Mavericks

Амен

Задавались когда-нибудь вопросом, почему родители так рьяно пытаются запихнуть тебя в каждый кружок и секцию? От своих я всегда слышал что-то вроде: «важно попробовать всё», или «нужно быть всесторонне развитым, чтобы быть интересным людям», но в моем случае предки так избавляли себя от лишней нервотрепки, а мне было глубоко плевать на чье то мнение. С течением времени ничего не менялось, я по-прежнему плевал на мнение окружающих, а иногда и им под ноги, выказывая неуважение, из-за чего предкам приходилось расхлебывать последствия действий сопляка. Только сейчас я понимаю, как со мной было сложно; госслужащим нежелательно было пестрить в газетах, социальных сетях и информационных порталах, но их отпрыск упорно требовал внимания, вытворяя забавные вещи на камеру. Тогда мне казалось, что молодость дана для удовольствий: физических, моральных, материальных, так я женился на красотке из университета, влекомый хорошеньким личиком и покладистым нравом. Такая скучная. Отец не одобрил мой выбор, а мать, напротив, хотела этого брака, надеясь, что Джейн меня исправит. По факту хотел я лишь её тело. Через несколько лет огонь вожделения погас в моих глазах и моему взору открылась вечно скучающая оболочка, а я скучал вместе с ней и в конечном итоге погряз в бытовухе. Никто из нас не желал вносить динамику в отношения. Мы слишком рано встретились. Попадись она мне сейчас, возможно, все получилось бы иначе. Когда бракоразводный процесс был запущен, мы оказались в точке невозврата, желая высвободить себя из брачных оков. Прозвучало бы грустно, если бы не оказалось так приятно осознавать, что я не трачу свое время впустую. Время - единственный невозвратимый ресурс, которым мы обладаем. Его можно обменять на деньги, инвестируя в свое будущее, или разбазарить на какое-то не стоящее дерьмо. Каждый принимает решение самостоятельно. И я свое принял. По итогу из всевозможных затычек, которыми родители пытались меня приструнить, по вкусу пришелся лишь бокс. Спорт был необходим не только для гармоничного развития тела, но и для создания чувства дисциплины, он воспитывал меня болью в мышцах, забитых молочной кислотой, воспитывал синяками и ушибами, воспитывал во мне силу воли, упорство, сдержанность. Эти черты характера, усвоенные с детства, будут сопровождать меня на протяжении всей последующей жизни. Позднее бокс плавно перешел в бои без правил, которые мне пришлось бросить, ведь я собирался конвертировать свое буйство в нечто, что будет помогать обществу. Лжец из меня так себе, поэтому оговорюсь: я просто желал посадить каждого ублюдка, мешающего моей карьере в FBR. Рано или поздно я планировал оставить потомство и глядя на то, как моя мать боится из дома выйти без сопровождения, мне не хотелось привести человека в мир, погрязший в несправедливости и безнаказанности. По крайней мере не в моем штате, но я уверен, что моих амбиций хватило бы на большее. Музыку в наушниках прерывает вызов, выводя меня из-под гнета рассуждений. Я снимаю боксерские перчатки и отвечаю на звонок. Десять минут разговора в пустую, десять минут моего свободного времени, после чего я кладу трубку и возвращаю свое внимание к снаряду. Очередное убийство и снова ничего: ни отпечатков, ни биоматериала. Складывается ощущение, что эти олухи из Сан-Франциско специализируются на одних пончиках и кофе. Труп молодой девушки нашли двадцать четыре часа назад и сразу поспешили свалить дело Эмили Роуз на мою голову, в котором не было бы ничего примечательного, если бы она не оказалась внебрачной дочерью нашего мэра и не имела двойное гражданство, что существенно усложняло дело. Предположительно, первая была найдена в Сан-Хосе, о которой благополучно умолчали из-за отсутствия любой информации по её личности. Вторую нашли через 4 недели в Сан-Диего. Три девушки, четыре души. Да, их было четыре. Неопознанная Джейн Доу была беременна. Все смерти объединяло насилие во всех гребаных смыслах, которые можно придать этому слову. Никто и не додумался отправить запросы в соседние города, ограничившись лишь локальными базами данных. Всегда проще прикинуться идиотом, чем проявить дотошность, желание найти ублюдка и предать суду, и потом понести ответственность не в зависимости от того, распутал ты клубок преступлений или нет. Все жертвы были изнасилованы, истерзаны и выкинуты в общественных местах. И не такое дерьмо попадалось, но я мягко говоря не в восторге от того, что придется ехать одному к сборищу ослов. Мою голову посещает гениальная мысль и я набираю нужный мне номер. — Тизиан, есть планы на выходные?

