Грани дружбы

София сидела за столиком небольшого кафе в парке, нервно крутя ложку в давно остывшем чае. Эд в который раз расписывал ей их общее счастливое будущее, а она никак не могла решиться и сказать ему, что это невозможно. Его голос звучал уверенно, почти ласково, но каждое слово раздражало её всё больше, когда она представляла их одной семьей. — Твоя мама и я… ты даже себе не представляешь, как мы любили друг друга… София резко подняла взгляд на Эда. Его слова звучали так, будто всё их прошлое — это розовая картинка. Как будто не было тех моментов, когда мама боялась сказать ему что-то лишнее, боялась просто заходить в комнату. Теперь кадры прошлого пронеслись перед глазами довольно четко. Сейчас, когда злость на мать немного поутихла, она могла вспомнить, что она никогда не видела любви в той семье, что описывал Эд. — Вы не можете снова быть вместе, — перебила она его. Эд замер, словно не ожидая такого заявления. Его брови слегка приподнялись, а затем он слегка усмехнулся, наклонившись ближе к ней. — Почему ты так уверена, София? — его голос стал чуть холоднее, но всё ещё сохранял налёт притворной мягкости. — Ты ведь ещё ребёнок, что ты можешь знать о том, что правильно, а что нет? Взрослые иногда ошибаются. Но мы можем всё исправить. София почувствовала, как внутри неё нарастает гнев. Её пальцы крепко сжали ложку, и она сделала глубокий вдох, чтобы удержаться от того, чтобы выкрикнуть что-то прямо сейчас. Она старалась оставаться спокойной, но слова вырывались наружу, прежде чем она успела их обдумать. — Исправить? — её голос дрогнул, но стал твёрже. — Ты называешь это ошибками? Ты хочешь вернуться к тому, что было? Когда мама не могла спокойно дышать, потому что ты мог сорваться на неё в любой момент? Эд нахмурился, его лицо потемнело, но он постарался быстро взять себя в руки. — Ты не понимаешь, — проговорил он, склонив голову и делая вид, что искренне сожалеет. — Я был молод и глуп. Мы были молоды. Но сейчас я другой человек, София. Я хочу, чтобы мы были семьёй. Настоящей семьёй. — Это невозможно, — твёрдо ответила София, смотря ему прямо в глаза. – Мы можем общаться, но мама… У нее сейчас своя другая жизнь. И она тоже другая. Эд резко выпрямился, его глаза сузились. Казалось, он с трудом сдерживает раздражение, которое нарастает с каждым её словом. —Другая? — повторил он, его голос стал холоднее. — Что это значит, другая? Она просто спряталась за этими новыми отношениями, за своим новым «идеальным миром», потому что не хочет признать правду. А правда в том, что она всё ещё та же. И я знаю, что могу это исправить. София покачала головой, её голос дрогнул, но она твёрдо сказала: — Нет, ты не можешь. Эд ударил кулаком по столу, заставив её вздрогнуть. Посуда задребезжала, и несколько посетителей кафе бросили на них тревожные взгляды. Но он будто не замечал этого. Его лицо перекосилось от злости. — Ты не знаешь, о чём говоришь, София! — громко сказал он, его голос сорвался. — Ты молодая, упрямая девчонка, которая ничего не понимает! Ты думаешь, что можешь судить меня? Я твой отец! И я имею право быть в вашей жизни! София почувствовала, как всё внутри сжимается от страха и гнева, но она не собиралась уступать. Она глубоко вздохнула, чтобы справиться с дрожью в голосе. — Ты думаешь, что всё это о тебе, — проговорила она тихо, но твёрдо. — Но это не так. Это о маме. О том, как ты сделал нас несчастными. Ты никогда не был настоящей семьёй для нас. И никогда не будешь. Эд снова подался вперёд, его лицо исказилось гневом. — Она настроила тебя против меня! — процедил он. — Она всё тебе переврала! Она всегда была слабой, и ты сейчас повторяешь её ошибки. — Хватит! — крикнула София, поднимаясь со стула. — Ты не изменился. Я думала, что, может быть, ты другой, но ты всё тот же. Я больше не хочу тебя видеть. Она схватила свою сумку, её руки дрожали, но она уверенно пошла к выходу. Эд попытался что-то сказать, но она уже не слушала. Она шла прочь, чувствуя, как слёзы текут по щекам, но не позволяла себе остановиться. София знала только одно: она должна поговорить с Дэрилом. Он единственный, кто поймёт её сейчас.

