Из Пожирателя в Фениксы

20 сентября 1998. Среда. Хогвартс. Теодор, дёрнувшись, проснулся от ощущения падения. Протянул руку к тумбочке и, взяв наручные часы, посмотрел время. Парень понял, что проспал. Быстро забежав в ванную умыться и также быстро накинув одежду, Нотт чуть ли не бегом направился в большой зал. Позавтракать он уже не успеет, но друзей там перехватит. На ходу застегнув рубашку, парень накинул мантию и галстук, но завязать тот не получалось. Влетев в большой зал и в третий раз развязав галстук, Тео остановился возле Блейза, тот, разгоняя слизеринцев, спросил у друга: - Ты проспал? Я удивлён. - Не спалось. — раздражённо ответил главный староста и выругался, снова пытаясь завязать галстук. Его руки перехватила девушка и, улыбнувшись, завязала атрибут как следует. Поправив воротник рубашки, с беспокойством, на ломаном немецком, тихо спросила: - Wie geht's dir? (Ты как?) Теодор в удивлении выгнул брови и ответил: - Нормально. Учишь немецкий? - Немного понимаю. — смущённо сказала Дафна. - Удивила. Мне надо будет с тобой поговорить после ужина. - Хорошо. Они отправились на занятия. Сегодня в пять вечера старосты снова проводили собрание. Трейси на них объявила о начале тренировки постановочного танца для открытия их концерта. Главные старосты обязательно в нем принимают участие. Будет ещё четыре пары. Со Слизерина будет Розье, Пьюси и Дафна. С Ревенкло — Лайза Турпин и Стефен Корнфут. С Хаффлпаффа — Ксанор Хорос, Карла Аллен, Лили Мун. Подбор студентов для танца был объяснён тем, что подбирали по росту и цвету волос. С девушками в этом плане было сложно. Похожих на Гермиону почему-то оказалось тяжело подобрать. Девис привередничала выбирая кандидаток. Она хотела набрать только восьмикурсников, но не вышло, и пришлось добавить из седьмого. Эрни посмеялся над добавлением в танцы слизеринского загонщика, но девушка холодно ответила приглашением посмотреть, как танцует этот парень. Концерт решили проводить в ноябре. Через неделю после бала в честь Хэллоуина. После, в несколько этапов проведут турнир по дуэлям среди седьмых и восьмых курсов. Первую субботу отведут для выявления лучшего на факультете. Парням обязательно участвовать на этом этапе. Лучшие заработают баллы и освободятся от домашних заданий по защите и заклинаниям до рождественских каникул. Вторую — между Гриффиндором и Хаффлпаффом, а также между Слизерином и Ревенкло. Третья суббота будет финалом между двумя победителями прошлой недели. У каждого студента будет две попытки выхода на бой. Участие в этом турнире будет по желанию. Лучший дуэлянт впишет своё имя на кубок, который разместят в зале трофеев. Также, Нотт поведал о разрешении директора об алкоголе. Каким будет наказание, сколько будет снято баллов за один инцидент и о последствиях потери трёх сотен баллов. Упоминать о своём наказании в случае снятия такого количества баллов, парень не стал. Прежде чем Гермиона объявила об окончании собрания, Нотт решил поднять ещё одну тему: - У меня есть один вопрос. Как долго это будет продолжаться? - Что именно? — нахмурившись озвучила вопрос всех старост Гермиона. - Оскорбления и провокации. — ровным тоном ответил Тео. - Мы работаем над этим. — начала Грейнджер. — Это очень сложно… - Сложно заставить замолчать свой факультет? — огрызнулась Паркинсон. — Почему-то нашему старосте это не составило труда, а ты будучи героиней войны, золотой девочкой и лучшей студенткой школы не в состоянии заткнуть хотя бы свой факультет. Я уж молчу про два других. - В