Союз тирана и убийцы

      Безумный план Горташа начал воплощаться в жизнь одним летним днем, когда солнце нещадно пекло макушку, а раскаленный воздух обжигал легкие. Брусчатка под ногами едва ли не плавилась от жары, и в такую погоду не то что гулять, двигаться особо не хотелось… но Темный Соблазн и его спутник, облаченный в тяжелый камзол не по погоде, упрямо продолжали свой путь по улицам Врат Балдура.       Энвер так и не отказался от идеи кражи короны Карсуса и возрождения Империи       мозгоедов, хотя Темный Соблазн и полагал обратное. Все же эта задумка больше походила на бредовое порождение воспаленного разума, чем на реально работающий план действий. Тем не менее, человека это не останавливало. Даже наоборот – дерзкая идея плотно заняла мысли Горташа, и он долго прорабатывал детали, пока наконец-то не был готов сделать первый шаг… разумеется, в компании своего верного спутника.       Выяснилось: им была необходима помощь со стороны – содействие той самой вскользь упоминаемой персоны, что располагала ценными данными о местонахождении сокровища и ключом, что мог открыть доступ к нему.       Хелсик была не просто деловым партнером Горташа. Он, не кривя душой, мог назвать ее своей подругой. Обычно такого расположения со стороны лорда удостаивались лишь единицы, и раз дварфша вошла в этот круг избранных, значит, Энвер действительно ценил ее не за красивые глаза.       Темный Соблазн уже знал кое-что о ней: диаболистка, служит архидьяволу Маммону, имеет поэтичное прозвище «Хранитель замков девяти преисподних», и заправляет магазинчиком «Дьявольская доля» в Нижнем городе, где в избытке представлена всякая мистическая всячина от зачарованных безделушек до проклятых предметов.       Горташ с упоением рассказывал о том, как познакомился с ней, и какие занятные вещицы ему удавалось раздобыть с ее помощью, при этом умудрившись не разориться.       — Она просто душка, — вещал он, пока они шли к антикварной лавке по мощенной камнем дорожке, — сможем сторговаться, и считай, половина дела сделана. Она свою работу знает –доставит нас точно туда, куда нужно!       Признаться, драконорожденного уже подбешивали и это невыносимое пекло, и восторженный щебет Энвера, расхваливающего какую-то торгашку, и длинный путь, что никак не хотел оканчиваться… Но он стойко терпел, покрепче сжав зубы. Несмотря на раздражение, Темному Соблазну было даже любопытно: что же это за чудо-девка из жуткой лавки такая, что смогла очаровать его милого тирана?       До этого момента драконорожденному не доводилось бывать в «Дьявольской доле». Так уж сложилось, что его не слишком интересовали подсвечники и ковры из домов зажиточных камбионов. Да и к старым книжкам со страшными картинками он дышал ровно, как и к одержимым духами побрякушкам. Когда твоя обитель – храм самого Бога Убийств быстро прекращаешь удивляться подобной ерунде. Истинный ужас, вызывающий мороз по коже, у Темного Соблазна наступал лишь тогда, когда он гневил Отца. Все остальное можно было пережить…       Совсем скоро Избранные Баала и Бейна оказались на пороге нужного заведения. То нависало над ними мрачной громадиной, и даже сам воздух тут казался тяжелее от витавших в воздухе миазмов черной магии. Энвер решительно потянулся к бронзовой кованой ручке, тяжелая дверь скрипнула от напора, где-то сверху брякнул металлический колокольчик. Мужчины уверенно прошли внутрь, с первого шага погружаясь в магическую атмосферу лавки дьявольских вещей.       Моментально их окутал тяжелый, но приятный аромат черной розы, разбавленный теплыми нотками амбры. Антураж внутри был своеобразным. Изнутри помещение больше напоминало музей, нежели магазин: на полах из темного дерева расстилались широкие красные ковры с замысловатыми орнаментами. На стенах размещались портреты неизвестных им личностей, чьи глаза, тем не менее, дотошно следили за каждым шагом гостей. Ту же функцию выполняли позолоченные статуи высоких демонов, расставленные то тут то там. Но больше всего места было отведено под витрины и книжные полки, забитые под завязку старыми фолиантами, ритуальными предметами, волшебными камнями и проклятыми артефактами.       Хелсик нашлась тут же – за тяжелой дубовой стойкой, украшенной отлитой из золота головой рогатого демона, что насмешливо скалился на пришельцев, высунув из зубастой пасти неприлично длинный язык. «Хранитель замков девяти преисподних» оказался женщиной-дварфом средних лет со смуглой кожей и слегка вьющимися каштановыми волосами. Только поймав в поле зрение Горташа, Хелсик просияла и оторвалась от своего занятия – полировки какой-то каменной безделушки, напоминающей вытянутый черепок. Стремительно вышла из-за прилавка и двинулась навстречу, чтобы как следует поприветствовать старого приятеля.       — Ах ты, мерзавец, сколько лет, сколько зим! — приблизившись, она приглашающе раскинула руки, и Энвер обнял ее, хотя при этом ему пришлось ощутимо склониться вниз. Они поцеловали друг друга в щеки на манер какого-то особого ритуала, суть которого прошла мимо Темного Соблазна. Тот прищурился в неодобрении, а его хвост в легком раздражении замотался из стороны в сторону.       Первой на это отреагировала Хелсик. Она взглянула на Избранного Баала через плечо Горташа и тут же широко заулыбалась.       — Подожди-ка, подожди, — сказала она товарищу, похлопывая того по плечу, а вынудив отстраниться, указала пальчиком на драконорожденного, — это тот, о ком я думаю? Ты наконец-то решил познакомить меня с господином своего сердца?       «Господином своего сердца»? Что это за дурацкая фраза? Темный Соблазн хотел было вставить что-нибудь деланно пошлое и грубое из разряда: «Если ты имеешь в виду, что я его трахаю, это так», — но Энвер опередил его с такой радостной и даже чуточку хвастливой улыбкой, что вся скабрезность застряла у отпрыска Баала в глотке.       — Он самый. Любовь всей моей жизни и отрада души. Истинная кровь и плоть Лорда Убийств.       Хелсик впечатленно присвистнула, окинув ящера едва ли не пожирающим взглядом от кончиков рогов до самого хвоста.       — Плоть Бога, ну надо же… вечно тебя тянет на что-то экзотичное, да, старый прохвост? — она поддела человека локтем и тут же бесстрашно вступила вперед, протянув второму гостю раскрытую ладонь для приветствия. — Что ж, приятно познакомиться. Я – Хелсик, к твоим услугам, красавчик.       Темный Соблазн с сомнением окинул взглядом ее пухлую дварфскую ручку… он обычно таких не пожимал, он в такие вгрызался зубами, сдирая особо сладкое мясо с предплечий, пережевывал приятно похрустывающие кисти, а потом выковыривал застрявшие меж зубов комочки мяса обломанной лучевой костью… Но в этот раз драконорожденный послушно сжал чужие пальцы, сдерживаясь от порыва сиюминутно оторвать их. Хелсик делано засмущалась.       — Ох, какая крепкая хватка!.. — томно выдохнула она. — Как же жаль, что ты занят, а то, как раз в моем вкусе.       Темный Соблазн плотоядно оскалился в жуткой ухмылке, ощущая, как в рот набегает слюна, а в нутре все предвкушающе трепещет от одной только фантазии, в которой он проглатывает эту девчонку целиком.       — А уж ты насколько в моем вкусе, милая, не представляешь...       Горташ фыркнул в смешке. Конечно, этот топорный флирт между двумя его друзьями нисколько не обеспокоил его. Энвер не страдал бессмысленной ревностью, да и к тому же, в своих словах Темный Соблазн был более чем прямолинеен: мясо дварфов действительно было его самым любимым блюдом.       Хелсик этого или не поняла, или предпочла проигнорировать. Выпутав изрядно затекшую руку из чужой хватки, она кивнула в сторону широкого стола, заваленного какими-то картами и безделушками.       Сохраняя на губах приятную улыбку, жестом пригласила гостей присесть: — Давайте, устраивайтесь. В ногах правды нет, — а следом метнулась к своей впечатляющей стойке, мелко засеменив короткими ножками, — сейчас организую что-нибудь выпить… А, и нужно закрыть магазин, чтобы никто не посмел нам мешать.