***

Дэрил сидел на кухне, ссутулившись над столом, и машинально возился с инструментами, которые принес с работы. Ему нужно было что-то отремонтировать, но мысли всё время ускользали. Он не мог перестать думать о том, что Рик говорил о Мишон, а Кэрол вела себя так, словно что-то скрывала. Он знал, что в их жизни всё стало слишком запутанным, и чувствовал, как эта путаница тянет и его. Звук громкого стука в дверь вывел его из раздумий. Он нахмурился, убирая инструменты в сторону, и пошёл открывать. На пороге стояла София, лицо красное, глаза блестели от недавно пролитых слёз. Она сжимала ремень своей сумки так крепко, что пальцы побелели. — Софи? — удивился он, отступая в сторону, чтобы впустить её. — Что случилось? Она не прошла в комнату, вместо этого она обняла его, прижимая голову к его груди. — Он обидел тебя? — спросил Дэрил, мягко обнимая девочку в ответ. — Ты во всем был прав. И мама тоже. Прости меня, пожалуйста. Я поступила как идиотка, поверив ему. Он мягко отстранил ее и София, вяло улыбнувшись, все же прошла в гостиную. — Он обидел тебя? — повторил Дэрил свой вопрос. В нем кипела ярость и очень хотелось пойти и найти Эда, заставить его исчезнуть из жизни Софии, из жизни Кэрол. — Нет, — она покачала головой. — Он просто… он говорил, кричал. Он заставлял меня чувствовать, что это я виновата, что мы не можем быть семьёй. Но это не так. Это он! Он всегда был таким. Он не изменился и никогда не изменится! — Прости, мы пытались сказать тебе это… — Я так была зла на вас, я не хотела слушать. Я так хотела, чтобы у меня был отец… Она подняла на него взгляд и из ее глаз снова потекли слезы. — Но он не смог бы им стать, — уверенно продолжила она. — Это был ты, Дэрил. Всегда с того момента, как ты помог мне. — Софи… — у него перехватило дыхание от слов девочки. Он был безумно привязан к ней, он любил ее как… действительно, как дочь. Но когда это говорила она… Он не мог найти слов. София смотрела на него с такой искренностью, что он почувствовал, как ком подступил к горлу. Он отвёл взгляд, пытаясь собрать мысли. — Его всегда бесил сам факт моего существования. Я не знаю, почему эти воспоминания просто исчезли, но сейчас я помню его взгляд, когда он в детстве смотрел на меня. Если бы он хотел быть моим отцом, то это он бы учил меня кататься на велосипеде! Он бы покупал мне сладости в тайне от мамы! Он научил бы меня стрелять из лука! Он бы защищал меня от противного одноклассника! Но это был не он, это всегда был ты! Ты по-настоящему любил и заботился обо мне. Дэрил опустил голову, стараясь скрыть охватившие его эмоции. Её слова проникали глубоко внутрь, оставляя тяжёлый, но тёплый след. Он никогда не считал себя способным быть для кого-то отцом, но сейчас, слушая Софию, он понял, что для неё он стал кем-то большим, чем просто другом семьи. Он потер пальцами переносицу, пытаясь унять дрожь в руках. — София, — выдохнул он, подняв на неё взгляд, полный противоречивых эмоций. — Я… я никогда не думал, что кто-то может видеть меня так, как ты. Я просто хотел, чтобы ты была в безопасности, чтобы у тебя была нормальная жизнь. — И ты сделал это, — твёрдо сказала она, смахивая слёзы с лица. — Ты единственный, кто никогда не пытался меня обмануть, никогда не заставлял меня чувствовать себя… ненужной. Ты был рядом, всегда. И мне жаль, что я наговорила тебе все те слова. Ты не трус. Дэрил замер, её последние слова застали его врасплох. — Я понимаю. Ты злилась. Но… Почему ты злилась на меня? София шумно выдохнула, пряча взгляд. — Сначала мама с это свадьбой, а потом еще ты и Конни… Я просто думала, что вот-вот и мы все станем семьей. Но вы оба, как будто не понимаете, не видите, насколько вы счастливы, когда вместе. Вы ищете каких-то других людей, в то время как могли бы просто… — она резко замолчала. — В