Проклятая кровь

Утром приходит травница, небрежно ставя на стол корзинку со свертками. — Твоя еда! — кивает она ему вместо приветствия. — Сегодня тебе понадобятся силы. Ешь! — Сама готовила? — не удерживается от шпильки Фугаку. — Я похожа на ту, что будет для тебя готовить? — но поймав подозрительный взгляд, все же поясняет. — В рыбацкой деревне на травы выменяла. Поторопись, сегодня будет долгий день. Еда и правда оказывается самой простой: пара вареных яиц, рисовый колобок и вяленая рыба. Фугаку не брезгуя ест. Потом, быстро умывшись, принимается собираться. Одежда хоть и изорвана, но другой у него нет. Более менее чистая, и ладно. «Два сандалия пара», — усмехается про себя Учиха, сравнивая свою форму с одеждой травницы. Оба сейчас выглядят последними оборванцами. Та даже не переоделась для похода, разве что волосы подвязала в высокий хвост, открыв скуластое лицо. Выйдя из хижины, куноичи легко запрыгивает на ближайшую ветку и уводит Фугаку в глубь джунглей. Некоторое время они движутся по прямой, перескакивая по ветвям, пока лес не расступается, открывая взгляду ниндзя озеро, заросшее кувшинками по краю. В середине озера Фугаку замечает несколько воронок, что, пенясь, закручиваются небольшими водоворотами. Женщина спускается на воду и идет прямо к ним. Долго приглядывается и, наконец определившись, кивает на одну из крайних. Короткий шаг, — и куноичи проваливается в самый центр водоворота. Фугаку ничего не остается, как последовать за ней. Такая ведомая роль его раздражает, но, пока они связаны взаимной выгодой, поводов не доверять травнице у него нет. Мгновение темноты сменяется дрожащей полутьмой подземного коридора. Пока куноичи запаливает еще несколько факелов, Фугаку осматривается. Самое поразительное здесь — это даже не круглая форма коридора, а его размер. Высота потолка — минимум метров пятнадцать. Что же Узумаки здесь спрятали, раз потребовалось делать столь огромный проход? Дорогу им перекрывает тяжелая пластина. — Открой, — кивает ему куноичи на закрытые двери. Невольно набрав в грудь воздух, Фугаку выдыхает, раздувая щеки. Положив руку на холодный металл ворот, шиноби прислушивается к своим ощущениям, скользя взглядом по выпуклым отполированным кругам гравировки. — Здесь должен быть механизм открытия, — наконец кивает он на дверь, оглядываясь. — Там печать с другой стороны на воротах, — подсказывает куночи. — Ее надо снять. Сможешь? — Чтобы снять печать, надо проникнуть внутрь, — одарив спутницу уничижительным взглядом, Фугаку качает головой, размышляя о том, что, кажется, переоценил умственные способности травницы. — Она должна открываться снаружи. Иначе, как ее закрыли? В ответ женщина закатывает глаза, фыркая, и подходит ближе, неопределенно взмахивая руками. Губы травницы растягиваются в доверительной улыбке: — Есть один вариант. Я тебя одной дорожкой проведу, — мягко улыбнувшись, начинает она. — А ты зайдешь туда, печать снимешь и меня впустишь. — Это ловушка? — Не для тебя, — ласково отвечает куноичи. Столь резкая смена модели поведения травницы вызывает подозрения. — Что за дорога? — По изнанке мира, это не опасно, — уговаривает его куноичи. — Но там вещи выглядят странно. Ты, главное, не бойся и внимания ни на что не обращай. — А если я откажусь? Растеряв льстивую миролюбивость, куноичи меряет его в ответ тяжелым взглядом. — Я уйду, а ты здесь останешься. Эта угроза не страшит, чего-то подобного он ожидал. И ему есть, что ответить на эту угрозу, но демонстрировать шаринган раньше времени Фугаку не спешит, оставляя этот козырь на будущее. — Ты руку мою только не отпускай, и все будет как надо, — дождавшись его кивка, предупреждает травница. Протянув раскрытую ладонь, сама же кивает: — Пойдем. Покосившись на раскрытую ладонь, Фугаку отчего-то медлит. Усмехнувшись, куноичи