Тени несбывшихся судеб

      Мэри на вампирской скорости бежала по улицам Мистик Фолза. Еретик не участвовала в драке прошлой ночью. Все, что Уокер успела сделать, так это помочь привести больницу в порядок. Количество крови и число жертв до жути пугало. Это не шло ни в какое сравнение даже с тем, что Луиза творила со своей семьей, когда они только-только вернулись с мира-темницы. Даже после того, как уборка в здание была завершена, у Мэри в воспоминаниях упрямо раз за разом появлялись кровавые картины, поэтому возвращалась в больницу, она без особого желания. Если бы Тайриз не попросила забрать кое-какие бумаги, то навряд ли бы ближайшие пару дней она бы решила туда наведаться. Желая как можно быстрее все сделать и вновь вернуться в свою уютную квартиру, Уокер ускорилась. Но оказавшись перед зданием на расстоянии примерно тридцати метров, Лу заметила чью-то фигуру перед всем так ненавистным коридором между мед.учереждением и торговым центром. Понимая, что сейчас как никогда необходимо находиться на чеку, еретик резко повернула и оказалась рядом с переулком. Только сделав шаг в темноту, она тут же услышала знакомый голос. — Так и думала, что ты не пройдешь мимо. — Сибил, где ты была? Я не могла тебе дозвониться почти два дня. — Знаешь, не так уж просто скрываться от Совета, когда тебя раскусили.       После ответа сирены повисла тишина. Уокер пыталась понять слова подруги, вернее она пыталась перестать отрицать очевидное. Но часть женщины все равно продолжало верить, что убеждения Бонни и Энзо лишь недоразумение, неправильно сделанные выводы. Мэри надеялась, что Сибил будет объяснять ситуацию и стараться доказать свою невиновность, но она взяла и прямым текстом сказала, что скрывалась от Совета, ведь те оказались правы. — Ты не могла… — Не могла что? Предать этот чертов город и людей в нем, которые плевать на меня хотели? О, ещё как могла. — Ты не могла предать меня.       Вновь наступило безмолвие. Сибил впервые за весь разговор столкнулась со взглядом Мэри. Сирена знала, что мимика Уокер мало о чем может сказать, обычно все отражалось в ее взгляде. В этот раз в глазах Лу читалось лишь непонимание и растерянность. — Мы знакомы уже почти десять лет. Ты называла меня одной… одной из самых близких для тебя. Ты соврала? — Нет. Все что я говорила насчет тебя, насчет нашего общения, чистейшая правда. Просто я… — Просто ты с сиренами? , — резко перебила подругу Мэри, и при этом задалась вопросом была ли когда-нибудь женщина напротив ей подругой. — Это сложно объяснить, но мне пришлось. У меня не было другого выбора. — Не надо лгать! Ты определенно могла предупредить нас о том, что будет настолько серьезное нападение, которое унесет сорок три жизни. — Если бы я это сделала, то стала бы сорок четвертой. — Как показывает практика, мы не способны убить сирен. — Но Аркадий с легкостью это сделает. — Самая первая сирена? — Он не сирена, Мэри, он — Дьявол, — с еле заметной грустной улыбкой проговорила Сибил.       Уокер, осознавшая что сирене не зачем сейчас врать, лишь еще больше запуталась в происходящем. Ведь женщина сама утверждала, что Аркадий, который украл Лиззи, был самым первым представителем их вида. Выходит, и про это ей тоже солгали. — Сирены убивают и мучают людей не просто так. Это часть нашей сделки с Кадом. Он дарит нам вечную жизнь и молодость, взамен мы в приносим в его царство души грешников. — Раз ты в кои-то веки решила начать говорить правду, то расскажи мне кто такой Аркадий? — Это первый телепат и самое древнее сверхъестественное существо во всей истории. Поэтому у меня нет и шанса идти против него. — Твой возраст составляет три тысячи лет. Но ты не в силах оказать ему даже капли сопротивление, что тогда можем мы? — Подчиниться, — ответила сирена после немного затянувшейся паузы. — Или… — Или вы все пополните список сорока трех.       