жизни все не так просто, как хотелось бы. Твоя мама, она чудесная. И она уже счастлива, нашла мужчину, который делает ее такой. А я…что бы ни происходило, я всегда буду здесь. Для тебя. Это не изменится. — Спасибо, — прошептала она. — Что касается меня и Конни. Мы просто общаемся, не больше. — Почему не больше? — внезапно спросила София. — Из-за мамы? Я была права, ты любишь ее? Дэрил неопределенно пожал плечами, а затем все же кивнул. Он не хотел врать ей, что-то скрывать. Она задала прямой вопрос и ждала прямой ответ. — Тогда почему ты… Почему просто не сказал ей? — Твоя мама многое пережила. Она сделала выбор, который считает лучшим для себя и для вас. Это важно уважать. — А ты? — перебила она, её голос стал громче, почти отчаянным. — А твой выбор? Почему ты просто позволяешь ей уйти? Почему не показываешь ей, что ты можешь сделать её счастливой? Эти слова ударили его глубже, чем он ожидал. Он провёл рукой по лицу, пытаясь найти ответ. — Потому что она выбрала свою дорогу, Софи, — наконец сказал он, его голос дрогнул. — И я не имею права мешать ей. София замолчала, разочарованно опустив голову. — Это просто несправедливо, — пробормотала она. — Ты всегда ставишь её счастье выше своего. Дэрил посмотрел на неё, его лицо смягчилось. Он тихо выдохнул и присел ближе к Софии, положив руку ей на плечо, а затем улыбнулся. — Так делают для того кого любят, верно?

***

      Кэрол сидела в тихом углу ресторана, нервно поглядывая на часы. Она назначила встречу с Конни, чтобы лично передать список имён и обсудить, что делать дальше. Долгий день в штабе, полный притворства и напряжения, оставил неприятный осадок, но Кэрол понимала: времени тянуть нет. Дверь кафе открылась, и Кэрол заметила знакомую фигуру. Конни, как всегда, двигалась уверенно, с лёгкой улыбкой, хотя в её глазах читалась серьёзность. Она кивнула Кэрол и быстро направилась к её столику. — Спасибо, что смогла прийти, — сказала Кэрол, как только подруга села напротив. — Я не могу обсуждать это в штабе. Слишком много глаз и ушей. Конни кивнула и достала из сумки блокнот. Она быстро написала несколько слов и показала: «Что ты нашла?». Кэрол протянула ей распечатанный список имён, на полях которого были сделаны пометки. — Эти люди, — начала она, стараясь говорить тише, — они фигурируют в отчётах фонда и «Маккензи Глобал». Выплаты приходили в те же периоды, когда исчезли важные улики по делам Эммы и Андреа. Я уверена, это свидетели. Их либо запугали, либо подкупили. Конни внимательно изучала лист, затем снова взяла ручку: «Кто-то из них ещё в городе?». — Не знаю точно, — призналась Кэрол. — Я проверила несколько имён, но пока ничего конкретного. Они могли изменить адреса или исчезнуть совсем. Конни на мгновение задумалась, её глаза сузились. Она написала ещё одну короткую фразу: «Нужно проверить Холла». Кэрол кивнула. — Я согласна, — тихо ответила она. — Но я не могу сделать это сама. Вчера вечером… Мне кажется, что Ланс — помощник Памелы, что-то начал подозревать. Конни пристально посмотрела на Кэрол, её взгляд был спокойным, но настойчивым. Она написала: «Я справлюсь. Ты держись в тени». Кэрол вздохнула, ощущая смесь облегчения и вины. Она не привыкла отступать, но сейчас должна была думать о себе, чтобы весь их план не провалился. — Ладно, — согласилась она, потирая виски. — Я помогу с документами, но не могу больше рисковать. Тебе нужно быть осторожной. Если они поймут, что ты близко подобралась… Конни перебила её движением руки, показывая: «Я знаю, что делаю». Затем она написала ещё одну фразу: «Береги себя». Кэрол слабо улыбнулась, чувствуя тепло от её поддержки. — Спасибо, — тихо сказала она. — Ты тоже. Они попрощались, и, когда Конни ушла, Кэрол осталась на месте ещё на несколько минут, думая о том, насколько опасной становится их игра.

