Грехи и искупления

Одним взмахом древка Малфой вмиг обезглавил четырёх стражников, с оружием в руках направляющихся к нему. Заклинанием выбив главную дверь, он прошёл в главный зал замка. При виде него слуги разбегались в разные стороны, роняя всё, что держали в руках. Кто-то падал, кто-то кричал, толкал другого в попытке спрятаться первым. Генерал обошёл порядка, кажется, пятнадцати комнат замка. Всё было как во сне, словно объято плотной дымкой тумана. Он бродил, словно ища луч спасения во мраке среди высоких каменных стен. Где был он, его луч солнца, способный развеять тьму? Малфой заклинанием выбил палочку из рук одного из пожирателей смерти. — Где твой хозяин? — ледяным тоном почти прокричал Малфой. — Мой генерал, Тёмный Лорд ещё несколько дней назад покинул этот замок, о его местонахождении никому не известно. Он предвидел, что в его отсутствие, возможно, вы могли нанести визит и просил передать, что он уничтожил грязь, которой вас наказал, – опустив глаза в пол, проговорил мужчина. — Где моя жена? — злобно прошипел генерал, поднимая древко. — Я клянусь вам, мне неизвестно ничего. Малфой наслал на пожирателя смерти пламя, вмиг объявшее всё его тело. Генерал, даже не взглянув на мученические конвульсивные поддёргивания тела подчинённого, проследовал дальше. В его голове не было ничего кроме, отдалённо отдающегося воспоминаниями, мягкого голоса Гермионы. Драко обошёл все этажи и комнаты замка, машинально убивая на своём пути всех, кто ему попадался. Он обошёл каждый сантиметр мрачных холодных темниц и маленьких кладовок. Кажется ни в чём невинные люди, попадавшиеся на его пути, горели адским пламенем, но ему было наплевать. Наплевать на них, на их невиновность, на их крики, на их мучения. Первым взрывным заклинанием Малфой начал разрушать каменный пол главного зала заседаний. Он поджёг гобелен, хранящий на себе множество изображений военных сражений, снисходящий из высокого потолка к самому полу, стёр в порошок трон, составленный из тысячей каменных фигурок змей, расположенный на возвышенности. Следующими заклинаниями он начал разрушать потолки всех комнат. Генерал медленно проходил по замку своего Лорда, прислонив палочку с действующим заклинанием к стене, оставляя на ней глубокие трещины, идущие от пола к самому потолку. Избавившись от магических барьеров, Малфой трансгрессировал за пределы замка, разрушая его с внешней стороны, сжигая всю территорию пламенем. Отдалённо слышались громкие крики и мученические стенания людей и магических существ, объятых пламенем, а Малфой спокойно стоял, смотря на всё это, при этом не чувствуя ни капли жалости, стыда или сострадания. Он знал, что это только начало - его главной целью был Волан-де-морт.

***

Издав тихий болезненный хриплый полустон, Гермиона с трудом открыла глаза. Адская головная боль словно ударами молота отдавалась во всём теле, застилая глаза тёмной пеленой. Холод заставлял тело неметь, горло разрывалось от сухости. Затуманенное зрение медленно начало становиться чётче. Гермиона находилась в огромной мрачной комнате на большой мягкой кровати. Её правая рука была пристёгнута наручником к деревянному изголовью. Холод оков заставлял руку ныть. С одного края комнаты вместо окон целая стена была полностью открытой. Высокие колонны устремлялись от пола в потолок, но в комнате было не настолько холодно, как, с виду, было снаружи. Открытая стена давала девушке возможность в деталях рассмотреть уличную часть с высокими стенами и башнями огромного замка, далеко расстилающиеся за горизонт верхушки деревьев, затянутые туманной пеленой, мрачное серое небо, едва отошедшее от пройденного дождя. Даже в комнате пахло свежестью и последождевой чистотой. Волан-де-морт неспешно вышел из-за тёмного угла. Гермиона молча смотрела на него несколько секунд, а после равнодушно отвернулась лицом к стене. — Как ты себя чувствуешь, грязнокровка? — сухой вопрос едва заставил Гермиону ответить. — У меня болит живот. — тихо проговорила она. — Я не хочу даже спрашивать о том, что со мной могли сделать. — сдавленный