Уокер устало вздохнула и стала нервно теребить пуговицу на своей джинсовой куртке. Еретик понимала, что у нее нет оснований поверить в сказанное, но почему-то внутренний голос твердил, что настолько кровавое нападение буквально кричало: «Противостоять сиренам или же как сказала Сибил, Аркадию, Мистик Фолзу будет нереально». Одновременно с этим стали подкрадываться мысли, что если у существа, которое почти в трое старше Первородных нет шансов, то откуда появиться этот шанс у них. В какой-то момент Лу даже подумала, что может сдаться — это действительно единственный выбор. Однако женщина в ту же секунду мысленно себя прокляла за такое. Принимать поражение, хотя бы не попытавшись дать отбор, по мнению Мэри, было самым днищем, к которому она никогда не хотела прийти. — Я понимаю, что для тебя кажется чем-то низким преклониться перед другим, но сейчас это единственная возможность, чтобы ты осталась в живых. — Чтобы я осталась в живых. А другие? — С каких пор ты думаешь о других? , — не понимающе спросила сирена. — Сейчас это не важно. Я спросила, что насчёт других? — Они выживут если не будут в открытую нападать или смогут оказаться полезными, — сделав пару шагов к стене, проговорила Сибил.       Мэри-Лу понимая направилась следом за женщиной и дыша той почти в затылок задала вопрос, кишащий сарказмом и иронией: — В чем тогда заключается моя особенность?       Уокер ожидала, что ей скажут что-то насчёт ее гибридной природы или способности черпать магию. Помимо этого она еще предполагала, что это могло быть связано с прошлым, когда она творила по-настоящему ужасные вещи, которые сама не до конца осознавала. Только после смерти Норы еретик поняла, что если бы не их кровожадный и жестокий образ жизни, то ее возлюбленная была бы жива. Ведь тогда их семья не нажила бы врагов в лице всего Мистик Фолза, Мэри бы не попала в Арсенал, и ее жене не пришлось бы ее спасать и жертвовать собой. Ведь Хильдегард увидев, что Уокер потеряла сознание, поглотила всю магию из меча Феникса, чтобы Рейна прекратила свою охоту и не убила ее любимую.       Первое время Мэри заставляла себя жить лишь для того, чтобы жертва Норы была не напрасной. Только пятнадцать лет спустя еретик смирилась с тем, что ее жены больше нет. На это ушло много времени, нервов, слез и психологов. В тот день когда женщина наконец смогла сказать фразу «Нора мертва» вместо «Нора умерла из-за меня», она поняла, что наконец справилась с утратой. Как бы глупо не звучало, но перенести боль и горечь ей во многом помогли другие люди, которыми женщина по началу просто пыталась заткнуть ноющую дыру в груди после потери семьи и возлюбленной. Но уже в скором времени Мэри осознала, что никто не сможет заменить ей Нору, Боба, Лили и других. Однако Лу поняла, что это не значит, что другие люди не станут ей дороги. Еретик быстро привязалась к Джереми, Елене, Зои, Бонни, и черт возьми, к Сибил. Но в тот момент в женщине напротив как бы Уокер не старалась она не могла разглядеть свою подругу. Поэтому даже следующие слова сирены не смогли хоть как-то отозваться на сердце еретика. — Я замолвила за тебя словечко перед Кадом. Может я и предала Совет, но я не предала тебя. — Сибил, этот город буквально моя жизнь. Здесь мои друзья, моя любимая работа, Зои, которой я обещала весь мир показать, бар, в который я прихожу по выходным, да даже чертов парк и книжный клуб! Я только начала заново жить и радоваться жизни, а ты предлагаешь всего этого лишиться и служить какому-то культу озабоченных фанатиков. Ты хоть сама себя слышишь?! — Я себя то слышу, это ты меня не слышишь. Аркадий убьет любого, кто посмеет встать у него на пути. Он для того, чтобы разрушить мир только два тысячелетия оттачивал телепатические способности для создания своих слуг. Затем ещё две тысячи лет копил силы и искал способ явиться в ваш мир с помощью извне, и нашел его. Но не получилось. И даже после провала Кад не остановился. Следующие три с половиной столетия он создавал сирен и параллельно пытался самостоятельно преодолеть занавес. Но и этот план провалился. Однако это его тоже не остановило. Еще два века он крал детей. А после призыва Селин он наконец-то покинул свое измерение, только поэтому после Лиззи все похищения прекратились. И на протяжении последних шестнадцати лет он готовил свою