Метаморфоза

Дазай проснулся от настойчивого звонка, который казался бесконечным. Он нехотя потянулся к телефону, не раскрывая глаз, и нащупал его на прикроватной тумбочке. Посмотрев на экран, Осаму с трудом сдержал раздражённый стон — звонок был от отца. — Да, дорогой отец? — проговорил он, стараясь звучать бодро, хотя голос выдавал его недовольство. — Доброе утро, Осаму, — голос Мори был, как всегда, спокойным, но с ноткой той самой настойчивости, которой невозможно было перечить. — У нас сегодня гости. Поэтому встань пораньше и помоги с подготовкой. Шатен, едва подавив зевок, только фыркнул. — Отец, ты знаешь, что я не любитель ранних подъёмов, верно? — А ты знаешь, что у меня на тебя всегда особые планы, — с лёгкой усмешкой ответил Огай. — Подъём, дитя. Раздался короткий гудок — мужчина повесил трубку. — Чудесно, — простонал Дазай, натягивая одеяло на голову, словно это могло вернуть его в объятия сна. Однако спустя пять минут он сдался, понимая, что избежать участи ему всё равно не удастся. С тяжёлым вздохом шатен поднялся и поплёлся в ванную. После освежающего душа, который немного взбодрил его, Осаму спустился на кухню. Его взгляд сразу упал на стол, уже уставленный тарелками с блюдами. — Ух ты, отец явно заморочился, — пробормотал он, присвистнув от количества еды. На столе красовались: сашими, суши, мисо-суп с водорослями, рис с икрой, несколько видов соуса, салаты, а в центре стояла изящная ваза с фруктами. В углу стола заметно выделялись японские сладости: дайфуку, тайяки и моти. Парень задумчиво оглядел всё это великолепие, машинально проговаривая: — Видимо, сегодня нас посетят значительные персоны. Не из простых слоёв общества, раз отец так старается. Дазай начал аккуратно накрывать на стол, расставляя приборы и поправляя салфетки. Закончив, он отошёл на шаг, чтобы оценить результат. — Пожалуй, я заслужил чашечку кофе, — сказал кареглазый сам себе, направляясь к кофемашине. Сделав первый глоток, он вдруг задумался, кто же может быть этими таинственными гостями, ради которых Мори всё это устроил. Но звон колокольчиков из-за открывающейся двери у порога, заставил шатена отвлечься. Он лениво потянулся, ставя кофе на стеклянный стол в прихожей, всё ещё не глядя в сторону двери. Осаму предполагал, что «особыми гостями» будут либо коллеги Мори, либо какие-нибудь старые знакомые с безупречными манерами и не менее утончёнными скучными разговорами. Всё, что угодно, только не... Он. Когда дверь открылась, и на пороге показался рыжий дьявол из кофейни, а рядом стояла его сестра — целая и невредимая. Дазай буквально остолбенел. — Ты?! — громко выдохнул Чуя, его глаза вспыхнули, как будто он увидел что-то одновременно раздражающее и невероятное. — А ты... — растерянно, но с легкой насмешкой протянул Дазай, указывая на рыжика пальцем. Его взгляд метался между Накахарой и Коë. Это был тот самый парень, который при их первой встрече чуть не разнёс кофейню, потому что шатен подложил под его чашку записку с язвительным комментарием. И, конечно, тот же самый, кто столкнул его с рельс за секунду до приближения поезда — только чтобы затем вытянуть его обратно за воротник, с видом, будто это было величайшее одолжение. — Вот так неожиданность — усмехнулся Дазай, облокотившись на стену прихожей. — Уж не думал, что у отца такие... Интересные знакомые. — Отца? — лицо Чуи переполнила смесь всех возможных эмоций. — Подожди, — парень перевёл взгляд с Мори на Дазая, а потом обратно. — Неужели... Сын, о котором говорил Мори-сан... Коë тем временем сдерживала смешок, прикрывая ладонью рот. — Так вы знакомы? — почти с интересом, но с ноткой явного злорадства спросил Огай, прекрасно зная ответ. — Если это можно назвать знакомством, — пробормотал Чуя, по-прежнему сверля шатена