голос источал унылое отчаяние, способное расплавить тёмное помещение, погрузить его в тягучую мрачную атмосферу подавленности. — Ты должна до конца жизни благодарить меня за то, что я запретил любому из своих людей прикасаться к тебе в этом плане. — произнёс он так, словно теперь Гермиона должна была бы отдать за него жизнь, чтобы хоть наполовину расплатиться за проявленную им щедрость. — А ещё за то, что ты выкрал меня, ещё и тайком, зная, что Малфоя не будет рядом. — безжизненно произнесла она, её лицо не отражало ни единой эмоции. — Я жду от тебя благодарности, грязнокровка, жду прямо сейчас. Гермиона молчала, она отползла на подушки, подтянула к себе колени, обхватив их рукой, уткнулась в них лицом. — Значит, ты отказываешься, и я зря проявил к тебе милосердие? — вкрадчиво спросил он. — За что ты проявил его? — За то сражение, что произошло между нами несколькими месяцами ранее. — Я не буду тебя ни за что благодарить. — А просить о чём-нибудь? Гермиона помотала головой, сглатывая волнение. Как же холодно здесь было, совсем как в было в мэноре в первые дни её проживания там. Сколько уже прошло времени? Часы? Дни? Доложили ли о её похищении Драко? Если да, что он сейчас чувствует? А что с Милли, Беллой и Мэри? Живы ли они? Будет ли Драко её искать? Будет. Она точно знала, что будет. Сможет ли она сама выбраться отсюда? Стоит хотя бы попытаться. — Знаешь, особенно о том, чтобы воспользоваться твоим телом меня просил тот, кого я за тобой послал. После его первой просьбы я не заметил ничего подозрительного, ведь ты и вправду хороша собой, но, когда он стал более настойчив, я вспомнил, что оказывается, именно его отправили следить за тобой на свадьбе. Кажется, он хотел рассчитаться с тобой, я не разрешил, но сейчас… — Волан-де-морт кивнул, после чего двое его подчинённых вышли из спальни. Гермиона бросила на них быстрый взгляд. — Я решил, что не буду заниматься благотворительностью. Гермиона уставилась на Волан-де-морта, когда после открытия дверей, в комнату вошли те же самые два пожирателя, впереди которых шёл Френк. — Я не добрый волшебник, который будет следить за тем, чтобы никто не обесчестил непокорную грязнокровку. — он улыбнулся, переводя взгляд на Френка. — Я разрешаю тебе прямо сейчас сделать то, о чём ты просил меня бессчетное количество раз. — Ваша милость безгранична, мой лорд, — склонил голову Френк Миллер. — Так приступай, — легко и спокойно произнёс Тёмный Лорд. — Нет! — вскрикнула Гермиона, вжимаясь спиной в спинку кровати настолько, насколько позволял наручник. — Прямо при вас, мой лорд? — кажется, Миллер смутился, но уже через секунду оскалился, пожирая взглядом девушку, сидевшую с круглыми от страха глазами. — Прямо при мне, не медли, иначе я могу передумать. — улыбнулся он. Френк с улыбкой приблизился к огромной постели, на которой сидела Гриффиндорка. — Нет, Френк! — прокричала Гермиона, когда мужчина медленно начал взбираться на кровать. Он не слушал её. Френк схватил Гермиону за правую лодыжку, пытаясь притянуть к себе, но девушка начала вырываться, пытаться ударить его ногами. — Френк, ты пожалеешь, я клянусь тебе, ты пожалеешь о том, что хочешь совершить! — прокричала она, но мужчина уже сумел притянуть её к себе, невзирая на её попытки сопротивления. — Не забывай, кто перед тобой, не забывай, кто я! Я Гермиона! Я жена твоего генерала! — со слезами кричала она, пытаясь свободной рукой расцарапать его лицо. — Френк Миллер, я умоляю тебя, остановись! — всхлипнула она, когда он попытался поцеловать её, но смог лишь врезаться своими губами в её челюсть. Гермиона почувствовала, как свободную левую руку, которой она пыталась расцарапать лицо Миллера, кто-то схватил и прижал к матрасу, грубо удерживая. Это был один из пожирателей смерти. — Нет! — с ужасом прокричала она. Не прошло и секунды, как Френк грубо вцепился в её губы, вжимая её тело в матрас. Его мокрый язык грубо проникал в её рот, он вылизывал её губы, подбородок и челюсть. Одной рукой Миллер сдавил её горло, а после принялся языком вылизывать