Метаморфоза

Комната наполнилась шумом, когда грузчики внесли новенькую односпальную кровать. Чуя тут же, скрестив руки на груди, указал на угол возле окна: — Ставьте сюда. — А вот и нет, — тут же запротестовал Дазай, лениво раскинувшийся на своей кровати. — Этот угол слишком близко к моей территории. — Территории? — возмутился Чуя, поворачиваясь к шатену с прищуренными глазами. — Это что, твоя личная крепость? — Можно и так сказать, — невозмутимо ответил Осаму, вытягивая руки за головой. — Я тут уже привык, а ты только что заехал. Придётся подстроиться. — Ты издеваешься? — вскипел рыжий, сжимая кулаки. — Да я бы и к окну не лез, если бы ты не занимал три четверти комнаты своим эго! Грузчики, переглянувшись, решили отложить установку кровати, чтобы не быть втянутыми в чужой конфликт. — Эго? — повторил Дазай, сделав вид, что ужасно обижен. — Просто скажи честно: ты завидуешь моей способности гармонично обживать пространство. — Гармонично?! — голос Чуи стал громче. — Да твоя комната — это святилище твоего самодовольства! — Ну всё, ты оскорбил меня, — театрально вздохнул Дазай, сидя на краю своей кровати. — Теперь я точно не соглашусь. — Я сейчас сам эту кровать поставлю, и плевать, что ты там думаешь! — рявкнул Накахара, шагнув к грузчикам. — Ого, какой ты агрессивный, — усмехнулся шатен, но в его голосе слышалась доля провокации. Их горячий спор, наполненный резкими репликами и угрозами, прервал уверенный голос с порога: — Хватит. Мори, стоя в дверях с безукоризненно ровной осанкой, обвёл обоих взглядом. — Отец! — Дазай тут же вскочил, пытаясь выдать свою лучшую улыбку. — Это Чуя виноват. — Замолчи, Осаму, — коротко ответил Мори, затем повернулся к грузчикам. — Поставьте кровать рядом с кроватью моего сына. — Что?! — одновременно возмутились оба парня. Огай невозмутимо продолжил: — Между ними поставьте книжный стеллаж. Это сохранит личное пространство обоих и не потребует избавляться от другой мебели. — Но, отец! — попытался возразить Дазай. — Никаких "но", — отрезал мужчина, глядя на сына с той самой властностью, которая не терпела споров. — Комната большая, стеллаж добавит уюта. Чуя, скрестив руки, язвительно заметил: — Да уж, хотя бы так. Хоть что-то разумное в этом доме. Дазай лишь тяжело вздохнул, наблюдая, как грузчики аккуратно выполняют указания Мори. — Теперь вы довольны? — Огай оглядел обоих, затем, удовлетворённый тишиной, направился к выходу. — Постарайтесь не убить друг друга. Как только дверь закрылась за Мори, Дазай повернулся к Чуе с прищуром: — Тебе повезло, что у меня мудрый отец. — Повезло? — ухмыльнулся рыжий. — Если бы не он, я бы давно тебе навалял. Когда дверь за Мори закрылась, комната вновь погрузилась в напряжённую тишину. Чуя осмотрел свою новую кровать, коротко кивнул, как бы одобрительно, затем перевёл взгляд на стеллаж, который теперь стоял между их кроватями. — Ну, что ж, теперь хотя бы будет барьер, чтобы я случайно не прибил тебя во сне, — ехидно бросил рыжий, садясь на свою ложе. Дазай приподнял бровь, усмехнувшись: — Ты так говоришь, будто во сне становишься неуправляемым. Неужели у тебя ночные кошмары с моим участием? Накахара хмыкнул, вытянув ноги и опираясь на руки позади себя. — Если бы я видел тебя во сне, это был бы не кошмар, а самая большая комедия в моей жизни. Осаму притворно вздохнул и, покачав головой, присел на край своей кровати: — Твои попытки острить не спасут тебя от суровой реальности, дорогой сосед. Теперь ты здесь на моей территории, и рано или поздно я тебя перевоспитаю. — Перевоспитаешь? — Чуя фыркнул, поднимаясь на ноги. — Слушай, бинтованное недоразумение, если кто-то и будет воспитывать, то это я. И первое, чему я тебя научу — это