взглядом. — Судьба любит нас сводить, — с расслабленной улыбкой произнёс Осаму, не сводя глаз с рыжего. — Ты ведь тоже рад меня видеть, не так ли? — Рад? Я бы тебя с балкона спустил! — юноша уже почти шагнул вперёд, но Озаки мягко дёрнула его за рукав, шепнув что-то успокаивающее. Мужчина, который всё это время наблюдал за происходящим с явным наслаждением, в конце концов сделал вид, что возвращается к делу: — Осаму, будь так любезен, отнеси чемоданы гостей в их комнаты. — Чемоданы? — шатен поднял бровь и посмотрел на внушительные сумки, стоящие у порога. — Так это не просто визит на один день? Он тут останется? Против прелестной девушки рядом, я ничего не имею против, но этот... — Чуя-кун тоже будет жить здесь, — с улыбкой подтвердил Мори. Дазай бросил взгляд на Чую, который снова хмурился, и Коë, которая выглядела скорее виноватой, чем довольной, но всё равно ослепительно красивой. — Отец, ты не мог предупредить меня заранее? — риторически спросил он, беря чемодан. — Где бы тогда была вся эта... Пылающая страсть? — беззаботно ответил врач и скрылся в глубине дома вместе с Коë, показывая ей свои хоромы и предоставляя парням возможность обменяться ещё несколькими колкими взглядами. — Не смей копаться в моих вещах, — пробормотал Чуя, проходя мимо Дазая. — Даже если бы хотел, у тебя там наверняка только шляпы и... — шатен прищурился. — Средства для ухода за ботинками? — Пошёл ты, — Накахара сжал челюсть. — Но-но, ты теперь у меня в гостях, поэтому будь добр не размахивать кулаками и относиться к хозяину с уважением. — нарочито проговорил кареглазый, поднимаясь на второй этаж. — Хозяин не ты, а Мори-сан. — рыжик выхватил один чемодан из рук Осаму. — Заканчивай болтовню и покажи нашу с Коë комнату. Дазай притормозил, осознавая что-то в своей голове и посмеиваясь из-за этого. — В чем дело? Крыша едет? — Чуя в недоумении повернулся, недовольно глядя на шатена. — Да так... Скоро узнаешь. Парни оставили чемоданы в коридоре, поскольку оба ещё не знали, какие комнаты выделил Мори гостям.

***

В трапезной царила атмосфера, в которой мирно уживались две противоположности. С одной стороны — спокойная беседа Мори и Коë, словно оба забыли, что за столом присутствуют ещё два неугомонных юнца. С другой — Дазай и Чуя, которые без единого слова обмениваются ядовитыми переглядываниями и ведут нешуточную «войну» ногами под столом. Мори, сдерживая довольную улыбку, сидел величественно посередине стола, словно монарх, наблюдающий за своей свитой. Коë, заняв место на противоположном конце, выглядела так грациозно и спокойно, будто её вовсе не касались напряжение и скрытая вражда между братом и сыном хозяина дома. — Так, Коë, — начал Огай, делая небольшой глоток вина, — Расскажи, чем ты занималась до... Недавних событий? У тебя, кажется, было весьма интересное увлечение. — О, это так, — улыбнулась девушка, аккуратно поправляя выбившуюся прядь. — Я всегда любила создавать что-то красивое. В детстве шила одежду для кукол, позже перешла на собственный гардероб. Это было для меня и хобби, и способ отвлечься от рутины. Дазай, нахмурившись, незаметно пнул Чую по лодыжке, когда тот попытался перебить. Рыжий тут же ответил более сильным пинком, попадая шатену по голени. Осаму едва не взвыл, но вместо этого нацепил свою фирменную ухмылку, делая вид, что ничего не произошло. — Значит, модный дизайнер? — с интересом продолжал мужчина, игнорируя скрытую перепалку. — Великолепный выбор. Это требует не только вкуса, но и тонкого понимания мира. — Спасибо, — тепло ответила Озаки. — А как насчёт Вас, господин Мори? Почему вы выбрали медицину? — Ах, медицина, — Мори задумчиво провёл пальцами по краю бокала. — Это искусство не хуже вашего. Я всегда любил изучать людскую природу, давать им второй