Это наш город!

Саша

Из аэропорта парня забирает такси. Саша устраивается сзади и, не отрываясь, смотрит в окно, жадно впитывая в себя непередаваемую атмосферу родного города. Хмурое небо, известные с детства улицы. Невский проспект. А вот и родной Калининский район. Город, пропитанный историями и судьбами многих людей. Реальных и вымышленных. Мрачный и неприветливый. Город, где он родился. Пошёл в первый класс. В те далёкие времена папа с мамой ещё были вместе, и были счастливы. И живы... К горлу подкатывает ком, а перед глазами становится мутно от подступающих слёз. Почему это всё с ним происходит?! Ведь он самый обычный! Его ровесники сейчас сидят на парах в универе, ворчат на трудную долю студентов, а после пойдут гулять и прожигать свои беззаботные жизни. А в его жизни намечается новый крутой вираж. Саша крутит в руках телефон, то включая, то выключая экран. Надо бы позвонить деду, сказать, что с ним всё в порядке, долетел без проблем. Но парень снова проверяет экран и не спешит его разблокировать. — Ну, твою ж кочерыжку! — такси тормозит настолько резко, что Саша едва успевает словить свой телефон, который едва вырвался из рук. Водитель со всей дури припечатывает по рулю раскрытой ладонью и надрывает глотку громогласный руганью. Саша от неожиданности втягивает голову в плечи и бросает взгляд на лобовое. Отвык он от родного Питера. В Лондоне сервис совсем другого уровня. Там водители и без навигатора дорогу знают, а здесь, мало того что в яму чуть не угодили, по вине неосведомлённого водителя, так ещё и вопли его слушать! Благо, совсем немного ехать осталось. Родной двор встречает уютным шелестом листьев и звонким гомоном местной детворы, резвящейся на площадке. Забрав из багажника чемоданы, Саша присаживается на скамейку. Давно он здесь не был. Последний визит, год назад – не в счёт. Тогда он и трёх дней в городе не пробыл. Всё что он увидел: продажные рожи отцовских коллег, каменные застенки ИВС и то, как расстреляли папу. Больше ничего не запомнилось. Грохот автоматных очередей. Падение растерзанного пулями тела на асфальт. Отчаянный вопль Тани. Её крик, полный боли и непринятия, кажется, до сих пор стоит в ушах. Кто-то схватил его за плечи, не пустил к отцу. Даже на опознании они не подходили близко, смотрели через стекло. А потом похороны. Много людей, но для него мир сузился до двух человек – Тани и дяди Лёши. Единственных, кто у него остался в этом чёртовом городе. Городе, который он ненавидит за причинённую боль и страдания. Но в который тянет, как тянуло и пять лет назад, когда мама, в принудительном порядке, отправила его учиться в Лондон. Погрузившись в воспоминания, Саша не заметил появления Леси, соседской девчонки, с которой он дружил когда жил здесь, а не в Англии. Кажется, это было в прошлой жизни. — Привет... — вышло чуть хрипло и неуверенно. — Привет! — девчонка улыбнулась, не обращая внимания на его красные глаза и мрачный вид. — Ты только что приехал? — Как видишь. — Хочешь, помогу тебе сумки занести? — неожиданно предложила Леся. Саня оглянулся, вещей было не то чтобы много: чемодан, рюкзак и две дорожные сумки. Но одному тащить несподручно. — Они тяжёлые. Но шустрая девчонка лишь отмахнулась и, схватив самую большую сумку, потащила её к парадной. Саше оставалось только поспешить за ней. Вот, неугомонная! Бросив вещи на пороге, ребята расположились на кухне. Выставить за дверь девчонку, после её помощи, было как-то неудобно. Не так его воспитывали родители. Не смотря на то что в квартире около года никто не появлялся, на полке нашлась запечатанная упаковка чая и кусковой сахар, чему Саша порадовался. Бежать в магазин не хотелось. Вообще ничего не хотелось, кроме как лечь и повыть от тоски. Странно. Весь год жил, будто ничего не случилось. Не было ни слёз, ни истерик, если не считать тот день, когда убили отца и день его похорон. А стоило вернуться и равнодушие словно рукой сняло. От самого аэропорта в груди разгорается шар. Такой жгучий, болезненный, тяжёлый. Давит на грудную клетку, раскурочивает внутренности. Он один. Совсем один здесь. У него больше нет родителей. Сначала бандиты убили маму, а потом расстреляли отца. Только уже не бандиты, а свои. Таня исчезла, будто её и не было в их жизни. Крёстный скрылся в неизвестном направлении, оставив Саше контакт некого Батникова, который разрулит любые его проблемы и через которого, при необходимости, можно связаться с ним. Связь вроде как есть, но дяди Лёши рядом нет. Никто ему теперь не подскажет как правильно, не укажет на возможные опасности. Не предостережёт, не защитит. Взрослых больше нет. Теперь он – взрослый. Страшно. И уже совсем не хочется быть взрослым. Раньше хотелось, а сейчас – нет. Хочется, чтобы рядом был кто-то старший. Кто знает что делать, знает как правильно, укажет верный путь. Просто поддержит, в конце концов! Рядом побудет... Но никого нет. На кухне его квартиры только он и задорная улыбчивая девочка Леся. Она что-то рассказывает, увлечённо жестикулируя, а он всё прослушал, провалившись в Ад собственных мыслей. — Извини, я, кажется, всё прослушал, — честно признаётся Саша. — Я, наверное, не вовремя? — смущается девушка. — Тебе сумки разобрать надо... — Мне приятно, что ты зашла. Честно. Просто... Я ещё не до конца вернулся. Леся понимающе улыбается и Саше кажется, что в этот момент в квартире становится чуть светлее. — Ты чай пей, а то остынет! И... возвращайся. Я буду ждать. Саша тоже улыбается и, запирая за гостьей дверь, обещает постараться. Пустота квартиры давит, как никогда. Он и раньше часто оставался один дома, но так одиноко себя ещё не чувствовал. "Моя квартира" — пробует слова на вкус и на глаза всё-таки наворачиваются слёзы. К чёрту эту квартиру! Лучше бы отец жив был! Зачем ему эта квартира, зачем деньги, что остались после маминой гибели, если рядом никого не осталось? Что со всем этим делать?... Саша пинает ногой сумку, но потом опускается перед ней, выуживая отуда небольшую колонку. Пусть лучше музыка играет, иначе он свихнётся в этой больной тишине. Сдёргивает с себя чёрную рубашку. Хотел сразу на кладбище съездить, но сейчас этот настрой сбился и безвозвратно исчез. Здесь, в этой небольшой квартире на Блюхера, присутствие родителей ощущалось куда больше, чем на их могилах. А чёрный цвет он теперь до конца жизни ненавидеть будет.

