Душа дракона

      Драконий Камень возвышался над морем, окружённый бурными штормами и солёными ветрами. Его башни и стены, вырезанные из чёрного камня валирийскими мастерами, будто сами были частью земли, из которой выросли. Скульптуры драконов и горгулий, стражи у ворот, наблюдали за каждым, кто осмеливался подойти к замку, их глаза, казалось, следили за любым движением, словно они могли ожить в любой момент. Внутри цитадели стены были украшены резными барельефами драконов. Мрачный, одинокий, пропитанный запахом дыма, серы и соли, Драконий Камень был не просто замком – это был символ власти и силы Дома Таргариенов. Именно здесь Деймон чувствовал себя настоящим хозяином, вдали от Красного Замка, полного интриг, и ещё дальше от Рунного Камня, ненавистного ему владения его жены.        Мисария, сидевшая напротив него, скрестила руки на груди и смотрела на него с явным раздражением. Её глаза сузились, а губы дрогнули в усмешке.        — Ты объявил, что мы собираемся пожениться, и что я беременна от тебя, – её голос был острым, как лезвие, и Деймон, постукивая пальцами по столу, лениво, совсем без интереса, окинул её взглядом.        — Ну, – протянул он, прочищая горло и подбирая нужные слова, — возможно, когда мы поженимся, это действительно станет правдой.        Мисария прищурилась, её взгляд стал ещё более холодным. Конечно, она знала, что он говорит несерьёзно. Но раздражение всё равно охватило её.        — Ты даже не посчитал нужным обсудить это со мной! – сказала она с упрёком.        Мисария выступала как танцовщица в одном борделе в Королевской Гавани, где с ним и познакомилась. Она родом из Лиса – одного из девяти Вольных Городов, самого юго-западного из них. Он находится не на материке, а на острове или нескольких соседних островках в Узком море южнее Ступеней. Лис не входит в число крупнейших Вольных Городов, но он всё равно весьма велик и многолюден, жизнь там роскошна. Лис славится своей кухней, дорогими благовониями и доступными проститутками – там было множество перинных домов и увеселительных садов, ради которых в Лис приезжали издалека. Лис печально известен и своими отравителями и алхимиками – именно там делают такие зловещие яды, как душитель и слёзы Лиса. В Лисе делают красное и белое вино, чеканят овальную монету с изображением обнаженной женщины. Лис обладает лучшим климатом во всем мире и изначально предусматривался, как место отдыха для валирийцев. Лисенийцы – народ со светлой кожей и практически белыми волосами. На Лисе было немало людей и с чистой валирийской внешностью, такой же, как и у их рода или жителей Старого Волантиса.       Судьба Мисарии была далека от благородства и комфорта. Её кожа была оливковой, глаза тёмными и глубокими, а волосы напоминали белое золото. Она выглядела так, как и полагалось уроженке Лиса, но никак не напоминала благородных валирийцев. Она не могла сравниться с той же Рейнирой или… Вэйнис. Деймон не мог не заметить этого контраста. Вэйнис с её фарфоровой кожей, серебристо-серыми глазами и той мягкой, но неоспоримой силой в каждом жесте, была чем-то недостижимым. Чем-то, что он никогда бы не признал, но что пьянило его сильнее вина.        — Я давным-давно убедилась в том, чтобы мне никогда не угрожали роды, – сказала Мисария. — Дети – это такая досадная обуза.        Деймон поднял брови, скрывая лёгкое раздражение.        — Отлично, – сказал он, кивая, будто соглашаясь. Но где-то глубоко внутри он знал, что лжёт. Дети были для него больше, чем просто продолжение рода. Это были будущие Таргариены, в которых бы текла его кровь, которые бы стали воплощением его мечты о величии и власти.        — Ты поклялся защищать меня, – напомнила Мисария, её голос стал мягче, но в нём всё ещё звучала настойчивость.        — Драконий Камень вполне безопасен, – спокойно ответил Деймон, его губы изогнулись в едва заметной улыбке.        Мисария сжала губы в тонкую линию.        — Пока король не решит вернуть себе престол своих предков, – сказала она. — Его люди, может, и не насадят голову принца на пику, но что они сделают с обычной шлюхой, которая, как он утверждает, беременна от него?        Деймон знал, что она права.        — Никто не причинит тебе вреда, – сказал он.        Мисария чуть наклонилась вперёд, её глаза блестели от сдерживаемых эмоций.        — Меня продавали как собственность больше раз, чем я могу вспомнить. Начиная с моей родины, которую я больше не могу даже представить. Большая часть моей жизни прошла в страхе.        Её голос дрогнул, но она продолжала.        — Ты Таргариен. Ты можешь позволить себе играть в свои глупые игры с королем, но я не могу. Я пришла к тебе на службу не за золотом, властью или положением. Я пришла к тебе, чтобы быть свободной!       — От чего? – спросил Деймон, нахмурившись.        — От страха, – ответила Мисария, её голос стал тише, но твёрже. — От страха быть проданной снова. От страха быть избитой или убитой.        Деймон смотрел на неё, чувствуя, как в груди нарастает раздражение. Он хотел бы сказать ей, что ему небезразлично, что её слова тронули его. Но это было бы ложью. Единственное, что действительно имело значение для него, – это его семья, его наследие и драконы. Всё остальное было лишь временной деталью.        — Со мной ты в безопасности, – повторил он, его голос звучал твёрдо, но в нём не было тепла.        Мисария отвернулась, её лицо застыло в маске гордого безразличия. Она знала, что Деймон говорил правду, но она также знала, что её место в его жизни было хрупким и ненадёжным. В комнате воцарилась тишина, и лишь шум ветра за стенами замка наполнял её мрачным эхом. Драконий Камень, суровый и непреклонный, казалось, разделял их, как и всё остальное.       Солнце клонилось к закату, окрашивая бурные воды Узкого моря в оттенки кроваво-красного и золотого. На горизонте тёмной тенью возвышался Драконий Камень, цитадель, построенная из чёрного валирийского камня. Внутри, в самой высокой башне Каменного Барабана, находилась Палата Расписного стола – древняя, как сама история завоевания Вестероса. Комната была просторной, но суровой, её стены украшали лишь тени от свечей, а четыре высоких узких окна открывали виды на все стороны света. В центре комнаты возвышался Расписной стол, вырезанный из массивного куска камня по приказу Эйгона Завоевателя. На его поверхности были выгравированы все земли Вестероса, покрытые драконьими символами и стратегическими отметками, как напоминание о былом могуществе.       Деймон стоял у одного из окон, заложив руки за спину, когда гость вошёл. Его фигура была словно вырезана из того же камня, что и замок, – неподвижная, твёрдая, пропитанная презрением к любым попыткам поколебать его спокойствие. Впрочем, едва Корлис Веларион, Лорд Приливов, пересёк порог, внимание Деймона переключилось на него. Корлис не был случайным посетителем. Если он пришёл сюда, значит, у него была цель.       — Корни Дома Веларион восходят к Древней Валирии, – начал Корлис, обводя взглядом суровую комнату. Его голос звучал низко и уверенно, как рокот прибоя. — Наш род даже более древний, чем Дом Таргариенов… согласно некоторым текстам.        Деймон лишь слегка наклонил голову, не прерывая собеседника.        — Но в отличие от Таргариенов, мы не были повелителями драконов. На протяжении веков моему Дому приходилось выцарапывать существование у моря с помощью выдержки и удачи.        Веларион подошёл к Расписному столу и провёл рукой по вырезанным линиям. Его лицо напряглось, как будто он видел не карту Вестероса, а саму судьбу своего Дома, разворачивающуюся перед ним.        — Когда я взошёл на трон из плавучего дерева… я знал, чего я хотел. В отличие от любого другого лорда королевства, я могу сказать, что я построил высокое кресло в своем доме, опираясь на собственную спину.        Его слова звучали с горечью и гордостью. Деймон заметил, как в глазах Корлиса промелькнула вспышка ярости.        — Я всегда думал, что мы похожи, принц. Мы оба мужчины, которым пришлось самим прокладывать себе путь в этом мире. Нами пренебрегали слишком часто.        Деймон улыбнулся краешком губ, но в его глазах не было веселья.        — Вы прибыли сюда из Дрифтмарка, чтобы напомнить мне о моем низком положении, лорд Корлис, или есть какая-то другая причина вашего визита? – произнёс он, прищурившись.        Корлис нахмурился, и его голос стал жёстче.        — Вы слышали о проблемах на Ступенях?        Деймон кивнул, вспоминая, как ему рассказывали о кровавых берегах, где моряков Вестероса отдавали на съедение крабам.        — Какой-то мирийский принц скармливает моряков крабам, – сказал он небрежно, словно это было не более чем слух.        — Его называют Кормильцем Крабов, – уточнил Корлис, гневно сверкая глазами. — Я обращался к королю, чтобы он позволил мне направить флот в эти края. Но он мне отказал!        — Мой брат никогда не обладал качествами, присущими королю, – спокойно сказал Деймон, скрестив руки на груди, не удивлённый решением Визериса. — Он не стратег и уж точно не воин.        — Кормильца Крабов поддерживают могущественные организации в Вольных Городах, которые хотят ослабления Вестероса, – продолжил Корлис. — А ошибки короля позволили ему укрепиться. Если морские пути падут, мой Дом будет разорён.        Деймон молчал, чувствуя, как внутри него нарастает раздражение. Веларион заговорил более ожесточённо.        — Я не позволю Дрифтмарку бедствовать, пока наш король развлекается пирами, балами и турнирами!        Слова Корлиса обрушились на тишину комнаты, как волны на скалы. Деймон, однако, поднял взгляд, его лицо оставалось холодным, голос стал стальным.        — Я буду говорить о своём брате так, как пожелаю. Ты – нет, – предупредил он, склонившись чуть ближе к лорду Приливов.        Корлис прищурился, но отступать не собирался. Он наклонился над столом, его пальцы сжались вокруг вырезанных контуров Ступеней.        — На Ступенях у тебя есть шанс доказать, чего ты стоишь, тем, кто в тебе сомневается, – произнёс он, его голос звучал тише, но угрожающе. — Мы – вторые сыны государства, Деймон. Нас не станут уважать, пока мы сами не заставим их это сделать.        Эти слова заставили тишину вновь повиснуть в комнате. Деймон посмотрел на карту перед собой. На ней Ступени выглядели как простая горсть островов, но он знал, что за ними стоит. Это был вызов, который он не мог игнорировать. Корлис говорил правду: уважение нужно заслужить, а власть взять. И в этом они были похожи.        — Пусть крабы ждут, – сказал Деймон наконец, его губы изогнулись в хищной улыбке. — Им будет что поесть. 

***

      Утро было светлым, с лёгким запахом морского бриза, проникающим в зелёные сады Красного Замка. Щебет птиц вплетался в ритм утреннего покоя, и Визерис позволил себе роскошь короткой прогулки по каменной дорожке, вдали от суеты двора. Это были редкие моменты, когда он мог остаться наедине с собой. В простом, но изысканном костюме из чёрной ткани с гербом трёхглавого дракона, он выглядел умиротворённым. Его волосы, распущенные и свободные, трепал ветер.       Едва уловимая улыбка коснулась его губ. Это было то состояние, в котором он хотел бы пребывать всегда: в покое, без тяжести короны на голове и проблем, которые шли с ней в ногу. Но судьба, казалось, решила напомнить ему, что спокойствие – лишь временная иллюзия. Должно быть, Визерис слишком ярко излучал своё состояние, что не понравилось Богам, раз вдалеке он заметил приближающуюся к нему пару. Их выражения лиц говорили о том, что прогулка вот-вот превратится в дипломатический разговор. Это были Корлис Веларион и его супруга Рейнис Таргариен.       Рейнис выглядела всё также величественно, несмотря на то, что годы оставили свой след. Его кузина была высокой и стройной женщиной с худым морщинистым лицом и серебристыми волосами с проседью, но взгляд её всегда пламенный и тяжёлый, будто она могла заглянуть в самую душу и вытащить оттуда все потаённые секреты. Она часто предпочитала носить доспехи из стали и меди, но после замужества её можно было увидеть и в красивых платьях. Сегодня Рейнис была одета в длинное светло-голубое платье с серебряным поясом и закрытыми плечами. Визерис прекрасно знал, что за этим мягким обликом скрывалась сталь. Корлис, как всегда, был серьёзен и непоколебим. Этот человек прожил жизнь на гребне волн, добиваясь своего трудом и упорством. Каждый его шаг был пропитан достоинством.        Визерис с сожалением вздохнул. Он чувствовал, что этот визит не сулит ничего простого. Остановившись, он терпеливо ждал, пока пара подойдёт ближе.        — Ваше Величество, – Корлис первым склонил голову, приблизившись с супругой под руку.       Визерис изобразил улыбку, хоть и не слишком искреннюю.        — Лорд Корлис. Принцесса Рейнис, – обратился он к ним, пытаясь сохранить тёплый тон. — Я рад вас видеть. Мы все, думаю, немного погорячились, но я по-прежнему ценю крепкие узы между нашими Домами. Ведь Рейнис – моя любимая кузина. Что привело вас ко мне в столь ранний час?        Рейнис слегка улыбнулась, но её глаза оставались напряжёнными. Корлис заговорил, его голос был ровным, но напоминал натянутую струну.        — Я хотел бы извиниться за свой тон на Малом Совете, государь. У меня не было намерения вас оскорбить.        Визерис кивнул, его взгляд смягчился.        — Ваш флот – одно из величайших сокровищ королевства, лорд Корлис. Но мой долг как короля – избегать войны до тех пор, пока она не станет неизбежной.        — Никто из нас не хочет войны, – признал Корлис. — Но… могу ли я говорить прямо?        Визерис коротко кивнул, жестом позволяя ему продолжить.       — Я только рад, когда члены Малого Совета говорят свободно.       — Красный Замок сейчас под пристальным вниманием наших врагов, – начал Веларион, его голос был пропитан тревогой. — Королева мертва. Железный Трон имеет наследницу, чего не было раньше. Ваш брат безнаказанно занял Драконий Камень. А иноземные силы укрепляются на наших морских путях.        Слова Корлиса звучали как обвинение, но Визерис понимал, что это лишь горькая правда.        — Вы рисуете довольно мрачную картину моего правления, лорд Корлис, – слабо усмехнулся он, пытаясь разрядить обстановку.        — Это не картина, а зеркало, – вмешалась Рейнис. Её голос был твёрдым, но в нём звучала нотка сочувствия. — На данный момент корона кажется уязвимой.        — И вы думаете, что нападение на Ступени докажет обратное? – Визерис поднял бровь, будто сомневаясь в их словах.        — Чтобы избежать шторма, нужно либо идти ему навстречу, либо обойти его стороной. Но ждать, пока он обрушится, – худшее из решений, – нравоучительно изрёк Корлис.        — А вы готовы предложить конкретный план? – спросил Визерис, его тон стал более официальным.        Между Корлисом и Рейнис проскользнула молчаливая пауза. Их взгляды встретились, и Визерис понял, что они заранее всё обдумали.        — Объединим наши Дома, – произнёс Корлис, его слова прозвучали уверенно. — Женитесь на нашей дочери Лейне.        Лицо Визериса, только что умиротворённое, помрачнело, лишившись всех следов лёгкости.        — Это будет слияние двух великих валирийских Домов. С драконами Таргариенов и флотом Веларионов, связанными кровью, вы покажете, что лучшие дни короны ещё впереди.        Визерис отвёл взгляд, его мысли запутались.        — Я должен признать, я… не задумывался о браке так скоро, – сказал он тихо, рассеянно. — Ещё не прошло и года со смерти Эйммы.        Рейнис шагнула вперёд.        — Королевство ожидает, что вы возьмете новую жену, государь, – в глазах Рейнис читалось сочувствие, но это всё, что она могла позволить себе. — Чтобы вы могли укрепить своё право на престол и родить наследников. Вам не найти более достойной невесты, чем Лейна. Это нужно не только вам, но и всему Вестеросу.        Её голос звучал мягко, но непреклонно.        — Я подумаю над вашим предложением, – сказал Визерис, сдерживая раздражение.        Корлис и Рейнис переглянулись. В их взглядах читалось удовлетворение от того, что Визерис не отказался сразу.       — Благодарим, – проговорила Рейнис, её голос прозвучал почти тепло. — Мы будем ждать вашего решения.        Они развернулись и удалились, оставив Визериса в одиночестве. Он вновь повернулся к саду, но утреннее солнце больше не приносило ему покоя. Королевские сады утопали в солнечном свете, но на душе у Визериса была тьма. Его не покидали тревожные мысли. Ему действительно нужна была новая жена. Ему были нужны наследники, чтобы укрепить династию, но идея жениться на Лейне Веларион вызывала в нём глубокое внутреннее сопротивление. Она была ещё ребёнком, а он, уже не молодой мужчина, чувствовал, что подобный союз не только неудобен, но и унизителен для обоих. Что подумают о нём другие? Кем он станет в глазах своих дочерей? С таким браком король будет выглядеть как человек, поддавшийся давлению, а не как властитель, принимающий собственные решения. Быть может, дело не только в Лейне. Ему не хотелось вновь жениться, не хотелось делать этот шаг. Смерть Эйммы была ещё слишком свежей раной, и мысль о новом браке отдавала изменой её памяти. Он устало потер лицо ладонью, пытаясь избавиться от чувства вины.        