Mavericks

Эва

Утро выходного дня встретило блуждающими по лицу лучами, они наглым образом пробились в окно, которое снова не зашторила. Потянувшись, я перевалилась на другую, более прохладную сторону кровати, и снова прикрыла глаза. Из сладкой дремы вырвал стук в дверь, я не сразу сообразила, что это происходит наяву, поэтому какое-то время лежала, устремив прищуренный взгляд в синеву безоблачного неба. Совсем как глаза одного двухметрового мужлана, который какого-то ляда поселился в моей голове. На экране смартфона пестрили пропущенные от Армстронга и Дии. Шум от ударов костяшек о деревянное полотно стал настойчивее, и я встала, волоча ноги по коридору. Не успела подойти к двери, как услышала щелчок и писк подруги: — Эва, когда починишь замок? Я во второй раз попасть не могу к тебе! — недовольная кудряшка по своему обыкновению ворвалась ко мне в квартиру, всучив стаканчик с кофе. Кофе, за которым мне не нужно выходить на улицу — хорошо, но надо бы забрать у нее ключи, иначе вваливаться ко мне по утрам войдет в привычку. — И тебе привет. Почему не позвонила? Может, я тут с мужчиной в неглиже хожу? — Ц-ц, не ходишь. — Дия цокнула и скривила моську, отрицательно качнув головой. — Что? — Не ходишь, говорю. Тиз уехал с Аменом за доской. — У Тизиана уже есть одна доска, зачем ему вторая? —Знаешь, Эва, по утрам ты еще больше похожа на суку, чем обычно. — Я махнула рукой на взаимное обзывательство и юркнула в ванную. Кудряшка знала, что у меня специфичные шутки, и никогда не обижалась, ведь то, что я могла ляпнуть, никогда не отражало действительность. Дия не стесняясь пошла следом, усевшись на унитаз и подперев голову рукой. Она и раньше была навязчивой, но с появлением Тизиана стала спокойнее, перестала донимать всем подряд. Но пара старых привычек, таких, как врываться без разрешения в мой дом и пялиться на мою голую задницу, все еще при ней. — Так, тебе даже не интересно, для чего парням доски? Я распределяю густую пену по волосам и массирую кожу головы, совершенно не обращая внимания на неразборчивый лепет подруги. Теплая вода обволакивает и расслабляет. Жаль, что она не может смыть с меня липкий взгляд Аша Рэдклиффа и всё, что с ним было связано. Вчера он здорово меня разозлил, но, по крайней мере, не вызвал приступа оцепенения, как в итальянском ресторане пару дней назад. — Знаешь, на месте твоего блондинчика я сделала бы то же самое. После душа я, наконец, могу вступить в диалог. Кто-то становится злобным, когда голоден, кто-то не выйдет на улицу без зонта, а я попросту не соображаю с утра, не постояв под струями воды. Накинув халат из микрофибры на мокрое тело, забираю стаканчик с кофе, который принесла подруга, и возвращаюсь в спальню. — О чем ты? — Я б тебя трахнула. — Так ты за этим приехала? — Я косо смотрю на подругу, пластом упавшую на мою кровать. — Сегодня же фестиваль! Странно, что ты забыла…— кудрявая переворачивается на бок в уличной одежде на моей постели, но я слишком увлечена, чтобы прерывать ее, — Так вот, Тизиан сказал, что просто обожает сёрфинг, поэтому забрал твоего бойфренда и укатил за доской. Ливий уже едет сюда, и я рассказала бы, если бы ты взяла трубку. Так что одевайся. «Мой бойфренд» Я чувствую, как кожа на лице натягивается от недоумения. Впервые меня не волнует мероприятие, связанное с серфингом, ровно как и то, что с минуты на минуту друг может увидеть меня нагишом. В конце концов, это моя квартира, а он слишком воспитан, чтобы ворваться в чужую жилплощадь без стука, как это делает Дия. — Я не поеду, если там будет Армстронг. — Это почему? Блондинчик уже успел надоесть? — она хихикает и склоняет голову набок, пока я копошусь в шкафу в поисках подходящей одежды. — Вчера мы повздорили, он высадил меня из машины, а пока я шла к дому, подъехал Аш. — Что-о-о? — Дия подрывается с места, хватая меня за плечи, — И что дальше? Говори! Что ему нужно? Аш упорно ехал до самого дома, пока я прикладывала телефон к уху, имитируя разговор. Это сработало бы, но Армстронг слишком настойчив. Он продолжал