голову к другим не залезешь и не впихнешь своё мнение. — сказала Ханна. - А и не надо своё мнение… - Паркинсон. — холодно оборвал Нотт и продолжил — У нас терпение не резиновое и всему есть предел. Я, как главный староста, ставлю вас перед фактом. Если ситуация не изменится, будут последствия. Они вам не понравятся. - Угрожаешь? — оскалился Райнхорн. - Предупреждаю. — также спокойно ответил слизеринец. — На этом закончим. - Что вы собираетесь делать? — спросила Гермиона. - Решили втихую гадить всем? — почти одновременно с девушкой сказал Голдстейн. - Что я собираюсь делать, Грейнджер, а не мы. — посмотрев на сокурсницу, ответил Теодор и, повернувшись к парню, сказал — Ошибаешься. В открытую. Наказывать. Думай масштабнее, а мелкие козни оставь третьекурсницам. Слизеринцы покинули собрание и пока направлялись на ужин Забини спросил друга: - Какой срок им отмерим? - До декабря. Начнём после турнира. - Проявишь себя на дуэлях? — поиграв бровями, сказал итальянец с улыбкой. - Если наши не будут вытягивать. - Нам придется терпеть подобное отношение до декабря. — сокрушенно обронил Харпер. — Ужас. Не думаю, что мы столько протянем. - Может они и не будут больше трогать нас. — предположила Астория. - Ага. Бегут и спотыкаются. — огрызнулась Панси и обратилась к Теодору — У тебя уже есть идея. Я знаю. Ты не просто так пригрозил им всем. Что будем делать? - Я буду делать, Паркинсон. Скажу одно. Нам понадобятся баллы. Так что зарабатываем как можно больше. - Ты сказал действовать будем в открытую, сейчас про баллы. Значит в декабре мы потеряем очень много. — рассуждал в слух Николас. — Не снимут ли тебя с поста старосты? - Не исключат ли меня. — усмехнулся Тео. - Что-то я волнуюсь. — сказал Блейз. — Что ты задумал? - В общих чертах, устроим спектакль в виде суда. — поведал главный староста. — Ты же собрался в Визингамот. Вот и будешь судьёй. Паркинсон тебе будет ассистировать. Будет что-то типа адвоката обвиняемого, которому она предоставит речь для извинений. Если он, конечно, согласится на это. Если же нет, то я его накажу. - Каким образом? — поинтересовался Забини. - Неважно. Харпер. Мне нужно чтобы ты занялся составлением списка подсудимых. Назнач старших на каждом курсе, и пусть записывают, кто и как провоцирует и оскорбляет кого-либо из наших. — отдал распоряжение Теодор. - Может не стоит заниматься обсуждением в коридоре? — сказала Панси. - Я уже им объявил войну. Абсолютно не важно, что они услышат. — ответил Нотт. — Завтра в девять вечера соберите всех. Я объявлю нашу позицию и план действий. После ужина Тео увёл Дафну в кабинет, в котором иногда занимался. Девушка, окинув взглядом помещение, присела на диван и, посмотрев на парня, спросила: - О чём ты хотел поговорить? Нотт, облокотившись на парту, встал напротив девушки и, сложив руки на груди, прохладным тоном начал: - Ты помнишь книгу, что я показывал в подвале? — слизеринка кивнула. — Летом я использовал её для проведения одного ритуала. При его помощи можно проклясть кровного родственника. Глаза девушки округлились и лёгкая улыбка сползла с её губ. Она читала об этом в дневнике миссис Нотт, а вчера умер мистер Нотт. Неужели Тео… Гринграсс даже боялась продолжить развивать свои мысли по этому поводу. Темноглазый парень холодно сказал: - Ты правильно думаешь. Я проклял отца. Я его убил. — некоторое время он сверлил свою невесту взглядом, а затем продолжил — Я думаю, ты понимаешь, что об этом никто не должен знать. Особенно Блейз и тем более его