Mavericks

Амен

— Эвтида? Ливий уставился на Дэвис без малейшего намека на спокойствие. Наблюдая за всем со стороны, чувствую, как кожа на лбу натягивается от непонятных преобладающих во мне эмоций. Подхожу ближе и девчонка возвращается в реальность, хватаясь за мою руку. Алеющие борозды от ногтей на коже не имеют никакого значения, когда растерянный взгляд Эвтиды кувалдой ложится на моё солнечное сплетение. Я пытаюсь разобраться с тем, что произошло на самом деле, но Ливий говорит что-то о кретине, который лишил девчонку выходного. Бедненькая, может помочь ей и просто отстранить от дела? Это первое, что приходит мне на ум, но потом внутренний мудак успокаивается и снова отдает власть над разумом мне. Пусть оставит необходимые данные и делает завтра, что хочет.

***

Следом за мной из больницы выходит Дэвис, теребя в руках сигарету и я предупредительно говорю ей о том, что закуривать не стоит, при этим дав выбор: убрать свою никотиновую конфету куда подальше или поддаться искушению и потерять время в ожидании, пока этот запах не выветрится. Лисий прищур и ехидная улыбочка на пухлых губах завораживают, но я по-прежнему лишь наблюдаю с невозмутимым лицом. Тонкие пальцы демонстративно ломают сигарету и отправляют её в мусорный бак, а зелёные малахиты вновь сменяются болотными топями. Как знать, может, позже мне удастся разглядеть в них что-то еще?  Эвтида юркнула на пассажирское сиденье авто и я последовал за ней, сопровождаемый взглядом, полным презрения.  Да чтоб тебя. Эта девчонка пытается мной манипулировать или перепады настроения в порядке привычных вещей? Достаю ей электронную сигарету и по растянутой до ушей улыбке понимаю, что у меня таки есть вещица на случай важных переговоров. Кофе и сигарета - примитивно, но если это будет работать, то так тому и быть.  По дороге мы обмениваемся заигрываниями и я в очередной раз убеждаюсь в том, что Дэвис не простая фигура, а гребаный геометрический фрактал: с каждой стороны самоподобна, но уникальна в своем роде, как отпечатки пальцев или форма человеческих ушей.  Человек склонен сравнивать приобретенный им ранее опыт с тем, что приходится переживать в настоящий промежуток времени, и я невольно сравниваю бывшую жену: чопорную, тошнотворно правильную, идеальную в некотором смысле, всегда податливую и никогда такую, как Эвтида. Ты не поймешь, что тебе нравится, пока не напоришься на противоположности и не сопоставишь их. Дэвис - полная противоположность Джейн, настоящий антагонист, повстречавшийся на моем пути.  Она замечает кого-то на улице и вылезает из окна, выкрикивая мужское имя. Сумасшедшая! И что за Исман? Я паркуюсь и пытаюсь опустить её на сиденье, перевалившись на пассажирскую сторону.  Когда я подумал о том, чтобы она вернула свою прекрасную задницу на место, не имел ввиду моё лицо. Но я совру, если скажу, что оно пострадало, ведь это самый приятный момент за весь день…и самый нелепый, потому что теперь она сидит и ошарашено смотрит на меня, пока я пытаюсь понять, как реагировать. И вот она смеется от нелепости ситуации, а я - с нее. Такой неправильной, забавной и живой.  Наконец оторвав взгляд от Эвтиды, я завожу двигатель и еду в сторону отеля. По юности мне часто приходилось останавливаться в подобных, но тогда я заходил в фойе разинув рот и с широко распахнутыми глазами. Выглядел почти так же, как люди, увидевшие меня впервые. Альбинизм передается по наследству, и я выиграл подобный куш вместе с нестандартной внешностью, которая здорово сыграла на формировании меня как личности. И если бы за каждый косой взгляд мне давали по десять долларов - я стал бы гребаным миллионером еще до своего совершеннолетия. Со временем косым взглядом я стал одаривать всех остальных, а мышление общества стало более гибким. Не могу сказать, что это сыграло мне на руку, ведь с принятием людьми такой внешности, пришло и принятие геев, лесбиянок, трансвиститов и прочей нечисти. Которой, кстати, Сан-Франциско буквально кишит.    Оставляю свою новоиспеченную коллегу в машине и миную большой холл «Radisson» под сопроводительные хищные взгляды администраторов отеля. Прохожу по длинному коридору и мысленно прокладываю завтрашний маршрут, по которому мне стоит проехать. Подумал, что на самом деле ноутбук лишь предлог для того, чтобы увидеться с Тизианом, который, кстати говоря… — Какого хрена ты так разоделся? — За столько лет дружбы всякого повидал, но к подобному оказался просто не готов.  — Привет, братишка, — Друг разводит руками, расправляя это цветное недоразумение, — а что не так?  — Ты как сутенер на Карибах в этой рубашке. Кладу ноутбук в чехол и встречаюсь с обиженным взглядом Тизиана. Как будто это я заставил его купить эту оранжевую рубашку с белыми цветочками. Может, предложить ему еще косу заплести на затылке?  — Дия позвала меня на тематическую вечеринку, не хочешь с нами? И девчонку можешь взять.  — Кстати о ней, что узнал?  Тиз берет свой ноутбук и с преисполненным видом дважды тапает по файлу, открывая его. Я пробегаюсь глазами по данным, не замечая ничего примечательного, потому что там все, как у людей: школа, университет, практика, и приводы в полицию между ними. Судя по всему, Эвтида была той еще задницей по юношеству и, вероятнее всего, ей же и осталась, но ни криминала, ни фигурирования подозрительных лиц в ее деле я не обнаружил, а после смены фамилии и вовсе никакой информации.  — Тизан, здесь ничего нет! Тебе придется узнать другим способом.  — Дружище, как ты верно подметил, я похож на сутенера, а не на шпиона! Да и вообще, чего ты прицепился к этой фамилии?  — Одно другому не мешает. У Дии выведай или как там её, она явно знает побольше.  Я беру ноутбук и выхожу за дверь, не оставив другу возможности для возражений. От кудрявого дружка Эвтиды и то больше пользы. Не знаю, почему мне так важно узнать причину смены фамилии, но вдруг мне показалось это жизненно необходимым, а если я задался целью, то у нее просто нет вариантов быть недостижимой.  Эвтида трепалась с кем-то по телефону, когда я вышел из отеля, но поспешила закончить разговор ровно тогда, когда увидела меня. Бьюсь об заклад, обсуждала со своей подружкой, какой её босс мудак. Даже жаль, что свела нас именно работа, мне бы не хотелось, чтобы она знала эту сторону медали. И тем не менее, я в ненавистном мне городе, а она в моей машине, и ей остается только смириться с тем, какой я есть.  Погода перехватывает моё настроение, и тучи сгущаются все сильнее, погружая город во тьму. Оказалось, что Дэвис живет недалеко от меня; тем лучше, ведь она не сядет за руль до тех пор, пока не заменит свои права на действительные.  Двери лифта закрываются, и мы в безмолвии поднимаемся на семнадцатый этаж. Попалась. Эвтида пытается отвести взгляд зелёных глаз, обрамленных черными как смоль ресницами, но я каждый раз ловлю его и ухмыляюсь, сдерживая себя, чтобы не убрать один из вымокших от дождя локонов ей за ухо. В своем молчаливом смущении она совершенно неотразима.  Датчик в лифте сигнализирует о прибытии на нужный этаж, как и о том, что девчонка спасена от моего пристального взгляда. Она вырывается вперёд, хлюпая мокрыми кедами по керамогранитному полу коридора, доходит до нужной двери, и замочная скважина никак не поддается, выдавая её волнение. Львица вдруг стала маленькой мышкой с трясущимися руками, из которых вот-вот выпадет связка ключей.  — Соберись, Дэвис, это всего лишь дверь.  Мои слова положительно влияют на Эву, и она открывает, пропуская меня первым. В квартире пахнет кофе и миндалем, я осматриваюсь, шагая вглубь. Не похоже, что здесь живет женщина: никакого визуального шума, в глазах не пестрят статуэтки, картины и прочая женская хрень, которую так любила моя бывшая жена. Акценты на природных ресурсах в виде дерева и камня, спокойные тона, но яркие детали в виде сине-зеленых подушек и штор, которые выглядят на фоне бежевой краски как маленькое безумие. Я мог бы назвать какой-то другой оттенок, если бы разбирался в них, но это не важно, ведь все в этой квартире как сама Эвтида. Сборник противоречий, который напоминает мне самого себя в юности.  Она приносит мне кофе и направляется в спальню, а я, как какой-то щенок, провожаю её взглядом. Любой другой не выдержал бы натиска этих покачивающихся бедер, но в моей голове Эва все еще криминалист, в компетенциях которого я сомневаюсь, в то время как глаза мои посылают сигналы бедствия прямиком к члену; ведь его не волнуют скиллы этой дьяволицы…если только они не связаны с тем, насколько умелым может быть её рот. И все становится куда сложнее, когда она меняет джинсы и мешковатый свитер на незамысловатый костюмчик, облепивший ее, как вторая кожа.  Держись, черт тебя дери!  Пересилив животный инстинкт, я принялся копошиться в бумагах, которые Эвтида кипой вывалила на стол. Да, порядок у нее везде, кроме головы. Минуты превратились в часы, пока мы пытались разобраться с каракулями, которые даже в слова сложно собрать, не говоря уже о предложениях; и было бы проще, если бы желудок девчонки не пытался нам подсказать, бурча через каждые пару минут.  Я заказываю пиццу и предлагаю сделать перерыв, и вот уже Дэвис на кухне в компании бутылки белого вина. Пить я не собирался, но она меня так умело спровоцировала, что пришлось даже найти плюс в виде повода вернуться за машиной. Ассоциация так себе, но если бы Эвтиду кто-то решил изобразить в комиксах, над копной волос засветилась бы лампочка с винной пиктограммой и красным индикатором.  Одна шаблонно правильная, а другая, похоже, с начальной стадией алкоголизма, иначе не назвать, глядя на размер винных бокалов.  Глоток за глотком, малахитовые осколки уже совсем по-другому блестят. И смотрят. Смотрят на меня с каким-то хищным прищуром, который может поиметь последствия. Последствия для Эвтиды, ведь я готов поиметь ее прямо сейчас, если не перестанет так откровенно пялиться!  — Твоя работа над уликами впечатляет, Эва, — моя попытка отвлечься от девчонки начинает трещать по швам, когда она расползается по дивану, облокотившись на спинку и подперев голову одной рукой. Это алкоголь её так расслабил или моя похвала? Решаю добить бокал и выпиваю залпом, пока объект моего вожделения пожирает меня взглядом.  В глазах Эвтиды загорается животный огонек,  она подрывается с места и целует меня, не оставляя больше никаких шансов возыметь власть над разумом. Я обхватываю ее талию и усаживаю на себя, теснее прижимая тело к телу, эта пластелиновая кошка извивается и трется об меня через ткань одежды, которая явно лишняя. Обезумев от неистового желания я покрываю её шею поцелуями и возвращаюсь к губам, кусая и сминая их своими. Мне все мало. Посылаю к чертям верхнюю одежду и снимаю с нее топ, швыряя куда-то в сторону, цепляясь взглядом за идеальную форму груди и набухшие соски. Эта женщина намерена свести меня с ума! Готовый кончить от одного вида и запаха Эвтиды я замедляюсь. Обхватив её тонкую шею притягиваю к себе ближе, пробираясь через копну волос к уху и шепчу только для нее, предоставляя право выбора, пока не поздно:  — Останови меня, иначе я отымею тебя на этом диване.  — Не ты отымеешь меня, Армстронг, это я поставлю тебя на колени…  Бог под крышей не видит, но совесть моя мне свидетель. Я пытался.  Мне нравится, как эта дьяволица заводится с пол-оборота. Я снимаю ее с себя и порывистым движением прижимаю лопатками к дивану, приказывая лежать смирно. Лосины отправляются следом за топом и я успел было подумать, что Эвтида смутилась, но уже через две секунды бредовая мысль улетучилась из моей головы, когда она принялась расстегивать мой ремень. Я смотрю на манипуляции девчонки сверху вниз и мне кажется, что при таком ракурсе она сможет завладеть всем, чем только ей вздумается. Включая моё сердце, больше проходящее на курагу, нежели на жизненно важный орган. Эва высвобождает мой член из штанов и возвращает свое внимание к моему лицу, издает тихое:  — Твою мать…  Я хмыкаю, опьяненный чувством собственного превосходства над теми, с кем она была до меня. Наклоняюсь, обхватываю её покрасневшие от желания щеки и притягиваю к себе, крадя поцелуй за поцелуем. Оперевшись на локоть, я продолжаю её целовать и спускаюсь ниже, очерчивая свободной рукой контур упругой груди и живота, скольжу пальцами ниже и получаю частые рваные вздохи, слетающие один за другим с девичьих губ. Бронзовая кожа покрывается испариной от разгоряченного тела и я не намерен останавливаться. Я только начал.  Скольжу губами по животу к ложбинке пупка и хватаю кожу зубами, слегка оттягивая. Приспускаю резинку кружевного белья и тяну её все ниже, делая это медленно, пока пластичное тело девушки извивается, точно змея, изнемогая от желания. Намерено обделяю лобок вниманием и развожу ноги Эвтиды пошире, впиваясь зубами во внутреннюю сторону бедра. Покрываю рваными поцелуями-укусами каждый сантиметр бархатной кожи и двигаюсь ниже, снимая никому не нужные кружева.  Женщина подо мной так сексуальна, что я едва могу совладать с собой, держась из последних сил. Она должна запомнить каждое мгновение, каждый оставленный мной поцелуй, каждую минуту, которую провела в ожидании.  Эвтида не отличается таким терпением и тянет ко мне свои маленькие ручки, пытаясь заключить в объятия и нарушить мои планы. Я перехватываю их и поднимаю выше, фиксируя над головой; беру ремень и затягиваю на запястьях, лишая удовольствия прикасаться ими ко мне. Наклоняюсь и целую её губы, щеку и ухо, вдавливая в диван,  — Лежать.  Строптивая, наконец, повинуется, и напряжение в ее руках спадает, но ненадолго, потому что я снова опускаюсь ниже, возвращаясь к груди, поочередно лаская каждую. Кончиками пальцев касаюсь кожи и веду их все ниже, под аккомпанемент из сладких вздохов, издаваемых такой внезапно покорной женщины. Она приподнимает таз, прекрасно понимая, куда движется моя рука, и запрокидывает голову. Скользнув ладонью по лобку веду её дальше, смачивая два пальца в сочащейся из влагалища смазке, провожу ими по половым губам снизу вверх, задевая клитор, и получаю еще один стон - немую мольбу и обещание кончить, лишь бы это сладкое мучение закончилось.  Стук в дверь и ругательства Эвы ничуть не смущают меня, но с каждой минутой он становится все настойчивее, постепенно выводя меня из себя. Бросаю взгляд на обнаженную Эвтиду с ремнем на запястьях и встаю, схватив первую попавшуюся подушку, прикрываю член и подхожу к двери. Я не смог расшифровать всех эмоций доставщика, но на лице отчетливо виднелся страх и надежда на то, что я не педик. И я его понимаю, ведь вырваться из лап таких размеров было бы очень проблематично и ему повезло, что я не из «этих», а в гостиной лежит изголодавшаяся женщина, которой нахрен не сдалась эта пицца.  Закрыв дверь я наконец оборачиваюсь и наблюдаю за тем, как упругая задница направляется к ванной, Эвтида встает в пол-оборота, бросает на меня короткий хищный взгляд и скрывается за дверью. Как истинная женщина, она захотела внести свои коррективы в правила игры и я принимаю их, покорно следуя за ней.  Хитрюшка Дэвис уже стоит под душем, позволяя воде струиться по смуглой коже. Я  подхожу к девушке сзади, кладя руки на бедра и предупредительно сжимая их, податливое тело моментально реагирует на мои прикосновения и прижимается ягодицами ко мне, нагоняя своими действиями новую волну возбуждения. Я целую шею Эвтиды, а рукой скольжу к промежности и накрываю пальцами клитор, массируя его круговыми движениями. Она старается насадиться на мои пальцы, поддается тазом вперёд, а затем назад, снова прикасаясь обнаженным телом к моему. Я чувствую, как колотится её сердце внутри грудной клетки, и учащенное, сбитое дыхание в перемешку с мурлыканиями обещает ей скорый оргазм. Смачиваю пальцы слюной и проникаю ими внутрь, вклиниваясь между узкими стенками, двигаю внутри с напором, продолжая большим пальцем стимулировать тугой узелок.  Хватает пары минут, чтобы заставить Эву запрокинуть голову, содрогнуться от разряда тока, вызванного полученным удовольствием и обмякнуть в моих руках. Она цепляется за предплечья и вырезается ногтями в кожу, пытаясь остановить меня и дать ей передохнуть, но я продолжаю манипуляции пальцами, двигая ими медленнее, размазывая тягучий секрет вокруг клитора.  