ждет, насмешливо приподняв бровь. Это как-то по-детски глупо. Он даже с женой за ручку не ходил. И еще отчего-то взгляд темных глаз напротив кажется ему не просто насмешливым, а с изрядной долей брезгливости. Словно это он тут позабытая всеми замарашка. Фугаку чувствует, как неприятно каменеет лицо, когда он, поборов себя, протягивает руку в ответ. Показать смущение не позволяет гордость, и чужую ладонь он сжимает уверенно и крепко. Мир тут же выцветает, подергиваясь серой дымкой. И лишь чудом Фугаку хватает стойкости не отшатнуться от расплывшегося облика травницы. Вместо худенькой, угловатой женщины, на него сверху вниз смотрит громадная, оплывшая старуха. Редкие, седые волосы собраны в жиденький хвостик на макушке. Лицо закрыто пожелтевшим треугольным лоскутом, каким по традиции прикрывают лица покойников. А из-под него торчат тяжелые брылья щек и мерзкий мясистый рот. Бусы травницы на обвислой, едва прикрытой блузкой груди превратились в гирлянду человеческих зубов. Его ладонь буквально утопает в ручище старухи, заставляя задерживать взгляд на крупных желтых, с черными трещинами, когтях. Насладившись его реакцией, та усмехается, показав сточенные до пеньков зубы, и, дернув за руку, ведет его, как мальчишку, за собой. Чувствуя неприятную влажность собственных рук, Фугаку стискивает зубы, сильнее сжимая пальцы и, все же не выдержав, отводит глаза от своей проводницы. А мир вокруг погружен в серое марево. Лишь изредка в его глубине вспыхивают разноцветные искры. Вспыхивают и гаснут. Через каких-то десять шагов старуха останавливается, дернув его к себе, не размыкая рук, и пропихивает вперед, а потом резко толкает в спину, отпуская. Он едва ли не вываливается в кромешную тьму. Пошарив по поясу, Фугаку достает новый фонарик. Ровный химический белый свет освещает все тот же круглый коридор и обратную сторону ворот. Всю тусклую поверхность ворот покрывает сложная вязь незнакомой печати, в центре которой висит листок. Это его надо снять? Оглядевшись, он замечает подъемный механизм — громадное колесо с перекладинами для рук. Значит, ворота, и правда, запираются изнутри. Что за ерунда? Как же тогда Узумаки планировали входить в архивы, или тут всегда раньше был дежурный? На эту тему можно долго гадать, но сначала надо снять барьер. Оттолкнувшись, он в прыжке складывает печати катона и, резко выдохнув струей огня, выжигает запечатывающую технику, не рискуя прикасаться руками. Только дождавшись, когда символы, напитанные чакрой исчезнут, Учиха берется за колесо. Шестеренки с трудом получается привести в действие. Те, натужно скрипя, едва шевелятся. И все же ему удается сдвинуть колесо. Ворота, скрипя и стеная, медленно откатываются в паз в стене, приоткрывая проход. В него, крадучись и чуть ли не приседая на каждом шагу, проскальзывает травница, восторженно оглядываясь. — Молодец, дружочек… молодец, — хватил его женщина, аж облизываясь от переполняющих ее чувств. На что Фугаку лишь чуть дергает уголком губ, обозначая не то ухмылку, не то пренебрежение от несуразности доставшегося ему прозвища. Стоит травнице войти, как на стенах вспыхивают синие огни, освещая все тот же круглый коридор, что, изгибаясь, уходит куда-то вниз. Покачав головой, Фугаку лишь вздыхает, не разделяя восторга куноичи. Если вспомнить, сколько ловушек было на втором уровне, то проход по этому коридору должен таить еще множество сюрпризов. «Интересно, как работает тут система освещения», — отмечает удобство самозагорающихся светильников шиноби. Куноичи пытается пройти вперед, но Фугаку вовремя ловит ту за плечо. — Давай договоримся, впереди иду я! — строго предупреждает Учиха. — Благородный, что ли? — кривится женщина, жадно вглядываясь в даль. — Благоразумный, — поправляет ее Фугаку. Как бы ни было интересно