Чёрный – слишком яркий цвет

Для траура по себе, которого больше нет.

Я облачён в серое

И спускаюсь в Аид на галерах

По Неве!

Из колонки, в унисон его мыслям, кричала Ravanna. Яростная, на грани истерики, музыка разрывала пустоту и подпитывала внутренних бесов. А кто вообще решил, что на кладбище обязательно идти в чёрном? К чёрту правила! И воспитателей туда же. После душа Саша включил компьютер в своей комнате и открыл переписку в малоизвестном чате. Он бы про него и не узнал никогда, если бы не получил ссылку-приглашение от странного пользователя. И не перешёл бы, если бы не аватарка этого незнакомца. На аватарке был его дед. Андрей Семёнов. И ник соответствующий. Фотка старая – одна из тех, что он нашёл вместе с отцом, ещё времён войны в Афганистане. По сути, подписаться его именем и выставить фотку мог любой. Но зачем? Саша очень хотел это выяснить. Чат с "Андреем Семёновым" был лаконичен: Андрей С.: "Твой отец жив. Если хочешь знать подробности, приезжай в Санкт-Петербург". Всё. Дальше многочисленные вопросы от Сани, просьбы предоставить хоть какие-то гарантии и доказательства. Упрёки в том, что слова незнакомца – дурацкая и циничная шутка. Попытки вытянуть из собеседника хоть какую-нибудь информацию. Но все его сообщения остались без ответа. Незнакомец больше не выходил в сеть, не читал сообщения, не уговаривал. Он ждал. Дождался. Саша скользнул пальцами по клавиатуре. Александр С.: "Я приехал". Нет реакции. Может, действительно шутка? А он, дурак, приехал! Повёлся. Или, того хуже – провокация. Может, его специально выманили. Догадка током прошлась по телу. Снова попасть в эпицентр непонятной и ненужной ему войны – не хотелось. Хотя, кому он нафиг нужен! Раньше его использовали как рычаг влияния на отца и, как выяснилось, на крёстного. А теперь-то что! Из размышлений выдернул завибрировавший в руке мобильный. Номер не определился. Секунду поколебавшись, Саня принял вызов. — Алё?... — одновременно с трелью дверного звонка. Сговорились все что ли? Парень поднялся с кресла и медленно шагнул в прихожую. — Саша, срочно уходи из квартиры! — раздался в телефоне подозрительно знакомый голос. Чуть встревоженный, но твёрдый и уверенный. — Это ловушка. Тебя выманили специально. — Я не понимаю... — растерянно остановился парень. Может показалось? — Кто вы? Звонок в дверь повторился настойчивее. — Не узнал, боец? — короткая усмешка. — Сергей Борисович Семенчук с тобой говорит. — Но... вы же... — Всё потом, боец! — скомандовал старый отцовский приятель. — Сейчас бери самое необходимое и как можно быстрее уходи. Встретимся в соседнем дворе, где спортзал, помнишь? — Да. Подождите! — сообразил вдруг парень, натягивая серые джинсы с накладными карманами, и, вываливая содержимое чемодана на пол, в поисках худи. — Это не вы сейчас в дверь звоните? Трель теперь не прекращалась и неприятно била по нервам, перебивая негромкие басы из колонки. — Не открывай дверь, Саша! Я уже рядом. Собери всё что нужно и жди! Семенчук бросил трубку, а Саша, не мешкая, закидывал в обратно в сумку всё, что могло пригодиться. Вещи первой необходимости уже были в рюкзаке: документы, зарядное, вода, какие-то нужные мелочи – он так и не вытащил всё это, приехав домой. Как чувствовал! Звонить в дверь перестали, но Сашу это насторожило ещё больше. Тишина подавляла. Парень дёрнул змейку спортивной сумки и закинул её за спину. Поправил ремень на груди. Притих, прислушиваясь, но за музыкой ничего не услышал. Выключить? Нет. Страшно. Страшно остаться один на один с реальностью. "Будто эта чёртова колонка тебе чем-то поможет!" — оскалился внутренний голос, пытаясь, сквозь пелену ужаса, пробиться к здравому смыслу. Сердце долбило в рёбра, как обезумевшее. Кто там, за дверью? Оставшийся в живых Архитектор? Дед? Кто-то из папиных врагов? А, может, это Семенчук? Может, Семенчук — главный Архитектор? Может, это он выманил Сашу из Лондона. Иначе откуда ему знать о том, что Саня здесь... В момент, когда очередной трек подошёл к концу и квартиру затопила тишина, до парня донёсся тихий звон метала. В дверном замке кто-то возился, а помощи, казалось, ждать больше неоткуда. Саня ломанулся на кухню, снял с крючка самый крупный разделочный нож. Дотронулся пальцем до лезвия. Хорошо заточен! Только руки дрожат. Запоздало голову посетила мысль, что он даже в теории не представляет, как должен выглядеть ножевой бой. Нужно было в спортзал ходить, а не к репетитору! Как отец, как дядя Лёша. Чем теперь ему поможет идеальное произношение и знание трёх иностранных? Верно, ничем. Саня перехватил нож покрепче. Скользко. Ладони вспотели от страха и теперь рукоять свободно скользила в пальцах. Переложил, вытер руку об штанину, снова удобно обхватил правой. Главное, ударить первым, а там видно будет. И тут с улицы раздался спасительный вой сирены. Полиция! Саша ломанулся к окну, открыл его, высунулся по пояс, обезумев от облегчения и надежды. Его спасут! — Помогите! — прокричал во всю глотку. — Помогите, пожалуйста, ко мне в квартиру кто-то ломится! Патрульные, коротко на него глянув, переглянулись и рванули к подъезду. Вот всё и закончилось! Даже шуршание в замке прекратилось. Видимо взломщик тоже всё слышал и решил свалить до того, как его повяжут. Пульс всё ещё частил куда-то в горло, но Саня облегчённо улыбался. Всё хорошо. Всё закончилось. В дверь снова позвонили: — Откройте, полиция! Убедившись в глазок, что за дверью действительно парни в форме, Саша открыл. — Здравствуйте. – Добрый день! Лейтенант Рябинин. Поступило сообщение, что в вашу квартиру пытается проникнуть неизвестный. Объясниться Саня не успел. Раздался тихий щелчок и лейтенант завалился на пол с простреленной головой. Саша на секунду впал в ступор, а напарник Рябинина полоснул короткой очередью вверх, в сторону нападавшего. Тот дёрнулся вправо, присел, скрывшись из их поля зрения. Полицейский дал ещё пару очередей в пустоту, а Саша понял что пора сваливать и метнулся к лестнице. Перепрыгивая ступеньки, он слетел вниз и вырвался на улицу. Лихорадочно оглянулся по сторонам. Соседний двор, где спортзал. Парень сорвался на бег, но до места встречи добраться не успел. Путь преградил незнакомый автомобиль. Стекло со стороны водителя сползло вниз и прозвучала ровная отрывистая команда: — В машину. Быстро!