Игра в смерть

Он встретил её вместе с Наруто уже возле ресторана. Вышел из чёрного «BMW 7» сразу же, когда «брат и сестренка» показались недалеко от входа в один из небоскрёбов Гиндзы. Под чёрный зонт не попадали стрелы капель. Вэи, всё время, пока она шла до станции, отчаянно надеялась, что её прозрачный пятистоиенновый выдержит напор воды и ветра. Благо, удалось выдохнуть спокойно, когда Наруто предложил ей свой. «Я ж мужчина, к тому же выше тебя — ты мне своим зонтиком по носу как заедешь. А я завтра хотел Сакуру-тян в то кото-кафе позвать! С синяком показываться… это… ну… как говорят дядька Изуна: «Не комильфо как-то…» А, ну, «как-то» это уже я добавляю, чтобы звучало!» — с таким заверением, приправленным порцией столь недостающего Вэи хорошего настроения и энтузиазма, они двинулись по неоновой улице рекламных вывесок. Приходилось преодолевать водяные и дождевые потоки. — Ты видишь Гаару? Куда он смыться успел?! — Наруто активно изображал флюгер у чёрного подножья сорокоэтажного здания, пока Вэи, не отставшая в этом отношении от брата, не воскликнула: — Так вон же он! — «Вон» — это где?! — За спиной, Наруто, — плавный шелест песчаного голоса перекрывает даже дождь, не попадающий на тёмно-синее плотное пальто благодаря такому же чёрному зонтику. Только, в отличие от друга, наследник контрольного пакета акций «Суны» держал его не сам, — от этого нанимателя освободил охранник. Высокий, недружелюбного вида, суровый даже прорезью рта и подбородком, мужчина с волосами на несколько тонов светлее, чем угольно-черный оттенок. Криво подрезанная челка спадала на плоский лоб, но не загораживала обзор. Вэи охарактеризовала его: «Красивым на бойцовский манер». Она бы ударила себя, если бы это не было стыдно сделать посреди самой шумной, даже в непогоду, улицы Токио. Тот, о ком она запретила себе мечтать, тоже слыл обладателем отнюдь не рафинированного изящества. Однако, в его холодности, подушечками пальцев ощущалось нерушимое спокойствие арктических льдов. Телохранитель жёг угрозой верного самурая, готового умереть за господина. — Шира-сан, можете убрать зонт. Меня проводят, — Гаара лишь слегка повернул голову. Но, как заметила зоркая Мотидзуки, доли мгновения хватило, чтобы нефритовые и карие глаза безмолвно переслали сообщение, содержание которого невозможно прочесть непосвященному. — Ждите в машине. Отгоните её на соседнюю парковку. Тут… слишком много транспорта. — Будет исполнено, Гаара-сама! — честь, отданная спокойствием полной невозмутимости. Шира не одарил ни Наруто, ни её более, чем мазком взгляда, прежде чем сложить зонт. «Не осмеливается идти под ним… ведь это его начальника», — Вэи в задумчивой печали смотрела ему вслед. Широкую спину в коротком чёрном пальто бил дождь. Но плечи не дрогнули и раза, пока он шёл под холодом стихий. Она следила за интересным человеком до того, как его не стало видно в салоне BMW с тонированными стеклами. Её сознание тоже будто бы было помещено в куб из таковых — Вэи упустила мгновение, когда, обменявшись приветствиями, требовалось идти внутрь. — Эгей, онее-чан, тебе чего, этот мужик понравился?! — лицо Наруто появилось в поле зрения с той же неожиданностью, какой на нос внезапно садится бабочка. «Дура задумчивая! Мало тебе было сплетен в кафе — новые породить хочешь?!» — только даже удар неизменной плеткой самокритики вышел каким-то измученным, мягким и скорее обыденным, чем метким и целящемся в недостаток. — «Просто этот день… он кажется аномально длинным». — Нет-нет! Наруто, что ты! — она повернулась к сжимающему зонтик «братику» и Гааре, обхватившему правой ладонью левую. Оба смотрели на неё с любопытством разной степени выраженности. — Просто Шира-сан показался мне интересным человеком… Таким суровым и, в то же время, преданным, как самурай. — Прекрасное попадание — очень метко, Вэи, — Гаара улыбнулся с осторожной, ещё кривой, но всё же мягкостью, недавно нашедшей место среди выражений его лица. — Позволю себе отметить, я заприметил, что ты умеешь заглядывать в душу вещей. — Ты меня превозносишь незаслуженно высоко, — скромная улыбка; поспешный жест, чтобы снять тяжелую сумку с плеча. — Мне просто повезло угадать. — Так, вы тут решили обмен любезностями устроить, чё ли? А дальше, что, свидание?! — Наруто окатил обоих осуждением взгляда. В нём крылась и толика хитринки. — Я тут поесть пришёл, а не вот это всё романтичное выслушивать! — Тогда могу тебя поздравить — твоё желание непременно исполнится, — Гаара тихо выдохнул и двинулся ко входу в здание. Черные прямоугольники стёкол сияли в дожде, свете и голубом неоне. — Ото-то, ты, видимо, решил посмотреть те бразильские сериалы, а не «Зену». Больно склонным к любовного толка подозрениям ты стал в последнее время, — Вэи, по-сестрински издевательски посмеиваясь, тоже вступила в бой, но уже за свои личные границы. Наруто словно намеренно хотел подвести их к границам Гаары. — Да, Наруто, я тоже заметил, что ты стал в каждой мелочи замечать романтичный подтекст. Весьма нехарактерная для тебя черта, — он помог «союзнице» встречной атакой, сопровождаемой сухим смешком. Узумаки осознал, что окружён, но сдаваться не собирался. Равно как и сдерживать громкие восклицания в огромном холле. — Ой, да ну вас двоих! Адвокаты мне тут нашлись! Ты им слово — они тебе десять и ещё повестку в придачу! — ему, в отличие от мгновенно напрягшихся Вэи и Гаары, было всё равно, что проходящие мимо люди оборачиваются на молодых нарушителей спокойствия. — Сами виноваты! Воркуете, как эти, утки мандаринские! Слышали бы себя со стороны, так же бы подумали! — Сомневаюсь… — Гаара уверенно провёл их к лифту сквозь пункт охраны бизнес-центра. Здесь, как поняла Вэи, из-за наличия ресторанов и кафе, арендующих помещения, правила были не столь жесткими и строгими, как в «Ota Plaza», куда без приглашения от фирмы просто невозможно попасть. — Не уверена… — отозвалась она несколько запоздало. Мозг отказывался выдавать быстрый ответ на запрос — обилие обрабатываемой информации превышало возможности процессора. Вэи, которой до этого приходилось видеть по работе много красивых мест, поражалась новому с восторженностью ребёнка, открывающего для себя ранее невиданный предмет. Футуристичная конструкция из прозрачных стёкол соседствует с протяжённым рядом деревянных панелей, подсвечивающихся снизу, точно стволы деревьев, омываемые светом факелов. Мрамор чёрный и белый. Свободные обтекаемой формы кресла — серые. Люди вокруг — красивые, в дорогих, порой до неприличия, одеждах. Проходя мимо полосы искусственных вьюнков, тянущихся на добрый десяток метров ввысь, Вэи вспомнила слова Наруто, который позвонил в её кабинетик лишь чуть позже Сакуры: «Гаара сказал, что выбрал не слишком понтовое место, чтобы мы могли спокойно посидеть и поговорить безо всякой нудятины!» Мотидзуки растерянно спросила себя: «Если подобная роскошь в одном из самых престижных районов — это «не слишком понтовое» место, то… какое великолепие должно царить в тех, которые подразумевал ото-то?» Наруто, тем временем, не унимался даже в чёрных стенах лифта. Спрятав руки в карманы оранжевой с чернильным мехом куртки, он бурчал, поглядывая на Гаару и Вэи, которые благополучно разошлись по разным углам, чтобы их прямо здесь не нарекли «женихом и невестой». Благо, свидетелей тому не было. — Да вы просто не можете слышать, что несёте! Щас я попробую воспроизвести! — протесты не принимались во внимание, и Наруто, несколько понизив голос, изобразил друга. — «О, Вэи, ты так проницательна, умеешь смотреть в суть вещей!» — Затем полушепот повысился на несколько аккордов, перейдя в писклявость типичной пародии на женский голос. — «О, Гаара, я так смущаюсь! Я недостойна твоей высокой похвалы!» — Ещё одна смена фокала. — «Чушь! Мои слова — истина последней инстанции!» — Опять переход к женской партии. — «Вы слишком добры!» Ужас смущения умертвил в прототипах героев этой мини-пьесы всё желание оспаривать взгляд автора. Тот смотрел на них с довольством, скрестив руки на груди. — И, как по вашему, я должен вот такое понимать? — Как простую