Кодовое имя: "Атропос"

      — И-ХАА! — Кричал мусорный бак с полным восторгом в голосе. Стелла стояла в центре вагона, раскручивая Бонифация, как игрушку на верёвке. Её вирусный хлыст обвил бак по пояс, а сам мусорный аристократ вращался в воздухе, размахивая руками и издавая ликующие крики. Стелла сдерживала лёгкую улыбку, подыгрывая Бонифацию.       Она чувствовала, как биомасса вируса слегка дрожала под её кожей, откликаясь на движение. Это был почти медитативный процесс, ритмичный и успокаивающий. Однако её сосредоточение нарушилось, когда в вагон вошли Химеко и Пом-Пом. Стелла ощутила их присутствие прежде, чем увидела — лёгкое напряжение в воздухе, тонкий аромат кофе и тяжёлые шаги Химеко, мягко контрастирующие с лёгкими, короткими прыжками Пом-Пом.       — Что тут происходит? — Пом-Пом замерла на пороге, шерсть на её ушах встала дыбом. Её инстинкты кричали о чём-то необъяснимом — меметической жизни, которую не должно было быть на борту Звёздного Экспресса. Химеко стояла рядом, спокойно наблюдая, но уголки её губ едва заметно приподнялись.       — Королева?! КОРОЛЕВА! — С удивлением спросил Бонифаций, затем голос перешёл на крик и мольбы о помощи в одном слове. А Стелла обернулась на голос Пом-Пом. Прототип, на мгновение забыв о нём, убрала хлыст, и мусорный бак, пролетев через всю комнату, с громким звоном врезался в стол.       Бонифаций лежал на столешнице, его крышка слегка приоткрылась. Над ним кружили воображаемые птички, явно символизируя полный полёт фантазии. Металлические руки беспомощно свисали с краёв стола, а его ноги дрожали. Химеко, стоявшая в дверях, слегка приподняла уголки губ. Её взгляд был мягким, но в нём не было осуждения, скорее интерес, а может быть, даже понимание. В то же время, Пом-Пом была зла, её выразительное лицо говорило само за себя. Она смотрела на Стеллу с прямотой, которая не оставляла места для сомнений.       — Стелла! Объяснись! — Кричала Проводник, потоптав ногами, говоря что она очень зла на Прототипа. Навигатор в лице Химеко, уже один раз видевшая причуды нового члена Экспресса с теплой улыбкой подошла к одному из удобных диванчиков и заняла своё место. А тем временем Пом-Пом тоже подошла ближе и посмотрела на Ирассианку и на создание что лежало на столе. — Откуда оно у тебя?!       — Так, стоп. — Вытянула руку мутант и заинтересованно смотрела на Пом-Пом. — Так ты видишь его? Он мне говорил что только избранные видят таких существ.       — Ну разумеется я это вижу! — Рассержена подпрыгнула Проводник. — Меня больше волнует что оно делает на Экспрессе!       — Вообще-то, я его тоже вижу. — Хихикнула Химеко, скрестив ноги сидя на удобных диванчиках. Её глаза смотрели на без сознания лежащего Бонифация. — Ну, обычный мусорный бак с ножками и руками. Обычное меметическое создание.       — Можем ли мы его оставить? Ну пожалуйста! — Спросила Стелла, поняв что они оба могут решить судьбу Бонифация. Она состроила такую моську, смотря на Химеко и на Проводника. — Пожалуйста... он храбрый, я бы погибла если бы не он.       — Ну, как раз нам надо обсудить следующую остановку. — Задумалась Химеко. — Значит собрание. А насчёт твоего меметического друга, я не могу выносить решение не поговорив с остальными. — Она обратилась к Проводнику. — Пом-Пом, пожалуйста собери остальных.       Собрание на борту «Звёздного Экспресса» началось с необычной атмосферы. Все члены команды собрались в главном вагоне. Дань Хэн и Март 7 сидели рядом, поглядывая друг на друга с намёком на недоумение. Пом-Пом сидела на коленях Прототипа, Вельт и Химеко, всегда сдержанные и уравновешенные, заняли места напротив. Стелла, сидевшая чуть в стороне, слегка откинулась на спинку кресла, но её напряжённые плечи выдавали, что она ощущала себя в центре внимания.       Перед всеми стоял Бонифаций. Его металлический корпус, отполированный до блеска, отражал мягкое освещение вагона. Руки были скрещены на груди, а поза напоминала статую, воплощающую самоуверенность. Его крышка слегка приоткрылась, будто символизируя готовность к диалогу. Вельт сохранял спокойствие, как и положено опытному руководителю. Он наблюдал за происходящим с тонкой тенью любопытства, словно пытаясь проанализировать каждую деталь этого странного существа. Химеко скрестила ноги и с интересом смотрела на происходящее, не скрывая лёгкой улыбки.       Пом-Пом сидела на коленях Стеллы с прямой спиной, её уши слегка дёргались от напряжения. Она не раз видела странные вещи на Экспрессе, но меметический мусорный бак, заявляющий о своём аристократизме, явно выбивался из всех рамок. Март 7 и Дань Хэн уже видевший Бонифация после слов самой Стеллы, врубили вспышки на телефоне, позволяющий видеть меметических созданий. Архивариус и фотограф одновременно моргнули, их взгляды сфокусировались на стоящей перед ними фигуре.       — Друзья Королевы Мусорок! — его голос был глубоким и насыщенным, наполняя вагон резонансом аристократизма. — Сегодня вы удостоены чести видеть перед собой меня, Бонифация, аристократа среди мусорных баков, чьё происхождение столь же благородно, как и его предназначение!       