Переплетено

Утреннее небо встретило двоих полицейских голубым полотном, под которым громоздились обветшалые многоэтажные дома. Постройки из обломанного и местами почерневшего кирпича не сулили на вид ничего хорошего. Мрачные, разрисованные граффити стены, наполовину разбитые и потрескавшиеся окна, что были небрежно залеплены скотчем и плёнкой, и переполненные мешками с разлагающимся мусором контейнеры, которые уже давно никто не убирал, — всё свидетельствовало о том, что рука порядка давно не касалась невзрачных улиц этого района. Полицейский автомобиль остановился возле выстроенных в ряд многоэтажек, чем привлёк внимание местного контингента. Выключив скорость, крольчиха аккуратно протёрла глаза, пока её рыжий напарник, на сей раз одетый в форму сотрудника полиции, сквозь призму чёрных очков созерцал всю убогость местных построек. — Да, фильтры из Zoogram тут точно не помогут, — с напускной печалью отозвался он. — Ну, зато даже пауки, должно быть, покинули это страшное место, — сохраняя оптимистичный настрой, ответила его напарница. Выйдя из автомобиля, лис прикрыл дверь, а затем движением пальца ощупал убранный в кобуру нелетальный пистолет. Переглянувшись с крольчихой, он поправил воротник формы и направился к главному входу, возле которого уже дежурили гражданские звери. Несмотря на скромную одежду, те всё-таки старались сохранить чуть более приемлемый во всех кругах вид, из-за чего чаще всего не прекращали за собой следить. Сам вход представлял собой огромную железную дверь, которую придерживала горстка кирпичей. — Здравствуйте! В этом доме произошло преступление? — спросила Джуди у стоящей недалеко напуганной выдры. — Не знаете, где находится подозреваемый? — Да, здравствуйте! — взволнованно произнесла та, совершив неловкий поклон. — Эван на втором этаже. Седьмая квартира. — Тогда мы должны поторопиться, — рассудила крольчиха, направляясь вглубь здания. Подъезд многоквартирного дома был достаточно чистым и прибранным, хотя на его потрескавшихся стенах виднелись следы беспощадной проверки временем. Возле лестницы возвышались фигуры зевак, которые мгновенно расходились, стоило только двум полицейским приблизиться. Шагая по ступенькам, те поднимались на второй этаж, с лёгкой грустью наблюдая за индикатором работоспособности лифта, что уже давно был отключён от системы питания. Однако самое тяжёлое зрелище предстало перед глазами, стоило им добраться до указанного места. Покрытие старого и изношенного паркетного пола было испачкано засохшей кровью, которая теперь походила скорее на порошок, нежели на жидкость. Вынув из кобуры оружие, офицеры замедлили шаг, подступая к распахнутой двери, из которой в узкий коридор проникали золотистые лучи утреннего солнца. Внутри квартиры царил серьёзный беспорядок: на полу валялся перевёрнутый стол, возле которого в хаотичном порядке были разбросаны карандаши и клочки бумаги. Внимательный глаз зацепился за лежащий на боку стул, а затем чуть дальше приметил под солнечными бликами широкий кровавый след. Сам подозреваемый тем временем сидел ниже подоконника, опершись о стену и равнодушно опустив голову. Его отрешённый взгляд следовал за едва заметным колыханием тени от небольшой, сделанной из стародавнего тряпья шторы. В расслабленной руке покоился нож, что своим остриём упёрся в пол. Остановившись, лис убрал пистолет, по-прежнему сохраняя бдительность. Он ещё не мог определить, какие мысли заполняли голову преступника, ведь для этого требовалось установить контакт. — Эван? — спросил полицейский. Одурманенный юный бизон медленно поднял голову, с фальшивой улыбкой посмотрев на двух званых гостей. — Здравствуйте, ребята, — заговорил он. — Как видите, здесь немного не прибрано. — Что произошло? — поинтересовалась Джуди. — Это же ты нас вызвал? — продолжил её напарник. — Да, — утвердительно кивнув, произнёс бизон. — Я даже не знаю, с чего начать. — Можешь рассказать, почему ты напал на своего отца? — спросил Ник. — Напал? Я?! — разгневавшись, переспросил Эван. — Да это он напал на меня, когда пришёл с очередной попойки!