***

Дома Кэрол сразу же решила отвлечься на уборку и другие домашние дела. Последние дни все так захватило ее, что она почти не появлялась дома, а когда появлялась, то у нее не было ни сил, ни желания что-то делать. Поэтому сейчас она собирала по дому грязную одежду и чувствовала, как это занятие приводит ее в чувство, расставляет мысли по местам. Она направилась в кухню, чтобы забрать оставленные там вещи, но остановилась на пороге, заметив Софию. Девочка стояла у мойки, склонившись над посудой. Её плечи слегка сутулились, но она упорно драила тарелки, словно пытаясь утопить в этой работе свои мысли. Кэрол удивилась, но не подала виду. Она подошла ближе, поставив корзину с бельём на пол. — Я думала, ты у себя, — осторожно произнесла она. Она не обернулась, но на мгновение замерла, а затем продолжила мыть тарелки. — Решила помочь, — коротко ответила она. Её голос звучал напряжённо, но в нём не было прежнего раздражения. Кэрол подошла ближе, взяла кухонное полотенце и начала вытирать чистую посуду. — Ты совсем не обязана это делать, — сказала она, наблюдая за дочерью из-под лобья. — Знаю, — отозвалась София, слегка пожав плечами. — Просто подумала, что если помогу тебе, это хотя бы как-то компенсирует то, что я всегда злюсь на тебя. Кэрол почувствовала, как внутри всё сжимается. Она не ожидала таких слов. Она вытерла тарелку и аккуратно поставила её на полку. — Ты не должна себя винить, — тихо произнесла она. — Ты имеешь право злиться. Всё это было слишком сложным для нас обоих. София остановилась, вздохнула и повернулась к матери. Её взгляд был твёрдым, но в нём читалось что-то новое — понимание. — Мне не нужно было усложнять всё ещё больше, — призналась она. — Я видела, как ты стараешься. И знаю, что я была несправедлива. Кэрол поставила полотенце на стол и посмотрела на дочь, её сердце дрогнуло. — Ты просто пыталась разобраться во всём, — ответила она. — Это нормально. И я тоже далеко не всегда была идеальной мамой. София покачала головой, её глаза заблестели. — Прости меня. Прости за Эда… И за все остальное тоже. Я… Я хочу сказать, что… принимаю твоё решение, — выдохнула она, её голос был тихим, но уверенным.— Ты заслуживаешь быть счастливой. Даже если я не понимаю, почему ты выбрала Иезекииля. Кэрол почувствовала, как в горле встал ком. Она накрыла руку Софии своей, слегка сжав её. — Спасибо, что сказала это, — прошептала она. — Я знаю, что тебе непросто. И я благодарна, что ты стараешься меня понять. София кивнула, но в её глазах всё ещё читалось беспокойство. — Я просто… хочу, чтобы ты знала: мне всё равно сложно это принять. Но я понимаю, что ты так решила. И, наверное, это правильно. Кэрол выдохнула, чувствуя облегчение, но вместе с тем её охватило лёгкое чувство вины. Она знала, что София делает это ради неё, но в глубине души всё ещё борется с этим выбором. — Ладно, оставь посуду. Иди ко мне, — Кэрол раскрыла руки и София с радостью приняла ее объятия. — Я люблю тебя, мама, — тихо сказала она. — И я тебя, милая. И у нас все будет хорошо, я обещаю. София чуть крепче обняла её, но через мгновение выпрямилась, вытирая глаза рукавом. — Думаю, нам нужно ещё много чего обсудить, — проговорила она с лёгкой улыбкой. — Но сначала давай хотя бы разберёмся с этим хаосом. Кэрол рассмеялась, её улыбка была искренней, впервые за долгое время. — Ты права, — согласилась она. — Может, начнём с пыли на полках? — Я беру гостиную, — с готовностью заявила София, хватая тряпку. Кэрол смотрела, как её дочь направляется в другую комнату, чувствуя лёгкость, которую не испытывала уже долгое время.

