Жемчужина в огненном сердце

Было совсем раннее утро. Солнце только недавно зашло, а мы уже готовились покинуть Ланлин. Сонные адепты, зевая, готовились к отбытию. Мы с отцом попрощались с Цзинь Гуаншанем и расстроенным моим скорым отъездом Цзысюанем. Вэнь Жохань весь недолгий путь до адептов слегка хмурился, о чем-то усиленно думая. Он снова махнул, чтобы я встал на меч перед ним. И только положив мне руки на плечи и взлетев, отец сказал: — А-Жэнь, — я повернулся к позвавшему меня отцу. — Следаем небольшой крюк и высадимся недалеко от Сучжоу, дабы не привлекать лишнего внимания. У всех есть глаза, — увидев мой кивок, он продолжил. — Я надеюсь на твоё благоразумие. Не лезь на рожон, рискуя собой, понял? Я вновь кивнул и успокаивающе взял отца за руку, сжимая ее. По сравнению с моими деткими ручками, ладонь отца была большой и тёплой, с длинными и аккуратными ногтями, а также мозолями от частых тренировок. Отец заметно расслабился от прикосновения, но напряжение не полностью покинуло его. — Отец, тебя что-то волнует? Навряд ли кто-то посмеет закрыть двери прямо перед носом Верховного заклинателя, — усмехнулся я. По крайней мере Ли Цзеван уже не вернется в Сучжоу. После «разговора» с отцом, он выложил всю свою подноготную. Мне, конечно же, никто дословно ничего не рассказывал, но я добился от отца общих ответов. Так что по сути мы летим в Сучжоу, чтобы вынести приговор оставшимся в живых членам семьи Ли и их слугам, покрывающим преступления господ. Доказательтсва у нас есть, тем более сомневаюсь, что мы не найдем также ничего компрометирующего в поместье. Но чтобы никто ничего не успел подчистить, нужно было действовать быстро. — Я всегда беспокоюсь за тебя, — ответил отец. — Но со мной же будет все хорошо, — уверенно сказал я. — Тем более рядом будет охрана. Если же они не углядят за мной, ты же им головы оторвешь, а я сомневаюсь, что они мечтают об этом. Отец какое-то время сверлил меня цепким взглядом, затем потёр переносицу и устало произнёс: — Откуда в тебе столько самоуверенности? С таким сыном я поседею раньше времени… — Так это же замечательно! — воскликнул я и встретил поднятую в безмолвном вопросе бровь отца. — Тогда никто не усомнится, что я твой сын! Вэнь Жохань замер, а затем его губы разъехались в легкой улыбке и послышался смех, заставляющий рядом летевших адептов с ужасом воззрится на своего Главу. «Он умеет смеяться?» так и читалось на их лицах. Я же посмотрел на оцепеневших адептов и весело подмигнул, отчего они очнулись и поспешно сделали вид будто ничего не видели.