———

╭── ⋅ ⋅ ── ✩ ── ⋅ ⋅ ──╮

Вспышка воспоминаний

Двумя часами ранее.

╰── ⋅ ⋅ ── ✩ ── ⋅ ⋅ ──╯

Тусклая лампа освещала деревянный стол, на котором лежала небольшая тетрадь, в какой пятнадцатилетний бизон что-то аккуратно вырисовывал чёрной ручкой, завершая минималистичный и мрачный пейзаж. Сама картинка представляла собой небольшой набросок, состоящий из множества тонких деревьев, чьи безлиственные ветви тянулись вверх. Так продолжалось несколько минут, до той поры, как раскрылась дверь и в тёмную квартиру сквозь дверной проем проник бледно-жёлтый свет. Состарившийся не по годам бизон, качаясь, зашёл в квартиру и тотчас закрыл дверь. Несколько раз чуть не упав, он нащупал выключатель, и мрак снова отступил. От отца разило алкоголем, и, судя по его дёрганной походке, минувшей ночью он залил в себя гораздо больше, чем обычно. Упав на пол прихожей, бизон аккуратно приподнялся, оставив на межкомнатной стене следы когтей. Перед глазами всё расплывалось, а потрескавшийся разум не имел представления о поставленных задачах и установленных нормах. Выпрямившись, зверь прошёл в комнату, где сидел его спокойный сын. Проигнорировав его, он устремился в сторону своей комнаты, прежде чем приметить на листе мрачные узоры. Подойдя ближе, он рассмотрел рисунок, и это заставило ярость в его теле стремительно вскипеть. Резко выхватив тетрадь, бизон тотчас сжал её когтями, прежде чем разорвать и отбросить в сторону. — Ты какую хуйню рисуешь, сопля малолетняя!? — выкрикнул он, грозно глядя на сына, а затем оттолкнул стол, перевернув его вместе с ним. — Весь в мать пошёл, такой же нытик! — Папа! — отчаянно выкрикнул подросток, пытаясь подняться. Но в этот момент бизон сел на его грудь, взмахнув кулаком. — Хочешь пойти по её стопам? Куда, блять, ушла твоя мать, выродок малолетний? Эта сука своим самовыпилом оставила нас одних! — Стой! — выкрикнул Эван, прежде чем почувствовал, как отец несколько раз качнул его, ударив об пол. — Я научу тебя ценить жизнь! Хрен ты оставишь меня одного! — настаивал пьяный дебошир, поднимаясь с пола. Испачкав грязной обувью лист бумаги, он грозно процедил: — Ещё раз, сука, увижу такую хуйню, и я за себя не отвечаю! — Ты никогда за себя не отвечаешь... — грустно прошептал вставший молодой бизон. — Чё сказал?! — Хватит пить, папа! Пожалуйста! — продолжил умолять сын. — Сколько можно? — Ты ничего не понимаешь в этой жизни, сопляк! Я прожил в два раза больше тебя, так что иди в свою кровать и не высовывайся! — Не смей мне указывать, — озлоблено прорычал подросток, ощущая в коленях сильную дрожь. Уровень адреналина значительно поднялся, а вслед за ним последовал и праведный гнев. — Совсем совесть потерял? Я же за тебя всегда был. Мы с твоей матерью ночи не спали, чтобы тебя, наглую тварь, к уму привести! — А сами-то что? Загибаемся в этом богом забытом месте, заполненном блохами, мусором и алкоголем! — Пиздец тебе, — безэмоционально взвился приближающийся бизон. Вскоре оцепенелый сын отлетел в сторону кухни, где головой ударился о старую деревянную тумбочку. — Будет меня всякая мелочь ещё жизни учить...