армию из сирен и подростков. По щелчку пальца он не то что твой городок, он планету уничтожит! Поэтому, да, я предлагаю тебе служить культу озабоченных фанатиков, потому что это единственный способ выжить… В любом случае выбор за тобой. — Как у тебя поворачивается язык назвать это выбором? Ты как никто другой знаешь какого быть игрушкой в руках этого монстра, но все равно желаешь мне такой участи. — Господи, Мэри, включи мозг! Мы на грани самой масштабной войны. Только так мы можем остаться в живых, — проговорила сирена, явно теряя терпение, ведь она хватаясь за голову, стала нервно наворачивать круги. — Я лучше сдохну в муках, чем буду жить в постоянном страхе и контроле. — Зря, очень зря. Я уверена, Гилберт мелкий обрадовался бы твоей компании, — слова мгновенно слетают с губ, Сибил сама даже опешила от того, что произнесла.       Мэри вновь устремляет свой взор на сирену. Во взгляде читается и непонимание, и переживание, и злость. Уокер знала, что ее лучший друг никогда бы не согласился быть на их стороне. Если бы его только не заставили, или не шантажировали чем-нибудь или кем-нибудь важным. В голове тут же всплывают воспоминания о том, что кто-то под видом Елены проник в квартиру Гилбертов. После этого случая Лу сама лично с помощью магии защитила временное пристанище Джереми и Елены, дабы больше никакой названный гость не мог попасть в их дом. Сложив дважды два, еретик поняла, что заклятие не помогло, и до ее друга все равно добрались. Сирены забрали его. А Мэри прекрасно знала, что происходит с теми, кого похищают слуги Када. «Но если брать во внимание слова Сибил, то Джереми точно жив», — моментально заключает Уокер. Однако уже в следующий миг внутренний голос задает достаточно логичный вопрос «Не манипуляция ли это?» Луиза еще несколько секунд колебалась. Та степень растерянности, с которой она столкнулась после слов сирены, не позволяла ей даже мыслить нормально, не то чтобы что-то предпринять. Поэтому еретик решила, что лучший выход — это импровизировать. — Джереми… вы похитили его!!! — Не надо громких слов. Он сам согласился пойти с нами.       Мэри постаралась изобразить самое настоящее удивление и злость, на которые она только была способна в такой ситуации. Видимо вышло неплохо. Ведь лицо Сибил смягчилось и она продолжила разговор более спокойным голосом. — Мне не хотелось бы этого говорить, но придется. Джереми понял к чему все идет. И он с легкостью согласился покинуть город, попросив взамен лишь гарантировать безопасность Елене. О тебе он даже не вспомнил. Уверяю тебя, он не стоит твоих переживаний.       Уокер на вампирской скорости приблизилась к сирене, но та даже не шолохнулась. Но Мэри не нападала, она просто стала пристально вглядываться в лицо Сибил. Несмотря на то, что сирена не показывала того, что напряжена и готова встретить любую атаку, еретик все равно прекрасно это чувствовала и замечала в малейших деталях. Наверное, поэтому ей пришлось отложить свое нападение до момента пока Сибил не потеряет контроль над ситуацией. Голову Лу посетила абсурдная и безумная идея. Поскольку времени сильно размышлять над планом не было, то ничего другого придумывать женщина не стала. Да и в целом замысел казался действенным. — Ну почему, почему, почему, — стала отчаянно шептать Уокер. — Почему что? — Почему ты делаешь это со мной? — Я не заставляю тебя пойти со мной, я просто пред… — Я о другом, Сибил.       В глазах напротив еретик прочитала непонимание. Появилась первая трещина. Поэтому Мэри схватилась за свою безрассудную идею как за спасательную соломинку. — Ты убивала веками для Када, предала Мистик Фолз, — продолжила Уокер, — но стоит тебе только появиться в поле моего зрения и сказать, что переживаешь за меня, пусть и таким… таким странным образом, то я тут же готова простить твои проступки и бросить все ради тебя. И это далеко не потому что я и сама не без греха.       