Его металлическая рука, словно по волшебству, опустилась в крышку, а затем извлекла оттуда идеальную красную розу. Он поднёс её к своей «груди», словно выражая некую метафору о любви и преданности.       — Королева мусорок? — Хихикнула Химеко на титул Стеллы и вопросительно окинула её взглядом. Тем временем Прототип наблюдая за всем этим, держала руку у лица, скрывая смущённую улыбку. — Не часто меметические создания показывают привязанность к органическим формам жизни. Что вас побудило путешествовать с нашей общей знакомой?       — Моя Королева уникальна! Она не обладает силами Путей Эонов, сильна сама по себе, Бетал Великий говорил что явится избранная и каждый мусорный бак может дать ей испытание и она справится со всем угодно! — Бонифаций вытянул одну руку, затем другую, изображая «силу» в пафосной манере. — Я хочу путешествовать вместе с ней, вместе с вами, если позволите.       — Значит на Ярило-VI были меметические создания. — Говорил старший член экипажа. Планетарное сканирование Химеко хороша, но даже она не способна прочесть каждого на чужой планете. — Много вас там на Ярило-VI?       — Большинство моих собратьев стали обычными предметами из-за Фрагментума и род мой давно исчез с лица Ярило-VI. — Его крышка скатилась на бок показывая досаду. — Раньше, почти все могли видеть нас, мы были воинами не хуже идущих по Путей Эонов и мы сражались бок о бок с людьми против заразы Фрагментума, но всё сгинуло в анналах истории.       Наступила тишина и Химеко решила её нарушить. Освоение — это путь ведущий к жажде изучить видимую Вселенную и за её пределами. Дать возможность многим цивилизациям шанс стать членом Межгалактического Объединения, в случае чего, спасти планету от катастрофы, Акивили был своего рода альтруистом, который желал взаимопонимания между цивилизациями без войн и ненависти. Навигатор хотела услышать что движет этим меметическим созданием. Бонифаций убрал розу в свою «крышку» и ответил.       — Я желаю быть со своей королевой, помогать ей и... — он замолчал на полуслове, Бонифаций решился быть максимально честным с друзьями Стеллы. Затем, из своей крышки он вытащил лопату и поднял её над собой, как обычный рабочий, но с аристократическим происхождением. — Найти других моих собратьев, меметических форм жизней. Вещать о славных мусорных баках что сражались против Фрагментума бок о бок с людьми. Чтобы другие мои собратья по Вселенной знали о Бетале Великом, короле мусорных баков. Так что, моё предназначение проще некуда: быть рядом со своей Королевой и распространять героизм мусорных баков на Ярило-VI.        — Я голосую за. — Вдруг вмешался Дань Хэн. Архивариус держал смартфон и особая вспышка светила прямо на Бонифация позволяя ему и Март 7 видеть меметическое создание. Фотограф сверлила его взглядом, впрочем как и другие. Пом-Пом вообще одарила его смешанным взглядом. — Он помог нам когда мы убегали от стражей, из-за того что его многие не видят, Бонифаций ценный союзник и боец. Именно он подсказывал нашей группе где засада. — Дань Хэн поднял свою свободную руку и оглядел своих товарищей, в особенности на Стеллу. — Мы бы действительно пропали если бы не Бонифаций и ты. Мы ослабили бдительность и кто же знал что Коколия задумала предать нас с самого начала.       Химеко улыбнувшись тоже подняла руку, меметические создания по её опыту — довольно безобидные существа, и в то же время, опасные если они записали тебя во враги, особенно когда ты не способен их видеть. Они в отличии от гуманоидных существ, говорят что у них на уме и очень честные. Если ты им не нравишься — они прямо об этом скажут. Навигатор не видела аргументов против. Вельт поддерживал таких взглядов, в космосе обитают множество других созданий, они же не принимают космического левиафана в свои ряды, поэтому почему бы и нет? Старший член экипажа тоже поднял руку.       — Эй! — Воскликнула Пом-Пом, когда Стелла попыталась поднять её лапу в качестве положительного ответа, Проводник всё ещё сидела на коленях мутанта. Она злостно обернулась и посмотрела на виновато улыбающуюся Стеллу и Прототип состроила моську, её зрачки расширились а губы сузились, будто девушка сейчас расплачется. Проводник явно смягчилась и она сама уже подняла лапу. — Ладно. Я тоже голосую за!       — А я против! Он же извращенец! — Сказала фотограф, её глаза расширились от страха и она потянула свою юбку вниз, в попытке защитить интимную часть. — Я точно теперь буду плохо спать зная что он может быть совсем рядом. Хуже всего то, что я его не вижу! Вот тебе Стелла, не страшно? Он же подкатывал к тебе и тёрся об твою ногу! — Она поникла в голосе. — Кажется всю мою комнату стоит осветить этим Шабдановским излучением.       — О Март, ты перебарщиваешь. — После смеха сказала Стелла, одарив подругу улыбкой. — Между прочем, он рисковал жизнью ради нас.       