Душа дракона

      Первый век правления династии Таргариенов подходил к концу, и здоровье Старого короля, Джейхейриса, угасало…       Эти слова, словно произнесённые кем-то рядом, эхом звучали в моей голове. Перед моими глазами будто оживала сцена из прошлого, настолько яркая и чёткая, что я могла поклясться, что нахожусь там, в самом сердце событий. Я видела Старого Короля, сидящего на троне. Его седые волосы были короткими, доходя до плеч, взгляд усталым, но всё ещё грозным. В огромном зале Тронного зала собрались лорды. Их одежды переливались цветами Домов, которые они представляли, но глаза всех были прикованы к одному человеку – Джейхейрису Таргариену. Атмосфера в зале была напряжённой, словно перед бурей, и в этом напряжении ощущалась судьба королевства.       Голос рассказчика продолжал звучать в моей голове. Я видела, как в Харренхолле, в огромном замке с обугленными башнями, собрались тысячи лордов. Великий совет… Их голоса сливались в единый шум, спор и обсуждение становились всё громче. Я заметила фигуры двух претендентов – гордую принцессу Рейнис с её прямыми серебряными волосами и строгим взглядом, и её двоюродного брата, принца Визериса, чей вид был менее внушительным. Рядом с ним, держа руки на животе, стояла матушка. И тут я поняла, что это был отец Рейниры и Вэйнис. То есть, мой отец. Когда решение было принято, я ощутила его, как удар. Принцесса Рейнис, женщина, достойная Железного Трона, отвергнута только из-за своего пола. Вместо неё трон был отдан принцу Визерису.       В этот момент я резко проснулась. Моё сердце бешено колотилось, а дыхание было тяжёлым, как будто я проделала долгий путь через всю эту историю. Я села на кровати, с трудом осознавая, где я нахожусь. Это был сон. Но почему он был таким ярким? Почему я, чужая душа в теле Вэйнис, видела то, что не могла знать? Мог ли Высший Разум, отправляя меня сюда, наделить даром предвидения?       Тревожные мысли клубились в моей голове, пока я пыталась успокоиться. Выбор наследника... Это казалось важным, но я не могла понять, как это связано со мной. Было ли это просто случайное видение прошлого? Или предупреждение о будущем?       Стук в дверь вырвал меня из водоворота размышлений.       — Ваша милость, пора вставать, – раздался голос одной из служанок.       Я коротко кивнула, давая разрешение войти. Две девушки появились в комнате, неся с собой шёлковые ткани и коробки с украшениями. Их движения были быстрыми и лёгкими. Я позволила им помочь мне одеться, стараясь сохранять спокойствие, несмотря на остатки тревоги. Они выбрали для меня платье, которое моментально привлекло моё внимание. Мягкий чёрный шёлк струился, будто тёмные воды ночного моря. Серебряные узоры, похожие на языки пламени дракона, украшали лиф, обвивая талию и спускаясь к подолу. Это был наряд, который подчёркивал не только мою принадлежность к Дому Таргариенов, но и мою внутреннюю силу. Рукава были лёгкими и прозрачными, оставляя открытыми линии моих рук. Они были украшены тончайшей вышивкой, так что казалось, будто на них опустились сверкающие звёзды.       Служанки принялись за мои волосы, создавая сложную прическу. Они искусно заплели косу, обрамляющую голову, и собрали волосы в аккуратный пучок. В зеркале смотрела на меня девушка, чья красота подчёркивалась этим нарядом и прической. Она выглядела достойной своей фамилии, достойной внимания. Но я не могла отделаться от мысли, что это не я.       Когда всё было готово, я подошла ближе к зеркалу, чтобы рассмотреть каждую деталь. Платье подчёркивало мою осанку, делало меня выше, увереннее. Даже мои глаза, казалось, сияли ярче в отражении. Но я знала, что за этой внешней уверенностью скрывается сомнение и страхи. Всё это ощущалось неправильно. Я была здесь, но я не была Вэйнис. Каждое движение, каждое слово, даже взгляд – всё это было не моим, и я боялась, что кто-то может это заметить.       