Проклятая кровь

Просыпается Фугаку тяжело. Голова гудит, в щеку упирается что-то колючее. Попытка открыть глаза приводит лишь к приступу тошноты, даже сфокусироваться толком не получается. Зато рядом он отчетливо ощущает чье-то присутствие. Пошарив рукой, легко находит чужое колено. Кожа нежная, упругая, пальцы чуть надавливают и ладонь скользит выше по бедру. “Микото” — тяжело ворочаясь в голове рождается мысль, пока его пальцы пробираются под юбку. Жена сидит рядом не реагируя на ласку. Фугаку, сделав над собой усилие, пододвигается ближе. Судя по ощущениям, нажрался он до невменяемого состояния. Вчерашний вечер тает в плотном тумане. Трата сил на попытки вспомнить кажется форменным насилием, вместо этого Фугаку выбирает самый простой способ загладить вину. И кажется, он не ошибся в выборе стратегии — белья на Микото нет. Пристроив голову на бедро жены, Фугаку нежно целует колено, пока пальцы пробираются глубже. Его движения становятся настойчивее, сверху слышится приглушенный вздох. Пальцы скользят легче, похоже он возьмет эту крепость. — Ты меня часом ни с кем не перепутал, дружочек? — внезапно чужим голосом интересуется Микото. Внутри все холодеет. Фугаку медленно убирает руку, но вот поднять глаза на хозяйку голоса уже куда тяжелее. Остатки хмеля слетают с сознания. Все же осмотревшись Учиха наконец понимает, где он находится. Это какой-то сарай, скорее даже сеновал. В распахнутую дверь заглядывают яркие лучи утреннего солнца, высвечивая кружащуюся в воздухе пыль. В углу стоят ржавые вилы, рядом висит видавшее виды кимоно. Отодвинувшись, Учиха пытается подобрать слова, но их не находится. Даже извинения вязнут на языке. Пошарив вокруг, Фугаку тяжело встает, нетвердо идет к дверям. За ними просторный двор и знакомый частокол. — Где моя маска? — обернувшись к ведьме, требует он ответа, для надежности придерживаясь за косяк. — С добрым утром, — та насмешливо кривит губы в ответ. — Опять потерял? Дико озираясь, Фугаку пытается вспомнить события прошлой ночи. Но голова нещадно трещит, и мысли путаются. — У прошмандевок своих спроси, — глумится Мира. — Ты, дружочек, в следующий раз-то думай, с кем за стол садишься. Судя по положению солнца, сейчас где-то часов девять утра. И от одной мысли, что его ждет при встрече с Данзо становится нехорошо. Мира поднимается, подходя и мрачно глядя на ниндзя. — Тебя же предупреждали! Никого не слушаешь! А потом: “Ой, где моя маска?” Голову так потеряешь и не заметишь! Или она тебе и вовсе не нужна?, — не унимается Мира. — Правильно, зачем тебе голова? У тебя вон, начальство есть, чтобы думать. Он-то умный человек, в отличие от вас двух придурков. Он ночью спит, а не по девкам бегает! На подвиги потянуло? — Каким девкам? — окончательно путается в потоке обвинений Фугаку. — Нингё горячих источников. Забыл, как вчера им хвосты накручивал? — сварливо поясняет Мира. Фугаку честно пытается вспомнить, о чем говорит ведьма. Но все, что было после того, как они с Нимрогом добрались до горячего источника, словно подернуто дымкой. И если и всплывает в памяти, то разрозненными фрагментами, где явь путается со снами. Под водостоком с крыши сеновала стоит потемневшая от времени и до краев заполненная дождевой водой бочка. К ней и идет Фугаку. Зачерпнув студеной после ночи воды он умывается. Потом еще раз, но когда тянется плеснуть в лицо в третий раз обнаруживает, что дно бочки, ранее просматривавшееся, внезапно пропало. Он словно смотрится в бездонный колодец, из тьмы которого к нему всплывает белое пятно. Уже когда кажется, что можно просто протянуть руку, чтобы вытащить предмет, Учиха понимает, что это его маска. А за ней выныривает знакомая зеленая рожица, цепляясь перепончатой лапкой за край бочки. — От подгадчик, здравия тебе, — радостно улыбается каппа. — Девоньки тебе просили передать… Вытянув руки, водяной протягивает Фугаку маску и бледно-розовый цветок кувшинки. Окончательно теряясь от происходящего, Учиха забирает все. — Цветочек-то того — не простой. Ты ентим соком его на своего сотоварища боевого покапай. Он и очнется… и это, девоньки извинялись, — заглядывая за спину Фугаку отчитывается каппа. — Очень извинялись. Не разобрались сразу. Хозяйка, вы там это, своим передайте, чтобы не серчали… Его-то и не жевали сильно, живехонек, здоровехонек… так, мелочь несущественная вышла. — Мне плевать, — открещивается Мира. — Не мое дело. — Ну и славно, — довольно улыбается водяной. — А тебя, подгадчик, звали еще заходить. Встретим по всем правилам. Дорогим гостем будешь! И это ж… запамятовал, меня Шитчи зовут, Хозяин реки. А тебя-то как кличут? — Шонхор, — не придумав