У Бонифация корпус покрылся трещиной от слов Март, но оно вернулось в обычное состояние стараясь не заострять на этом внимание. Мусорный бак убрал лопату в свой «отсек» и хоть он не обладал глазами, но повернулся в сторону лучницы.       — Март 7, представьте что вы бессмертное создание и ваш род давно исчез с лица земли. Вы последняя из своего вида, с каждым днём люди теряют способность видеть вас, некому с вами общаться, вы призрак и так продолжается целых пятьсот лет. А все ваши выжившие собратья становятся обычными мусорными баками, вы стучите по их крышкам в тщетных попытках вернуть им разум, все, абсолютно все из вашего вида застыли в вечном молчании и вы больше никогда не услышите их голоса. — Его плечи опустились от грустных воспоминаний и он вновь воодушевился. — А затем появляется человек, который мало того что видит вас, так ещё и та самая избранная про которую говорил почивший король, то что вы сделаете? — Он позволил паузу, он не смотрел на остальных, а только на Март, у которой от картины прошлого и от пустого «взгляда» мусорного бака стало не по себе. — Быть может мы с вами познакомились не в лучшем свете, но я расцениваю ваше высказывание как оскорбление. — Бонифаций сделал несколько шагов в её сторону. — Для гуманоида вы красивы не спорю, но я никогда не смотрел на них в романтическом плане и тем более не «подкатывал» непосредственно к вам.       — Март, пожалуйста извинись. — Вступился Вельт. Меметические создания могут недоговаривать но они никогда не лгут. Можно было понять мотивацию Бонифация, человек бы не выдержал того что он рассказывал. Они не станут обелять себя в глазах других, у них другая моральная ценность – честность и открытость, возможно дебилизм, слабоумие и отвага, но точно не ложь и страх. Фотограф сжалась от слов Бонифация и руке господина Вельта на своём плече. Возможно она была слишком предвзята к нему, но действительно он спас их и явился на помощь чтобы усмирить Гепарда и Броню на Ярило-VI. Она извинилась.       После этого, Пом-Пом медленно поднялась с коленей Стеллы, её пушистый хвост мягко качался из стороны в сторону. Она остановилась прямо перед Бонифацием, внимательно рассматривая его с ног до головы. Её маленькие лапки скользнули в карман жилета, а затем, с нарочитой важностью, она вытащила блестящий жетон «Безымянного». Металл жетона отражал мягкий свет вагона, и на несколько секунд в вагоне повисла полная тишина. Бонифаций с трепетом прикрепил жетон на середину своей металлической «груди». Жетон немного сверкнул, пока он ровнял его, добиваясь идеального расположения. Закончив, Бонифаций отступил на шаг назад, вскинул голову и с громким щелчком закрыл крышку. Он вытянулся во весь рост и гордо скрестил руки.       — Раньше, во времена Акивили, среди членов Безымянных был Хабз, говорящий тигр. Он как и ты был меметическим созданием, его настоящая форма была в виде плюшевой игрушки. Он вырос вместе со своим человеком по имени Келвин, которому подарили этого тигра на день рождения. Кто же знал, что это меметическое создание, только Келвин мог его видеть и их связь была нерушима. — Сказала Химеко улыбнувшись. — Добро пожаловать в команду, Бонифаций.       Вагон наполнился аплодисментами. Химеко первой начала хлопать, её ладони звучали размеренно и плавно. Вельт сдержанно присоединился, кивая в знак признания. Стелла захлопала активнее всех, смеясь и бросая весёлые взгляды на Дань Хэна, который, хотя и медленнее, тоже присоединился. Март 7 хлопала чуть медленнее, но её взгляд оставался тёплым.       — Клянусь, что буду достойно нести этот жетон и защищать честь Экспресса! — сказал Бонифаций, драматично положив руку на грудь, ему было приятно, ведь в Экспрессе были те, кто видел его. Это было как глоток свежего воздуха после того, как он встретил её королеву. Если тут есть люди которые его видят, значит они не такие простые как кажутся на первый взгляд.       — Итак, — начала Навигатор, — Ярило-VI теперь в безопасности, с ней всё хорошо. Мы с Вельтом и Пом-Пом займёмся строительством рельс, а сейчас мы проведём брифинг нашей следующей остановки. Проводник, слово за вами.       В вагоне воцарилась приглушённая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием экранов приборной панели. Пом-Пом внимательно осматривала каждого члена экипажа. В её маленьких лапках появился серебристый пульт, украшенный выгравированными звёздами. Словно дирижёр, она нажала на центральную кнопку, и перед ними возникла голографическая проекция. Сначала пространство заполнилось искрящимися точками, которые мгновенно сложились в модель далёкой системы. В центре горела карликовая звезда, её свет был слабым, но стабильным. Жёлто-красное сияние мерцало по краям изображения, создавая иллюзию медленного горения.       