———

— А затем ты взял кухонный нож и ударил им своего отца? — опечаленно спросил лис, на морде которого отразилась неподдельная жалость. — Да, — утвердительно кивнув, произнёс подросток, смотря на окровавленное лезвие, что лежало у его предплечья. — Четыре или пять раз... Я не помню. — 114 статья Уголовного Кодекса, — нахмурившись, рассудил Ник, задумчиво придержав под мордой пальцы. — Ты не беспокойся, Эван, всё будет в порядке, — мягко произнесла Джуди. — Никогда и ничего не будет в порядке, — ответил мрачный бизон. — Я люблю своего отца и хочу, чтобы он стал таким, каким был раньше. Но вот собственными руками... Я перерезал эту нить между надеждой и безысходностью. — Твой отец может выжить. Он находится в реанимации, и у него есть все шансы на спасение, — отметил рыжий лис. — Не стоит тревожиться, ты ведь действовал в рамках самообороны, пусть и немного перешёл их. — Даже если он выживет... А дальше-то что? — спросил Эван. — Доверия у нас нет, надежды на будущее нет, возможностей выкарабкаться - тоже. После этого дня мы чужие звери. — Поверь, всегда есть шанс всё исправить, — ответила крольчиха. — Кем ты хотел стать, когда вырастешь? — Полицейским, — мгновенно ответил подросток. — Я хотел стать тем, кто сможет принести покой на улицы таких вот бедных районов. Но после сегодняшнего дня путь к правопорядку мне закрыт. — Я уверена, что в суде смогут подтвердить твою невиновность, — рассудила крольчиха. — У тебя всё ещё есть шанс на счастливую жизнь, как и у твоего отца. — Хотелось бы верить. Хотелось бы, — мрачно произнёс подозреваемый, прежде чем прикрыть морду, скрывая свои слёзы. Лис осторожно подошёл к нему и с помощью перчаток взял большой кухонный нож, который станет вещественным доказательством. Показав оружие понятым, он положил его в небольшой прозрачный пакет, а затем подошёл к расстроенному бизону и осторожно коснулся ладонью его плеча. — Идём, Эван, — мягко произнёс он, прежде чем почувствовал, как зверь приподнимается, а затем добровольно протягивает назад лапы, позволяя защёлкнуться наручникам. Выведя задержанного на улицу, лис позволил ему сесть в полицейскую машину, прежде чем краем уха вслушаться в разговор своей напарницы и местной жительницы. Повернувшись, он присел на багажник, наблюдая за общением, которое велось под козырьком многоквартирного дома, что отбрасывал короткую тень этим знойным утром. Мягко улыбнувшись, Ник продолжал вслушиваться и наблюдать, скрыв глаза за солнцезащитными очками. — Ну, вы понимаете, офицер Хоппс, у нас многие любят выпить, но редко когда бывает что-то такое безрассудное, — произнесла взволнованная выдра. — Гэбриел был хорошим зверем, пока из-за депрессии не умерла его жена. После этого он ушёл в глубокий запой и часто устраивал драки. Но мы быстро его усмиряли. Мы не видели, что он бил сына, да и тот вёл себя достаточно скромно. — Я вас понимаю, мисс... — Джонсон. Очень приятно, — с улыбкой ответила выдра. — Да, взаимно, — кивнув, подтвердила крольчиха. — Вы не беспокойтесь. Наша система пусть и несовершенна, но мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы восстановить порядок. Когда разговор был закончен, она подошла к машине, и сохранявший деловую улыбку лис придержал открытую дверь, позволив напарнице с лёгкостью в неё запрыгнуть, прежде чем обойти автомобиль спереди, спокойно сесть рядом с напарницей и осмотреть через очки выражение хмурого бизона, что безрадостно уставился в пол. Его настроение было отвратительным и вполне подобало жизни в столь гнетущих условиях. Желая немного скрасить поездку задержанного, а заодно и свою, лис решил начать разговор: — Знаешь, я тоже вырос в бедном районе Зверополиса. Не в лисьем квартале, как было принято, а далеко за его пределами. Шёл в школу, пытался