шанс. Пусть не каждый пациент понимает, как много это значит, но даже банальная благодарность — уже награда. Чуя раздражённо выдохнул, видя, как Дазай снова подмигивает ему через стол, едва сдерживая насмешку. Накахара метнул в него взгляд, полный презрения, и под столом нащупал ногу Осаму, надавив чуть сильнее. — Ой! — вырвалось у шатена, который сразу сделал вид, будто кашляет. Огай мельком посмотрел на сына, а потом на Чую, чьи губы слегка дрогнули, намекая на сдержанную усмешку. — Всё в порядке, Осаму? — с показной заботой спросил Мори. — О, конечно, отец, — улыбнулся Дазай, склонив голову. — Просто что-то попало не туда. — Наверное, ваша гордость, — пробормотал рыжий так, чтобы слышал только шатен. Дазай стиснул зубы, но изобразил безразличие, наливая себе воды. Мори и Коë продолжили разговор о значении искусства и медицины в жизни, создавая иллюзию гармонии, в то время как их младшие спутники под столом вели свою скрытую битву. После плотного приёма пищи и не завершившегося самбо ногами, Огай приказал сыну помочь освоиться Чуе в доме. Чуя стоял у двери, чувствуя, как его настороженность постепенно уступает место лёгкому удивлению. Осаму, с лёгкой улыбкой на губах, открыл дверь, делая жест, который можно было бы интерпретировать как джентльменский. — Вперёд, — сказал он, немного приподняв бровь. Накахара, секунду раздумывая, всё же шагнул в комнату, его взгляд быстро осмотрел пространство. Он ожидал увидеть хаос, который так часто сопровождает подобных людей, как Дазай — беспорядок и небрежность, знакомые и раздражающие до слёз. Однако здесь царил порядок, почти модельный. Комната была выполнена в тёмных оттенках — глубокий синий, бордовый, серый, но вместо того чтобы создавать атмосферу мракобесия, всё сочеталось гармонично, создавая уютное ощущение уединения. В углу стоял деревянный стол, покрытый лёгким слоем пыли, на котором не было ничего лишнего, кроме нескольких книг и бумаги, аккуратно сложенной в стопку. Книжные полки вдоль одной из стен были заполнены томами с видавшими виды переплётами. Их страницы явно часто переворачивались, и они излучали тонкий запах старых книг, смешиваясь с легким ароматом шоколада. Эти благовония заполняли комнату, что было необычным для мужчины вроде Дазая. Чуя не мог не удивиться, ведь этот парень, по его мнению, совсем не тянул на человека, который мог бы держать всё в порядке. На стенах висели плакаты музыкальной группы, чьи имена Чуя не знал, но сам стиль — что-то мрачное и эксцентричное. Всё это дало бы понять любому, что хозяин комнаты вовсе не из тех, кто стремится скрывать свою индивидуальность. Одной из самых заметных деталей была кровать у окна — односпальная, аккуратно заправленная. На ней лежал мягкий ворсистый плед, который, несмотря на свою простоту, создавал эффект уюта и покоя. Он вряд ли бы стоял без внимания у кого-то другого, но вот Дазай, судя по всему, умел поддерживать в своей личной обители этот минималистичный порядок. Накахара перевёл взгляд на самого шатена, заметив, что тот, видимо, не ожидал такого реакции от своего сородича. Всё это, конечно, сильно контрастировало с тем образом, который рыжий себе нарисовал. — Впечатляет, — наконец сказал Чуя, едва заметно кивнув. — Я ожидал, что в твоей комнате будет больше... Бардака. Осаму лениво улыбнулся, удобно устроив руки в карманах. — Порядок — это тоже своего рода искусство, — ответил он, как всегда загадочно. — Идеальный бардак — это когда всё на своём месте, просто немного... Хаотично. Юноша покачал головой, поражённый тем, как изысканно этот придурок может оправдывать даже самые странные вещи. Однако несмотря на всю свою раздражённость, рыжий не мог не признать, что здесь было приятно находиться. Дазай флегматично облокотился на дверной