✦ ✧ ✦

      Договариваться с Хелсик оказалось столь же долго, сколько и увлекательно. Темный Соблазн начал догадываться, что они проведут в лавке дьявольских побрякушек больше пары часов, когда Энвер скинул свой верхний парадный камзол на спинку стула и ослабил шнуровку корсета.       Выглядеть с иголочки было для него практически жизненно важно. Это, как он говорил, сильно влияло на репутацию, ведь неотутюженный воротничок или замызганные грязью сапоги с легкостью могли «удешевить» и произносимые им слова. Индюки верхнего города действительно чаще циклились на том, кто какой ложкой ел эскарго и у кого был помят воротничок рубашки, чем на решении реальных проблем. И то, как Энвер позволил себе выйти из образа строгого лорда, говорило о том, что, во-первых, он не стеснялся ни старой подруги, ни Темного Соблазна, который уж точно видел его в неглиже… а во-вторых, не планировал появляться на людях достаточно долго, чтобы это стоило утомительного процесса шнурования, с которым он не очень любил возиться.       Еще одним звоночком стало то, что Хелсик достала из закромов сразу три пузатые бутылки крепкого вина. Сгрудив их на стол, принесла закуску в виде вяленого мяса, остро пахнущего специями. А потом снова ушла, чтобы на сей раз вернуться с пухленькой колодой карт в руках. Те были затертыми на вид, но с красивыми рубашками.       — Ну-с, начнем с партейки? — с усмешкой спросила Хелсик, тасуя колоду, и Горташ кивнул, пригубив горячительного напитка из резного металлического кубка.       — Раздавай.       Карты полетели на стол, распределяясь между игроками. Темный Соблазн с немым вопросом взглянул на Энвера, на что тот едва заметно качнул головой, и трактовать это можно было и как: «все в порядке, расслабься», и как «держи ухо востро». Впрочем, последовавшее за этим фривольное поглаживание ладонью по чешуйчатому предплечью, убедило – все же первое.       — На что играем? — спросила дварфша, и уселась прямо на стол, закинув ногу на ногу, — на золото?       — Я не настолько выжил из ума, чтобы играть с тобой на деньги, — отозвался Горташ с усмешкой, — давай на интерес.       — Добро, — кивнула та, и сделала ход первой.       Они играли какое-то время: одна партия заканчивалась и начиналась другая; вина в бутылках постепенно становилось меньше, ровно, как и закуски на серебряном блюде… Но гости и хозяйка будто и не хмелели толком. Все это время Хелсик рассказывала о своих делах: о том, какие новые интересные вещицы ей удалось раздобыть в коллекцию, и о том, что происходит в Аверно – кто какому демону наступил на хвост, кто кого предает, и прочее занятное перебирание грязного белья... Энвер с удовольствием подхватил тему, только его полем произрастания темных секретов оказались верхние круги Врат Балдура. Он знал все: от того, какие сделки заключались между политиками в закулисье, до того какая благородная дама неверна своему супругу.       Темный Соблазн больше слушал, чем говорил. И лишь через некоторое время с восхищением понял, что это не просто праздная болтовня, дабы скоротать время – именно сейчас и шли торги – полезный обмен ценной информацией, которая впоследствии могла быть использована в личных интересах. И пусть ему было сложно осознать всю прелесть подобного бартера – сам отпрыск Баала привык не чесать языком, дабы выведать слабости своих оппонентов, а сразу же лишать их жизни – он не мог не оценить такого подхода.       …Когда драконорожденный в очередной раз сдал все карты, оставив Хелсик и Энвера доигрывать партию наедине, последний одобрительно поцокал языком.       — Моему мужчине сегодня везет.       — Да просто вам карты плохие идут, — отмахнулся тот, сделав еще один глоток вина. Хелсик рассмеялась со своего конца стола.       — Горько признавать, но, кажется, эта партия за тобой, Горташ, — она не стала доигрывать, просто уронила свой веер из карт, и те рассыпались по столу. Проследив за этим, Энвер выпустил из рук и собственные.       — Ну, так... — протянула дварфша, со странным удовлетворением глядя на образовавшийся бардак, и в миг стала какой-то более собранной и холодной. — На какой такой интерес мы играли?       Энвер тоже изменился: сел прямее, праздные огоньки веселья исчезли из его темных глаз, оставив лишь цепкий расчет.       — Корона Карсуса, — четко произнес он.       Хелсик присвистнула, но будто бы и не удивилась. Подлила себе еще немного вина, а следом обновила кубки гостей.       — Губа не дура, я погляжу... И что же вы хотите знать?       Горташ даже чуть подался вперед, практически улегшись грудью на столешницу. Его взгляд едва ли не жег лицо девчонки, словно отвлекись он на минуту – и та исчезнет. Он улавливал каждую ее эмоцию, каждое движение мышц, пытаясь прочесть больше того, что она была готова рассказать.       — Где она сейчас?       Хелсик ответила как есть:       — Во дворце архидьявола Мефистофеля.       — Получается, слухи не врут? — вмешался Темный Соблазн, до последнего момента не рассматривающий легенду как достоверную, но дварфша разбила все его сомнения.       — Я сама ее видела, — призналась она. — Понимаешь ли, я веду дела не только во Вратах Балдура. Мои клиенты раскинуты по всем уголкам света, за пределами одного плана. Артефакты в моей лавке – настоящие, а откуда им взяться, как не из самых нижних слоев ада? Так что нет ничего странного в том, что мне доводилось гулять по залам дворца правителя Кании. Там я и видела артефакт, правда, недолго, клиента больше интересовала торговая сделка, нежели возможность похвастаться богатствами…       — Ты знаешь, как добраться до короны? — живо поинтересовался Энвер, и Хелсик сначала слегка подвисла от этого вопроса, но следом вдруг взорвалась задорным хохотом, ударив себя ладонью по ноге. Лицо Горташа вмиг стало каменным. Ему не показалось, что он произнес что-то, достойное такой реакции… а смеха над собой и вовсе не терпел. Обычно глупцы, позволившие себе подобную дерзость, отправлялись либо на корм сторожевым псам, либо на перегной для сада его резиденции. И Хелсик от этой участи спасало лишь то, что она все еще была нужна для осуществления великого плана…       — Подожди-ка… Ты, что же, захотел забрать артефакт себе? — утирая выступившие на глазах слезы, спросила она. — При всем уважении, дорогой друг, что ты собрался делать? Свойства короны уже не те, что раньше. Надев ее, ты не обретешь никакой власти, скорее наоборот – лишишься даже той, что есть.       — Я и не собираюсь надевать ее, я лишь хочу ее забрать, — отчеканил Энвер, а следом добавил, угрожающе понизив голос, — а что я буду делать с ней дальше – уже не твоя забота.       Хелсик замолчала, но так и не прекратила уничижительно улыбаться. Повисла такая неуютная тишина, которая обычно образовывается перед крупной ссорой, когда оба участника конфликта сдерживаются от того, чтобы наговорить друг другу грубостей, но этот момент все равно неминуемо приближается…       Темный Соблазн начал нервно поглаживать рукоять своего кинжала под столом. Обычно, если Горташу не удавалось договориться, в дело вступал он – и тогда в ход шла грубая сила. Так или иначе, они всегда добивались своего, не могло быть по-другому и сейчас.       Женщина-дварф посмотрела на драконорожденного со снисходительной насмешкой. Несмотря на свой неказистый рост, и, очевидно, весьма посредственные боевые навыки – иначе с чего бы ей работать торговкой? – она не боялась ни его, ни Энвера. И подобная безрассудная смелость подкупала.       — Ну-ну, я прямо слышу, какие нечестивые мысли роятся в твоей голове, сын Баала, — покачала головой Хелсик, лукаво прищурившись. — Но попридержи-ка свои клинки. Возможно, тебе перехочется убивать меня, как только я дам вам весь расклад относительно вашего премилого дельца. Во-первых, без моей помощи вам не пробраться в хранилище Мефистофеля. Во-вторых, вам нужен план здания, иначе вы рискуете банально заблудиться и стать частью чужой коллекции наравне с Короной Карсуса. Поверь, ящерка, архидьявол будет рад обзавестись экспонатом в виде чистокровного ребенка Баала. Возможно, даже не убьет тебя сразу, чего не скажешь о нашем общем друге… — она перевела красноречивый взгляд на Энвера, — уж тебе-то не надо напоминать, на что похоже нахождение в доме дьявола?       Горташ с неприязнью поморщился. Как бы он ни пытался забыть время, проведенное в Доме Надежды, видения неизменно настигали его в самых худших ночных кошмарах… И что самое паршивое, подруга была права – если они сунутся за Короной Карсуса неподготовленными, то, вероятнее всего, угодят в ловушку и окажутся пойманными. Такого конца он не желал ни себе, ни Темному Соблазну, а значит, деваться было некуда – с Хелсик нужно было договариваться.       — Так ты поможешь или нет? — упрямо спросил он. Девушка кокетливо поиграла с прядью собственных волос, не торопясь с ответом.       — Хм… я считаю, что вы обезумели, раз решили провернуть кражу столь ценного артефакта прямо под носом у архидьявола, — сказала она через пару мгновений, — но я обезумела не меньше, чтобы согласиться и отправить вас в его дворец. Но я попрошу соразмерную плату.       Деньги давно не были проблемой для Горташа. Тем не менее, он не мог не попробовать выбить условия получше. Служители Маммона падки на золото и крайне скупы, так что если не договориться о цене сразу, впоследствии можно ужаснуться ее величине.       Снова вернув себе максимально доброжелательный вид, он елейно поинтересовался:       — Может ли старый друг рассчитывать на скидку?       Хелсик изобразила усиленное раздумье, но хитрые искры в глазах выдавали ее с головой – на самом деле она уже давно все решила, и ни в коем случае не оставила бы себя без выгоды.       — Думаю, это можно устроить, но только потому, что ты привел сюда сегодня этого красавчика, — девушка кивнула на драконорожденного, и довольно поцокала языком, словно покупатель, разглядевший хороший товар, — …и все же не перестаешь удивлять меня, Энвер, я думала такие крепкие и чешуйчатые мужчины совсем не в твоем вкусе!..       Ее упорное восхищение гостем было показательным. Горташ всегда прекрасно понимал намеки, и так уж получилось, что по собственному опыту знал: порой лучший способ договориться – через постель. Особенно если деловой оппонент проявляет такой очевидный интерес… Энвер не раз пользовался собственным телом для достижения целей: целовал губы безразличных ему женщин ради денег и золота; покладисто ложился под мужчин, обещавших положение и власть. Он не гордился тем, что делал, но путь к успеху был тернист, а этот способ получения выгоды Горташ находил приемлемым и не шибко пыльным. В конечном итоге, это сыграло свою роль в том, какое положение он занимал сейчас.       И, наверное, они с Хелсик договорились бы, если бы она выразила благосклонность ему… но дварфша положила глаз на его спутника. И, признаться, Энверу это не очень понравилось. Он всегда считал, что не ревнив, но в тот миг впервые почувствовал странный укол под сердцем – не болезненный, но неприятный. Делить Темного Соблазна с другими не хотелось, пусть это и пошло бы всем на пользу…       — За свои услуги ты хочешь его? — без энтузиазма уточнил Горташ, постукивая пальцами по столешнице.       Драконорожденный встрепенулся, и было хотел уже заявить, что это плохая идея – не только потому, что он не хотел заниматься сексом с диаболисткой, но и потому что даже если бы они решились, еще в процессе Хелсик рисковала быть убитой и наполовину съеденной – как та вдруг снова взорвалась звонким смехом.       — Не скрою: предложение заманчивое, но нет. У меня будет более практичная просьба, — изрекла она с хитрым прищуром. — Принесите мне сувенир из дворца Мефистофеля… что-нибудь из его закрытой коллекции, и считайте, мы квиты.       — И все? — с сомнением уточнил Горташ. На таких условиях выходило, что за всю их авантюру платил сам архидьявол. Предложение, несомненно, выгодное… Вот только он не верил в щедрость служителей Маммона.       — А что еще? — изумилась Хелсик. — Каждый артефакт в его доме обладает немалой ценностью – прихватите для меня любой… или даже парочку любых – и это покроет мои аппетиты. Хотя на чистоту: я практически уверена, что стража нашпигует вас стрелами гораздо раньше, чем вы успеете хоть что-нибудь вынести. Потому что мне кажется, что ваша авантюра – это такой красивый способ двойного самоубийства.       — Ты умеешь поддержать, дорогая, — с иронией отметил Энвер, и диаболистка снова захохотала.       — О, на самом деле я искренне желаю вам успеха. Чем черт не шутит, как говорится! Выберитесь живыми – мне польза, а нет – я ничего не потеряю, – она окинула взглядом стол и подобрала в руку карту из рассыпанной колоды, это оказался джокер, — ну разве что лишусь парочки хороших собутыльников, с которыми приятно переброситься в картишки…

✦ ✧ ✦