вежливость и ничего более… — Гаара покачал головой с обреченностью человека, зарекшегося что-то изменить. Вэи проявила себя более активно: — Ото-то, Гаара прав! Всё это, что ты сейчас перечислил, — просто проявление воспитанности. Я не могу принять комплимент, так как, тем самым, проявлю высокомерие. Дверцы лифта открылись в чёрно-бело-золотой мир французского кафе. Но перед тем, как ступить в него, Наруто, скрыв руки в карманах любимой куртки, зевая, с уверенностью произнёс: — Дурь. Поэтому я не люблю наши древние традиции — они дикушные. Тебе чувак комплимент делает, а ты даже принять его не можешь, как будто в признании, что ты — норм чел, хорошо поработал — есть чет криминальное. Вэи ответить не успела. К ним тут же подошла администратор и поприветствовала их низким поклоном. Спорить перед ней о «дикушности» японской культуры было «не комильфо как-то», так понимали и Вэи, и Гаара. К тому же, желание продолжать эту тему пропало, стоило им только оказаться за столиком у окна. Широкие стекла выводили прямо на террасу. Под прозрачной крышей навеса стояли длинные ряды чёрных столов и белых с золотыми полосами стульев. Несмотря на то, что даже в дождь на открытой всем ветрам площадке можно было поесть, тот пронизывающий до костей холод отбивал всякое желание находиться в зоне досягаемости безжалостных воздушных потоков. Тем более в неподвижном сидячем положении. Вэи, поставив сумку рядом с собой, на белый диванчик, разглядывала колыхающиеся круглые огоньки фонариков. Они горели даже в непогоду. Как и Гиндза. Серые полосы дорог плавно перетекали одна в другую, очерчивая сотни домов. Все они казались чёрными тенями, увешанными такими же никогда не гаснущими желтыми огоньками. «Разве бывает так красиво?.. Живу уже четыре года, но так и не привыкла к такому размаху человеческой идеи строительства. Однообразному многообразию», — она невольно вспомнила сталинские высотки — могучие и пугающие до дрожи, и до ужаса похожие, как однояйцевые близнецы; хрущёвки и девятиэтажки, отличающиеся друг от друга лишь новизной покраски. Стало грустно. Потому, не желая сосредотачиваться на необратимости прошлого, Вэи вперила внимание в настоящее, выписанное черными иероглифами на кремово-белой бумаге меню. — Я плачу за ужин. На правах пригласившего, — Гаара, чуть приподняв голову от книжечки в черной коже, глянул именно на неё. «Понимает, кто здесь будет противиться больше всех», — она виновато улыбнулась, безмолвно оправдывая своё упрямство. — «Что же поделать… Просто неловко и совсем неприятно быть вечно в позиции нуждающегося. Не хочется обременять других необходимостью заботиться обо мне, когда я и сама могу». Впрочем, даже несмотря на то, что цены были обозначены в евро, Вэи, у которой в заклятых врагах значилась математика, с удивительной скоростью и точностью высчитывала примерный вариант в иене, по курсу на сегодняшний день. «Я даже отказываться не буду. Некрасиво, раз Гаара сам хочет сделать нам с ото-то подарок, да и мне тут, по-хорошему, хватит чашки кофе, салата и пирожного, чтобы остаться практически без денег», — она поднесла этот приговор кошельку поближе, чтобы разглядеть иероглифы, написанные под французскими наименованиями. — А ты… бывал в этом кафе раньше? — заинтересованность казалась натуральной, как и предлагаемые свежевыжатые соки. Вэи оторвалась от чтения заморских диковин и посмотрела на юношей. Они сидели напротив неё в чёрных квадратных креслах с невысокой спинкой. «Триумвиратом» было решено занять именно такое положение, ведь любой из них, сидящий рядом с ней, невольно намекает окружающим на особый статус отношений. И, хоть Гаара и выбирал место, в котором его знакомые едва ли бы показались, — это кафе считалось в высших кругах «молодёжным», — однако, рисковать ему не хотелось. Наруто и вовсе был в ужасе от того, что кому-то могли прийти в голову подобные мысли: «Мы не эти… инсайдеры!» Его друг мягко, но тихо, чтобы не расслышали сидящие неподалеку молодые люди, прошептал: «Склонные к инцестному взаимодействию». Вэи лишь украдкой посмеивалась в ладонь, смотря на Наруто, с серьёзностью утверждающего: «В общем, извраты, вот!» — Признаться, доводилось только слышать. Но, мне мой секретарь подсказал, что лучше выбрать место под стать нашему возрасту, — Гаара передал сквозь взгляд нефритовую нерушимость спокойствия. Ему, в отличие от Вэи, не казалось странным собственное незнание мест для «вылазок с друзьями». — Твой секретарь — мудрый человек, — она улыбнулась с едва заметной заговорщической хитринкой. — Если хочешь, мы тоже тебе с Наруто покажем одно место. Там готовят лучший в мире рамен! — О-о-о, сестрёнка дело говорит! В следующий раз лопать будешь за наш счёт! — Узумаки тут же уловил о чём речь. Он положил меню на серую столешницу, чтобы поправить жилетку. Пиджак повесил на спинку кресла тут же, как только к нему подошёл. — Это… какое-то известное место? — Гаара, в отличие от друга, не отказался от своего синего пиджака на одной пуговице. Из-под него проглядывала бордовая водолазка. — Мне ранее не доводилось слышать, чтобы рамённая удостоилась звезды Мишлен. — Твоему Мишлену и не снились супы дяди Теучи! — уверенность Наруто не уступала по силе удивлению его друга. — Не знаю, кто этот ваш Мишлен, и что за ордена он раздает, но, уверяю… — Вэи подняла палец на ораторский манер. — … рамен Теучи-сана заслуживает их всех! — Я в смятении… Наруто, довольно шмыгнув носом, произнёс: — Вижу, ты уже хочешь попробовать! — А где находится это примечательное заведение? — Недалеко от дома Наруто. Можно сказать, практически во дворе. — Ага, за угол зашёл и наелся до отвала! — Значит, оно похоже на те лавки, что мы видели вчера? Конец оживлённой дискуссии резко положила вежливая просьба официанта озвучить заказ. Невысокий, не старше их, японец с идеально зализанными назад волосами, смотрел на компанию с подчеркнутой вежливостью и улыбкой. Вэи успела заприметить, что ар-деко роскошь зала, помимо них, разделяло не так уж много человек. Компания из четырех юношей сидела за круглым столиком через один от занимаемого ими места. Одинокая светловолосая красавица устроилась за дальним столиком у окна. Ближе к барной стойке, трое девушек курили за коктейлями «Космополитен». Через диван от них, о чем-то тихо беседовали двое мужчин в обычных официальных, без какой-либо вычурности, костюмах. «Вероятно, когда погода благоволит, людей здесь собирается значительно больше», — подумала Вэи, невольно радуясь, что сегодня не такой день. Она ощущала себя вполне уверенно в американском то! платье. И всё же не изгладилась боль извечного осуждения взглядами за её недостаточные траты на свой внешний вид. — «Сюда бы так подошли те дорогие браслеты! Но, право, они бы, как и в нашем кафетерии, лишь стали бы причиной слишком много вопросов… Ведь, ками! Это эксклюзивный эксклюзив — иначе не сказать». Гаара медленно, но с четкой уверенностью, озвучил свой заказ первым: — Салат с крабом и юдзу, ризотто с тартаром из говядины и трюфелем, бокал «Malbec du Prince de Danemark Rosé». Пока что всё. Наруто, для придания себе особо важного вида, ещё раз прошёлся глазами по меню, прежде чем ответить: — Ну, короче, утка в апельсиновом соусе с трюфелями, салатец «Цезарь» и, вот этот сок, апельсиновый свежевыжатый. Вэи, которая до этого кивком выразила желание, чтобы её спутники говорили первыми, теперь была вынуждена закончить мучительно определяться, какое из роскошных и малопонятных блюд выбрать на авось. Она вежливо улыбнулась официанту и тихо произнесла: — Кусочек пирога с олениной, зеленый салат с авокадо и орехами, домашний лимонад с цитрусом и мятой. — Ваш заказа скоро будет готов, уважаемые господа, — юноша поспешил откланяться, чтобы не доставлять гостям неудобств своим присутствием. «А ведь он совсем не старше нас. Но мы сидим за столом, а он его сервирует», — неизгладимые годы работы в заведениях намного более скромного порядка вспомнились при взгляде на идеально прямую спину в белой рубашке. — «И ведь он даже подумать не может, что я когда-то была на его месте». Она