***

— Дружище, побывать с Сан-Франциско и не зайти в «Black fox» можно приравнять к преступлению того психопата, которого ты будешь искать! Преступлению против друга! Ты хоть знаешь, какие туда цыпочки приходят? Мой мозг был в отключке, когда я предложил Тизиану поехать со мной, потому что его рот можно заткнуть только всратыми чизбургерами, которые он поедает каждый божий день. Мои губы искажаются в подобии улыбки и я крепче сжимаю руль, осознавая, что пожалею о своем ответе. — Если ты снова привезешь в мой номер шлюху - это станет последней вылазкой, потому что я прикончу тебя на месте. — Я знал, что чопорный педант не окончательно поработил твой разум! Тогда ты лишился бы единственного человека, который в состоянии тебя терпеть. — Тизиан закатывается в лошадином смехе и корчит гримасу, хлопая меня по плечу. Ему повезло, что я за рулем. Пластиковый ключ скользит по сенсорному датчику и я захожу внутрь номера, открываю ноутбук, чтобы ознакомиться с новыми материалами дела, пока мой друг остался флиртовать с латиноамериканкой на ресепшене. Родители отдали его в спорт по той же причине, что и меня. Он был неуправляем в прямом смысле слова. К счастью, человеческий характер не статичен и со временем нас стали объединять не только тренировки три раза в неделю, но и вылазки на потасовки, которые мы находили очень интересными; Тизиан сглаживал своими тупыми шутками острые края моей вспыльчивости, которую я к тому времени еще не обуздал. После поступления в разные университеты мы прервали общение, но судьба снова переплела наши пути, когда мне нужно было хакнуть одну систему безопасности. Все потуги наших айтишников выглядели смешно и я сам решил этим заняться, просидев над гребаным кодом много часов; я был готов самостоятельно выйти на разработчика, лишь бы это дерьмо закончилось, но владелец компании «InvisTizible» опередил ход моих мыслей. Стоило догадаться, ведь подобное название мог придумать только Тизиан. Он всегда был силен в компьютерных технологиях и мы создали коллаборацию: мои связи - его хакерские навыки. Я стал звать его Инвиз не только из-за названия его компании, но и потому, как удачно ему удавалось всегда улизнуть от очередной пассии. Через правительство удалось подтянуть к себе в отдел кибер безопасности и восстановить дружеские отношения, которые преобразовались в партнерские. С возрастом он не стал менее болтливым или заносчивым и даже белая офисная рубашка не заставит его перестать нести чушь, которая нравилась девушкам. Иногда он был похож на назойливого комара, которого ты пытаешься прихлопнуть, чтобы тот дал тебе поспать; но это не отменяет моей благодарности ему, он помогал мне и словом, и делом. Поэтому я сейчас сижу и наблюдаю за тем, как он разбрасывает гребаные шмотки по полу, роясь в сумке. — У меня два вопроса: на кой чёрт ты взял столько тряпья? И почему ты его раскидываешь в моей комнате? — этот вид гульки на его затылке меня раздражал ровно так же, как и устроенный им беспорядок, поэтому я захлопнул ноутбук, напоминая, что у него есть своя комната в номере, в которой он может навести хаос. — Братик, это ты привык обновлять гардероб раз в пятилетку, а я не намерен цеплять цыпочек в одном и том же. Ты может и приехал сюда работать… — Ты тоже. Будешь работать, если потребуется. — Мой холодный тон кого угодно может заставить сидеть смирно и молчать, но не этого засранца, который знает меня, как облупленного. Я выгибаю бровь для пущего эффекта, но чувствую в смешке Тизиана что-то неладное, когда он начинает рыться в боковом кармане дорожной сумки. Еще один ехидный взгляд и в меня летит лента презервативов. — На-ка, на тебя тоже взял, ты же за безопасный секс? — я без комментариев швыряю в него средство контрацепции. Не люблю резинки, но по женщине трудно сказать, сколько членов она повидала и какова вероятность того, что её вагина нет-нет, да и наградит тебя за опрометчивость. Поэтому разделяю с Тизианом желание себя обезопасить. Если ты не имеешь постоянного партнера - ИППП могут отыметь тебя.