звонить, и мигающий индикатор во время входящих меня подставил. Я сорвалась с места и побежала, когда услышала звук хлопнувшей позади двери машины. Беги. Беги-беги-беги. Часы на руке взвыли, сигнализируя о чрезмерно частом сердцебиении. Воздуха не хватало, я жадно набивала им свои легкие, пытаясь побыстрее скрыться от преследователя. Но тщетно. Возле подъезда меня нагнал Рэдклифф, схватив за руку и пригвоздив к стене. Отпечатавшийся на подкорке страх вновь пробудился. Аш слишком самоуверен, чтобы допускать мысли, в которых кто-то сможет быть рядом со мной. Он не поверил Амену, когда тот сказал, что я его женщина. Об этом говорила мимика, тембр голоса, жестикуляция. Я выучила их «от» и «до», и всё в его внешнем виде предупредительно стучало по вискам: «Игра началась» Ком обиды застрял в глотке, я не могла ничего ответить, лишь сбито дышала, стараясь не соприкасаться своей грудной клеткой с его. — Детка, я же предложил выпить кофе. Тебе следует быть воспитанной девочкой и пригласить меня к себе. Моя губа дрогнула от отвращения. Я до крупицы соскребла оставшуюся во мне гордость и плюнула ему в лицо. — Свой пей! Готова поклясться, в ту секунду потемневшие глаза Рэдклиффа сверкнули красным заревом. Губы растянулись в плотоядной ухмылке, он вытер слюну с щеки, наклонился к моему уху и заговорил тише: — Или ты хочешь, чтобы я сделал с тобой это здесь? Удача снова отвернулась от меня или не поворачивалась лицом вовсе, потому что все, о чем говорит Аш, может отпечататься мерзким клеймом на моей коже. Нездоровое желание обладать другим человеком делало из него животное, которым движут лишь инстинкты. Я отвернулась, не в силах поддерживать зрительный контакт, но мужчина грубо обхватил моё лицо и приковал внимание к себе, плотнее прижимая к стене многоэтажки. Спасительный свист трения колес об асфальт вернул меня к реальности. Армстронг вылетел из машины, стихийным бедствием направляясь в нашу сторону. Я испытала облегчение и страх одновременно. Казалось, что его ступни не касаются пола. В два шага оказавшись около нас, Амен схватил Аша за грудки, оттащил от меня и впечатал в стену. — Какое из моих слов ты не понял в прошлый раз? — утробным голосом сказал мужчина, надавливая внешней стороной предплечья на горло Рэдклиффа. — Жадничаешь? Родители не учили тебя делиться? Армстронг был разъярен. Он первым нанёс хук по корпусу, следом второй, третий, заставляя Аша скрючиться от боли. Затем вновь схватил и пригвоздил к бетонному изваянию, не обращая внимания на мои стенания. — Я сотру тебя в пыль, если ты приблизишься к ней хоть на шаг. — Монотонный голос контрастировал с тем, что я видела перед своими глазами. — Нет! Стойте! — крик больше походил на визг резаного поросенка, я умоляла Амена прекратить побоище. Красноволосый специально его провоцировал, но мне нельзя допустить, чтобы мужчина нанес какие-либо увечья второму, ведь тогда в игру вступит его отец, — Прошу! Прекрати! Армстронг метнул в меня порицательный взгляд, оторвавшись от хрипящего соперника. Он отпустил его, отступив на шаг, и сказал: — Первое предупреждение. Второго не будет. Аш хмыкнул, переводя взгляд с Амена на меня. Нет, он не успокоится даже рискуя последними зубами. Красноволосый попытался принять вертикальное положение, но Армстронг не желал ни секунды терпеть его присутствие. Взяв за шиворот мужчину, он поволок его к машине и запихал вовнутрь. Рэдклифф уехал, только тогда Амен успокоился и притянул меня к себе, осматривая. — Почему я приехал и увидел тебя под ним? Я сжалась, понимая, какой вид открывался ему десятью минутами ранее. Женщина, которая ему нравится, позволяет себя трогать другому мужчине. — Он ехал за мной до самого дома, потом догнал. Я не успела…— Амен перебил меня, сведя брови в переносице. Он был недоволен ситуацией и всем своим видом демонстрировал это. — А тебе было так не приятно его присутствие, что решила не отвечать на мои звонки, а потом оказалась зажатой у стенки с его рукой на щеке? В моих глазах это выглядело иначе. — А нас что-то