держать язык за зубами. — А ещё ты научишь меня, как не доставать до верхних полок? — Дазай специально шагнул ближе, чтобы воспользоваться преимуществом своего роста, и ухмыльнулся. Рыжий резко развернулся, пнул табурет, стоявший рядом, так что тот чуть не упал, но был мгновенно пойман шатеном. — У тебя талант драматизировать, Чуя, — беззлобно заметил Дазай, выравнивая табурет. — Хотя должен признать, что твоя вспыльчивость делает наше совместное проживание увлекательным. Юноша лишь раздражённо отвернулся, решив, что продолжать препираться нет смысла. — Знаешь что, — пробормотал он, подходя к шкафу с одеждой. — Я тебя игнорировать буду. Вот увидишь. Кареглазый в ответ лишь загадочно улыбнулся: — Как скажешь. Посмотрим, сколько ты продержишься. Дазай уселся на свою кровать, оперевшись спиной о стену, и с насмешливым выражением лица наблюдал за тем, как Накахара раскладывает вещи по полкам. — Чуя-кун, ты такой аккуратный. Твой карликовый рост компенсируют другие качества. — протянул Осаму, вертя в руках карандаш. — Закрой рот, — буркнул рыжий, стараясь не обращать внимания. — Нет-нет, я серьёзно, — продолжил шатен, излучая самодовольство. — У тебя, наверное, всё по цветам разложено, да? Рубашки справа, футболки слева? Чуя громко выдохнул, пытаясь проглотить гнев. Он не ответил и лишь продолжил заниматься своим делом, мысленно молясь, чтобы Дазай просто замолчал. — А носки у тебя тоже по парам сложены? Или, может, по настроению? — не унимался тот. — Заткнись уже! — рявкнул рыжий, оборачиваясь к нему. Шатен, не теряя своего добродушного тона, наклонился чуть вперёд: — Ты такой серьёзный, Чуя-кун. Жизнь коротка, знаешь ли. Почему бы не расслабиться? — Потому что в этой комнате уже есть один беззаботный идиот, и я не собираюсь к нему присоединяться, — огрызнулся Накахара, захлопывая дверцу шкафа. Парень рассмеялся, довольный реакцией: — Эй, ты так и не поблагодарил меня за то, что я дал тебе место в своём храме. — Твой "храм" — это просто комната с порядком, который, судя по всему, создал не ты, — усмехнулся Чуя, усаживаясь на край своей кровати. — Ошибаешься, — с гордостью заявил Дазай. — Здесь всё как раз идеально выстроено мной. Каждый предмет имеет своё место. — Как и твоя наглость, — пробормотал Накахара, закатывая глаза. — Ты же понимаешь, что чем больше ты сердишься, тем веселее мне? — Осаму наклонился чуть вперёд, разглядывая Чую с ехидной улыбкой. Рыжий смерил его взглядом, полным усталости и раздражения: — Я начинаю это понимать. Наступило короткое затишье, которое Дазай быстро нарушил: — Но, знаешь, Чуя-кун, я не так уж плох. Может, мы даже подружимся. — Ты прав, не так уж и плох. Ты хуже, — отрезал рыжик, вновь отворачиваясь. Осаму только громче рассмеялся, продолжая наблюдать за тем, как его новый сосед пытается держаться, но явно проигрывает в этой битве. Когда в процессе пререкания Накахара с гневом швырнул в шатена свою футболку, Дазай с легкостью поймал её, но в его руках она вдруг распахнулась, и из неё выпали красные женские стринги. Оба парня замерли, оглушённо уставившись на это неожиданное дополнение. Шатен, не скрывая удивления и в то же время с лёгким, почти невинным интересом, разглядывал вещицу. Его глаза блеснули, когда он поймал взгляд рыжего, а в его ухмылке явственно проступила развратная искорка. — Ну-ну, Чуя-кун... — протянул он с тем самым тоном, который предвещал беду. — Я и не знал, что у тебя есть такой... Изысканный вкус. Рыжий застыл, а потом моментально подошёл ближе, его лицо пылало от стыда и злости. — Это не то, о чём ты думаешь, идиот! — выпалил он, пытаясь схватить футболку и злополучное бельё. Но Осаму увернулся, подняв руку с "уликами" над головой: — О-о, а