ничего лучше, представляется Фугаку. — Сокол, значится, будем знакомы, — широко растягивая губы, Шитчи демонстрирует тонкие иголочки зубов. — Хорошее имя. Ну бывай, Соколик! Двери моего дома всегда открыты для тебя! После чего каппа, оттолкнувшись от края, ныряет. Стоит ему исчезнуть, как бочка вновь становится обычной бочкой. Фугаку, откинув с лица назад мокрые пряди, надевает маску и оборачивается к Мирайши за пояснением. — В мире аякаши долги не забываются никогда. И всегда возвращаются. Ты жизнь ему спас тогда. И когда лярвы эти тебя закружили, так и подсуетился лягушонок. — Нимрог где? — О, кого вспомнил?! — всплескивает руками Мира. — Нажрался и спит небось. Этому-то что будет? С него все как с гуся вода… Ты лучше скажи, узнал чего-нибудь полезного? Ведьма кивает ниндзя, уперев руки в бока. На что Фугаку тяжело вздыхает, пытаясь собрать по кускам события прошлой ночи. — Отлично! Прекрасно! И толку с тебя, как с козла молока! Ужрался! АНБУ недоделанный! Вас что, в ваших Академиях ниндзя пить не учили?! Разведчик, мать твою! — Ниндзя не следует пить вино, — вяло отбрехивается на нападки Учиха. — Ах, не следует, так что ж ты как свинья нализался-то? Это надо же было такой шанс упустить, болван! Только и остается, что зло сопеть на ругань Миры. Тянет рявкнуть, чтобы та заткнулась, но он проглатывает обвинения. Голова и так трещит, а шипение ведьмы так и вовсе добивает. — А что шнурок твой? — напоминает шиноби куда более важный момент, но не сдержавшись добавляет: — Не сработал? Или проспала все? Тут уже Мира щурится, грозно раздувая ноздри и подаваясь вперед. — А ты его надел? Какие тогда ко мне претензии? — оскаливается ведьма, впрочем, потянув носом, отстраняется, и, вздохнув, отмахивается: — Ладно, иди. Тебя там начальство твое обыскалось уже. И старайся дышать пореже. Перегаром от тебя несет за версту. Но Фугаку стоит молча, упершись руками в края бочки и низко склонив голову. — Почему ты ни разу не спросила, как меня зовут? — Хым, — усмехается ведьма. Фугаку ждет очередного язвительного комментария, очередной насмешки. Но ведьма молчит, а через мгновение и вовсе пропадает, так и не ответив. По водной глади кружится резной листок граба. Бездумно выловив его, Учиха выкидывает мусор. Оправляет форму, дергая собачку молнии вниз, расстегивая куртку не по уставу. Вот теперь можно показаться на глаза начальству. *** В таверне тихо и пусто. Как и вчера из посетителей там только их отряд. Данзо сидит за столом, сложив на груди руки и мрачно смотря прямо перед собой. Возле стола лежит так и не пришедший в себя Орочимару. Рядом устроился Знающий, сочно похрустывая редькой. Расправив плечи, Фугаку идет к столу. Данзо скользит по нему колючим взглядом, на долю секунды задерживаясь на распахнутой куртке. — Докладывай. — Лис самовольно покинул территорию деревни и вступил в боевое столкновение с неизвестным противником, — рапортует Учиха. — Мною был обследован периметр и добыто противоядие для нейтрализации вредоносной техники. — Форму поправь, — брезгливо требует Шимура, едва Учиха замолкает. Фугаку отработанным жестом перехватывает полы куртки левой рукой, сводя их вместе, придерживая двумя пальцами, правой тянет собачку вверх. Данзо считывает условные жесты, едва заметно скашивая взгляд на Знающего. — Что с противником? — Ликвидирован, — одернув куртку, Фугаку застывает перед начальством навытяжку. — И где ты тут противников-то нашел? — вмешивается Знающий, качая головой и причмокивая. — Или ты про бутылку? Ну да, ее вы хорошо ликвидировали! Серьезно говорю! — Где и с кем? — задает следующий вопрос глава Корня. — Да здесь, — не стесняясь сдает всех Знающий. — Я же говорю, настоечки тут забористые. Допились до чертей телохранители ваши. На силу их утихомирили. Противника они тут встретили. Белочку словили, всю ночь ее гоняли… Ты цветочек-то давай. Первейшее, я вам скажу средство, от угара-то. Дождавшись кивка Шимуры, Фугаку протягивает цветок Знающему. Пока проводник занят лечением Орочимару, Данзо встает, обходит стол. Останавливается за спиной Знающего. Под его пристальным взглядом Фугаку небрежно отряхивает левую нашивку на плече, передавая начальству информацию о возможном предательстве Орочимару. От этой новости глаз главы Корня вспыхивает яростью. Однако тот быстро берет себя в руки, скрывая эмоции. Вместо разборок он удобнее перехватывает трость, опуская большой палец вниз, на что Фугаку едва заметно отворачивается. Они слишком мало еще знают о них. И все же решение за Данзо. Тот не торопится с решением, поднимает руку, отстраненно проводя пальцами под левым глазом. Когда же Шимура