оставила прошлое загнивать в памяти, сосредоточив внимание на текущем. Друзьях, сидящих перед ней. — Так, ладно, парни, официанта мы домучили… — оба улыбнулись её меткой шутке. — А теперь давайте поделимся тем, как у кого прошёл день. Наруто, без стеснения привалившийяя плечом к камню, облицовывающему стены, начал размахивать руками. Гаара предусмотрительно отодвинул кресло слегка в сторону, чтобы возмущение друга не задело его. Физически. — Ой, онее-чан, он не прошёл, а прополз, как игрулька, когда она загружается! К нам, короче, приезжали какие-то чуваки из Англии. Хотят продать нам свою сеть супермаркетов. — Не представители ли «Fasty», случайно? — Гаара упёрся локтями в покатый спад подлокотников. Стоическое спокойствие и лёгкая, едва ли не небрежная расслабленность, привлекли взгляды троих девушек с «Космополитенами». Вэи заприметила. А вот её друг — нет. Как казалось ей. — Ага, да, эти самые. — В Лондоне об сделке между «Konoha» и «Fansy» много говорят. В связи с этим, цены на их акции поднялись на несколько пунктов, ведь, несмотря на неблагоприятную экономическую ситуацию в нашей стране, «Коноха» показывает стабильно высокую доходность. Такое привлекает инвесторов. Они рассчитывают, что денежный поток с одного острова на другой благоприятно скажется на положении компании, читайте дивидендах с ценных бумаг. «И как только они могут держать в голове столько показателей? Я бы уже перепутала данные с различных бирж, которые ещё, если не ошибаюсь, на категории делятся», — Вэи впитывала истории мира больших сделок и денег с любопытством аутсайдера, желающего хотя бы глазком, сквозь тонкую щель, заглянуть за высокие двери. Сложив руки на коленях, она сидела ровно — не могла позволить себе расслабленно откинуться на спинку дивана. Ей казалось, что так она продемонстрирует своё невежество. — «Легко в подобном месте может чувствовать себя лишь принадлежащий к «высшему обществу». А я, всё же, больше официант, чем гость». И это её вовсе не печалило. — Наши, наверное, ещё выпустят, когда приобретут. Не знаю, со мной такого не обсуждают. Зато заставляют выряжаться каким-то Агентом 007 и ходить за делегацией. — Тебя сам Хаширама-сама назначил? — осторожно подала голос Вэи. «Покажу, что и я не совсем пропащая и тоже кое-что знаю», — подумала она, слегка ёрзая на диване. Спина натуженной болью жалобно молила о мягких подушках. Упорная русская оставалась глуха к мольбам тела. — Не-не, Хаширама-сама слишком норм мужик, чтобы кого-то пытать, — Наруто обхватил двумя пальцами галстук и резко потянул его вниз. После, не стесняясь ни взглядов друзей, ни трёх дам, снял элегантную черно-белую удавку. Смяв, точно ненужный листик, запихнул в карман брюк. — Заколебал он меня за день. Я, вот, чёт только сейчас понял, что меня так бесит… Вот так же, как и то, что батёк меня в это болото впихнул. Думал, сегодня посижу, тихо-мирно себе расчёты да домаху сделаю. Только вот плавали мои желания, как-то самое в проруби. Я же должен обучаться, видеть, как важные дядьки об одном и том же договориться не могут. Ещё и английский деловой практиковать, чтобы быть улётным специалистом. — В этом есть определённая логика, на самом деле, — Вэи прикусила нижнюю губу, слегка обнажив неровные передние зубы. Сорняк привычки никак не искоренить. — Ты действительно многому научишься, смотря на переговоры в эфире, можно сказать. Но, главное, желание. Вот, если не лежит душа к делу, то ты её хоть битой бей, а толку ноль — пошевелиться чуть-чуть, в спазмах и обратно завалится в бездействии. Гаара поднёс к губам стакан — поверх скользнул задумчивый взгляд. — Вэи, ты не думала начать писать книги? Образность твоих изречений указывает на то, что ты не только много читаешь, но и, вероятно, что-то пишешь. — Гаара, ты просто бизнесмен и детектив в одном флаконе! — Мотидзуки прикрыла широкую улыбку ладонями: она вдруг вспомнила, что её зубы больше подходят для «гоблинской», нежели «голливудской» версии. — Да, я иногда… балуюсь сочинительством стихов. Право, назвать это чем-то серьёзным, значит — сиюсекундно оскорбить всех поэтов. — Да эти поэты бедных студентов оскорбляют тем, что столько бумаги марают! А ты, после, сиди и учи, какой дядька, когда и что сказал про осень или весну там… — недовольное сопение стало лишь поводом для смеха. — Ой, да ну вас! Нашлись мне тут! Одна пишет, второй декларирует… Страх изобличённого поэта омыл белизной японского стыда Гаару. Тонкие пальцы стиснули подлокотники, точно вёсла, которыми правит рыбак, попавший на утлой лодчонке на гребень волны Кацусики Хокугасая. — Наруто! З-зачем доносишь?.. — А я как-то случайно… — Именно так и начинается история — кто-то нечто случайно сказал, и раскрутился маховик! — Вэи одарила ободряющей улыбкой чешущего затылок Наруто и смущающегося Гаару. — Но, иногда, подобное ведёт к лучшему. Даже сейчас. Если тебе удобно об этом говорить, Гаара, мне бы хотелось узнать, почему именно декларация тебя привлекает, а не сочинение или немое чтение. Провинившийся активно закивал и даже похлопал по плечу того, кого столь бессовестно заложил. — Давай, дружище, колись! Мы тут все не критики сидим. Я, вот, обожаю баскетбол, но сам далеко не Карим Абдул-Джаббар. — И я не Оно-но Комати во плоти! Гаара не смог справиться с активным, продавливающим все аргументы «против», напором друзей. И, к тому же, ему вовсе не хотелось держать оборону из последних сил. Прикрыв отмеченные тёмными «мешками» усталости глаза, он, завораживающе элегантно усмехнулся. — В общем, и мне в искусстве декламации от до Чарльза Диккенса далеко. — Поэтому, раз мы все тут — дилетанты, то смысла стыдиться друг друга нет. Хотя бы потому, что мы все — любители в разных областях, — Вэи пододвинулась поближе к краю. В её душе горело желание сократить расстояние между жизнью и мечтами — разговорами о любимом деле. Она мысленно уносилась от насущных проблем. Её не страшил, до желания зарыть голову в песок, завтрашний перевод. Запретная болезнь вдруг ослабила своё воздействие на организм. Было просто, легко и хорошо обсуждать такие бесхитростные, но ранее для Гаары недоступные, мелочи жизни, как любимые хобби и кумиры в этой области. За окном свирепствовала непогода. Однако, она казалась сюрреалистичной и чужой в этом мире подчёркнутого блеска: серых плит потолка и пола, рассечённого белой мраморной полосой, обрамленной золотом, свисающими с потолков колоссальными сталактитами декорации — где-то среди неё потерялись лампы-спот. Между круглых чёрных столов не сновали даже официанты — гостей было слишком мало, и суматохе места в такого рода заведениях не нашлось. Их заказы уже несли трое молодых людей — безукоризненных в движениях и выражениях бесстрастных лиц. Однако, пока блюда не достигли гостей, они разделяли последние мгновения беседы, не прерываемой стуком столовых приборов. — Мне нравится декламировать вслух, потому что это — единственный способ выразить чувства. Кажется, всё, что раздирает грудь, выходит в мир вместе со словами, — песочный голос Гаары тих, но задушевен, как признание первой любви. — Всё, что сдерживал, в чём не мог высказаться прямо обретает форму в чужих песнях. За иносказание — не следует наказание. По крайней мере, поэтов древности принято уважать, не хулить точно. — Он смотрел на выраженное по-разному, но единое сочувствие в глазах друзей с благодарностью, которая не найдет слов; и твердостью воли, не терпящей жалости. — А печали, я успел заметить за это время, не менялись из века в век. Ужин подали. «Триумвират» принялся за еду. Но только Вэи вознесла благодарность ками-сама за пищу на столе. Наруто и Гаара придерживались традиций только тогда, когда это требовалось от них. Однако тишина продолжалась недолго: темы для разговора лились рекой со всех сторон. Если Наруто рассказывал о фильме, то Гаара делился впечатлениями от посещения съемочного павильона студии, контрольным пакетом акции которой владела «Суна»; Вэи же с удовольствием уверяла друзей, что в СССР, помимо «Время» и «Международной панорамы», существовало много не связанных с