ему посмотреть на способности травницы, но своим навыкам он доверяет больше. Женщина не артачится, лишь пожав плечами, занимает место у него за спиной. Сам Фугаку внимательно осматривает пол, сложенный из крупных блоков. И наконец, метров через десять, цепляется взглядом за подозрительную щель, кольцом опоясывающую проход. Щель не большая, но достаточная для какого-нибудь неприятного сюрприза. — Идем по стене, — командует он, не доверяя напольным плитам. Направив чакру в ступни, он легко поднимается по стене и ждет, пока травница последует за ним. Таким образом они медленно спускаются по закручивающемуся спиралью коридору. Каждые пять метров обнаруживаются идентичные тонкие проемы. Заглянув в один из них, Фугаку замечает заточенную грань лезвия, заставляя гадать о задумке ее автора. Перерубить таким лезвием обычного человека, конечно, можно, но вот ниндзя вряд ли подловишь на такой прием, он успеет увернуться. Либо тут спрятано еще что-то. Но ловушку они проходят спокойно, так и не активировав, пока не оказываются перед небольшим цилиндрическим залом с высоким потолком. Стены зала заполнены нишами со свитками. А вот пол засыпан ровным слоем белого порошка. На противоположной от них стороне виднеется дверь. Задрав голову, Фугаку примечает множество круглых отверстий в потолке. Видимо, порошок скрывает механизм активации новой ловушки. Травница, выглядывая из-за его плеча, усмехается. А затем, спрыгнув на порог, приседает и, протянув руку, мажет пальцами по кромке порошка. Фугаку терпеливо ждет, обдумывая насколько рискованно продолжить движение по стенам. — Соль, — фыркает куноичи, облизнув пальцы. — У тебя техник ветра нет случайно? — Думаешь, там люк? — догадывается ниндзя. — А зачем еще тут все засыпать? — уже привычно вопросом на вопрос отвечает травница. Подходящую технику Фугаку знает, но выжидает, наблюдая за куноичи. Та щурит на него глаза, ожидая ответа. Но затем, усмехнувшись, все же закатывает глаза: — У тебя вторая стихия — ветер! Давай, изобрази что-нибудь! Значит, она еще и хороший сенсор, заключает Фугаку, спрыгивая рядом с травницей. Сложив ручные печати, он выдыхает мощную струю воздуха, заставляя мелкую соль облаком кружится по залу. Под потоком ветра обнажается мозаичный пол. Все та же спираль в центре зала. Травница едва ли не носом водит по мозаике, что-то выискивая, пока сам Фугаку ради интереса разворачивает один из свитков. Это запретная техника Узумаки, какой-то дюже сложный барьер — сходу так и не разобрать, для чего он и как работает. Любопытно, полезно, но он здесь не за этим. И все-таки ниндзя хозяйственно прячет свиток в поясную сумку. Мало ли пригодится потом. — Тут проход вниз, — досадливо обернувшись, зовет его куноичи, указывая на центр. — Но как открывается, не пойму. Может, проломить? Вздохнув, Фукагу подходит ближе, присаживаясь на корточки и осматривая центр. Там в небольшом углублении застряла соль. Вытряхнув ее, он обнаруживает вместо полагающейся точки восьмиконечную звезду. Причем четыре конца ее чуть выше остальных, словно две четырехконечные звезды наложены друг на друга. — Здесь должен быть ключ, — подсказывает он спутнице. — Ищи что-то похожее на четырех или восьмиконечную звезду. Только не бери сразу, позови меня. — Зачем? — Штыри видишь? — кивает на потолок Фугаку. — На полу нет пластины для их активации. Значит, она в другом месте. Скорее всего там, где лежит ключ. Подойдя к стеллажу, куноичи замирает. Фугаку тоже принимается за поиски, разглядывая полки. Свитки разные: большие, маленькие, разных цветов. Но у всех на торцах деревянные заглушки всевозможных форм: треугольники, квадраты, круги, звезды с лучами различных форм. Пройдясь вдоль стены, он находит пару свитков подходящей формы. Надо выбрать один. — Как думаешь, куда