Вселикий Янус

Вот когда он пропал на всю ночь, было страшно. Игорь долго крепился, чтобы не позвонить своей бывшей. Удержал его только стыд, что проморгал сына. До двух часов ночи он еще выдумывал расправу, перебирая в уме все предметы обихода, которыми можно было бы поочередно огреть наглеца, когда тот наконец изволит появиться на пороге. К четырем утра он был готов простить, отпустить и забыть, только бы малец объявился — а он не объявлялся. К пяти забылся тревожным сном. Очнулся в полдевятого и с нехорошим чувством просидел за остывшей чашкой кофе до девяти, листая телефон и пытаясь найти хоть что-то в соцсетях, что указало бы ему на возможное местоположение сына. Его безуспешные поиски прервало шебуршение у двери. Ах, вернулся. Явился не запылился. Растрепанный, бледный, синяки под глазами, щеки у скул шершаво растерты в алые пятна, еле держится на ногах. Игорь медленно вышел в коридор, оперся о косяк кухонной двери: — Живой? — Нет, — убежденно просипел Яшка. — Где был? — На студии, — зевнул Яшка, скидывая кроссовки и бросая их посередине коврика. — Спать пойдешь? — уточнил Игорь. — Ага. — На телефон чего не отвечал? — В студию не разрешили, мешал аппаратуре. Там волны делают… такое… кхррр кхррр. Слушай, давай я тебе потом расскажу? И с этими словами сын расхлябанно устремился к себе в комнату. Раздалось два буха — сначала рюкзак небрежно приземлился на пол в середине комнаты, потом сын повалился в постель. * Из комнаты Яшка вылез к четырем. Выглядел не сильно лучше, был словно с похмелья, хотя следов опьянения Игорь не заметил. Игорь терпеливо подождал, пока сын вскипятит чай, пошуршит пачкой печенья и залипнет в телефон. Больше не шуршит? Значит, наелся. Все, пора идти к нему. — Жив? — Все относительно, — философски отметил Яшка выцветшим голосом. — Разговор есть. — А, да. Тебе было интересно про студию, — кивнул сын. — Что ты там спрашивал? — Ты мне тут это, не того, — холодно сказал Игорь. — Не разыгрывай невинность. — А, ой. — Яшка закручинился. — Это ты разговор в смысле поговорить, да? — Поживее. — Я только что из кровати! — с хрипотцой указал Яшка. — А ты меня не разобравшись туда снова гонишь? — Сейчас разберемся. Иди. Яшка вздохнул, вспомнил удар ремнем по губам, розово-полосатые предплечья, и сдался. — Как ты скажешь, так и будет, ну, — мрачно воззвал к милосердию он, но слова его пришлись на глухие уши. Игорь поморщился, войдя в комнату, в которой царил раздрай. Подросток покорно улегся поверх скомканного одеяла, предупредительно заголившись. — Почему ночью? — задал самый наболевший вопрос Игорь. — Потому что студия стоит многаденяк, а на ночь меня по дружбе пустили за мало денег. — Зачем тебе на студию? — Пап, — обернулся Яшка, приподнимаясь на локтях, — я вообще-то учусь в колледже музыкально-театрального искусства. — Школота для учебы в студии не запирается. — Понятно. Слушай, а я не могу отвечать на эти вопросы в штанах? — Нет уж, дорогой мой, изволь отвечать за свой выбор. Вот как на тебя свежий воздух по филейным частям благотворно действует. Почти как массаж. Яшка поморщился, как от кислого. — В общем, мне надо было сделать запись, — мрачно сказал он. — И ты всю ночь делал? Яшка неопределенно пожал плечами. — Дома такого качества не добьешься, — с хрипотцой сказал он вместо этого. Игорь подумал. — Я за тебя волновался. — Так я же предупредил? — удивился Яшка. — Когда, что? — Игорь достал телефон, открыл последние смски, пришедшие вчера. — «крч я на запись задержусь». — Ну? — нетерпеливо сказал сын, явно не понимая проблемы. — Что такое «ка эр че»? — «Короче». — Ага. Ты что делаешь со временем жизни, которое сэкономил на этом сокращении? — Похоже, жду с голой жопой, как ты со мной будешь «разговаривать». — Я думал, ты на запись к врачу шел. — Игорь посмотрел вниз на продолжение: —«вернусь поздно». «в смысле рано». — Ну? — с претензией сказал Яшка. Игорь-то думал, что это сын так поправился. Сначала написал, что поздно, потом осознал свою ошибку и грозящие за нее последствия и пообещал заявиться в приличное время. — Рано утром следующего дня, — озвучил Игорь накатившее понимание. — Ну? — в третий раз сказал Яшка. — Ты же понимаешь, — Игорь заметил, как предательски изменился голос, едва не пустив петуха, — что я должен это сделать? — Это? — надавил Яшка. — Шляться по ночам — опасно, — поднял голос Игорь, испугавшись, что не хватит решимости. — Зато по жопе безопасно на диво. — Яшка ответил бы дерзко, но усталые связки срывались на сип, не выдерживая разговора на высоких тонах. Не кричать. Дышать. Дышать сквозь боль.