Котлета в кастрюле

— Я уже сам устал, пока смотрел на это безобразие, — Рейвет подошел к прислонившемуся к стене ангара Джазу. — Ничего не говори. Сам в шоке от его работоспособности, — поддакнул диверсант, изобразив человеческий «зевок», да так правдоподобно, словно, и правда, нуждался в дополнительном воздухе. Проходивший мимо солдат, засмотревшийся на роботов, незамедлительно повторил, чуть не свернув челюсть. Рейв хмыкнул — человеки были забавными. — И сколько так? Я же явно не к началу подошел. — Около… Пяти часов, если на местный лад, — Рейв был более чем уверен, что под визором окуляры задумчиво сощурились. Джаз делал так, когда они разговаривали где-то на безопасной и закрытой от посторонних территории. — И что, правда все время бегает? — Ну, если конкретней — еще иногда падает, но это уже мелочи, — развел тот манипуляторами. — Действительно, — глубокомысленно изрек боевикон, уставившись на свою кассету. Диалог был окончен. Тимур нарезал круги по плацу с самого утра. Исчезновение человека-бота из-под бока Рейв заметил не сразу, зато стоило ему это обнаружить — рванул искать. Мало ли во что влезет. Но всё оказалось куда прозаичнее: тренировки, которые Тим организовал сам себе. Если учитывать, что раньше тот и ходил с трудом — прогресс на фейсплейт. Если сравнить с типичным трансформером — все еще похож на перекатывающееся бревно. «Главное теперь это вслух не высказать», — подумалось Рейвету с очередным падением несчастного. Несчастный, собрав себя в кучу, потрусил дальше. «И чем только руководствуется?..» «Быть полезным! Быть полезным!» — билось набатом в процессоре, когда я опять растекся по асфальту. М-да... К Джазу, который изначально составлял мне компанию, присоединился Рейв. Они о чем-то коротко переговорили и вернули фокусы в мою сторону. Цирк да, ребят? Поле-е-езным…

***

— Тим, ну сколько можно мельтешить? — окликнул меня вернувшийся напарник, когда солнце уже плавно скрывалось за елками. — Пошли в офф! — Ма-а-ам, ну еще пять минут! — театрально отозвался я, пародируя детей из своего двора. — Думаешь, пяти минут тебе хватит? — не понял тот шутку. — Рейв, я знаю, где наш ангар. Вернусь, как только надумаю, — уже куда серьезнее выдаю я. — Понятно, в этот звездный цикл тебя не ждать… — подытожил он, махнув на меня лапой. Направился домой. Стало немного неловко, я почесал гладкий металл репы и двинулся дальше. Ноги не заплетались, силиконовые подошвы вполне ритмично приземлялись на поверхность, создавая какую-никакую, но уверенность в следующем шаге. На небе занимался рассвет. Устало приземляюсь прямо на асфальт. После непродолжительного сомнения принимается решение лечь, которое тут же приводится в исполнение. Я раскинул руки в стороны, наслаждаясь необычным, не человеческим, ощущением в корпусе. Не привычное подрагивание конечностей после усиленной тренировки, а скорее онемение… Мне словно поливали тело горячей водой, но такой температуры, что тепла не чувствуется. Только боль. Не сказать, что приятно, но ничего негативного я в этом тоже не видел — просто рабочий момент. А небо такое светлое-светлое, холодное-холодное… Лето, четыре часа утра. Благодать. Солнце из-за забора пока не видно, но его лучи уже потихоньку наползали на верхушку здания штаба, заливая верхние этажи ярким светом. Я потушил оптику, наслаждаясь моментом. Свежий, по-утреннему влажный воздух, затекает в воздухозаборники. Я сосредоточился на каплях росы, осевших на пальцах, плацу и, казалось, внутри меня. Почудилось ласковое прикосновение травы, далекий рев тракторного двигателя, лай собак и трели птиц, в городе поющих только пока машины ездить не начнут. Иногда я спал на улице, когда выносить компанию наркоманки и истощенных братьев становилось невмоготу. Не самое приятное окончание воспоминаний вернуло в реальность. В рассветном небе обнаружилась одинокая птица, напоминающая коршуна. Хм, а они тут водятся? Ну, в смысле, на острове? Мне показалось это странным. Как и то, что птичка вовсе не махала крыльями. Нет, они, безусловно, умеют парить. Но хотя бы какое-то движение должно быть, а эта — кружит надо мной и все тут. Я еще не помер, что б проявлять ко мне такое пристальное внимание. Да и вряд ли она сможет мной закусить: с недавнего времени это стало практически невозможным. Птичка доверия не внушала и, когда я уже хотел врубить недавно обнаруженный тепловизор, дабы подтвердить свои подозрения, со стороны казарм послышалось озорное: — Зарядка кончилась? — Ага, удлинитель не протянешь? — поинтересовался я в ответ раньше, чем обнаружил