Ни стыда, ни совести у этих четверых

— Долбоёб, блять! Арс, пусти! — закричал Дима. Он неслабо занервничал, когда его подхватили под колени и спиной прижали к плитке в просторной душевой кабине отеля. Дима судорожно хватался за плечи Арсения, за его шею. Да, они совершенно точно собирались потрахаться, но определённо не здесь — огромная кровать с призывно откинутым одеялом уже ждала их совсем рядом. Принять вместе душ вместо длинной прелюдии — совмещение приятного с полезным. Сегодня их желания совпали, и Дима позволил этим изящным длинным пальцам аккуратно проскользнуть между его половинок. И довольно скоро Дима понял, что готов, что уже хочет внутри член вместо пальцев, но попытку выйти из душевой Арсений нагло прервал. — Мы наебнёмся, клянусь, Арс, тут скользко, — продолжал негодовать Позов, до боли сжимая мокрые плечи. — Не зажимайся, ну, Димон, — мурлыкал Арсений, успокаивая. Он перехватил партнёра удобнее, одной рукой помогая себе войти. Секс в душе превратился в весьма опасное мероприятие, но Арсений был уверен в себе. Он давно ждал подходящего случая, чтобы трахнуть Диму на весу. Что-то в этом было чарующее до пизды, Арс не раз кончал, фантазируя о подобном. Плотно сбитое, но постройневшее Димино тело удавалось удержать без особых проблем, да и дополнительные занятия в зале не прошли даром. Арсений был в восторге от самого этого ощущения безумства, что он творил. — Держись крепче, не ссы, — улыбнулся Попов ободряюще, подхватывая одну ногу Димы под бедро, поднимая его выше. — Я держусь, держусь, — Позов и правда крепко сжимал свободной ногой мощное бедро Арсения, руками цеплялся за напрягшиеся плечи, — но ты просто отбитый, ох, бля-я, на всю голову-у. Адреналин сорвал резьбу с Диминой возможности молчать, чему Арсений был чертовски рад. Он продолжал вытрахивать из Димы стоны и нескончаемый поток грязного пиздежа. Дорвался. И, если честно, ругательства заводили Арса ещё сильнее. Да, конечно Позов не вырывался — доверял, но если бы он просто смиренно подыграл, то не был бы самим собой. А Арс любит Диму таким, какой он есть. И готов держать его в своих руках крепко-крепко.