Мефедроновый рай

5 лет назад

      Теплые лучи солнца заполняли безмятежную, тихую комнату, а плакаты известных музыкальных групп колыхались от легкого дуновения ветра. Я в то же время посапывала в теплой и такой уютной кровати, когда послышался настойчивый стук в дверь. И в комнату вошёл отец. — Кхм... Ты всё ещё спишь?! Время видела?! — со свойственной ему строгостью поинтересовался он. Мой отец был трейдером альтернативных валют, и его имя светилось в списках Forbes. По сути, он был просто инвестором, но вместо долларов его компания использовала биткоины, говоря простым языком.       Недовольно повернувшись от него набок, я что-то пробурчала. — Часов семь? — Глаза кое-как открывались, но сон тянул меня обратно. — Пол второго! Быстро вставай, и чтобы через 10 минут была в зале! — проорал отец и покинул мой обитель с громким топотом. Медленно приподнявшись и нащупав рукой пульт, я нажала кнопку вызова горничной. Она тут же примчалась ко мне. — Доброе утро, Кейси, — заулыбалась девушка, подавая мне идеально выглаженное белье. Я, ещё не проснувшись, на автомате взяла его и бреду в душ. Прохладная вода, текущая по лицу и телу, тут же заставила меня проснуться. Намылив свои короткие волосы, я взяла губку для тела и нанесла на неё гель с парфюмом. Намылив и немного поскребав кожу жесткой стороной губки, я смыла пену, и завершающим этапом было нанесение маски для волос. Разобравшись с ней, я надела темно- желтую, почти цвета желчи, кофту с черными граффити на ней и черные джинсы. Затем направилась к раковине. Направив взгляд на зеркало, я стала всматриваться в своё отражение. Оттуда лишь уставшее лицо поглядывало на меня в ответ. Карие глаза, бледная кожа и густые брови домиком указывали на то, что это моё отражение. Интересный феномен, не правда ли? Но если серьёзно, то эта мордашка довольно симпатичная. У меня были красивые впалые скулы и такой же замечательный вздернутый носик. А эти две родинки под правым глазом были хорошим дополняющим акцентом. Не знаю, как остальных, но моя внешность меня вполне устраивала. Почистив зубы, я сплюнула пасту и, ополоснув рот, вышла в свет. Горничная, что всё это время стояла за дверью, тут же засуетилась и сопроводила меня до зала. Там на огромном столе был накрыт обед, а за столом сидело четыре человека: отец, мать, брат и сестра. Как мне не повезло иметь столько родни, кто бы знал. Сев за стол к остальным, я приступила к обеду, как отец в очередной раз подал голос своим строгим, почти стальным тоном. — Кейси, надо обсудить твой перевод в новую школу за границей. — В какую на этот раз? — Да, это был не первый. Сейчас я учусь здесь на родине, в школе для детей богатых ублюдков Лос-Анджелеса. До этого я училась в Германии, в городе Кёльн, там еще протекает такая река, как Рейн, может, слышали? А до этого во Франции, в самой столице, а еще до этого в Великобритании, в самом Лондоне. Нехило так помотало, неправда ли? Но зато благодаря этому в тринадцать лет я прекрасно владею английским, немецким, французским и американским. Куда на этот раз он придумал меня отправить? — В Московскую общеобразовательную школу при церкви, — ответил он, поедая мясо по-французски. — В Россию?! — воскликнула я. — Так ещё и в пансионат! Ты монашку решил из меня сделать? Хоть в католическую школу, надеюсь? — Там уж как повезёт, — спокойным тоном ответил он. — Что это значит: "как повезёт"?! — Давай без лишних эмоций, Кейси. Твой самолёт вылетает завтра утром. Соберись сегодня и не опоздай, — уже строго процедил он и закрыл данный разговор. Остальная часть обеда прошла в молчании. Я тихо жевала блюдо в такт боя напольных часов и разглядывала зал. В этом особняке мы недавно; его месяц назад купил отец на аукционе у кого-то из премьер-министров иностранных дел. Ремонт здесь был, конечно, староватым, а атмосфера — тяжелой и жуткой. Если бы не плакаты и прочая ерунда в моей комнате, я бы подумала, что уже живу в замке вампиров. Света тут мало, а спертый воздух не давал вдохнуть полной грудью. Я ещё толком не успела обжиться здесь, как меня опять отправляют на другой конец света. А что насчет языка? Я не знаю русский, раньше хоть мне давали репетитора заранее на месяц-другой, а тут что? Самой что ли? Или там англоговорящие ученики? Как по мне, попроще будет, но никакого ответа я от своего отца не дождусь сегодня, а завтра будет слишком поздно. Вернувшись в комнату, я начала складывать вещи. Первым делом полетела одежда, вторыми — нужные мелочи, такие как сигареты (да, это моя плохая привычка еще с Германии), плюшевый мишка Буба — он был моим лучшим другом и спутником по жизни, и гитара, с которой я никогда не расстаюсь. Мало ли, надо сыграть Queen, а я тут как тут со своей гитарой на перевес — удобно, в общем. Собрав манатки, я присела на подоконник, чтобы в последний раз полюбоваться закатом над Лос-Анджелесом. Хоть я тут долго и не была, это место всё равно кажется мне роднее всего. Теплая, даже жаркая погода для осени благоприятно влияла на моё настроение. А золотые, палящие лучи, игриво бьющие в глаза, вдохновляли. Это место точно мой дом.