неожиданного визитера. Визитер оказался мальчишкой лет двадцати пяти, рыжим и кудрявым до невозможности. А еще растерянным, видимо, оттого, что не ожидал услышать от меня ответный подкол. Я сел, уставившись на человека. — А… Что ты здесь делаешь? — нашелся тот с темой разговора. — Тренировался. Знаешь, железные булки тоже нуждаются в разминке, — шутканул я, разводя руки типа «се ля ви». — И что, прям всю ночь? Я видел, как ты вчера круги нарезал. Никто из ваших, вроде, такого не делает… — Я новобранец, если это можно так назвать, — с кряхтением поднимаюсь в вертикальное положение, раз уж полежать не вышло. — А ты что тут забыл? Не вижу больше желающих вылезти из койки раньше подъема. — А, я в карты вчера проиграл, — легко отозвался парень, широко улыбаясь. — Вот, загадали поговорить с тобой, — он застенчиво, вроде как извиняясь, почесал затылок. — Что же не с Айронхайдом или Рейветом? Они-то пострашнее будут. — Не-е-е, с ними уже много кто разговаривал, а вот с тобой — по пальцам посчитать, да и то только пара слов и уже сердечный приступ, — на удивительно живом лице снова сменилось выражение: теперь он заинтересованно разглядывал мою маску. Я не спешил продолжать, засмотревшись в ответ. Рыжий был ниже, может, сантиметров на сорок, что при моих двух с гаком было не удивительно. У Рыжего были карие глаза и старая царапина на щеке. А еще, у Рыжего были веснушки, которые, кажется, пытались захватить все видимое пространство кожи. Перед глазами встали трупы из сектора семь, среди которых я отчетливо помнил залитую кровью рыжую голову. Мотнул шлемом, пытаясь выкинуть ненужные данные. Люди ужасно хрупкие. А я?.. — Эм… Как давно вы на Земле? — не вынес долгого молчания Рыжик. — Ну, мой командир тут совсем недавно, как и остальные, а вот Би уже прописался, — уклончиво ответил, едва наклонив голову в сторону. Хрустнули сопряжения пальцев, прочищен воздуховод. — Не знаю, как много мне можно разглашать. — Ничего такого! — поспешил заверить он, уловив едва заметное изменение тона. — Я думал, что ты просто не ответишь, и мне придется идти к Эппсу красть мыло, так что ты уже сделал для меня куда больше, чем думаешь… — пацан снова запустил пятерню в волосы, по десятому разу неловко улыбаясь. — Красть мыло? У Эппса? — я зашумел процессором, пытаясь переварить сказанное. Не, чем бы дитя не тешилось, конечно, но что б настолько?.. — Карточный проигрыш… — протянул он, отводя взгляд. — Это святое… — отозвался, копируя тон. — А вы тоже в карты играете?! — почти подпрыгнул тот, всем собой выражая удивление. Я не могу, такая мимика активная… — У нас вообще много всего имеется, — хмыкнул, а потом, не своим голосом добавил. — Имелось. Пацан нахмурился, посерьезнев. Я потянулся, не желая продолжать тему, которая подняла непонятную волну глухой тоски где-то в груди. Эмоция была понятна, но мне не принадлежала. Было странно, хотелось сплюнуть, но вместо этого получилось только издать странный звук вокалайзером. М-да, и почему мне не мог достаться корпус с нормальным лицом? Рыжик несмело подошел ближе, внимательно разглядывая мою зависшую тушку. Потом, с еще более отсутствующей смелостью, положил руку на плечо. Я молчал, немного шокированный. Не считая Рейва и Джаза, со мной держались на расстоянии как минимум полутора метров. — Слушай, приятель, не знаю уж как наша верхушка, но я весь за вас! — проникновенно заверил он. — Война — это ужасно, и я не представляю, что вам всем пришлось пережить, но надеюсь, что Земля останется приятным воспоминанием и местом, куда можно будет прилетать в гости! — мальчишка сделал пафосное лицо спасителя человечества. Я не выдержал и совсем не подобающе для высокоразвитой расы инопланетных тостеров заржал, взлохматив и без того лохматую копну меди на голове смешного человека. Человек насупился, но не смог продержаться и пяти секунд, расплывшись в улыбке. Подмигиваю светодиодом на маске и разворачиваюсь в сторону казарм, откуда за нами наблюдали притихшие солдаты. Группа этих диверсантов-разведчиков, стоило им только подгрузить, что главное действующее лицо их заметило, шустро скрылась за углом. — Тебя как звать-то, Рыжий? — Я Коди. Коди Алерт. Сержант. Пилот вертолета, — отрапортовал он, становясь по струнке и отдавая честь. — К пустой голове не прикладывают, — на автомате выдал я заученную за полтора года простую истину. Судя по лицу абсолютно местного человека, прикола он не понял, но руку опустил, смущенно хмыкнув. — А тебя как? — быстро нашелся он. Не думаю, что он этого не знает, но раз уж спросил… — Тимур. Кассета Рейвета, — я приложил манипулятор, сложенный в кулак, к центру груди, как делают все «мои». — Будешь Рыжим, — на мое утверждение рыжий забавно сморщился, пытаясь изобрести что-нибудь в ответ. — Тогда ты — Утюг, — выпалил он, не придумав ничего лучше. «Ну, утюг — так утюг», — решил я философски, но ради приличия все-же поинтересовался, а почему, собственно, именно «Утюг»? — А у тебя лицо… Или как у вас это называется… Плоское, как рабочая часть у утюга, — ну привет, я че теперь, плоский? Ой, сложно тебе будет с женщинами, ой сло-о-ожно… Я, хмыкнув и покачав шлемом, уставился в чистое небо. Странная птичка уже куда-то слиняла.