Проведя пальцами по шёлку платья, я глубоко вдохнула. "Ты должна быть сильной. Тебе дали второй шанс, так не упусти его", – сказала я себе. Это тело, этот облик принадлежали не мне, но теперь это моя реальность.        Я задержалась перед зеркалом, снова и снова прокручивая в голове видение, которое потревожило мой сон. Почему я видела эти события? Почему именно сейчас? Может, этот сон был чем-то большим, чем просто воспоминанием прошлого?       Я почувствовала прикосновение на плече, словно лёгкое дуновение ветерка. Обернувшись, я встретилась взглядом с Рейнирой. Она подошла почти незаметно. Я не услышала, как она вошла – её движения всегда были столь плавными и изящными, что казались почти эфемерными.       Её золотистые волосы свободно струились по плечам, мягкими волнами отражая свет утреннего солнца, пробивающегося через высокие арочные окна. Платье нежного золотого оттенка идеально подчеркивало её природную грацию. Она не нуждалась в ярких украшениях или вызывающих нарядах, чтобы заявить о своей значимости. Её уверенность и аристократизм говорили сами за себя.       — Вэйнис, ты выглядишь великолепно, – сказала она с улыбкой, нежно обнимая меня сзади. — Вы можете идти, – отпустила она служанок, которые почтительно поклонились и исчезли за дверью.       Я поймала её взгляд в зеркале и улыбнулась в ответ. В её глазах я видела искреннюю заботу и поддержку, которых мне так не хватало.       — Спасибо, Рейнира. Я рада, что ты пришла, – сказала я, чувствуя облегчение от её присутствия.       Она положила подбородок на моё плечо, и наши взгляды встретились в отражении. Два лица, два отражения, так похожие и всё же разные. Её глаза, светло-серые, светились уверенностью, в то время как в моих ещё плясали тени недавних переживаний.       — Мы так похожи, – прошептала Рейнира, с гордостью изучая наши отражения. Её голос был почти меланхоличным, как будто она пыталась напомнить мне о чём-то важном.       — Да, потому что мы сёстры, – ответила я, чувствуя лёгкую улыбку на своих губах.       Мы стояли так какое-то время, вдвоём, будто весь мир исчез вокруг нас. В это мгновение я ощутила нашу неразрывную связь. Мы – две дочери одного Дома, носительницы крови драконов, объединённые наследием, которое никто не мог отнять у нас.       Наконец, Рейнира отстранилась.       — Вэйнис, – сказала она мягко, но с серьёзностью в голосе, — отец хочет, чтобы ты была при нём сегодня. Он хочет, чтобы ты служила виночерпием на встрече с лордами. Это великая честь.       Я замерла. Её слова повисли в воздухе, словно гул далёкого колокола. Моё сердце на мгновение остановилось, затем забилось сильнее. Быть так близко к центру власти, к этим интригам, опасным речам и взглядам... Это волновало и пугало одновременно.       — Но ты же уже прислуживаешь ему, – нахмурилась я, пытаясь понять, почему отец выбрал меня.       Рейнира усмехнулась, её глаза лукаво блеснули.       — Да, так и есть. Но... матушка и я убедили его, что тебе стоит дать шанс. Отец ещё сомневается, что ты готова выйти в свет после столь долгого заточения, но мы решили иначе. Ты заслуживаешь этого, Вэйнис. И я буду рядом, что может случиться?       Я опустила взгляд, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Мой разум, помутнённый от воспоминаний и переживаний прошлого, всё ещё был неустойчив. Но я знала, что она права.       — Ничего. Я уже не та, что была прежде. Те события... нанесли мне травму, но я оправилась. Больше не хочу тратить время на бесполезные прогулки и вышивание в своих покоях. Поэтому я принимаю это предложение. Я готова присоединиться к тебе, служить нашей семье и Семи Королевствам, если потребуется.       