***

      Очередной перелет я перенесла спокойно, и разница в часовых поясах никак не сказалась на мне. А вот то, что я долго сидела в одном положении и никак не двигала ноги, очень даже сказалось на моей координации и передвижении, но ноги вскоре пришли в привычное состояние. Пройдя к валютному обменнику, я обменяла двадцать тысяч долларов примерно на миллион восемьсот тысяч рублей. Хорошая прибыль. Следующим действием было заказать такси. Слава богу, это оказалось не так проблематично, так как таксисты, стоящие рядом с аэропортом, хоть как-то понимали по-английски. Прибыв на место назначения через кучу длинных пробок, я оказалась возле "Православной общеобразовательной школы-пансиона Плёсково". Да, местечко так себе: лес да забор – единственное, что окружало это место. Пройдя охрану, я поднялась по ступенькам внутрь; там меня ждал весь педагогический состав во главе с директрисой данного заведения. Открыв рот, женщина с воодушевлением начала что-то говорить на русском, но из её слов я поняла, по сути, ничего. Тогда я переспросила её на английском, что она имела в виду, и может ли она говорить на английском. Ответ был положительный – ну хоть что-то хорошее здесь. — Приветствую вас в нашем обители. Вы наша новая ученица по обмену, я так предполагаю? — Её английский был достаточно хорош, а тон – бархатный и невозмутимый. Сама женщина была на вид лет сорока или даже больше: серые глаза, невысокий рост, нелепая сутулость и худощавое телосложение вызывали какую-то неприязнь; повязанные платки на их головах очень сильно отталкивали. Не говорите мне, что и мне придётся носить такой же нелепый платок! Меня сопроводили в мою спальню, которая была практически пустой. Одно окно со шторой, стол, стул и скрипучая железная кровать наполняли комнату. А серые потрескавшиеся стены нагоняли тоску. Всё, что мне хотелось, — это убежать отсюда, бросить всё и оказаться настолько далеко, насколько это только возможно. Но за моей спиной плотно стояли учителя, не давая мне такой возможности. — Располагайся и подходи на занятия через десять минут, — пролепетала директриса и ушла, громко шоркая в коридоре. Следом за ней отправились и остальные учителя в черных мантиях из плотной фактурной ткани. Но одна из монахинь чуть дольше задержалась в моей комнате, пристально поглядывая на меня. Я лишь на мгновение смогла рассмотреть её лицо. Выглядела она моложе всех, а её яркие голубые глаза были похожи на небо. Знаете, как то самое нежно-голубое небо из детства, когда трава ещё была зеленее. Ладно, не суть. Не будем копаться в прошлом, а вернёмся к девушке. Ещё я смогла разглядеть немного веснушек на её розовых щечках, но она тут же скрылась за остальными. Интересная особа, интересная...       Плюхнувшись на кровать, я ощутила всю её жесткость, словно лежу на куске фанеры, ей-богу. И вот меня настигла наполняющая до глубины сердца тишина. Она стояла гулом в ушах, спутывая и сбивая с мысли. Мне нужно протянуть год. Всего год здесь — это не слишком большая цена для всей моей жизни. Но через пару минут раздался стук в дверь, и в мою комнату вошла та самая монашка. Жаль, что через её одеяние не видно фигуры, я бы посмотрела. Так надо откинуть эти порочные мысли. — Надеюсь, не потревожила? Тебе пора в класс, я провожу, — с непонятной досадой сказала она на ломаном английском. Что же так её беспокоит? Но мой вопрос останется без ответа. — Спасибо, — также беспристрастно ответила я. Мы шли по тёмным коридорам, освещённым лишь малым пламенем свечей. Вдоль стен стояли статуи известных святых и висели иконы, но я мало что понимаю в этом. Из мыслей меня вывел громкий стук в дверь, и мы