вновь встречается взглядом с Фугаку, зрачки того уже сменили обычный черный цвет на сложный узор мангекё шарингана. Под действием гендзюцу Данзо замирает, пока Учиха передает ему события прошлой ночи. Мгновение для Фугаку превращается в часы для главы тайного отдела. Но вот тот оживает, возвращаясь в реальность, вздрагивая всем телом. Резко обернувшись, Шимура следит, как хлопочет вокруг Орочимару проводник. Тот, смяв цветок в кулак и аккуратно надавив на челюсть ниндзя, капает соком на язык Орочимару. — Долго еще? — сухо интересуется Данзо у Знающего. — Да пара минут и очухается, — оттягивая веко пострадавшего, пожимает плечами Знающий. Данзо отходит от стола, так и не дав приказа атаковать. На кухне гремит посудой повариха. Плотная женщина с усталым лицом быстро собирает тарелки на поднос. Но стоит ей выйти в зал, как Данзо жестом отсылает ее обратно. От проникшего в зал запаха рыбы Фугаку становится совсем дурно, лишь маска надежно скрывает резко позеленевшую физиономию. Сглотнув подступивший к горлу ком, мужчина старается стоять ровно, не качаясь. Желудок скручивает, но выскочить сейчас на улицу было бы слишком позорно, и он терпит. — Помилуйте, господа ниндзя, — спохватывается Знающий. — Сытый желудок первейшая вещь для воинов. Не стоит отказываться от завтрака. Серьезно говорю. — Хватит, наелись уже, — ворчит Шимура, бросая недовольный взгляд на Фугаку. — И да, дальше мы пойдем одни. С этими словами Данзо достает кошель, отсчитывая оговоренные двадцать рё. В этот раз проводник не спорит. Забрав деньги, он принимается выстраивать их двумя стопками на столе. Внезапная покладистость Знающего наталкивает Фугаку на вывод, что тот уже получил от их компании все необходимое. Вот только… Что именно входит в это “все” остается для Учихи загадкой. Движения Данзо слишком расслаблены, и, зная его, легко догадаться, что Шимура сейчас собран как никогда. Это напускное раздражение лишь фасад, за которым глава Корня прячет свою настороженность. Знающий слишком опасен, чтобы проверять его способности в открытую. На исходе второй минуты, Орочимару приходит в себя. Тяжело вздохнув, ниндзя скашивает глаза осматриваясь. — Что скажешь в свое оправдание? Данзо спрашивает, наблюдая, как Орочимару садится и печально осматривает поврежденную одежду. Тот на мгновение цепляет взглядом Учиху, но тут же прячет глаза, склоняя голову. И все же Фугаку успевает поймать отражение холодной злости на дне желтых глаз Орочимару. — Мне очень жаль, кажется, я не рассчитал свои силы, — признается змеиный саннин, скрывая свои эмоции за тихим шелестом слов и виноватой улыбкой. — А я ведь предупреждал! — тут же вклинивается проводник. — И кто же тот враг, что смог одолеть легендарного героя войны, одного из трёх саннинов Листа, ученика бога шиноби? — язвит Шимура. — Медовая настойка, — подсказывает проводник, звучно заржав. — Вот враг любого героя! Шимура продолжает выжидательно смотреть на Орочимару, игнорируя Знающего. — Я, — улыбка Орочимару становится мягче, и тот уверенно продолжает. — Я хотел продемонстрировать своему товарищу одну интересную технику, но был недостаточно точен, и вот результат. Пальцы Данзо отстукивают по навершию трости код. И, выполняя приказ, Фугаку покаянно опускает голову, подтверждая ложь Орочимару. — Ну вот! Я же говорил! — радостно улыбается проводник. От завтрака Данзо отказывается, объявляя, что все желающие и так нажрались достаточно и хватит с них. Фугаку, мучимый похмельем, тоскливо провожает взглядом поданный Знающему чайник. И так обычно бледный Орочимару сейчас и вовсе кажется серым. Тяжело опершись о столешницу, ниндзя встает, на мгновенье прикрывая глаза в попытке скрыть слабость. Выпрямляется, расправляя плечи под строгим взглядом Шимуры. Тот дожидается, пока подчиненный соберется, и, едва Орочимару, утвердившись на ногах, замирает, разворачивается и уходит из таверны, не прощаясь. Проштрафившийся ученик хокаге идет следом. Фугаку, пропустив Орочимару, тоже собирается последовать за начальством, но его останавливает голос проводника. — Эй, соколик, возьми на память, — Знающий небрежным броском отправляет в полет кости. — Потом доиграем. У тебя еще три попытки. Кости выглядят самыми обычными как на первый взгляд, так и на второй. Фугаку кивнув убирает кубики в карман. Дорога стелется под ноги. Шимура уверенно идет вперед, подчиненные за ним. Старый тракт обступили грабы, шелестя над головами ниндзя тяжелыми кронами. Утреннее солнце скачет яркими пятнами по траве, пробираясь меж листьев и высвечивая припорошенные опавшей листвой камни. Дорога забирает заметно вверх, уводя к старым перевалам.