***

Не знаю уж, зачем десептиконы все еще околачиваются на Земле, но мы, спустя пару недель, поймали сигнал одного. Точнее, его поймали люди где-то в районе Мексики. Мексиканское правительство с квадратными глазами просило явиться и размотать поехавшего процессором дебошира, внезапно решившего, что его долг, как верного последователя Мегатрона — уничтожить человечество. Человечество, внезапно, оказалось против. NEST ходило на ушах, солдаты бегали группками от одного самолета до другого. Леннокс выкрикивал команды вперемешку с емкими ругательствами, стоя на своеобразном мостике. Остальное командование всосалось в комнатушку центра связи, гавкая уже оттуда. Цирк. Нас вежливо попросили в самолеты. Оптимус, с минуту посовещавшись с Айронхайдом, величественно кивнул, и мы стали потихоньку перебираться в предложенный транспортник. Рейвет перегородил мне дорогу. — А тебя я попрошу остаться, — Мюллер, тоже мне. — Там будет много криков, взрывов и лишних телодвижений. Мы не подготовились, не сработались с людьми и скорее всего сегодня умрут десятки. Плюс, ты совсем недавно ходить научился, тебе просто опасно влезать в подобное месиво. — Ну знаешь ли… — я задумался. Мне действительно там делать нечего, но от этого праздного безделья и пустого наматывания кругов по базе хотелось на стенку лезть, что я иногда и делал. — Слушай, я постараюсь не путаться под ногами. Просто посмотрю на ваш бой со стороны. Рано или поздно, но мне придется вступать в битву и лучше быть к этому готовым. — Тим. — Рейв. — Только потому, что Прайм не сказал ничего против. Меня со вздохом сгребли в охапку, трансформируясь. Замелькал металл внутренней обшивки, вкидывая на родное водительское кресло. Какой раз уже он трансформируется со мной в руке, а я никак не привыкну. Мы не особо торопливо разместились в отсеке самолета, вместившись почти полным составом: кроме просто физически не влезшего Прайма, которого погрузили на другой транспортник, и Рэтчета, которого предусмотрительно оставили на базе. Я какое-то время потупил в салоне, пообсуждал человеков с крыской-Рейвом. Пощелкал режимы визора. Покрутил пикаповский руль, под сонное возмущение напарника. В конечном итоге выбрался из автобота, дав бедолаге уйти в офф. В целом, атмосфера у нас была тревожно-сонная. Люди, набегавшись еще на базе, устало притулились к стенкам, засыпая едва ли не друг на друге. Основная масса солдат летела в другом, более приспособленном под перевозку пассажиров Боинге, а этим просто не повезло оказаться менее расторопными. Честно, смысла тащить на миссию людей, которые пока даже условно-безопасных нас шарахались, я не видел. Единственное дельное объяснение — армия США разрослась до таких размеров, что им приходится убирать лишние рты. Удивительно кровожадным способом, да… Никто из автоботов, из соображений компактности, не возвращался в робо-мод. Оба боевикона дремали, а вот Джаз с Бамблби шутливо перемигивались каким-то больным аналогом Морзе, пользуясь попеременно то ближним светом, то туманками. Я усмехнулся и двинулся к скучающим ребятам. — Че по чем, бандиты? — приземлил я бампер рядом с диверсантом, спиной опираясь на решетку радиатора. Бамблби, располагающийся прямо напротив, пару раз мигнул аварийкой. Я фыркнул, мигнув светодиодом маски, поддерживая игру. — Да вот, вспоминаем ,кто бы это мог быть, — Джаз, как самая настоящая маленькая дрянь, чуть-чуть сдал назад, насколько позволяли крепления. Если раньше на меня бы это сработало, то сейчас я быстренько пресек попытку, усевшись на серебристый капот. Авто запыхтело движком, но не стало проверять, куда еще моя жопа может опустится. — И кого вспомнили? — Ты пришел раньше, чем мы пришли к однозначному выводу. — … — … — В города? «Мишн-сити», — первым прозвучало по внутреннему каналу от разведчика. Мы с диверсантом, дружно решив, что общаться в инфополе действительно проще, одновременно выдали: «Иакон».