***

Мы стоим у входа в бар и я окидываю взглядом толпу людей позади нас, ожидающих фейс-контроля. Так много человек готовы ждать возможности поплясать под попсу, что мне становится даже интересно, что за заведение выбрал этот прохвост с дулькой. Сан-Франциско - пристанище пивных снобов и логичнее было бы выбрать какой-то из десятков пивных баров; в них, по крайней мере, мы вряд ли встретили бы кого-то из пятнадцати процентов геев, лесбиянок и бисексуалов, населяющих этот город. Зато здесь я приметил уже нескольких за десять минут ожидания в очереди. Мне это начинает надоедать. Блять. Куда он пошел? Тизиан в два шага пробрался через нескольких зевающих недотеп, стоящих впереди нас, и уже беседовал с охраной. Короткий кивок и мы заходим внутрь. — Что ты ему сказал? — Да так, дружище, ничего особенного. У тебя удостоверение с собой? Я понял, что он опять бравировал тем, что я работаю в FBR. Наша последняя вылазка закончилась скандалом, мордобоем и пятью минутами визгов Билла в роли моей мамочки. У работы в органах есть свои плюсы, но и минусов в виде связанных рук в публичных местах предостаточно. Практически всегда связанных. В одном из самых преступных городов Калифорнии охраннику выгоднее пропустить двоих громил и владеть информацией, чем не владеть ей в том случае, если вдруг эти громилы вздумают устроить потасовку. Я захожу внутрь следом за Тизианом и если бы это было возможно, пнул бы его валяющуюся от вида официанток челюсть куда нибудь подальше. У каждого человека возникают ассоциации на другого, пусть то будет место, деятельность или что-то менее масштабное, как песня или фильм. С моим другом у меня одна ассоциация - фильм «Мартовские коты» с Джерри О’Коннеллом в главной роли. Не сомневаюсь, Тизиан успешно заменил бы его, потому что ему не пришлось бы играть роль. Мартовский кот - есть и была его сущность, с которой я столько лет почему-то мирюсь, каждый раз пытаясь не просунуть себе в глотку два пальца, чтобы вырвать от его потуг облизать каждую женскую задницу. Пара стаканов Бурбона со льдом расслабили меня и я перестал думать о деле, по которому оказался в этом городе; заказываю еще колы и льда, Американский виски слишком резкий, чтобы его пить чистым. UV-прожекторы подсвечивают танцпол, на который выбрались две молодые девки и принялись извиваться, точно змеи. Тизиан пытается перекричать волны музыки, бьющиеся о барабанные перепонки, пока мы уставились на двух представительниц прекрасного пола, отлично понимая, что это значит. — Та пониже просто бомба! Ты только посмотри на её бедра, ух! Кольца не видно? Бьюсь об заклад - сегодня я уеду с ней. Мы бьем по рукам и наблюдаем за тем, как два хладнокровных существа переплетаются друг с другом в танце, по виду они раскованы и наверняка каждой не больше двадцати пяти. Прекрасное время, как и предшествующие года. В старших классах мы часто отрывались в общественных местах и играли на деньги: каждый озвучивал свое предположение относительно возраста, района, хобби и прочей лабуды; позже знакомились и выясняли, насколько наши предположения были верны. Кто был ближе к правде - в выигрыше и забирает кэш. Сейчас сыграть в эту игру было бы интереснее, азарт и желание утереть нос другу подстегивают, поэтому я делаю первый ход: — От двадцати трех до двадцати пяти, широкие плечи и