1988

7 октября - Тебе нужно уехать! - бегая глазами по полу, проговорил Джей, - или спрятаться, иначе убьет тебя. - А ты сам не боишься тут оставаться? - громким шепотом выдал Нишимура. Его тело начало пробирать легким тремором из-за того, что парень стал отходить от принятой дозы. - Он с такой же лёгкостью может и тебя прикончить. - Предлагаешь прятаться от этого придурка всю оставшуюся жизнь? - раздраженно ответил Пак. Он уже не видел смысла спрашивать Ники о том, зачем он пошел в гараж, зачем принял наркотики, зачем накинулся на Хисына. Нишимуру и так чуть не убили на сделке. Все зашло слишком далеко, нужно думать, что делать дальше. Пак реально боялся. За Ники, в первую очередь. Он прекрасно понимал, к чему может привести одна такая выходка. - Можно убрать Ли, тогда и прятаться не от кого будет, - после длительной паузы прозвучало на кухне. - Ты, блять, нормальный?! - чуть громче положенного выкрикнул Джей. Родители спали после очередного запойного дня, а будить их сейчас хотелось меньше всего, поэтому он опустился на тон ниже. - Ты будешь сидеть тише воды и ниже травы! - снова шепотом, но с большей несдержанностью, - тебе ли не знать, что у него есть такие же твари, которые будут мстить даже после того, как он сдохнет. Я поговорю с парнями и узнаю, где тебя можно спрятать. Про Йеджи тоже пока не слова, у нас нет доказательств. Скажем Чонвону, значит и его подвергнем опасности.       Ники молчал, не смел возражать, потому как и сам прекрасно понимал, какие последствия его могут ожидать за содеянное. Хисын не тот, кто простит какому-то просточку такую выходку, после которой он еще долго будет ходить с разбитым лицом и переломанным носом. Его сковывал обыкновенный страх за себя и кажется впервые за Джея. Ситуация была практически безвыходной, раз у Нишимуры появился страх за Пака, на которого ему было зачастую искренне плевать. Он боялся за брата, боялся, что ему могут навредить те ублюдки, с которыми он водился. Какой же идиот! Пришлось дойти до такой точки невозврата, чтобы понять, что Пак был прав насчет этой чертовой компании. Стоило послушать его и послать Хисына нахуй еще год назад, когда его накрыли с казино. Вот оно - осознание. Как он мог так слепо доверять Ли, быть реально щенком на побегушках, Минхёк был прав. И Ёнджун, и Джей тоже… Если бы не своя упёртость, желание доказать всем свою самостоятельность и зарабатывать деньги легким путем, этого бы не случилось. Ники винит лишь себя, потому что понимает, что нужно было думать головой, прежде чем ввязываться во все это болото, которое теперь засасывает, а вероятность выбраться из него стремится к нулю. Чувствует он, что не выбраться ему живым отсюда, а чутье никогда его не подводило. Нехорошо это все закончится. Нехорошо…       Парень впервые за долгое время смотрит на Джея не с ненавистью, а с благодарностью. Он бы сейчас обнял брата, но чувство вины перед Паком удерживает его. Сколько злых слов было брошено им в душу Джея, сколько боли он причинил ему, что сейчас безумно стыдно за себя такого. Вот как один день и один поступок может все перевернуть в жизни не одного человека. — День не радует теплой погодой. Напротив, дует очень холодный ветер и спускается морось, которая больно ударяет холодом и колкостью в лицо. На улице осел густой туман, будто облака спустившиеся низко на землю. На мокром грязном асфальте, усыпанном многочисленными ямками, остаются следы Джея. Он, съёжившись и втянув шею в поднятый воротник ветровки, торопится в общежитие. Его мысли настолько запутались и шумели тысячами, что голова начинала больно пульсировать в висках. Глаза слезились то ли от ветра, то ли он