Лу проговорила это на одном дыхании и вновь подняла свой взгляд на Сибил, которая явно была шокирована с того, как крики Мэри превратились сначала в отчаянный шепот, а после во что-то вовсе непонятное. Осознание накрывает сирену лишь пару минут спустя, когда еретик наигранно (Сибил, естественно, это не замечает) отводит свой взгляд в сторону. — Оу, — произносит слуга Ада, не зная что еще добавить.       Мэри тут же передразнила это ненавистное «Оу». Губы Сибил тронула легкая улыбка и она сделала шаг навстречу подруге. Сирена аккуратно взяла за руку Мэри и собиралась уже произнести пару слов, которые по смысловой нагрузке были бы побольше удивленного вздоха. Однако еретик помешала ей, вернее помешал ее поцелуй. Уокер так быстро и неожиданно сократила между ними расстояние, накрыв губы Сибил своими, что сирена на пару секунд застыла, забыв о своих словах, о недавней ссоре. Но даже этих двух-трех секунд с головой хватило Мэри, она не теряя драгоценного времени со всей силы впечатала Сибил в ближайшую стену. Удар был достаточно мощный, жесткий, и в основном пришелся на затылок. Тем не менее одного столкновения со стеной мало для того, чтобы ослабить трехтысячелетнее существо. Прекрасно понимая это, Уокер нанесла ещё как можно больше ударов. Прежде чем потерять возможность крепко стоят на ногах, Сибил врезалась головой о стену около семи-восьми раз. А в глазах у женщины потемнело и она упала без чувств лишь после того, как Мэри во время беспорядочных пинков задела ее висок.       Убедившись, что сирена действительно больше не представляет угрозы, Лу позволила себе отдышаться. Мысли неконтролируемым потоком вернулись к Джереми. Это окончательно позволило прийти в себя. Мэри дрожащими руками схватила телефон, чуть ли не роняя его из-за слишком дерганых движений, и с горем пополам наконец находит номер Елены. На удивление Уокер, Гилберт отвечает почти моментально. Правда, голос на другом конце немного перебивала толпа людей, благо для еретика такое никогда не было проблемой. Ведь будь иначе Мэри была уверена, что просто бы взорвалась на месте. — Мэри? Все в порядке? , — голос Елены словно выводит Лу из отрешенности. — Да. Нет. То есть да. Я не знаю. — Давай отдышись и начни по порядку, — спокойным тоном проговорила Гилберт.       Мэри решила хоть раз прислушаться к чужим советам. Поэтому набрав побольше воздуха в легких и выждав целую минуту, которая казалось растянулось на столетие, еретик все же смогла рассказать о том, что произошло. Елена сказала, что обязательно позвонит брату и все узнав, сообщит Уокер либо по звонку, либо по СМС. Гилберт также посоветовала пока направиться вместе с Сибил к склепу Локвудов. По ее словам, там должен быть Джексон со своей стаей. Волки там следили за одним пленником. Луиза понимала, что времени у нее не так уж и много, ведь сирена могла прийти в себя в любой момент, а у Кеннера с оборотнями непременно найдется то, чем можно будет удержать Сибил. Сделав такие выводы, еретик в ту же секунду направилась к нужному месту. Добралась она быстро, но вместо Джека ее встретил Первородный. Хоть до этого у них и вышел неплохой диалог, в этот раз вообще ни с кем не хотелось говорить. Впервые после смерти Норы у Мэри на души было так паршиво. Уокер ради приличия сказала пару фраз, после вновь сорвалась на Сибил. Но уходить не стала. Смысла не видела. Потому что без точного ответа от Елены, она понятия не имела что делать. Оставалось только ждать. К счастью или к сожалению, ожидание не затянулось. Однако новости утешения не принесли. По словам новых соседей, мебель в квартире была перевёрнута вверх дном, а разбитый телефон Джера был найден рядом со входной дверью, которую между прочим никто не взламывал. Абсолютно все указывало на то, что в доме орудовали сирены. А хаос из мебели и других вещей говорил о том, что кто бы не пытался забрать Гилберта, он получил достойный отпор от парня. Когда вся картинка в голове сложилась, Мэри осознала, что насчет этого ей соврали. Поэтому после пробуждения Сибил, Уокер не сумела совладать с собой. Предательски выступили слезы и дабы не заплакать при Первородном, при сиренах, еретик покинула склеп. Женщина вытирая тыльной стороной ладони, направилась на поиски Тайриз. Локвуд не отвечала на