бедра - она уверена в себе и уперта, платье как вторая кожа - знает себе цену и не стесняется этим бравировать, но не достаточно открытое - не желает привлекать к себе лишнего внимания…— Тиз хмыкает и на его лице я вижу удивление. — Дружище, может и про мою девчонку расскажешь, если у тебя так хорошо получается читать людей? Я прислоняю стакан с виски к губам и позволяю жидкости обжечь гортань, пока мой взгляд блуждает по телу, ставшему предметом моего неподдельного интереса. Мне действительно захотелось узнать, чем занимается эта особа. Смотрю внимательно и делаю еще один глоток, когда к девушкам подходит какой-то жмых и уводит их с танцпола. — Твою девчонку только что увел какой-то хлиплый коротышка. Лицо Тизиана кривится в знакомой мне гримасе, — еще не все потеряно, братик, — он кивает и я перевожу взгляд на столик, за которым сидели незнакомки со своим сомнительным эскортом. Одна из них встает и направляется в нашу сторону. Яркие вспышки стробоскопа бьют по плавным линиям бедер и плеч, я щурюсь и пытаюсь словить фокус на её лице, потому что вблизи она кажется еще привлекательнее. Она танцует и покачивает бедрами, рисуя ими какой-то незамысловатый узор, походящий на бесконечность; плавные изгибы овладевают моим вниманием не хуже, чем Hennessey Venom F5, которая разгоняется до 100 киллометров в час за две с половиной секунды, а хитрый лисий прищур не сулит ничего хорошего в случае неповиновения. И я повинуюсь, со скрипом откидываясь на спинку кожаного дивана. Когда обувь девушки размещается у меня между ног, я оказываюсь в ловушке, которая, на удивление, становится приятной. Поддавшись порыву я обхватываю её голень и провожу ладонью по гладкой смуглой коже. И откуда в Сан-Франциско такие загорелые ножки? Должно быть, не местная. Перевожу взгляд и смотрю на её лицо, пока два малахитовых осколка изучают меня в ответ. Чего ждёт и что станет дальше делать? Мне не хочется ждать, поэтому я откидываю ненужную ткань её платья и скольжу выше по бедру, вновь пробуя на ощупь бархат её кожи. А хотелось бы на вкус. Она поворачивается спиной ко мне и едва не задевает ягодицами лицо. Клянусь, в одно из полушарий такой задницы хочется зарыться и сделать «бррр», потому что она чертовски хороша. Я бросаю взгляд на Тизиана, а затем на мой бумажник. За столько лет дружбы с ним можно выделить один огромный плюс: мне не обязательно что-то говорить, чтобы меня поняли. Он достает банкноту и ручку из внутреннего кармана пиджака, и быстро царапает на ней мой номер, пока незнакомка упорно продолжает будоражить мой разум своими формами, прогибаясь в пояснице и хлестая меня своими каштановыми волосами. Она пахнет так, как сам секс. Маняще сладко и притягательно до болезненного натяжения в штанах. Так бы я охарактеризовал её запах. Пытаюсь вспомнить, когда последний раз у меня была женщина, потому что член в моих штанах требует продолжения. Рука тянется выше и я нащупываю резинку чулок, которая идеально подходит для того, чтобы оставить в ней заслуженные сто долларов. Она не противится и позволяет подыграть ей, разместив банкноту. Я стискиваю зубы, вырывая себя из навязчивых мыслей закинуть танцовщицу к себе на плечо и взять ее в одной из приватных кабинок этого чертового заведения; разворачиваю её к себе и, пока не поздно, шепчу на ухо: — Спасибо за танец.