завести друзей. После смерти родителей мне пришлось заниматься мошенничеством, чтобы выжить. Я сбился с пути, обманывая доверчивых граждан и разводя их на деньги. В тот момент мне пришлось отбросить совесть куда подальше, ведь я чувствовал, что против меня выступает весь мир. Я совершал множество преступлений, но делал это не совсем по собственной воле. Моей целью просто было выжить. Согласись, мы с тобой весьма похожи. — И как вас после этого взяли в полицию? — спросил подросток, пронзая кресло рыжего зверя удивлённым взглядом. — На самом деле в стремлении к идеализму бесполезная возня с документами иногда мешает созданию этого самого идеала. Были проблемы, и весьма серьёзные. Но ведь у тебя не настолько тяжёлое преступление, как было у меня. Я думаю, что судья отнесётся с пониманием. — Звучит здорово, — ответил бизон. — Помни вот что, Эван, — заговорила крольчиха, что продолжала рулить. На её мордочке возникла игривая ухмылка. — Ты в надёжных руках. Мы сделаем всё, чтобы восторжествовала не бюрократия, а справедливость. Верно, напарник? — Правда, потом нас убьют и закопают где-нибудь в парке, но, впрочем, это совершенно другая история, — пожав плечами, иронично предположил лис. — Хотя, знаешь, я согласен. Мы поможем тебе и твоему отцу, Эван. Просто доверься нам. Крупный полицейский автомобиль мчался по улицам города, соблюдая скоростной режим. Впереди под яркими солнечными лучами показалась главная площадь, на которой собирались держащие плакаты звери. Их стало настолько много, что оцепившие соседнюю улицу представители силовых структур сами были озадачены возможными событиями. — Ого, у них там, похоже, весело, — саркастично произнёс лис. — Они там за билетами на самый лучший фильм собрались, что ли? — На «Зверополис», — ответила Джуди, хитро улыбнувшись. — Жители Зверополиса пришли посмотреть фильм про Зверополис, — нарочито по-деловому лис рассудительно кивнул, а затем прислонил палец к приопущенному стеклу, за которым мелькали силуэты протестующих граждан. — Дай угадаю, ещё и с нами в главной роли? И вообще, чего они так требуют? Напоминает собрание голодных арестантов на тюремный завтрак. Их там совсем не кормят? В этот момент высившееся в чистом безоблачном небе белое здание вспыхнуло, а вскоре из него повалил чёрный густой дым, что издали напоминал скорее волнистую диагональную линию. Сначала его было немного, но совсем скоро он стал блокировать обзор и на другие небоскрёбы. — Жесть, — прошептал Ник, невольно съежившись. — Кто-то решил петардами неудачно отпраздновать Новый год. — В июне... — рассудительно кивнув, добавила крольчиха, направив машину в сторону свободного парковочного места между рядами автомобилей. — Дело серьёзное. Надо спросить начальство. — Эй, Эван, хочешь, анекдот расскажу? — перевёл тему радостный Ник, через плечо взглянув на задержанного подростка. — По глазам же вижу, что хочешь! Всё время мрачный и грустный бизон впервые за этот час просиял искренней улыбкой. — Короче, слушай. Потушили пожарные в больнице пожар и докладывают главному врачу, что в подвале обнаружили троих пострадавших. Двух откачали, а третьего спасти не удалось. Доктор потерял сознание, а когда его вернули в реальность, угадай, что он ответил? — Хм, — Эван задумчиво посмотрел вниз. — Он сказал, что в подвале находится морг! После этого лис и бизон рассмеялись, тогда как Джуди, не выкидывая из головы мысли о серии произошедших взрывов, лишь слабо улыбнулась, а затем активировала рацию и обратилась к полицейскому управлению: — Говорит четырнадцатый патруль. Вижу задымление возле неизвестного здания. Какие будут указания? — Вы на задании, офицер Хоппс, — произнёс находящийся на проводе оператор. — Для выяснения обстоятельств отправлен девятый патруль.