Рейнира улыбнулась, довольная моим решением, и жестом пригласила меня следовать за ней. Когда мы вышли в коридор, я почувствовала, как холодный камень пола под ногами и тишина замка наполняют меня странной смесью тревоги и решимости. Высокие арки, гобелены с изображением драконов, тусклый свет факелов – всё это создавало атмосферу таинственности и величия.       Мы остановились перед огромными дубовыми дверями, ведущими в зал. Рейнира обернулась, её лицо было сосредоточенным.       — Помни, что я буду рядом. Не переживай. Просто делай то же, что и я. Хорошо?       Двери распахнулись, и мы вошли.       В зале царило оживление. Воздух наполняли негромкие голоса лордов, шепчущих друг другу на ухо. Их взгляды скользнули по Рейнире, которая уже была привычной фигурой на подобных собраниях. А затем они заметили меня. Мгновение тишины разлилось по залу, как волна, разбивающая шум. Я почувствовала, как десятки глаз устремились на меня. Их взгляды – от удивлённых до оценивающих, от восхищённых до скептических. Я выпрямила спину, чувствуя, как гордость наполняет меня. В их глазах я видела не просто девочку, долгие годы скрывавшуюся за стенами, не "Затворницу". Сегодня перед ними стояла Вэйнис, представительница рода Таргариенов. Тонкая улыбка коснулась моих губ. Пусть они смотрят. Я знала, что их взгляды были лишь началом. Это был мой первый шаг на пути к чему-то большему.       Мы прошли по прохладному каменному полу, осознавая пристальные взгляды собравшихся лордов. Они изучали меня с любопытством и долей недоверия: для большинства я оставалась той загадочной "Затворницей", которую редко кто видел вне покоев.       — Рейнира, Вэйнис! – раздался голос короля Визериса, полный лёгкого недовольства, но без истинной суровости. Его взгляд блеснул хитроватой искоркой. — Вы опоздали, а виночерпий опаздывать не должен. Мы скучаем без вина.       Склонив головы в знак уважения, мы поспешили к столу. Серебристый кувшин с вином, оказался тяжёлым в моей руке. Я сдержала дрожь, когда подошла к первому лорду, чувствуя, как его взгляд скользит по моему лицу. Мой голос прозвучал тихо, но твёрдо:       — Милорд, позвольте наполнить ваш кубок.       По залу прокатился смешок после шутки короля о "правильном конце". Голоса лордов, перемешанные с лёгким гулом оживления, на мгновение разрядили напряжение, повисшее в воздухе. Я скользила между рядами, наполняя кубки, стараясь запомнить выражения лиц и фрагменты разговоров. Рейнира, в своём привычном уверенном стиле, двигалась с лёгкой грацией, её присутствие наполняло зал теплом.       Когда я подошла к следующему столу, встал лорд Корлис Веларион. Его высокий статный силуэт в богато вышитом одеянии внушал уважение. Глаза, словно глубины моря, холодные и проницательные, блеснули, когда он развернул свиток с картой.       — Милорды, – начал он, его глубокий голос разрезал воздух, как лезвие меча. — Крепнущий альянс Вольных Городов стал величать себя Триархией. Они собрались на Кровавом Камне и совершают набеги на Ступени, убивая местных пиратов.       Он указал пальцем на карту, его движения были точными, уверенными. Все взгляды сосредоточились на пергаменте.       — Подозрительно похоже на хорошие новости, лорд Корлис, – усмехнулся король Визерис, откидываясь в кресле с ленивой непринуждённостью.       Корлис поднял голову, его взгляд был спокоен, но в нём проскользнуло едва уловимое раздражение.       — Человек по имени Крагхас Драхар провозгласил себя принцем-адмиралом этой Триархии. Его прозвали Кормильцем Крабов за изобретательный метод убийства врагов, – его слова звучали так, будто за каждым из них скрывалась некая скрытая угроза.       Эти слова, как удары молота, прозвучали в тишине зала. Образы, нарисованные воображением, пробегали в моей голове. Кто-то из лордов покачал головой, другие обменялись тревожными взглядами.       — Теперь нам оплакивать мёртвых пиратов? – развёл руками Визерис, в его голосе прозвучала насмешка.       — Нет, Ваша милость, – холодно ответил Корлис, его голос стал твёрже. — Я настаиваю, что этой Триархии нельзя позволять так легко орудовать на Ступенях. Если они перекроют морские пути, это разорит наши порты и поставит под угрозу торговлю.       — Корона услышала вас, лорд Корлис, – ответил Визерис, махнув рукой, словно чтобы отмести спор. — Мы примем к сведению.       Губы Велариона сжались в тонкую линию. Лорд Приливов был человеком, который не знал поражений, и его взгляду было непривычно видеть безразличие.       За лордом Корлисом слово взял мастер над монетой, Лиман Бисбери – лорд Медовой Рощи и глава дома Бисбери, лорд-казначей, встав из-за стола с подчеркнутой вежливостью.       — Ваше Величество, – начал он, его голос звучал мягко, почти извиняющимся тоном. — По настоянию принца Деймона корона вложила значительные средства на обучение и оснащение Городской Стражи. Я предполагал, что ваш брат займёт место в совете, чтобы доложить об успехах на посту командующего стражей.       Сир Отто Хайтауэр, рыцарь из дома Хайтауэров, отец Алисенты и сира Гвейна Хайтауэра, десница короля, сидящий по правую руку от отца, откинулся на спинку своего кресла. Его серые глаза прищурились, будто он обдумывал каждое слово Бисбери, взвешивая его на невидимых весах. Способный человек, хотя немало было таких, кто находил его гордым, несдержанным и высокомерным.       — Ваше Величество, – наконец сказал он, — Деймон Таргариен – человек импульсивный. Его амбиции могут привести к непредсказуемым последствиям.       Взгляд Визериса потяжелел, его расслабленность испарилась. Он наклонился вперёд, изучая Отто.       — Деймон мой брат, сир Отто, – сказал он с лёгкой укоризной. — Вы забываетесь.       Я почувствовала, как напряжение в комнате стало почти осязаемым. Даже Рейнира бросила на Отто осторожный взгляд. Атмосфера стала настолько плотной, что казалось, её можно было разрезать ножом. Я медленно вдохнула, чувствуя себя крошечной фигурой в этом огромном зале, полном интриг и властных игр. Это был мир, в который я только начинала входить, и он уже угрожал поглотить меня. Но, как и огонь дракона, он манил своей опасностью.       — Прошу прощения, Ваша милость, – Отто опустил голову, извиняясь, но я видела, что на самом деле за сказанное ему не было стыдно.       — Вы думаете, Деймон отвлечён от своих обязанностей? Что его мысли и энергия направлены совсем в другом русле? – спросил Визерис, его голос звучал ровно, но в нём проскальзывали нотки недовольства.       Лиман, который всегда выглядел несколько зажатым и напряжённым, слегка кашлянул, словно обдумывая ответ.       — Что ж, хотелось бы надеяться на это, Ваша милость, учитывая связанные с этим расходы. Городская Стража потребовала значительных вложений, и, по словам принца, их боеспособность достигла небывалых высот.       — Тогда давайте будем считать, что ваше золото вложено не зря, лорд Бисбери, – с лёгкой улыбкой ответил король, поднимая кубок вина. — На этот раз.       Я, стоя в стороне с кувшином, видела, как Лиман поклонился, но его лицо выражало очевидное беспокойство. Разговоры о Деймоне всегда вызывали смешанные чувства у членов Совета. Его вспыльчивый нрав и склонность к рискованным авантюрам делали его фигурой противоречивой.       Но прежде чем кто-то успел продолжить эту тему, сир Отто Хайтауэр вмешался, изменив направление разговора. Его манера говорить была выверенной, каждая фраза звучала так, словно он заранее репетировал её перед зеркалом.       — Не обсудить ли нам Турнир Наследников, Ваша милость? – его тон был ровным, но достаточно уверенным, чтобы отвлечь внимание от Деймона.       Король, будто ожидая этого, оживился. Его лицо озарила улыбка, а глаза загорелись энтузиазмом.       — Ах, Турнир Наследников! Я был бы в восторге, – с воодушевлением согласился он, откинувшись в кресле. — Сбудется ли предсказание мейстеров о времени рождения? Что скажете, Меллос?       Король Визерис считал Меллоса своим доверенным другом, и при дворе он был голосом разума. Мейстер Меллос, пожилой и несколько сутулый, склонился в знак уважения, прежде чем заговорить. Его голос был мягким, но твёрдым, как у человека, который многое повидал в жизни.       — Ваше Величество, – начал он, — вы должны понимать, что предсказания, даже основанные на лунных картах, остаются предположениями. Но, учитывая все наши расчёты, я могу с уверенностью сказать, что вероятность рождения ребёнка в этот период достаточно высока.       Орден мейстеров объединял учёных людей, находящихся в услужении у владетельных Домов Вестероса. Практически в каждом замке Семи Королевств есть свой учёный мейстер. Мейстеры выполняют роль наставников, советников, врачей и хранителей знаний. Они приносят обеты служения и безбрачия, и в знак своего звания носят на шее цепь, каждое звено которой выковано из другого металла. Центром организации, где обучаются мейстеры, является Цитадель в Староместе. Она была отстроена домом Хайтауэров и находится под их покровительством и по сей день.       — Стоимость турнира не является незначительной, – заявил Лиман Бисбери, нахмурив брови. Его голос был резким, и в нём звучала тревога. — Возможно, мы могли бы отложить празднование до тех пор, пока ребёнок не родится?       Слова Лимана вызвали лёгкий ропот среди членов Совета. Для многих идея отложить столь грандиозное событие казалась почти кощунственной.       — Большинство лордов и рыцарей наверняка уже на пути в Королевскую Гавань, – заметил сир Отто, бросив взгляд на Лимана. — Вернуть их сейчас... это поставит нас в неудобное положение.       Король поднял руку, призывая к тишине. Его взгляд переместился по залу, задерживаясь на каждом из собравшихся, как будто он хотел убедиться, что его слова будут услышаны.       — Турнир продлится большую часть недели, – сказал он, его голос был твёрдым и уверенным. — Прежде чем игры закончатся, мой сын родится, и всё королевство будет праздновать это событие.       — У нас нет возможности предсказать пол ребёнка, Ваша милость, – осторожно вставил мейстер Меллос, склонив голову.       Слова Меллоса вызвали лёгкий шёпот в зале. Очевидно, он пытался подготовить короля к тому, что его ожидания могут не оправдаться. Но лицо Визериса оставалось непроницаемым, хотя я могла заметить, как его рука крепче сжала подлокотник кресла.       — Конечно, ни один мейстер не способен высказать своё мнение без каких-либо условий, не так ли? – сказал Визерис с лёгкой усмешкой, но в его голосе звучала укоризна. — В животе королевы мальчик. Я знаю это.       Он сделал паузу, оглядывая зал, его взгляд был горд и исполнен решимости.       — Мой наследник скоро покончит со всеми этими проклятыми спорами, – добавил он, его голос прозвучал громче, чем ожидали многие.       Я внимательно слушала его слова, чувствуя странное напряжение, будто эти разговоры касались и меня, несмотря на моё скромное место в этом зале. Взгляд Рейниры, бросаемый через плечо, напоминал мне, что я не должна выказывать своих эмоций.       Мейстер Меллос, всегда осторожный, поклонился ещё раз.       — Да будет так, мой король, – сказал он сдержанно.       Лорды снова погрузились в обсуждение деталей турнира, шутки о предстоящих рыцарских состязаниях вызвали лёгкий смех. Но мне казалось, что под этой поверхностью скрывается нечто большее. Визерис, с его решимостью и отчаянной верой в своего будущего сына, будто не замечал, как вокруг него уже начинают плестись новые интриги.       