зашли в класс, полный учеников. Сама комната была достаточно мала, как и количество детей в ней. Я насчитала всего четырнадцать, включая меня. Директриса обратилась ко всему классу, и они о чем-то начали болтать. Да сколько можно говорить на русском?! Я ничего не понимаю. Кромешная обречённость свалилась на меня именно в этом кабинете, ведь весь урок был на русском, а всё, что я поняла, — это ни-ху-я. К чёрту всё это! Мне хотелось разбить свою голову об эту парту, за которой я и сидела, но я боялась, что мой сосед этого бы не одобрил, ведь он так усердно что-то писал в своей тетради. А я в это время лишь рисовала крестики на полях. Но не только я отвлекалась; весь класс тоже иногда косился на меня, будто я какой-то пришелец. От отчаяния я тяжело вздохнула. — Не обращай на них внимания, — с улыбкой сказал мой сосед афроамериканской внешности, отрываясь от тетради. — Я Айрон, приятно познакомиться. — Кейси, — парень добродушно пожал мою руку и продолжил. — Они первое время тоже на меня так косились. Потом перестали. Ох уж эти диковатые русские, — смеясь, сказал он. Это меня позабавило, и я даже смогла улыбнуться. В чём-то он, конечно, прав, и я действительно надеюсь, что скоро это всё закончится. — Я бы на твоём месте записывал всё, что она пиздит, иначе потом проблем не оберёшься, — как-то даже с волнением процедил парень. — А что будет? — Ты не знаешь её? Она же дьявол во плоти. — Айрон приподнял рукав рубашки и показал свежие порезы на руках. — Это она тебя так?! — вскинув брови, воскликнула я. — Ага, за то, что не сдал экзамен по русскому. Сам только месяц назад приехал, всё ещё плохо знаю грамматику, так она меня прутом за это огрела. — Ебанутая! — завопила я на весь класс. — Кхм... Кейси, я тебе не мешаю? — донёсся бархатный голос с другого конца класса. — Простите, мисс. — Не мисс, а Святая Иустина. На первый раз прощаю, и чтобы больше такого не было, — на грозный тон женщины я стала активно кивать в знак согласия. — Задержись после урока, я назначу тебе кого-нибудь на помощь в изучении языка. Через неделю сдашь мне разговорный. — Она совсем ебанулась, как я за неделю выучу разговорный русский? Чую, мне конец. Весь оставшийся урок мне помогал Айрон. Он без каких-либо нареканий разрешил мне списывать всё с его тетради, чтобы у меня хоть что-то было в ней. Хороший парень оказался. В конце урока он сообщил мне номер своей комнаты и сказал обращаться за помощью в любое время. Надеюсь, помощь мне не понадобится, но с моим характером это маловероятно. — Кейси, подойди сюда, — подозвала меня "Святая Иустина". Ага, конечно, прям-таки святая. — Я назначу тебе в помощь Оделию. Она одинаково хорошо говорит как на русском, так и на английском. Я думаю, вы подружитесь. — Тут из-за парты встала сама Оделия. Она ехидно улыбалась, посмотрела на меня и протянула руку. — Приятно познакомиться, — буквально пропела девушка своим мягким, но одновременно властным голосом. Я настойчиво всматривалась в её янтарные глаза. Такие тёплые и глубокие, она будто засасывает меня внутрь, а в моей груди в этот момент что-то запархало. Странное чувство теплоты разлилось по телу и никак не унималось. — Приятно... — только и смогла вымолвить я, находясь в трансе её глаз. — Надеюсь, мы подружимся, — с некой теплотой и любовью сказала она, мило улыбаясь. Эта улыбка заставляла улыбаться в ответ. Я, как дура, стояла напротив, тупо улыбаясь и не отводя от неё взгляд. Но тут нас прервала директриса. Она вывела нас из класса и закрыла его на старый стальной ключ, который громко хрустел при каждом движении в замке. — Покажешь мне пансионат? — робко поинтересовалась я у девушки, сдерживая