Быть братьями

Ситуация налаживалась. После договора со Стивом наступило затишье, их и вправду более никто не искал. Митчелл чувствовал себя по-настоящему свободным, пока Эндерс был по-прежнему занят предвыборной кампанией, а ирландец, получив расчет и завершив с тренировками, позволил себе побездельничать, то есть продолжал просто гулять, смотреть ТВ и переписываться с Лили, порой заглядывал в школу к Карлу. Актриса вернулась, когда Джон начинал подумывать, что сможет сохранить их отношения и не станет с ней рвать. Они говорили с Эндерсом, план был разработан до мелочей. Затягивать пиар-акцию никто не собирался, в ближайшие дни к Колину будет привлечено достаточно внимания, при этом JPR еще не увязнет в этом настолько, чтобы говорить о том, что он должен хорошо знать того, кого предлагает в кандидаты – и вот в этот момент надо было все обрубить. Сил Браги сейчас было достаточно, чтобы всем присутствующим на каком-нибудь вечере, посвященном Колину, внушить, какая он тварь. Перед этим, правда, Эндерс собирался выставить «врагу» условия, дав ему возможность уйти по-хорошему, покажет, насколько он силен, насколько Гандерсон зависит от него. Если все получится, не исключено, что Локи будет под контролем, зная, что в ином случае он потеряет все, включая свою юридическую контору. Вампиры им не мешают, можно все силы бросить на лживого бога… Правда, Митчелл так и не придумал, как сказать Лили правду о себе. За все время они так и не сблизились настолько, насколько хотелось бы Джону. Или он не понимает, а на деле это уже случилось? Странная особенность новозеландцев – они не лезли никому в душу. То ли они настолько уважали чужую личную жизнь, что считали себя не вправе расспрашивать о чем-либо, то ли им просто было неинтересно – понять было непросто, это ведь могла не быть особенность киви, а личный взгляд конкретного человека, кто-то считался с чувствами других, но кому-то не было дела до иных людей. И как понять, к кому относится Лили? Когда в Бристоле Люси пыталась расспрашивать Митча, тот раздражался, потому что не хотел выдавать себя, но мысленно был согласен с тем, что именно так и поступают люди, пытаясь сблизиться и получше узнать друг друга, начать понимать, отчего они выбрали ту или иную работу, живут в определенном работе и сошлись с этими, а не другими людьми. Это было нарушение личного пространства, но оно было естественно. В противоположность этому Лили могла тысячи раз шутить о том, откуда Митчелл может уметь владеть саблей и почему он сбежал из Англии, но она не пыталась его разговорить, не ждала от него исповеди. Они занимались сексом – и Джон готов был признать, что у него никогда не было ночей лучше, – они болтали о съемках, о тех городах, где бывал Митч или Лили, о его лекциях и ее воспоминаниях о школе, но они не пытались перейти некую грань, после которой начинают доверять, начинают считать другого человека особенным, отличным от всех других… Он слишком многого хочет, понимал Митчелл. Такое родство душ у него было только с Джози, после он долгие годы не мог почувствовать ничего подобного, с Люси обманул сам себя, внушив себе любовь к ней, но вспоминая все ту же Джози. Люди просто постепенно сближаются, находят интересными друг друга, любовь достается вовсе не каждому. А Лили… с ней просто было весело и так покойно, как давно не было в жизни ирландца. Вот он и позволял себе наслаждаться этим чувством, видя в этих отношениях возможность на какое-то будущее. У них была назначена встреча как раз тем днем, когда у Эндерса намечалась вечеринка в честь Колина – Митч планировал подстраховать друга, узнать, как все пройдет, и в зависимости от этого либо порвать с актрисой, либо попытаться вывести их отношения на новый уровень. Хотя бы намекнуть на что-то… Звонок от Хэла стал неожиданностью. - Я могу чем-то помочь? – Митчелл, конечно, ответил. - Скорее снова я тебе, - сразу перешел к делу лорд Гарри. – Ко мне вновь явился Катлер, он