политикой и идеологией передач, например, «Очевидное — невероятное» или «В мире животных». Гаару ужасно интересовала её жизнь на родине, и Вэи не стеснялась делиться подробностями. Только предупредила заблаговременно, осторожно поддев слоёное тесто с мясом оленя: — О политике говорить не будем — безумное, бесполезное, бесславное это дело. «Надеюсь, мне удастся убедить их в том, что, каковым бы не был наш курс, в стране ведь непросто жили простые люди… Впрочем, разве в Японии так уж необременённым наследством легко живется? Везде свои сложности. Только хорошо всё же, что тут еды много и вылететь заграницу можно, а ещё покритиковать партию, главное, не императора», — её мысли подкреплялись рассказами. Наруто слушал их с ужасом, а Гаара — задумчивым интересом. Полтора часа, о которых Вэи зареклась Сасори, прошли незаметно. А они только к десерту приступили! Публика изменилась — пришли новые лица. Остались лишь двое мужчин в костюмах и одинокая девушка за дальним столиком. — Гаара, я десять тысяч раз благодарна тебе! Не знаю, как бы справилась с презентацией без твоих советов! — во рту таял в горечи отменного мокачинно карамельный пудинг. — Меня пытались посадить в лужу, но я их перескакивала по твоим советам! — Наша Вэи уделает всех старпёров, как Джеки Чан врагов! — Наруто воинственно поднял эклер под общий смех за столом. — Это хорошо. Старое поколение излишне склонно недооценивать новое. Хотя мудрость — это отнюдь не результат прожитых лет, — Гаара улыбался в спокойнейшем из умиротворений души: ему на долю мгновения показалось, что он видит свет в конце тоннеля тьмы, и был это отнюдь не тот, хирургических ламп или поезда. Он отделил несколько клубничек от торта. — У тебя ведь завтра важное мероприятие, связанное с этой презентацией? — Мгм-с, — Вэи погрузила в рот ещё одну порцию восхитительнейшей сладости. — Ты уже представляешь, что наденешь на него? — Наверное это платье, оно ведь такое красивое! Американское! — её преисполненный важности и гордости голос не оставлял сомнений том, сколь весомым был сей аргумент в пользу её выбора. Она заметила, как подозрительно переглянулись Наруто и Гаара. Вспоминая их вчерашние гляделки, Вэи прищурилась, выражая вполне открыто подозрение. «Что это за прозрачная секретность такая? И почему Гаару так резко заинтересовал именно мой внешний вид?» — каждый виток мысли стягивался в тугую уверенность в готовящемся заговоре, ибо оба юноши теперь смотрели на неё в упор, словно на мумию под стеклом. — Так, а вот эти взгляды мне не нравятся… Вы чего замыслить удумали? Гаара склонил голову к левому плечу. На тонких губах вдруг обозначился ободок улыбки. — Подарок… Наруто, навалившись на стол, качнувшийся под его весом, произнес: — Тебе! Вэи, ощущая себя одураченным ребёнком, смотрела на друзей, словно тот малыш на Деда Мороза, — не актера, но настоящего, во плоти, — хотя родители всегда твердили о том, что это всего лишь выдумки. Она положила десертную ложечку на тарелочку и со всей серьёзностью посмотрела на двоих конспираторов. — Зачем и почему? — Для того, чтобы ты окончательно поразила старпёров шикарными шмотками от шанелей, диоров или чё ты там выберешь! — Наруто, проглотив остаток эклера, довольно откинулся на спинку кресла. Завёл обе руки за голову. — Потому что мы хотим, чтобы стереотипы в головах людей не мешали твоему карьерному будущему. И, Вэи, я знаю, что весь вчерашний день распланировала ты… — Гаара, сцепив руки в замок, неожиданно мягко улыбнулся в конец растерявшейся, засмущавшейся от обильной благодарности подруги. Которую она не из традиционной вежливости, но истинной скромности не могла принять. — Наруто мне всё рассказал. — Доносчик профессиональный! — она возмутилась с искренней радостью: даже забыла прикрыть рот руками, и Гаара заметил дефект, очерченный вишнёвыми губами. — Скоро повышу квалификацию! — Вот уж точно это не то дело, в котором нужно мастером становиться, — окончательно забыв о десерте и кофе, она сложила руки на коленях, и поспешила опротестовать неверные данные. — Врёт он всё, Гаара, как истинный доносчик — не я, а мы вместе занимались организацией вчерашнего дня для тебя. — Несомненно. Наруто уже получил причитающуюся ему благодарность. Настала твоя очередь. — Гаара сделал лёгкий наклон корпуса, но Вэи уже ощутила силу, с которой напирает настоящий авторитет. — Прошу, Вэи, прими и ты мою. Я живу в мире бизнеса так долго, насколько помню себя. Здешние нравы мне известны. И, увы, по одёжке судят так, словно не понимают, что у не у каждого есть шанс тратить деньги на бренд. — Иногда даже достать… — Вэи тихо вздохнула. — Но это платье, оно ведь американское… — И оно тебе очень идёт. Но почему бы не разнообразить гардероб французским или итальянским? — Вот вам и союз государств… — протянул Наруто, бросив взгляд на всепоглощающий мрак тихой бури за панорамным окном. — Соглашайся, онее-чан, этот чубрик уже всё арендовал. Не ему же потом эти юбки-платья натягивать. — Под галстук и оксфорды, — Гаара язвительно усмехнулся, украдкой взглянув на ухмыляющегося друга. — Уверяю, Вэи, ты завтра будешь не бояться, а смеяться, когда начальство и партнёры увидят тебя в тех нарядах. Меня консультанты заверили, что они выбрали самое изысканное для подобных мероприятий. Вэи сидела, замерев, точно суслик, на которого нацелился орёл. Её раздирали, рвали когти противоречивых сомнений — с одной стороны, так хотелось примерить что-то из тех одежд, о которых с упоением рассказывала Сакура! С другой стороны, она вновь ощущала себя бедной Отикубо, у которой даже платья приличного нет. «Всё приходится рассчитывать на Митиёри… А когда же сама смогу?» — никчёмность жгла грудь. И, словно уловив её страдание, Гаара тихо произнёс. В комнате будто отключили звуки и свет — остались лишь они трое. — Вэи, ты не должна стыдиться ничего, — безапелляционный нажим. — Ты честно работаешь и мудро распоряжаешься доходами. И, на моё счастье, не берёшь кредиты в то время, когда Центробанк поднимает процентную ставку едва ли не каждый месяц. Одежда — ерунда, как говорит Наруто. Она не стоит жертв задолженности. Но, увы, до этого понимания снизойдут лишь единицы моего класса. Поверь, последнее, о чем некоторые из моего окружения думают — это дороговизна очередной безделушки, которою выгуляют раза два от силы. Пока ещё подобная покачается на пике популярности пару месяцев и упадет, уступив Олимп другой мелочи. Он бережно коснулся её измученной сомнениями души успокаивающей улыбкой. — Ты помогаешь мне жить по-твоему. Я же хочу тебе показать только лучшее из того, что значит жить по-моему. Вэи сдалась. — Пусть будет по-твоему, — произнесла она, опустив голову, чтобы хотя бы её слёзы, в отличие от бедности, остались неувиденными. — Бессовестно заставлять тебя носить юбки. — Рад, что ты это признала, — Гаара вернулся к своему десерту. — Вот же дипломат фигов, уболтал! — Наруто набросился на клубничный эклер. — Описал плюсы и перспективы. — Я боюсь, что завтра машина с таким, но красным, прибудет за моим начальством, когда они увидят, как разбогатела я за ночь, — в каждой шутке есть доля правды. «Интересно, как отреагирует Тобирама-сама? Ему понравится или подумает, лучше бы оставила носить такое тем дамам, для которых изначально оно было создано». — Я сейчас вернусь, только обновлю макияж и мыслительную деятельность перезапущу, — Вэи боялась, что, как в тот туманный день, у неё потек макияж, а она не заметила этого. В памяти слишком свежа реакция Сасори, чтобы жаждать повторения, но с кем-то из друзей в главных ролях. К тому же, нужно подумать, как его предупредить о том, что задержится. «Он сейчас в больнице. Значит, на автоответчик сообщение оставлю», — так решила она, при этом сказав напоследок: — Спасибо вам огромное, мальчики… Те проводили взглядом её хрупкую фигуру. Она порхала среди чёрных столов, словно мотылёк, улетающий от огня. Белое в клетку американское платье, высокие чёрные сапоги, волосы, собранные в намеренно небрежный пучок. В ней не было блеска, но, как вчера определил для себя Гаара, в удаляющейся