***

— Живо! Живо, я сказал! — рявкал Леннокс с крыши какой-то самоходки в сторону разгружающихся солдат. Тоже мне, Ленин на броневике… Август по-мексикански — это адская смесь из сезона дождей и жары. Вода была везде: снизу, сверху, с боков… Куда ни плюнь — обязательно наткнешься на лужу глубиной по щиколотку. Нас высадили у остатков какой-то местной деревни, махнув рукой в сторону разломанных деревьев. Что ж, если десептикон, обезумев, рванул в джунгли, то мы можем его уже не искать — сам загнется, переломав по ходу остаток целых механизмов. Остальные были не согласны с моим внутренним монологом, направившись по следам из сломанных деревьев и железных обломков. В воздух поднялись вертушки, между растительностью рассредоточились люди с тепловизорами и аппаратурой ночного видения. — Тимур, — окликнул меня Оптимус, — я хочу, чтобы ты направился в первых рядах, как наиболее подходящий для разведки в ограниченном пространстве. — Шеф, но он же… — начал было Рейвет, но был остановлен жестом лидера. — Он куда крепче любого человека, и сможет оперативно подать сигнал любому из нас. Тимур? — Так точно, капитан. Я приложил кулак к груди, кивнул обреченно провентилировавшему Рейву и растворился в плотной завесе джунглей. Не думаю, что Прайм дал мне, совсем еще не готовому, задание на серьезных щах, но, тем не менее, у меня был хоть какой-то шанс показать себя полезным. Тепловизор работал в фоновом режиме, обещая сообщить только о какой-то очень внезапной активности, а вот проекция ночного зрения оказалась весьма полезной, помогая передвигаться куда быстрее людей. Скакать по веткам оказалось весьма занимательным занятием, не доставляющих мне каких-то особых неудобств — неожиданный «автоматизм» периодически срабатывал, стоило неудачно поставить ногу или перенести вес не туда. Я периодически слишком громко хрустел ветками или шумел мокрой листвой, так что абсолютной тишины от меня ждать не приходилось — попробуй при весе в двести с лишним килограмм оставаться элегантной кошечкой. Тигры по деревьям не прыгают, а аккуратно ходят… Итак, ходил я по деревьям, осматривался. Коридор из смятой флоры уже кончился, продолжаясь просто то тут, то там поцарапанными деревьями и поломанными кустами. С очередным переходом с ветки на ветку мне в лицевую стукнулся обрывок толстой лианы с подозрительно обожженным концом. Так. Детектив Тимурка на верном пути, однако. Спрыгивать вниз я пока не торопился — там меня не ждет ничего, кроме сырых папоротников и очередной лужи, если не просто размокшее земляное болото. Вертушки гудели где-то неподалеку; люди, судя по далеким шорохам на грани слышимости, болтались километра на три позади меня. Хоть я и не обладал пока большим пиететом к Прайму, но был согласен с его мыслью — лучше первым этого двинутого встречу я, чем отряд почти бесполезных людей. Нет, у каждой группы было по паре гранатометов или базук, но без знаний «куда и когда» стрелять в кибертронцев практически бесполезно. Даже легкий и весьма хрупкий Джаз мог выдержать прямое попадание танкового снаряда, а уж про непроницаемого Рейвета с Айронхайдом и говорить нечего — если не в стыки шейной брони в упор, то по ним можно хоть из корабельных орудий стрелять — бесполезно. Я все еще прекрасно помнил, как мой напарник отбивал предплечьями ракеты десептиконской авиации. РА-ТА-ТА-ТА! Ночную тишину разбила автоматная очередь, а я очень кстати потерял равновесие — там, где мгновение назад находилась моя тушка, разрезало крупную листву, вспугнув птиц. Закатился под упавшее дерево. В аудиосенсорах шумело, и я с азартом ощутил знакомый прилив чего-то, очень похожего на человеческий адреналин. Вздохнул. Выглянул из укрытия. Среди листвы проглядывалась длинная, тонкая фигура, никому из автоботов не принадлежащая. Фигура