Тут он услышал лёгкие шаги позади себя. Вздрогнув от неожиданности, он обернулся. Это была Лейна. Её тонкое, хрупкое тело в платье цвета моря казалось ещё меньше на фоне величественных садов. Девочка с серебристыми волосами, заплетёнными в мелкие косы и украшенными голубыми бусинами, смотрела на него с видимой нерешительностью, но старалась держаться уверенно.       — Прогуляемся? – вдруг предложила она.        Её прямота удивила Визериса. На миг он даже растерялся, но затем едва заметно улыбнулся.        — Конечно, – ответил он, кивнув.        Они пошли вдоль дорожки, молча. Лейна, хотя и старалась выглядеть уверенной, не решалась начать разговор. Наконец, прервав тишину, она спросила:        — Каково это было – летать на Черном Ужасе? Вы были последним всадником Балериона.        Этот вопрос застал Визериса врасплох, но, взглянув на неё, он увидел искреннее, детское любопытство. Её глаза светились, словно она представляла легенду, о которой только читала в книгах.        — Это было непередаваемо, – ответил он после небольшой паузы, его голос стал мягче. — Но недолгое время. Балерион был уже стар, когда я сел на него. Он умер вскоре после этого.        Его взгляд потеплел, он ненадолго погрузился в воспоминания.        — С ним умерло и последнее живое напоминание о Древней Валирии. Но… Вхагар всё ещё жива.        — Она немного великовата для Драконьей Ямы, – заметила она. — Кто-то сказал бы, что слишком велика для нашего мира. Вы знаете, где она сейчас?        Визерис покачал головой.        — Никто не знает точно. Говорят, что она летает где-то у Драконьего Камня. Драконоблюстители считают, что она нашла убежище на побережье Узкого моря. Иногда рабочие из Спайстауна говорят, что слышат её песнь. Грустную, наполненную тоской.        — Я слышала, что она больше не такая сильная, как раньше. Что у неё больные крылья.       — Возможно, ведь она очень старая, – сказал Визерис. — Но даже больная Вхагар всё ещё опаснее любого другого дракона в мире.       Разве что... посоперничать с ней мог дракон Вэйнис. Однако, проверять предположение он не хотел. И своей дочери это запретит.       Лейна задумчиво кивнула, а потом с восторгом произнесла:        — А ещё я слышала, что она может проглотить целую лошадь за раз!        Визерис усмехнулся, покачав головой.        — Драконы могут съесть почти всё, что угодно. Но они не нападают на людей, если их не провоцировать.        Лейна, чуть задумавшись, добавила:        — Драконий Камень был домом для многих поколений Таргариенов и их драконов, ведь так? Я бы хотела побывать там. Говорят, на пляжах можно найти драконьи кости.        Визерис хмуро посмотрел вдаль. Её воодушевление было заразительным, но он чувствовал себя неспособным разделить его.        — Это мрачное место, – коротко ответил он.        Некоторое время они снова шли, погрузившись в молчание, пока Лейна не сказала:        — Мне кажется, что даже драконы могут быть одинокими.        Его взгляд метнулся к ней, в голосе прозвучало непонимание:        — Что ты имеешь в виду?        Лейна немного поколебалась, но, собравшись с духом, ответила:        — Ваша светлость, для меня было бы честью соединить наши Дома, как это было в Старой Валирии. Я готова родить вам детей с чистой валирийской кровью. Так мы укрепим королевство.        Её слова были слишком отрепетированными. Визерис почувствовал, как внутри у него всё перевернулось.        — Этому отец научил тебя? –спросил он, голос его звучал сурово.        Девочка неуверенно кивнула.        — А что сказала твоя мать?        — Что я не должна делить с вами ложе, пока мне не исполнится четырнадцать лет, – честно ответила Лейна, опуская глаза.        Визерис закрыл глаза и потер переносицу пальцами. Девочка говорила о браке так, словно это была сделка, которую она обязана выполнить. Она была слишком юной, чтобы осознать, чего от неё требовали. Он посмотрел на неё вновь, её тонкий профиль, сияющие глаза, которые ещё верили в сказки о драконах и великих домах. Ему было жаль её. Она – пешка в игре своих родителей. А он? Станет ли он королём, который принимает такие правила? Ему казалось, что даже ветер вокруг загустел, отражая тяжесть его мыслей.

