Быть братьями

Лили была той мечтой, о которой Митчелл давно боялся даже думать. В ней было что-то дерзкое и свободное, но не как в вампиршах, от которых Джон давно держался в стороне, они и на партнера по сексу часто смотрели как на предложенное им вкусное блюдо, нет, актриса была по-человечески дерзка и свободна, то есть она кокетничала, заманивала, но только чтобы самой поддаться той страсти, которая захватывает их обоих. Ирландец поддался, конечно, он не мог не увлечься этой девушкой. Никакого намека на жажду не было, и Митч впервые в жизни просто делал то, чего раньше себе не позволял. Он мог ласкать женщину очень медленно, мог впитывать каждый ее стон и всхлип удовольствия, мог не спешить сам, любуясь ею… Удовольствие было чистым, не смешанным с кровью, даже играя покусывая Лили, он не желал ее кусать – и Джон старался каждый миг этой ночи запечатлеть в своей памяти. Она никогда не будет с ним, их роман будет очень коротким, но зато, даже если вампир после вернется, он всегда будет хранить эти отношения в себе, как сохранил и пронес через все годы память о Джози. Митчелл провалился в сон, крепко обнимая женщину рядом, глубоко вдыхая запах ее тела, смешанный с ароматом ее духов, не в силах подобрать слов, чтобы выразить все то, что он чувствует, шепча какие-то невнятные комплименты. Проснулся он от ласковых прикосновений, нежные пальчики пробегали по его волосам, перебирали их и чуть массировали его голову. - Привет! – прошептал Митч, не открывая глаз. - Привет, - отозвалась Лили тоже шепотом. – В чем твой секрет? - Секрет? – невольно напрягся вампир. - Ты хорош собой, у тебя потрясающая фигура, - принялась перечислять девушка, - ты галантен и остроумен – почему ты не среди нас, актеров? - А может быть, я как раз пытаюсь пробиться? – отшутился Митчелл. - Ты выбрал очень длинный путь, - тихо засмеялась Лили. - Ну у меня нет даже образования, - добавил аргументов ирландец. - Ты вправду думаешь, что им могут похвастать кинозвезды? - А еще я плохо общаюсь с людьми, - уже честно заявил Джон. – Последнее время стало проще, вот я и пытаюсь пробовать себя в новой для меня роли. - Чем ты занимался раньше? Тренировал подростков? - Мыл полы в больнице, - Митч специально открыл глаза, чтобы видеть реакцию на свое признание. Глаза Лили широко раскрылись, она осторожно хихикнула, будто проверяя, не шутка ли, но поняла, что ее не обманывают, и еще больше ошалела, сидела, какое-то время просто хлопала ресницами. - Внезапное изменение карьеры, - выдавила наконец актриса. – Признавайся, кого ты убил? Она, конечно, снова шутила, намекала на то, что его попытка скрыться за работой санитара, как и последующий побег на другой конец планеты, больше всего подходят только преступнику. Знала бы она правду! - При помощи сабли или пистолета? – подмигнул ей Митчелл. И, чтобы прервать эту скользкую для него тему, ирландец притянул Лили к себе для поцелуя. Снова не торопясь, Джон не давал страсти взять верх, смаковал нежность с большим удовольствием, чем гурманы смакуют невероятные блюда, чем первооткрыватели взирают на новые земли. Актриса отвечала ему тем же, постепенно распаляясь. Она перехватила инициативу – и Митч полностью ей поддался, позволив себе вновь впитывать каждое прикосновение, наслаждаться каждым поцелуем… Страсть утра, конечно, в итоге захватила их обоих, а пик был ярким, взорвав изнутри все эмоции. И если чему-то Джон мог удивляться, так это тому, что он при этом не выкрикнул признание в любви – чувстве, которого попросту не могло быть, но которому так хотелось поддаться! Ирландец продолжал нежиться в постели, когда Лили уже выскользнула и отправилась в душ, как оставался он под одеялом и когда она вернулась. На миг Митча резануло воспоминанием: примерно так было в Бристоле, в спальне Люси… - Мне уже пора на площадку, - будто желая его добить, сообщила актриса. – Ты сегодня придешь на тренировку? - Нет, но я могу подвезти тебя… - Не надо, не стоит давать повод для разговоров, - кокетливо отозвалась