давления - не разобрать. Парень и сам не заметил, как быстро дошел до нужного здания. Прикладывая почти всю силу, чтоб открыть тяжелую железную дверь, он входит внутрь и отряхивает воротник от дождя. -Вы к кому? - из вахтёрки доносится строгий голос старушки, а затем в окошке появляется седая голова. -К Чонвону и Сонхуну, - отвечает парень, немного вздрогнув от внезапного голоса в тишине. -Аа, - подобрев и улыбнувшись, поправила очки женщина, - проходи, мой хороший, они у себя. -Спасибо Вам, - поблагодарил Джей и направился к лестнице.       Ноги уже на автомате несли его к нужной комнате, побывав там несколько раз. Все о чем парень мог думать, так это о спасении Ники. На себя уже было плевать, а паренька хотелось спасти. Джей по-настоящему любил его, как родного брата, и считал родным, хоть и получал в ответ нескончаемую ненависть. Полюбил, когда тот появился у них дома, резко и неожиданно. Тогда отец прямо с порога швырнул плачущего Ники на пол и прокричал пьяным голосом: “Принимай еще одного щенка. Мать подохла.” В тот день Пак пытался успокоить незнакомого ребенка, который был похож на побитого котенка. Который плакал и звал маму. Который вообще не был готов к такому. Джей и сам будучи ребенком обнимал его, старался отвлечь, пока с кухни раздавался громкий смех пьяных родителей, а потом драка за лишний рот.       Ники рос. А вместе с ним и его ненависть к жизни. Джей наблюдал своими глазами, как из светлого ребенка он превращался во что-то близкое к ужасному. И не удивительно, родители всему виной. Побои по любому поводу и без. За все хорошее и плохое. Но при этом, мальчик продолжал делать то же самое, будто показывая, что действия родителей никак на него не повлияют. Правда получал в несколько раз сильнее, но не исправлялся.       Пак постучал в дверь, прежде чем открыть дверь и заглянуть в комнату. - Привет, парни, можно? - Здорова, заходи, - проговорил Сонхун. Парень сидел на кровати и карандашом обводил программы из газеты. Чонвон же наливал в кружки горячий чай. Джей, не медля, вошел в комнату, занося с собой холод улицы. - Ты чего такой загнанный, - отложив газету, начал Сонхун. - Ники жестко влип, пацаны, - беря табуретку из под стола и садясь на нее, выдохнул Джей. - Что такое? - обеспокоился Ян, тоже присаживаясь на край кровати Сонхуна. - Даже не знаю с чего начать, - потупил глаза тот, - если короче, то ввязался толкать наркоту по указке Хисына - одного подонка с юридического, где его побили и теперь он должен круглую сумму. А в придачу его ищет этот же Хисын, за разбитую морду. Пока Пак все это рассказывал полушепотом, глаза Чонвона и Сонхуна расширялись от шока. Они знали, что у Пака есть брат, знали и то, что он проблемный, но не представляли, что творится в семье у Джея, и что все настолько плохо. - Так надо в полицию заявить, - выпалил Чонвон. - Тогда вместе с Хисыном загребут и Ники - задумчиво произнес Сонхун. - Я думал спрятать его на некоторое время, пока все не утихнет. Помогите, прошу. Я бы никогда не попросил, вы ж знаете, но у меня больше не к кому обратиться. Джейк мне очень много раз помогал, мне уже стыдно просить его, - умоляюще и со слезами на глазах попросил Джей. - Ну, мы бы могли поселить его в общагу, но ты сам понимаешь, что тут небезопасно, - Сонхун подошел к двери и открыл ее, выглядывая в коридор, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. Не увидев никого в коридоре, он захлопнул дверь, возвращаясь к разговору, - слишком много глаз. И если кто-то увидит и доложит Хисыну, то…, - Пак недоговорил, всем и так ясно, что имелось ввиду. - А что если, - Чонвона будто озарило, - отправить его к одной моей