связывает, чтобы ты мог осуждать меня? Не припомню официального предложения начать отношения. Вместо благодарности я стала жалить его, как защищающийся скорпион, но он был как тот самый царь, пообещавший душу Анубису в обмен на покровительство. Бесстрашный, неумолимый, не жаждущий компромиссов. — Не зарывайся еще глубже, Эвтида. — Ни то что? Наши взгляды схлестнулись в немом противостоянии. Мы стояли несколько минут, прожигая друг друга насквозь, а затем он сказал: — Я могу считать это твоим выбором? Зрачки хаотично блуждали по мужскому лицу. Этот прямой нос, идеально очерченный контур губ, волевой подбородок, и такой уверенный, леденящий кровь взгляд. Все в этом мужчине привлекало меня, пробуждало лавину чувств и эмоций, сулящую однажды снести меня с ног, накрыть с головой и оставить в своих объятиях навсегда. Но я не готова делиться своими скелетами в шкафу. Если дам свой ответ сейчас, я стану его женщиной, а он — моим мужчиной. Тем самым подвергну опасности не только себя, но и его. Аш не успокоится, и если вновь рискнет приблизиться ко мне, а он это сделает… Амен не оставит его в покое без пары выбитых зубов и сломанной челюсти. Плевать на Рэдклиффа, плевать на то, как он может пострадать от руки блондина. Но это слишком опасно, и я не хочу вновь лишаться дорогого мне человека. Лучше вырвать с корнем то, что сейчас зарождается, чем жить потом, зная, что я приложила руку к бедам, которые Аш и его отец могут обрушить на голову Армстронга. Не выдавив ни слова, я развернулась на пятках и ушла, скрываясь во входной группе многоэтажки. Попав в квартиру, я сползла по двери вниз, прижав колени к груди. Сердце колотилось о ребра, кричало, умоляло, скулило по мужчине, оставленному у подъезда, и я не знала, как справиться с тем, что уже теплилось в моей груди. Дия сидела с выпученными глазами и приоткрытым ртом все время, что я рассказывала ей о произошедшем накануне. Она больше походила на каменное изваяние, застывшее с гримасой удивления на лице. В то время как в голове её шестеренки идеально вставали в пазы друг друга, стараясь справиться с когнитивным диссонансом, вызванным моим повествованием. И в коем-то веке я не стала отвечать колкостью на ее комментарий, потому что была полностью с ним согласна. — Подруга, ответь честно, у тебя сорок седьмая хромосома бонусом шла? Он же мог подумать…Боже! Он же подумает, что ты хочешь вернуться к бывшему! — Знаю, я конченная дура. Но что мне оставалось? Если мы будем в официальных отношениях, Амен будет иметь полное право на то, чтобы вмешиваться во всё, во что только пожелает. Он и сейчас то не стесняется совать свой… — Хуй куда не надо, да? Ты сумасшедшая, — Дия засмеялась, вспоминая мои слова, направленные в адрес Армстронга, — тебя никто не заставляет с ним разговаривать и объясняться, так что сёрфить мы поедем! Не вздумай поджимать хвост! — Она ткнула в меня пальцем, сощурившись. На доске Дия никогда не стояла, сколько бы я не упрашивала попробовать, но вайб вечеринки сёрфенгистов просто сносил ей крышу, и кто я такая, чтобы лишать её, себя, удовольствия? Через час с делами было покончено, я планировала заехать к Доновану Смиту и оставить на дополнительную экспертизу платок Джейн Доу, но просунув в карман руку, ничего не обнаружила. Я стала метаться по квартире в поисках вещдока. Может, выронила, когда доставала ключи? Выскочила в подъезд под вопросительный взгляд подруги. Ничего. — Черт! Черт-черт-черт! — Что потеряла? — Очень важную вещь, Дия. Очень. Амен вчера одолжил платок из камеры с вещественными доказательствами. Если я его не найду, он меня кончит. Кудряшка ничего не поняла, но принялась искать вместе со мной. За скитаниями по квартире мы не заметили, как Ливий вошел в оставленную мной открытую дверь. — Вам повезло, что я не маньяк, девчата. Что здесь происходит? — мы обернулись, застыв на месте от его внешнего вида. Велосипедные тайтсы обтягивали подтянутые мужские ноги вместе с половым признаком, по которому его можно отличить от женщины, вымокшая от пота футболка подчеркивала