Судьба-Злодейка

      Страх не предсказуем, нельзя, чтобы он захватил твой разум и играл, как черт на балалайке.

***

      Коля вскоре остался один наедине со своими мыслями. Взгляд его опустился к таймеру и проведя большим пальцем по часам, улыбка сама поползла вверх. Он уже и не думал, что увидит свою судьбу, не удивляло уже то, что это произошло в лагере. Много кто сейчас, к сожалению, попадал в сети. Как рыбу поймали, высунули на сушу и наблюдали как та прыгала, пытаясь спастись.       Условие Николаю не нравилось. Экипаж. Танк. Было трепетно, что он вновь испытает себя на месте командира, вновь сможет сесть на прицел. Ощущать своими мазолистыми руками горячее железо, глаза устремлять далеко за горизонт и выслеживать слабые места его врагов. Железный привкус на губах, бурление крови от каждого сбития танков на той стороне, радостные возгласы его команды и приободренный дух. Выдыхая, русский опустил взгляд в пол, смотря на свои бинтованные ноги. А ведь он загубил свой первый экипаж. Двое молодых парней, третий уже взрослый мужик, жизнь повидавший наполовину только, женатый. С ребёнком. Как он, если выживет, встретит его жену, как он взглянет ей в глаза? Что скажет? Прости, родная, это война? Нет. Жестоко так обесценивать жизнь его товарища, что не верил ему по первам и доверился ради общего блага! Не правильно!       — Не могу я допустить ещё ошибку. Тогда уже будут корать нас хуже, — шепнув, Коля закрывает глаза, ещё с минуту просидев на койке и начал подниматься.       Выйдя из лазарета, хромая на простреленную ногу и облокачиваясь на трость, что по доброте душевной ему протянул земляк, мол нужнее, выпрямился и медленно осмотрелся. Он вышел, сейчас осталось время дойти до пункта и думать. Очень усердно думать, что ему делать, а придумывать он умел мастерски. Закончио актёрский университет, хотел выступать на большой сцене, радовать людей, вызывать слезы, песни петь. В общем, у него это всё получилось, жаль, что приходилось ему сейчас играть пьесы не на жизнь, а на смерть.       Клаус медленно расхаживал по архиву, осматривая карточки танкистов, что было не более сорока, все хромые, больные. Как ему казалось, план трещал по швам. Ягер решил в глубине души, что даст Ивушкину фору, даст уйти, но перед этим подпустит к себе ближе, заберется в его сердце, закроет все двери для других. Не одному же ему мучатся от этого? Правильно? Подняв свой брезгливый взгляд на главного в архиве, тот протянул карточки обратно.       — И это все кого вы нашли? Я уверен, их намного больше. Переройте все карты, на кону честь Вермахта! — срываясь на приказной тон, а далее и негромкий крик, немец отходит к небольшому уютному столику. Осматривая вид за окном, что выходил не на лагерные пейзажи рабочих пленных, которые обычно встречались. Как те перевозят в телегах оголённые трупы уже ушедших из жизни, не без помощи, людей, некоторые испытывали ботинки на прочность для будущих разработок на производство Германии. А на удивление, окно выходило на луг, за которым простирался огромный таинственный лес. Со своим зрением Штандартенфюрер замечал посредь травы, виднеющиеся цветы. Разные, полевые. Птицы, что мирно прыгали с ветки на ветку.       Этот вид приковал к себе и Ивушкина. Николай стоял в кабинете, по обе стороны от него стояли дежурные солдаты, мало ли чего выкинет этот феномен. Тоска с новой силой хлынула на сердце волка. Внутри выло, скулило, но нельзя было показывать это здесь. Не время. Потом он когда останется один, поплачет, поскучает, поскулит, но не при этих тварях. Взгляд его привлёк Анна, что стояла всего в паре метров с опущенной головой.       — Что, под ними ходишь? Сама согласилась? — прошептал тот, чуть склонив голову вбок. Да, она девушка, но и не хотел он отличать того, что многие девушки сами себя решали, как только оказывались в лагерях. Чтобы не было насилия, каких-то экспериментов над ней. Анна тут же обратила внимание и будучи оскорбленной таким заявлением, подняла взгляд так же сподлобья.       — Ты тоже.       Коля чуть поводил плечами, отвернув голову в бок и осматривая стол главного архивного червя. А ведь она права. Шёпот на ином языке за собой привлёк внимание Ягера. Тот чуть качнул головой и обернулся в пол-оборота на эту парочку. Жаль, Клаус не совсем понимал и разговаривал на русском. Что было не кстати, если он планировал дальше жить с этим русским чудом.       — Расскажи для чего мы его сюда привели. Выполняйте свою работу, — Клаус в свою очередь времени не терял и пройдя прямо между этими двумя, взял новую стопку карточек. Довольно дернув уголком губ, тот поворачивается лицом на Ивушкина, — Здесь твои товарищи. Танкисты. Неспеши, выбирай с умом.       Опустив взгляд на карточки, парень чуть щурится, смотря на эту волокиту. Напомнило как тот в школе каждый раз разбирал бумаги, когда помогал учителям или учил наизусть какую-то пьесу. Старый опыт был, а там и мозги.       — Недооценивай меня, нацисткая морда. Только перед этим подкрепиться надо. Поем и буду делать, — тот наклонил голову и с того положения задрал её, гордо выпирая подбородок. Со стороны казалось, что тот хотел вытянуться, быть наравне с этим Штанхерзнаеткакговоритсяфюрером. Плевка не хватало для картины, но это позже. Выгнув бровь, немец смирил русского взглядом и закатив глаза, отступил. Один ноль, в пользу Ива-Коли. Пока.       Сев за стол, юноша осмотрел карточки и пока сюрпал громко, на зло этим правильным немцам. Пусть терпят, раз такое затеяли и его стали возвращать оттуда, куда он так рвался. Только не решил мысленно, на тот свет или в лес. Хотя, почти одно и то же. Прожевав до конца, мужчина стал раскладывать карточки по порядку от высшего к низшему и зацепился за одного. Не взирая на то, что Ягер ходил над ним, как падальщик над едой, Ивушкин осматривал карточку мертвеца. Степан Савельич, черта с два, он жив, в порядке. Закрыв глаза, блондин откладывает эту карточку отдельно и уже после выбора, поднял взгляд на стоящую перед собой фигуру. Клаус стоял с выжиданием наблюдал за парнем, сложив руки за спиной и выпрямился.       — В общем, нужно на них в живую посмотреть. Выбрал парочку.       — Как скажешь, — Ягер довольно хмыкнул и взяв карточки, протянул Тилике, чтобы тот всё подготовил и пошёл следом за своим помощником. Всё шло по плану. Осталось только поговорить с самим Ивушкиным и всё. Ай-да Клаус какой. План сообразил, всё сделал, дело за малым. Дайте ему медальку.

***

      Проходя через тёмные коридоры, что освещались даже при свете дня лампами под потолком, Ивушкин потихоньку запоминал всё, что видел. На случай, если решится бежать один до всего этого. Остановившись у дверей, того снова досматривали у стены, на наличие лишних вещей и удостоверившись, что ничего нет, открыли двери.       Яркий свет сразу ударил по глазам, заставил зажмурится, пройдя пару шагов в слепую. Постепенно приоткрывая глаза, Коля как маленький щеночек, пытался проморгаться спустя столько времени пребывания чуть ли не в чулане. Сейчас было видно, он кожа да кости. Только загляни под форму, ждал ужасный сюрприз в виде зверя исполасованного плетью. Пройдя ещё пару шагов, русский уставился на небо. Голубое, с пышными облаками, резвящимся солнцем посредм такого ада. Он так хотел увидеть это стоя здесь, чувствуя лёгкий ветер, отчего подрагивали ресницы и колыхалась не по размеру лагерная рубашка. Какое прекрасное чувство. Прикрыв глаза в умиротворении, он мог бы смотреть на него вечно, если бы не толкнули сзади. Суки, знают же, что спина ещё болит. Прошипев тихонько, тот медленно двинулся к выстроенным "избранным".       