The day is my enemy

The night my fave

The day is my enemy

The night my fave

— Вас поняла, — кивнув, ответила Джуди. — Продолжаю задание. — Хух, а то я уже испугался, что нас отправят в самое пекло. Какое облегчение! — выдохнул возликовавшийся лис. — Да подумаешь, всего лишь твой рыжий мех бы почернел, а ты стал бы чернобуркой. Это же стильно! — оптимистично отозвалась его напарница. — В раю мне не перед кем будет хвастаться чёрным мехом, увы. — Ты туда всё равно не попадёшь. Как и я, — съязвив, Джуди переключила передачу, пропустила несколько проезжающих машин, а затем осторожно выкатилась обратно на оживлённую дорогу. Поглядывая в зеркала, она задумчиво следила за дорожной обстановкой, сохраняя между автомобилями некоторую дистанцию и боковой интервал. Её напарник тем временем из окна наблюдал за проносящимися фасадами зданий и пешеходами, что исчезали из поля зрения, не позволяя глазу их как следует рассмотреть. — Ты тут давай только поосторожнее! — изобразив наигранный ужас, продолжил свой спектакль лис. — Рыжим мехом хвастаться в раю я тоже пока не готов! На мгновение нахмурившись, крольчиха следом хитро улыбнулась. — О, ты не представляешь, как тебе повезло, что мы в городе с интенсивным движением. Где-нибудь подальше я бы показала такие манёвры, что у тебя мех и вовсе исчез бы! — Блиц, блиц, скорость без границ! — рассмеялся лис, а затем, выждав несколько секунд, прикрыл веки, почесал затылок и, сложив руки в молитвенном жесте, иронично добавил: — Прошу всех богов, чтобы мы никогда не выезжали за город. Хотя потом тебя лишат прав, так что может оно и неплохо. — О, не переживай, — широко улыбнувшись, выровняла руль крольчиха. — У меня их и так нет. Эван тем временем продолжал тихо смеяться, наблюдая за этой фальшивой ссорой, состоящей из взаимных подколов.