***

Я неспешно шёл по городу Сучжоу, находящегося под контролем небольшого клана Югэн Ли, во Главе которого стоял Ли Цзеван. Город был ничем не примечательный, я бы даже сказал, бедным. Большинство домов имели печальный вид чуть ли не развалюх с худыми и кособокими крышами. Не говоря о том, что чуть ли не на каждом шагу встречались попрошайки в лохмотьях, просившие милостыню. И что-то незаметно, что указ Главы Цзинь исполняется в Сучжоу. Смотря, с каким отвращением и брезгливостью здешние люди смотрят на детей-бродяжек, я понимал, что ни один из них не возьмёт такого ребёнка на воспитание. Этих людей больше волновала собственная шкура. Им было все равно на этих детей. Мы с отцом вошли в город в простых одеждах, чтобы привлекать к себе поменьше внимания, а наши адепты, также переодетые в более неброские ханьфу, шли поодиночке и на расстоянии. Мы двигались от окраин города к центру. И разница благосостояния людей из окраин и в центре, была колоссальная. Здесь не было готовых вот-вот упасть домов и бедняков. Богатые поместья и яркие сады знатных людей Сучжоу отец рассматривал с цепким вниманием, отмечая все детали. Но самым богатым было огромных размеров поместье Ли Цзевана. Я невольно присвистнул. Не у всех Глав именитых орденов есть такие поместья. Вспомнить тех же Ланей, которые живут в небольших и довольно уютных домиках. Я холодно усмехнулся, поправляя бамбуковую шляпу, скрывающую мой примечательный цвет волос и посмотрел на отца. Прищур таких же красных глаз как и у меня не обещал ничего хорошего богатым людям за высокими стенами. Мы направились прямо к главному входу и среди белого дня. Издалека в нас нельзя было узнать знатных господ из-за хоть и не бедных, но ничем непримечательных ханьфу. Впрочем, мы и не собирались прибегать к обману, чтобы нас пустили внутрь. Это был не поход в гости. Это был захват. Отец сделал движение рукой, когда мы достаточно близко подошли к охране у ворот. Нас даже не успели окликнуть, как, прятавшиеся до этого адепты Цишань Вэнь, вырубили наемников. Все действовали слаженно, быстро и без шума. Отец еще вчера отдал распоряжения относительно этого дела и за сутки разведка предоставила всю информацию. И свидетельства населения, и план поместья Ли, и количество их охраны. Так что мы с отцом даже ничего не делали, а просто шли вперед, когда перед нами открывали очередные ворота. Стоило нам переступить порог поместья, как внешние ворота заперлись под действием ци отца, а над территорией всего дома появился купол. Отец избавился от маскировочный внешних одежд и я последовал его примеру. Всю охрану наши адепты вырубали быстрым снотворным, а личные слуги видя наши клановые одежды и ситуацию с охраной, сами чуть ли не замертво падали на земь в поклонах. Так, в тишине, мы дошли аж до внутренних комнат, когда услышали визги и крики. — Кто вы такие, ублюдки?! Как посмели врываться ко мне домой?! Да вы хоть знаете, кто я такая? Немедленно развяжите меня и я, так уж и быть, пощажу вас! — надрывалась женщина где-то рядом. Я посмотрел в ту сторону и вскоре из-за поворота вышли два соладат Цишань Вэнь, ведя под локти уже связанную по рукам, но все еще вырывающуюся женщину. Судя по ее возрасту и одеждам, это была жена Ли Цзевана. И замолкла она только когда увидела впереди нас. Женщина побледнела словно полотно, но идиллия была нарушена снова, когда из другого коридора послышались подобные крики. Наверняка уже дочери семьи Ли. — Господин Верховный заклинатель?! — выкрикнула женщина, желая, видимо, упасть в поклон, но ее все еще жестко держали вертикально. — Господин Вэнь?! — на тот же манер, только еще неприятнее взвизгнула дочка Ли Цзевана. — Господин Верховный заклинатель, это ошибка! Это какое-то огромное недоразумение. Да отпустите вы уже меня! Я лишь приподнял бровь. Недоразумение? Эта девка действительно именно так назвала то, что они здесь все делали с детьми? — Недоразумение? — переспросил мой отец. И если жена Ли Цзевана кажется уже все осознала, то дочь была намного глупее, раз еще не поняла, что это конец. — Верно! Недоразумение! Я ни в чем не виновата! Виновата… она! — закричала дочка, кивая на свою мать. Та от такого заявления чуть не упала и пораженно воскликнула: — Я?! Да это ты… приводила их сюда?! — взбесилась мать. — Что ты несёшь?! Это ты, ты приводила сюда детей, а я пытался остановить тебя! — кричала дочь, переведя дикий от страха взгляд со своей матери на Вэнь Жоханя. — Господин Вэнь, прошу, поверьте мне, во всем виноваты мой дурной отец и моя дурная мать! Я не при чем! Это они! Я не виновата! Я молча взирал на эту игру с перекидыванием обвинений. Смешно было уже то, что отец им даже еще ничего не сказал, а они уже выложили всю свою подноготную, пытаясь повесить вину на другого. — Заткнись! Ты бесполезно сотрясаешь воздух! Этим людям наверняка уже известно о том, что все мы виноваты! — яростно закричала госпожа Ли. — Но! — заикнулась ее дочь, отказываясь до последнего верить в подобное. — Открой свои глаза! Разве ты не видишь как они смотрят на нас?! — закричала госпожа Ли. За эти пару минут она как будто постарела. И я был прав. Она была умнее дочери, раз быстрее поняла в чем дело. — Но! Но! Мы не…! — запиналась каждый раз дочка Ли Цзевана под взглядом Вэнь Жоханя. — Увести, собрать показания и запереть, — приказал мой отец. Солдаты кивнули и утянули сопротивляющихся женщин прочь. Рядом с нами остановился адепт, отец хмуро посмотрел на него и мы пошли за ним. Слуг уже тоже собрали по всему поместью и теперь следили за ними во дворе на открытой местности. И когда мы шли к отдаленному закрытому павельону я уже знал, что я там увижу. — Вэнь Жэнь! — крикнул отец, но я уже рванул вперед в раскрытые двери. Это можно счесть настоящей комнатой ужасов. Клетки, цепи, веревки, розги, брызки крови и тошнотворный запах. И главное место преступления. Застеленная богатая кровать, контрастирующая на фоне пустых стен и других предметов. Но не это завладело моим вниманием. А толчия в углу. Трое адептов Цишань Вэнь стояли и не могли ничего сделать пока голый ребенок вжимался в самый угол, натурально рыча на них. Сюэ Ян. Я мгновенно понял, что это был Сюэ Ян.