***

К тому моменту, как вернулись Иезекииль и Генри, дом блестел от чистоты. Он широко улыбнулся, переступая порог и оглядывая пространство. — Ну надо же! — воскликнул он. — Здесь так красиво! Вы обе просто волшебницы. Генри, следуя за отцом, удивлённо присвистнул. — Ух ты! Вы что, весь день убирались? София, вытирая руки о полотенце, подошла ближе. — Решили устроить небольшой сюрприз, — сказала она с улыбкой. — Как прошёл ваш день? — Замечательно, — ответил Иезекииль, обнимая Кэрол и лёгким поцелуем касаясь её щеки. — Но, похоже, наши приключения бледнеют по сравнению с тем, что вы здесь устроили. Кэрол улыбнулась, чувствуя тепло от его жеста. — Мы просто решили навести порядок, — сказала она. — Это замечательно. Ты выглядишь… Такой спокойной. — Были кое-какие проблемы. Сейчас их нет, — она бросила взгляд на Софию, та кивнула. — Ну и ладно! Главное, теперь все в порядке? Кэрол улыбнулась, кивая. — Да, и, думаю, завтра мы можем, наконец-то съездить в город, посмотреть те места для свадьбы, о которых ты говорил. Иезекииль широко улыбнулся, заметно обрадовавшись её словам. — Это отличная новость! — воскликнул он — Это явно нужно отпраздновать. Что скажешь, если я приготовлю что-нибудь вкусное? Кэрол рассмеялась, закатив глаза. — Ты опять собираешься экспериментировать? — Абсолютно, — с гордостью ответил он. — Сегодня особый день, и я хочу это подчеркнуть. Но, я думаю, что просто остановлюсь на лазанье. Настоящая, с соусом бешамель, мясным рагу и сыром. Всё по классике. Кэрол прищурилась, изучая его лицо. — Это звучит… впечатляюще. Но ты уверен, что у нас есть всё, что нужно? Иезекииль задумался на мгновение, его взгляд остановился на кухонной полке. — Ты права. Подожди. — Он открыл холодильник, заглянул внутрь и затем склонил голову, словно размышляя. — У нас нет пармезана. И листов для лазаньи. — Ну, это важные детали, знаешь? — подколола Кэрол, скрестив руки на груди. — Значит, это миссия для тебя, — с широкой улыбкой ответил он. — А я начну подготовку здесь. Кэрол рассмеялась, накидывая пальто. — Хорошо. Пармезан и листы для лазаньи, поняла. Надеюсь, к моему возвращению ты не превратишь кухню в поле боя. — Клянусь, всё будет в порядке, — с улыбкой заверил он. — К тому же, ты вернёшься к шедевру в процессе создания. Кэрол покачала головой, но на её лице играла лёгкая улыбка. — Хорошо, Зик. Только не забудь, что главное — это не результат, а процесс. — А я думал, главное — накормить тебя вкусной лазаньей, — подмигнул он. Она вышла из дома, чувствуя лёгкость в душе. Её ожидал вечер, наполненный теплом, и сейчас она верила, что всё идёт так, как нужно.

***

От ее хорошего настроения не осталось и следа, едва она вышла на улицу. Помимо вечерней прохлады ее встретил еще и Эд, который явно поджидал ее здесь ни один час. Она почувствовала его напряжение, хотя его лицо все еще оставалось в тени. Она годами училась считывать его настроение и этот навык все еще сохранялся. — Что ты здесь делаешь, Эд? — спросила она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо. — Просто хотел поговорить, — произнёс он мягко, чуть наклоняя голову. — Разве это так странно? Мы ведь родители одной девочки, Кэрол. Она скрестила руки на груди, стараясь удерживать барьер между собой и его словами. — О чём говорить? Всё, что нужно, уже давно сказано. Он усмехнулся, сделав шаг ближе, его голос стал более настойчивым. — Ты правда так думаешь? — сказал он. — Потому что мне кажется, ты как раз делаешь всё, чтобы отгородить Софию от меня. — София сама принимает решения, — твёрдо ответила она, но Эд сразу заметил, как её взгляд слегка дрогнул. — Не смеши меня, Кэрол, — хмыкнул он. — Она всего лишь ребёнок. А ты кормишь её сказками о том, какая