черно-бело-золотую глубину помещения фигуре крылось нечто куда более ценное, чем лоск. Последний всегда можно придать, при возможности. И ему, с позволения друга, хотелось предоставить ей таковую. «Ничего не поделать: в этом мире переводчики, работая не менее упорнее директоров, получают скромное вознаграждение. Как и все», — Гаара закончил преследование подруги взглядом, чтобы мгновенно обнаружить другое… реальное. «Чёрт!» — он задел, пока разворачивался назад, вниманием столик, за которым сидело двое мужчин. Совершенно непримечательных с виду — никаких родимых пятен, необычных причёсок или броских аксессуаров. Хорошие, дорогие костюмы, сшитые под них. Типичные представители юридической или финансовой элиты. Через Гаару таких в день проходило не менее пяти. Однако сейчас мимо этих он не мог пройти сам. Учиха Хикаку и хрен-знает-кто-с-ним-рядом-сидит. Ему доводилось ранее сталкиваться с Хикаку на мероприятиях. Отдалённо. Он не относился ни к основной ветви клана, ни даже к приближённым, вроде Фугаку и его семьи. Скорее всего, один из немногих, не особо выдающихся, но, тем не менее, полезных для Главной Ветви родственников, которых можно пускать в расход, внедряя адвокатами, бухгалтерами, специалистами по программному обеспечению в другие компании. Возможно, Хикаку даже не смел носить фамилию Учиха. Гаара не знал. До этого дня один, явно не самый примечательный, из необъятного выводка конкурентов его не беспокоил. Что же, видимо, час настал. «Действовать немедленно. Главная Ветвь уже усилила хватку. До этого дня я не замечал за собой слежки, равно как и мои люди не засекали «хвоста». Раз мне на него садятся, следовательно…» — Гаара взглотнул и сжал подлокотники с решительностью палача, готового вершить свой кровавый суд. — «… нужно наносить удар. Быстрее, чем планировали. Но все поймут. Я сделал всё возможное, чтобы предотвратить утечку информации. Возможно, Мадара и Изуна лишь перестраховываются. В любом случае, если они внезапно интересуются не только моим отцом, его окружением, но и мной, значит, хотят знать, насколько я не в курсе готовящегося переворота». Гаара поднёс к губам стакан с водой. Он запил адреналин, клокочущий в груди вместе со злостью. Опрометчивость поставит на кон результат долгой, упорной работы. Он и те из управленцев, кто склонился на его сторону, а также привлеченные извне, уже его люди — слишком долго пилили сук, чтобы, по дурости предводителя, оказаться им же придавленными. Раздался тихий стук и его голос: — Наруто. На нас смотрят. Узумаки сообразил немедленно. Не обернулся, не изменил расслабленной, безразличной к приличиям, позе. — Дерьмо. Что делать? Гаара уже знал. Улыбнулся кончиками губ. Отломил ложечкой от клубничного торта. — Как и вчера. Наруто уже тоже знал. Широко зевнув, он намеренно громко произнёс: — Вот тут эклеры готовят такие, что надо! Не то что в нашей университетской столовке. Они реально похожи на сморщенных тараканов! — Совсем как госпожа X без макияжа? Язвительность была встречена общим смехом — эта дама, жена одного из политиков, никогда не расставалась со своим вечно дрожащим белым существом с воспаленными глазами — точная копия самой женщины, просто уменьшенная. Её отец был значительным предпринимателем, а она, как выражались знакомые Гаары: «Значительной стервой». Ему хватило нескольких бесед, чтобы убедиться в непредвзятости такого мнения. Вэи вернулась к тому моменту, когда они обсуждали мошенничество нескольких брокерских фирм, к которым недавно нагрянула Комиссия по ценным бумагам. «Они замечательно проводят время», — подумала она с радостью. В уборной, роскошью соперничающей с основным залом, холодной водой и несколькими мазками туши удалось вернуть лицу прежнее спокойствие. Мотидзуки заставила себя взглянуть на подарок Гаары как акт доброй воли, продиктованной искренним желанием помочь. Этот аргумент должен стать могильным камнем её сомнениям. — «А у меня осталось совсем немного. Уже десять, нужно посмотреть платья, а ещё вернуться к Сасори… Интересно, а где мы их будем мерять? Магазины ведь все уже закрыты». — Вижу, вы успели составить критический анализ чьей-то деятельности, пока я восстанавливала свою, мыслительную. На неё мгновенно подняли взгляды. — Да, Вэи, обсуждаем неизлечимую болезнь всех людей. — Он про жадность так пафосно говорит, если че, — Наруто ткнул пальцем в плечо Гаары, которому оставалось лишь тихо выдохнуть. — И правильно. Трудно не быть жадным, когда есть возможность забрать больше, — Вэи, поставив сумочку рядом, принялась за оставленный десерт. Она намеренно зачерпнула ложечкой побольше карамельной сладости, тем самым, претворяя сказанное в жизнь. — Только недюжинная сила воли способна сломить порочный круг. Наруто выдохнул так тяжело, словно его посадили за один стол со старшими родственниками, которые тут же стали ему читать нотации. — Любители поэзии! Сразу слышно! Ни одного человеческого слова, всё какими-то образами закидывают, точно макаки кака… Гаара остановил его поднятой ладонью и резким: — Мы поняли твою метафору, можешь не продолжать. — Тем более, мы зареклись не говорить о политике, — с хитрецой заметила Вэи, не желая оставлять при себе остроту, столь кстати пришедшую на ум. Другая, не менее здравая, но уже мысль о планах на перспективу пришла в голову Гаары. Окинув взглядом опустевшие тарелки друзей, он резонно предложил: — Выдвигаемся? Уже начало одиннадцатого. «О, ками! И точно ведь, завтра нужно к девяти прибыть свежей, как только созревший, а не сгнивший овощ!» — Вэи поспешила водрузить чёрную сумку на колени. Оставила прощальный взгляд на жёлтых точках фонариков, уносящихся на волнах чёрного ветра. Гиндза утонула в рассыпчатой мороси. — А куда мы…? «… едем?» — такой вопрос едва было не сорвался в зал, но Гаара отбросил его метким: — В лифте. Официант, счёт! Пожалуйста. «В лифте, так в лифте. Действительно, лучше побыстрее оставить эквивалент моей премии и уйти, пока лёгкий дождик не превратился в ливень!» — её грела мысль о возможности прокатиться в роскошном автомобиле с тонированными стёклами. Даже суровая компания водителя Ширы её не страшила. Однако, как оказалось, у Гаары были совсем иные планы на этот счёт. Уже в кабине, как только чёрные двери сомкнулись перед их носом, он спрятал руки в карманы брюк. И неожиданно предложил будничным тоном: — Может, пройдёмся до метро? — Ого… — Мотидзуки постаралась придушить гадину расстройства: «Итак слишком много получаю! Точно больна жадностью! Быстро привыкла к хорошему». — Почему бы и нет? Как раз распогодилось для такого пасмурного… вечера. — Да, тут ваще до него рукой подать. Но, я знаю такие дворы здесь, закачаетесь! — Наруто навалился на зеркальную черноту. Руки за спиной, голубые глаза переливаются искрами безмятежности. Ничто в привычном облике не выдаёт напряжение. Не страх. Но отчаяние. «Вечно дядька Мадара замешивает дерьмо… Пофиг, что батёк Гаары — конкурент «Конохи». Этот псих и этот кровожадный упырь друг друга стоят. Оба дебила думают, что всех конкурентов прибить можно. Вот пусть и собачатся хоть до посинения, лишь бы Гаару и онее-чан не трогали…» — он шмыгнул носом, поймав такой шелковисто нежный, обволакивающий мягкостью заботы и понимания взгляд Вэи. Она смотрела на их обоих и улыбалась с радостью человека, которому неизвестны печали знающего. — «Как этот придурковатый маньяк Сасори! Как бы забрать её, но так, чтобы тётке Мито плохо не сделать, да и самому под скальпель больного шизика не попасть… Сложно всё! Запутано и чёт совсем непонятно, как из всего этого вылазить!» И Вэи, безмятежно рассказывающая о своих любимых улицах Москвы, даже подумать не могла, пламя какой агонии горит в груди её «младшего братика». Тот умел становиться, как и отец, — прекрасным иллюзионистом, — когда ситуация подставляла к горлу нож. И Мотидзуки совсем не подозревала, что опасность уже встала из-за столика, спеша к чёрному лифту. — Вы идите вперёд, я позвоню водителю, — Гаара едва уловимым подрагиванием губ в попытке улыбнуться не оставил сомнение в своей искренности. — Хорошо, мы как