После этого собрание Малого совета было закончено. Мы с Рейнирой направились в Богорощу – небольшой участок леса, расположенный на территории замка внутри крепостных стен. Это был не просто лес, а чардрева – род лиственных деревьев, встречающихся в Вестеросе. Священные деревья для тех, кто поклоняется Старым богам. У чардрев белая кора и древесина, тёмно-алые пятиконечные листья и красный сок, похожий на кровь. Чардрева живут очень долго, многим из них по нескольку тысяч лет. У некоторых чардрев, которые называются сердце-древами, на стволах есть человеческие лица, вырезанные ещё Детьми Леса в незапамятные времена. Последователи Старых Богов верят, что глазами, вырезанными на чардревах, на мир смотрят Боги. В Богороще Красного Замка сердце-древ не было.       К моему удивлению, у одного из чардрев сидела Алисента. Она прислонилась к стволу, её каштановые волосы спадали на плечи, и в руках у неё была книга, в которую она явно была погружена. Леди Хайтауэр выглядела совершенно спокойно, как будто находилась дома, в своей собственной крепости. Но, несмотря на её расслабленность, её изящная поза выдавала строгость воспитания, которой она следовала всегда.       Мы подошли ближе, и она, услышав наши шаги, подняла голову. На её лице появилась лёгкая улыбка, будто она ожидала увидеть нас здесь.       — Тоже решили сбежать сюда, в самое тихое и спокойное место? – спросила Алисента, слегка приподняв бровь.       — Как же хорошо ты меня знаешь! – с улыбкой ответила Рейнира, усаживаясь на траву рядом с подругой. Она с лёгкостью опустилась на землю, словно это была её излюбленная привычка, и положила голову на плечо Алисенты. — Вэйнис никогда не бывала здесь. Я подумала, что она должна увидеть, как прекрасно это место. Иногда хочется остаться наедине со своими мыслями.       Я опустилась по другую сторону от Алисенты и подняла голову, наблюдая, как алые листья колышатся на ветру, между ними проскальзывают лучи яркого солнца и голубое безоблачное небо. Хотелось сидеть вот так целый день, дышать чистым воздухом и любоваться красотой вокруг. Алые листья покачивались на ветру, и их лёгкое шуршание убаюкивало. Это место казалось живым. Словно деревья наблюдали за нами, их молчаливые кроны хранили все тайны тех, кто приходил сюда до нас.       — Что читаешь? – с любопытством спросила Рейнира, чуть приподняв голову и пытаясь заглянуть в книгу Алисенты.       Алисента хмыкнула, прикрывая страницы, словно защищала свою тайну.       — Это рассказ о Нимерии, – пояснила она. — Прекрасное произведение, хотя не уверена, что оно увлечёт тебя, Рейнира.       — О, я всё это читала, – с невозмутимым видом отмахнулась Рейнира.       Алисента посмотрела на неё с лёгким прищуром, явно решив проверить это заявление.       — Правда? Тогда скажи, кого принцесса Нимерия взяла в мужья, когда прибыла в Дорн?       На секунду Рейнира замолчала, а затем хитро улыбнулась.       — Мужчину, конечно.       Я не сдержала улыбки, наблюдая за этой перепалкой.       — А имя этого мужчины? – Алисента не отступала.       — Эм… Лорд чего-то там, – надула губы Рейнира, притворяясь обиженной.       — Септа Марлоу была бы в ярости, если бы услышала твой ответ, – строго сказала Алисента, покачав головой.       Но Рейниру очевидно это совершенно не пугало. Кажется, ей даже нравилось немного провоцировать свою наставницу.       — Септа Марлоу всегда в ярости, – фыркнула Рейнира. — Она будто родилась, чтобы быть в ярости.       Женщины-септы нередко занимают при дворах благородных домов место гувернантки или воспитательницы дочерей знатных людей, обучая их правилам поведения в обществе, подобающим их высокому статусу. Каждая септа должна иметь прежде всего высокую степень ответственности, умение ладить с детьми и хорошее психическое здоровье. Септы дают обет безбрачия, а также должны быть скромны в еде и образе жизни, отказаться от удовольствий и роскоши, заботиться о бедных и сиротах, отдавая нуждающимся своё имущество, прощать своих врагов и всегда быть приветливыми с другими. Септы должны носить платья, полностью закрывающие тело, руки и ноги, либо рубашку и юбку до земли, всегда покрывать голову.       — Просто она пытается привить тебе хоть какие-то знания, – заметила Алисента, закрывая книгу и кладя её на колени. — Но ты так упорна в своём сопротивлении.       Рейнира улыбнулась, и в её глазах загорелся озорной блеск.       — Знания, которые мне никогда не пригодятся? Возможно!       Ветер слегка поднялся, шурша листьями, и я вдохнула аромат свежей зелени и древесной коры. Мне хотелось говорить что-то, чтобы не остаться сторонним наблюдателем в их разговоре, но я наслаждалась этим моментом. Здесь, в Богороще, всё казалось таким простым и настоящим.       — А ты, Вэйнис? – вдруг спросила Алисента, обращая на меня свой взгляд. — Любишь читать?       Я задумалась, прежде чем ответить.       — Чтение мне всегда нравилось, но… – я замялась, —... книги кажутся напоминанием о том, как много мы не знаем.       — Это и есть их цель, – ответила Алисента со смешком.       Богороща окутывала нас тишиной, будто сама природа просила не нарушать её покой. Ветер ласково колыхал алые листья чардрева, которые выглядели так, будто сами небеса окропили их кровью. Ветра не было достаточно, чтобы нам стало холодно, но в воздухе уже чувствовалась свежесть, предвещающая вечер. Рейнира, сидя на мягкой траве, явно наслаждалась моментом, но её глаза, несмотря на улыбку, смотрели куда-то вдаль.       — Она такая смешная, септа Марлоу, когда злится, ты не замечала? – вдруг хихикнула Рейнира, встряхнув головой, как будто отгоняя какие-то мысли.       Алисента рассмеялась, но её смех был едва слышен – скорее лёгкий выдох, чем настоящая радость. Она отложила книгу на колени, посмотрев на неё пристальным взглядом. Я знала эту улыбку Рейниры, её манеру отшучиваться, когда на душе у неё было неспокойно.       — Что-то тебя тревожит? – спросила я, не сводя с неё глаз.       Её лицо моментально изменилось: улыбка угасла, как огонь, залитый водой.       — С чего ты взяла? – она нахмурилась, но в её голосе не было возмущения.       — Ты такая, когда тревожишься… – тоже заметила Алисента, слегка наклоняя голову, будто хотела рассмотреть её лучше.       — Какая? – спросила Рейнира, стараясь звучать равнодушно, но я заметила, как её пальцы начали теребить край платья.       Я наклонилась чуть ближе, чтобы она чувствовала, что ей нечего скрывать от меня.       — Ты начинаешь много улыбаться и смеяться, когда на самом деле тебя что-то гложет, – сказала я мягко. — Боишься, что с рождением сына наш отец будет меньше тебя любить?       Слова повисли в воздухе, словно обнажённый клинок. Но вместо того чтобы вспылить или отшутиться, Рейнира вздохнула.       — Я боюсь только за маму, – наконец ответила она, её голос звучал искренне, но глухо. — Надеюсь, у отца родится сын. Он всегда этого очень хотел.       Алисента нахмурилась, её лицо выражало смесь недоумения и тревоги.       — А ты этого хочешь? – осторожно спросила она, будто боялась услышать правду.       Рейнира подняла взгляд к небу, наблюдая за тем, как листья чардрева колышаться от слабого ветра.       — Я хочу за Узкое море, летать на Сиракс каждый день и питаться одними тортами, – ответила она, её губы снова растянулись в улыбке, но на этот раз в улыбке было что-то детское, мечтательное.       Алисента прищурилась, словно пытаясь понять, шутит Рейнира или нет.       — Я серьёзно, – закатила она глаза.       — Я не шучу про торты, – хихикнула Рейнира, посмотрев на нас.       Действительно, кто не любит торты? Я не удержалась и улыбнулась, но Алисента выглядела всё такой же серьёзной.       — А как же твоё положение? – спросила она, сжав книгу в руках.       