соседке? - Он оживился и начал объяснять. - Это старая бабушка, за которой мы ухаживали. Родственников нет, живет одна. Зовут Госпожа Ро. Не думаю, что она будет против помощи, пусть Ники ей помогает по хозяйству и живет у нее. - Можно попробовать, - с искоркой надежды сказал Джей, - я думаю это лучший вариант. Можем поехать к ней сегодня? - Да, мы поедем с вами, - доставая из под подушки ключи, подтвердил Сонхун. —       Машина рывком останавливается у дома, где когда-то жил Чонвон с сестрой. Там по прежнему горит один единственный фонарь, который подсвечивает еле заметную морось. Ян, сразу же выходя из машины, поднимает голову к окну, в котором когда-то горел свет. Из которого когда-то махала ему Йеджи, встречая с учебы. На котором всегда играло радио. Это снова навевает грусть, но Сонхун отрывает его от дурных воспоминаний, обнимая за плечи и шагая к противоположному подъезду, уводя Яна.       Ники с Джеем молча следуют за ними.       Звонок. Дверь открывается, и оттуда выглядывает седая голова старушки. - Здравствуйте, Госпожа Ро, - улыбается Ян. - Это я, Ян Чонвон. - Оой, Вонни, дорогой, здравствуй. Сейчас открою, - в голосе старушки чувствуется радость от встречи, хоть и говорила она неспешно. Дверь закрывается, слышиться, как щелкает цепочка, а потом открывается полностью, впуская в квартиру парней. Маленькая прихожая полностью заполнилась компанией. Ники закрыл за собой дверь, зайдя последним. Вон сразу же обнимает Госпожу Ро, на что та мило улыбается и гладит его по плечам. Для Чонвона она была как бабушка, он уважал и любил ее. Она часто пекла для брата и сестры разные вкусности, рассказывала интересные истории, интересовалась их делами. От нее чувствуется тепло и доброта. - Вонни, почему же ты так долго не заходил? - шутливо погрозила старушка пальцем, оглядывая его с головы до ног, - Похудел то как, ой, - запричитала она. - Ну Госпожа Ро, - протянул он, как маленький. - Давайте я хоть накормлю вас. Это твои друзья? - выглядывая из-за Яна, спросила старушка. - Да, знакомьтесь, это Сонхун, Джей и Ники, - поочередно представил всех, Чонвон. - Проходите тогда в зал, - добродушно пригласила Госпожа Ро внутрь.       Зал у нее был большим, красивым. На окнах была повешена белая тюль и коричневые шторы, на стене и на полу были персидские ковры с узорами. С одной стороны комнаты была румынская стенка, забитая книгами, сервизом и статуэточками. С другой - кресла и столик. Люстра была с висюльками. Обстановка была действительно уютной, чувствовался характер хозяйки. Все было по-домашнему и со вкусом.       Через пару минут, парни уже уплетали с аппетитом вишневый пирог с горячим чаем. Госпожа Ро в делах пекарных была настоящим профессионалом, Чонвон давно это признал и восхищался тем насколько вкусно у нее выходило печь. - Совсем забыл меня, - присаживаясь на стул и вытирая руки о фартук, по хозяйски выдала Ро. - И не приходишь с тех пор, как переехал. - Да Вы что, Госпожа Ро, - с набитым ртом пытается оправдаться Чонвон, - как я могу Вас забыть? Просто сейчас пора сессий. - Учебы выше крыши, - поддакивает Сонхун, допивая чай. Старушка расплывается в улыбке, когда видит, как парни с удовольствием съедают все угощение. Ей это в радость, и она была бы счастлива возиться с внуками, как все пожилые люди ее возраста, но, видимо, не суждено. - Я обещаю исправиться, - Чонвон задействует милые кошачьи глазки. Это всегда топило сердце женщины. - Ладно уж, подлиза. Рассказывайте, что случилось, что вы такой гурьбой решили навестить? - Госпожа Ро хоть и добродушная, но не наивная, поэтому в то что такая компания заявилась просто так в гости, не поверила бы. - Госпожа