***

      Я переступила порог учебной комнаты, где будет проходить урок истории с септой Марлоу. Алисента снова была не с нами. Рейнире казалось, что та отдаляется от неё или что-то скрывает, о чём не хочет говорить, поэтому запирается в своей комнате. Я видела её беспокойство, хотя сестра не говорила об этом вслух. В этот раз тема, которую мы разбирали, была особенно скучной, и если бы не строгие взгляды септы, я бы, пожалуй, уснула прямо за столом. Септа монотонно вещала о торговле, древнем искусстве и разновидностях тканей. Я пыталась сосредоточиться, но мысли всё время возвращались к моему с недавних пор любимому занятию – полёту на драконе. Я не могла дождаться, когда урок закончится и я смогу вырваться из этой душной комнаты и взмыть в небо вместе с Мираксом. Теперь я понимала сестру, которая также каждый день стремилась увидеться с Сиракс. Эта связь между всадником и драконом – особенная.       Наконец, септа Марлоу объявила об окончании занятия, и я, не теряя ни секунды, выскочила за дверь вслед за моей сестрой. Мы спешили по коридору, желая как можно скорее оказаться в Драконьем Логове. Да, с недавнего времени там жил и мой Миракс. Он, конечно, больше времени проводил на свободе, летая куда ему вздумается, так как не привык быть взаперти, но знал, что я прихожу в одно и то же время, и всегда ждал меня там. Слуги из Драконоблюстителей боялись моего дракона и не решались подойти к нему, сравнивая его с не менее устрашающей Вхагар и Балерионом. Драконье Логово не было его домом, он терпел его лишь ради меня.       Вдруг, на нашем пути возникла тётя Рейнис Таргариен. Она сидела на скамье и задумчиво смотрела в окно. Мы с Рейнирой остановились, чтобы поприветствовать её и произнести почтительно:       — Тётя Рейнис.       Она ответила нам учтивой улыбкой и жестом пригласила присоединиться к ней.       Я хотела было отказаться, но Рейнира посмотрела на меня и в её глазах я прочла просьбу. Не стоило портить отношения с Рейнис, лучше согласиться ненадолго побыть с ней. Моё нежелание было вызвано не только тем, что Миракс ждал меня, но и некоторым внутренним напряжением. Тётя Рейнис всегда была немного устрашающей фигурой для меня – её строгий вид и твёрдые слова внушали мне невольный трепет.       — Вы, должно быть, учили историю сегодня на уроке? – спросила она, обращаясь к нам обеим.       — Да, тётя Рейнис, – ответила Рейнира, глядя ей в глаза.       — О чём шла речь? – поинтересовалась она, но мне показалось, что без особого интереса.       Рейнира ответила, что мы изучали не очень интересную тему, связанную с торговлей и искусством. Рейнис кивнула, задумчиво глядя в окно, как будто что-то вспоминала.       Затем она неожиданно произнесла:       — Вы знаете, что ваш отец не сразу был выбран королём?       Я нахмурилась, мне не нравилось, куда шёл разговор. Рейнира постаралась ответить спокойно и рассудительно:       — Мы знаем об этом. Вас отвергли на Совете.        — Почти Королева, – невольно проговорила я и Рейнис услышала, усмехнувшись этому прозвищу, которое за ней закрепилось. Однако, я продолжила твёрдо, вступаясь за сестру: — Но перед Рейнирой преклонили колено и назвали наследницей трона, в отличие от вас.       — И твоя сестра напоминает об этом людям своего отца, когда подносит им кубки? – усмехнулась Рейнис, а Рейнира вздрогнула. — Вот суровая правда, которую ни у кого другого не хватает духу сказать. Мужчины скорее сожгут королевство, чем увидят, как женщина взойдет на Железный Трон.       — К чему вы ведёте? – прямо спросила я, коснувшись руки сестры.       Рейнис обратила внимание на этот жест и её слова стали ещё более ядовитыми.       — Ваш отец не такой дурак, каким может показаться. Он прекрасно знает об этом. Но тебя, Рейнира, совсем не беспокоит то, что уже происходит?       — Мой отец – король. Это его долг – взять новую жену и укрепить свой род, – ответила Рейнира.       — Я не просила преподавать мне урок политики. Я спросила, беспокоит ли это тебя, – повторила Рейнис, давя на неё.       — А вас это беспокоит? – холодно парировала я. — Судя по всему, да, раз вы так настойчивы чего-то добиться. Если вы хотите вызвать у Рейниры какой-то гнев, у вас ничего не получится, – предупредила я.       — Ваш отец женится повторно, рано или поздно. Его новая жена произведет на свет новых наследников, и скорее всего, один из них будет мужчиной. И когда этот мальчик достигнет совершеннолетия и ваш отец умрет, люди королевства будут ожидать, что наследником станет он, а не Рейнира. Потому что таков порядок вещей, – произнесла Рейнис.       Мне стало страшно. Страшно от того, что тётя Рейнис озвучивала всё то же, чего я в тайне боялась сама.        — Когда я стану королевой, я создам новый порядок, – уверенно сказала Рейнира, а Рейнис печально улыбнулась.       — Я бы действительно хотела, чтобы это случилось, Рейнира, и с тобой не обошлись также, как со мной.       Тётя Рейнис встала со скамьи и подошла к окну. Она смотрела на величественный вид, открывающийся на город внизу.       — Имея твёрдое желание править, ты, Рейнира, должна помнить, что Железный Трон – это не только власть. Это бремя, которое может уничтожить тебя, если ты не будешь готова. Помни это, если решишь идти до конца.       Я не знала, что мне сказать или как реагировать. Я не была уверена, стоит ли радоваться, или наоборот, опасаться того, что сказала тётя Рейнис. Наконец, Рейнис попрощалась с нами и ушла по коридору, оставив нас наедине с нашими мыслями. Мы с Рейнирой молча шли до наших покоев, переваривая всё, что услышали. Я чувствовала, как в моей голове роятся мысли, подобно жужжащим пчёлам. Рейнира шла рядом со мной, задумчиво хмурясь. Я не знала, что думает она, но, вероятно, она тоже испытывала смешанные чувства.       Я была бы рада узнать, что на Железный Трон сядет дядя Деймон, ведь это означало бы, что Рейнира будет свободна от своих обязанностей и вольна жить так, как ей хочется. Но я знала и была уверена в одном, что сделаю всё, чтобы поддержать её и не дать никому силой сорвать корону с головы моей сестры, если она уже ступила на этот путь.