очень назойлив, но очень болтлив – и кое-что из его болтовни заставляет насторожиться. То дело не дают нормально закрыть, вопреки всем нашим ожиданиям, на этот раз влез кто-то из волков… - Джордж бы не стал… Черт! Нина? – почти прорычал Митч, вспомнив опять о той ненависти, которая клокотала в медсестре – она и вправду не даст следствию пойти по иному пути, она сделает все, чтобы полиция вышла на ирландца. - Прости, я не знаю, кто именно, - ответил Хэл. – Возможно, ты помнишь, Катлер – адвокат, поэтому сейчас он близок к происходящему, но имен я у него не спрашивал. На это сообщение никто не обратил внимание, кроме одной девицы, желающей выслужиться. Она-то и общалась с кем-то из волков, как сказал Катлер. Ничего конкретного не узнала, кстати, видимо, эта Нина, если за всем стоит она, все же опасалась говорить напрямую, но почему-то эта коп поверила в то, что искать надо среди других и что главный виновный покинул страну. Не знаю, насколько ей сказали про нечто сверхъестественное. - И ей, разумеется, назвали имя и то, куда уехал этот виновный? - Да. Она никому ничего не говорит, но пакует чемоданы – это веселит Катлера, он думает, что если методы «старичков» зайдут в тупик, то он поднимется на этом, покажет, насколько лучше он ориентируется в современном мире. А еще, но это уже моя догадка, он планирует проследить за ней. - Ты не знаешь, кто эта коп? - Нет, имени он не называл. Понимаю, что это предупреждение – фактически пустое, но я подумал… - Я попробую разобраться, спасибо, - уверил Митчелл. - Насчет Катлера… Собеседник замялся – явное свидетельство того, что хочет о чем-то попросить. А о чем? Ему чем-то мешает эта упрямая девица, которая ухватилась за то, что пропустили другие? Или его донимают «древние»? Но при чем тут вообще Катлер? Он задумал что-то еще? И что это, о чем лорд Гарри стесняется сказать? - После разговора с твоим другом, - вдруг заявил Хэл, - я впервые за пять сотен лет не чувствовал жажды. - Не может быть, чтобы она вернулась! – не понял Митчелл. - Нет, боже, нет! Просто… я впервые позволил себе столь малое, но столь многое! И… я встретил девушку… - Катлер тебя донимает? – наконец угадал Джон. – Ты опасаешься, что он отомстит тебе… тем же способом, каким ты когда-то испытывал его чувства? Он уже знает про эту девушку, он видел вас вместе? - Надеюсь, еще нет. Но да, я боюсь за нее. Митчелл помедлил. Хэл вызывал у него спорные чувства. То, как он поступил когда-то с Катлером, было гадко, и испытывать жалость к лорду Гарри не получалось: последние остатки человечности в адвокате были убиты вместе с его женой, и тот, кто так цинично угощал мужа ее кровью, не вызывал сочувствия к себе. Однако «древний» отказался от крови, то, что он делал раньше, было не действиями человека, Джон отлично знал, что такое монстр внутри тебя (пусть сам до такого состояния никогда не доходил). Наконец, та неизвестная девушка точно не заслужила стать жертвой разборок вампиров! - Что ж, - определился Митч, - давай поможем друг другу: вложим в башку этого парня, чтобы он отстал от тебя и не искал меня. Правда, я не знаю, как долго это будет действовать, но пока с внушением у меня все в порядке, у нас будет точно несколько месяцев в запасе, чтобы со всем разобраться. - Ладно, когда это возможно? - В принципе в любое время, тебе подойдет через пару часов, я успею согласовать все с другом? *** Договориться с Эндерсом было по-прежнему легко – как и обещал, бог поэзии всегда был готов найти несколько минут на разговоры. Хэл, судя по всему, просто наплел Катлеру, что с ним желает поговорить Митчелл – и передал трубку, а дальше киви в несколько фраз убедил адвоката-вампира, что ему нужно прекратить отслеживать все, что касается Митча, и отстать от Хэла, не интересоваться его жизнью и вообще забыть, где он проживает. «Все действует, спасибо», - после пришло сообщение от «древнего», который, вероятно, ушел от Катлера и отстучал текст по пути, а