ты сильная и самостоятельная. Только вот знаешь, что я вижу? Женщину, которая всё ещё живёт в прошлом, держится за свои обиды. Кэрол почувствовала, как старые страхи начинают подниматься на поверхность. Его слова, манера говорить — всё это было слишком знакомо. Она глубоко вдохнула, пытаясь не дать ему заползти в её голову. — Ты говоришь, что изменился, — сказала она, делая шаг назад, чтобы увеличить расстояние. — Но всё, что я слышу, это тот же человек, который думал, что может управлять мной. Эд усмехнулся, его лицо стало напряжённым, но в его глазах появилась зловещая тень. — Я не управляю тобой, Кэрол, — мягко сказал он. — Я пытаюсь напомнить тебе, что всё это — иллюзия. Этот твой новый мужик, эти друзья… Никто из них не знает тебя так, как я. Её сердце замерло, когда она почувствовала, как его слова начинают находить трещины в её защите. Но затем она заметила что-то за его спиной. Вдалеке к ним приближалась фигура, и по лёгкой походке и сгорбленным плечам она узнала Дэрила. Эд ещё говорил, но его слова уже теряли свою силу. — Ты не прав, Эд, — резко сказала она, отвлекая его внимание. — Ты не знаешь меня. Ты никогда не знал. — Что? — его лицо исказилось от удивления. — Это ещё что за… Он обернулся, следя за её взглядом, и увидел, как к ним приближается Дэрил. Его выражение изменилось на подозрительное, и он сделал шаг назад, чтобы лучше видеть мужчину. — Это кто ещё такой? — недовольно бросил он. Кэрол ощутила прилив уверенности. — Это человек, который заботится о Софии и обо мне, — ответила она, её голос прозвучал твёрдо. Дэрил подошёл ближе, его взгляд холодно упёрся в Эда. — Что-то не так? — тихо спросил он, не сводя с него глаз. Эд хмыкнул, пытаясь выглядеть уверенно, но явно напрягся. — Нет, ничего, — пробормотал он, отступая ещё на шаг. — Просто разговор. — Разговор окончен, — спокойно сказал Дэрил, его голос был низким, но угрожающим. Эд напрягся, глядя на Дэрила. Его лицо исказилось, и вместо того чтобы уйти, он резко шагнул вперёд, словно решил перейти в наступление. — Ты кто вообще такой? — выплюнул он. — Тебе не стоит лезть туда, где тебя не ждут. Это моя семья, понял? Моя! Кэрол почувствовала, как внутри всё сжалось, но она знала, что Дэрил не даст Эду перейти границы. Дэрил стоял неподвижно, глядя на Эда с холодной, пугающей решимостью. — Твоя? — медленно проговорил он, голос был тихим, но от этого звучал ещё более угрожающе. — Ты серьёзно? Я думаю, мы оба знаем, что ты давно потерял право так говорить. Эд хмыкнул, его глаза сузились. — Тебе вообще-то не понять, что это значит, — бросил он с издёвкой. — Ты просто лезешь не в своё дело. Думаешь, если тут встал защитником, то что-то изменится? Дэрил сделал шаг вперёд, его голос стал ещё ниже, почти рычащим. — Послушай меня внимательно, — начал он, глядя прямо в глаза Эду. — Ты больше не приближаешься ни к Кэрол, ни к Софии. Не звони, не ходи сюда, не смотри в их сторону. Ты даже не думаешь о том, чтобы снова вмешиваться в их жизнь. Эд усмехнулся, но в его голосе прозвучала неуверенность. — Ты мне угрожаешь? — Да, — тихо ответил Дэрил, его взгляд стал ещё жёстче. — Если ты хотя бы подумаешь снова причинить им боль… если хоть пальцем тронешь Кэрол или Софию… Он сделал ещё шаг вперёд, заставив Эда отступить. — Я убью тебя, — произнёс он с ледяной уверенностью. — Быстро и без сожалений. Эд на мгновение замер, его лицо исказилось от смеси ярости и страха. Он понял, что Дэрил говорит абсолютно серьёзно. — Ты… ты ненормальный, — пробормотал он, пятясь назад. — Думаешь, я испугаюсь? — Ты уже боишься, — спокойно ответил Дэрил. — И правильно делаешь. Эд бросил на них злобный взгляд, но, не найдя, что ответить, развернулся и поспешил уйти, его шаги звучали