Лили. – Актеры очень болтливый народ. Она коротко чмокнула Митчелла в щечку и сосредоточилась на сборах, довольно скорых, надо сказать, что подтверждало ее слова – она торопилась на съемки. Ирландец, чтобы не чувствовать себя неуместно, следя за ее перемещениями по номеру отеля, ушел в душ, размышляя о том, можно ли считать это отношениями или все-таки рыжеволосая красавица просто хотела развеяться с ним. Джон откинул эти мысли и попытался взглянуть на ситуацию так, как это бы сделал Эндерс: а нужно ли это ему лично? Та первая девушка, которая была после помощи киви, после подавления его жажды, чье имя он даже не помнил, появилась ненадолго и лишь для того, чтобы он заново почувствовал вкус к жизни. Практически немедленно за ней появилась Эльза – то ли богиня, то ли человек, которую он не успел разгадать, отступил, сам не веря в то, что он заслуживает чего-то настоящего и стоящего… Не получается ли, что сейчас он гонится за девушкой, опасаясь остаться ни с кем, боясь быть один и компенсируя потерю Эльзы? Он уже что-то подобное делал с Люси. Хуже всего то, что ее внимание к нему тоже перекликалось с поведением охотницы! Видимо, отсюда и все его сомнения. Пока не придя ни к какому выводу, Митчелл вышел из душа и обнаружил на телефоне два сообщения. Первое было от Эндерса (и не было ничем примечательно), второе – от Лили и давало надежду: «Ты был великолепен, заглядывай на студию, даже когда у тебя нет работы, возможно, она у тебя найдется». «Великолепна была ты», - написал Митч в ответ, добавив поцелуй в конце. Помедлил и следом отправил еще одно сообщение: «Я непременно буду сегодня ближе к вечеру, надеюсь, ты не будешь занята». Не стоит строить планы, наконец определил для себя вампир, но почему он должен отказывать себе в удовольствиях? Им было хорошо с Лили – и может быть еще много раз! Пока раскрываться он ей не станет, до откровенности им далеко, близость в этом мало что поменяла, но он сделает все, чтобы не только проверить свои возможности в новой жизни, но и понравиться златовласке. «У меня все нормально, - добрался он до сообщения Эндерсу, предварительно сверив время и убедившись, что киви ему писал не так и давно. – Помощь не нужна, но можем позавтракать вместе». «Через 15 минут в ресторане внизу», - пришел ответ. *** За несколько минут, пока Митчелл молчал, бог поэзии успел накрутить себя, шутливый вопрос внезапно перестал быть таким забавным, Джонсон успел заволноваться: вдруг его внушение перестало действовать – и вампир сам не заметил, как среди ночи перепутал одно желание с другим?! Потому с ответом ирландца Эндерс облегченно выдохнул. Коротко попрощавшись с уже проснувшейся Шарлотт (и договорившись о совместном ужине), пиарщик поспешил спуститься завтракать. - Поздравляю, клыкастый парень! – приветствовал он друга. – Судя по твоему виду, все прошло идеально? - Все прошло отлично, - подтвердил Митчелл. – А тебя я бы не назвал довольным, неужели актриса была нехороша? Мне показалось, что ты был увлечен ею. Разве что-то случилось? - Хелен, - коротко отозвался Эндерс. - Ого! Она, даже уехав, не выходит у тебя из головы? - Браги с ума сходит без Идунн, - подтвердил Джонсон. – Ну и хрен с ним, я справлюсь, на расстоянии это и вправду делать гораздо проще. Тем более, я договорился с Шарлотт о вечере, чем больше я занят другой женщиной, тем меньше думаю о Хелен. - Так можно и до венца дойти, - хмыкнул ирландец. - И думать не смей! – осек его Эндерс. – Я не создан для брака! Просто у нас с актрисой все прекрасно, такого секса у меня давно не было – я хочу продолжить свои эксперименты, это единственная причина. - Ну возможно так, - однако ироничная улыбка вампира говорила, что думает он совсем иначе. - Лучше рассказывай, как это было с рыжей? - Я же сказал, все было отлично. - А внизу она тоже рыжая? - Эндерс, иди к черту! - Ладно, тогда скажи, ты в сексе кусаешься или твои страхи тебе не позволяют это делать? При страстном сексе… - Я не обсуждаю такое, Эндерс, давай на этом и закончим. - Иногда ты