      Покидали «Дьявольскую долю» двое Избранных уже поздним вечером, когда на улице зажглись фонари, а небо над головой засияло россыпью звезд и бледно-желтым оком луны. За время деловых посиделок они успели обсудить с Хелсик некоторые аспекты своей авантюры, еще пару раз перекинулись в карты и окончательно прикончили все небогатое угощение на хозяйском столе.       За небольшой бархатный мешочек, под завязку набитый золотыми монетами, диаболистка согласилась отдать гостям нарисованную кем-то от руки карту с примерным положением помещений во дворце Мефистофеля. Темному Соблазну чертеж показался настолько приблизительным и неточным, что он не рискнул бы на него полагаться… и уж точно не стал бы отдавать за него такие деньги… Но Горташ, наоборот, выразив Хелсик чрезмерную благодарность, бережно свернул пергамент и сунул себе за пазуху.       …И вот теперь Избранные Темных Богов оказались на пороге закрытой лавки с неким подобием плана дальнейших действий. Каждый из них был погружен в собственные мысли. Прохладный ночной ветер охлаждал разгоряченные алкоголем щеки и разгонял приятный хмельной туман в голове.       — Есть планы на вечер? — спросил Энвер, первым нарушив тишину. Быстрым жестом он накинул на голову капюшон, и Темный Соблазн, взглянув в его лицо, совершенно неосознанно протянул руку, чтобы отодвинуть пальцами упавшую на чужие глаза челку. Жест излишне нежный и интимный, но никто из них на него не отреагировал.       — А ты хочешь что-то предложить?       — Отвечать вопросом на вопрос — дурной тон, мой дорогой, — заметил Горташ с легкой улыбкой, — но да, если ты свободен, может, останешься на ночь у меня? Изучим карту, проработаем детали плана, выпьем чего-нибудь получше того отвратительного вина, что она предложила...       — Я не против, но сегодня еще нужно сделать подношение Отцу, — драконорожденный утвердительно кивнул и одновременно неопределенно пожал плечами, жест был до абсурда противоречивый. — Его алтарь не должен пересыхать. А я был слишком занят бытовыми делами культа в последние дни…       — Убьешь кого-нибудь по дороге, — предложил Энвер, хотя это больше звучало как утверждение. Темный Соблазн с готовностью согласился. Признаться, ему тоже пока что не хотелось расходиться… В приятной компании вечер обещал стать поистине незабываемым, даже если опустить все эти хлопоты с кражей короны.       К счастью, для Баала не было разницы – кровь богача или нищего прольется во имя его. Перед смертью все равны, а значит, последователям можно было не утруждать себя поиском какой-то особенной жертвы. Хотя, кое-кто этого не понимал… речь, конечно же, шла об Орин, которая – Темный Соблазн был готов поклясться – читала догмы Баала чем угодно, кроме как собственными глазами.       Она стремилась впечатлить Отца статусностью и важностью жертвы: «Это был чертов начальник тюрьмы, братец! Ты хоть понимаешь, как сложно было выслеживать его и ловить удобный момент, чтобы вогнать ему лезвие в глотку?! Если ты сам перебиваешься попрошайками и шлюхами, не значит, что все готовы сжинать подобную падаль!».       Нередко Орин устраивала из чужой смерти целый перформанс, и ее жертвы порой действительно походили на произведения искусства со всеми этими театрально выставленными позами и эстетичными разрезами: «Взгляни и попробуй сказать, что это не прекрасно! Я долго трудилась над этой композицией… Пришлось повозиться, но оно того стоит: теперь ее бледное мертвое лицо такое умиротворенное и так красиво выделяется на фоне алой ткани. Оцени рану на горле… так ровно получилось. Как думаешь, братик, Отцу понравится?».       Отцу не нравилось. На самом деле, ему было вообще никак. Абсолютно все равно. Баал не оценивал сложность исполнения убийства, не интересовался положением убитого в обществе. Главным для него было количество жертв и периодичность ритуалов. Этой своей театральщиной сестра лишь тратила свое время и чужое терпение. И совсем не понимала этого.       Темный Соблазн был не таким – он действовал четко и быстро, забирая жизни без разбора. Так что, когда его алый взгляд упал на случайного попрошайку, что, тревожно оглядываясь, шмыгнул в темный переулок, он понял – пора убивать. Знакомая тяга родилась под ребрами, наполнила нутро томительной истомой. Драконорожденный остановился. Навострился, как охотничья ищейка, мелкими рывками втягивая стылый воздух и беспокойно дергая хвостом.       Энвер, заметив заминку, тоже притормозил. Оглянулся на партнера, и обнаружил, что тот был возбужден. Не физически, не в сексуальном плане, а как-то по-особому… словно охотничий пес, взявший след дичи и теперь действующий исключительно на инстинктах. Рациональное стиралось, оставляя лишь первородное – дикое и необузданное. Щелочки зрачков расширились, а драконьи глаза засияли в темноте еще ярче.       — Подождешь? — тихо спросил Темный Соблазн, и никаких пояснений не требовалось, чтобы понять, о чем он говорит.       — Удачи на охоте, мой любимый убийца, — улыбнулся Горташ, и тот тут же сорвался с места. Трусцой последовал за только что скрывшимся в тенях несчастным. Что ж, человеку просто не повезло оказаться не в то время не в том месте.       Энвер ушел с дороги, дабы не привлекать к себе ненужного внимания на случай, если на ночной улочке объявится кто-то еще. Примостился под козырьком какой-то закрытой богадельни. Откинулся на стену, расслабился… А уже через пару мгновений до его ушей донеслись сдавленные крики – это отпрыск Баала дорвался до своей жертвы. Возня неподалеку не длилась долго – все стихло также быстро, как и началось. Еще через несколько минут Горташ почувствовал густой запах крови, осевший металлом на корне языка… а следом услышал шаги. Повернув голову, обнаружил своего обожаемого любовника, с ног до головы перепачканного красным.       — Я сделал подношение Отцу, — тихо сказал тот, без особого энтузиазма смахивая с когтистых пальцев ошметки мяса, — долг выполнен, да и у остальных вопросов не возникнет, почему я ночью ошиваюсь в городе с бейнитом.       — Будто бы мы раньше так не выбирались… — пожал плечами Энвер, предусмотрительно отодвинувшись от любовника чуть дальше, чтобы кровью не забрызгало одежду. Тот в ответ отрицательно покачал головой.       — Никогда по такому поводу. Если хоть кто-нибудь узнает, ради чего мы с тобой все это затеяли... хорошо, если просто вздернут, — заметил Темный Соблазн, говоря между строк об их генеральном плане, что держался в тайне даже от Богов. — Да и вообще, Орин не нравится, что мы так близки.       — Тебя волнует ее мнение? — человек удивленно вскинул брови, и драконорожденный вдруг громко, практически лающе заржал, рискуя этим перебудить несчастных жильцов по всей округе.        — Ха! Ни на йоту!