раз с Наруто зонт раскроем и разведаем обстановку! Тот с ловкостью бывалого трюкача, подкинул в воздух чёрный зонт. Проходящая мимо пожилая пара посмотрела на неугомонного юношу с глубоким старческим осуждением. Узумаки не обратил на них никакого внимания с типичным безразличием молодости. — Точно тот шпион, Жослен как-то-по-французски из «Профессионала»! — Кстати, а ведь фильм действительно был захватывающим! — Вэи ощущала себя укутанной невообразимой лёгкостью счастья, точно самой мягкой шубой. И потому она не подозревала, лютый холод какой игры пронизывал роскошный вестибюль. Он оставался позади, в отличие от тех двоих, которым пришлось ждать, пока лифт поднимется на двадцатый этаж. — Надеюсь, что спустя хотя бы лет пятнадцать, я смогу его в оригинале посмотреть! — Ага, мечтай дальше! — беззаботность голоса Наруто закружилась вокруг, как и стекла вращающихся дверей. — А вот и буду! — её слова стихали в плачущей ночи. В это время Гаара отдал чёткий, быстрый приказ: — Езжайте домой. Обычная скорость. Будете не одни. Не обращайте внимания, это просто наблюдение. Он намеренно избегал слов «хвост» и «слежка» — излишняя открытость и в без того обширном холле ни к чему. «Их машина, вероятно, стоит на парковке бизнес-центра. Им легко было спрятаться и проехать незаметными — ни Шира, ни я не обратили бы внимание на очередной «Мерседес» в таком месте. У меня есть некоторое преимущество. Нужно развивать», — его шаг раздавался эхо твёрдой уверенности размеренного спокойствия, которое он заставил испытывать себя сам. Даже круг на воде способен пошатнуть баланс. Особенно, когда Учиха Хикаку со своим подельником спускаются вниз. — «Прямая дорога к метро слишком хорошо проглядывается со стоянки, я запомнил. Наруто это знает, бывал часто. Значит, он и поведёт нас через дворы. Гуляем-гуляем…» Гаара вышел из чёрного небоскрёба прямо под чёрный зонт. Его держал друг. Вэи раскрыла свой прозрачный. Какая ирония. «Её прозрачные намерения и наши непрозрачные намёки. Жизнь любит шутить», — подумал он, кивнув сообщнику в качестве благодарности. Они обменялись взглядами. — «И мы тоже. Благо, за тонированными стёклами не видно, что машина пуста. Полагаю, Мадаре и Изуне крайне понравится эта проказа. Ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах я не должен втравлять в корпоративную грызню Вэи». Её связь с Сасори и, отныне ним самим, может стоить ничего не подозревающей девушке невообразимо дорого. Гаара не мог точно сказать — Мадара непредсказуем. Но, даже по скромным подсчётам, за подобные знакомства в ситуации, когда на кону стоят миллиардные прибыли, платить придётся невинным. Этого он допустить никак не мог. Поэтому, спустя пару минут, «триумвират» вместо того, чтобы слушать дробь дождя по стеклу, внимал шороху мокрой мёртвой листвы под ногами. Наруто и Гаара с тревогой разведчиков. Вэи с мечтательной созерцательностью мирного поэта. Она даже вспомнила стихотворение: Там где-то цикады кричат-кричат, и тянется нитью ночь. Да тут еще этот осенний мрак, и небо грозит дождем… Они шли по грязным дорожкам, устеленным мокрой, придавленной дождём листвой. Хлюпанье под ногами развеивало тишину безлюдья. Сплошные чёрные стены и шахматная доска светлых и темных окон. Мотидзуки, грея руки в карманах серой куртки с розовым капюшоном, наслаждалась прогулкой. О Наруто и Гааре такого сказать было нельзя. Хотя они и старательно делали вид, что окружающее уныние и затхлость цветения, помноженные на бескрайнее одиночество, им по душе. — А почему ты решил снять квартиру в Кото? — Вэи приподняла голову, отведя назад зонтик. Любопытство, неумное пламя, жгло душу. Но не праздностью, а желанием помочь, понять идущего рядом юношу. — Потому что там я могу остаться вдали от людей моего отца, — отчеканил в нерушимом спокойствии, обрушившемся на голову проскочившей мимо кошки парочкой ругательств. — Торпеда какая! — девушка лишь тихо посмеялась, слегка пригнулась, чтобы разглядеть чёрное-белое безухое существо, скрывшееся от града проклятий и дождя под детской горкой. — Прям как ты на распродажах! — Наруто издал «гы-гы» с благозвучием сломанного «Жигули». — Гаара, не слушай этого доносчика профессионального! Лжёт он всё! — Вэи выпрямилась и, оправив розовый воротничок, всё же не выдержала критики совести. — Почти… — Я бы мог многое рассказать о том, для чего подобные мероприятия устраиваются, однако… Не буду портить тебе настроение, — голос Гаары таял облачком пара в тускло-ржавом свете фонаря, кое-как прикреплённого к столбу у поворота. Туда их вёл Наруто. Вэи не сомневалась в компетенциях ото-то относительно ориентирования на местности: в конце концов, он был таким же Индианой Джонсом урбанистических джунглей, как и она. — Я вот, кстати, вспомнила и понимаю, что тоже не хочу портить кое-кому настроение… — растерянная вина едва заметной улыбки кутается в подвижных тенях колышущихся ветвей клёнов. Вэи ещё слышала клокочущий гнев; видела всепожирающую ненависть в больших карих глазах «милого друга»; ощущала тепло «золотых» рук, обхвативших её с яростью, будто какой-то жадностью. До Кото добираться минут пять, а до дома Гаары все пятнадцать. «Нужно узнать, есть ли у него в том доме стационарный телефон», — она перевела взгляд на бледное лицо элегантного юноши в тёмно-синем пальто. — «У него ведь целый мобильник есть… зачем ему домашний, в таком случае». —… поэтому я очень хочу оставить моему другу сообщение на автоответчик. В твоей квартире есть стационарный телефон? «Нет!» — хотел бы воскликнуть он в унисон с Наруто. Ложь. Во благо. Их мысли сводились к одному знаменателю: «Он вычислит тайную квартиру по номеру. Допустить этого нельзя». — Есть, но… — Гааре хватило лишь за долю мгновения бросить взглядом сигнал о помощи, чтобы Наруто его дешифровал и пришёл с подкреплением оригинальных выдумок: —… он не проплачен. Ты же понимаешь, какой Гаара лох в плане коммуналки. Он оплатил всё, кроме телефона. — Наруто, не будь столь строг к нему. Он ведь учится… — Вэи подбодрила друга улыбкой. Она показалась ему более яркой, чем вызывающая иллюминация и разрисовывающие тьму дорог фары машин. Они вышли к станции Ниси-Одзима с другой стороны. — Гаара, ты бы знал, сколько я раз, откровенно говоря, проваливалась в своих попытках понять, как оплачивать местные услуги. Мне это стоило часов очередей и ругани с электронными, рейки знают как работающими, терминалами. — Ты с ними… ругалась? — если бы у Гаары были брови, то они бы прорезали лоб до самой челки. — Но… зачем? Они ведь от этого не начнут функционировать, как тебе нужно. Вэи махнула рукой в сторону телефона-автомата, одновременно показывая направление своего движения, — физического и мысленного. Того, касающегося причуды бесед с компьютерами. — Знаю. Но душу как-то отводит… Да и они мне иногда почти живыми кажутся… — она зябко повела плечами. Сломанные роботизированные голоса вызывали в ней страх пещерного человека, увидевшего другого, но по телевизору. Повернулась, бросив: — Я сейчас! Мигом! — Ты только там поэму не сочини, ок? — Наруто расслабленно выдохнул, привалившись к рассеченной на каменные прямоугольники стене. Гаара последовал его примеру. Не хотелось мешать менее многочисленным, но не менее активным толпам туристов, экспатов и японцев наслаждаться выдающейся роскошью квартала. Оба, скрыв руки в карманах, безмолвно вперили взгляд в вереницу вывесок. Среди многочисленных мировых брендов всего, что изобрело человечество, на крыше здания, похожего на фотоплёнку, горел логотип «Суны». Подразделение по разработке электротехники. Среди идеальных моделей, блестящих иллюминацией фото драгоценностей, ярких мультяшных персонажей, мелькающих логотипов корпораций легко потерять нить мыслей. Себя. В лощенном мире кислотного неона, лживо-прекрасной рекламы и истинного богатства выделялась ярко-красная полоса. Она растянулась вдоль прозрачных стеклянных кубов небоскрёба. Чёрная латиница и сразу под ней изящно стилизованные иероглифы. Это табло освещала всю проезжую часть — отблески стекали по черноте стоящего напротив небоскрёба.