Повернув девушку лицом к себе я вглядываюсь в потемневшую радужку зеленых глаз, в которых вижу отражение моих собственных чертей, упивающихся маленькой победой. Я убираю руку и размазываю меж пальцев смазку, большим провожу по нижней губе и проскальзываю фалангой в её рот, давая попробовать, какая она на вкус. Эвтида  бесстыдно посасывает палец, полностью погружая в себя и прикрывая глаза. Тихий стон наслаждения срывается с её губ и я понимаю, что эта девочка намерена отблагодарить меня за первый, но не единственный оргазм на сегодня. Кладу руку на хрупкое плечо, слегка надавливая и, не прерывая зрительного контакта, опускаю на колени ту, что пол часа назад обещала поставить на них меня.  Глядя исподлобья, Эвтида обхватывает мой член, направляя к своему рту, проводит языком по головке и опускается вниз, к основанию, свободной рукой слегка касается мошонки, а другой оттягивает кожу на члене и принимается двигать ей по всей длине.  Я придерживаю её за затылок и мягко толкаюсь внутрь, призывая к желанным действиям. И она повинуется, вбирая в себя крайнюю плоть, создавая вакуум и задевая языком уретру. Эва двигала головой так старательно, что я не смел поддаваться ей навстречу, вверяя её пухлым губам свое удовольствие. Сначала она сосала медленно, захватывая лишь головку, но с каждым разом брала больше и больше, помогая себе рукой и доводя меня своим ртом до исступления.  Этой девчонке впору вести какие нибудь курсы по минету или она сама изучала подобное? Мне никак не объяснить то, что Дэвис вытворяет со мной.  Не выдержав такого умелого натиска, я хватаю её за плечи и поднимаю с колен, с жадностью целуя в губы до металлического привкуса во рту. Цепкие ручки Эвтиды блуждают по моему торсу, затем скользят по пояснице и хватают меня за задницу, настаивая на продолжении. И кто я такой, чтобы отказывать? Влекомый этим животным безумием, подхватываю дьяволицу за бедра и несу в спальню, пока она впивается в мою шею, кусает и царапает плечи, зализывает следы своей необузданной страсти, но повторяет снова и снова, черт возьми, потому что нам обоим это нравится.  Мы ударяемся о новую волну возбуждения, оказываясь на постели. Не желая больше ждать ни секунды, я развожу бедра и вклиниваюсь между ними, провожу членом по клитору и ниже, к влагалищу, смачивая головку. Проникаю в нее лишь наполовину, но девичьи руки уже вцепились в мои предплечья, с остервенением сжимая. Она запрокинула голову и с пухлых губ сорвался всхлип.  Мой полушепот доносится у её уха и я оставляю короткий поцелуй у мочки, предостерегая:  — Будь тихой, Эва, пока я тебя не наказал.  Я вышел и снова толкнулся, входя до самого основания, а затем снова и снова, вдалбливая её, такую крохотную, в матрас. Тело объекта моего вожделения покрывается испариной от ритмичных фрикций, сопровождаемых сладкими стонами.  — Не закрывай глаза.  Приказываю и вновь вгоняю член, изредка отводя взгляд от малахитовых осколков к месту соединения наших тел. Горячая, мокрая, страстная - такая мне нужна была. И если у нас ничего не получится, готов поклясться в том, что этот секс - лучший в моей жизни.  Непослушная девчонка снова закрывает глаза, теряясь в мороке наслаждения, я выхожу из нее, переворачивая к себе спиной и располагаю так, чтобы лишь колени служили ей опорой. Развожу бедра шире и наклоняю вперёд, прижимая корпусом к вымокшей простыни. Наматываю волосы на кулак, сжимаю и тяну на себя, заставляя прогнуться еще сильнее в пояснице.  Кожа на идеальной заднице поблескивает в приглушенном свете от высоток, и я срываюсь, хлестнув Эвтиду по ягодице, наблюдая за стремительно появляющейся красной пятернёй. Резким толчком снова вхожу, двигаясь быстро и ритмично, слегка меняя угол проникновения я наклоняюсь к ней и обхватываю талию, пробираясь между ног к клитору,  — Пожалуйста, Амен, быстрее… Нарастающие вздохи сопровождаются жалобными всхлипами Эвы, и я ускоряюсь, вдалбливаясь в нее и массируя набухший бугорок. Эмоции и ощущения смешиваются в взрывном коктейле и достигают своего апогея, когда покоренная девчонка вновь содрогается и сжимает меня своими пульсирующими теплыми стенками, шумно глотая воздух; она падает на живот без сил, но я не останавливаюсь, а лишь ускоряюсь, намереваясь получить свое. Чувствую, как удовольствие настигает и меня, делаю пару толчков и достаю член, кончая на смуглую кожу, оставляя на ней мутную густую сперму.  Падаю рядом с обессиленной Эвтидой и убираю прядь волос за ухо, открывая её вымученную и довольную мордашку своему взору. — Трахать тебя было одно удовольствие, Дэвис.  — Ты грубиян! — она хмурится, подперев голову рукой, но её глаза говорят сами за себя. — И со сколькими девушками ты занимался любовью, а потом говорил такие вещи?  — Я реалист. И я не занимаюсь любовью.  После того, как дыхание восстановилось, я притягиваю девушку ближе. Она кладет голову на моё плечо и прижимается теснее, по прежнему лёжа на животе. Окидываю взглядом небольшую спальню, выполненную в том же стиле, что и вся квартира. Слева от кровати стоит большой зеркальный шкаф, который я не заметил. Смотрю на задницу в отражении, на которой все еще красуется мой отпечаток и становится жаль, что нельзя его продемонстрировать каждому, допускающему мысль о сексе с Эвой. Она приподнимается и вспоминает о существовании зеркала, оборачивается и смотрит на нас, растянув уголки губ от уха до уха. Я запускаю руку в её волосы, перебирая тонкие пряди меж пальцев, и нащупываю рубец за ухом.  — Что это?  Улыбку Эвтиды сменяет выражение страха на лице и она подскакивает, как ошпаренная. Болотные топи глаз становятся еще мокрее, радужку обволакивает густая соленая пленка и я не понимаю, что, черт возьми, я такого сделал?  — Это была ошибка. Тебе лучше уйти.  — В чем дело? — В том, что мне не нужны отношения, секс был ошеломительный, но на этом всё. Мы коллеги и впредь будет только так.  Ясно, к начальной стадии алкоголизма можно приписать биполярное расстройство. Эвтида достаточно взрослая для того, чтобы выстроить четкие границы в отношених или работе, но сейчас ведет себя, как ребенок. Ей нужно больше выпить или дозреть психологически для того, чтобы начать раскрываться, но в няньки я не нанимался.  Я оделся и вызвал такси, девчонка ходила вокруг да около, наверное, ожидая, что я попробую разобраться в её поведении. Но для чего устраивать допрос с пристрастием, когда запутанная в себе женщина сама в состоянии все рассказать? Стоит только стать отстранённее.  Пока я стоял в коридоре, она подошла ко мне, виляя умопомрачительными бедрами, сокращая расстояние между телами:  — В следующий раз нам не стоит портить вечер и ворошить прошлое друг друга.  — Убеждена в том, что будет следующий раз? — я очерчиваю ее подбородок большим пальцем и слегка надавливаю, размыкая пухлые губы, которые я кусал еще пол часа назад.  Девчонка делает шаг вперёд, подталкивая тем самым к выходу. Огонек озорства в глазах меркнет, утопая в болотных топях. Ей не нравится, что я не согласен с ней. Высвободив подбородок, она задирает голову выше, не прерывая зрительного контакта: — А ты убежден в том, что решать это тебе? — бросает напоследок, подмигнув. Она выпроваживает меня и скрывается за входной дверью.  Вот оно: потекшая тушь, липкий пот и женщина, намеревающаяся схватить мои яйца и сжать в тисках маленьких ручонок. В любом другом случае…в каком таком другом, блять? Не было еще случая, чтобы меня девка после секса выпроваживала. Звучит настолько абсурдно, что я даже не знаю, как на это реагировать.  В отеле меня встретил Тизиан с довольной туповатой ухмылкой. Он вперивает руки в боки и пялится так, как делал это в школьные годы после вписок, желая выведать, за кем я приударил в тот или иной раз. На деле я не уверен, что сейчас его это действительно интересует, скорее он хочет похвастаться своими успехами.  — Как всё прошло-о-о? Все улики изучили? Или только са-а-а-мые важные? —  — Тизиан, кончай со своими наводящими вопросами.  — А что такое? Твоя Эвтида оказалась родом из Таиланда и в трусиках тебя ждал сюрприз?  У меня настолько угрюмая физиономия, что можно и такое подумать? Пытаюсь держать лицо и парирую:  — С чего ты взял, что у нас вообще что-то было? — я снимаю лонгслив и сажусь на кровать, взяв в руки ноутбук. Мне нужно сделать вид, что работаю. Иначе Тиз будет гундеть, пока не выведает все, что ему нужно.  — Братик, на тебе нет ремня и ты приехал на такси. Тут одно из двух: либо тебя обворовали, либо ты так круто потрахался, что потерял голову.  Мой друг, как всегда, проницателен. Я убираю девайс в сторону и киваю на  стакан с виски в его руке. Тизиан без слов протягивает и добавляет в него лед, а потом наливает себе и усаживается в кресло напротив. Провожу пальцами по линии челюсти, прикидывая, стоит ли рассказывать о том, что моя подружка и коллега по совместительству оказалась разводчицей чернобыльских тараканов в своей же голове.  В школьные годы Тизиан щелкал людей, как орешки, и не раз помогал мне справиться с вспышками неконтролируемой агрессии. В целом он не создает впечатление серьезного человека, который умеет держать язык за зубами, особенно с этой шишкой из волос на затылке, но я его знаю уже очень давно и доверяю, как себе. На крайняк можно будет его напоить и на следующий день он мать родную не вспомнит, не говоря уже о нашем разговоре. Поэтому решаюсь и выпаливаю на одном дыхании:  — После секса мы лежали и я спросил, что за шрам у нее за ухом, — Тизиан перестал дышать в ожидании моих следующих слов, — а потом её заклинило. Пробубнила что-то про ошибку и то, что мы просто коллеги. Прикинь? Она подорвалась, как от огня… — Прям так и сказала? А подружка с зубками оказалась, — он кивком указывает на красные борозды от ногтей, что украсили мои плечи, — и с коготками.  — Я не закончил. — Тизиан заткнулся и продолжил слушать, не контролируя свои пляшущие от удивления брови, — Перед тем, как уйти, она подошла ко мне и сказала, что в следующий раз нам не стоит говорить о прошлом. Эта девка сводит меня с ума и у нее явно пуля в голове…но она так пахнет, понимаешь? Я вот ничерта не понимаю и шарады не люблю.  Друг прыскает в кулак, явно разделяя мое мнение по этой ситуации.  Он опрокидывает стакан, выпивая залпом, и наливает еще.  — Дружище, тебе стоит просто принять выжидательную позицию. Цыпочка от тебя без ума, но наверняка просто не знает, как совладать с этими эмоциями, ты с ноги выбил дверь в её жизнь, чего еще ты хотел? Может завтра предложение ей сделаешь, а через год детьми обзаведётесь? Просто дай ей время.  У меня нет этого времени и если говорить о выбитой двери, то это она взбаламутила мои мозги и превратила их в кашу. А учитывая род моей деятельности, в заднице свербит от желания выведать все её тайны. Она ведет себя не шаблонно, вызывающе, местами совершенно безумно, но это лишь больше подбивает меня покопаться в деталях и добраться до той, что сидит у нее в черепной коробке и нашептывает план действий.  Но Тизиан прав, мне не стоит наседать. Если Дэвис желает исключительно деловых отношений - я дам ей их.