косяк, преграждая вход в комнату, и, чуть склоняясь над Чуей, с невинной, но издевательской ухмылкой, произнёс: — Ты же понимаешь, что пока ты тут, всё подчиняется моим правилам? Так что будь послушным пёсиком и выполняй всё, что я скажу, — его голос был мягким, почти шепчущим, но наполненным провокацией. Рыжий недовольно нахмурился, и его взгляд стал таким острым, что, казалось, мог прожечь дыру в облигациях Осаму. — Что ты только что сказал? — тихо, но с явной угрозой переспросил он, сжав кулаки. Однако шатен не отступал. Наоборот, он слегка наклонился, уменьшая дистанцию, и словно невзначай опёрся рукой о стену рядом с головой Накахары. Разница в их росте, довольно ощутимая, сыграла свою роль — Чуя почувствовал легкое давление, от которого его сердце предательски участило ритм. — Ты не ослышался, рыжик, — продолжил Дазай, на его лице расцвела хитрая улыбка. — Здесь я — хозяин. Чуя, ощущая, как его терпение на пределе, вскинул руку, готовый влепить шатену хорошую оплеуху. — Да я тебя сейчас! Его замах прервал громкий голос: — Прекратить немедленно. На пороге стоял Мори, сложив руки на груди. Его взгляд был строгим, но в уголках губ играла едва заметная усмешка, словно он был доволен зрелищем. — Осаму, хватит мучить гостей. Чуя, прекрати распускать руки. С этого момента эта комната принадлежит вам обоим. В равных правах, — произнёс он с тоном, который не терпел возражений. Дазай резко развернулся к отцу, распахнув руки, будто он только что услышал величайшую несправедливость в своей жизни. — Отец! Но это же моя комната! Я её завоевал! Здесь мой порядок, мой мир, мои правила! — он причитал с таким надрывом, что Накахара, которому секунду назад хотелось его придушить, не удержался и расхохотался. — О, ну конечно, великий завоеватель, — усмехнулся рыжий, скрестив руки на груди. — И как же ты переживёшь такую трагедию? Шатен, поджав губы, смерил Чую раздражённым взглядом, на что Накахара только самодовольно улыбнулся, наслаждаясь его негодованием. — Не переживай, Дазай, я постараюсь не испортить твой «идеальный мир», — с сарказмом добавил парень, проходя мимо Осаму в комнату и специально толкнув его плечом. — Отлично, — вставил Огай, прерывая дальнейшие препирательства. — Осаму, помоги Чуе устроиться. А если снова начнёте спорить, я отправлю вас обоих ночевать в гостиную. Кареглазый прищурился, злобно взглянув на рыжего, но ничего не сказал. Тот лишь самодовольно усмехнулся, чувствуя сладкий привкус победы. Как только Мори вышел из комнаты, напряжённая тишина повисла в воздухе. Чуя бросил чемодан на пол у окна и повернулся к Дазаю, который стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на него с видом человека, только что проигравшего битву, но не войну. — Ну что, пёсик, готов подчиняться? — насмешливо бросил он, опершись на спинку кровати, которая теперь формально принадлежала им обоим. Накахара тяжело вздохнул, пытаясь сдержать всплеск агрессии, но вместо этого сделал несколько шагов вперёд и ткнул пальцем в грудь шатена. — Слушай сюда, бинтованный упырь. Если ты думаешь, что я буду тут плясать под твою дудку, то ты сильно ошибаешься. Осаму, не теряя самодовольной улыбки, посмотрел вниз на палец Чуи, а потом поднял глаза к лицу рыжего, буквально излучая весёлую провокацию. — Я смотрю, ты быстро освоился на чужой территории. Даже успел забыть, кто тут владелец, — его голос был спокойным, почти ласковым, но в нем скрывалась острая издёвка. Рыжий раздражённо схватил Дазая за воротник свитшота и слегка потянул на себя. — Хочешь проверить, кто из нас здесь главный? Шатен засмеялся, но не сделал ни малейшей попытки вырваться. Напротив, он приблизил своё лицо к лицу Накахары, их взгляды пересеклись, и в комнате стало ещё теснее от их напряжения. — Ты такой