***

В вечернем небе, окружённый мириадами мерцающих звёзд, сиял образ тонкого полумесяца. По тёмно-синему полотну, словно лодки, проплывали светло-голубые облака. В объятой мраком квартире царила темнота, и лишь на кухне с небольшой люстры продолжал падать тусклый жёлтый свет. Тихо стукнула кружка, которую облачённый в светло-зелёную гавайскую рубашку полицейский неаккуратно поставил на стол. На языке застыл чудный сладковатый привкус прохладного яблочного сока, что плескался в белом, разукрашенном разнообразными узорами сосуде. Напротив лиса сидела одетая в белоснежную блузку крольчиха, что также неторопливо допивала напиток из стеклянного бокала. И хоть все были на первый взгляд спокойны, в голове удручающим порывом ветра тягостно разматывался клубок гнетущих мыслей. Пальцем потерев брови, Николас поднял кружку и сделал два глотка, прежде чем обеспокоенно произнести: — Как думаешь, что будет с ним дальше? Осознав, что речь идёт об Эване, крольчиха сменила вопросительный взгляд на задумчивый, прежде чем рассудить: — Смотря, что произойдёт дальше с нами и нашим обществом. — А это зависит только от нас, — ответил лис. — Именно, — улыбнувшись, кивнула его подруга. — Всё зависит от нас. Я могу поговорить с кандидатом в мэры, но сейчас, в связи с нестабильным положением, меня не примут, даже несмотря на хорошую репутацию. — Что ж, тогда будем действовать своими силами, — пожал плечами Уайлд. — В конце концов, полиция всегда исправляет последствия, вызванные чужими деяниями. — Да, Ник. Алкоголь и правда вызывает проблемы. Но знаешь, меня всегда интересовало, почему мы и множество других зверей не скатываемся в эту бездну? Почему мы хоть и выпиваем, но не издеваемся над кем-то и не мучаем своих детей? — Может, потому что у нас нет детей? — саркастично подметил лис. — Очень смешно, — кивнув, улыбнулась его напарница, прежде чем вновь отпить из своего бокала. — Хотя, учитывая, сколько у меня братьев и сестёр, я могла бы напиться и превратить их жизнь в ад. Но почему я этого не делаю? — Потому что алкоголь лишь обостряет те чувства, которые движут нами. Я думаю, что ты скорее сводишь своих... Лять, сколько их там у тебя? — рассмеявшись, спросил Ник. — 275 братьев и сестёр, — с улыбкой ответила Джуди. — Что поделать, кролики ведь хоть и глупые, но в умножении разбираются будь здоров. — Эх, вот бы с каждого кролика по доллару, — мечтательно вообразил Уайлд, откинувшись на спинку стула. — И все мне, — подколола его крольчиха. — А потом возьму с тебя все те деньги и ещё двадцать пять долларов впридачу. — Ой, зай... То есть лиса обидела? — продолжила подшучивать Джуди. — За моральный ущерб, небось? — Налоги не платишь, — парировал её напарник, пожав плечами и вытянув в сторону руку. — А ты докажи! — склонив набок голову, ответила крольчиха. — Сейчас, только достану диктофон, — ощупав одежду произнёс лис. — Где же он? — И я с лёгкостью подам на тебя в суд за незаконную запись. — Блин, почему я не знал тогда о такой возможности? — приложив ладонь к глазам, произнёс Уайлд. — Да ладно. Если бы не тот фокус, ты бы до сих пор зарабатывал свои пять долларов в день, — рассудила Джуди. — Ну так что ты там говорил про алкоголь и моих родственников? — А, да, точно, — опомнился лис. — Так вот. После алкоголя ты, скорее всего, не повредила своей семье, а увезла бы их в какой-нибудь парк или куда-то ещё. В общем, алкоголь обостряет чувства. Тот, кто недоволен жизнью, почувствует себя ещё хуже. Кто боится потерять близкого, начнёт контролировать его. А кто любит - будет готов совершить нечто безрассудное. Как же хорошо, что я почти не употребляю алкоголь. — А что, боишься, что будешь кого-то контролировать? — крольчиха вновь продолжила задавать каверзные вопросы. — И кому достанется такая мучительная участь? — Я личность свободная. Не хочу, чтобы кто-то меня контролировал, и в особенности я сам. — Так-так-так, интересно. — Потуши свой интерес незнанием, — ухмыльнувшись, произнёс