***

      — Малый Совет настаивает, чтобы я снова женился. Похоже, королевству нужна новая королева, – с раздражением произнёс Визерис, устало опустившись в кресло. Его голос звучал непривычно угрюмо, сам разговор приносил ему немалое неудобство.        Алисента, сидевшая неподалёку, изящно сложив руки на коленях, наклонила голову набок, словно задумавшись. Она постаралась, чтобы её лицо оставалось спокойным, но внутренне она напряглась.        — Хорошая и добрая королева, несомненно, принесёт утешение вашим подданным, Ваша светлость, – мягко ответила она, тщательно подбирая слова. — Есть ли у Малого Совета кто-то конкретный на примете?        Визерис отвёл взгляд и потер переносицу пальцами.       — Лорд Корлис Веларион предложил руку своей дочери, леди Лейны, – ответил он.       Алисента приподняла брови, изображая удивление, хотя подобные слухи уже доходили до неё.        — Очень сильный союз, Ваша светлость, – сказала она с лёгким кивком.        Визерис коротко вздохнул.        — Лейна… она очень молода. Я едва её знаю.        Он не добавил того, что крутилось у него в голове: мысль о браке с такой юной девушкой вызывала у него чувство стыда и ужаса.        — Я уверена, она добрая и благонравная, – проговорила Алисента, выдержав паузу. Её голос звучал ровно, но взгляд был пристально направлен на короля. — Думаю, ей понравится ваше общество. Как и мне, Ваша светлость.        Её слова, сказанные с привычной мягкостью, заставили его перевести на неё взгляд. Визерис прищурился, пытаясь понять, что она имеет в виду. Алисента, однако, оставалась безукоризненно спокойной.        Она чуть опустила глаза, будто раздумывая, а затем слегка улыбнулась.        — Я принесла для вас кое-что. Я попросила каменщиков сделать для вас подарок, – добавила она немного неуверенно, её голос был ровным, но внутри Алисента чувствовала напряжение.        Король удивлённо поднял брови.        — Это… любезный жест, Алисента, – сказал он растерянно.       Алисента вежливо улыбнулась, но внутри себя вновь почувствовала горечь. Её отец, десница короля, сам настаивал на этом "небольшом подарке", представляя его как способ укрепить её связь с Визерисом.        Король встал и подошёл к сундуку, который стоял у дверей. Он осторожно открыл крышку и замер, увидев статуэтку. Это была изящно вырезанная фигурка дракона, чёрного, как угли, с развёрнутыми крыльями и острыми когтями.        — Это Балерион, – сказал Визерис с теплотой. Его пальцы медленно скользили по гладкой поверхности фигурки. — Он был самым большим и могучим из всех драконов Таргариенов.        Алисента подошла ближе, встав рядом с ним.        — Я помню, как вы рассказывали мне о нём, – произнесла она. — Вы говорили, что он был столь же величественен, как и Эйгон Завоеватель.        Король медленно кивнул, не отрывая взгляда от статуэтки.        — Да… это правда. Балерион был воплощением силы и власти, – сказал он, его голос был наполнен ностальгией. — Я скучаю по нему.        Алисента внимательно посмотрела на короля. Она чувствовала, как его грусть наполняет комнату.        — Балерион всегда будет жить в ваших воспоминаниях, Ваша светлость. Теперь у вас есть ещё одно напоминание о нём, – сказала она, её голос звучал мягко, утешающе.        — Да, ты права...       Визерис кивнул, аккуратно положил статуэтку обратно в сундук и закрыл его.        — Это действительно многое для меня значит, – сказал он, повернувшись к ней.        Она ответила лёгкой улыбкой.        — Я рада, что смогла вас порадовать, Ваша светлость, – произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал искренне.        Король посмотрел на неё чуть дольше, чем требовалось, прежде чем повернуться к двери.        — Благодарю тебя за всё, Алисента, – сказал он на прощание.        Она поклонилась.        — Всегда к вашим услугам, Ваша светлость.        Когда он вышел, оставив её одну, Алисента медленно выдохнула, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает её. Она подошла к окну, глядя на горизонт. Закат окрашивал небо в яркие багряные и золотые тона. Это зрелище всегда успокаивало её, но сегодня было иначе.        Алисента скрестила руки на груди, глядя вдаль. Её мысли были полны беспокойства. Она знала, что отец ожидает от неё большего, чем просто быть рядом с королём. Его планы были ясны: создать для неё возможность стать королевой, а для себя – остаться у власти. Она закрыла глаза, чувствуя, как по коже пробегает холодок. Её сердце металось между долгом и страхом. Она прекрасно понимала, что каждый её шаг, каждое слово находятся под пристальным взглядом.        Алисента отвернулась от окна. Она была готова сыграть свою роль, как того от неё требовали, но в глубине души её не покидала мысль: а что, если она окажется пешкой в чужой игре?