становишься таким же скучным, как Майк! - А чего ты ожидал от друга Карла? - Ну по театрам ты тоже не ходишь, - напомнил светловолосый бог. – Но скажи тогда, продолжение будет? - Я планирую вечером заехать на студию. - Отлично, там и пересечемся. Сейчас я хочу заехать домой переодеться, а после – в агентство, что с твоими планами? - Сегодня еще одна открытая лекция… - А! Пытаешься все-таки образовываться? Может, покусаешь Эксла, заразишь его желанием учиться? - Боюсь, это я передать никак не в силах. - Блин, Митч, ты сегодня весь юмор растерял? – вздохнул Эндерс, теряясь от слишком серьезной реакции друга. – Я понимаю, что тебя этим проклятием придавило давно и плотно, но начинай уже смотреть на это с юмором: ты не монстр, ты столько сделал, чтобы с этим справиться, что вообще можешь считать себя супергероем. Ну и… извини, если я так по больному, я привык подшучивать надо всем божественным дерьмом. - Прости, - Митчелл слабо улыбнулся. – Я и вправду не привык над этим шутить, но ты прав, я буду пытаться относиться к этому веселее. Я не обижаюсь, все в порядке. Но до супергероя мне далеко. - Ой, ну по стилю я даже не знаю, что ужаснее: носить рубашку на футболку или трусы поверх штанов. После этого они, от души посмеявшись, отправились домой. *** Джон почувствовал себя немного неуютно, когда болезненно отреагировал на шутку: Эндерс был таким, каким был, он не пытался уколоть или обидеть, она просто всегда язвил над чужими особенностями, как делал это и над своими. Да и вообще эти слова относились больше к Экслу, чем к ирландцу. Так что Митчеллу и вправду следовало учиться смеяться над собой, тем более сейчас это сделать гораздо проще, когда от проклятия мало что осталось. В общем, по дороге домой вампир попытался вновь извиниться перед другом, но тот только отмахнулся, не считая это важным. Впервые в жизни Митчелл задумался о том, что человечество не просто так придумало психологов, ему определенно не помешало бы поговорить с кем-то, кто мог бы вытряхнуть из его головы глупые страхи и прошлое, которое его мучило. Хотя, было ли это влиянием последнего внушения Эндерса, следствием переезда в другую страну или странным совпадением, но последнее время Джон не думал о себе, как об убийце, лица его жертв не являлись к нему пока, если раньше любой запах или случайная тень могли вызвать ассоциации, как он убивал кого-то в подворотне или за городом, то ныне эти сравнения будто бы сами собой исчезли. Митч, оказавшись в своей квартире, некоторое время позволил себе поваляться на диване, включив телевизор, но не вникая в то, что тот говорит и показывает, затем, решительно переодевшись, вышел из дома. Недолгий путь на новой машине по отличному шоссе – и вот он уже у моря… В Старом Свете он бы смотрелся тут странно, поскольку, помимо солнечных очков, которые были уместны на любом пляже, был в рубашке с длинными рукавами, джинсах, шарфе и бейсболке, то есть полностью закрыт от света и, если бы не был вампиром, потел бы во всем этом (еще одна причина, почему кровососы любили Бристоль). В Новой Зеландии можно было встретить рядом сидящих человека в деловом костюме, человека в пуховике и человека в шортах и майке. Было ли это попыткой самовыражения или личным ощущением температуры, однако здесь ни на кого не глянули бы удивленно. А еще тут не было толп. Попутешествовав в прошлом по Европе, Митчелл помнил, что появляться на пляже в хорошую погоду было для него каторгой, не только потому что солнце припекало, но и потому что каждый метр возле моря был кем-то занят, и тысячи сердец, разом стуча в голове вампира, сводили с ума, запах тел, усиленный жарой, отключал любое самообладание, желание было только одно – перебить всех. Здесь люди, вероятно, были утомлены пляжем, на долгие мили рядом можно было не встретить никого. И это было еще одним маленьким счастьем… Митч устроился на земле шагах в десяти от прибоя. Шум волн действительно успокаивал, ирландец смотрел прямо перед собой, не погружаясь ни в какие мысли, позволяя