СМС и звонки. Возможно она просто отключила телефон, на который после нападения беспрерывно приходили уведомления от жителей города. Был только один выход с ней связаться — встретиться в живую. Если Лу ничего не спутала, то Локвуд должна была быть в похоронном бюро. Поэтому стараясь не терять время и настрой, Мэри следовала к нужному месту, по возможности сокращая расстояние. По пути к бюро она пыталась успокоить себя и начала продумывать дальнейший план действий. Во всей ситуации еретику придавало силы только то, что Елена держалась достаточно стойко, она уже успела поговорить с другими ведьмами Мистик Фолза, некоторые тут же согласились прийти на помощь, что не могло не радовать. Оставалось только в набирающей обороты городской неразберихе «поймать» мэра и все с ней обговорить. Гилберт и Уокер договорились встретиться у похоронного агентства, даже если Тайриз там не будет, они смогут уже вместе обсудить идеи и предположения. Плечом к плечу встречать любые трудности всегда легче. Можно сказать, что таков один из негласных законов жизни. Это неотъемлемая часть бытия, как чертов закон подлости, давший знать о себе во всей красе перед Еленой. Поэтому столкнувшись на пороге больницы с Майклсоном в мыслях Гилберт со скоростью света проносится шуточный закон Мерфи: «Если что-то может пойти не так, то оно обязательно пойдет не так». Несмотря на научную необоснованность теории, слова были как нельзя к месту. Ведь взгляд Кола устремленный прямо на Елену говорил, что именно к ней он направлялся. А обмякшее тело его старшей сестры явно дало понять, что он здесь не за консультацией и не на минутный прием. Стряслось что-то серьезное. Но у женщины не было даже лишней минуты на размышления. Поэтому она моментально прервало рассказ потрошителя, в который особо и не вслушивалась. — Кол, прости. Я бы правда помогла, если бы у меня было время. Но я уверена, другие врачи с радостью вас примут. — Но моя сестра, Фрея… она — Ты нервничаешь это нормально. Я тоже нервничаю. Моего брата по всей видимости украли сирены или похитил мой чертов двойник. Поэтому мне действительно надо спешить, — произнесла женщина, уже спускаясь по ступенькам, но она резко остановилась услышав дрогнувший голос Кола. — Елена, пожалуйста… Я не знаю к кому еще идти…       Лишь обернувшись, Гилберт наконец взглянула на ведьму. Бледность кожных покровов, неестественно синеватый цвет лица, мешки под глазами, отеки на лице и скорее всего отечность на конечностях. Возможно, подойдя ближе к Майклсонам, врач смогла бы почувствовать неприятный запах, говорящий о чрезмерном употреблении алкоголя. Однако сложить два и два позволили резко появившиеся у Фреи судороги и фарингеальный рефлекс. Первые пару секунд Елена даже не успела осмыслить происходящее. Она на автомате сделала то, чему ее учили в школе, в университете, на практике, на работе. Гилберт машинально стала действовать как мед.раоботник. Она быстро повернула голову Фреи набок для того, чтобы рвотные массы не попали в дыхательные пути. И только после этого взглянув на разбитый вид Кола, Елена поняла, что происходило с Фрей. Как доктор она тут же смогла оценить состояние пациента. Заключения нельзя было назвать хорошими, они даже не дотягивали до отметки «удовлетворительно». Все признаки говорили о том, что у ведьмы минимум сильная алкогольная интоксикации, а максимум алкогольная кома. Ни одно, ни другое не несло в себе ничего хорошего. Поэтому у Гилберт непроизвольно вырвалось: — О Господи… — Пульс и давление постепенно падают. Я это прекрасно слышу и чувствую. — Ее срочно нужно отнести в реанимационное или наркологическое отделении. — Елена…       В глазах Майклсона читалось многое. Там был и страх, и переживание, и забота, и шок. В это все явно вписывалась еще растерянность и нежелание афишировать состояние сестры. Отчасти его можно было понять. Елена легко могла его заверить, что анонимность гарантируется при работе с такими пациентами, но она не была уверена распространится ли данное правило по отношению к Первородным. Потому что отрицать предвзятость к ним со стороны жителей города было бы глупо. Большая часть Мистик Фолза только что и делала, как ждала повод для новой волны ненависти, направленной на семейство Майлкоснов. Возможно сыграло чувство некой вины перед несколькими членами Первородной семьи, а может быть проявилась гуманность и милосердие, Елена особо углубляться в это не собиралась, лишь произнесла: — Первая лестница справа, третий этаж, пропусти два поворота, а на третьем поверни направо. Среди кабинетов найдешь мой. Он подписан. Обязательно положили ее набок. Я возьму все, что необходимо, и приду к вам как можно быстрее.       