Клаус облокотился на перекладину небольшой трибуны, с интересом наблюдая за сием процессом. Даже было интересно, как же его несчастная обречённая любовь выбирает себе товарищей. Он заметил ещё в кабинете, что один из этих грязных привлёк его. Может ли это что-то значить сейчас для Клауса? Он не знал. Первый парень вышел вперёд, его Клаус смирил осуждающим взглядом. Коля касается их. Хотелось бы оказаться сейчас на его месте. Чуть отвернув голову в сторону Анны, что так же вздыхала и кидала на юношу взгляды, немец негодовал почти в открытую. Мужчина выпрямился и уж было хотел рявкнуть, как раздался глухой хлопок и стон боли. Повернув резко, будто робот, голову обратно, Ягер наблюдал картину как Николай лежит на земле животом, голова приподнята и с носа тонкой струйкой быстро бежала кровь.       — Штандартенфюрер Ягер, вы уверены, что план свершится так, как вы задумали? — Гримм брезгливо сморщился, отказав остальным, чтобы не помогали русскому.       Николай же, чувствуя себя сейчас униженным и вызвав тихие смешки в общей массе, разозлился. А разозлился не на шутку. Швы на его спине по правде трещали, пока тот медленно на удивление и на злобу этому пидорасу Гримму поднимался на ноги. Тот подперся тростью, облокотившись на неё и помахал отрицательно рукой Анне, что пыталась всё это время ему помочь.       — Отойди, Анют, — прошептав это, парень чуть вытянулся, встал твёрдо на обе ноги и обернулся на парня, что подставил подножку, — Вот ты сука ебаная. Своих и в спину, — прошипев сквозь подросшие клыки от потери самообладания, Коля стрелял искрами из глаз, в них бушевали штормы. Момент, тот резким движением подхватывает костыль за середину основания, оборачивается и с великим удовольствием ударяет обитчика так, что тот падает уже с выбитой челюстью назад. Опустив трость обратно, Коля смакует железный привкус на губах и со всем отвращением и плюёт тому кровью в перемешку с кровью в рожу. Кинув взгляд испдлобья, будто тот уже решился нападать, на трибуну, где стояли фрицы, заметил как Николаус довольный давит лыбу. Понравилось выступление?       Пройдя до конца этой шеренги, парень не долго думая резво направился к Клаусу, потерев спину, чтобы все видели, какие муки он перенёс, потому что ни одна блядь такого не испытывала, но заставляла считать себя превыше всех. Здесь он хозяин и власть. Чуть пониже этих немецких шалав.       — Че, Фриц, понравилось? Будешь дальше лыбу давить и тебе ебальник расквашу, усек? — тот зыркнул на мужчину с вызовом, тяжело дыша через нос. Пот от усилий стекал по лбу так, будто того окатили водой со шланга, кровь стекала с носа, на губы и уже с подбородка на землю, грудь быстро вздымалась, костяшки на кулаках белели, будто ещё чуть-чуть и оттуда повыскакивают кости. Не сломать им его, жить он хочет, смотреть на это небо. Кинув взгляд на пару дул автоматов, тот вновь перевёл взгляд на Ягеря и медленно развёл руки в стороны, — Позволишь убить меня?       Тилике замирает, замечая знакомые цифры на руке мужчины. Всё сошлось. Резкое желание Ягера отвести Ивушкина в лазарет, целый месяц заставлять всех плясать около него, а тут.. Адъютант без указания его начальника ударил по стволу рядом стоящего солдата.       — Не трогать! План согласован с Рейхсфюрером. Не заставляйте Штандартенфюрера писать о вас такие прелести, — прошипел тот на Гримма, от чего тот начал в шоке открывать рот как рыба, снова закрывая. Его, коменданта этого лагеря, опозорили и опустили! Уму не постежимо! Не найдя слов, мужчина вскоре удалился, лишь злостно кинув взгляд на Ивушкина.       Ягер ухмыльнулся, приподняв уголки губ и поправил рукава мундира, устремив взгляд на русского сверху вниз.       — Иди к остальным, Николай. К вечеру жду у себя в кабинете, — прошептал тот, краем глаза наблюдая за Анной, чтобы перевела так же тихо. Ивушкин чуть сощурился, наблюдая за немцем и утер кровь, вздернув нос.       — Ага, ага. Шагай. Мы сами дальше, ваше высочество. Не переводи ему, — тот взглянул на девушку с усмешкой и пошёл обратно к избранникам. Тилике смотрел тому вслед, хмурясь и краем глаза посмотрел на Клауса.       — Клаус. Разговор есть, — прошептал тот, пройдя за спиной мужчины, что как вкопанный смотрел вслед русскому танкисту. Сдернув незаметно друга за мундир через пару часов те были уже в кабинете.       — Какая у нас страсть, Клаус.       — Тилике, не начинай.. — Клауса парень никогда не видел таким расслабленным. Мужчина снял мундир и сел за стол, чуть оттянув ворот рубахи, — Распорядись, чтобы того пленного растреляли. Только помучайте сначала.       — Клаус, что ты сейчас делаешь, очень видно! Я.. Понимаю, там судьба твоя, но если ты будешь себя так вести при остальных, что ещё чуть-чуть и насучишь его себе на член..! — тот прикрикнул и кинув обеспокоенный взгляд на дверь, притих, — Тогда из тебя сделают тушёнку! Клаус, я тебя прошу. Делай что хочешь для этого русского, но не во вред нам и себе.       Клаус наблюдал за тем, думая об этом уже под другим углом. Облизнув слегка губы, мужчина чуть кивнул и выпрямился. Немец осторожно положил тому руку на плечо, помассировав.       — Ханс. Я услышал тебя. Но себя я обезопасить не смогу. Просто уйди сам, если дело будет пахнуть жаренным. Отзовись в Берлин. Что я буду делать дальше, как ты сказал "безумие". Мне уже не.. Сильно важна эта должность, семью она мне не построит. Да, уважение и всё остальное, мелочи. Но я хочу быть счастливым. Ты сам прекрасно понимаешь, что мы хоть и так высоко стоим, для всех убийцы и тираны, но самом деле мы имеем мелосердиемелосердие. Не такие бездушные твари, что за этим кабинетом. Я хочу, чтобы моя душа обрела дом, — тихонько шептал тот, прикрывая глаза, в уголках которых виднелись маленькие крупинки, — Просто убереги себя. Найди свой дом.       — Только будь осторожен, чтобы этот дом не сжёг тебя дотла, — Тилике положио левую руку мужчине на руку и закрыл глаза, — Не думал, что мы будем так прощаться.       — Я и не прощаюсь. Только предупреждаю. Как я скажу тебе, что всё, уходи отсюда. Я уйду и тебя сожрут. А сейчас иди отдохни, выпей кофе и ляг спать. Тихо сейчас, не трать время впустую, — Клаус кивает, убирая руку с плеча друга, подымаясь и подходя к окну. Тот чуть погодя берёт трубку, зажигает, закуривает и выдыхает клоки дыма перед собой, — Мы не простые. Сможем вылезти. Поэтому и предназначены друг другу.       Молчание в ответ и скрип двери последовал после его высказывания. Неужели он и правда так откровенно наблюдал и начинал действовать по отношению к нему? Теперь все подумают, что Коля у Штандартенфюрера мальчик для утех?       Вздрагивая от собственных мыслей, Клаус сводит брови к переносице и хмыкает. Не будет такого больше. Поднимая взгляд с работающих пленных на часы, мужчина качает головой. Час до встречи с ним. Стоит ли вскрывать карты сейчас? Волк волка учует издалека. Главно, чтобы и намерения он чуял так же, как и его нутро.