***

На следующий день распогодилось и я поехал в Сан-Хосе для выяснения обстоятельств обнаружения Джейн Доу, допросил нескольких девушек, работающих с ней и тех, кто пользовался её услугами, но ничего примечательного не выяснил: сирота, двадцать пять лет, жила с подругой, попугаем и двумя собаками, на уход за которыми и тратила весь свой доход. В эскорте была около трех лет и неплохо зарабатывала, имени не называла даже сожительнице, пользуясь кличкой «Вишенка». Кстати, ее подруга называла себя «Клубничкой», но после смерти подруги начала представляться настоящим именем - Эшли Мун, и даже предложила мне свои услуги, пока я вел допрос. По правде говоря, она меня утомила, поэтому через пару часов я успешно ретировался.  Стоя в ожидании у кофейного аппарата вспомнил о Дэвис и её выходном. Сейчас бы ее нестандартное мышление мне понадобилось. Пока что всё размыто: возраст жертв от двадцати до двадцати пяти лет, все невысокие и худощавого телосложения, не имели парней или постоянных романтических отношений, все росли в неполных семьях или, как в случае с Джейн Доу, были сиротами.  Звук смс-оповещения вырывает меня из мыслей и я вспоминаю русскую поговорку, которую часто проговаривал Василий: «не буди лихо, пока оно тихо», он использовал её, примеряя на себя, но на деле смысл заключается в том, что если человек живет без неприятностей, то не надо необдуманными действиями и словами искать приключений. Судя по всему, Эвтида об этой поговорке никогда не слышала и то самое Лихо в моем лице ей не страшно, потому что на экране пестрит уведомление от нее: @EvaDavis: И почему ты поехал без меня? Мне есть, в чем порыться!  Да, поройся в своей голове и наведи в ней порядок. Иначе для чего я тебе выходной дал?  @AArm: Я занят, Эвтида.  Коротко и провокационно. Все, как я люблю. Ухмыляюсь самому себе, отключаю звук и прячу телефон в задний карман джинс, чтобы не было соблазна ей отвечать.  Работа заняла больше времени, чем я планировал, поэтому пришлось остаться в Сан-Хосе на несколько дней. Вернувшись к среде в Сан-Франциско я имел по меньшей мере порядка десяти пропущенных от Эвы, а гневных сообщений от нее было в два раза больше. По дороге в участок за мной увязался белый фольцваген, марка известная, но модель достаточно редкая, тонированные в круг стекла не давали разглядеть, кто сидит за рулем. Моя машина даст по трусам многим на автомагистрали, но в городе остается лишь маневрировать среди машин и соблюдать скоростной режим, что удручает, ведь белый пассат никак не отстает. Безобидные лавирования среди машин перерастают в гонку, в которой я не намерен уступать, выжимая педаль газа и забивая хрен на камеры. Он пытается поравняться со мной, но каждый раз мне удается прошмыгнуть между машинами, сменяя полосы одну за другой, пока перед моим носом не загорается красный цвет светофора, вынуждая остановиться.  Водитель белого пассата наконец достигает своей цели и равняется справа от меня. Стекло опускается и что я вижу? Из окна вылезает довольная Эвтида и крутит мне дулю, как маленькая девочка, совершенно довольная собой.  — Привет, Дэвис, — я поворачиваюсь всем корпусом к ней и выгибаю бровь, — решила испытать судьбу и сесть за руль с недействительными документами?  — Привет, Армстронг. Права я заменила, чтобы поехать за тобой в Сан-Хосе и надрать тебе задницу за игнор!  — Если ты хочешь надрать мне задницу, как своему боссу, Эвтида, то советую прикусить язык и соблюдать субординацию.  Загорается зеленый и я рву с места, оставляя самонадеянную девчонку с глазами, размером с блюдца. Она быстро решила проблему с документами. Не желает испытывать судьбу или так не хотела ездить со мной в машине? Склоняюсь ко второму варианту, потому что с недействительными правами она проездила не меньше года, но мне льстит то, что я стал её катализатором.  По дороге домой Тизиан звонит мне и зовёт на ужин со своей подружкой в итальянский ресторан по случаю её дня рождения, а я безумно голоден, поэтому соглашаюсь даже несмотря на то, что терпеть не могу подобного рода «тройнички». В отеле я принимаю душ и надеваю укороченные брюки с черной поло, проверяю почту, созваниваюсь с шерифом. Нужно обговорить пару моментов и заехать за цветами для девчонки Тизиана. Спускаюсь вниз, возвращаясь за руль, и завожу мотор. 

Эва 

После произошедшего я чувствую себя погано и мечусь из угла в угол, как животное при виде человека в зоопарке. Армстронг буквально свел меня с ума, а потом выбил своей кувалдой остатки здравомыслия, иначе почему я выгнала его?  Дура. Дура-Дура. Ну совсем из ума выжила, кем я себя выставила? Мне бы хотелось, чтобы он остался этой ночью, но его вопрос просто вверг меня в ступор, а затем бросил в чан с гудроном. Липкие воспоминания о том, как я получила шрам за ухом, снова сковывают меня черными щупальцами и не дают пошевелиться. Пытаюсь словить фокус на экране смартфона и набираю Дие:  — Алло, милая? Я молчу, пытаясь собрать мысли в кучу.  — Эва? — Я его выгнала.  — Амена выгнала? Вы переспали и он оказался не очень? Было бы жаль…Да что ты молчишь? Говори уже!  Я делаю глубокий вдох и в подробностях рассказываю все, что произошло.  — Да будь он трижды проклят, этот красноволосый змей! Все, Эва, давай я позже тебе перезвоню? Иначе не остановлюсь и потом сама же тебя успокаивать буду. Может к психологу? Почему тебя до сих пор так колбасит? Уууух, как я зла! Тебе жизнь испортил и отцу тво… Поток вопросов от Дии все не заканчивался, но она имеет на них полное право. Они с Ливием единственные, кто помогал мне выходить из скорлупы, в которую я собственноручно себя загнала встречаясь с Ашем. Удивительно, и как с таким отцом, как у него, можно было вырасти таким жестоким ублюдком? Я перебиваю её, не желая больше обсуждать произошедшее по телефону:  — Меня не колбасит, Дия, все в порядке. Просто невольно вернулась в то время и стало не по себе. Все позади. Спасибо, что привела меня в чувства. Ливию ни слова, ок?  — Конечно, дорогая. Я жду Тизиана и он вот-вот за мной заедет, я наберу тебя завтра, хорошо? Целую в обе щечки!  Дия готова и даже не заставит ждать своего кавалера? Совершенно удивительное явление, о природе происхождения которого  обязательно с ней поговорю при встрече. Я с улыбкой отбиваю звонок и оглядываю комнату, где началось наше безумие: разбросанные подушки, бумаги с заметками, остывшая пицца, к которой мы не прикоснулись и опустошенные бокалы. Совсем как я. Мой взгляд падает на пол, к ремню Амена, который пару часов назад был завязан на моих запястьях, а лучше бы на горле, потому что отрубиться и отправиться в небытие сейчас - это лучший вариант. Специально забыл или просто охерел от моего поведения? Может, написать ему и извиниться? Я бросаюсь к письменному столу в углу и принимаюсь рыться в ящике, куда кинула банкноту с номером блондина. Найдя, мне на секунду показалось, что она все еще пахнет им. Я подношу сто долларовую купюру к носу и вдыхаю аромат дорогого парфюма, но на деле: пахнет, как спокойствие, как смс в пять утра, как тишина; пахнет, как деньги, как выбитая с ноги дверь, как разбитые в кровь кулаки, как любовь, оставляющая синяки.  И как выходной, на который я, получается, насосала. 