***

1:57. Тизиан запомнил моё предупреждение о том, чтобы не смел никого тащить в номер, и да, он выиграл пари, действительно уехав из бара с кучерявой девкой, перед этим хорошенько получив от её подруги. После танца она больше не подходила, но сверлила меня своими малахитами так, что её интерес ко мне стал очевиден. Позже девчонка налакалась и забралась на барную стойку, а когда Тиз пытался её снять по просьбе своей пассии, эта безумная очень умело заломала ему руку так, будто сама не раз участвовала в задержании. На новом месте всегда плохо спится, особенно, когда одна таинственная личность одурманила и без того поплывший разум. Я стал как ненормальный пробивать её по базе благодаря подружке, с чьей помощью Тизиан любезно свистнул и предоставил мне водительское удостоверение моей незнакомки. Цель всегда оправдывает средства. А я целеустремленный. Мои пальцы скачут по клавишам, вбивая в Неймбуке полное имя зеленоглазой, но система никак не может её найти и для этого мне нужен Тизиан, я набираю номер и оставляю на автоответчик несколько голосовых. Блядство. Веки стремятся соединиться, как хай-хэт, по которому неустанно бьет батаранщик, но свербёж в моей заднице не утихает, потому что её задница все еще мельтешит перед моими глазами в том баре. Мое сознание постепенно теряется в отвлечении на картинки, флэшбэками проносящиеся в голове, пока ум окончательно не растворяется в темноте. 5:55. Я просыпаюсь по своему обыкновению за несколько минут до будильника и думаю о том, что приедь я накануне еще одного выходного - я бы чокнулся от безделья, но не отметить единственный плюс поездки в Сан-Франциско не могу: нет привычной бумажной волокиты - нет надоедливого Питера, снующего за мной по пятам. Молодого пацана приставили ко мне несколькими месяцами ранее и что-то я даже смог делегировать ему, но вечно бегающие глаза и трясущиеся руки меня раздражали и не вызывали никакого доверия. Назвать себя брезгливым не могу, но эти потные ладони заставили меня возненавидеть рукопожатия. Мысли о рабочем дне подкинули меня в воспоминания пятилетней давности, когда я был военным атташе у русского посла, который оказался недоделанным мафиози и развеял некоторые мифы о русских, но что-то из них подтвердил. Например: русские не хлещут водку вместо воды, но пить умеют однозначно, а когда пьяные - несут всякую ересь и оказываются еще дружелюбнее, чем трезвые. Русские, мать их за ногу, самые настоящие трудяги и спекулянты, и при желании заработают деньги из воздуха, а еще я влюбился в их русскую баню, после которой любая температура покажется легким дуновением ветра на тихоокеанском побережье. Василий стал моим хорошим, но не единственным приятелем, потому что, как я сказал ранее, пьяные русские еще дружелюбнее, чем трезвые, а пили мы с разными людьми и очень, очень много. Почему я о нем вспомнил? Потому что после попойки я за малым не подал в розыск, не сумев дозвониться, а после нескольких десятков звонков без ответа громила все же взял трубку и оказалось, что в России рабочая неделя начинается с понедельника, а не с воскресенья. Тогда я пополнил свой словарный запас матов и понял, что этого головореза лучше не злить. Да, он стал единственным, кого я по-настоящему побаивался. Не желая ни дня лишнего проводить в этом унылом городе я одеваюсь и набираю нужный мне номер и назначаю общую встречу на одиннадцать, чтобы не стоять в пробке. Волнение на том конце провода можно пощупать руками так же, как этот делал я с бедрами не выходящей из моей головы женщины этой ночью. Отбиваю звонок и набираю Тизиану. — Тизиан, где тебя носит? Ты время видел? — Дружище, не порть мне послевкусие прошедшей ночи, я не стал заезжать и решил пробздеться