мышцы на торсе, пара прядей выбилась из пучка волос, собранных на затылке. Таким нам еще не приходилось видеть своего друга-зануду. — Чего вылупились? Дия не сдержалась и присвистнула, театрально размахивая ладонью у своего лица. — Ливий, что за пожар ты тут устроил? Где твоя сменная одежда? — мы переглянулись, поджав губы, чтобы не засмеяться, — Если ты в таком виде появишься на пляже, то… — То мой спасатель из Малибу положит на тебя глаз. — Сочту за комплимент, гадюки, — Ливий скривился, снимая рюкзак с плеча, — всё здесь. Времени оставалось мало, кудряшка то и делала, что поглядывала на смартфон, поэтому мы решили отложить поиски. Ливий принял у меня душ, мы быстро собрались и спустились к машине. За два дня я успела по ней соскучиться, поэтому с удовольствием плюхнулась на сиденье, поглаживая руль в кожаной оплётке обеими руками, и завела мотор. *** На пляже нас уже ждал Тизиан и его не доброжелательный друг. Ливий не собирался катать, но быстро смекнул, что в нашем трио если человек чего-то не хочет — его заставят, поэтому быстро ретировался в поисках гирдокостюма. — Привет, — мы подошли ближе и я поздоровалась, удержав взгляд на блондине, — решили поразвлечься? — Ха, скорее надрать задницу тем, кто попытается потягаться с нами. — Тизиан одарил нас ослепительной улыбкой и прижал Дию к себе. Я не поняла, каким образом они собираются это сделать, поэтому уточнила: — Вы…сёрфите? — И очень умело, — Тиз ухмыльнулся, пихая Амена локтем, — этот так вообще как рыба в воде. Рыба-альбинос. — Блондин приподнял бровь, но отрицать не стал, чем удивил меня еще больше. Амен Армстронг и сёрфинг? Если он на волне так же хорош, как в сексе, я съем свою подошву. Дия завизжала от восторга, когда увидела, что творится на побережье. Масштаб мероприятия действительно впечатлял, на песчаной глади раскинулся мини-городок со стойкой для известного приглашенного диджея, танцевальной площадкой и баром, по пляжу бродили сёрфенгисты-одиночки и те, кто решил поучаствовать в соревновательном процессе в составе команд, девушки в традиционных гавайских нарядах развлекали толпу. Подруга схватила своего благоверного за руку и потащила в самый эпицентр тусовки, оставив меня наедине с блондином. Такая внешность, как у него, давно не вызывает удивления или испуга, хоть альбиносы и являются достаточно редким примером генетической мутации. Амен делал вид, что меня нет, натирая открытые участки кожи средством от ожогов, даже осенью его кожа нуждалась в особенном уходе. Пользуясь моментом, я отвернулась, разглядывая пёстрые флаги на пляже. Фестиваль был в разгаре, самое время откатать перед началом официальной части, я взяла рюкзак и направилась в сторону домика для спасателей, чтобы переодеться. На вышке рядом с сооружением сидел Эндрю, он спрыгнул, красуясь, и принял вертикальное положение, расправив плечи. — Привет, красотка! Видел, сегодня ты с друзьями? — Привет, Эд. Да, несмотря на погоду сегодня будет жаришка. — Мне, например, уже жарко, — он облизнул кончик указательного пальца и прижал к своей накаченной заднице, — ц-ц-с-с, смотри! Это всё от того паренька с пучком на голове. Я прыснула в кулак, понимая, о ком толкует мой голубоватый приятель. — Лучше не лезь к нему, Эндрю. Ливий самый натуральный из натуралов, он тебе лицо расцарапает, если ты решишь к нему подкатить свои… — Понял-понял. Ладно, ты за доской? — короткий кивок и ослепительная улыбка указали мне направление к спасательной станции, — там никого нет, можешь спокойно переодеться, гидрокостюм найдешь свой. Я кивнула и скрылась за дверью. Переодевшись в купальник, я подготовила гидрокостюм и застыла, бросив взгляд на стол, стоящий в глубине помещения. У Эндрю в закромах чего только не было, он был самым настоящим плюшкой, который собирал все, что видел: красивые камни, ракушки, крючки, обломки названий яхт, прибитые к берегу. Что-то он из любви помещал в небольшие стеклянные колбы, что-то было рассортировано по плетеным корзинкам. Всё это привлекло мое внимание, и я стала с жадностью