Затем фокус сместился на единственную планету в системе. Голограмма увеличилась, показывая странный объект в полной детализации. Планета выглядела непривычно — она была словно разрезана на две идеальные половины. Северная и южные части планеты отделялись друг от друга широкой расщелиной, похожей на зияющую пропасть, уходящую в недра космоса. Но ещё более странными были мосты из тысяч ярких синих кубов, соединяющих две части мира. Кубы парили в невесомости, создавая ощущение, будто планета удерживается вместе лишь хрупкой конструкцией из света и геометрии. Кубы пульсировали с разной интенсивностью, иногда меняя оттенок сине-фиолетового свечения на более яркое лазурное. Изображение медленно вращалось, позволяя рассмотреть структуру с каждой стороны. На поверхности двух частей планеты просматривались признаки цивилизации — крошечные города, разбросанные вдоль краёв раскола, и нити светящихся дорог, пересекающих поверхность подобно паутине. Вельт, скрестив руки, всматривался в изображение с присущей ему серьёзностью. Линии на его лбу углубились.       — Эти кубы... — пробормотал он. — Не похоже на естественное образование.       — Они искусственные, — подтвердила Пом-Пом, нажав ещё одну кнопку. Голограмма сменила цветовую палитру, выделяя энергетические поля вокруг кубов. — Планета остаётся стабильной только благодаря им. Если мосты исчезнут, две половины дрейфанут в разные стороны.       Проводник помедлила немного и кашлянула в лапку.       — Об этой планете ничего не известно, кроме того... — Она сохранила паузу, вглядываясь в лица всех собравшихся, даже на Бонифация, а у него нет лица! — что эта планета следует пути Равновесия, а именно ХуХ!       Стелла особо не интересовалась фракциями, поэтому и осталась с довольно спокойным выражением лица. Март 7 разделяла подобных взглядов что и её подруга, Дань Хэн как всегда, уже мысленно был в архиве и искал любую информацию по поводу Эона и что они могут из себя представлять. Химеко и Вельт как более опытные члены экипажа, уже знали что можно ожидать на этой планете. После того как Пом-Пом замолчала и изображение пропало, Навигатор выступила вперёд.       — Эон Равновесия... — Протянула Химеко. — Проще говоря, они стремятся к полному равновесию, но сканеры этой планеты, не показали привычных радиоволн присуще Арбитрам. — Она посмотрела на Стеллу. — В виду того, что ты новичок, такой тип миссий будет впервые для тебя. Эта цивилизация с вероятностью пятьдесят на пятьдесят не знает о других мирах, вселенных и так далее, но они последователи ХуХ, так что мы не знаем, контактировала ли Эон с этой цивилизацией или нет.       — С Ярило-VI было проще, потому что эта цивилизация ранее была членом Межгалактического Объединения под эгидой КММ и мы знали какой приём ожидать. Вдобавок, у них наверняка сохранились данные о прошлом Ярило. — Сказал Вельт, поправив очки. — Но следующая наша миссия, планета под названием Рефракта, о ней ничего неизвестно и кто знает как они относятся к чужакам.       Бонифаций которому надоело стоять тоже занял место и присел рядом со своей королевой, прижимаясь к Прототипу слева от неё и свесив ноги вниз на диване.       — Прошу меня простить, но Звёздный Экспресс, это получается своего рода альтруисты? — Сказал мусорный бак почесав свою крышку, он не понимал друзей своей королевы. — Кажется вы освоили немало планет, но в чём выгода?       Пом-Пом как Проводник начала говорить что Освоение — это путь позволяющий цивилизациям контактировать с другими планетами далёко за их звёздными системами благодаря рельсам. Безымянные — это фракция Акивили, которая исследует всё, от планет и форм жизней на ней. Помимо этого, они своего рода спасатели, явный пример Стелларон или когда той планете угрожает какая-либо опасность. Вот оно, явный дух Освоения — изучать новые планеты, формы жизни даже за пределами Видимой Вселенной и строить рельсы, чтобы цивилизация процветала. А выгода в жажде освоении, всё гениальное просто.       — Бонифаций, архив всегда открыт и ты в любое время можешь почитать если тебе интересно. — Сказала Навигатор, после речи Пом-Пом и улыбнувшись её словам. — Но давайте вернёмся к теме. Собрание окончено, мы тут пробудем ещё пару системных дней и направимся на новую планету. — Она посмотрела на Март 7, Дань Хэна, Стеллу и на нового члена Экипажа. — Вы отдыхайте, теперь дело за нами.       После этого, каждый на экспрессе удалился по своим делам. Стелла и Бонифаций решили прогуляться по вагонам поезда Безымянных. Прототип не обладала должным навыком красноречия и попросту показывала мусорному баку где что находится. «Фонограмма.» — говорила Стелла просто указывая на проигрыватель, «Кофеварка» — говорила Стелла уже про знаменитый предмет Химеко. Но для последнего меметического создания на Ярило-VI, одно слово своей королевы было подобно музыке, которую он уставал слушать.       Сам Бонифаций расширил свой кругозор, узнав что во Вселенной есть особое свечение позволяющее видеть таких существ как он. Что госпожа Химеко, господин Вельт и леди Пом-Пом способны видеть его без нужды этого свечения, что наводила его на мысли что эти люди далеко не так просты как кажутся. Стелла им доверяет, так что он может усыпить свою бдительность, вот только Бонифаций не знал что под личиной Химеко скрывается никто иная Полька Какамонд. Ему понравился Экспресс, здесь всё связано на минимализме, так он думал. Но когда вагоны сменялись, то разнообразие стилей будоражил его разум, здесь были новшества которые и не снились аристократам мусорным бакам на Ярило-VI.       