***

Следующим утром я проснулась с необычайным приливом сил. То ли выходной так влияет, то ли шикарный секс, который мне, видимо, в ближайшее время больше не светит. И нет, не из-за отсутствия стыда за моё вчерашнее поведение, остатки его все еще теплятся в моей голове, ведь я так и не решилась на смс. Уборка всегда успокаивала и помогала упорядочить мысли в голове, поэтому я ловко орудую всевозможными тряпками, которые заказала в Greenplase. Не назову себя  эко-активисткой, скорее просто зависимой от покупок и времени, которое они мне экономят. Желая испробовать новую салфетку не оставляющую разводов на стекле, я начинаю с зеркала в ванной, а затем устраиваю клининг-пати со всеми светоотражающими поверхностями. Остановиться я уже не в силах, и через пару часов моя квартира выглядит так, будто в ней никто никогда не жил. У Дии, в отличие от меня, вся жилплощадь выглядит, как будто в ней живет не одна женщина, а целая коммуна со своими пёстрыми махровыми тапочками, приторно розовыми деталями в интерьере и огромным количеством статуэток, на которых копится пыль. Вспоминая фразу Амена о том, что моя квартира похожа на меня, я невольно задумываюсь о том, что именно он имел ввиду, потому что место жительства Дии истинно отражает её сущность: моей подруги всегда много, шумно, иногда от нарядов рябит в глазах, но смотреть на нее - одно удовольствие, с ней тепло и уютно, как под июньским солнцем на побережье.  Кстати о побережье, раз Армстронг любезно предоставил мне целые сутки прожить без его компании, я намерена провести их с максимальной пользой для себя, поэтому хватаю сумку, которую подготовила еще вчера, и выхожу из дома навстречу Оушен Бич, в надежде словить северные волны. Сёрфинг приносит удовольствие и воспитывает в людях характер, я уважаю каждого, кто им занимается, потому что знакомясь с этим спортом нужно прилагать титанический труд и упорство, особенно здесь, в Сан-Францисско. Ступаю за дверь и на ноги мне бросается кошка серо-голубого цвета, душераздирающие крики разносятся по фойе и я застываю на месте, не понимая, что мне с ней делать. С виду ухоженная, но ошейника нет…Мать твою, Эва, тебе только кошки не хватает для полного счастья. Я люблю животных, но моя жизнь слишком непостоянна для того, чтобы заводить даже рыбок, а с моим графиком держать кошку - для неё же мучение. Мохнатая фрикаделька трется о мои ноги и продолжает орать, наверняка уже разбудив соседей.  Может просто занести домой и покормить? А если залезет куда? Нет, так не пойдёт. Думай, думай, думай.  Вспоминаю об Исмане, работающем неподалеку  и поднимаю кошку на руки, быстрым шагом выходя на улицу. Дуновение свежего ветра обволакивает моё лицо, и я вдыхаю воздух полной грудью, осень - моё любимое время года: город пестрит яркими красками крон деревьев, люди становятся ленивее и гуляют по городу не спеша, распивая горячие напитки, время замедляется и приносит тот самый покой, в котором мы все так нуждаемся. Гуляют лениво все, кроме Исмана, потому что обычно он это делает в сопровождении кучи собак, а иногда и кошек, хорьков и прочей домашней живности. Он заправлял небольшой сетью ветеринарных клиник и весьма успешно, ведь изначально начинал с маленького закутка в пригороде.  Исман родился, жил и учился в Сан-Францисско. По детству мы часто проводили время вместе, живя на одной улице, после школы я уехала учиться, а вернувшись перебралась в Сивик-Сентер, окончательно потеряв связь со старым другом. Не то, что бы он в ней нуждался…Исман был из тех людей, кому человеческие взаимоотношения нравились меньше, чем времяпрепровождение с животными. С годами русый кучеряшка не поменялся, а лишь приумножил свою любовь к четвероногим подопечным. Парня в городе многие знали, так как без него не проходила ни одна случка, собачьи и кошачьи «свадьбы» дело ответственное, а потому люди предпочитали вверить сей процесс ему, привозя в его клинику и оставляя на несколько дней питомцев, а в исключительных случаях Исман и сам возил мохнатых к их женихам и невестам не в зависимости от того, куда ему предстояло ехать, ведь довольный клиент и его мохнатый друг - это его обязанность. Мне не понять, но он всю жизнь посвятил своей работе, что не может не вызывать восхищения.  Я вхожу в клинику и побрякушка, висящая на двери, сигнализирует о моем приходе. Друга не видно, но шагаю вглубь, рассматривая просторное помещение, состоящее из нескольких залов. Одно, при входе, служило чем то вроде комнаты ожидания с мягкими однотонными диванами цвета мокко, кофе-машиной и большим журнальным столиком, на стенах красовались фотографии Исмана и животными и их хозяевами, его сертификаты о повышении квалификации и письма благодарности, даже отпечатки лап. Все здесь буквально кричало о том, как хозяин предан своему делу.  Я слышу звук стучащих о плитку когтей и оборачиваюсь, замерев. Пара бусин смотрит на меня несколько секунд, а затем пятидесяти килограммовая туша черного цвета кинулась в мою сторону, разбрасывая слюни по периметру зала. — Боже! Боже правый, слезь с меня! Исман! Исма-а-ан! Лабрадор повалил меня и принялся вылизывать лицо, обдавая запахом своего обеда. Я кое-как поднялась и стала чесать громилу во всех местах, куда могли дотянуться руки. Все, что угодно, лишь бы его язык больше не касался моей кожи на лице. Пес вилял хвостом, как пропеллером, и терся носом об меня, выпрашивая еще и еще. Исман подкрался сзади и сказал полушепотом:  — Понравился? Я вздрогнула и подскочила на ноги, едва удерживая равновесие.  — Да что б тебя, кто ж так пугает посреди бела дня?  — Ты наконец прозрела и решила обзавестись домашним питомцем? — Исман мягко улыбается и скрещивает руки на груди.  — А? Нет, я тебе кое-кого привезла, сейчас. — разворачиваюсь на пятках и бегу к машине, беря на руки свою незваную гостью.  — И что за красавица тут у нас? Бенни, посмотри-ка, — Исман обращается к своему черному четвероногому громиле, растянув улыбку до ушей, — и где ты нашла такое чудо?  — Это она меня нашла. По лестничной клетке бродила, орала. Себе оставить не могу, это будет мучением и для нее, и для меня. Вот я и подумала… — Конечно, Эва, оставляй. — Он скрывается с кошкой за дверью, а затем возвращается уже без нее. — Кофе?  Мы просидели около часа, обсуждая породы кошек и их особенности, этапы груминга собак и прочей лабуды, которая мне, честно говоря, не интересна. Между прочим Исман спрашивал меня о работе и чуть-чуть о личной жизни, в подробности которой я не вдавалась. В остальном стабильно погружались в былые времена и то, как мечтали быть кем-то, кем не стали и, вероятнее всего, не станем никогда.  Провожая меня до машины он бросил тихое:  — Будь аккуратнее, Эва. Я знаю, что ты сможешь за себя постоять, но не лезь на рожон…

***

Пристроив кошку и вздохнув полной грудью, я отправилась на побережье, где сёрферы уже во всю седлали немногочисленные волны. В летний период залив не отличается большими волнами, но если попадешь в сезон и откатаешь, то в дальнейшем покоришь любую волну на планете. Практически любую. В двадцати милях от Сан-Франциско есть невероятное место, где рождаются волны-убийцы. Маверикс - это опасная правая волна, известная своей быстротой и мощью: она убивает, калечит, впрыскивает в кровь дозу адреналина, который навсегда останется в тебе, если монстр-людоед не поглотит тебя раньше, навсегда заключив под толщей воды. Друзья считают меня достаточно безрассудной для того, чтобы попытаться оседлать Маверикс, и они правы. В детстве я смотрела фильмы и читала научные статьи об этом воистину великолепном явлении Тихого океана, папа говорил, что я похожа на белую акулу, обитающую в водах северной Калифорнии, потому что такая же жадная до приключений и крови, ведь их в моей жизни всегда было в избытке.  Интересно, что для встречи с одной такой белой акулой мне даже не пришлось сёрфить. Нет! Прочь, прочь из моей головы! Я отгоняю навязчивые мысли об Армстронге и направляюсь к домику спасателей, где обычно оставляю оборудование. — Привет, красотка, снова приехала соблазнять меня своими формами? — темноволосый парень с кучерявым гнездом из волос на голове улыбается и демонстрирует ряд ровных белоснежных зубов.  — Привет, Эндрю, разглядел во мне признаки андрогинии?  — Эй! Я же комплимент тебе сделал!  — Да, и он был бы приятнее, если бы я не знала, что ты - гей.  Улыбаюсь в ответ и хлопаю надувшего губки парня по плечу. Он скрывается в подсобном помещении и приносит мою доску, больше похожую на часть стены, расписанной граффити.  — Когда-нибудь ты приедешь сюда не в одиночестве, если перестанешь быть такой сучкой!  Эндрю принимается наносить на доску воск для устойчивости на поверхности, но показательно продолжает дуть губы. Вообще-то, я не питаю какую-то ненависть к сексуальным меньшинствам, просто мне до безумия нравится то, как он всякий раз ведется на провокации.  — Поэтому я всегда приезжаю одна.  — Тебя устраивает статус сучки?  — Нет, меня не устраивает то, что ты можешь отбить у меня парня. — застегиваю молнию на гидрокостюме и выпрямляюсь, обхватив доску двумя руками, — Спасибо, милый!  Я кладу доску на поверхность воды и ложусь сверху, поочередно гребя руками, догоняя волну. По телу бьет мелкая, приятная дрожь от предвкушения такого тесного контакта с океаном. Когда доска оказывается над краем волны, я группируюсь, поджав ноги, а руки располагаю по краям, погружая кисти в воду и настраиваясь. Мне хватает несколько секунд, чтобы восстановить равновесие и выпрямиться, выставляя ступни перпендикулярно снаряду, который уже скользит по гребню волны.  Секунда, три, пять.  Дыхание учащается и будто весь мир замирает,  глядя на то, как маленькая блоха седлает подопечную огромного тихого океана. В такие моменты нет прошлого, нет будущего, есть настоящее, которое несет тебя по течению водной неизменности. Я пробегаюсь взглядом по побережью и вижу красную макушку, контрастирующую на песчаной глади. Моя больная фантазия так искажает действительность или это и впрямь он?  Черт бы его побрал!  Я не верю своим глазам, тщетно пытаясь сфокусироваться на чем-то другом, но взгляд по прежнему прикован к его силуэту. Беспощадная волна сбрасывает меня с доски, я ударяюсь о толщу воды, полностью погружаясь в нее и захлебываясь. Всю правую часть моего тела неистово жжет, я пытаюсь разлепить глаза, но веки упорно сопротивляются, пока кто-то борется за глоток воздуха в моих легких, гоня воду прочь организма. Судорога скручивает мышцы живота и я подрываюсь, выплевывая остатки жидкости.  — Эва, как ты меня напугала! Как ты? Говорить можешь?  Я судорожно верчу головой, пытаясь разглядеть среди толпы зевак своего бывшего и убедившись, что его рядом нет, наконец отвечаю:  — Эндрю! Я не…кх-кх, я не знаю, просто потеряла равновесие, волна накрыла меня и я ударилась о воду.  Спасатель разгоняет людей и поднимает меня с земли, закидывая руку на свое плечо.  — Идем, тебе надо отдохнуть.  Остаток дня я провела в спасательном домике под надзором парня. Не знаю, действительно Аш стоял там, на берегу, или после вчерашних воспоминаний моё подсознание решило сыграть со мной злую шутку. Знаю лишь одно: этот ублюдок не должен снова появиться в моей жизни.