разглядывать предметы, в хаотичном порядке расставленные на поверхности небольшого стола. — Милый купальник. Я отвлеклась, когда услышала характерный щелчок и обернулась через плечо. Амен закрыл дверь и хищной поступью направился ко мне. — Решила сойтись со своим красноволосым дружком? Лениво, почти скучающе, Армстронг двигался в мою сторону, не отбрасывая тени. Он и есть — огромная тень, способная конкурировать с ночным сумраком. Тихая, спокойная, таящая в себе угрозу и неоспоримую мощь, с которой никто не в силах совладать. Уверовав в то, что он не причинит мне вреда, или просто лишившись рассудка, я запрокинула голову и ляпнула, когда мужчине оставалось лишь протянуть руку и схватить меня: — Хочешь помочь мне в этом? — пальцы Армстронга коснулись моего запястья и заскользили вверх по оголенному плечу, дальше к ключицам. Мазнув по шее, он обхватил её рукой и запустил пальцы в волосы, предупредительно сжимая их на затылке. «Еще одна глупость, и тебе не поздоровится» — Вернемся к этому вопросу позже, Эва, — он снял свое главное оружие с предохранителя, — Сейчас я хочу трахнуть тебя, — и спустил курок, отправляя мне пулю в лоб. Я попятилась, не прерывая зрительного контакта, и уперлась поясницей в стол. Дыхание приблизившегося мужчины обожгло шею, он укусил меня, жадно врезаясь зубами в кожу, облизывая и втягивая её в себя. Сладкая боль моментально отразилась тягучей, мучительной пульсацией внизу живота. Позже багровые отметины вполне могли бы стать маяком для моряков, и не повезет тому, кто попробует нарушить мои границы. Или правильнее сказать его? — А если я не хочу? — я ответила и сделала жадный вздох, когда кончик языка прошелся по линии сонной артерии, а затем к мочке уха, скуле, и моим приоткрытым губам, уже готовым принять ласку мужчины. — Так останови меня, — сказал Армстронг и на губах моих оставил первый, влажный поцелуй, не проникая языком. — Я не трону тебя, если сама того не захочешь, — Затем второй, едва ощутимый, и отстранился, нежно, почти с заботой очертив большим пальцем контур нижней губы. Лишь на мгновение взгляд Амена задержался на моих глазах, которые кричали, молили о наслаждении, давали понять, как я пьяна от нашей близости, как жажду большего. Влажные, горячие губы снова накрыли мои. Это был не поцелуй, а противостояние льда и пламени, и оба противника принадлежали ему. Блондин с жадностью впивался, облизывая и кусая опухшие от натиска уста. С остервенелой страстью блуждал по моему телу грубыми руками, пока не остановился на бедрах. Усадив меня на стол, он вклинился между ног, разводя их пошире. Твердый член уперся в мою промежность, и я затряслась от ощущения превосходства мужчины надо мной. Мне не шелохнуться. Амен всецело владел ситуацией, а я плавилась рядом с ним, как масло под июльским солнцем во Флориде. Армстронг отодвинул ткань моих плавок, скользя пальцем от влагалища к складкам, размазывая тягучий секрет, затем ввел сразу два, и я простонала в губы мужчины, пока он крал поцелуй за поцелуем, не давая передохнуть ни секунды. Это было похоже на сумасшествие, мозг перестал получать достаточное количество кислорода, ведь рядом с этой грудой каменных мышц я невластна над своим разумом и телом. Снова. Стенки влагалища растягивались под натиском умелых рук , поступательные движения становились всё резче, задевая чувствительную точку внутри. Низ живота изнывал в сладкой истоме, еще чуть-чуть, и наслаждение разлилось бы по истосковавшемуся до ласк телу. Я прошипела сквозь сомкнутые зубы, когда Амен грубо подхватил меня за бедра и пригвоздил к стене, повалив стоящие у нее сёрфы. Все порывы были продиктованы одним единственным чувством — необузданной страстью, сметающей всё на своем пути: хлам со стола, доски для серфинга, дурные мысли из моей головы, до некоторых пор терзавшие отголосками прошлого. Всё летело к чертям и переставало существовать, когда Амен, мать его, Армстронг, находился в непосредственной близости от меня. — Чья ты? — Держа одной рукой мои бедра, другой он направил член ко