Factory Settings

Глава 6

Землю было намного приятнее познавать изнутри Бентли.  В этом была большая заслуга самой Бентли. Каким-то образом она препятствовала проникновению сильных раздражителей в салон. Не то, чтобы Рафаель был против. До этого ему казалось, будто он стоял в центре космического взрыва, и, запуская рождение туманности, находился внутри нее. Откройте любую инструкцию по божественной инженерии и вы непременно найдете этот пункт в списке «не рекомендованных».  Земля, со всей ее сопровождающей жизнью, на данный момент практически достигла своего пика развития. Cейчас, находясь под чуткой защитой Бентли, Рафаель мог наконец расслабиться настолько, чтобы начать получать удовольствие от окружающего его мира. Чего только стоили одни лишь мелькающие за окном пейзажи!  Рафаель сосредоточился на планете в целом и убедился, что она функционирует как положено. Луна тоже была в порядке. Спутник Земли был довольно особенным, не в том смысле, что из ряда вон выходящим, но не стандартным для своего типа. Он должен был таким быть, чтобы в свою очередь влиять на приливы и отливы так, как задумывала Бог. У них тогда было даже несколько совещаний по этому поводу, и, хоть основная работа по созданию Луны была доверена не Рафаелю, он не мог не отметить, что работа была выполнена отлично. Ох, и Солнце. Насколько Рафаель мог видеть с такого расстояния, Солнце тоже работало исправно. Было бы любопытно рассмотреть его поближе, но покидать Бентли ангелу сейчас совсем не хотелось, и к тому же живая планета была намного интересней звезды.  В какой-то момент дорога закончилась и Бентли зашуршала по воде, все больше отдаляясь от линии берега. Теперь Рафаель мог любоваться казавшимися бесконечными морем и небом, тихими волнами и капающей сверху водой. Через некоторое время ангел с любопытством переключился на изучение морских глубин сквозь нижнюю часть автомобиля и удостоверился, что проект с водной фауной получил добро. Что неудивительно, Бог тогда была очень довольна этой своей задумкой, в особенности ее радовали огромные нерыбы, как же их там… о, киты. Тогда даже ходил слушок, что Бог собирается закрыть проект с людьми и вместо этого сфокусироваться на китах, но дальше слухов дело так и не зашло. Огромная конструкция, подводная лодка, проплывает невдалеке, и за этим наблюдать так же завораживающе, как и за китами. Рафаель смотрит на все это до момента, пока у него не заболевает голова, так что он решает вернуться к наблюдению за погодой. Сейчас как раз начинается шторм. Бентли трясет, когда она пробивает свой путь сквозь возвышающуюся над ними волну, но после меняет направление и подстраивается под движение воды. Рафаель наблюдает за сгустившимися тучами и усиливающимся дождем. В какой-то момент ему кажется, что воды так много, что хватило бы даже для небольшого потопа. Но потом тучи расступаются, давая солнцу озарить небо перед тем, как пропасть за горизонтом. Небо мелькает разными красками и вскоре темнеет и на нем начинают виднеться звезды. И это были далеко не все существующие звезды. В этом-то и загвоздка. Раз нынешняя вселенная существует только ради маленькой ее части, то почему нельзя было хотя бы поместить эту часть в центр всей красоты, для лучшего вида? Зачем вообще было так стараться над созданием вселенной, если с Земли большинства звезд просто не видно? Возможно, что когда-нибудь он сможет понять смысл создания всего только ради людей. Понять любовь Бога к ним. Рафаель не уверен, что он когда-нибудь испытывал любовь. Но какой-то частью он чувствует, что и это в него встроено так же, как и способность страдать. Но это ли не странно? Если все, что Бог сотворил, предназначалось только людям, то какой прок от умеющих любить и страдать ангелов? Может, это тоже одна из загадок инженерной физики. Как притяжение. Рафаель отдавал себе отчет в том, что он не Бог и не до конца понимает, как вселенная работает на самом деле. Но вот сейчас он очень хотел бы понять. Не то, чтобы он был против Плана, но ему необходимо получить ответы на свои вопросы. Ведь может оказаться так, что то, что он считает проблемами, таковыми не являются вовсе. По прошествии какого-то времени звезды перестают быть единственным источником света. Вдалеке начинают мерцать огни побережья.  Бентли выезжает на пляж, и, немного попетляв по утесам, находит дорогу, беря курс на близлежащий город.  – Стой, стой! – вскрикивает Рафаель. Он не готов потерять вид чистого звездного неба. Бентли тормозит и Рафаель выбирается наружу.  К своему облегчению он обнаруживает, что шум от земной жизни перестал на него влиять так, как раньше. Нет, безусловно и сейчас его окружало множество звуков: стрекотание насекомых, бьющиеся о берег волны и бурлящий людской жизнью город, но когда Рафаель сосредотачивается, то обнаруживает, что не слушать оказывается довольно просто. Тоже самое самое и со зрением: объекты намного легче воспринимать, если не смотреть глубже оболочки. Ангел закрывает глаза и работает над регулировкой органов чувств до тех пор, пока в воздухе не остается только нежное дуновение ветра и соленый запах моря.  Рафаель решает вернуться на пляж своим ходом. А потом просто стоит и умиротворенно смотрит на звезды. Эта идиллия длится недолго. Кто-то опять сдвинул пространство, но на этот раз это произошло не рядом с Рафаелем, а в городе неподалеку. Видимо, этот кто-то воспользовался лифтом, таким же, какой они с Азирафелем использовали для спуска на Землю. Хитроумная штука, смоделированная по человеческому изобретению.  