Вселикий Янус

Начиная с этого момента Яшку стали загружать самыми разнообразными заданиями. Другие актеры недоумевали, кто этот маленький самозванец, часто думая, что он из числа добровольцев, взявшихся помогать безвозмездно (за возможность выложить смазанный снимок закулисья в твиттере!) или за крошечную плату. Яшка постоянно вертелся рядом и неожиданно вылезал то тут, то там. Он наконец познакомился с Ксеней, которая приняла его очень тепло и сразу же попросила перейти на «ты». Тимур тоже быстро освоился с ним и теперь называл его и в глаза, и за глаза Яшкой, со смесью ехидства и нежности. В порыве воодушевления Яшка даже успел попроситься на роль — нечаянно, его просто немного занесло. Одним вечером его осенило идеей, как можно было обыграть один момент с Финдэ, да так, что он тут же позвонил Тимуру и помчался на встречу с ним. И, сбивчиво и вдохновленно болтая, нечаянно оговорился в том духе, что «я бы сыграл вот так…» Тимур смерил его долгим взглядом, как суровый родитель. — Нет. И Яшка стушевался и отступил. Мечтать о роли он, конечно же, не перестал. Артем дал ему разрешение исполнять песни на стримах (обозначив, какие не хотел бы слышать, чтобы не спойлерить ход событий, но дав Яшке свободу). Поэтому Яшка вживался и мечтал. Прорыв на следующий уровень закономерно произошел там, где было тонко и порвалось. * Тенью вошедший в клуб Артем обнаружил Тимура в раздрае — что-то явно шло не так. Режиссер, организатор и продюсер в одном лице чертыхался, прижимая телефон к уху плечом. Увидев композитора, он кивнул ему и мотнул головой — каким-то чудом телефон не выпал, — давая понять: дело плохо. — Непонятная херня на дорогах. Жора запаздывает, — громко прошептал он сквозь заложенный нос и снова заговорил что-то в трубку нарочито бодрым голосом — а потом яростно выхватил телефон, тарабаня в него пальцем, и выругался матерно. — А поменять порядок в сетлисте? — уточнил, почему не принято очевидное решение, Артем. — Поменять порядок — полетит всё! Тимофей должен сначала прийти с выступления, Царицына я просто так подвинуть не могу, иначе в следующий раз мы его тупо не уломаем, потом, его номер не прозвучит, если до этого… в общем, а-а-а! — Тимур встрепал лохматые русые волосы, поправил очки, нервно зашагал, сутулясь. Артем обвел закулисье бесстрастным взглядом. — А где Янус? — Да даже у него какая-то фигня другая… собирался прийти уже после начала, попеть потом со всеми на последних номерах. Артем выразительно посмотрел на Тимура. — Честно? — не выдержал Тимур. — Толпа ждет Егошкина, рок-звезду и диву, а мы им дадим?.. Артем просто слегка кивнул, чуть щуря насмешливые глаза: — Мы им дадим. Тимур вздохнул и снова достал телефон: — Яшка, давай дуй в «Авалон» пораньше, — категорично объявил он. — Жора запаздывает, устроишь пока публике разогрев. Колледж подождет. — Но… но ведь сегодня дата последнего тура, — растерянно пробормотал Яшка. — Какого еще тура? — не понял Тимур. — Беловежского старого! — с легким возмущением парировал Яшка. — Конкурса. — Наплюй, — коротко ответил Тимур и повесил трубку. Артем усмехнулся в спину зашагавшему от него Тимуру, представил себе, как Яшка сидит, растрепывая волосы в нарастающий панике, и тоже достал телефон. — И что думаешь делать? — проворковал он, когда Яшка ответил. — Я не знаю! — голос подростка был высоким, нервным. — Ведь последний тур! — И ты много работал, чтобы дойти так далеко, — озвучил Артем. — Да вот! — нервно согласился Яшка. — Наплюй, — совершенно спокойно повторил напутствие Тимура Артем и вслушался в растерянную тишину, послужившую ему ответом. Яшка не отбрыкивался — Яшка думал. — Что тебе даст этот конкурс? Даже если это будет победа — что там, грамота, пара тысяч в приз, где-то засветится твое имя, чтобы на тебя обратили внимание. Тимур уже обратил внимание. — Да, но… — Скажешь, уважаемые люди? — снова прочитал его мысли Артем. — Да. Это, скажем так, академический путь. И его проходят люди, элита в третьем поколении, для которых любой другой будет парвеню, непонятно откуда взявшимся выскочкой. А здесь — реальное выступление. Выбирай, Янус. Есть немало выпускников без работы. Нужно ли тебе быть актером на бумаге — или в действительности, можешь решить только ты. Удачи. В любом случае. Увидимся попозже в «Авалоне». Он подошел к окну, где стоял Тимур, и бесстрастно посмотрел на него: — Если что, выйдешь, споешь арию Наирота бонусом. — Ага, — уныло передразнил его Тимур севшим голосом, впрочем, совершенно беззлобно. — Спою. — Если хочешь, выйдем вместе, — пожал плечами Артем. — Но тогда за Наирота, уж извини, буду я. Помнишь слова из партии Финдэ? Телефон Тимура снова зазвонил, прерывая их. Артем посмотрел на чарующую, оранжевую, как искры, взвесь дождя под фонарем — в ней как раз начали просматриваться отдельные мокрые снежинки. А совсем скоро, и совсем незадолго до начала концерта, в дверях возник Яшка: мокрый, с посиневшей от холода кожей в прорезях черных джинсов, без шапки — в черных волосах уже не таял венец из снега. Горящие глаза безмолвно поздоровались с довольно хмыкнувшим Артемом, нашли Тимура. — О, а вот и ты, — сказал тот Яшке, будто ничего не случилось. — Пред тобой стою в оправе западных ветров, — подтвердил Яшка, скидывая тоненькую куртку, истекающую талой водой. — Какой план? На сцену он так и вышел — в простом черном лонгсливе с промокшими плечами, растрепанный, искренний. Не вышел — яростно вытанцевал к самому краю, в первобытной, самозабвенной пляске, двигаясь ломано, четко, легко, фонтанируя энергией — полностью захваченный музыкой. И публика взревела с первых аккордов. А когда наконец добрался сквозь снег с дождем Жора — златокудрый, широкоскулый, самоуверенный, в этой своей неизменной черно-красной клетчатой рубашке, — Артем оценил выбранный Тимуром переходный трек. — Хватит — я тебя не звал, — предостерегающе вытягивал руку сверкающий глазами Яшка. — Не лги, — насмехался в ответ Жора, — ты меня ждал! И зал бушевал подобно извержению вулкана.