входу и без промедлений вошел. — Твоя…— выкрикнула я, инстинктивно поднося руку ко рту. — Громче! — Приказал он, вгоняя в меня член до основания. Грубые толчки вынудили проскулить в губы мужчины что-то невнятное. Его не заботило то, что кто-то может застать нас за непристойными делами в самый разгар фестиваля, ведь я больше не сдерживалась. Он с жадностью ловил каждый мой стон, ускоряясь, а потом намеренно замедлялся, когда замечал, что я дохожу до пика своего наслаждения. Издевался. Уже не первый раз наказывал за глупые поступки, доказывая, что не скрыться мне от своих чувств. Не запереть на семь замков, не вымыть леденящей кровь водой горной реки, что бушевала в голубых глазах каждый раз, когда те смотрели на меня так, как сейчас. Его глаза. Амен отрывал от меня свой пронзительный взгляд лишь для поцелуя, приглушая тем самым оглушительные стоны, эхом пляшущие по углам спасательного домика в перемешку со звуком влажных фрикций. Напряжение внизу живота нарастало, пульсировало в ожидании, мужчина задвигался быстрее и резче, четко прочувствов нужный момент. Я вцепилась в его плечи, терзая бледную кожу ногтями, впивающимися до алых полумесяцев, пока он вдалбливался своим естеством в моё тело, удерживая его на весу, будто я совсем ничего не вешу. Несколько быстрых движений довели нас до апогея удовольствия, когда головокружительный оргазм снежной лавиной обрушился на головы, снося с ног, растекаясь по телам обжигающим чувством удовлетворения. Еще несколько минут я пыталась прийти в себя, прогнать приятный тремор с конечностей, локтями облокачиваясь о стол, пока Амен стоял, пуская клубы густого пара от электронной сигареты. Он не выглядел изнеможенным, как я, и лишь прикрытые веки и ехидная улыбка выдавали в нем удовлетворенного мужчину. Но он все еще голоден. Блондин обхватил меня за талию и притянул к себе, расположив напротив. Поддев нижнюю часть купальника указательными пальцами, он провел ими по завязкам, делая вид, что поправляет их. Плотоядный взгляд снова коснулся меня в том месте, где плавки соприкасаются с лобком, затем ложбинки пупка и выше, к груди. Просто смотреть ему было недостаточно. Амен огладил полушария по периферии и отодвинул часть топа, с нажимом сводя вместе и разводя груди, наблюдая за моей реакцией. — Не вздумай играть со мной, Эвтида, — мужчина наклонился ко мне, заговорив как можно тише, — иначе ты на ноги встать не сможешь. И отстранился, возвращая топ на место и натягивая невинную полуулыбку, как будто это не он только что пообещал затрахать меня до смерти. В тоне мужчины сквозило угрозой, но я не из робких. Чмокнув в губы Армстронга, я парирую, совершенно довольная возникшей фразой в своей голове: — Если это обещание, то я готова сыграть ва-банк. Называйте это, как угодно, но если после моих косяков каждое наказание будет таким головокружительным, как сегодня, я буду делать глупости каждый день, а потом замаливать свои грехи, снова греша в его постели. Мне даже не придется напрягаться, потому что, как известно, чужие ожидания я не привыкла оправдывать, а неприятности последние несколько лет идут со мной в ногу. Но я солгу, если скажу, что мне не хочется быть хорошей девочкой для этого двухметрового наглеца. Амен пробуждает во мне такие теплые чувства, что становится страшно. От такого хочется детей, хочется искать компромисс, хочется взрослеть мыслями и поступками, хочется соответствовать. С таким мужчиной чувствуешь себя в безопасности, даже если он — и есть твоя погибель. От невинных воркований с менее невинным подтекстом нас отвлек стук в дверь. — Эва, ты в гидрокостюме запуталась? Регистрация участников уже началась! — Дия тарабанила в дверь под сопровождающие мольбы Тизиана оставить меня в покое. Но кто её остановит? Амен крутанул защелку двери, и она распахнулась настежь, впуская свежий воздух. — Ц-ц-ц, чем это вы тут занимались? Эва запуталась в гидрокостюме и ты ей помогал выбраться? — вторя словам своей девушки, Тиз издал смешок, глядя на друга. Вопрос был риторический. Дия прошмыгнула