мать. - Ты не мог сделать это по своей инициативе. — запротестовала Гринграсс. - Это почему же? - Он тебя многому научил и ты никогда не смотрел на него с ненавистью. Хотел бы от него избавиться, давно бы это сделал, а не сейчас. Не в твоих правилах трогать слабых и уязвимых. — уверенно заявляла девушка. - Ты меня излишне обеляешь. — начал говорить Теодор. - А ты себя излишне очерняешь. — перебила его слизеринка. - Я желал ему смерти. — жёстко рявкнул Нотт. - После того, что он позволил Гранду с тобой сделать? — Дафна вскочила с дивана. - Я мстительный и злопамятный, Гринграсс, — тихо и угрожающе сказал парень. — Я теперь могу расторгнуть наш контракт. Ты всё-таки ещё подумай. Стоит ли связывать свою жизнь с таким, как я? Он развернулся и пошел на выход, но девушка рванула за ним и обойдя встала перед слизеринцем уперев руки в его грудь. Тео схватил её за запястья и хотел отодвинуть Дафну со своей дороги, но девушка вцепилась в его мантию и сказала: - Перестань. Хватит строить из себя вселенский кошмар. - Вселенский кошмар? Нет. Я куда хуже. — грозно и со злостью говорил Нотт. Он сжимал руки девушки всё сильнее. — Перестань строить иллюзии. Я способен убить. Причинить боль. Я не умею быть милым и любить. - Глаза Дафны наполнились слезами. Она отпустила мантию парня тихо ахнув. Руки болели. Из-за слез всё начало расплываться. Сморгнув их она продолжала смотреть в тёмные, полные злости и холода, глаза любимого. Гринграсс тихо заговорила в надежде достучаться: - Тео. Прошу. Ты же внутри совсем не такой. Я чувствую это. — улыбнувшись, шёпотом добавила — Любимый мой. Парень стоял в каком-то оцепенении. Он разжал хватку, но не отпустил рук девушки. Нотт не понимал, каким образом эта хрупкая и нежная особа усмиряла его гнев. Было даже неприятно, что он себя так ведёт с ней. Дафна коснулась пальцами его щеки и тихо шепнула «Родной мой.» Это возымело эффект. Слизеринец, склонив голову, прикрыл глаза и мысленно простонал: «Как ты это делаешь? Я даже злиться на тебя не могу». Девушка всё касалась его лица и волос, нежно шепча, что она рядом и готова помочь. О любви и прочем. Тео просто млел и таял в её руках, мысленно отметив, что Гринграсс его сломала и покорила. Этого всего так не хватало в его жизни. Он тихо обронил «Прости» посмотрев ей в глаза. Голубоглазая мягко улыбаясь попросила его снять мантию и лечь на живот на диване. Парень легко повиновался. Дафна присев на край, стала водить руками по его спине. Нежно поглаживая и разминая плечи, она попросила слизеринца расслабиться. Теодор не заметил как уснул. Девушка остановила свои действия и тихо сказала: - На тебя очень многое свалилось. Пытаешься сделать вид, что тебе всё безразлично, но это не так. И признавать ты это не хочешь. Она укрыла парня его мантией и села за парту так, чтобы видеть его. Приглушив свет в комнате она сложила руки на столе и положив на них голову смотрела на Нотта. Через некоторое время она тоже задремала. Проснувшись, Тео окинул взглядом полутёмное помещение. Увидев девушку за столом, тихо окликнул её по имени, но ответа не последовало. Встав с дивана, парень, прихватив с собой мантию, подошёл к Гринграсс. Девушка спала. Умилительная картина, и будить Дафну не хотелось, но, вспомнив про дежурство, Нотт глянул на часы. Времени хватит только дойти до башни. Он точно опоздает. Достав палочку, Теодор, не раздумывая, применил к девушке сонное заклинание, чтобы не разбудить. Накинул на неё свою мантию и, подхватив на руки, отправился в подземелья. Постучал