Ник, прежде чем сделать очередной глоток. — А то сидит тут, подтрунивает. Бедного и несчастного продавца лапочек донимает, задавая всякие провокационные вопросы. Дай угадаю: сейчас в тёмной комнате сидит какой-нибудь секретный агент и ждёт, когда я ляпну что-то лишнее. Или у тебя в сумке лежит диктофон, которым ты воспользуешься, чтобы втянуть меня в очередную рискованную авантюру! — Не исключено! — рассмеявшись, сказала Джуди. — Вот и я о чём! — улыбнувшись, ответил её напарник. — Кстати, слушай, а что это у тебя? — приподняв бровь, крольчиха слезла со стула и подошла к лису, мгновенно запрыгнув тому на колени. — Где? — Ник вопросительно осмотрелся по сторонам. — Вот тут, — Джуди вынула платок и аккуратно протёрла длинную шерсть. — Это, похоже, грязь откуда-то. — Ого, так я теперь почти как Санта-Клаус! — возрадовался Ник, намекнув на свой альтернативный образ. — Тоже чумазый и тоже шатаюсь не пойми где по ночам! — Да ладно, я подлатала, — улыбнувшись, ответила крольчиха, грозно помахав пальчиком перед глазами. — Но больше так не делай, а то иначе пойдёшь в душ. Вместе со мной. Придётся тебя отмывать усерднее, чем нелегальные деньги. После этого она спрыгнула на пол, а немного смущённый, но не растерявшийся лис ответил: — Звучит как приговор, конечно, но для тебя это тоже мучение, а посему грядущей ночью я снова прыгну в очередной дымоход. Так что советую подобрать побольше утят и шампуней. А ещё берушей, ибо в душе я очень громко пою. Теперь засмущалась уже Джуди. И если бы не белый мех на её мордочке, любой легко заметил бы слабое покраснение. — Ты... — сказав это, она лишь ещё больше засмеялась, на что сохранивший ухмылку Ник лишь пожал плечами. — Хитрый лис никогда не сдаёт позиций. — Хм, а помнишь, как ты расплакался, когда глупая зайка размотала тебя в том файтинге? — Да не плакал я! — широко улыбнувшись, опроверг Уайлд. — И вообще, что там по погоде? Как поживает твой триста пятьдесят восьмой брат? — Сестра, — поправила его крольчиха, — и у меня их двести пятьдесят семь. — Хорошо. Как поживает твой триста пятьдесят восьмой сестра? — продолжил гнуть свою линию Уайлд. — И не прибедняйся! Ты всё равно не скроешь от меня своих богатеньких богатеев! Если я с пятисот твоих братьев возьму по доллару, то представь, насколько стану богат! — Ну, пятьсот лапочек точно купишь. — А потом продам за тысячу. Как тебе такой план-капкан? — продолжая иронизировать, предложил лис. — Ну, так уж и быть, тебе отсыплю двадцать пять долларов за соучастие. Заодно с них налоги уплатишь. — А я специально не буду их платить, чтобы потом втянуть тебя в очередную рискованную авантюру! — оптимистично пригрозила крольчиха, что села на своё место. — Я, между прочим, дипломированный специалист высшего разряда и законопослушный гражданин. Ты не сможешь увести меня на кривую дорожку, — заявил лис, прижав ладонь к груди и прикрыв глаза. — Сказал тот, кто работал с мафией. — Ну, знаешь, среди специалистов нет дискриминации для клиентов. Наша фирма «Paws Inc.» готова оказать услуги всем нуждающимся, — не открывая глаз, продолжил Уайлд. — Даже налоговой? — Капец, умеешь же ты обламывать. Тебе не предлагали устроиться на работу по разрушению бизнеса? — Я всего лишь набираюсь опыта, Ник, — ответила Джуди. — Сейчас поломаю твой бизнес, а потом пойду искать другой. — Чего ты хочешь? Денег? Я сам беден, как церковная мышь! — Обычно такие незаметные на первый взгляд мышата держат в доме сейф на пару лямов... — Эх, — выдохнув, лис слабо рассмеялся. — Раскусили... — Вот давай только без твоих любимых охов-вздохов, — пожав плечами, подколола его крольчиха. — Вам, лисам, лишь бы погрустить при любом удобном случае. Только это ведь и нужно. — Потому что у каждого уважающего себя лиса есть знакомый-кролик, которому вечно нужно самому ворваться в очередную авантюру и бедного товарища с собою притянуть, — парировал лис, продолжая улыбаться. — Тут нет времени на грусть. Постоянно думаешь, как бы выжить.