«Konoha Innovations» — вклад в будущее.

***

— Значит, мальчики, пакеты сразу на кухню ставим, — Вэи, на правах главнокомандующей, указала направление. Благо, оно виднелось прямо со входа. — Завтра утром от голода не околеем. А это главное! — она присела на корточки, чтобы расстегнуть сапоги. Совестно занимать единственную в прихожей табуреточку. — У тебя здесь уютно! Она не лгала. Миниатюрная прихожая сразу же врезалась в открытую дверь на кухню. Справа такая же ведет в ванную, слева — в гостевую-спальню. Из клетки — камерой квартирку делали высокие потолки. «Редкое явление. Я сколько не смотрела, во многих многоэтажках, кажется, будто он на голову давит», — Вэи оставила куртку на деревяной вешалке во встроенном в стену шкафу. — «Хотя «полторашка» идеально поместится даже в буфет». Однако ограниченность пространства рассеивалась благодаря светло-бежевым стенам и кремовому линолеуму. Жёлтый свет ламп крадётся по комнатам вместе с серо-синей ночью. Наруто и Гаара тем временем водрузили пакеты на кухонные тумбочки. К ним, как справедливо сомневалась Вэи, вряд ли когда-либо прикасались. Она, с молчаливого позволения Гаары, провела инспекцию холодильника и, не обнаружив там залежей просрочки, принялась активно расставлять купленные в ближайшем круглосуточном магазинчике продукты. Яйца, сыр, острая корейская закуска «кимчи», тофу, копченая рыба, соусы и прочие деликатесы. Однако, изначально планировалось лишь взять «набор студента», как его называла Вэи: «Лапша, яйца, маринованные овощи по вкусу и, если очень хочется и не накладно получается, можно что-нибудь сладенькое прикупить». — Мне понравилось самому выбирать продукты. В этом чувствуется особый подход к приготовлению пищи, — Гаара стоял рядом. Наблюдал, помогал всё раскладывать с неловкостью влюбленного, впервые взявшего даму сердца за руку. Вэи подбадривала его улыбкой, скрывая то, что её уже клонило в сон. Невообразимо долгий день тяжестью разливался по телу. — Делая выбор между одним и тем же продуктом, но различных свойств и качеств, уже создаешь основу для блюда. — Ну ты прямо Пифагор! Целую теорему вывел из ничего! — Наруто, упершись задней частью тела, о черную тумбу, разместился не так уж далеко от друзей. На этой кухне можно было оказаться далеко от собеседника только находясь в другой комнате. Холодильник стоял напротив, но в шаге от электрической плиты. Вся гарнитура тянулась вдоль стен и высоких окон аккурат напротив не уступающих по размерам шкафов. «Всегда восхищалась функциональностью японских квартир! Никакой лишней мебели. У каждой вещи — своё назначение, минимум два, зачастую больше. И ведь, взаправду, даже на крохотной кухоньке поместится ракета в разобранном виде, если правильно разложить детали», — она касалась плечом предплечья хозяина квартиры. Тепло, близость. Сакрально дружеская. Вэи мысленно влепила себе пощечину за последующее сравнение. Но поделать уже она ничего не могла. Ведь, вместе с сознанием, и тело вспомнило непомерную тяжесть другого. Его мощь, скрытую под тонкой рубашкой, плотным пиджаком. Его напряжение, когда она в отчаянии загребла его в свои крепкие объятия. Его запах, переворачивающий всю душу, всё живое внутри. Заживо зажаривающий здравомыслие, четвертующий сомнения, раздирающий субординацию. В мыслях. «Ну и что?!» — твердила она себе, упрямо, как баран, не видящий препятствий в воротах. — «Это позорно даже тайно ото всех о таком помышлять! Со столь уважаемым, взрослым мужчиной!» Напомнив себе об этом и сейчас, она вернулась в реальность. За окном серая ночь и дождь. Зеленая армада небоскрёбов. Сплетенные нити улиц, опутывающие коротышки-дома. А здесь, на кухне одного из таких «коротышек» на десять этажей, шутливо переругиваются её друзья. Те жёлтые фонарики во тьме одиночества масштаба мегаполиса Токайдо. — Наруто, я уверен, что я способен научиться готовить. Мне помогут книги и Вэи, я надеюсь. — Конечно помогу! — вклинилась она, ободряюще взглянув на в миг расслабившегося Гаару. — Это ж девчачье дело! — Узумаки вытаращил глаза, как самая заспавшаяся сова. — Отнюдь. Многие шеф-повара — мужчины. В каитэн-джущи женщинам в принципе нельзя работать. — Так это же на профессиональном уровне! — А, готовя каждый день, разве профессионалом не станешь? — Вэи приподняла бровь, с вопрошающим прищуром взглянув на скорчившего недовольное лицо ото-то. — Если начнешь каждый день заниматься любым делом, то ты в нём не найдешь себе равных спустя много лет. Просто после работы изыски, как-то делает Мишлен с его орденами, не приготовишь. Любым законным делом не постыдно заниматься как мужчине, так и женщине. — Стыдно ничего не делать, — возвестил Гаара. Он напомнил Вэи изящностью осанки и неподвижностью мимических мышц мудрого молодого чиновника. Наруто, резко оттолкнувшись от тумбы, возвестил с наигранным громким возмущением: — Так мы как раз стыдобы, потому что ничего не делаем! Вэи и Гаара непонимающе переглянулись. К полуночи усталости удалось нанести достаточно повреждений мыслительной деятельности, чтобы её подкосить. — Гучи, шанели и прочие иностранные платья-юбки когда показывать будем? — он, переняв титул главнокомандующего у Вэи, повёл незадачливых друзей в гостиную. — Уже дрыхнуть пора, сестрёнка даже не видела, чего там твои консультанты раздыбали. — Вот мне уже неловко… — Мотидзуки, как бы не хотела, но побороть чувство, сковывающее душу проволокой вины, не могла. — Ничего страшного, — Гаара отнёс чёткий ответ обоим друзьям. Гостиная оказалась намного просторнее кухни. Здесь нашлось место внушительному свободному пространству между серым угловым диваном и белым книжным шкафам, рядом с которыми зажали плазменный телевизор. На ковре цвета сушенной соломы стол незатейливый кофейный столик светлого дерева в форме перекладины на двух ножках. С дивана свисали укрытые в чехлах модели. Вэи в неверии прижала руки к груди. Она никогда не видела подобной красоты! Вживую. Не на дамах в дорогих ресторанах, кафе, оперных театрах — излюбленных местах маэстро, — но в «первозданном» виде, на вешалке как вещи, только готовящиеся встретиться со своей владелицей. — Ну, онее-чан, чего стоишь, как я перед преподом на экзе? — Наруто, пребывая в будоражащем электрическими покалываниями любопытства, нетерпении, стоял над душой растерявшейся, как злой дух, ждущий приглашения. — Распакуй их там, что ли! Разгляди! Вдруг не понравятся? — Шутишь? — она сделала робкий шажок зверька, решившегося выйти из укрытия, чтобы встретиться с невиданным ранее существом. В сердце затаился страх неверия. «Вдруг сон? Разве могу я быть, как Золушка из того красивого американского мультфильма? Я, скорее, мышь. Вот та, толстенькая». — Разумеется он шутит, — Гаара, засунув руки в карманы синих брюк, пристроился рядом с наблюдательным пунктом друга. Они стояли спиной к широкому окну. К Токио, с его правилами, обязанностями, нормами. Те будут сдавливать цепью дневной жизни завтра. Ночь же задаёт свои правила этой игре. — Но, воистину, и мне интересно взглянуть на твою реакцию. Которая не замедлила разорваться тихим писком завивающегося в воздухе фейерверка. — Ой, прелесть какая! У моей одногруппницы тоже клетчатый пиджак был! — От «Louis Vuitton»? — удивлённо поинтересовался Гаара. — От тёти Любы с блошиного рынка! Похожий, кстати. Только там нитки торчали по бокам немного, — Вэи бережно провела пальцем по манжету рукава. — И столь роскошного пояса не было, и карманов со вставками из кожи. Пока наследник «Суны» разбирался в уме, каким образом на рынок СССР попала пиратская копия из прошлогодней коллекции итальянского бренда, Наруто воскликнул с авторитетностью бывалого модника: — Меряй, онее-чан, меряй! Эти витоны без тебя смотрятся как обычные тряпки из магазина! И разве она могла сопротивляться столь заманчивому предложению в столь поздний час? Мотидзуки ещё никогда не ощущала себя столь подчеркнуто женственной, как