У неизвестного сейчас займет некоторое время добраться до пляжа, но Рафаель никуда не спешит. Через какое-то время он понимает, что к нему приближается ангел. Не Азирафель, что, в принципе, ожидаемо от такого занятого архангела, к тому же Верховного. У него нет времени нянчиться с Рафаелем днями напролет. Размеренно идя по ночному пляжу, Метатрон выглядит слегка растерянным. Хотя, он таким выглядел всегда, даже на Небесах, но об этом Рафаель никогда не осмелится сказать ему в лицо. – Прелестная ночь, – Метатрон тоже поднимает взгляд к небу. – М-да? – отвечает Рафаель, борясь с резким порывом вернуться в стоявшую возле него Бентли. Сейчас от Метатрона исходило намного больше угрозы, чем тогда от демона. – Мне еще не удалось застать достаточного количества ночей чтобы сравнить. – По правде говоря, и мне. Я редко спускаюсь сюда, слишком много работы на Небесах, – отвечает Метатрон. Потом он тяжело вздыхает и подходит ближе к Рафаелю. Несмотря на непринужденный тон, на его лице улавливается недовольство. – Я слышал, что для любования звездами лучше всего подходит ясная погода. Пляжи тоже служат в качестве привлекательных мест, только вот я затрудняюсь разделить это мнение. Слишком много зернистости. Рафаелю песок не кажется чем-то неприятным. После того, как он начал правильно осязать мир вокруг себя, он не особо придал этому значения. Он было говорит об этом, но потом передумывает. Все-таки это он тут странный, а не Метатрон. – Мюриель рассказала мне, что ты сбежал от Азирафеля, – подметил Метатрон. – Можно и так сказать, – в ответ пробурчал Рафаель. – Она призналась, что теперь ты знаешь правду о себе. Кем ты был все эти шесть тысяч лет. – Оу. Ага. Не вините ее, никто не сказал ей, что это секрет, да я уже к тому времени и сам догадался. Просто хотел подтверждения. Метатрон не смотрит в его сторону. Он напряжен, но явно пытается это скрыть. Рафаель уже больше не удивляется холодному отношению других ангелов к своей персоне. Наверняка все обитатели Небес в курсе, кем он был. И что есть вероятность, что этим он станет снова. – Целью такой секретности не являлось причинить тебе вред, надеюсь, ты это понимаешь. Азирафель боялся, что вся правда может оказаться слишком трудной для восприятия. Он пытался вводить тебя в курс дела постепенно во избежание сильного стресса, – сказал Метатрон. Конечно, Рафаель сейчас это понимает. Для этого они и спустились на Землю. Азирафель видимо хотел показать ему человечество и заслуги Небес перед тем как начать открывать правду, мало помалу. И наверное, и для того, чтобы предотвратить (или подавить?) его демонические наклонности. Рафаель издает протяжный, со свистом, вздох. – Не могли бы Вы рассказать мне, как это случилось? – просит он. – Вся эта штука… с падением. Взмахом руки он изображает падение с неба, вспоминая, как капли разбивались о крышу Бентли, а потом сползали с нее и растворялись в гуще морской воды. – Ты, как и Люцифер, не согласился с божьим Планом, – наконец заговорил Метатрон после чрезмерно затянувшегося молчания. Рафаель уже было подумал, что не получит ответа. – Разразилось восстание. Стороны были приняты. Тот, кто не принял сторону Небес, был судим и изгнан вместе с Люцифером за свои грехи против воли Бога. Рафаель раздумывает о его словах. – Те, кто не встал на сторону Небес? Без шансов на нейтральную позицию? – озвучивает свои предположения Рафаель. Метатрон кидает в его сторону оскорбленный взгляд. – Как в таком конфликте можно предполагать нейтралитет? Это была воля Бога! Рафаель колеблется. – Так а что именно я сделал?  – Ты взбунтовался! – Да, это я понял. Бунт, восстание, очень плохая вещь. Но какие действия я предпринял? Кому или чему я нанес урон? Метатрон издает смешок. – Это было давно, – говорит он. – Это были темные, страшные времена. У меня нет желания говорить о них в подробностях. Ты стоял по сторону легионов Ада и сражался против нас. Ты сомневаешься в моих словах? Или в Боге и том наказании, которое ты получил по Ее воле? По спине Рафаеля пробегает холодок. – Видимо, нет? – наконец находит в себе силы ответить он. И опять наступает тишина. Рафаелю нужно получить ответы на эти вопросы, но Метатрон явно не тот, кому стоит их задавать.  – Вот постоянно задаешь свои дурацкие вопросы, – пробубнил Метатрон. Он вздыхает и продолжает. – Какая сейчас разница? Тебе было даровано искупление, о котором никакой другой демон даже не знает. Небеса простили тебе твое прошлое и вернули тебе истинного себя. – Да. Эм. Спасибо за это, – сдается Рафаель. Кажется, обстановка улучшилась. Метатрон кивает и отворачивается. Это даёт облегчение, теперь Рафаель может вернуться к любованию звездами и обдумать все, что было только что сказано. Но тут Метатрон движением руки подзывает его к себе. – Следуй за мной, – командует он. – Есть что-то, что тебе следует увидеть. Я это откладывал достаточное время, но раз сейчас ты знаешь правду, то настало время узнать и причину, по которой ты был прощен. Рафаелю сейчас совсем не по себе и он очень хочется отказаться, но Метатрон смотрит на него так, будто видит насквозь. На его лице видна явная угроза. Если Рафаель продолжит мешкать, то у этого будут последствия. Он не знает, какие именно, но слово «страдание» сейчас ясными буквами вспыхивает у него в голове. Он поворачивается и идет следом.