телефонный разговор они прервали сразу, как только Браги закончил свою речь. - Начало успешное, - оценил Эндерс, выслушав ирландца. – Надеюсь, сегодняшний вечер будет столь же неплох! - Что тебя смущает? – угадал по его тону Митчелл. - Колин уже был тут, - вздохнул светловолосый бог. – У него мания величия, он считает, что может управлять мною, как марионеткой. - И чего именно он хочет? - В данный момент – Дон. - То есть он?.. – поморщился вампир и сам же отверг предположение: – Нет, не может быть! Ты же не хочешь сказать, что он хочет?.. - Да, блин, да! Он желает, чтобы я внушил Дон удовлетворить этого кобеля! – вспылил Эндерс, и Митч мог только поражаться этому виду – до сих пор он не видел друга в подобном состоянии. - Ты ей сказал? - Нет, ни за что! Я… - киви немного остыл. – В общем, я сказал ей, что она сегодня сама узнает все о его натуре, попросил ее не перечить ему и позволить… раскрыться во всей красе. После все сделаем мы с Таем. - То есть планы меняются? - Да, придется. Я рассчитывал просто показать ему, что могу представить его любым в глазах общества, я собирался выставить ему условия… Но теперь я всего лишь хочу задавить эту гадину! Поставить его на место – раз и навсегда! - Успокаивайся, - остановил его Митчелл. – Давай детали! - Мы с Таем справимся… - Я не сомневаюсь, но мне лучше быть рядом, если что-то пойдет не так. - А я вот думаю, что это плохая мысль: Локи – бог огня, он опасен даже для тебя, ему может противостоять только Хед. - Трое все равно лучше, чем двое. - Я это всегда говорю девочкам, но не все из них соглашаются, - отшутился Эндерс. – Ладно, хочешь быть рядом – можешь выбрать себе место в первом ряду: я планирую зрелище на заднем дворе за рестораном. - Договорились, буду действовать по обстоятельствам. - А Лили? Я не знаю, сколько времени это займет… - Напишу, что планы поменялись, встречусь с ней завтра. К счастью, она легко принимает подобное. - И я тебе советую смотреть на это аналогично, - проницательно заметил киви. – Ты слишком паришься из-за женщин. Кстати, это особенно странно для того, кому сотня лет, знаешь, мой дед запросто забывает прошлые пассии. - А ты знаешь, как я к этому отношусь. Тем более, что я, в отличие от Олафа, не могу им оставить о себе память даже в виде ребенка. Отбирать у женщины часть ее лет, чтобы она их тратила на меня, не получая никакого подобия семьи – слишком эгоистично. Ныне я хотя бы не угрожаю их жизни… ну, если у нас все успешно пройдет с Колином. Я правда пытаюсь на все смотреть проще, но пока это получается очень плохо. Ну, видимо, мне пока так и не пришло время менять жизнь кардинально. - Ладно, тогда нам тем более надо разобраться с этим засранцем! А что насчет этой легавой, которая должна приехать? - Попробую поговорить со Стивом, у него определенно есть какие-то возможности отследить всех прибывающих, а эта коп хоть и идет по моему следу, но выйти может на всех вампиров. - Сдать ее кровососам? Неплохая мысль, хоть отчасти и жестокая… - Нет, я не хочу ее им отдавать, пусть только проследит за ней, а дальше, я надеялся, с ней поговоришь ты. - А что насчет Нины? Эта сучка ведь не успокоится! - Я… не хотел бы воздействовать на нее, для начала я просто попрошу Джорджа объяснить ей, что она творит. Эндерс только скептически хмыкнул в ответ. Митчелл тоже не был уверен, что это поможет, но у него не было телефона Нины, а значит, нужно было сначала позвонить бывшему другу, попросить номер медсестры, и, следовательно, объяснить, зачем ему это. Либо сначала внушать что-то Джорджу, а уже после – Нине. С теми, кто дорог (или когда-то был дорог), так не поступают. Эндерс и сам всегда избегал влияния на родных, он должен понимать. «Меня преследуют, - написал Митч оборотню. – Я разберусь. Но это сделала Нина, а это грозит раскрытием всех». Джордж не ответил. Что ж, ирландцу это и не было нужно: он предупредил, что медсестра не думает, что творит, в остальном пусть бывший