я думал, что ты фанат классики. Красное кружево, Чуя? Очень смело, я впечатлён. — Дай сюда! — рявкнул Накахара, прыгая, чтобы достать футболку. — Признайся, это же твой счастливый талисман? Или это твоя рабочая форма для секретных миссий? — продолжал шатен, едва сдерживая смех. Чуя почти кипел от злости: — Я говорю тебе, это не моё! Это сестры! Эти слова заставили Дазая остановиться, но ненадолго. Его глаза заискрились с ещё большей издёвкой. — А-а-а, значит, ты носишь её вещи, да? Такое объяснение только хуже делает, знаешь ли. — Ты! — Накахара, наконец, толкнул его в плечо, заставив шатена слегка покачнуться. — Если ты не заткнёшься прямо сейчас, я заставлю тебя съесть это! — Съесть? — притворно задумался Дазай, оглядывая стринги. — Ты так уверен, что они съедобные? Это была последняя капля. Рыжий сорвался и кинулся к нему, пытаясь отобрать злосчастное бельё. Дазай, пытаясь увернуться от разгневанного Накахары, не рассчитал свои движения и запутался в собственном одеяле, нелепо падая на кровать. Он всё ещё смеялся, пока не ощутил, как Чуя, воспользовавшись моментом, буквально оседлал его, намереваясь вырвать стринги из рук. — Отдай! — рявкнул рыжий, хватаясь за руки Осаму. — Чуя-кун, ты так настойчив, — протянул шатен, но его голос слегка сбился. На мгновение всё затихло. Шатен замер, анализируя ситуацию. Рыжий, сидящий на нём, с пылающим от гнева и смущения лицом, выглядел одновременно комично и... Что-то в этой сцене заставило Осаму задержать дыхание. Чуя тоже осознал, насколько нелепо и двусмысленно это выглядело. Его глаза расширились, а лицо залилось таким румянцем, что оно слилось с цветом его волос. — Ты чего уставился?! — выкрикнул он, пытаясь скрыть своё замешательство. — Просто... — Дазай медленно улыбнулся. — Я бы попросил тебя хотя бы сводить меня на ужин перед такими "играми". — Заткнись! — заорал Накахара, вырывая бельё и футболку из рук Осаму. Он так резко поднялся, что едва не свалился с кровати, но всё-таки удержался на ногах. — Ты... Ты больной придурок! — выкрикнул он, направляясь к двери. — А ты слишком эмоционален, Чуя, — лениво бросил кареглазый ему в спину, но его голос всё ещё звучал чуть более тихо, чем обычно. — Молись, чтобы я не убил тебя до конца дня! — последовала последняя угроза, прежде чем рыжий с грохотом захлопнул за собой дверь.

***

Первым проснулся Дазай. Солнечные лучи пробивались сквозь щели в шторах, лениво освещая комнату. Он лежал на боку, лицом к стеллажу, и без особого интереса скользнул взглядом по корешкам книг. Зевнув, он повернулся на спину, заложил руки за голову и улыбнулся сам себе, вспоминая вчерашнюю сцену с красным бельём. — Боже, Чуя, что бы ты без меня делал? — прошептал он, наслаждаясь тишиной. Однако тишина продлилась недолго. С противоположной стороны стеллажа послышался тихий, но недовольный стон. Чуя, похоже, только начинал приходить в себя. Осаму, усмехнувшись, громко сказал: — Эй, Чуя, ты там ещё жив? Или уже обдумываешь, как меня задушить? — Заткнись, Дазай, — пробурчал рыжий, даже не пытаясь открыть глаза. Шатен мгновенно подскочил с кровати, заглянул за стеллаж и, прищурившись, посмотрел на ещё заспанного Чую. Рыжий лежал на боку, лицом к стене, с чуть растрёпанными волосами. — О, как мило, ты ещё и выглядишь поутру так, будто тебя переехал грузовик, — с насмешкой произнёс юноша. Накахара резко перевернулся, глядя на него с раздражением: — Если не хочешь, чтобы я реально тебя переехал, то заткнись и дай мне поспать! — Но, Чуя, утро — это так важно! Ты же не можешь проспать начало прекрасного дня в компании меня, — притворно драматично произнёс шатен, садясь на край своей кровати. Рыжий сел, потирая лицо руками, и устало