нервно и торопливо. Когда он наконец исчез из виду, Кэрол медленно выдохнула, чувствуя, как напряжение отпускает её. Она закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание. Она ощущала, как дрожат руки, но не позволила этому чувству взять верх. Она медленно повернулась к Дэрилу, который стоял неподвижно, всё ещё глядя в ту сторону, куда ушёл Эд. Его лицо оставалось серьёзным, но в глазах читалось беспокойство. — Спасибо, — тихо произнесла Кэрол, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Дэрил посмотрел на неё, его взгляд смягчился, но тревога не исчезла. — Ты в порядке? — спросил он, наклоняя голову. Кэрол кивнула, хотя её голос всё ещё дрожал. — Теперь да, — ответила она, обхватив себя руками. — Но я не ожидала, что он появится здесь. И что… всё снова будет так. Дэрил приблизился на шаг, его голос был тихим, но уверенным. — Он больше не вернётся, Кэрол. Я позабочусь об этом. Он знает, что я серьёзен. Дэрил коротко кивнул в сторону дома, его взгляд оставался спокойным, но в голосе чувствовалась забота. — Пойдём в дом, — предложил он. — Здесь холодно, да и… тебе нужно немного прийти в себя. Кэрол колебалась на мгновение, но затем кивнула, её руки всё ещё слегка дрожали. — Хорошо, — согласилась она. — Спасибо. Они вошли внутрь, и Дэрил жестом указал на диван. — Садись. Я поставлю чайник, — сказал он, направляясь к кухне. Кэрол осторожно опустилась на диван, ощущая, как её тело немного расслабляется. Она смотрела, как он ловко передвигается по кухне, доставая кружки и проверяя, где что лежит. Через несколько минут он вернулся с двумя кружками горячего кофе и поставил одну перед ней. — Вот, — сказал он тихо. — Это поможет. Она взяла кружку, обхватив её обеими руками, и на мгновение замерла, ощущая тепло, которое, казалось, возвращало ей силы. Но слова, которые Дэрил сказал на улице, не выходили у неё из головы. — Ты все знал, — тихо сказала она. — Да, — он опустил взгляд. — Как давно? — Всегда знал, — пожал он плечами. — София… Она кивнула, не зная что еще сказать. Она всегда так боялась, что он осудит ее за то, что она не была сильной ради дочери, что она так долго терпела… А он знал, все время их дружбы знал и уважал ее решение молчать. Кэрол почувствовала, как что-то внутри защемило, но одновременно стало легче. Она подняла взгляд на Дэрила, его лицо было спокойным, но глаза выдавали, что говорить об этом ему непросто. — Я… всегда думала, что ты меня осудишь, — тихо сказала она, её голос дрожал. — Что ты увидишь в этом слабость. Дэрил нахмурился, его взгляд стал твёрже. — Слабость? — переспросил он. — Ты издеваешься? Она удивлённо посмотрела на него. — Я никогда не считал тебя слабой, Кэрол, — твёрдо продолжил он. — Ты жила в аду и всё равно держалась ради Софии. У тебя была сила уйти, когда настал момент. И это не слабость, это чёртово мужество. Её губы дрогнули, она почувствовала, как слёзы наконец прорвались. Она быстро смахнула их, но знала, что он всё видел. — Я же рассказывал тебе о своем отце. И ты никогда не осуждала меня за то, что я не мог постоять за себя, пока был ребёнком. Почему я должен осуждать тебя? Её дыхание стало чуть прерывистым, слёзы снова начали подступать, но она сдержалась. Эти его слова проникали в самую глубину её души. Он знал, он понимал, и всё это время он не видел в ней того, чего она сама боялась увидеть. — Я просто… не хотела, чтобы кто-то знал, — прошептала она. — Это было так стыдно. Казалось, если кто-то узнает, это будет ещё хуже. — Ничего стыдного в том, чтобы выживать, нет, — твёрдо произнёс он. Кэрол молчала, чувствуя, как слова Дэрила обволакивают её, как тёплое одеяло. Её плечи, казалось, стали легче, и наконец она смогла улыбнуться, хотя и через слёзы.