✦ ✧ ✦

      Темный Соблазн не признался бы в этом даже самому себе, но находиться в апартаментах Горташа ему нравилось больше, чем в стенах родного храма… Тут было тихо, уединенно и всегда приятно пахло подтаявшим воском и свежим пергаментом. Он уже успел досконально изучить каждый уголок чужого дома; давным-давно запомнил в каких именно местах скрипят половицы, а также выяснил, куда прячет стопку личных дневников его милый тиран.       Обитель Энвера стала для драконорожденного настолько родным местом, что он даже принялся ее обживать, пусть сам и не замечал этого. Зато подобное не укрылось от глаз лорда Горташа… но он, несмотря на свою бейнитскую природу, вовсе не был против этой маленькой скромной оккупации. Так, в его покоях начали появляться вещи Темного Соблазна. Ничего предосудительного – пыточную утварь и ритуальное оружие Энвер бы не потерпел и попросил бы убрать, однако он не имел ничего против деревянной лютни, украшенной узорчатой росписью. Струны на ней были сделаны из сухожилий – и он благоразумно не стал уточнять, чьих именно. В моменты покоя Темный Соблазн перебирал их, рождая под своими когтистыми пальцами простенькие мелодии.       Лютня хранилась на специальной подставке у камина и не могла не притягивать к себе взгляды визитеров и деловых партнеров, которые захаживали к Горташу для решения насущных вопросов. Не раз и не два они восторгались красотой инструмента и делали комплименты хозяину за утонченный вкус и любовь к искусству. А бывало, даже просили Горташа исполнить что-нибудь… не зная, что он не умеет, а лютня ему совсем не принадлежит. Ее принес сюда дорогой сердцу гость, предпочитающий пробираться внутрь не через дверь, а через окно. Запах этого гостя отпечатался на постельном белье – простынях и подушках, для этого гостя в баре стояло несколько бутылок Румянца пурпурного дракона, ведь тот однажды заикнулся, что оно нравится ему больше Лозы Балдура. Этот же гость порой пачкал дорогие ковры кровавыми следами и портил мебель своими длинными когтями… Но Энвер давно перестал отчитывать его за это.       Он для Темного Соблазна ничего не жалел. Так что не удивительно, что сразу по приходу озадачил своих слуг приготовлением позднего ужина. Хелсик щедро их напоила, но совсем не накормила, и голод уже давал знать о себе неприятной тянущей болью и урчанием желудка... К счастью, повара Горташа были расторопны, так что уже вскоре служки принесли для них несколько аппетитных блюд и сосуд с терпким вином.       …И пока Темный Соблазн, не стесняясь, зарывался мордой в подкопченные бараньи ребрышки, с удовольствием обгладывая мясо с кости, Горташ крутил в руках полученную от диаболистки карту и водил пером туда-сюда по желтоватому листу, прикидывая лучший маршрут продвижения по владениям Властителя Кании.       Это походило на детскую игру, в которой надо найти выход из лабиринта, вот только каждый раз Горташ оказывался в тупике. А он ненавидел нерешенные задачи, а потому усердно грыз собственные губы вместо содержимого своей тарелки, и раз за разом обдумывал дальнейшие шаги…       — Что ты рисуешь? — из размышлений его вырвал голос любовника. Тот явно был озадачен тем, что Энвер так и не притронулся к еде.       — Пытаюсь вспомнить расположение коридоров…       Драконорожденный удивленно моргнул, но быстро припомнил: сегодня ему пришлось слышать одну прелюбопытную фразу из уст диаболистки, и та на момент сильно резанула его слух. Хелсик сказала, что Горташу не нужно напоминать, на что похоже нахождение в доме дьявола. Неужели, она имела в виду…       — Ты уже бывал в Аверно? — спросил Темный Соблазн быстрее, чем сформулировал вопрос в собственной голове. Его собеседник легко признался, не отрываясь от своего занятия.       — Да, служил пажом у Рафаила некоторое время, когда был ребенком.       — Ты не рассказывал, — с подозрением заметил отпрыск Баала, и только тогда Горташ наконец-то посмотрел на него. В серо-зеленых глазах не крылось никаких особо примечательных эмоций – ни горечи, ни раздражения, ни смущения… Человек словно только вспомнил, что собеседник находится рядом и просто захотел найти его взглядом.       — Это не какая-то тайна, просто есть вещи, которые не особо хочется вспоминать, — покачал он головой, — но теперь ты знаешь.       — И? Каково это было? — не унимался Темный Соблазн, но Энвер только отмахнулся.       — Скверно. Однако, благодаря тому опыту, я теперь примерно понимаю, где и что располагается… но этого недостаточно, — он снова обратил свое внимание на исписанный схемами пергамент. — Понимаешь, я не был именно во владениях Мефистофеля, но очень много времени провел в Доме Надежды, которым владеет Рафаил – его кровный сынок, между прочим. Я думаю, в целом архитектура зданий должна быть схожа, в аду столетиями ничего не меняется… но…       Горташ оборвал себя, не договорив. По сути, своей попыткой воссоздать подробную планировку дворца Мефистофеля, он просто тыкал пальцем в небо, полагаясь лишь на то, что отпрыск архидьявола не отличается особой оригинальностью, и в плане архитектуры его вкусы не расходятся со вкусами родителя. Они оба понимали, насколько все это зыбко, но за неимением лучшего, приходилось полагаться хотя бы на это.       — Если следовать этой карте… то хотя бы примерно, куда нам идти? — подтолкнул любовника драконорожденный, и Энвер, пожав плечами, ткнул в одну из областей на карте подписанных чужой нетвердой рукой как «сокровищница».       — Если организация такая же, тогда то, что нам нужно, хранится вот здесь. Учитывая ценность предмета – в дальнем зале. Проблема в том, что в Доме Надежды, например, так хранится Орфический Молот, но если кто-то кроме хозяина или без его позволения попробует его забрать – сработает магическая сигнализация. И тогда готовься отбиваться ото всех обитателей резиденции вместе взятых.       — Думаешь, в нашем случае будет что-то подобное? — поинтересовался сын Баала, и не рассчитывая на отрицательный ответ. Горташ его и не дал.       — Увы, любовь моя, я практически уверен, — вздохнул он, — адские создания порой жаднее дуэргаров, и очень неохотно расстаются со своим добром. Вряд ли что-то настолько ценное, как артефакт самого Карсуса, будет оставлен без присмотра. Не уверен, что удастся забрать корону без лишнего шума.       — Должны же быть лазейки? — спросил Темный Соблазн, задумчиво потирая шип на подбородке. Он не верил, что такой изворотливый и изобретательный человек, как Горташ, просто покорится судьбе и пойдет прямой дорожкой. И не разочаровался – хитрый блеск в глазах Энвера говорил о том, что у него уже есть идеи.       — Полагаю, да. Можно раздобыть свиток, нарушающий охранную магию. Чертов Лорроакан наверняка задерет неадекватную цену... но я найду способ убедить его быть посговорчивее и пощедрее, — усмешка на губах Избранного Бейна стала практически злорадной, и он поиграл пером в своих пальцах. — Также можно попробовать подменить предмет, но не факт что сработает. Все же артефакт источает энергию, которую невозможно воссоздать. Хотя я вот думаю... а что если именно хозяин заберет корону?       — М? — Темный Соблазн скосил глаза на любовника, отрываясь от рассматривания карты. — И как ты собираешься это сделать? Связать Мефистофеля и под страхом пытки заставить его отдать корону нам? Боюсь, шансов на подобное ноль.       Горташ задумчиво поводил пушистой частью перышка под собственным подбородком. Оно приятно щекотало кожу.       — Твоя сестра буквально может перевоплощаться...       Ящер вдруг скривился, как от зубной боли. Подобная эмоция была не частой гостьей на его чешуйчатой морде, так что Энвер даже пропустил смешок, но убедил себя, что это из-за щекотки.       — Давай не будем трогать Орин, пока на то есть возможность. Она сорвет все дело просто забавы ради.       Горташ покладисто согласился, пожав плечами и отложив подальше писчее перо. — В таком случае остается свиток или подмена.       — Свиток, — безапелляционно заявил драконорожденный. — Ты забываешь, что я не только первоклассный убийца, но еще и чародей. У меня хороший потенциал для того, чтобы разобраться с магическим барьером. Главное потом выбраться из ада с короной в руках.       — Думаю, справимся – нам просто нужно будет вернуться на исходную точку и снова пройти через портал, который для нас откроет Хелсик, — Энвер опять ткнул пальцем в одно из нарисованных помещений, — вот здесь. Если все пройдет гладко, то короны нескоро хватятся, и нас с ней – тоже.       — Хорошо, если так, — кивнул Темный Соблазн, кончик его хвоста неторопливо рисовал круги в воздухе, — но мы все равно должны подготовиться к неприятностям. На всякий случай.       Горташ поддался вперед и вкрадчиво поинтересовался так, словно раскусил чужую игру: — Тебе же не вздумалось покуролесить в дьявольских чертогах потехи ради?       Ящер игриво оскалился в ответ.       — Мне лестно, что ты думаешь, будто драка с дьявольскими отродьями на их территории – для меня не более чем увеселительное мероприятие, но нет. Я не идиот, Горташ, и я не всесилен. А еще смертен точно так же, как и ты. И как бы мне ни хотелось устроить там резню, на территории столь могущественного врага даже Избранным Темных богов стоит поостеречься.       — Здравая мысль, дорогой. Сложно не согласиться, — Энвер снова вернулся в исходное положение и, наконец-то обратил свое внимание на тарелку со стынущим ужином. Взяв в руки вилку, раскидал ей тушеные овощи, выискивая среди них кусочки жареной баранины. — Значит, готовимся делать все тихо и быстро.       — Да, но не исключаем возможности открытой конфронтации. Возьми с собой те мелкие бомбочки, а я поострее наточу свои клинки… — ответил Темный Соблазн, внимательно следя за движениями чужой руки. Вскоре на острые концы вилки насадился аппетитный кусочек мяса. Энвер тут же отправил его в рот, пока любовник в очередной раз мысленно задавался вопросом – как тупыми человеческими зубами вообще возможно что-то жевать?       — Знаешь, когда мы беремся за что-то вместе, то у меня уже нет никаких сомнений, что дело выгорит, — заметил Горташ, и драконорожденный с готовностью согласился с ним кивком, не заметив при этом, как собственный хвост под столом начал возбужденно мести пол.

✦ ✧ ✦

      Столь масштабное и опасное мероприятие требовало подготовки, так что Горташ и Темный Соблазн снова наведались в «Дьявольскую долю» лишь спустя пару недель. Хелсик встретила их все также радушно, разве что на сей раз не предложила разыграть партейку и распить бутылочку-другую вина. Несмотря на все медовые речи, что изрыгали ее уста, в глазах дварфши горела жажда наживы, а улыбка казалась хищной. Драконорожденный лишний раз убедился, что чертовка не так проста, как кажется на первый взгляд.       Когда с обсуждением деталей было покончено, Хелсик взялась за приготовления: сначала ее аккуратные пальчики, сжимая мел, выводили на полу второго этажа сложный круг, который должен был доставить гостей в самый ад, а следом она по всем полкам разыскивала необходимые для ритуала предметы. Какую-то мелочь: черепок, монетку, свечу…       А в этот момент ее клиенты терпеливо ждали внизу, в последний раз проверяя – ничего ли не забыли? Арсенал Темного Соблазна включал самое необходимое: фамильные изогнутые кинжалы из закаленной алой стали, что так легко вспарывали кожу и кромсали плоть. За спиной в рюкзаке – куда впоследствии и планировалось закинуть артефакт – хранилось несколько свитков исцеления и контроля. На плечи драконорожденного был накинут любимый плащ, без которого он никогда не выходил на охоту. Алая ткань могла скрыть его от чужих глаз практически полностью, и этого обычно хватало, чтобы нанести еще один сокрушительный удар или убраться подальше, пока на крики не примчалась стража.       Горташ же сегодня был в непривычном для себя, но вполне удобном кожаном доспехе. За спиной – родной, искусно сделанный арбалет. В кожаной набедренной сумке лежали несколько пороховых бомбочек и огонь алхимика в стеклянной колбе, а также зелья для лечения, и пара свитков с заклинаниями. Среди них находился и самый важный – свиток отмены охранной магии, выменянный у Лорроакана на небольшую уступку – сокрытие смерти его помощника. После небольшого вмешательства лорда Горташа в процесс расследования, стало ясно, что парнишка-тифлинг поскользнулся и неудачно ударился головой о металлические перила лестницы, а вовсе не был забит насмерть набалдашником волшебного посоха…       Как бы то ни было, они были готовы. И все же, что-то не давало человеку покоя… Сидя на гостевой банкетке, Энвер беспрестанно крутил в руках потрепанную карту, сверяясь с нарисованными линиями раз за разом. Он и так знал все их наизусть, но просто не мог заставить себя отвлечься. На помощь пришел любовник, доселе бесцельно бродящий по магазину и незаинтересованно рассматривающий адские диковинки на прилавках. Темный Соблазн примостился рядышком, сидение из натуральной кожи скрипнуло под его весом.       — Волнуешься? — спросил он этим своим низким, бархатистым голосом, и Горташ наконец-то оторвался от карты, взглянув в глаза ящера. Те привычно слегка светились изнутри и завораживали своим ярко-красным цветом.       — Разве по мне видно? — риторически, с усмешкой поинтересовался Энвер, а следом сам себе ответил, — я разучился это показывать, дорогой. Но да, мне тревожно возвращаться в ад спустя столько лет...       — По крайней мере, теперь ты будешь там не один, — заметил Темный Соблазн, и тот утвердительно кивнул, не скрыв легкой улыбки.       — Сложно вообразить компанию приятнее, — а следом поинтересовался. — Ну а ты что чувствуешь по этому поводу?       — Особо ничего, — пожал плечами драконорожденный.       — Хладнокровен, как и всегда, — Энвер цокнул языком будто бы неодобрительно, но это была всего лишь игра, смешливые искорки в глазах выдавали его с головой, — выводишь меня на откровения, а сам…       — Просто, если надо, могу помочь успокоиться, — говоря это, Темный Соблазн подвинулся ближе. Их колени, облаченные в кожу и плотную ткань, соприкоснулись.       — О, и как же? — Энвер соблазнительно прикусил губу, хитро прищурившись. Конечно, они бы не стали всерьез отвлекаться от важного дела на праздный зуд в штанах… Оба достаточно хорошо умели контролировать свои желания и позволяли себе сорваться с узды лишь тогда, когда это было приемлемо. Но во время ожидания, которое становилось практически мучительным, никто не мог запретить им немного позабавиться друг с другом.       — Вот так, — сказав это, драконорожденный потянулся и крепко обнял Горташа, плотно вжимая его тушку в себя. Тот смущенно хихикнул, завозившись в кольце чужих рук. Подобная ласка была приятна, но всегда вызывала небольшую тревогу – словно у дикого неприрученного зверька, которым он в душе, наверняка, останется до конца жизни, несмотря на весь обретенный статус.       Объятья для Энвера не были чем-то новым – он обнимался много и часто: с соратниками, с друзьями, с деловыми партнерами, с любовниками... Но это всегда было элементом манипуляции; просто жест, дабы закрепить чужое расположение. Но когда Темный Соблазн обрушивался на него со всей искренностью, Горташ до сих пор немного терялся.       — Кого-то потянуло на нежности? — улыбнулся он, а в ответ закинул руки на чужую крепкую спину, обняв драконорожденного за шею. Чешуйчатый хвост завозился внизу, и спустя мгновенье обернулся кольцом вокруг бедер Горташа. — Ты меня порой пугаешь этими своими внезапными ласковыми приливами, дорогой.       — Тебе не нравится? — выдохнул тот на ухо, и человек покачал головой настолько, насколько это было возможно в его зажатом положении.       — Как мне может не нравиться? Я люблю в тебе все. Со мной ты можешь быть таким, каким хочешь: нежным, уязвимым, чувствительным, — слова глохли в чужом плече, отдавались вибрацией под губами, но Энвер продолжал говорить, — хотя, на мой взгляд, ярость тебе куда больше к лицу.       — Я приберегу ее для наших врагов, — проурчал Темный Соблазн, и это звучало настолько восхитительно, что Горташ не удержался: повернул голову, дабы коснуться губами белой чешуи. Ящер ответил на поцелуй в своем стиле – сначала чуть отстранился, а следом, разявив пасть, практически впился зубами в лицо человека, пропихнув внутрь его податливого рта свой синий язык. И тут вдруг…       — О, хозяин, вы наконец-то решились сожрать этого бейнита? — неприятный скрежещущий голос Скелеритаса раздался откуда-то сбоку и моментально привел обоих любовников в чувство. Мужчины мгновенно отстранились друг от друга, уставившись на неожиданного гостя. Горташ – возмущенно и смущенно одновременно, а вот Темный Соблазн, кажется, был готов применить на слуге свое природное ледяное дыхание.       — Ты что здесь делаешь?! — гневно заорал он, но дворецкий не испугался – учтиво поклонился в нелепом реверансе, подобострастно склонив голову в аляпистой шляпе.       — Как я мог допустить, чтобы мой дорогой господин шел в такое опасное место в одиночку? Ваш верный и безмерно обожающий вас лакей двинется следом.       — Я тебя не звал! — ни капли не проникнувшись чужой преданностью, возразил Темный Соблазн, но и на это внезапному вторженцу нашлось, что ответить.       — Да-да, все так, — с готовностью закивал Гнус, — однако ваш ужасающий Отец был обеспокоен вашим решением посетить Аверно, и посчитал, что присмотр старого-доброго Скелеритаса не будет лишним. Что бы вы ни задумали, молодой хозяин, этот недостойный раб окажет вам всю посильную поддержку!       …Разумеется, Баал не мог не сунуть свой нос в это дело. У драконорожденного от одного звука божественного имени по спине пошли крупные мурашки, а в глотке моментально пересохло. Как же Темный Соблазн не хотел, чтобы все это всплывало раньше, чем необходимо...       От подобного заявления напрягся и Горташ, пусть и не подал вида. То, что Избранные делали сейчас – со всеми этими иллитидскими планами и древними артефактами – было полностью их инициативой, которую рано или поздно пришлось бы объяснить покровителям. Они были к этому готовы, и, тем не менее, все развивалось быстрее, чем они рассчитывали…       Темный Соблазн беспомощно глянул на Горташа, но тот в ответ лишь пожал плечами. Ни во власти ни одного из них было прогнать Скелеритаса восвояси. Он сейчас действовал как прямой представитель Лорда Убийств, и проявление неучтивости было чревато.       — Что ж, лишние руки не помешают, особенно в случае стычки, — в итоге выдал Энвер, на что демон раздулся от важности, гордо вздернув свой крючковатый нос.       — Да будет известно Избранному Бейна, у меня еще потрясающе острый слух и нюх. Думаю, мой господин и я вполне способны справиться с делом и без вас, — дворецкий произнес эти слова с нескрываемым презрением, однако ровно в тот миг, как Темный Соблазн утробно зарычал, угрожающе оскалив острые зубы, сменил тон на более дружелюбный. — Однако, разумеется, ваше присутствие приветствуется, раз того желает мой господин. В конце концов, ему нужен паек в дорогу…       На эту непреднамеренную грубость ни рассерженный драконорожденный, ни человек, нашедший замечание дворецкого даже по-своему забавным, не успели отреагировать. В этот момент на лестнице появилась улыбающаяся Хелсик.       — Все готово, — отрапортовала она, а заметив слугу Баала, сменила милость на гнев и раздраженно воскликнула, — еще один? Мы так не договаривались, Энвер! За довесок придется доплатить!       — Это мой, — устало вздохнул Темный Соблазн.       — Я не довесок! — возразил синхронно с ним Скелеритас Гнус.       Энвер решил не тратить время на улаживание этого недоразумения – он знал, что Темный Соблазн нечасто таскал с собой кошелек, и сегодня явно был не тот счастливый день, когда в карманах чужого плаща позвякивали монеты. Так что он просто достал из-за пазухи крошечный мешочек с золотом и без лишних слов кинул его в руки диаболистки. Та необычайно ловко поймала подачку. Хелсик была изумительна во всем, что касалось драгоценных монет.       — Этого хватит? — спросил Горташ, прекрасно зная, что да – даже с лихвой. Тем не менее, дварфша с деланным недовольством пожевала губы, покачивая на руке мешочек, прежде чем кивнуть и со снисхождением отмахнуться.       — Ну, сойдет. По старой дружбе.