забавный, Чуя, — мягко проговорил юноша. — Но ты ведь понимаешь, что никакие угрозы не заставят меня слушаться тебя. Голубоглазый слегка дернул его за одежду. Глаза рыжего горели яростью, но вдруг он почувствовал, как его собственное сердце предательски ускорило ритм. Это близкое расстояние, нахальная улыбка Дазая, его невозмутимость — всё это выводило из себя и, одновременно, мешало сосредоточиться. — Ты нарываешься, — выдохнул Чуя, всё ещё удерживая Осаму за воротник. — Возможно, — с лёгкой усмешкой ответил тот. — Но разве ты не любишь вызовы? Несколько секунд они стояли так, будто боролись не только взглядами, но и молчаливой волей. Прежде чем Чуя успел ответить, дверь в комнату снова приоткрылась. — У вас там всё в порядке? — раздался голос Мори с ноткой подозрения. Накахара мгновенно отпустил шатена и резко развернулся, делая вид, что разбирает чемодан. — Да! Просто обговариваем правила совместного проживания, — поспешно ответил он, стараясь скрыть нервозность в голосе. Дазай, не теряя своего спокойствия, лишь кротко кивнул отцу, будто только что не дразнил своего нового соседа. — Хорошо, — удовлетворённо произнёс Огай и закрыл дверь. Чуя бросил через плечо раздражённый взгляд на кареглазого, который уже сидел на кровати и, склонив голову набок, с интересом наблюдал за ним. — Ты никогда не замолкаешь? — устало бросил рыжий, возвращаясь к разбору своих вещей. — Только когда сплю, — весело ответил шатен, продолжая откровенно наслаждаться их совместным хаосом. Раздался третий стук в дверь. Оба парня, всё ещё сверлящие друг друга глазами, резко обернулись. В проёме вновь появился Мори с необычайно неловкой улыбкой, явно стараясь сгладить атмосферу. — Эм, ребята, — он ненавязчиво кашлянул в кулак, словно боялся ещё больше разозлить обоих. — У меня хорошие новости. Чуя недоверчиво прищурился. — Сегодня вечером доставят новую кровать для тебя, Чуя-кун, — с торжественным тоном объявил Огай, делая вид, что не замечает ядовитого взгляда сына. — Что?! — воскликнул Осаму, моментально вскакивая с кровати. — Погодите... Для неё ведь нужно место! — Именно, — кивнул мужчина, делая невинное выражение лица. — Поэтому, сын мой, ты освободишь немного пространства. Накахара мгновенно понял, что сейчас начнётся шоу. Он облокотился на стену и сложил руки на груди, с удовольствием наблюдая, как лицо шатена медленно меняет оттенок на ярко-красный. — Но отец! Это моя комната! Моё убежище, мой святой храм уединения! — Дазай яростно жестикулировал, словно хотел убедить вселенную в своей правоте. Мори лишь пожал плечами, всё так же не обращая внимания на негодование юноши. — Так и есть, — сказал он с добродушной улыбкой. — Но теперь она принадлежит вам обоим. Чуя не выдержал и прыснул со смеху, глядя на обиженного соседа. — О, я бы мог смотреть на это вечно, — прокомментировал он, демонстративно вытирая мнимую слезу. Осаму резко обернулся к нему, размахивая рукой в сторону отца. — Ты это слышал?! Он хочет выгнать часть меня из моей же комнаты ради твоей кровати! — Какая трагедия... Я искренне сочувствую тебе, дружище, — насмешливо парировал Чуя. Мори, прекрасно понимая, что спор может продлиться до бесконечности, поднял руки в примирительном жесте. — Ладно-ладно, я оставлю вас. Кстати, грузчики приедут через два часа. Будьте готовы. С этими словами дверь захлопнулась, оставив обоих парней переваривать информацию. — Это заговор, — буркнул Дазай, указывая пальцем на дверь. — Ты с ним заодно. — Конечно, — усмехнулся рыжий, подходя ближе. — И знаешь, что? Мне это даже нравится. Осаму схватился за голову, театрально упав обратно на кровать. — О, великие боги абсурда, за что мне это наказание? Накахара только рассмеялся, бросив взгляд на комнату, в которой совсем скоро начнутся перемены.