***

      — И давно ты на них работаешь, Анют? — Коля оглядывается назад на сзади идущего солдата и вновь устремляет свой заинтересованный взгляд на девушку. Тот почему-то не понимал, почему рука вдруг перестала гореть, когда находился рядом с девушкой. Осознание приходило постепенно, что она хоть ему и симпатична, но не судьбоносный человек. А жаль, он был уверен, что хорошие получились бы у них детишки.       — Да. Не хочу вспоминать ту историю, как я здесь оказалась. Чудом удалось уцелеть, — та вздохнула, опустив взгляд и вскоре подняла его на парня, — Ягер хочет слышать всё, о чем вы говорите, Коль. Я ничего ему не говорю. Только слышала про план.. Возьми меня с собой. — та тихо взмолилась, с надеждой смотря на юношу. Коля немного посмурнел, взглянул вперёд. Какие тут резкие обстоятельства выглянули. А не ловушка ли?       — Он опасен. Не уверен, что мы сами выйдем живые. Когда я буду уверен, тогда и договорим, — шепнув, тот пошёл побыстрее вперёд. План был хорош, но нюансов много. Он не знал окружающую местность. Если Коля и сможет затаиться в лесу в волчьей шкуре другие этого не смогут. Поэтому что? Нужна была карта. А карта у кого? Правильно.       — Штандартенфюрер Ягер, пленный Иван. Пустить? — солдат зашёл в кабинет, отдав перед этим честь. Обернувшись от окна Клаус, взглянул на чуть выглядывающую светлую макушку. Тот усмехнулся и кивнул, — Заходим! — офицер пихнул Ивушкина внутрь, хмурясь и выйдя, закрыл громко дверь, чем вызвал недовольное ворчание у Ягеря. Штандартенфюрер отошёл от окна спокойно и отодвинул стул себе.       — Располагайся. Что у двери стоять? — мужчина наблюдал за мнящимся парнем, а Анна уже проскочила за спиной немца. Сразу видно кто понимает всё, а кому сейчас нужно по пальцам объяснять, как маленькому. И Николаус с радостью ему объяснит.       Пройдя неспеша к столу, Коля оглядел стул со столом и неспеша садится. По-хозяйски разваливается, кладет трость рядом, облокачивая её на стол. Взгляд скользит по кабинету. Было чисто, уютно. Все вылизано. Как и ожидалось, чистокровный немец.       — Че хочешь, морда? Наказывать будешь за то, что твой режим пошёл по пизде? — Коля довольно улыбается, смотря на мужчину внимательно, — Ты сука усираешься, выбиваешь весь огонь на себя, что остальным меньше досталось, тянешь время, хер знает, придут твои там из-за горизонта! И никакой благодарности, что ты жопу подставляешь такому утырку, как ты, просто, чтобы выжить!       Клаус наблюдал за тем, так и не сев за стол. Не давало сесть, будто его отчитывал отец, хотя должно быть сейчас наоборот. Сейчас ему изливали душу, было ясно, такой порыв эмоций, крик и глаза совсем по-другому смотреои на него. С надеждой, злобой, грустью.       — Выйди, Ярцева. — Николаус обвёл Ивушкина взглядом и не услышау шагов, взглянул на девушку, — Бегом!       Анна же не отрывала взгляд с Коли. Было опасно так разговаривать, порешают же. Попытавшись противится, переводчица убежала.       — Коля, будь осторожнее, — шепнула лишь та на последок и скрылась за дверью.       Повисла тишина. Коля тяжело дышал и закрыл глаза, уложив голову лицом в стол. Да нет, ему лишь кажется, что он выберется. И что ему теперь надо? Поговорить не получится, значит бить будут. Только зачем в кабинете, если можно было бы и в карцере это сделать. Клауса волновало же состояние Николая. Такой всплеск и резкое молчание, что сейчас давило на немца с невообразимой силой, что хотелось провалится.       Николай выжидал, когда же ему этот конец наконец придёт. Казалось бы проблема решена. Только было неожиданно почувствовать на своей руке мокрый нос. Обычно он только был у него, после пробежек под дождём. Но был совсем другой. Подняв резко голову и уставившись с шоком на чёрного волка напротив себя, русский непонимающе хлопнул глазами. Рассекретили. Осмотревшись, Коля заметил, что Ягера нет, а за такой короткий период он тихо свалить никуда не мог. Да и рука.       — Пиздец повезло.. — только и выдал он, осторожно начиная гладить морду немца.