Ро, - начал Чонвон, - у нашего друга случилась неприятная ситуация. Мы расскажем Вам одну историю… — - Ёбаный Нишимура, - шипел Хисын, дотрагиваясь до разбитого носа, на котором был приклеен пластырь. Он разглядывал свое отражение в маленьком зеркале, повешенном в гараже. Даже при неярком свете было хорошо видно, как его отходил Ники: фиолетовый фингал под глазом и на щеке, разбитая и опухшая губа, немного красная шея. - Найду - убью нахуй, - нервно выбрасывает он. - Хотелось бы посмотреть на это, - ухмыляется Ёнджун, неся к столику граненый стакан горячего чая. - Но в этой ситуации я полностью за паренька, - самодовольно заявил тот, осторожно ставя кипяток на стол и устраиваясь поудобнее в кресле. - Ты долбаеб? - Ли резко повернулся от зеркала к Чхве. Он явно был недоволен услышанным. - Рот закрой, я тебе не твои щенки, - серьезно и твердо прозвучало в помещении. Хисын ничего не возразил на это, потому что Ёнджун действительно не давал вытирать об себя ноги и унижать. Даже Ли Хисыну. Этот парень в наркобизнесе уже достаточно много времени, чтобы позволять какому-то зазнавшемуся недоумку строить его под себя. Он знает свою работу, делает все четко и быстро, он умен и хитер. Он прекрасно знает свою ценность на этом “рынке” и зависимость таких как Хисын от него. Ёнджун знает всех своих “коллег” наизусть, а те и не подозревают, потому как парень не светится повсюду и видят его редко. Никто не знает как его найти. Он сам приходит, когда надо. Да и по внешнему виду невозможно сказать, что это серьезный наркодилер, скорее обычный студентишка. Но кто попало не затыкает Хисына одной фразой. - А по морде ты за дело получил. Честно, Хисын, ты иногда такую хрень вытворяешь. - Тебя забыл спросить, - в голосе слышатся нотки обиды. - Ну да, ну да, - прищурился Ёнджун, смотря на Ли. - Только ты ж не вечно так будешь выходить сухим из воды. Найдется и тот от кого ты простыми ушибами не отвертишься. Вот какого черта нужно было отправлять мальчишку к Минхёку? - подняв вопросительно бровь, недоумевал Джун. - Теперь сидишь без товара и денег, как дурак. - Давай без нравоучений, - Хисын и сам понял, что проебался, но гордость не позволит это признать публично. А спихнуть всю вину на Ники можно. Это проще. - Хорошо, я как раз и пришел сказать, что с этого дня я не собираюсь больше тебя покрывать и спасать. С этой минуты ты сам за себя и свой сброд. Мне надоело подтирать за тобой все выходки, - Ёнджун говорил спокойно, но внушительно. - Ну Джуни, ты чего? - улыбнулся неверяще Хисын, - ты же не бросишь меня. Хисын по-настоящему боится потерять Чхве Ёнджуна, как защиту. Этот парень постоянно вытаскивал его из дерьма. Помогал с казино, с незаконной торговлей, с полицией, со всем. А теперь не упрекая ни в чем, а просто устав от того, что Хисын не меняется, вляпываясь в одно и тоже, оставляет его одного. Он постоянно поступал по справедливости, по чести, а такое покрывало для Ли шло вразрез его принципам. Вот и пришел конец потаканиям, как дань уважения брату Хисына, который был хорошим другом Ёнджуна. Младшенький подрос и стал приносить одни проблемы и неприятности, а мамочкой Чхве не нанимался. - Мы продолжим работать, но крыши я тебя лишаю, - Чхве встал, надевая кожанку, - Нишимуру оставь в покое, я тебя предупредил. Я все узнаю, если вздумаешь играть по-своему. - Ёнджун, ты шутишь что ли? - вскакивает Хисын, ловя парня за руку, - ты из-за этого малолетнего наркомана разрушишь все? - Ты сам все разрушил, - убирая от себя его руку, парень направился к выходу. Дверь гаража захлопнулась со скрипом прямо перед лицом Ли. В помещении послышался грохот перевернутого стола и маты.