***

Скрипнула дверь, и мрачный силуэт лиса упал на синеватого оттенка пол, искажаясь и всячески деформируясь, снова и снова меняя маски. Вокруг царила тишина, и лишь несколько бесшумных шагов заставляли противно скрипеть находящуюся под ногами поверхность. Квартира была пуста. Разбросанные всюду вещи изображали собою монстров, хотя зачастую это были лишь портреты видных деятелей да пачки долларовых купюр. Разблокировав смартфон, лис включил расшифрованную аудиозапись и по комнате тихо разнёсся знакомый, слегка искажённый динамиком голос: — Здорова. Это Финник. Мне тут Роуч настроил мобилу, сказал, что теперь я могу звонить всем знакомым и говорить хоть о кoтиках, хоть о РDF-файлах. Но я же не настолько поехавший, чтобы таким увлекаться, так что вот тебе подгон инфы, бесплатный и таки кошерный. Признаться, я сам ещё не могу отойти от ахуя. До сих пор руки трясутся. Если новости не смотрел, сегодня короче на соседней улице накрыли дом, очевидно, по чьей-то наводке. Я еле унёс ноги оттуда. Ты бы видел, какая там бойня развернулась. Семь спецназовцев сразу в закрытый гроб. Ещё двадцатку на опознание. У этих чудиков взрывчатка оказалась. Пиздец. Это тебе не битами с фриками махаться. Вoйна идёт, Ник. Нaстоящая... Но тебе я позвонил не для нытья. Короче, я с пацанами поговорил, мы нашли сбежавших ЧС-овщиков и немного их «обработали». Если вы с мистером Бигом хотите выйти на след руководства, давай завтра встретимся. Мне нужна помощь. Я правда боюсь, что нас эти ушлёпки вычислят и будут мстить. Юджин вообще охуел: чуть не застрелился, осознав, что пытал крышуемых зверей. Короче, защита нам нужна, понимаешь? Я не ссыкло, но блять, там всего десять зверей было, а они разбили почти весь мeнтoвский отряд. Я видел этих пацанов. Это военные, Ник. Их даже пытки обычные не берут, они почти не знают страха. Меня yльтрaёбнyтыe лисoнeнaвиcтники так не пугали, как эти придурки. Если мистер Биг возьмёт меня хотя бы просто под защиту, я готов отдать ему троих выживших и добытую из них информацию. Поговори с ним, пожалуйста. Буду ждать твоего звонка. После этих слов в помещении снова воцарилась тишина. Подойдя к окну, Николас отодвинул белую штору и полностью открыл его, позволяя свежему воздуху вместе с бликами соседних многоэтажек беспрепятственно проникнуть внутрь. Сложив локти на подоконнике, офицер Уайлд свысока посмотрел на городскую суету, борясь с терзающим его чувством абсолютного одиночества. Оставляя на языке замечательный привкус, кислород проникал в лёгкие, c каждым ударом сердца разносясь по всему организму. Город был несовершенен. Местами он напоминал каменные джунгли, тогда как изредка казался абстрактным сновидением, пропитанным яркими, но бесформенными образами, что мерцали перед глазами, точно висевшие в небе звёзды. «

As the hours pass I will let you know That I need to ask Before I'm alone.

»

Фальшивый мир, который вырисовывался искажённым разумом, попытался собрать себя по частям. Однако чем выше строилась башня, тем менее стойкой она была. Взглянув на громоздкий сейф, лис, не издав ни звука, подошёл к нему, а затем сделал несколько оборотов, позволив тяжёлой двери быстро раскрыться. Внутри находились прикреплённые к двери электрошокеры, флеш-накопители, дымовые и светошумовые гранаты, криптографические устройства, а также кофта с оранжевыми, практически ржавыми по цвету вставками. Рядом с арсеналом активиста находились поддельные документы, банковские карты, шарф, респиратор, дубликаты ключей и системы связи. Всё было готово к тому, чтобы продолжить тернистый путь к власти. Мрак не страшен для того, кто никогда не видел света, но стоит его крупице хоть на мгновение отразиться в зрачках, как тело сковывает и одолевает ужас - неукротимый страх потерять эту крупицу и вновь оказаться в яме, где гаснут все огни. Однако всё было уничтожено ещё задолго до знакомства и даже до рождения. Не существовало этого самого света, ведь тревожный, объятый хаосом разум создал его имитацию, состоящую из того же мрака, вывернутого наизнанку. Мир оказался ложью, а схема мысли - лишь набором визуальных и лингвистических образов. Как ни назови ложь, какой ярлык на неё ни наклей - она всегда обретёт иные, фальшивые очертания. И тень её будет подобна скопищам извивающихся змей, чьи движения создают бесформенные и постоянно меняющиеся узоры.