по местному ТЦ, — голос друга, на удивление, бодрый, отчего я становлюсь менее терпеливым и продолжаю свой натиск, не интересуясь, на кой черт ему столько вещей. — Не понял, а права ее я тебе для чего достал? — представляю, как он корчит одну из своих дежурных гримас, изображая удивление. — Её нет в базе. — Чего? — Нет в базе, черт возьми! К одиннадцати я еду в участок, а ты к тому времени должен притащить свою задницу в отель, достать свой ноутбук и найти её! — я стою посреди холла и жестикулирую, что больше походит на истошные попытки идиота достучаться до своей не более умной суженной. Прихожу в себя и выхожу из отеля, отбиваю звонок и переключаюсь в навигатор. И чего я так завелся? Может потому, что еще не сталкивался с тем, чтобы не смог найти нужного мне человека? Или потому что Тизиан оставил мой номер на гребаной банкноте и я не знаю, нацарапал он личный или рабочий? Все это становится не важно, потому что на меня налетел какой то осел с маленькими крысенышами, походящими на собак своим видом, но не размером. — Простите, простите, сэр. — Он пытается собрать в кучу собак, их шлейки или самого себя, я уже не знаю, но мне хочется взять в руку его лицо и опустить в сточную канаву, а когда я обращаю внимание на пыльные от псов ботинки, его уже и след простыл. — Повезло тебе, очень повезло. — бросаю взгляд вслед стремительно отдаляющейся макушки и сажусь в машину.

***

Меня встречают несколько человек, имена которых я не запомнил, потому что хаос, царивший в кабинете, мог дезориентировать любого. Любого нормального человека, который ценит свое время, ведь самих сотрудников ничего не смущало. Папки без маркировки и прошитые дела были свалены в небольшие кучки на любой вертикальной поверхности под толстым слоем пыли, трудно представить, по какому принципу их сортировали и делали ли это вообще; все это больше походило на сбор макулатуры. Я оперся о видавший виды стол и скрестил руки на груди, потому что прислоняться руками к столешнице - это все равно, что соскрести ногтями когда то разлившийся и засохший кофе на той самой поверхности. 10:40. В помещение заходит шериф и мне хватает тех секунд, за которые он пробирается ко мне с двумя полисменами, чтобы оценить его внешний вид, существенно отличающийся от прочих находящихся в кабинете. Глаза мужчины не собраны в кучу, а напротив, взгляд уверенный, как и походка; подшитый воротник и идеальные стрелки на брюках, чистая обувь; даже усы у этого дядьки ровно подстрижены. Все это не укладывается в моей голове, потому что мужчина лет пятидесяти создает о себе впечатление собранного и властного человека, который за три месяца должен был уже упечь за решетку психопата, снующего по окрестностям Сан-Франциско. — Бен Тейлор, — он протягивает мне ладонь для рукопожатия, я протягиваю свою в ответ и чувствую, как тремор, подобно огню в лесополосе, стремительно настигает мою руку и обдает жаром тревоги. Черт возьми, потные ладони меня и здесь настигли. Нервничает…это хорошо. — Амен Армстронг. — я убираю руку и окидываю взглядом всем присутствующих, — начнем? — Тейлор смотрит на меня, затем на настенные часы. — Криминалист прибудет с минуты на минуту, давайте подождём. Сотрудник не штатный, поэтому её рабочий график ненормированный с плавающими выходными. Сегодня её выходной, мы можем дать небольшую фору. Я киваю и возвращаю свои руки в карманы, поглядывая на часы. Её? Мысленно подготавливаю себя к тому, что придется терять время в ожидании женщины. Не встречал еще ни одной пунктуальной. Небрежность свидетельствует о беспорядке как в делах, так и в собственной голове; криминалист опаздывает на три минуты и я уже начал представлять, как будет выглядеть эта особа, когда дверь