Кол не стал тратить время и силы на ответ. Мужчина на вампирской скорости поднялся на нужный этаж, отметив про себя, что больницу привели в более привычный вид. Даже не верилось, что меньше суток назад тут произошла кровавая бойня. От воспоминаний про ужасное столкновение с сиренами его отвлекли очередные судороги у Фреи. Потрошитель с большей скоростью начал искать нужный кабинет. Менее чем за шесть секунд он был найден. Майклсон аккуратно опустил сестру на кушетку, повернув ее набок. После этого он стал нервно наворачивать круги по небольшому кабинету, в котором разгуляться то не было где. Ожидание «грызло» с новой силой. Но Елена, вовремя появившаяся в дверном проеме, мгновенно переключила внимание потрошителя на элементарные вещи: подать, отнести, найти. Больше, к сожалению вампира, он помочь ни чем не мог. От того и стал нервно грызть ноготь на большом пальце. Гилберт, которая успевала следить за физическим состоянием Фреи и эмоциональном состоянием Кола, легко замечала подобные детали. Работа в больнице, где каждый день кто-то может легко покинуть этот мир, от части закалила женщину и дала понять, что некоторым людям слова поддержки и сочувствия не способны хоть как-то помочь. Поэтому Елена одним быстрым движением бросила свой телефон в руки Первородного. Майклсон рефлекторно поймал гаджет и вопросительно глянул на Гилберт. — Пароль 1906. Найди контакт «Мэри» и напиши ей СМС о том, чтобы она меня не ждала, мне пришлось задержаться на минут двадцать, — произнесла Елена голосом, не терпящим никаких возражений.       Кол переспрашивать что-либо и возмущаться насчет приказного тона не стал. Не видел смысла. Да и считал он это уже сверхнаглостью, а прочитав переписку Уокер и Гилберт только убедился в этом. Потому что понял, младшего брата Елены действительно похитили. Беспорядок, творящийся в их квартире, который Майклсон увидел на фото в чате, желал лучшего. Поэтому Первородный даже растерянно взглянул на Гилберт, не отходившую ни на шаг от его сестры, пока ее собственный брат пропал. — Я сделала все что смогла. Но вам необходим специалист, который окажет более действенную помощь.       Кол внимательно осмотрел Фрею и большое количество трубок, ампул, непонятных емкостей вокруг нее. Затем его взгляд переместился на Елену. Перед ним стоял обычный человек. У Гилберт мешки под глазами были не меньше, чем у ведьмы. У женщины в целом был уставший вид. И потому Майклсон мог с уверенностью заявить, что она не покидала больницу после нападения. Не было даже и капли сомнений в том, что она была в мед.учереждении во время атаки сирен. Ведь Первородный отлично помнил, что они столкнулись перед зданием. Также потрошитель, видевший и проливший не мало крови, прекрасно осознавал какой отпечаток на людях оставляли подобного рода происшествия. Поэтому времена, когда Майклсон пытался убить Джереми, а Елена смогла вонзить ему в грудь кол из белого дуба, казались настолько далекими, что на тот момент вампир испытывал лишь благодарность и сочувствие по отношению к Гилберт. — Ты не представляешь насколько я тебе признателен.       Елена ничего не ответила, просто кивнула в ответ и накинув свое пальто, собиралась наконец покинуть треклятую больницу. На секунду она замешкалась у двери. Произошло это из-за Первородного, нарушившего тишину. Его голос вновь дрогнул. — Надеюсь, с Джереми все хорошо. — Кол, Фрея будет в порядке, — не оборачиваясь, шепотом ответила Елена и быстрым шагом покинула свой кабинет.