шею, оставляя на ней грубые поцелуи и сильные укусы. У самого уха Гермионы раздался тяжёлый вздох Миллера, полный возбуждения и животного желания. — Знала бы ты, грязнокровка, как давно я мечтал об этом. Я так и представлял себе это, – он широко улыбнулся, – что возьму тебя силой. — Малфой тебя убьёт! — расплакалась Гермиона, ощущая руку Френка, поднимающуюся по её ноге вверх. Она пыталась собраться с мыслями. Нужно что-то предпринять, сделать это срочно. Гриффндорка сильно укусила за нижнюю губу Френка, когда он вновь пытался её поцеловать. Миллер на несколько секунд оторвался от неё, держась ладонью за свой рот. Он бросил злобный взгляд на девушку и оставил на её щеке звонкую пощёчину. Перед глазами Гермионы начало всё темнеть, но она держалась изо всех сил. Ей нельзя терять сознание, тогда уже точно ни о каком спасении не будет и речи. Девушка попыталась оттолкнуть мужчину ногами, но он схватил их, располагаясь между ними. Его руки быстро перешли к ремню брюк, торопливо расстёгивая его. Волан-де-морт стоял позади, перед кроватью, он смотрел в глаза Гермионы. В его глазах мелькали дикие проблески. Френк стянул со своих плеч рубашку, отбрасывая её на пол. Волан-де-морт пожал плечами, и Гермиона зарыдала. — Проси, умоляй, благодари. — равнодушно произнёс Тёмный Лорд. — Пожалуйста не надо! – прокричала она, когда рука Френка скоро вытащила напряжённый член. Едва услышав это, Миллер руками попытался разорвать ткань её платья, но сделать ему это удалось только с третьей попытки. Она неистово дёргалась в попытках освободиться. Он через ткань бюстгальтера с силой сжал её грудь, пытаясь оттянуть ткань белья, но Гермиона ворочалась из стороны в сторону, мешая ему. Она изо всех сил сопротивлялась ему. Слёзы лились из глаз, но измученное тело боролось до конца. Она умрёт, но не перестанет сопротивляться. Лучше бы и вправду умерла. Желудок сжал резкий спазм, внизу живота сильно закололо. От боли лицо Миллера перед глазами Гермионы расплывалось, черты его лица становились мутными. Френк схватил её за волосы, оттягивая их назад. — А после того, как я оттрахаю тебя, ты мне отсосёшь, как и должна была сделать ещё в день нашей первой встречи, грязнокровная ты шлюха! — сквозь зубы прошептал он, тяжело дыша. — Прошу тебя, Том, прекрати всё это… — она не смогла договорить. Френк накрыл её губы своими, с силой целуя, тщетно пытаясь добиться взаимности. Он не давал ей вздохнуть, девушка задыхалась. Казалось, так она и умрёт – от удушья. — Я умоляю тебя! — прокричала Гриффиндорка. Френк попытался разорвать нижнюю часть платья девушки. — Я клянусь тебе, что буду покорной тебе, но умоляю тебя, останови это! — зарыдала Гермиона. Послышался треск ткани. Френк расправился с нижней частью платья, разорвав его полностью. — Достаточно! — вдруг резко произнёс Волан-де-морт, кажется, за мгновение до того, как Френк начал бы делать то, о чём обещал. Френк замер, он ещё несколько секунд с недоумением смотрел на Гермиону. — Выйди вон! — уже прокричал Волан-де-морт. — Выведите его отсюда немедленно! — грозно прошипел он, и Френка, тут же подхватив под руки, поволокли из комнаты, не дав возможности даже натянуть брюки. Девушка жадно глотала ртом воздух, зажмуривая покрасневшие от слёз глаза. Гермиона сжалась, она лежала и тихо плакала, прижав колени к груди. — Просьба и мольба были, — равнодушно начал Тёмный Лорд, — я жду благодарности, желательно сделать это на коленях, иначе я могу передумать, ведь твой хороший знакомый до сих пор стоит за дверью без одежды. Гермиона медленно поднялась с места и, собравшись с силами, сползла с кровати. Ноги еле шевелились. Взмахом палочки Тёмный Лорд отстегнул наручник и указал на пол перед собой. Гермиона послушно рухнула на холодный камень, сильно ударяясь коленями, возможно, разрывая кожу. Опустившись на колени, она зажмурила глаза. Она не хотела видеть этого. Гермиона Грейнджер встала на колени перед Волан-де-мортом… Как иронично это выглядело со стороны, какой жалкой она себя чувствовала, а в голове вновь и вновь проносились слова Драко.