✦ ✧ ✦

      Рисунок на полу, складывающийся в узорчатый круг, поблескивал золотым свечением. Все в комнате дышало магией, и Темный Соблазн почувствовал это, едва переступив порог – его практически окатило волной энергии, и та выбила из легких воздух, прогнала приятный электрический озноб по белой чешуе. Он присмирел, раздувая ноздри и впитывая в себя магию, от которой воздух едва ли не искрился. Его спутник тоже заметно притих, внимательно осматривая светящийся круг, в центре которого уже закручивалась черная дыра портала.       Сейчас все казалось таким реальным… В смысле, и до этого они знали, на что идут, но теперь до спуска в Аверно действительно оставался только шаг. Их идея, изначально казавшаяся безумной придурью, наконец-то воплощалась в жизнь. Как только они оба войдут в ритуальный круг – пути назад уже не будет. Отныне Избранных Баала и Бейна ждал путь только вперед, к их истинной цели, пока что скрытой даже от богов. Без отступления, без компромисса. Ни смотря ни на что.       Скелеритас, выглядывая из-за ноги своего господина, опасливо косился на портал и нервно потирал когтистые лапки. Несмотря на то, что он являлся демоном, лишний раз вторгаться в чужие владения не желал, но при этом даже помыслить не мог о том, чтобы отступиться и оставить хозяина одного. Вариант доверить защиту Темного Соблазна бейниту тоже не рассматривал. Известно, что у тиранов они сами – на первом месте! Да Гнус и не думал, что в случае заварушки человечишка будет способен хоть что-то предпринять.       Сам Энвер же, ощущая, как по телу волной проносится нервная дрожь, повернул голову к партнеру. Чужой поистине драконий выразительный профиль смотрелся великолепно, а магическое свечение красиво оттеняло лицевые чешуйки, превращая их из бледных в практически золотые. Это был особенный момент. Горташ делал то, чего не делал никогда раньше – практически всецело полагался на другого. В одиночку он ни за что бы не решился провернуть столь опасную аферу, но с надежным и дорогим сердцу напарником задача по обретению Короны Карсуса начала казаться вполне осуществимой. Впрочем, даже так, ему все еще не давали покоя некоторые аспекты…       В детстве Энвер не раз и не два пытался сбежать из Дома Надежды. Он был научен горьким опытом, и прекрасно знал: дьявольские логова в чем-то похожи на водоворот. Как бы ни сопротивлялся, пытаясь выплыть, как бы ни мотал ногами и ни бил руками по толще воды, а закручивающиеся черные волны все равно захватят и похоронят тебя внутри пучины. Чем дольше находишься на нижнем плане, тем быстрее мозги разжижаются в кашу, и либо ты смиряешься и становишься амебным прислужником – как многочисленные «гости» Рафаила – либо сопротивляешься и делаешься таким же умалишенным, как его самая главная пленница – Надежда...       Все побеги Энвера заканчивались сокрушительным провалом: его ловили, и после уничижительных лекций камбиона, где тот в очередной раз упражнялся в остроумии и, откровенно говоря, хреновой поэзии, Флимма передавали в руки Нубалдина… а уж тот не отказывал себе в удовольствии изощренных пыток. Горташ до сих пор с неприязнью вспоминал о тех эпизодах своей жизни, и до дрожи в пальцах ненавидел проклятого гнома. Будь возможность – поквитался бы за каждый свой синяк, за каждую ссадину, сломанную кость и выкрученный сустав… отомстил бы за боль, унижения и насмешки. Но туда, куда они отправлялись, старого хрыча Нубалдина не будет. И Горташ совсем не знал, что их ждет впереди.       Может, им не повезет: они попадутся в руки к Мефистофелю, и тогда времяпрепровождение в доме его сынка еще покажется райским отдыхом на побережье Чионтара… А может, им вовсе не представится шанса испытать чужого гнева, и все пройдет как по нотам – быстро, тихо и без лишней крови.       — В случае чего... мы же не собираемся сложить лапки и сдаться? — спросил Горташ, и Темный Соблазн, взглянув на него, расплылся в хищной усмешке. В отличие от человека, он не сталкивался с ужасами Аверно, и был легче настроен на грядущее.       — Ни в коем случае, мой милый тиран. Если нас раскроют, то перед тем, как отправиться к Отцу, я заберу с собой стольких, скольких смогу, — драконорожденный склонился к Энверу, фривольно прихватив острыми когтями отворот его кожаного доспеха, — но будем надеяться, что до этого не дойдет. Ты же помнишь: я должен убить нас обоих самыми последними...       «Мы оба должны стать свободными», – именно это читалась в его тоне и хитро прищуренных глазах, но вслух он не мог произнести подобную дерзость. Баал следил, и не только в лице уродливого прислужника, неодобрительно поглядывающего на двух мужчин, что внезапно оказались слишком близко друг к другу. Присутствие Темных Богов было незримо, но осязаемо.       Энвер задрал голову, приблизившись к чужому лицу настолько, что его горячее дыхание растворялось на губах драконорожденного. Пусть смотрят. Никто и понятия не имеет, что они не принадлежат никому так сильно, как друг другу.       — Поцелуй меня на удачу, любовь моя, и пусть даже смерть не разлучит нас, — прошептал он, и Темный Соблазн не мог не повиноваться этому приказу.       …То, что они вытворяли своими ртами, вряд ли было приемлемо в приличном обществе. Хелсик, глядя на это со странной завороженностью и одновременно легким отвращением на лице, просто стояла неподалеку и ждала, когда этот приступ внезапной извращенной нежности закончится. Тот длился долго. Горташ и Темный Соблазн вели себя так, что она начала сомневаться – не вскрыли ли они бутылочку вина из ее личного погреба, пока дожидались ритуала?       Уродливый дворецкий сморщился так, словно раскусил лимон. Он не одобрял увлечения своего господина человеком (и того хуже – бейнитом, причем живым), но явно не собирался как то этому препятствовать. В конце концов, чем бы дитя ни тешилось… В итоге, внутренности Горташа все равно будут размазаны по каменной поверхности алтаря Баала. Скелеритас рассуждал просто: Темный Соблазн не посмеет ослушаться родителя, и когда тот потребует от него действий – будет послушен и кроток. А до тех пор пусть играется с этим мясом, как душе угодно. И неважно, что мясо служило ненавистному Бейну…       Через некоторое время мужчины наконец-то взяли себя в руки: расцепились и утерли влажные рты и подбородки, возвращая себе привычный серьезный вид. Хелсик, дождавшись их внимания, зачитала необходимое заклинание: символы загорелись ярче, а портал закрутился с утроенной силой, готовый отправить путешественников на ту сторону. Практически с удовольствием дварфша проследила за тем, как ее старый приятель, его драконорожденный друг и коротышка скрылись в этой адской воронке.       …И все же понадеялась, что они еще вернутся.