ведет? — размышляя, какой взять, Фугаку между делом кивает на дверь. — В могилу, — коротко смеется травница. — Нам туда не надо. Подойдя ближе, она тоже замирает, разглядывая его находку. Кривит губы, что-то неразборчиво шипя себе под нос. Подсказок Фугаку не видит. Похоже, тут просто надо знать, какой нужный. — Выйди в коридор, — приняв решение, командует он. — Зачем? — тут же настораживается травница. — Затем, что я не знаю, какой нужный, — досадливо поясняет Фугаку. — А обманка, скорее всего, активирует ловушку. — Да, но если ты ошибешься? — недоверчиво смотрит на него куноичи. В ответ Фугаку просто складывает печати теневого клонирования. И едва белый пар рассеивается, являя копию Учихи, разворачивается и идет к входу в зал мимо травницы. Та, фыркнув, следует за ним, но останавливается на пороге и на вопросительный взгляд Фугаку поясняет: — Лично я в любом случае блокировала бы двери. На это Фугаку лишь пожимает плечами, пока клон наугад берет приглянувшийся Учихе свиток. Тягостная секунда дрожащей тишиной повисает в зале. Фугаку выжидает еще пяток, но ничего не происходит. Коротко кивнув, он отдает клону команду открывать проход. Тот, вставив ключ, пытается повернуть, следуя заданным кругам на полу. Первый оборот проходит свободно, и ключ тут же проваливается чуть ниже. Клон внезапно останавливается, к чему-то прислушиваясь, а затем меняет направление поворота. Теперь ключ идет легко. И следом за ним шелестит пол, являя их взору убегающие вниз ступени. Не успевает Учиха обрадоваться, как за их спинами опускается тяжелая стальная перегородка, отсекая путь назад. Зато проход на восьмой уровень уходит во тьму прямо из-под их ног. Развеяв клона, Фугаку следом за куноичи начинает спуск. Женщина упорно лезет вперед, вытягивая шею и ведя носом по сторонам, вызывая стойкие ассоциации с охотничьей собакой. Здесь нет уже привычных светильников. Но женщина идет уверенно, легко ориентируясь в кромешной тьме подземелья. Фугаку же, не выделываясь, достает фонарик, подсвечивая себе дорогу. Они благополучно проходят лестницу и упираются в еще одни двери. Эти, не в пример прошлым, куда скромнее в размерах. Но как и у тех, что были до этого, у них нет ни ручек, ни засовов. Зато на двери в полный рост вырезан каменный бог смерти с зажатым в зубах танто. Шинигами гневно хмурит брови на незваных гостей, блестя в свете фонаря золотыми глазами. Руки разведены и обращены к ним раскрытыми ладонями, в центре которых выступают заточенные четырехгранные пирамидки. — Давай, — кивает ему куноичи. — Поздоровайся с привратником. — Ты говорила нужны двое, — напоминает ей Фугаку. — Моя кровь ему будет не по вкусу, — беспечно пожимает плечами травница. — Почему? — Я не Узумаки, — вглядываясь в лицо истукана, ухмыляется та. — А ты Учиха. Вы родственники, дальние… Учиха — старшая линия, Узумаки — младшая побочная от крови Сенджу. Должно получиться. — Сенджу и Учиха родственники? — удивляется Фугаку. — Да, — кивает женщина. — Ваше родовое древо начинается от сыновей Хагоромо, мудреца Шести Путей. Слышал про такого? На это Фугаку остается лишь кивнуть, вспоминая о тайной скрижали в подземелье кланового храма Учиха, где обретенный мангекё шаринган позволил ему прочесть послание легендарного предка его потомкам. — Ну вот, — продолжает травница. — Учиха от крови старшенького Индры, а Сенджу и Узумаки пошли от младшего Асуры. Так что давай, не томи. — Откуда ты все это знаешь? — Я любопытна и люблю старые истории, — отмахивается та от подозрительно косящегося на нее наследника легендарного основателя мира ниндзя. Обернувшись, Фугаку прожигает мерзавку взглядом. Значит, догадалась кто он и молчала? Зараза, получается она все спланировала заранее… Но делать нечего, поворачивать назад, стоя на пороге главной тайны Водоворота, глупо. Сделав