выдохнул: — Если ты сейчас не заткнёшься, я найду способ запихнуть тебя обратно в кровать с помощью кулаков. — Хм, звучит как приглашение, — беззаботно отозвался Дазай, упираясь локтями в колени и сложив подбородок на ладонях. Парень смерил его таким взглядом, что шатен даже немного напрягся. — Дазай, просто уймись хотя бы раз, — прошипел Чуя и встал, направляясь к шкафу за одеждой. — У меня к тебе просьба: можешь хоть раз помолчать хотя бы до завтрака? Осаму развёл руками: — Ну, я постараюсь, но не обещаю. Чуя закатил глаза и ушёл в ванную, громко хлопнув дверью. Дазай остался сидеть на кровати, смеясь про себя и думая, как ещё можно достать своего нового соседа. Он, не теряя времени, поднялся с кровати и медленно подошёл к стеллажу, который разделял их кровати. Проведя пальцем по его поверхности, он задумчиво пробормотал: — Пожалуй, пора проверить, что за «сокровища» ты там спрятал, Чуя-кун. Шатен начал осторожно выдвигать книги и заглядывать за них, явно в поисках чего-нибудь, что могло бы стать новым поводом для подколов. Среди привычных детективов и сборников поэзии его взгляд остановился на небольшой коробочке, запрятанной в дальнем углу. — Хм, что это у нас тут? — с интересом протянул Дазай, аккуратно вытаскивая находку. Коробочка оказалась обычной, чёрной, но запечатанной резинкой. Кареглазый прищурился и почти слышал, как его внутреннее «любопытство» требовало открыть её немедленно. — Если это дневник или что-то личное... О, Чуя, ты так легко меня развлекаешь. В этот момент из ванной раздался звук открывающейся двери. Чуя вышел, уже более бодрый и с полотенцем, небрежно накинутым на плечо. Он заметил Дазая у стеллажа и сразу насторожился. — Что ты делаешь? — подозрительно спросил он, прищурив глаза. — Ничего особенного, — ответил шатен с самой невинной улыбкой, быстро вернув коробочку на место. — Просто полки протираю, ты же знаешь, как я ценю чистоту. — Конечно, ценишь, — усмехнулся Накахара, подходя ближе. Его взгляд тут же упал на ту самую полку, и он мгновенно понял, что шатен трогал его вещи. — Ты копался в моём шкафу, да? — нахмурился он. Дазай развёл руками: — О, да брось, Чуя, я просто хотел убедиться, что у тебя нет ничего запрещённого. — Ты больной, — пробормотал голубоглазый, подойдя к стеллажу и проверяя свои вещи. — Это ты так говоришь, потому что я нашёл твою коробочку с часами, — ухмыльнулся шатен, засовывая руки в карманы и отступая на шаг назад. Чуя тяжело выдохнул, но его взгляд обещал шатену проблемы. — Если я ещё раз увижу тебя возле моих вещей, клянусь, тебя вынесут отсюда на носилках, — предупредил он, пряча коробочку глубже на полку. — Ха-ха, хорошо-хорошо, я понял, мистер скрытность, — легко согласился шатен, не переставая улыбаться. Накахара попытался игнорировать его, но злость ещё долго кипела внутри. Он уже сожалел, что не выбил из дебильной мумии весь этот «юмор» в первый день. Дазай сел на край своей кровати и с легкой улыбкой наблюдал за Чуей, который старательно прятал свою «коробочку» глубже на полку. В его взгляде мелькнула редкая искра грусти, и, когда Накахара повернулся к нему спиной, шатен задумчиво произнёс: — Так ты и правда учишься в другой школе? Чуя, продолжая поправлять книги на полке, ответил безразличным тоном: — А что, разве это не очевидно? Ты что, надеялся на то, что мы будем ещё и в одном классе? Осаму хмыкнул, облокотившись спиной о стену и заложив руки за голову. — Честно говоря, да, — признался он. — Было бы удобно тебя дразнить весь день. Всё-таки как-никак, это моё самое любимое хобби. Чуя повернулся к нему лицом и скрестил руки на груди. — Звучит так, будто тебе делать больше нечего. Неужели у тебя больше нет друзей, чтобы раздражать