тремор в теле. — Конечно, — добродушно отозвалась она. Мы пошли вдоль мрачных длинных коридоров, где иконы сменялись статуями, а двери были украшены свечами. Весь этот блок был спальным; здесь находилось всего двадцать комнат, по словам девушки, это всё количество детей, которое могла вместить эта школа-интернат. Следом шло несколько кабинетов для уроков, туалеты, библиотека, актовый зал, комната для молитв и столовая. Мы как раз остановились в ней, ведь уже был обед. Показывая все комнаты, девушка старалась объяснить мне всё на английском, а потом продублировать на русском, чтобы я хоть как-то учила их язык. Так я выучила несколько слов, вроде "столовая", "спальня", "молитва" и т.д. В общей сложности не больше тридцати слов – прогресс мал. В столовой мы сели за один большой стол: с одной стороны сидели монашки, а с другой — уже мы. Я села между Оделией и Айроном. А дальше, к моему удивлению, мы начали молиться перед едой, сложив руки домиком и закрыв глаза. — Благослови, Господи, нас и эти дары, благослови тех, кто их вырастил, принес и приготовил, и научи нас делиться хлебом и радостью с другими, — начали говорить в один голос все на русском. Это звучало как мантра: монотонно и спокойно. А это даже успокаивало. Я в такт им начала повторять всё, что смогла разобрать. — Через Христа, Господа нашего. Аминь. — Закончили они и принялись к трапезе. Я ела не спеша, медленно пережевывая пищу. Это была почти безвкусная неизвестная мне раньше каша и овощи — никакого мяса и масла. Как мне объяснила Оделия, мы держим пост, а во время поста нельзя есть мясо и всё, что связано с животными. Пиздец, да из меня вегана делают... Это вообще законно? Также мне сказали, что во время еды ни в коем случае нельзя разговаривать, так что если мы ещё раз будем шептаться, меня ждет "наказание", что под этим подразумевает директриса, пока что неизвестно, и надеюсь, этого я и не узнаю. После обеда мы отправились на прогулку. Она представляла собой обычное времяпрепровождение на улице, не выходя за пределы забора. Интересно, а если я отсюда сбегу, что будет? Но на самом деле сделать это будет проблематично, т.к. на окнах пансионата висели решётки, а забор хорошо охранялся. К чему такая строгость? — Кейси, ты играешь в футбол? — запыхиваясь, поинтересовался Айрон, подбегая ко мне с мячом в руках. — А то мы с парнями играть будем, а человека не хватает. — На его вопрос я ответила положительно и побежала вместе с ним на площадку. Но один человек всё не уходил с моего поля зрения. Это была Оделия. Она мирно сидела на лавочке и читала книжку. Если я не ошибаюсь, это была какая-то классическая русская литература. Она внимательно всматривалась в страницы и изредка легким движением руки поправляла локон волос, заправляя его за ухо. Наша игра с парнями уже давно началась. Я встала в нападении и хорошо вела мяч прямо к воротам, забивая голы. Но всё свободное время я тратила на девушку; она не давала мне покоя. Мне всё больше и больше хотелось смотреть на неё, а уж тем более ждать, когда она обратит на меня внимание. И наконец это случилось. Когда я вела мяч через игроков противников прямо к воротам, она посмотрела на меня в ответ, и наши взгляды пересеклись. Она мило засмеялась, прищуривая глаза, а внутри моей груди что-то сжалось, и дрожь окутала всё тело. Ноги стали ватными, и я тут же влетела головой в железную рамку ворот. Боль в тот же момент отрезвила меня, и я упала на землю. Звон в ушах и в глазах потемнело, но даже в этой темноте я видела её силуэт. Не говорите мне, пожалуйста, что я влюбилась в неё, прошу. Сознание постепенно покидало меня, и я провалилась в кромешную тьму.