Эхо Крови

      Алекс хмуро смотрел нам кипу бумаг, которую распечатал буквально пару минут назад. Бумага до сих пор была в ходу, хотя её количество было сильно ограничено. Да и состав изменён для удешевления производства, всё-таки брать древесину для такого невероятно сложно. И не только из-за арагами, а их малого количества. Монстры сожрали почти всю растительность. Но сейчас лучше потратить именно бумагу, несмотря на сложности. Оставлять эту информацию в сети, которая даже в теории может быть взломана, неразумно. В бумажном виде тоже, но по крайней мере будет существовать одна копия, а электронная версия — в его компьютере, отключённом от сети. Да, учёному самому станет сложнее получать информацию из сети, но так можно сберечь важный документ.       Шмидт выдохнул. Воспроизводить всё из собственной памяти оказалось крайне сложно. Хоть информация и отпечаталась в голове, но всё-таки потребовалось много времени и сил, чтобы создать этот важный документ. В нём расписано всё нужное для создания препарата, который заставил клетки оракула стать агрессивными и начать поедать всё вокруг, игнорируя единичные предметы. И теперь им с Сакаки нужно будет перебрать всё это и вывести антидот, который нивелирует действие препарата и вернёт всё к старому состоянию. Тогда арагами отступят или же распадутся на клетки, которые уйдут. Но куда — вопрос отдельный. Алекс так и не смог найти исходную точку появления этих организмов. Ни в этой жизни, ни в прошлой. Никаких записей об этом не было, а из исследователей никто не знал. Вопрос, который подозрительно остался без какого-либо ответа.       Но сейчас нужно сосредоточиться на выработке лекарства. Или антидота, если посчитать нынешнее состояние клеток бредом, появившимся из-за яда. Состав этого вещества переполнен различными гормонами и веществами, которые у людей пробуждают смерть. Алекс покачал головой. Конечно, он утрирует. По отдельности эти компоненты вызывают у людей агрессию, апатию, заторможенность, потерю сознания и памяти, паралич, нервозность, некоторые смести могут вызывать даже паранойю и панику, стимулирую определённые части головного мозга. Редкие составы, но действенные. Ещё пара ядов, которые в комбинации дают различные смертоносные эффекты. Кажется, что это просто дикая смесь всего, но в итоге комбинация оказалась невероятно действенной. Плюс, стоит учитывать, что клетки кардинально отличаются строением от любого организма, который они знают.       И теперь нужно создать препарат, который нивелирует эффект мутаций, что произошли под воздействием этой гадости. Алекс закрыл глаза и помассировал переносицу. Это будет настоящей головной болью, ведь неясно, способны ли они обернуть вспять мутации и изменения, которые уже произошли. Ведь если бы не мутации, то лишь только заражённое поколение было агрессивным. Последующие остались бы обычными. А раз последующие поколения остались такими, то значит произошёл искусственный скачок эволюции.       И им необходимо создать подобное в рамках ограниченных ресурсов, так ещё и не зная деталей создания мутагена. Да, мутагена. Шмидт выдохнул и опустил голову. Из-за мыслей об отце и паразитах, у него совсем мозг перестал нормально думать, пытаясь всё время переключиться на тревожные и печальные мысли. Несмотря на его решимость и поддержку Мии. Вот не может и всё. То ли силы воли не хватает, то ли он просто идиот, который хочет пострадать лишний раз. Алекс надеялся на последнее, чтобы хотя бы оправдаться этим. Слабенькое оправдание, зато оно хотя бы будет… Учёный невесело хмыкнул и покачал головой. Вот что за идиотия: надо собирать мысли в кучу и начинать работать, а его мозг пытается переключиться на что-то менее важное и зациклиться на этом.       Может, это уже перегорание? Шмидт задумчиво посмотрел на кипу бумаг. Возможно, это и перегорания после стольких лет работы. Или уже апатия, вышедшая из его чувства вины от создания БОР-паразитов. Алекс хлопнул себя по щекам и помотал головой, пытаясь прийти в себя. Это не очень помогло, но хотя бы разум стал яснее. Немного.       — Не такой уж я и всесильный учёный, как Якумо постоянно говорит, — прошептал Александр и печально улыбнулся. Нужно с этим сделать что-то…       — Папа?       