***

Дэрил сидел напротив Кэрол, наблюдая, как она тихо отпивает кофе из кружки. В комнате царила уютная тишина. Кэрол казалась спокойнее, чем минутами ранее, но Дэрил не мог выбросить из головы её дрожащие руки и взгляд, который она старалась скрыть. Он видел, как тяжело ей давались эти воспоминания, но она всё равно держалась. Он отвёл взгляд в сторону, чувствуя знакомую волну гнева на Эда. Теперь он не влезет в их жизнь. Он давно потерял влияние на Кэрол, а напугав Софию, теперь не мог влиять и на нее. — Как там София? — спросил он, нарушая тишину. — Лучше, — ответила она, слегка улыбнувшись. — Мы поговорили. Это было нелегко, но теперь… я думаю, она начинает принимать всё, что происходит. — Это хорошо, — сказал он. Кэрол чуть смутилась от его слов, но не успела ответить, как вдруг хлопнула себя по колену. — Я совсем забыла, зачем вообще вышла из дома, — произнесла она, вставая. — Мне нужно было в магазин. Дэрил поднял брови, но не стал скрывать лёгкую улыбку. — Уже поздно, — заметил он. — Одна не пойдёшь. Кэрол усмехнулась. — Дэрил, я справлюсь. Я уже взрослая. Он покачал головой, вставая и тоже направляясь к двери. — Всё равно провожу, — сказал он спокойно. — Мне всё равно нужно зайти к Конни. У неё снова проблемы в доме, в этот раз с электричеством. Кэрол на мгновение замерла, её улыбка стала хитрой. — Знаешь, ты часто бываешь у нее, — сказала она, её голос был слегка насмешливым. — Может, уже пригласишь её на свидание? Или, может, я сама ей об этом намекну? Она совершенно искренне хотела ему помочь и это причиняло боль, потому что она не понимала, что ему никто не нужен, кроме нее. Что для него именно сама Кэрол является идеалом, через который он не может переступить и завязать с кем-то отношения, даже если «кто-то» симпатичен ему. Что он любит ее и это важно для него, важнее всего на свете. — Идем, — устало пробормотал он, отворачиваясь и направляясь к двери, но шаги были тяжёлыми, будто каждая мысль цеплялась за него, заставляя замедлиться. — Ты всё-таки не ответил, — поддразнила она, следуя за ним. — Может, это шанс? Он остановился так резко, что она чуть не врезалась в его спину. Повернувшись к ней, он встретился с её взглядом, который был полон невинного любопытства. — Кэрол, перестань, — тихо произнёс он, его голос звучал чуть резче, чем он хотел. Она замерла, её улыбка слегка угасла, и в её глазах мелькнуло удивление. Дэрил сжал кулаки, стараясь унять дрожь, которая, казалось, исходила прямо из его сердца. Она стояла так близко, что он мог видеть каждую деталь её лица — растерянный взгляд, тонкую линию губ, которые она чуть прикусила в нерешительности. Это сбивало с толку больше, чем он готов был признать. Он почувствовал, как его дыхание стало чуть прерывистым. Хотелось простыми словами объяснить ей, что есть лишь она — его лучшая подруга, в которую он давно и безвозвратно влюблен. Но слова застряли. Вместо них его рука поднялась сама собой, осторожно коснувшись её лица. А затем он просто наклонился и просто поцеловал её. Это прикосновение губами к её губам было невероятным. Пару секунд её непонимания, а затем она ответила на поцелуй, что сделало его ещё более невероятным. И, казалось, что нет ничего более правильного, чем целовать ее. Ничего более правильного, чем касаться большим пальце её щеки. Ничего более правильного, чем провести рукой по ее талии, по её спине, прижать её ещё ближе. Он отстранился также неожиданно, как и решился на этот поцелуй. Она не свободна. Она не его и он должен это уважать и принимать. Её взгляд был слегка затуманен и она несколько секунд просто смотрела на него, а затем все же смогла взять себя в руки. — Мне пора, — выдохнула она, её голос был чуть хриплым. Она неловко улыбнулась, но в её глазах читалась буря эмоций, которую она не успела скрыть. Она развернулась и направилась к двери. Дэрил остался на месте, наблюдая, как она уходит. Дверь закрылась, оставив его одного в тишине. Он провёл рукой по лицу, чувствуя, как его сердце всё ещё бьётся быстрее, чем обычно. Он знал, что это, возможно, изменит всё, но ни на секунду не жалел. — Чёрт, — пробормотал он, опуская голову. Он не мог взять это назад. Не хотел. И он совсем не жалел, что решился, потому что она ответила ему. И на данный момент этого было достаточно.