друг сам с ней разбирается. А тут, в Окленде, Митчелл и вправду рассчитывал со всем справиться лично. *** Эндерс не преувеличивал, он действительно полагал, что Колин обезумел. Локи и раньше-то был очень эксцентричен, но все же он придерживался каких-то границ в отношении других богов. Когда Гандерсон заговорил о том, чтобы Браги повлиял на Дон, Эндерс попытался объяснить ему, что эта женщина – не просто смертная, но его партнер и помощник во всех делах, что у нее отношения. Колину было наплевать, тем более, что он считал Тая смертным, а для Локи это равно отсутствию отношений вовсе. - Лицемер! Ты все время используешь силу! – пытался «уколоть» Эндерса Колин, не слушая отговорки. - Не в этот раз, - спокойно возразил бог поэзии. - Давай я тебе растолкую. Я спонсирую твою жизнь… - У меня достаточно контрактов, - буркнул Джонсон. - Но не таких, - Локи было не остановить, он перешел к непосредственным угрозам: - Я – твой билет к власти и богатству, но я могу и прервать твою жизнь, хоть сейчас, если захочу, а твой пепел уберу пылесосом. Эндерс молчал: он понял, что Колину нравится слушать себя, так пусть выскажется, а бог поэзии желал четко представлять, с каким врагом он имеет дело. Они пошли на эту авантюру, не ожидая подобной низости, но, возможно, это и к лучшему – отсутствие иллюзий необходимо для выживания. Вот сейчас эта тварь угрожает его сжечь. - А также могу прервать жизнь любого из твоей семьи, - ехидно продолжал Колин, принимая молчание Эндерса за страх и желая надавить на него посильнее, а потому добавляя к этому побольше насмешки: - Чтобы тебе после смерти было не так одиноко. Понятно? У тебя нет особого выбора! Этот урод еще и пытался шантажировать, угрожал всей семье Джонсонов! Что было последней каплей для Эндерса. Бог поэзии так и не сказал ни слова, задумчиво молчал, позволил мрази уйти, наслаждаясь мыслью о собственном превосходстве. Но теперь не было сомнений, что никаких игр и уговоров быть не может, Колина надо пресечь. Зато это подтверждало решение Эндерса и Тая начать всю эту кампанию, чтобы ее провалить – если не остановить Локи сейчас, после он и вправду решит управлять всей Новой Зеландией. - И что это были за мужские разговоры, что вы попросили меня выйти? – спросила вернувшаяся Дон. – Ваши божественные дела? - Именно так, - невозмутимо подтвердил Эндерс. - И ты будешь делать вид, что я не посвящена в это? – обиженно нахмурилась женщина. – Или ты просто не хочешь?.. - Знаешь, Дон, - прервал ее светловолосый бог, - ты можешь видеть во мне редкостного ублюдка, но есть вещи, в которые я не хочу тебя посвящать – просто чтобы не запачкать всем этим дерьмом. Однако в этой ситуации мне нужна будет твоя помощь. Я мог бы использовать Браги, но ты и так все знаешь, поэтому ни к чему. - Наши планы поменялись? Что я должна сделать? - Колин кое о чем просил меня… Я скажу ему, что внушил тебе это. Какой бы выбрать момент?.. - Момент для чего, Эндерс? - Лучше всего, наверное, когда основная фаза вечера будет позади, все речи произнесены, интерес гостей будет сосредоточен больше на напитках, чем на кандидатуре мэра. Да, пожалуй, это лучшее время… Вот что, Дон, убедись, что я не занят и вижу вас с Колином, после этого под любым предлогом, например, как знак признательности, поцелуй его – можно просто в щеку… - Эндерс, ты можешь объяснить, что происходит? - Пожалуйста, Дон! Тай меня не простит, в конце концов. Сделай так, как я прошу. А после выведи Колина на задний двор, надеюсь, там никто не будет курить в это время, это даст нам возможность с ним поговорить. - Хорошо. Я ведь могу присутствовать?.. - Лучше не надо, - прервал и эту идею Джонсон. – Пусть Колин остается уверен, что ты ничего о нас не знаешь, так ты будешь в безопасности. - Но я вправе знать, - снова начала Дон. - Уверен, что к тому моменту ты узнаешь… ну или догадаешься, - вздохнул Эндерс. – Но не торопи события, ты еще успеешь увидеть то дно, которого достиг наш