себе просто любоваться природой. Если Бога нет, но есть боги, если в мире есть не только люди, так, может, он и вправду не так плох? Может, ему есть место во всей этой задумке вселенной? Солнце совсем не так обжигало его, как это было когда-то, не резало по глазам, Джон допускал, что если он разденется, то не получит ожогов и на теле, не было ему и так холодно внутри, как это было раньше… Меняется он? Меняется его отношение к себе и к миру? Или и вправду мир устроен совсем иначе? В памяти снова мелькнул поезд, а следом – укоризненное выражение лица Энни. Он разочаровал ее? Но Митчелл почувствовал не стыд, а обиду: Эндерс прав, его друзья знали, что он – не святой, однако никто из них и не пытался ему помочь, это он всегда прикладывал усилия, чтобы заниматься их делами, уберечь их от жестокостей мира. Он виноват перед людьми в вагоне, как виноват перед многими другими своими жертвами, но это не было его блажью, он долгие десятилетия воюет сам с собой! Джон вернулся к машине, лишь тогда обнаружив, что провел на пляже часа три. Зато он чувствовал себя иначе, заводя мотор и направляясь на студию, Митч больше не собирался мучить себя размышлениями о том, достоин ли он того, что ему дает жизнь. Раз дает – он возьмет! Страстный взгляд, который на него бросила Лили при встрече, говорил о том, что сегодня они не дотерпят до кровати, но мысль об объятиях где-то в закоулке киностудии, быстрой близости, пока не видят коллеги, будоражила кровь… *** День в офисе был скучен, несмотря на пару встреч с контрагентами, которые были сегодня, но это в последнее время (вот удача!) становилось нормой. Чтобы разнообразить это время, Эндерс решил обсудить с помощницей изменения в работе агентства – а именно то, что давно пора было сделать. - Знаешь, Дон, - начал он, - мне надоело начислять тебе прибыль от каждого контракта, думаю, тебя это тоже достало, только лишние заполнения бумажек. Женщина опешила, промычав что-то неразборчивое. А Джонсон не сразу и понял, как прозвучали его слова – как намерение вовсе не платить ей за работу ничего, кроме оговоренного в договоре оклада. - Блин, нет, Дон! – сообразив, поспешил уверить помощницу бог. – Я решил, что нам надо с тобой переделать трудовое соглашение. - Соглашение? – непонимающе переспросила она. - Да, как ты смотришь на то, чтобы получить долю в JPR? Конечно, ты не была его основателем, но ты так вложилась в агентство, особенно во время моей поездки в Норвегию, что можешь по праву считаться моим заместителем. И не подумай, что я таким образом хочу скинуть на тебя больше работы, просто все будет дальше легче: всю прибыль делим пополам. Ну, если у нас прибыль, на что я рассчитываю. - Эндерс, это… это так неожиданно и так приятно! - Брось, Дон, ты это заслужила! – он добавил в голос Браги (плевать на Тая, он в этом случае не должен быть против). - Ну мне все-таки ценно услышать это от тебя, - скромность помощницы пробивалась через любое внушение. – Но я с радостью приму твое предложение, мне будет важно участвовать в жизни JPR. Остаток дня прошел в составлении нового контракта, к вечеру в офисе появился Тайрон, который с радостью принял известие о «повышении» своей девушки. - Спасибо тебе за Дон, - вновь повторил он, когда та вышла в туалет. - Ой, только не делай вид, что я всю жизнь ее угнетал! – хмыкнул Эндерс. – Я ценю ее и все то, что она делает. - Да, конечно, - как-то растерянно отозвался Тай. - Что-то случилось? – прозорливо спросил светловолосый брат. - Дон вчера… она кое-что вспомнила о наших прошлых отношениях, - перешел на шепот бывший бог. - Так это же здорово! Нет? - Нет, - Тайрон был хмур. – Это не просто воспоминание. Я случайно вновь заморозил бокал вина. - То есть Хед возвращается? Но почему?! - Если бы я знал! - Ты говорил с дедом? - А ты думаешь, он в силах дать ответ? – грустно отшутился Тай. - Что ж, будем мыслить позитивно, возможно, мы близки в своих поисках, точнее, Ингрид близка, она обещала мне взяться за те геологические древа, которые ты отыскал