в кабинет открылась и показалась маленькая мордашка в темных солнечных очках, а затем вошла она. — Вы опоздали. Я процедил сквозь зубы, поднимая взгляд с пола на нее, и меня прошибло током. Сердце пропускало электрический разряд один за другим, который пробирался с каждым вздохом все глубже, заставляя биться в конвульсиях орган размером не больше моего кулака так, точно лев, запертый в крохотной костяной клетке. Такие случайности не случайны или я полнейший кретин, уверовавший в совпадения. — Прошу прощения, этого больше не повторится, мистер? — девушка одаривает меня наигранным затравленным взглядом и это никак не вяжется с тем, что я видел накануне ночью. — Амен Армстронг. Для начала внесу ясность о том, как мы будем работать: после ознакомления со всеми материалами дела мне потребуется от вас максимальный уровень нетворкинга, на который вы способны; вы можете взаимодействовать между друг другом как угодно, если это покажет результат. Бен, Вы уверены, что Ваш криминалист в состоянии присоединиться к расследованию? — Шериф не успевает ответить на мой вопрос, потому что юная дарования вырезается в несостоявшийся диалог: — Сэр, — она снимает очки и осколки малахитов, которые терзали меня прошлой ночью, сменяют болотные топи, в которых читается негодование от задетого эго. — я уже присоединилась и настоятельно рекомендую считаться со мной, потому что мой подход помог раскрыть не одно преступление. Уверенная и твердолобая. Девушка делает вид, будто мои руки не покоились на её бедрах меньше двенадцати часов назад, а я не раздумывая позволяю сыграть в эту игру по её правилам. — Амен, уверяю Вас, Эва не раз оказывала непосильную помощь следствию, у нее прекрасные рекомендации из Окланда, хотя, Вы же знаете, туда сложнее попасть, чем в управление Сан-Франциско. Мисс справляется получше многих. — Тейлор успешно парировал, по какой то непонятной мне причине он поручился за нее. — Хорошо. Эвтида, с Вами моя работа будет непосредственной и о ходе дела общаетесь со мной лично. — обычно моя фамилия вызывает, как минимум, тремор, но не у нее. Эта девчонка закатила глаза и по-хозяйски развалилась в компьютерном кресле, откинувшись на его спинку и закинув ногу на ногу. Мешковатые вещи на ней ничуть не портят внешнего вида, а диссонанс, вызванный ее поведением лишь подкидывает дровишек в огонь моего интереса. Теперь, когда дело касается моей работы, физическое влечение не является для меня первостепенным. Интересно, как молодую девушку допустили к подобному делу? Криминалисты и следователи не эквивалентны друг другу, первые видят куда более ужасные картины и если молодая девушка с такими данными по собственному желанию решила податься в это дерьмо, то она либо отчаянная, либо сумасшедшая. Эвтида смотрит на часы, пока мой изучающий взгляд блуждает по ней. — Мисс Маркес, заключение по результатам патологоанатомического вскрытия готово? — зеленые осколки врезаются в мои и загораются ярким пламенем недоумения, для которого я не вижу причины. — Маркес? — голос подает один из присутствующих полицейских. — Моя фамилия Дэвис, но Вы можете ко мне обращаться по имени. А заключение готово, я с ним еще не ознакомилась, Ливий только вчера начал вскрытие. — она снова прячет глаза за темными линзами и откидывается на спинку стула. А вот и причина для недоумения стала понятна - дело в фамилии, потому и не нашел сведений о ней в базе. Мой внутренний скептик скрестил руки на груди и стал нашептывать, как истинный черт, что нужно проверить этот орешек на прочность или расколоть его, пока он сам это не сделал, разбившись о твердыню собственной лжи. Но я окажусь полным идиотом, если окажется, что она просто замужем. — Прекрасно, тогда едем.