Комната Стеллы была скромной и функциональной, но в её убранстве чувствовался её характер. Белые стены с чёрными акцентами, небольшая полка с несколькими книгами, стол с довольно минималистским креслом и ноутбуком который никто не пользуется. Сама же Прототип уставшая после всего что навалило, подошла к своей кровати и с глухим вздохом плюхнулась на мягкие подушки. Её руки бессильно упали на кровать, а взгляд устремился в потолок. Она расстворилась в своём в собственном мире мыслей, перебирая недавние события. О Ярило, о том что на самом деле произошло, как Стелларон этой планеты попытался обмануть всех их, но старшие члены экипажа уже знали и видели правду. В тот день, она «взорвалась», поглотила весь Фрагментум на той планете. Но несмотря на это, приключение выдалось отличным.       Бонифаций, напротив, был полон энергии и интереса. Его металлические ноги мягко ступали по полу, издавая звуки присуще существу его калибра. Он внимательно осматривал комнату, двигаясь с изысканностью аристократа. Каждую деталь интерьера он удостаивал пристальным взглядом, даже никому не нужный ноутбук, он смотрел с интересом и приподнимая саму конструкцию чтобы потом издать «Хм.»       Но стоило ей расслабиться, как нечто изменилось в атмосфере комнаты. Лампы, закреплённые в углах потолка, вдруг начали мерцать. Их мягкий белый свет стал неестественно тусклым, будто неведомая сила высасывала из них энергию. Комната погрузилась в странное полумрачное состояние, наполненное едва уловимым электрическим звоном. Мусорный бак остановился, его крышка слегка приоткрылась, как будто он хотел что-то сказать, но вместо этого замер, наблюдая за происходящим. Воздух в комнате казался плотным, почти вязким, как перед грозой.       И вот в центре комнаты начала формироваться фигура. Стелла благодаря реакции Прототипа моментально спрыгнула с кровати и её рука превратилась в меч, где лезвия даже при слабом освещении светились ярко. Основания локтя и до плеч были вирусные прожилки которые светились оранжевым светом. Бонифаций не стал отставать от своей королевы и приготовился биться с кулаками.       — Без понятия что это, но я буду сражаться за мою королеву! — Воскликнул мусорный бак.       Через несколько мгновений, фигура наконец появилась. Это была женщина. Её фигура была обволакивающей и загадочной, как тень, вырвавшаяся из света. Чёрные с фиолетовым тона её одежды переливались при малейшем движении, создавая эффект присутствия, который невозможно было игнорировать. Её улыбка, почти неуловимая, выглядела одновременно притягательной и угрожающей. Стелла открыла глаза, почувствовав изменение в комнате, и встретилась взглядом с новоприбывшей. Её тело напряглось, будто инстинктивно реагируя на опасность.       — Стелла, давно не виделись, ты так выросла с последней нашей встречи. — Кафка медленно сделала шаг вперёд, её движения были почти танцевальными, как у хищницы, приближающейся к своей добыче. Свет её голографической фигуры слегка мерцал, словно её присутствие само по себе играло с восприятием реальности. Её взгляд, пронизывающий и тёплый одновременно, остановился на лице Стеллы. — Красивое приобретение. — Прокомментировала Охотница бросив взгляд на лезвия мутанта.       Прототип инстинктивно напряглась, но что-то в манере Кафки, её движениях и выражении лица, будто приглушило любые порывы к сопротивлению. Кафка склонилась ближе, её тонкие пальцы, почти невесомые, коснулись щеки Стеллы. Движение было исполнено странной, противоречивой нежности, в которой смешивались материнская забота и едва уловимая угроза.       — Что тебе нужно? Я ничего не помню, кроме того случая. — Стелла почувствовала, как кончики пальцев Кафки скользят по её коже, оставляя лёгкое ощущение холода, который не был физическим, а скорее исходил из глубины её подсознания. Её жёлтые глаза, наполненные тревогой и недоверием, встретились с глазами Кафки, в которых читалась непостижимая тайна.       — А ну, пошла прочь ведьма! — Бонифаций не выдержал, его металлическая крышка резко распахнулась, и оттуда вылетела старая ржавая лопата. С ловкостью, неожиданной для мусорного бака, он подхватил её и с яростным боевым кличем ринулся вперёд.       Лопата с характерным металлическим звуком разрезала воздух и направилась прямо к Кафке. Но в следующий момент произошло нечто странное: лезвие прошло сквозь её фигуру, будто сквозь дым или иллюзию, не встретив сопротивления. Голограмма лишь слегка искажённо дрогнула, как поверхность воды, на которую упала капля. А сама Охотница не могла видеть Бонифация, когда её голограмма слегка исказилась.       — Ну дорогая, я здесь чтобы дать тебе ответы. — Говорила она, Кафка, не обратив ни малейшего внимания на атаку, потому что просто не видела непосредственно Бонифация, она продолжила свой жест. Её пальцы задержались на лице Стеллы, затем слегка скользнули вниз, останавливаясь на линии вирусных прожилок на её правом плече. Её присутствие всё больше наполняло комнату странной атмосферой, в которой было одновременно и напряжение, и необъяснимая притягательность. — Я всё расскажу что произошло на Пир-Пойнте...       Комната Стеллы словно содрогнулась в такт её внезапной боли. Слова Кафки прозвучали эхом в её голове, пробиваясь сквозь её разум, как лезвие, режущее самое ядро её сознания. Укол тысяч игл пронзил её мозг, и боль оказалась настолько резкой и неожиданной, что Стелла потеряла равновесие. Она рухнула на колено, её левая рука отчаянно вцепилась в лоб, пытаясь хоть как-то подавить разрастающееся давление внутри головы. Правая рука с лезвием автоматически выдвинулась, как будто её тело искало опору. Лезвие коснулось пола, оставляя за собой глубокую, зловещую трещину. Из разреза по полу побежали тонкие прожилки чёрного и оранжевого света, а затем исчезли, как призрачный след. Лицо Стеллы исказилось от боли, глаза были зажмурены, но в её сознании начало разворачиваться нечто совершенно иное.       В её голове вспыхнуло изображение неизвестного города. Высокие, извилистые здания тянулись к небу, их стены светились холодным синим светом. Между ними бегали оживлённые огоньки транспорта, а внизу улицы кишели фигурами людей и иных существ. В центре этого яркого хаоса стояла Кафка. Её фигура в длинном тёмном пальто казалась неподвижной в сравнении с бурным движением города. Её взгляд был направлен прямо на Стеллу, а лёгкая улыбка, как всегда, таила в себе что-то недосказанное. Затем начал лить дождь. Капли падали на каменные улицы, смывая холодный свет города. Всё вокруг стало мутным, очертания начали исчезать, словно акварельные краски, растёкшиеся под водой. И снова смена кадра.       Теперь перед Стеллой была другая сцена. Она стояла под дождём, её одежда промокла, и с кончиков её серых волос капала вода. Кафка, беззаботно улыбаясь, сняла с себя пальто. Сложным движением, изящным, как танец, она набросила его на плечи Стеллы. Пальто оказалось удивительно тёплым, согревая промокшее тело.       — Ну как? Тебе нравится жить? — Спросила Кафка с улыбкой. — Запомни этот дождь, ведь это впервые когда ты сталкиваешься с таким проявлением природы. — В этот момент боль в голове Стеллы чуть стихла, но затем воспоминания снова сменились, оставляя только ощущение тепла и запах дождя.       Тем временем голограмма Кафки чуть прищурилась, наблюдая за состоянием Стеллы. Лёгкая удивлённая искра промелькнула в её взгляде, но она не попыталась помочь. Вместо этого, она продолжила плавно кружить по комнате, делая маленькие, почти неуловимые шаги, как хищник, изучающий ослабшую жертву. Она наклонила голову, с явным интересом рассматривая, как Стелла боролась с болью. «Интересно,» — будто бы говорило её выражение лица. Её фигура дрожала, словно голограмма тоже испытывала внутренний конфликт, но, возможно, это был лишь эффект игры света. Бонифаций, стоявший рядом, наблюдал за всем происходящим с явным беспокойством. Его металлический корпус задрожал, и крышка резко хлопнула, выражая волнение. Он с трудом подавлял панические нотки в своём голосе, пытаясь поддержать Стеллу.       — Держитесь моя королева! Вы же сильны! — Его слова прозвучали громко и отчаянно, но безрезультатно. Поняв, что он бессилен перед этой голограммой и тем, что происходит в сознании Стеллы, он принял неожиданное решение. — Я за подмогой! — выкрикнул он, прежде чем исчезнуть в вихре металлических обломков и пыли. Его слова прозвучали как обещание вернуться с помощью.       — Что это с тобой? — Спросила Охотница, разумеется она не увидела Бонифация, он же меметическое создание. А тем временем Стелла, всё ещё шипела от боли воспоминаний. Алекс Мерсер – первый Прототип, из-за потери памяти, он навлёк свой генетический код одной слабостью. Абсолютная беспомощность от нахлынувших воспоминаний. Стелла из его породы и к сожалению, обладает таким же минусом. — Я пришла ещё рассказать тебе про Хову, если ты всё забыла.       Эти слова стали спусковым крючком. Голова Стеллы пронзилась дикой мигренью, напоминающей разрыв цепи, удерживающей бешеный поток воспоминаний. Её тело сдалось, мышцы дрогнули, и она потеряла равновесие. Пол стал холодной опорой, пока сознание стремительно уходило вглубь её разума.       Картина всплыла из мрака. Огромное помещение, заполненное светом и тенями. В центре — высокая, четырёхметровая фигура. Серебристо-серая чешуя блестела, словно металл, на фоне тусклого света. Его длинный хвост медленно извивался, а широкая капюшон-подобная структура, обрамляющая голову, напоминала корону хищного величия. Шесть массивных конечностей, каждая с тремя мощными пальцами, выглядели устрашающе и грациозно одновременно. Глаза Ховы — жёлтые, с ромбовидными зрачками, точно такие же, как у Стеллы. В его взгляде читалась бесконечная глубина — смесь власти, грусти и холодного осознания. Ирассианец, как и он, был воплощением древней мощи и разума, оставшихся после падения великой цивилизации.       