у охотников. Вероятно, она отыскала среди них Фригг? - Генеалогические. Не уверен, что я этому рад, - вздохнул темноволосый брат. - Не кисни! Зато ты можешь дать отпор Колину – этот урод больше не сможет тебе сжечь дом! - Ну пока все и вправду не так плохо, - согласился Тай. – На этот раз я, кажется, могу контролировать эти силы, мне удалось вчера подавить Хеда и после, без эмоционального всплеска, обратиться к нему. - Так это же здорово! - Возможно. Но пока не говори об этом никому. - Боишься, что Майк решит тебя использовать? - Не исключаю этого, кажется, он до сих пор очень зол на Локи, а я не желаю ссориться этим уродом. - Да уж, тем более что драться придется тебе одному. Ладно, можешь не беспокоиться, я все равно с Майком не общаюсь, Эксл продолжает строить из себя обиженного подростка, а дед, я думаю, уже забыл ваш с ним разговор. - Но если так будет продолжаться… я раскроюсь Дон, - внезапно объявил Тай. – Я не хочу обмана. - Уверен, что с ней ничего не случится? - А ты уверен, что вся эта хрень не придумана Майком? У нас есть случаи, когда кто-то вправду страдал от этого знания? Я помню только случай с Зебом, но Эксл притащил его на чертову церемонию! А после того, как он узнал про нас, кажется, ничего не было. Ну вроде они напились и нанюхались, но это не связано с нами никак. Эндерс задумчиво кивнул. Он и сам не считал, что их сущность вредит людям, просто лишний раз не желал ссориться со старшим братом, потому предпочел предупредить Тая. Однако, кажется, тот тоже сильно менялся, все больше уходя от опеки и контроля. Вернулась Дон, и Эндерс велел им с братцем валить из офиса, на прощание пожелав жаркой ночи (Тайрон шутку понял, но только улыбнулся в ответ). Сам пиарщик тем временем занялся еще одним направлением – прошерстил свою книгу контактов, припоминая тех, кто жаловался на тяжелые заболевания. Нужная кандидатура вскоре была найдена, и Эндерс договорился о встрече на следующий день, пообещав ему помощь отличного лекаря. После этого он скинул короткое сообщение Мишель с адресом и пометкой, что там она сможет воспользоваться веткой – все прочее богиня должна додумать сама, а если Майк увидит текст, то представить его можно будет как угодно. В итоге на встречу с Шарлотт он отправлялся более чем довольный собой. И это полностью отразилось на их ночи. *** Несколько дней прошли в приятном однообразном режиме и у вампира, и у бога. Первый работал с актерами, находя в этом все больше удовольствия, порой тайно зажимая в углах студии Лили. Второй развлекался с Шарлотт, удачно провел «лечение» богатого знакомого, который щедро расплатился с ним и Мишель, а также провел пару деловых встреч с клиентами, благодаря чему получил еще несколько мероприятий в портфолио, а у Карла открытие школы вышло на финишную черту. Новые проблемы начались тоже одновременно. Сначала Эндерсу позвонил Майк с настойчивым требованием извиниться перед Экслом. Конечно, светловолосый брат его послал, но, как говорится, осадочек остался, не было сомнений, что к этому разговору они еще вернутся. Безусловно, затянувшаяся пьянка младшего Джонсона никого не воодушевляла, но Эндерс не считал себя к этому причастным: не он вселил в Гаю дух другой богини, а не Фригг, не он внушил этой девице свалить из Новой Зеландии и не он предложил Экслу по этому поводу набухаться. Извиняться за то, что он обо всем этом прямо сказал брату, Эндерс не собирался, вытаскивать младшего из депрессии точно надо было как-то иначе. На этот раз Тай полностью поддержал бога поэзии: Майк звонил и ему, пытаясь добиться, чтобы тот повлиял на Эндерса, но бывший (а уже не такой и бывший) Хед заявил, что извиняться без вины не нужно. Самому Тайрону по-прежнему хватало проблем, поскольку бог в нем и вправду опять пробуждался, вместе с этим возвращая и воспоминания Дон, что вызывало ее вопросы, как так может быть, и потому он пытался придумать, как ей все объяснить, на всякий случай обезопасив женщину от сил богов. Второй проблемой стало то, что Митчелл открыл