с тобой кандидат в мэры города. - Вообще-то я верю слову Тая. - Но вряд ли до конца понимаешь, почему мы за все это взялись. Никаких тайн, Дон, честное слово! Я лишь делаю все, чтобы ты меньше испачкалась в этом. - Хорошо, - вздохнула женщина. – А что Тай? - Без него ничего не получится, я уже написал, что планы меняются, он скоро будет тут, мы все обсудим. После этого Эндерс предложил своему компаньону отправиться домой и выбрать наряд пособлазнительнее, а сам дождался брата. Митчелл появился почти сразу после того, как ушел Тай – и это было, наверное, добрым знаком: вместе они со всем справятся! Хотя киви не мог не предупредить друга, ведь огонь для вампира еще более опасен, чем для богов. Колин не знает, что к Таю вернулись силы – это тот козырь, который они разыграют. А вот после… Ну, хотелось бы думать, что никакое «после» не понадобится. С этим настроением Эндерс и встретил Локи – тот решил заглянуть к нему в офис перед тем, как отправляться на мероприятие. Не ради любезностей, а чтобы вновь напомнить, кто тут главный. - Пообещай мне, что не причинишь ей боль, - отреагировал бог поэзии на очередное требование внушить Дон желание. - Если только она сама меня не попросит! – грубо шутил Колин. - Нет, серьезно, без шуток! - Я устал от глупых женщин, которые хотят только денег, я хотел бы, чтобы умные, но привлекательные женщины работали на меня. Дон привлекает меня, потому что она порядочная женщина, проще говоря – женщина моей мечты. Ты это хотел услышать? – сколь серьезным было начало, столь же отвратительной насмешка в конце. - Есть условие, - заявил Эндерс, отхлебнув виски. – Я не буду делать все за тебя. Если она сама тебя поцелует – тогда мои слова начнут действовать. - О, спортивный интерес! Мне нравится! Их разговор прервала появившаяся в вечернем платье Дон. Колин отправился заказывать такси, заявив, что им с Эндерсом надо поговорить. - Нам надо поговорить? – уточнила женщина. - Конечно. Я говорю тебе, что игра начинается. Ты справишься! И… ты потрясающе выглядишь! - Спасибо, Эндерс. *** Все шло по плану. Джонсон почти выгрыз себе это право – присутствовать на вечере, хотя Колин пытался сказать, что он может сюда не приезжать, но бог поэзии, который сначала хотел использовать этот прием, чтобы разоблачить Гандерсона, не мог от такого отказаться, а потому теперь он лично контролировал происходящее. Локи весь вечер крутился возле Дон, порой поглядывал надменно на Эндерса, видимо, хотел показать, что он пользуется интересом у женщины. Та не отвергала его, позволяла ухаживать за собой и все это время даже не смотрела на шефа-партнера. Понимала она, что происходит? Наверное, надо быть дурой, чтобы не понять, не сложить два и два: старания Колина и силы Браги. Дон не была глупой, и все-таки бог поэзии надеялся, что она не до конца понимает происходящее – так ей проще будет оставаться открытой и честной, как всегда. А еще хотелось бы надеяться, что она верит его слову, Браги на нее не действовал. - Начинаем, - тихо проговорила женщина, пройдя рядом с ним. Эндерс на миг поразился ее самообладанию. Если она понимала все, то ее выдержка вдвойне поражала! Он заметил, что она подошла к Колину. В зале и вправду все были заняты своими делами, пора действовать. Потому Джонсон помедлил только мгновение, глубоко вздохнул – и отправился на улицу. Дон вышла на задний двор, в переулок, вместе с Гандерсоном, когда Эндерс с Таем подошли туда с другой стороны, а Митч остановился за углом здания. Что ж, в любом случае, он подстрахует женщину, когда она после отправится туда (и не пустит ее сюда, чтобы не попала под гнев Локи). И она, черт возьми, продолжала играть с Колином – флиртовала, позволяла себя целовать, то есть всем видом показывала, что увела его сюда, чтобы заняться сексом. Блин, кажется, она все-таки все поняла! - Спасибо, Дон, - крикнул ей Эндерс. – Теперь можешь идти! Женщина не стала спорить, прошла мимо Гандерсона, который повернулся