внутрь и оглядела помещение на предмет следов нашего преступления, но ей и этого не нужно было делать, чтобы понять, что мы вытворяли наедине. — Тиз, не строй из себя дурачка! Вся эта хибара сексом пропахла, — она расположила руки на груди, постукивая ногой по деревянному полу, — Эва, одевайся и пойдём, регистрация скоро закончится. Я молча принялась влезать в гидрокостюм, но тот не поддавался. — Может, намылить? — прыснул Тизиан. — Да, Амен намылил ей уже одно место. — Фыркнула Дия, наблюдая за стремительно алеющими щеками на моем лице. — Малыш, его нужно смочить. Насухую процесс может вызвать дискомфорт. — Амен включился в разговор, окончательно вгоняя меня в краску. — Да знаю я! Просто…— «просто большущий член выбил остатки здравомыслия», — просто с толку меня сбили вы, налетели, как татарское иго. Дия откопала среди залежей Эндрю бутылек с мыльным раствором, я нанесла его на кожу и влетела в гидрокостюм, как пальцы Армстронга в меня часом ранее. Остальные переоделись и вышли из спасательного домика, направляясь к стойке регистрации участников, по пути оттащив Ливия от танцующих хулу представительниц женского пола. Милая девушка с цветочным венком на голове поприветствовала нас широкой улыбкой. — Ваши имя и фамилия, мисс? — Эвтида Мар… — Амен зыркнул на меня. Наверняка пристанет позже с вопросами о смене фамилии, — Дэвис. Я замялась и отошла в сторону, чтобы остальные закончили. В моё поле зрения попал тот, кого я совершенно не ожидала встретить в таком месте. Исман прогуливался по пляжу в компании симпатичной…девушки? Я удивилась, но ненадолго, ведь его спутница была с собачкой, а это значит, скорее всего, внимание парня привлекла именно та мохнатая фрикаделька в женских руках. Я помахала и получила идентичный знак приветствия, после чего направилась к ним, чтобы поздороваться и разглядеть поближе незнакомку. — Привет, решили тоже поучаствовать? Я Эва. — Широко улыбнувшись, я перевела взгляд с друга на девушка. Девушка была красива: стройное тело, шикарные русые волосы, пронзительный взгляд больших карих глаз. Может, интерес вызвала и не маленькая собачка. — Привет, меня зовут Мелани. Мелани Уокер, — Русоволосая протянула руку для дружеского рукопожатия, — сёрфенгист из меня так себе, мы просто приехали прогуляться по пляжу и попали на фестиваль. Мы обменялись парой фраз, пока Исман переминался с ноги на ногу. Ему хотелось поскорее скрыться со своей дамой подальше. Парень был застенчив и нелюдим последнее время, поэтому Дия с Ливием ошарашено выпучили глаза, когда увидели его в компании девушки. Тизиан, как всегда, был приветлив, а вот Амен смерил нашего старого друга недоброжелательным взглядом. Отойдя от них подальше, он рассказал, как у отеля Исман налетел на него со стаей своих маленьких собачонок, которые испачкали его обувь. Я хихикнула и провела по плечу мужчины в знак поддержки. Сама не люблю грязную обувь, хотя нахожу эту ситуацию забавной. Остаток дня мы провели на пляже, соревнуясь с другими участниками и выпивая один коктейль за другим. Оказалось, что Амен прекрасно катает на доске, более того, ему удалось занять призовое место и привлечь внимание многих молодых студенток, готовых броситься на шею такому красивому мужчине, из-за чего я проявляла лишь большую заботу и внимание к нему. Никогда не считала себя ревнивицей, но, по-моему, ощутив такую конкуренцию из красавиц на собственной шкуре, это замотивировало меня на открытое проявление чувств. А Армстронг и рад лишний раз приласкать меня. Подумать только. Такой большой, взрослый бугай, и любит нежности. Или так только со мной? Хочется думать, что да. Ливий вернулся на исходную и стрелял в танцовщиц глазками на поражение, пока одна из них не сдалась, предложив скрыться в одном из домиков для отдыхающих. Дия же не отлипала от Тизиана, пока тот пытался научить кудряшку держать равновесие на доске. Они падали, забирались на нее и снова падали, так и не добравшись до гребня волны. Было приятно наблюдать за этими двумя и быть свидетелем зарождающейся любви.