в комнату девочек и стал ждать, когда ему откроют. Процедуру пришлось повторить. Дверь открыла злая Паркинсон и рявкнула: - Что надо? — увидев Нотт с Дафной на руках, обеспокоено спросила — Что случилось? — и впустила парня. - Ничего. Она просто спит. Мы немного заболтались. — спокойно ответил Тео и осторожно положил свою ношу на указанную постель. - Точно ничего не случилось? — с подозрением переспросила Панси. - Точно. Ничего. — ответил староста школы стягивая заколку с волос Гринграсс. Паркинсон замерла наблюдая, как однокурсник осторожно снял галстук с шей её подруги. Разул её и поставил туфли у кровати. Затем руки парня скользнули по бёдрам девушки под юбку. Брови Панси тоже взлетели вверх в удивлении. Нотт нащупав что-то с одной стороны, переместил вторую руку к первой и достал палочку. Обратив внимание на стоящую девушку, парень прочистил горло и спросил: - Ты мне объясни. Неужели другого места, где положить палочку, не нашлось? — и положил атрибут Дафны на тумбочку рядом с заколкой. - Удобно. — невозмутимо и бесстрастно бросила Панси. Теодор задержал взгляд на лице Гринграсс, когда поправлял и посильнее укрывал девушку своей мантией. Староста факультета наблюдала за парнем и как он внимательно смотрел на её подругу. Он явно о чём-то раздумывал, но тишину нарушила Милисента: - Нотт. Я, конечно, всё понимаю, но мы как бы спать легли. Парень пожелал спокойной ночи и покинул комнату. Паркинсон недовольно высказалась о том, как не во время открыла свой рот однокурсница. Булстроуд лишь пожала плечами и улеглась обратно в постель. Парень встретил Грейнджер на лестнице недалеко от входа в их гостиную. Бросив девушке, что он сейчас вернётся, умчал в свою комнату. Когда Теодор вернулся, то, оперевшись руками о колени, попросил минуту, чтобы перевести дыхание. Девушка немного удивлённо на него посмотрела, но не удержалась от замечания: - Ты опоздал. - У своих заболтался. — выпрямившись добавил — Ладно. Идём. Идя по коридорам школы, Гермиона не удержалась от вопросов: - Что за угрозы? Что ты собрался делать? И зачем? - Я же всё сказал на собрании. Нового ты ничего не услышишь. - Я понимаю ваши чувства, но… - Не понимаешь. — холодно оборвал Нотт. — Это не первые курсы, когда пообзывались и через год другой забыли. Идут обвинения, оскорбления и провокации. Я пока сдерживаю слизеринцев, но если не остановить ваших, мои начнут отвечать. Последствия могут быть непредсказуемыми. Тем более, я так могу потерять авторитет. Как главный староста, я обязан решить эту проблему любым способом. - Может поделишься идеей? — спросила Гермиона. — Просто я уже не знаю как донести до некоторых… - Грейнджер. — Тео хохотнул и продолжил — Вот что я тебе скажу. Если метод пряника не срабатывает, то попробуй метод кнута. Очень действенный. - Что ты имеешь ввиду? — настороженно поинтересовалась гриффиндорка. - Не хотят уважать тебя, заставь. — усмехаясь сказал Нотт. - Я не понимаю. — хмурилась девушка. — Перестань говорить загадками. - Понимай буквально. Ты же героиня войны, золотая девочка и лучшая студентка столетия. Заставь себя слушать. Вашей рыжей никто и слова лишнего не скажет. Побаиваются. Вот и бери с неё пример. Гермиона не ответила. Её уважали ребята, но почему-то когда дело касалось змей, ребята начинали спорить с главной старостой. Дискуссии заходили в тупик. Больше старосты ни о чём не говорили. Ложась в постель, Тео бросил взгляд на стол. Рукописи отца так и лежали. Парень пообещал себе, что завтра ими займётся.