Стелла видела, как Хова двигался. Его шаги были бесшумны, но каждый из них будто бы отзывался гулом в самой земле. Его нос втягивал воздух, словно он изучал каждую частицу окружающего пространства. Перед ним возникала она, в воспоминании — моложе, хрупкая, растерянная. Он медленно подошёл к ней, его взгляд пронзал её насквозь, словно ища ответы на невыраженные вопросы. На мгновение Хова остановился, его взгляд задержался на её лице. Он втянул воздух, будто нюхая её сущность, затем резко фыркнул, словно отверг что-то, и отвернулся. Его длинный хвост прошёл в дюйме от её лица, но она почувствовала, как его сила и величие окутали её с головой. Хова ушёл в тень, растворяясь в пространстве, но оставив за собой чувство чего-то необратимого.       В комнате Стеллы тишина нарушалась лишь звуками тяжёлого дыхания девушки. Её тело дрожало, её руки бессильно скользили по полу, пока её сознание погружалось в воспоминания. Кафка, спокойно наблюдая за происходящим, наклонилась. Её движения были мягкими, почти ласковыми, как у матери, укрывающей ребёнка. Она обняла Стеллу, обхватив её руками, и слегка погладила её по голове, даже несмотря на то, что Кафка голограмма.       — Тебе лучше знать своё происхождение, ведь наши пути ещё столкнутся. — Кафка улыбалась, её глаза выражали одновременно интерес и спокойствие. Она словно наслаждалась этим моментом, исследуя каждый аспект состояния Стеллы.       Тем временем, дверь в комнату внезапно открылась с гулким стуком. Яркий свет из коридора вырвался внутрь, очерчивая фигуры тех, кто вошёл. Впереди — Вельт, с поднятой тростью, которая вспыхнула энергией, создавая защитный барьер между Стеллой и Кафкой. За ним следовали Дань Хэн с поднятым копьём, готовым к атаке, и Март 7, уже целящаяся из своего лука. Химеко, с неизменным спокойствием, заняла позицию рядом, её взгляд был пристальным и внимательным. Бонифаций тоже тут, но тут же спрятался за Вельтом, чувствуя собственное бессилие в этой ситуации.       Кафка обернулась. Её взгляд прошёлся по каждому из вошедших, но ни тени страха не отразилось на её лице. Напротив, её улыбка стала шире, а движения — более плавными и уверенными. Она скользнула в сторону, вставая между Стеллой и командой. Её поза выражала абсолютное спокойствие, словно она управляла этим моментом.       — Ах, Звёздный Экспресс. Я уже думала когда вы поймёте что на борту поезда посторонний.       Вельт усилил барьер, напряжение в комнате стало ощутимым. Каждое движение казалось замедленным, воздух наполнился энергией, готовой к столкновению. Однако Кафка, словно чувствуя это, сделала небольшой шаг вперёд и слегка склонила голову.       — Что тебе нужно, Охотница за Стелларонами? — Спросила Химеко. — Я видела твоё лицо на постерах розыска КММ, живой или мёртвой.       — Не волнуйся насчёт меня, Навигатор Экспресса. Я наоборот, польщена суммой за мою голову. — Улыбнулась Кафка, чуть отойдя от Стеллы, она провела взглядом на сцену, когда Прототип убрала своё лезвие и кажется приходила в себя.       — Ты не туда пришла, ты напала на одну из Безымянных. — Ответила Химеко, скрестив руки и явно беспокоясь за Стеллу. — Кажется Герта вас похвалила: «Один псих, утверждающий что может видеть будущее и его команда душевнобольных ищут самую опасную вещь во вселенной!» А Герта редко делает комплименты. — Навигатор посмотрела на неё. — Это же вы воспользовались шумихой Легиона Антиматерии и активировали Стелларон. Быть может вы и в состоянии скрыть следы от КММ, но Эманатора Эрудиции в виде Герты вам никак не обмануть.       Комната Стеллы была поглощена тишиной, но напряжение в воздухе росло с каждым мгновением. Кафка, стоявшая перед командой, тихо посмеялась, её смех был легким, почти невидимым, как скользящий ветер, обвивающий всё вокруг. Она подошла к Стелле, которая только начинала приходить в себя после шока, вызванного воспоминаниями. Стелла, склонив голову, едва держалась на ногах, её тело всё ещё ощущало боль от мигрени, но она пыталась сосредоточиться.       Кафка с интересом наблюдала за ней, её пальцы ненавязчиво провели по красно-чёрному барьеру Вельта Янга, который сдерживал её, будто проверяя его прочность. Барьер дрожал под её прикосновением, но не ломался. Она вновь подняла глаза на Стеллу и сделала шаг вперёд, не ожидая сопротивления. Этот момент тянулся, как вечность, прежде чем она нарушила молчание.       — Я пришла, чтобы рассказать, кто такая Стелла, — сказала Кафка, её голос стал холодным и чётким, как лезвие. — В ней течёт моя кровь и кровь последнего из Ирассианцев.       Это заявление стало настоящей бомбой для всех, находящихся в комнате. Реакция была мгновенной. Вельт и Март 7 обменялись взглядами, а Пом-Пом, стоящая в коридоре и не вступавшая в конфликт, нахмурилась, её интуиция сразу поняла, что это было не просто утверждение, а нечто, что могло изменить всю картину их существования. Дань Хэн, хотя и не совсем знаком с историей Ирассианцев, ощутил, как что-то в его сознании стало тяжелым. Химеко, у которой всегда был острый ум, внимательно следила за Кафкой, её глаза с подозрением зафиксировали каждое слово.       