Никогда и не перед кем не стой на коленях, Гермиона.

Девушка тихо хмыкнула. Почему это ощущалось как очередное предательство себя?

Никогда не вставай на колени, Гермиона, а если какому-нибудь ничтожеству взбредёт в голову хотя бы мимолётная мысль о том, что это возможно, тут же говори мне, и я сделаю так, что эта мысль окажется последней в его жизни. Договорились?

Договорились, Драко. — Я благодарю тебя за то, что ты сжалился надо мной сегодня и до этого, — безэмоционально проговорила Гермиона, не открывая глаз, чтобы после в голове не мелькали отрывки воспоминаний, в которых она будет смотреть на Тёмного Лорда снизу вверх. — Обращайся ко мне «мой лорд» — широко улыбнулся он. — Благодарю вас, мой лорд, — тихо произнесла Гриффиндорка. — Тебя, мой лорд. — поправил девушку Волан-де-морт, поднимая с колен. Гермиона уткнулась взглядом в пол перед собой, её руки тряслись, а картинка перед глазами плыла. Она чувствовала, что то, что произошло сегодня, сломало её. Больше ей не хотелось ни-че-го. Смерть была бы самым лучшим вариантом, лучшим стечением обстоятельств. Ей было плевать, даже если смерть была бы долгой и мучительной, главное, чтобы больше никто не прикасался к ней. Волан-де-морт стянул с неё разорванные остатки платья, бесцельно висевшие на теле. Он отбросил их туда же, где валялась рубашка Френка. Гермиона прикрыла глаза. Что сейчас будет? Она стоит в одном белье перед ним без какого либо оружия, ослабленная, сломленная сегодняшним. Она была бы ему благодарна, если бы он просто перерезал ей горло. — Действительно, хороша собой, — медленно растянул слова он, рассматривая девушку. — Я преподнёс генералу своей армии огромный дар, и он глупец, если не воспользовался тобой хотя бы пару раз. — Что будет теперь? — Я уважаю твою силу, Гермиона Грейнджер, и только поэтому я дарую тебе жизнь, но жить ты будешь у меня. Ты никогда не выберешься отсюда, будешь каждый день радовать мой взор ещё многие годы, отныне это и есть твой дом. — А потом? — едва взметнула брови она, всё ещё смотря в пол. — Что потом? — Потом ты изнасилуешь меня? Или, быть может, снова прикажешь кому-нибудь другому сделать это? — Красота создана для того, чтобы радовать глаз, ей принято любоваться, восхищаться, хранить и относиться бережно. Если ты будешь хорошо себя вести, я обещаю, что никто, в том числе и я не посмеет прикоснуться к тебе и пальцем. Никто не надругается над тобой, не посмеет ударить или повысить голос. — Гриффиндорку пугал безумный тон Тёмного Лорда. Казалось, он сошёл с ума, говорил так, словно уже на протяжении нескольких лет мог «хвастать» статусом умалишённого. — Драко найдёт меня! — отчаянно прошептала она. — Как же ты ошибаешься, Грейнджер. — Вы же будете меня пытать? — Только если будешь себя плохо вести, но если нет, то не буду. — Зачем же ещё вам меня держать у себя? — Когда ты впервые попала ко мне ты выглядела измученной, у тебя было мертвенно–бледное лицо, опухшие от слёз глаза, искусанные, окровавленные губы, истощённое до крайности тело, спутанные волосы, перепачканное лицо, пустой взгляд, но после того, как стала жить у Малфоя ты расцвела словно роза после мороза. В тот день, когда Френк привёл тебя ко мне, я окончательно убедился, что совершил огромную ошибку так просто отдав тебя. Нет, ты не подумай, меня ты интересуешь