Он мгновенно вынырнул из тумана, когда до его ушей донёсся тихий голос Шио. Ревенант повернул голову в сторону двери, возле которой стояла девочка и опечаленно смотрела на него. Она быстро подошла к нему и положила свою ладошку ему на колено. Шио посмотрела Алексу прямо в глаза.       — Папа, почему ты грустный? — столь простой вопрос из уст девочки застал учёного врасплох, отчего он безмолвно раскрыл рот, чтобы попытаться ответить, но ничего в голову не приходило. Через пару секунд Алекс закрыл рот и усадил Шио к себе на колени, улыбнувшись.       — Так иногда бывает. Люди слишком много думают и страдают от этого, — закрыв глаза, произнёс Алекс и невесело хмыкнул. Воистину, всё горе от ума, а не глупости, ведь глупый человек не думает слишком много.       — А я — дурак, хоть и умный. Начал думать слишком много и понеслось, — добавил Шмидт со вздохом. — Лучше бы не думал, а просто делал.       — Папа — не дурак! — возмущённо произнесла Шио. — Мой папа — самый умный и добрый в мире! — это она произнесла с гордостью. — Если бы он таким был, то не совершил бы кучу ошибок в своей жизни.       Алекс не считал себя образцом позитива, но уж точно не человеком, который может так легко раскиснуть… Просто взять и раскиснуть. Да, от довольно серьёзных новостей: ты создал БОР-паразитов, чем лишил мёртвых их покоя и не только мёртвых, тебя попытался убить собственный отец из-за своего эго и гордыни, а твоя работа в итоге оказалась полностью бесполезна, потому что её разрушили буквально в одно мгновение, поставив человечество под угрозу исчезновения. Лишь из-за желания мелкой группки стать выше всех. Гордыня — мать всех грехов.       — Папа, ты никогда не ошибаешься, — произнесла Шио печальным голосом. — Потому что папа — самый лучший, — последнее она добавила весёлым голосом. — И добрый! И заботливый!       На это Алекс только хмыкнул. Эх, наивный ребёнок. В его глазах папа и мама всегда будут идеальными взрослыми, которые способны на все подвиги в мире. Способный защитить свою дочь от любых угроз и всегда давать ей только полезные советы. Помогать и любить. Таковы дети, такова их природа. И, к сожалению, их никогда словами не переубедить.       — Шио не помнила, но потом вспомнила. Папа был с ней, папа учил её, но она… — девочка замолкла, а Алекс открыл глаза и непонимающим взглядом посмотрел на её макушку. О чём она вообще говорит?       — Но я забыла. Исчезла, чтобы потом появиться снова и не помнить папу, — она спрыгнула с колен Шмидта и, перебирая ножками, добралась до стола, на котором стоял кристалл воспоминаний. Ревенант отреагировал мгновенно, когда маленькие ручки потянулись к этой вещи, рывком приблизился к Шио и взял тюрьму в руки, чтобы она не могла пораниться или, не дай Бог, дотронулась до кристалла. Алекс выдохнул, а тиски отпустили его сердце. Он уже подумал, что не успеет! Что позволит Шио сгинуть! Но всё обошлось.       — Нельзя трогать чужие вещи без спроса. Это не только неприлично и неправильно, но и может быть опасно, — объяснил Шмидт обеспокоенным голосом. У него возникло желание накричать на Шио, чтобы до неё дошло, но он вовремя себя одёрнул — тогда бы это не отличало его от отца или других родителей, которые не ценят своего ребёнка и его психику, заставляя своими криками дитя страдать. Всё время забывая, что перед ними маленький человек со своими чувствами и мыслями.       — Ты тоже должен вспомнить! Как вспомнила и я! — громко заявила Шио и протянула в его сторону кристалл и указала на него пальчиком. — Тут. Мы тут.       — Шио, если честно, я ничего не понял, — покачал головой Шмидт, честно не понимая, что вообще происходит. — Но прошу, отдай мне эту вещь.       — Не бойся, я помогу тебе. Ведь дети тоже должны помогать взрослым, да? — невинно улыбнулась девочка, на что учёный посмотрел широкими глазами. Он не понимал, что происходит, но ощущал, что она что-то знает. И о кристаллах, и о его способностях и обо всей ситуации. Как-то. Почему-то. Откуда-то.       Шио поставила клетку на стол и протянула свою левую ладошку в его сторону, на что Алекс чисто инстинктивно протянул свою, чтобы взять её руку в свою. Ребёнок сжала свою ручку и улыбнулась шире. Учёный же пытался понять и найти ответы на свои вопросы, но пока ничего не выходило, к его собственному сожалению. Пазл отказывался складываться в мозгах, даруя ему некогда знаменитую ошибку четыреста четыре.       — Папа, я с тобой, — Шио потянула его к кристаллу, продолжая улыбаться. Алекс же покорно шагнул ближе к красному камню, который мрачно светился, как и всегда. Шмидт непонимающе нахмурился, но всё-таки взял в свободную руку пресловутый кристалл, точнее его тюрьму. И сразу же затем он почувствовал странное тепло, что охватило его ладонь, которая держала руку Шио. Он повернул голову в сторону девочки, которая продолжала улыбаться и смотреть на него. Алекс всё ещё не понимал, что происходит, но инстинктивно доверял своей дочери. Словно они знали друг друга давным-давно. Неужели… Это резонанс? Он ощутил нечто похожее, когда помогал Алисе.       — Не прошло и недели, но… — одно сжатие ладони, и тюрьма разлетелась на осколки, а шипы кристалла мгновенно вгрызлись в его плоть. Кровь капнула на пол, но ничего нового не произошло: всё как всегда… Как всегда…

***

      Алекс открыл глаза и оказался в знакомой местности: такая же темнота, в которой не было ничего, кроме стен. Но сейчас они были разрушенными, с огромными дырами, а металл покрылся ржавчиной. Виднелись покрышки, остовы горящих машин, бетонные обломки и куски досок, разбросанные повсюду. Из всего этого состоял пол, по которому он шёл вперёд. Вдали он слышал звуки боя и рёв чудовищ. Очень знакомый рёв, который издают арагами, в частности, Конго и Гборо-Гборо. С каждым шагом звуки боя становились всё чётче и громче, а рёв монстров реже и реже, словно их становилось меньше.       — Вот они, твои солдаты, отец. Надеюсь, ты доволен собой, — со звуком вытаскиваемого из плоти клинка, произнёс его собственный голос. В этот раз стен с окном не было, а было просто пустое пространство, на котором было три силуэта: его собственный, облачённый в халат и с большим мечом на плече, который явно был собран из подручных средств. Второй — это поверженный арагами, который лежал перед ним с вытянутыми вперёд лапами, а третий…       — Всё-таки паразиты мутируют и даруют своему носителю сверхчеловеческую силу, скорость и стойкость. Что и требовалось доказать, — с довольством в голосе, произнёс его силуэт. — А ты?       Рядом стояла Шио. Чуть ниже, чем нынешняя, но это всё та же Шио, которую они знают. Глаза учёного округлились, а рот раскрылся от увиденного: Шио. В то время, когда вся эта Катастрофа только началась!       — М? — протянула девочка, прервав его поток мыслей. Ему показалось, что в реальности она бы опустила голову набок, как любила делать Шио сейчас.       — Ты ведь не простой ребёнок, да? — мягким голосом произнёс его силуэт. — Я чувствую в тебе клетки, но они…       Картина быстро изменилась: старые образы стали туманом и рассеялись, а на их месте появились новые: его прошлое воплощение стояло на одном колене перед Шио и протягивало ей руку в приветственном жесте. Девочка же стояла перед ним и смотрела прямо в глаза, если смотреть на положение головы. Алекс не мог поверить в то, что видел, но продолжал смотреть дальше. Прошлое — туманно, и в нём могло быть всё, что угодно. Даже… Такое. Как такое вообще возможно-то?.. Даже если взять…       — Привет. Меня зовут Александр. А тебя?       — Нет, — медленно ответила девочка потерянным голосом. — Имя… Нет…       — Как же так? — продолжал говорить его силуэт мягким голосом. — Хочешь, я помогу тебе выбрать?       — М? — в голосе Шио того времени он услышал заинтересованность одновременно с вопросом. Его силуэт весело рассмеялся.       — Пойдём отсюда. Нечего нам тут стоять и привлекать внимание этих солдат Апокалипсиса. Конечно, если ты хочешь пойти со мной, ведь решать в итоге тебе.       — Решать?.. Мне?.. — в голосе ребёнка слышалась полная потерянность, даже хуже, чем у Шио в день их первой встречи. Словно она не понимала даже базовых вещей и лишь повторяла слова, которые ей казались важными. Или она пыталась понять их смысл, повторяя вслух.       — Да. Хочешь пойти со мной? — тон и мягкость голоса Алекса из прошлого не изменились. — Обещаю, что помогу всем, чем смогу.       — М?.. Помогу?.. Чем смогу?..       — Буду считать это за «да», — его силуэт позволил себе вздохнуть, а затем исчез вместе с прошлой Шио, как утренний туман, оставив Шмидта наедине с его собственными мыслями и предположениями. Ревенант молча уставился перед собой, пытаясь осознать один простой факт: Шио и он когда-то были вместе. Когда-то он воспитал её, но что-то разлучило их, а девочку заставило забыть обо всём. До этих дней, как он нашёл её уже во второй раз…       «Невероятно… И невозможно…»