озиралась, потеряв меня из поля зрения. Оно периодически возвращалось к поломанной ветке, пытаясь проследить мой путь. Калибровка визора завершилась успехом, и я с ужасом вглядываюсь в по-звериному яростные красные огни линз. Он скалил изувеченную пасть, дергано втягивая воздух. За спиной дымился перегревшийся огнестрел. Высокий, метров семь, наверное. Угловатый, он состоял из случайного набора стальных пластин, каким-то образом сложившихся в гуманоида. Я послал фото с координатами всем своим краснознаменным знакомым. Бросаться на этого дикобраза я не собирался ни за какие коврижки. Моя работа была сделана. Сейчас главное, чтобы меня этот хрен не нашел раньше, чем это сделают автоботы. Вертушки. Над нами зависли три вертолета, скрещивая прожектора на долговязом. Твою то медь. Ну кто просил, а? Они же… РА-ТА-ТА! …Разлетаются от одного попадания. — Тебя как звать-то, Рыжий? — Я Коди. Коди Алерт. Сержант. Пилот вертолета. ТВОЮ МЕДЬ! Меня вынесло из-под поваленного дерева, как ошпаренного: мне очень не хотелось, чтобы моего недавнего собеседника размотал бешенный металлолом. На соседней со мной полянке послышался грохот сбитой машины, а после джунгли колыхнулись от взрыва. Я очень надеялся, что Рыжик был не там. Или вовсе остался на базе. Тварь потянулась к следующей цели, поднимая разгоряченное дуло. Ну уж нет. — Меня искал? — я, под вой собственного здравого смысла, встал во все два тщедушных метра. — Как на счет догонялок? Десептикон, вспыхнув окулярами особенно ярко, оскалил пасть. Посмотрел с секунду, а потом рванулся ко мне. Раздался хруст дерева, крик откуда-то сбоку, и я сделал то, что у меня получалось лучше всего. Побежал. В противоположную от людей и вертолетов сторону. «Надо увести его. Увести. Надо!» — ударилось в процессор, придавая скорости. У меня возник примерный план действий, и я, осмелев в край, выкрикнул, отталкиваясь от земли и уходя в кроны бесконечных деревьев: — Попробуй найти меня, десодурь! «Десодурь» взревел, ломанувшись вперед. Ну-ну, давай… Ветки хрустели под ногами от слишком сильных толчков, пальцы сдирали кору, так судорожно я цеплялся. Или на пальцах были когти?.. Так, вперед! Вода мешала нормальному обзору, но я не обращал внимания — грохот тяжелых шагов позади подгонял. Да что ж ты никак не успокоишься то? Сдался этот шлак Мегатрону… Сквозь ветви показалось залитое лунным светом (или это был остаток вертушек?) пространство, деревьями обделенное. Затормозить я не успел. А жаль. БАЦ! БА-БАХ! Сначала в эту расщелину рухнул я, отбив себе спину, но, в целом, приземлившись без особых потерь. Прямо за мной, чуть-чуть перелетев, свалился десептикон. Свалился и не шевелился. Я, поколебавшись для приличия, двинул к нему. На плечевом завозился, отцепляясь Ёся. Огляделся, а после спрыгнул вниз, посеменив к нашему противнику вперед батьки. Меня, то есть. У маленького трансформера получилось забраться на едва шевелившиеся грудные пластины гораздо быстрее, чем это сделал я, но от появления такой шмакодявки дес даже окуляры не открыл. Следом залез и я, просто посильнее оттолкнувшись от земли. Оказывается, меня вниманием тоже не почтили. Я пару раз топнул по грудной пластине. Тело завозилось. Зажглись тусклые оранжевые огни линз. Безумия в них уже не было — только абсолютная усталость и принятие. — Ты даже… не предст… ешь, как… подарок… мне преподнес… — через сплошное бульканье энергона в вокалайзере трудно было что-то различить. Зато был понятен тон. — Мой… позывной — Скайван. Запомни, будь… Кх!.. Добр… — Как свой собственный, — твердо отозвался я раньше, чем вообще понял, что нужно говорить. Линзы погасли. Я потеряно спрыгнул на землю, подобрав очень грустного Иосифа. Над головой зажглись огни вертолетов, а из рупора раздалось радостное: — Утюг! Ты живой!