исключительно как вещь, предмет искусства. Я всегда любил коллекционировать красоту, будь то вещи, замки, особняки, оружие или, как в нашем случае, люди. Ты будешь жить у меня до тех пор, пока мне не надоест, но учти, что ни один предмет из моей коллекции за многие годы мне так и не наскучил. —Отпусти меня, — тихо взмолилась девушка, шагнув ближе к Тёмному Лорду, — я обещаю тебе, что буду оставаться покорной тебе, но прошу тебя, позволь мне жить у Малфоев. — И чем же тебе так нравилась жизнь у Малфоев? Или дело в определённом Малфое? — нахмурился Волан-де-морт. — Нет, — Гермиона помотала головой, — Драко никогда не относился ко мне хорошо, он ненавидел меня и презирал, ведь я не подхожу ему по статусу крови и не сгожусь даже для работы служанкой. — В таком случае, ты должна радоваться, ведь здесь не будет этого. — Пожалуйста, — тихо заплакала девушка, чувствуя как внизу живота начинает медленно тянуть от боли, — позволь мне вернуться туда, откуда меня забрали, иначе я… — Иначе ты что? – вдруг резко перебил Гриффиндорку Тёмный Лорд. — Иначе я наложу на себя руки. Волан-де-морт громко рассмеялся. — Ты думаешь, я уже не предположил подобный исход событий? — он протянул ладонь девушке, но, после того, как она сама не вложила свою ладонь в его, он сам резко ухватил её и быстро направился к колоннам. Волан-де-морт толкнул Гермиону вперёд, прямо за колонны. Девушка прикрыла глаза, но не издала ни звука, а, когда через несколько секунд ничего не произошло, она открыла глаза, поняв, что незримая пелена не дала ей выпасть и разбиться. — Но я предупреждаю тебя, если ты хотя бы один раз попытаешься провернуть подобное или придумаешь что-нибудь другое, в попытке распрощаться с жизнью, сегодняшняя сцена повторится, и я уверяю тебя, пощады от меня не будет. — серьёзным тоном прошипел Тёмный Лорд. Гермиона резко рванула в угол комнаты. Она свалилась на колени. Её стошнило кровью прямо на пол. Девушка упёрлась лбом о стену, жалобно проскулив от боли, охватившей не только желудок, но и горло. Боли, с невообразимой силой надрывавшей грудную клетку. — Ты чем-то больна? — ледяным тоном спросил Тёмный Лорд. Гермиона отрицательно помотала головой. Он не должен знать… — несколько раз пронеслось в её голове. — он не должен знать о её беременности, иначе может пожелать избавиться не только от неё и ребёнка, но и от его отца. Ребёнка… его не станет в любом случае. Но главное было – не позволить Волан-де-морту усомниться в преданности Драко. Главное было – защитить его любой ценой, даже если платой будет её жизнь. Ей было всё равно на себя, важен был Драко. Мерлин… Драко… как же ей его не хватало. В груди болезненно тянуло, едва мысль о муже проскользала в голове Гермионы. Как же хотелось его увидеть, прикоснуться к нему, обнять или хотя бы посмотреть на него со стороны. Гермиона, натянув на лицо улыбку, повернулась к Тёмному Лорду, чувствуя как перед глазами начало всё темнеть и плыть. Она ухватилась рукой за стену, на секунду прикрыв глаза, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и она свалится в обморок. — Со мной всё хорошо, мой Лорд, — прошептала она перед тем, как пол перестал ощущаться под ногами, картинка перед глазами расфокусировалась. Всё. Больше ничего. Бездонная пустота, объявшая девушку, погрузила её в бесконечный мрак.