в тот момент, когда она продефилировала в гостиную из квадратика прихожей-коридорчика. «Словно Золушка!» — счастье, радость переполняли душу горячим сплавом слов и чувств, не могущих найти в трёх языках средств для описания. Тяжесть взваленного на неё груза ответственности и непрестанной работы стала воздушной черной юбкой, холодящим кожу пиджаком. Будто обложки журналов тридцатилетней давности, которые она видела в лавке господина Фудзиты, вдруг окружили её волшебными страницами, сквозь их годами нетронутую бумагу она перешла в иной мир. Изящества. Высшего образца дизайнерского искусства. Наруто, избавившись от пиджака и жилетки, сидел в брюках и рубашке. Широко расставив ноги, уперся в колени руками. Гаара, скрестив руки на груди, переложив ногу на ногу, неподвижно наблюдал за Мотидзуки. Которая, затаив дыхание от скрежещущего в душе восторга, прошептала: — Оно меня красит? Наруто, нахмурив на манер критиков лицо, бросил: — Старит. Гаара легким кивком подтвердил довод коллеги: — Есть такое. Вэи, сделав несколько оборотов вокруг своей оси, встретила рецензию объяснимым недоумением: — Так ведь уважать больше будут… Белый приталенный пиджак, черную юбку и того же цвета длинные перчатки от Dior получили следующие оценки: — Прям на гриб похожа! — Ты кажешься ещё меньше. Вэи, разгладив ладонями в черном вельвете складки на пышной юбке, голосом убитого удивления произнесла: — Куда ещё… Она покрутилась в платье в оранжево-синюю крупную английскую клетку. Из-под двубортного, выполненного под пиджак, лифа, свисал, точно приколотая бабочка, крупный белый бант блузки. Модные эксперты не замедлили высказаться со всей важностью: — Ты на старперов в напудренных париках похожа! Я таких у дядьки в поместье видел! — Бант великоват для тебя. Но в целом неплохо. Вэи, с тихим вздохом поправив оскорбленный бант, как бы между прочим заметила: — Зато тёплый… Белоснежное платье, похожее на удлинённое двубортное пальто, было приталено тонким чёрным кожаным поясом. В этом образе соединились лишь два цвета — белый и черный. Шесть пуговиц пролегали от груди и шли чуть ниже пояса. Фирменная брошь с лейблом Chanel приколота к левому лацкану. Вэи оно пришлось более всего по душе и она уже была готова защищать выбранный сердцем наряд от нападок. Но их неожиданно не последовало. Вместо этого Наруто лихо присвистнул: — Ого, прямо важная тётка! Гаара более сдержанно выразил своё довольство: — Чёрные детали прекрасно сочетаются с твоими волосами. Мотидзуки в порыве чувств прижала руки к груди, в которой в тихом неистовстве плясало сердце. Пересыхало горло от мысли, как её обновлённый образ примут коллеги. Он. — Гаара, ты слишком добр… Правда… Огромное тебе спасибо… Искра признательности в его глазах растаяла в глубине неизменной нефритовой неподвижности бесстрастия. — Мне это не обошлось во столько, во сколько тебе кажется, Вэи. И этот, с позволения сказать, «показ» — не самое многое, но то, что я могу сделать для тебя, зная, что помогу. — он поднялся, Наруто следом. — Осталось только примерить шубы… Ты ведь понимаешь, что под Chanel простую куртку не носят. И, — он поднял руку быстрее, чем девушка протест, — верхнюю одежду, аксессуары и прочее я арендовал. Уверен, переговоры пройдут гладко, без… — Гаара прочистил горло, бросив смазанный взгляд на растекающийся огнями и тьмой город за окном. — … шероховатостей, которые испортят одежду. Возражать, спорить и что-то доказывать не было ни сил, ни банально желания. «К тому же, поставлю его в неловкое положение своим отказом; тут же обесценю работу стилистов, которые пытались подобрать подходящее», — её мысли сменяли одна другую как цвета и фасоны десятков разнообразных аксессуаров. Голова кружилась от незначительного, но изысканного разнообразия, которыми были наделены вещи, казавшиеся доныне непримечательными. Необходимостью — таковыми были для неё перчатки зимой — не украшением. И всё же один вопрос, как тот потерявшийся в темноте комар, не давал ей покоя: «Это во сколько же ему обошлась одна лишь аренда целого бутика элитных аксессуаров?!» Впрочем, даже он довольно быстро улетучился в вихре эмоций девушки, которая, с упоением могущего скупить весь отдел игрушек ребенка, разглядывала роскошные бренды. К тому же вскоре перед тремя товарищами встала проблема посерьёзнее: «Как укладываться спать?» — Легко! — заявил Наруто, скрестив руки на груди, обтянутой помятой рубашкой. — Мы с Гаарой на полу, ты на диване. — Ещё чего! — Вэи, в противовес, возмущенно уперла руки в бока. — Чтобы я хозяина дома с его ложа сбрасывала! Вовек такому не бывать! — Не быть такому на… во… — почесав растрёпанную светлую шевелюру, Наруто беззаботно хмыкнул, не дав «сестрёнке» и слова вставить. — Короче, не важно. Всё равно суть я то усек. Не-не-не, онее-чан, мы с Гаарычем — пацаны. Как может кто-то из нас дрыхнуть на диване, когда девчонка на полу кости морозит… Гаара тоже был лишён права дать комментарий происходящему неожиданным, но до невольной дрожи громким выкриком: — Эврика! Во! Давайте тогда все вместе кости морозить, раз девчонка у нас за всё это свободное братское равенство! — он посмотрел на порядочно опешивших друзей, точно оратор на слушателей с ростры, и развёл руки в стороны, чтобы описать масштаба затеи. — Соорудим тут из подушек, пледов и всего мягкого форт! И вместе будем дрыхнуть! Клево же! Лицо Гаары сделалось столь же красным, как и его пряди. Он прокашлялся в кулак, скромно напомнив: — Но Вэи ведь девушка… Однако Вэи не считала свой пол преградой к авантюрам. «Тем более, я уверена, ему самому будет интересно попробовать поучаствовать в подобном безумии. Едва ли ему, несчастному, вообще удалось вот так беззаботно валяться с друзьями среди подушек и пледов», — она покачала головой и указательным пальцем, чтобы уже никто не осмелился оспаривать серьёзность её притязаний. — Девушка, которая очень хочет замечательно провести время с друзьями! Не переживай, Гаара, я ночью извраществовать не буду. Казалось, ещё пару мгновений и слов — зардевшийся юноша взорвётся от смущения. — Я вовсе… не… это! Имел… ввиду! — Зато имел совесть, — его товарищ отнюдь не собирался прерывать ту красную нить разговора, что доведет до воспламенения обычно нерушимое спокойствие, — не сказать, че хочешь прямо. За такими шутками, забавными историями из жизни и многообразными и многочисленными разговорами, все трое успели не только соорудить «форт», но и помыться, и переодеться в ночное. У Наруто, оказывается, здесь уже были припасены майка и легкие штаны. Вэи, в начале дня даже на йоту не подозревавший, каким концом он обернётся, достались от хозяина квартирки в Кото не только роскошные вещи, но и нательная майка. Она пришлась ей настолько впору, что из-под неё едва проглядывали острые коленки. Даже шорты искать не пришлось. «Тайяки я им завтра с собой дам… В холодильник положила», — подумала она, зарываясь носом в ворох декоративных подушечек. Их мягкая крепость скорее походила на руины, изрядно потрёпанные временем и людьми. Беспорядочно разбросанные крупные диванные подушки, обычные пуховые, дизайнерские были завернуты в слои пледов и одеяла, под которым поместились трое друзей, товарищей. Гаара нашёл себя зажатым между другом и подругой. И никто не возражал против подобной дислокации. Вэи ощущала, как колено юноши слегка задевает её ногу. В это время её тугая чёрная коса щекотала тому лицо. А сопение Наруто, похожее на призыв раннего суслика о помощи, касалось слуха каждого их них. Которым не было дело до тела друг друга. «Когда в голове не роятся непристойные мысли, то и обнажённое тело покажется прекрасным, а не желанным», — подумала она, растворяясь в долгожданной усталой неге, мраке и горячем единении трёх душ. Столь разных нитей, смогших сплестись в единый узор истинной дружбы. Той, которая тяготила одного небезызвестного хирурга, мучимого чёрным одиночеством.