очередное сообщение от Джорджа (за что после выслушал немало ласковых от Эндерса). Новое полнолуние пришло – и «проклятие» оборотня настигло Нину тоже. Медсестра оказалась вдвойне дурой, потому что хотя и знала, что ее ожидает, помнила о том, к чему ее «приговорил» еще и бог, но не поделилась ничем с Джорджем до обращения, а также не догадалась запереться где-то на всю ночь, вместо этого зачем-то уйдя в лес. Закономерным итогом этой ночи стало то, что ярость волчицы обрушилась на какого-то бродягу, зверь разодрал бедолагу на клочки. - Это всегда, всегда может напомнить о себе! – почти стонал Митчелл, буквально вцепившись себе в волосы. - Заканчивай самобичевание, - Эндерс, в гостях у которого он был, разлил по стаканам виски. – Если кто-то виноват в этом, то я, потому что это Браги вложил ей эту ярость. Но! Я себя виноватым не считаю, как, кстати, и своего бога. Мне жаль, что так вышло – вот только так сложилось и никак по-другому. Нина – дура и стерва, она получила то, к чему сама стремилась. - Она не хотела такого точно! – возразил ирландец. – А Джордж справедливо винит меня, потому что это я подбивал его на то, чтобы закрутить роман с Ниной… - И что? – прервал его друг. – Это не ты толкал оборотня к тому, чтобы он скрывал правду от той, другой, женщины! И не ты предложил медсестре дежурить с Херриком в квартире! Митч, каждый человек сам себе создает геморрой, уж поверь, это врожденный талант, не ты его воспитал! Напротив, именно ты предупреждал Джорджа, что надо быть честным в отношениях, как раз ты твердил им, что главу кровососов надо убить! - Но это я, по выражению Нины, зарядил пистолет и выстрелил в толпу… - Да у этой дуры всегда будет виноват кто угодно, только не она сама! Митч, это такой чертов характер! Почему бы тебе не говорить о том, что это не ты убивал всех тех людей, ты же не просил сделать тебя вампиром! Но так уж сложилось – а за все, что было после, каждый отвечает лично. Джордж – взрослый мальчик, он прекрасно знал, что в ночь полнолуния ему надо быть вдали от всех, но он не сделал элементарного, не поставил долбанный будильник, чтобы вовремя сбежать с собрания и запереться в клетке! - Но Нина… - Нина – дура! – вновь буквально прорычал Эндерс. – Она тем более знала, что ее оцарапали, она видела, что происходит с Джорджем! Какого хрена она не поговорила с ним? Или сама не нашла место, где запереться? Я отвечу тебе, какого: она просто мнила себя лучше вас, она желала показать, что наплевать ей на проклятия и предупреждения – и вот теперь она просто стала убийцей. Это ее выбор, Митч! И ее вина. Ирландец… промолчал. На самом деле он считал ровно также, просто очень хотел то же услышать от друга, желал убедиться в том, что это не его собственное эгоистичное оправдание самому себе. Правда, он не представлял, что ответить Джорджу. Сказать, что медсестра сама виновата? Бывший друг наверняка обидится, он привык едва ли не обожествлять подругу. Написать, что он не должен винить себя? Не поможет, потому что, кажется, они все-таки сошлись с Ниной, а значит, та сделает все, чтобы внушить ему обратное. Согласиться, что во всем виноват он? А почему он должен это брать на себя? «Прости, Джордж, - наконец честно набрал Митчелл, - но никто из нас не выбирал судьбу. Я устроил вам с Ниной свидание, но не заставлял быть вместе. У нее было больше шансов уберечься, в отличие от тебя и меня, мы не выбирали свое проклятие. Она могла хотя бы поделиться с тобой. Все прочее – ее личный выбор». Оборотень ему не ответил. Возможно, обиделся, но ирландец уже привык к подобной детской реакции. Зато Митч посчитал это неплохим напоминанием себе: если он хочет сближаться с Лили, надо поговорить по душам и предупредить ее обо всех рисках, пусть внушение Эндерса и продолжало работать. Или продолжать держать дистанцию, вроде бы актриса была не против пока их романа без каких-либо обязательств. Последней и наиболее важной проблемой стало еще одно сообщение, которое выглядело вроде бы безобидным: «Древние тебя ищут».