их своими выходками? Шатен отвёл взгляд, его улыбка стала чуть мягче. — Друзья? У меня есть Фёдор, конечно. Но он не так интересен, как ты. С тобой гораздо веселее, Чуя. Рыжий слегка нахмурился, не ожидая услышать от него такое. — Веселее? Странное у тебя представление о развлечениях. Дазай сделал вид, что не заметил его недоверчивого тона, и продолжил: — Ты учишься намного дальше, чем я думал. Это значит, что я не смогу подстрекать тебя в течение дня. И не смогу поднять тебе настроение своими шутками. Чуя удивлённо замер на мгновение. — Поднять настроение? — переспросил он, чувствуя, как щеки слегка начинают гореть. — Ты вообще понимаешь, что несёшь? Ты же только злишь меня! Парень ухмыльнулся, но в его глазах всё ещё была какая-то грусть. — Ну, может, злю. Но разве не это делает твои дни ярче? Ведь если бы я тебя не подкалывал, твоя жизнь стала бы скучной, верно? Накахара хотел было ответить колкостью, но остановился. Дазай, как ни странно, говорил нечто… Почти искреннее. — Если ты хочешь поднять мне настроение, то начни с того, чтобы держаться от меня подальше. Шатен рассмеялся, откинув голову назад. — Ох, Чуя, ты всегда такой остроумный. — Это не шутка, придурок, — буркнул рыжий, чувствуя, как его сердце слегка сбилось с ритма. Парни вышли в коридор, направляясь к лестнице. По пути они снова ругались из-за того, что Осаму выставлял рыжему подножки. Когда Дазай и Чуя наконец вошли на кухню, их спор всё ещё продолжался. — Да что с тобой не так, а? — возмущённо выпалил Чуя, вытирая пыль с подола своих штанов после очередной подножки. — Ты что, специально ищешь повод вывести меня из себя? Дазай, весело хмыкнув, пожал плечами. — А разве это сложно? Ты сам делаешь всё за меня. Тот раздражённо фыркнул, собираясь ответить ещё что-то, но его нос уловил манящий аромат. Он остановился, чуть приподняв голову. — Это что, пирог? — пробормотал он, глядя на шатена. — Хм… Кажется, да. Пахнет ягодами. Они одновременно повернули головы в сторону кухни, где уже слышались весёлые голоса. Зайдя внутрь, парни остановились в дверях. Мори стоял у духовки в полосатом фартуке с изображением кроликов, вытаскивая горячий пирог. Его лицо светилось довольной улыбкой, а очки немного запотели от жара. Коë, нарезая овощи на разделочной доске, тихо посмеивалась, явно радуясь чему-то. — Доброе утро, мальчики! — радостно поприветствовал их Огай, аккуратно ставя пирог на стол. — Доброе утро, — буркнул Чуя, всё ещё хмурясь по вине своего соседа. Кареглазый, прищурившись, оценивающе посмотрел на мужчину. — Ого, отец, а я и не знал, что ты любишь готовить. Мори, поправляя фартук, невозмутимо ответил: — Готовить — это искусство, Осаму. Как и хирургия. Озаки усмехнулась, глядя на шатена: — Он решил угостить нас чем-то особенным. Так что, считайте, у вас праздничный завтрак. Чуя подошёл ближе, покосившись на пирог. — Что за пирог? — Черничный с малиной, — ответил Мори, вытирая руки полотенцем. — Но сначала салат. — Конечно, — протянул Дазай, усаживаясь за стол. — Мы же должны быть здоровыми мальчиками, верно? Накахара лишь закатил глаза и тоже сел. Огай налил всем свежего сока, а Коë разложила салат по тарелкам. Атмосфера была удивительно уютной, и даже Чуя начал немного расслабляться. — Чуя, — обратился к нему хозяин дома. — Надеюсь, ты обустроился? Парень пожал плечами, неохотно отвечая: — Да, нормально. — Осаму тебя не слишком достаёт? — с улыбкой уточнил мужчина, явно не без иронии. Рыжий бросил на шатена убийственный взгляд, но промолчал. Дазай же невинно пожал плечами: — Я всегда рад помочь ему адаптироваться. Коë тихо хихикнула, а Мори только вздохнул, чувствуя, что эти двое ещё долго будут доставлять друг другу хлопоты.