***

      Подняться с пола получилось только с третьей попытки и то вся комната плыла перед глазами. Удалось ухватить лишь ржавую решетку перед собой и цепь, лежавшую в ногах. Почти полное отсутствие света и ужасная сырость этого места пугала не так сильно, как гробовая тишина вокруг. Неестественное затишье нарушало едва слышное постукивание, скорее всего капли воды ударились о пол. Десять минут спустя этот легкий шум начал действовать на нервы. — Эй, здесь кто-нибудь есть? Отозвался лишь звук капающей воды. — Меня кто-нибудь слышит? , — чуть громче спросил Джереми, поднявшись на ноги.       В ответ вновь тарабанили одни капли воды, которые казалось уже сводят с ума. Поэтому на третий раз Гилберт хотел уже сорваться на крик. Но появившийся незнакомый голос разрушил его планы, просто банально напугав своей неожиданностью. — Не советую тебе этого делать, парень.       Джер рефлекторно повернул голову в сторону, откуда исходил звук. В стене слева была дыра. Издалека в ней можно было разглядеть только некие очертания мужского силуэта. Сделав шаг навстречу дабы лучше видеть собеседника, Гилберт почувствовал страх во второй раз. На него смотрело лицо без глаз. У мужчины отсутствовал любой намек на наличие органа зрения. И шрамы, тянувшиеся со лба до щек, так же ничего хорошего не предвещали. — Сосредотачиваться на этом, — произнес незнакомец, указывая на свое лицо, — я бы тоже не советовал. Тебе предстоит увидеть вещи и похуже.       Речь мужчины прервал нечеловеческий вопль, эхом отразившийся от стен. Через секунду послышался второй крик, который пробрал до костей. Мурашки побежали по спине. Джереми желая оказаться как можно дальше от решетки, сделал пару шагов назад. — Гораздо хуже, — прошептал незнакомец, скрываясь в тени.       Гилберт вновь осмотрелся, ничего не поменялось. Он все также находился в темной, сырой и ржавой клетке. Вдруг голова то ли из-за усталости, то ли из-за осознания безысходности резко закружилась. Джереми пришлось аккуратно присесть и опереться спиной о холодную стену. Воцарившуюся тишину, изредка перебиваемую все теми же одинокими каплями воды, нарушил новый крик. На этот раз кричал ребенок. Почувствовав новый табун мурашек и то как, детское рыдание въедается в черепную коробку, юноша сжал кулаки до побеления костяшек. А услышав мольбу о помощи, Гилберт со злости швырнул попавшую под руку цепь. Та ударившись об решетку разлетелась на части, оставив после себя мелкие куски металла и очень громкий шум. Опасаясь того, что может за этим последовать, парень стал внимательно вглядываться перед собой. Через несколько секунд напротив него появилась чья-то фигура. — С пробуждением, Джереми Джеймс Гилберт, — произнес незнакомец с болезненной зеленой кожей и пугающей улыбкой, открывающей вид на острые зубы, покрытые желтизной. — Что ты черт возьми такое?! — Я — Некромант, а ты — мой ученик.