к богам, только бросила ему коротко: «Урод!». - Что ты ей сказал? – спросил Колин. - Ты хотел переспать с ней – а потом выкинуть, как сломанную игрушку, - прищурился Эндерс, не собираясь ничего объяснять этому придурку. – Но никто! Никто не имеет права так поступать с Дон! - Ты хоть понимаешь, что из-за своей морали ты теряешь все? – насмешливо осведомился Локи, не понимая, на чьей стороне сила. – Абсолютно все! - Нет! – вмешался Тай. – Оставь моего брата в покое! - Отвали, смертный! - Подойдешь на сотню метров к Дон, Эндерсу, любому из моей семьи или друзей, даже просто к знакомому – я тебя убью! - Как? Что ты можешь, махать кулаками? - Предупреждаю один раз – и все! - Пошел ты! Я не люблю угроз, особенно от смертных – это раздражает! А когда я раздражен… Эндерс ждал этого, но все-таки вздрогнул, когда вокруг взметнулось пламя. И успел увидеть, что Дон, обернувшись, тоже заметила – но в ту же секунду Митчелл утащил ее за стену здания. Так, отлично, женщина в безопасности, можно переходить к главной стадии их разговора. - Пора, - тихо бросил он брату. - В следующий раз это будешь ты, смертный, - Колин в своей глупой злости ничего не слышал и не замечал. Тайрон перехватил руку, выставленную в его сторону и… в дело вступил Хед: немедленно в переулке поднялся холодный ветер, пару мгновений – и весь огонь разом был затушен. - Кого ты назвал смертным? – проговорил самый мрачный бог с самым невероятным мрачным удовольствием. – Да! Верно! Хед вернулся. Еще через пару секунд в переулке начал кружиться снег, а руку Колина сковало льдом, кажется, даже послышался треск. Как бы не сломал! Гандерсон выл от боли, но тут, в закоулке, в стороне от дороги, звук уходил вверх, не распространялся в стороны, потому его никто не мог слышать. - Тай, хватит! – окликнул брата Эндерс. - Все понятно? – осведомился Хед, отпуская руку врага. - Ты покойник, Джонсон! – прорычал Колин. – Клянусь, ты… - Значит, непонятно, - сделал вывод Тай – и его ладонь легла на грудь противника со стороны сердца. – Я остановлю его, обещаю! - Ты… чертов… - Заткнись! – вступил в разговор Браги, и его силам не мог противиться сейчас никто из богов. – Запоминай, Локи! Мы не шутим! Я сейчас вернусь на вечер – и объявлю всем, какой ты мудак! Твоя предвыборная акция завершена. И с этого момента ты всегда будешь помнить, что ты не вправе нападать на мою семью, не вправе трогать моих друзей и знакомых, не вправе даже смотреть в сторону Дон – иначе я отберу у тебя еще и то, что у тебя есть сейчас, это ты лишишься всего! А после Хед заморозит твое сердце. Вот простой уговор! Ну что, на этот раз ты понял? - Я… понял… - выдавил Колин. - Тебе придется поклясться своей жизнью, - заявил уже Эндерс. – Думаю, ты помнишь, как это делается, верно? Твоя кровь – как твое обещание, нарушишь слово – и пеняй на себя, Локи! - Я помню, - хмуро отозвался тот. Клятва была произнесена тут же, после этого Тай отправился провожать Дон, а Гандерсон предпочел убраться подальше, понимая, что помешать Джонсонам он не может. Кажется, рука и грудь у него болели настолько, что он даже не обратил внимание на то, что женщина пока никуда не уехала. Эндерс, как и собирался, вернулся на вечер. Пришлось вновь задействовать Браги – конечно, пиарщик мог бы все сделать и сам, но понимал, что это займет больше времени, а у него не было настроения для этого, потому все за него сделал бог, то есть внушил всем присутствующим, что богатый бизнесмен решил поиграть в политика, JPR разработало для него прекрасную кампанию, веря в то, что он будет осуществлять идеи, которые они ему предлагали, на самом деле, как теперь они узнали, ничего подобного в реальности он исполнять не стал бы, потому агентство считает себя обязанными отказаться от помощи мистеру Гандерсону, поскольку не желает обманывать избирателей. - Победа? – встретил Эндерса у дверей Митчелл. - Полная, - подтвердил тот. – Уж поверь, клятву не посмеет нарушить даже Локи.