Ирассианцы, раса, исчезнувшая миллионы лет назад, была для большинства легендой, давно забытым мифом. Тот факт, что эта раса имела генетическое наследие в живом человеке, был настолько невероятным, что никто не мог сразу осознать всю глубину происходящего. Для всех это было потрясением. Кафка, довольная эффектом, улыбнулась, её взгляд скользнул по каждому из присутствующих. Это была улыбка победителя, человека, который знал всё и контролировал всё.       — Да, так и есть. Генетически, дочери ближе к отцам. Поэтому Стелла на сто процентов Ирассианка с примесью моей крови.       Стелла почувствовала, как её сердце сжалось. Это открытие словно ударило её, поражая изнутри. Её воспоминания о Хове — огромном, серебристо-сером Ирассианце — ожили в её сознании. Он был там, в её памяти, его холодные глаза сверлили её, оставляя следы. Эти глаза, такие же жёлтые с ромбовидными зрачками, как у неё самой, значит от отца?! Примесь крови Кафки? Это означает что эта Охотница её мама? Было слишком много воспоминаний о Кафке, Пир-Пойнт, странная лаборатория, магазин пальто и всё остальное.       Каждое слово Кафки пробивало её разум, как ледяные иглы. Стелла не могла понять, как это было возможно. Хова... её отец? а Кафка — мать? Как это могло быть связано с её собственной природой? Моменты, проведённые с этим существом, отошли на второй план, и вместо них возникла фигура, огромная, таинственная, пугающая. Стелла пыталась собрать свои мысли, но они всё ещё путались, как спутанные нити. И в этот момент, когда её разум был поглощён хаосом этих воспоминаний, она повернула взгляд на свою команду.       — Вот где обитает последний из Ирассианцев.       Кафка, заметив настороженные взгляды всех присутствующих, с легким движением руки активировала голографический экран. Перед ними мгновенно возникло яркое изображение, которое, казалось, не имело границ. На экране начали появляться множества цифр, которые быстро формировали картину, и вскоре эти символы выстроились в чёткую и четкую структуру. Планета, под названием Арсланбоб-5, медленно возникала перед глазами зрителей. Она была зелёной и богатой на флору, её поверхность была покрыта живыми джунглями и бескрайними равнинами, где цивилизации, казалось, нашли свой последний уголок для выживания.       Но что привлекло особое внимание, так это факт, что на этой планете, в глубинах её загадочных джунглей и скрытых городов, жил последний из Ирассианцев — таинственное существо, которое выжило после гибели своей цивилизации. Всё это, сразу вызвало волну удивления среди присутствующих. Вельт, напрягаясь, рассматривал картину на экране, осознавая значение слов Кафки. Он знал, что это не просто планета, а центр для изучения исчезнувших рас и их потомков. Химеко нахмурилась, её острый взгляд говорил, что она прекрасно понимала, что это за место, и какие последствия может иметь эта информация для Стеллы. Дань Хэн, не столь знакомый с политическими и межгалактическими конфликтами, ощущал, что на планете скрывается нечто гораздо более опасное, чем просто заповедник.       Когда изображение исчезло, а экран погас, Кафка медленно повернулась к Стелле. Её лицо не выражало ничего, кроме спокойной уверенности, будто она предсказывала реакцию. Стелла, в свою очередь, уже пыталась осмыслить всё, что только что увидела, но разрыв в её понимании происхождения только усиливался. Кафка заговорила тихо, её слова были простыми, но они врезались в сознание Стеллы, как молния.       — Если хочешь узнать о своём происхождении, посети Арсланбоб-5. Координаты в твоём телефоне, девочка моя. — Этот момент, словно временная вуаль, накрыла Стеллу. Что теперь? Какие последствия будет иметь эта поездка? Могла ли она встретить там правду о своей родословной? И что на самом деле скрывает эта загадочная планета, на которой живёт последний из Ирассианцев? Стелла чувствовала, как её разум заполняется всё большим количеством вопросов, а ответов было всё меньше. — Ну а теперь, вторая причина почему я здесь и это касается Стелларона на Лофу Сянчжоу...       «Очень жаль, Звёздный Экспресс, но кажется вам стоит сменить остановку.» — Думала верный Элио человек. Стелла сама решит что делать с информацией, ей нужно было показать что она не враг, но эта реакция... что же на самом деле произошло, когда Серебряный Волк оставила её на станции? Почему ушедшие воспоминания так больны для сосуда? Ответов не было. Этот меч росший в её руках таит в себе загадки, да и сама Стелла тоже. Если Элио прав, то дальнейший сценарий благоприятно скажется на Блейде, на Сэма, Хову... и может на неё саму. «Выбор за тобой, Атропос» — сказала в мыслях Кафка, прекрасно понимая и связав заявление Герты, связь Стеллы между этими событиями. А тем временем, Кафка говорила про инцидент со Стеллароном на Лофу Сянчжоу.