Амен

Эва сидела на берегу, когда я подошел к ней и сел рядом, накрыв плечи пледом. Вечерами у воды прохладнее, особенно в Сан-Франциско, когда ветер дует с севера. — Замерзла? Она поёжилась, присаживаясь ближе, и обвила руками мой торс. Такая маленькая, взбалмошная девица, рядом с ней мозг закипает вместе с кровью — такая она необыкновенная. Не похожа на остальных женщин, которые были у меня до нее. Не пытается выглядеть лучше, чем есть на самом деле, перечит и отстаивает свою точку зрения. Иногда поступки Эвы доводят меня до белого каления своей противоречивостью и глупостью. Такая не может быть гарантом не одинокой стабильности, ведь стабильностью здесь и не пахнет. Она непредсказуема, как стихийное бедствие или что похуже, девчонку даже загадкой не назвать. Слишком просто. Она как грёбаный китайский ребус на три страницы, который я снова и снова буду разгадывать, потому что её внешность, голос, и даже манера речи, всё это привлекает меня, влечет непреодолимой силой, с которой я и не собираюсь тягаться. А её поджатые в споре губы, пунцовые в смущении щеки, блуждающие глаза по моему лицу красноречивее, чем слова девиц, с которыми я коротал ночи. Я был единственным трезвенником, поэтому подкинул до дома остальных, оставив девчонку напоследок. Отсрочивал момент нашего расставания настолько, насколько это было возможным. Эвтида вышла из машины и застыла на месте, ожидая, пока я выйду следом. — Я потеряла платок. — Она мялась и кусала щеку изнутри. — Что ж, — я нахмурился, глубоко вздохнув, — если меня отстранят, тем лучше. Я все равно не собирался оставаться здесь надолго. Кожа на лбу Эвы натянулась от удивления. С трудом сдержав смешок, я плотнее сжал губы, глядя на виноватый вид девушки. Но сам удивлен был не меньше, она не накинулась на меня с кулаками, не говорила гадостей, лишь обречено смотрела исподлобья своими малахитовыми осколками, в которых уже закрадывалась тоска. Неужто надеялась, что останусь здесь? Я начал отходить, но Эвтида вцепилась в мою руку, останавливая, и залепетала: — Стой! Прости, я не знаю, как это вышло. Мы что нибудь придумаем. — Эва. Отпусти. — Положив свою ладонь на её, я убрал девичью руку и открыл пассажирскую дверь, залезая в бардачок. Повернувшись, ухмыльнулся и поднял на уровень её глаз пакет с позаимствованным мной предметом, тогда выражение лица девчонки стало совсем нечитаемым. Она ткнула пальцем в мою грудь, прошипев: — Нет в тебе ничего святого, Армстронг! Подцепив подбородок, я заткнул рот Эвтиды поцелуем, пока она не набрала обороты. Ругаться снова мне совсем не хотелось, ведь остаток вечера мы могли провести иначе. Мы ввалились в её квартиру, срывая вещи друг с друга, занимались сексом в перерывах на поесть и посмотреть фильм, суть которого я так и не уловил. И так вымотали друг друга, будто эта близость станет последней в нашей жизни. Уже поздней ночью, лёжа в кровати, я перебирал волосы Эвтиды, пока она выводила известные лишь ей узоры на моей груди. Кожа на совершенном теле блестела в свете луны, подчеркивая каждый изгиб. Эва перебралась на моё плечо, обвив рукой торс, и сказала, заглядывая в глаза: — Ты действительно так просто уедешь, когда мы со всем разберемся? Я поцеловал её в висок, теснее прижимая женское тело к своему. — Уеду. С тобой.

***

Проснувшись рано утром, я смотрел на едва прикрытую задницу спящей Эвы в отражении зеркального шкафа, и подметил, как не хватает на ней моей пятерни. Дэвис не была низкой, но на моем фоне выглядела такой маленькой и утонченной, а когда мило посапывала на моем плече — и вовсе казалась идеальной. Вибрирующий на тумбочке телефон не давал покоя, но я не двигался, боясь своими действиями разбудить женщину, которая с легкостью превратится в ночную фурию, если не доспит хотя бы пять минут. Звонки всё не прекращались. Не выдержав, я аккуратно переложил её голову на подушку, а сам поднялся и, схватив гаджет в руки, вышел в гостиную. — Да, Бен? На мой рык Дэвис выбежала следом, обмотавшись простыней. Прекрасная сонная мордашка отражала волнение, чувствуя неладное. Я дважды выругался и отбил звонок, швырнув телефон в сторону. — Что? — Блять. — Я ходил взад-вперёд, прикидывая, сколько у нас есть времени. — Армстронг, если ты мне не ответишь, я… Девчонка вцепилась в мою руку, крепко сжимая. Я решил, что ей не нужно в это лезть, и так нервишки шалят после вызовов. Попытался отмахнуться, она обхватила мое лицо ладонями, жалобно заглядывая в глаза. И я смягчился, утолив её любопытство: — Этой ночью с пляжа не вернулась девушка.