шаг вперед, он прижимает свои ладони к ладоням статуи. Лезвия легко вспарывают кожу. Укол почти неболезненный, такие повреждения шиноби и не замечает обычно. Всего лишь небольшой, давно привычный дискомфорт, который легко игнорировать. Вот только кровь не стекает вниз, она впитывается в камень. И золотой цвет глаз Шинигами затапливает синим, одновременно из пасти божества вырывается прохладный пар, оседая инеем на губах статуи и танто. Что-то щелкает, и грудная клетка каменного изваяния трескается, расходясь ровным швом, а затем и вовсе распахиваясь, чтобы пропустить их на последний уровень. Это просторный восьмиугольный зал, в центре которого на богато украшенном троне сидит высохшая мумия в военном облачении. За спиной воина виднеются рукояти двух мечей. Одежда украшена монами Узумаки, а лоб прикрыт хитай-ате с символом Водоворота. — Ну, здравствуй, дорогой, — улыбается мертвецу травница. — Как долго я тебя искала! Фугаку, отряхнув руки, молча проходит следом за женщиной. Разглядывая первого каге Узушиогакуре но Сато, и в том, что перед ним бывший лидер деревни Скрытых Водоворотов, Учиха не сомневается. Удивительно, как при такой большой влажности покойник так хорошо сохранился. Труп должен был давно сгнить и рассыпаться грудой костей. Но нет, Ашина каким-то чудом сохранил даже вполне узнаваемые черты лица. За спиной мумии расположена изящная арка из прозрачного то ли стекла, то ли какого-то кристалла. — Это и есть твоя «жемчужина»? — наблюдая за кружащей вокруг покойника спутницей, фыркает Фугаку. — Она самая! — нисколько не смущаясь, женщина любовно, едва касаясь плеча мертвеца кончиками пальцев, оглаживает того. И все же, отвлекшись от своей находки, кивает ему в одну из боковых камер. — То, что ты ищешь, должно быть там, — поясняет женщина. — Не тушуйся, дружочек, что найдешь — все твое. Всего таких камер четыре, и в каждой по одному пьедесталу со свитком. Фугаку идет в ближайший, внимательно проверят на наличие ловушек. И лишь тогда рискует взять свиток. Это история становления клана Узумаки. Дальше по кругу он находит описание какого-то пространственного ритуала. С этим можно разобраться позже. И он идет дальше. Развернув следующий документ, Фугаку замирает, глядя на подробную карту мира с множеством отметок на ней. И одна из них как раз расположена на границе страны Огня. Самой Асуки там нет, но местность легко угадывается. Именно там на отряд ниндзя напал таинственный монстр. В углу карты Учиха примечает знакомый символ: шесть кругов с вписанными в них восьмиконечными звездами. Похоже это то, что ему надо. Осталась последняя ниша. Но тут Фугаку ждет разочарование, свиток в ней зашифрован. Фугаку бегло проглядывает вязь палочек и точек, сначала просто шаринганом, затем уже с помощью мангекё. Но нет. Придется подождать до возвращения в Коноху, где отдел шифрования перетряхнет в свитке каждую точку, отыскивая ключ к сокрытой в свитке информации. — Эй, можешь это прочитать? — все же предпринимает он попытку. Травница, вытирая руки об передник, отвлекается от мумии. Подходит ближе, пока Фугаку с недоумением пялится на обезглавленного Ашину. Голова покойника аккуратно срезана, остался лишь несуразный пенек шеи. — Зачем тебе его голова? — уточняет он, пока женщина разглядывает свиток. — Разве я спрашиваю тебя, зачем тебе архивы Узумаки? Едва не рыкнув, Фугаку поджимает губы, пытаясь совладать со вспыхнувшими эмоциями. — Две недели назад из шахт на границы страны Огня выползла чудовищная тварь, — рассказывает он, понимая, что нарушает правила, но по-другому, похоже, из вредной бабы ничего не вытянуть. — При обследовании шахт был обнаружен точно такой же знак. Учиха показывает карту. — М-мм, — многозначительно кивает травница. — Не знаю… Если ты тут закончил, можем возвращаться.