Алисенту явно волновало то, как воспримут Рейниру, если она решит жить так, как хочет. Её воспитание и долг перед домом Хайтауэр, возможно, просто не позволяли ей понять этот свободный порыв.       Рейнира посмотрела на неё с лёгкой усмешкой.       — Моё положение? – она сделала паузу, будто нарочно тянула момент. — Оно мне нравится. Весьма удобное.       В её глазах сверкнул озорной огонёк. Затем, будто чтобы доказать что-то, она неожиданно процитировала:       — Принцесса Нимерия посадила ройнаров на десять тысяч кораблей, спасаясь от валирийцев. Она взяла в мужья лорда Мартелла из Дорна и сожгла свой флот у Солнечного копья, знаменуя, что бегство окончено.       — Хм, – только и сказала Алисента, чуть приподняв голову, но в её голосе звучало одобрение.       — Вот видишь, я и вправду читала! – выпалила она, словно это был главный аргумент.       Алисента тихо улыбнулась, но, неожиданно захлопнув книгу, встала.       — Ты куда? – удивлённо спросила Рейнира, наклонив голову набок.       — Становится холодно. И мне ещё нужно вернуть книгу, – пояснила Алисента, пытаясь говорить как можно более буднично.       Но я заметила, как её взгляд задержался на Рейнире. Видимо, слова сестры её задели. Может быть, даже заставили задуматься о том, как живёт и чего хочет сама Алисента.       Рейнира кивнула ей на прощание, а затем молча придвинулась ближе ко мне. Она обняла меня, положив голову мне на плечо, и я почувствовала, как она тяжело вздохнула. Мы больше ни о чём не говорили. Просто сидели вдвоём, наблюдая, как алые листья чардрева кружатся в воздухе, словно пытаясь рассказать нам свою древнюю историю. Тишина не тяготила, напротив – она была как мягкое покрывало, окутывающее нас. Я смотрела на сестру, чувствуя, как её дыхание становится ровнее. Возможно, здесь, в этой тишине, она могла хотя бы ненадолго забыть о своих тревогах. И эта тишина нравилась нам обеим.       Пока её не прервали.       — Принцесса Рейнира, – недалеко остановилась моя служанка Айрис, — септа Марлоу попросила вас прийти к ней позже для занятий.       Сестра застонала, спрятав лицо в ладонях. Надо подойти к матушке и спросить, разрешено ли мне тоже ходить на занятия с Рейнирой и Алисентой. В последний раз с Вэйнис занимались года четыре назад.  Матушка сама приходила ко мне в комнату и читала книги, так как с ней слабоумной дочери было спокойнее.       — Как же хочется в Пекло это всё, – пробормотала она себе под нос, вставая на ноги и отряхивая платье от травинок. — Пойду к ней сейчас, чтобы побыстрее освободиться. Не хочу провести с ней весь вечер. Не вернёшься в свои покои? – спросила Нира у меня.       — Посижу ещё немного. Не волнуйся, как только станет холоднее, я сразу же пойду к себе, – заверила её.       — Ну, хорошо. Если матушка узнает, что ты заболела, то лично отсечёт мне голову, – она проводит пальцем по горлу и мы смеёмся.       — И ещё кое-что, принцесса, – заговорила Айрис тише, оглядываясь по сторонам, словно нас мог кто-то подслушивать. — Ваш дядя Деймон прошёл через ворота с первыми лучами солнца. Сейчас он в Большом Зале. Он хочет вас увидеть.       — Дядя Деймон? – голос Рейниры сразу изменился, и я увидела, как её глаза загорелись любопытством, но вскоре выражение лица сменилось на что-то более серьёзное. Она посмотрела на Айрис, потом на меня, будто взвешивая какие-то мысли в голове.       — Он давно не был в Королевской Гавани, – сказала я, стараясь прочесть её настроение.       Рейнира кивнула, но вместо того, чтобы сразу побежать к нему, как я ожидала, она неожиданно нахмурилась, присела обратно на траву и задумалась.       — Конечно, я рада, что он вернулся, – произнесла она скорее себе, чем нам. — Но… я не могу пропустить занятия у септы Марлоу. Она не только будет в ярости, но и пожалуется отцу. А ты же знаешь, как он любит, когда мы демонстрируем усердие.       — Деймон не будет ждать, – заметила я, удивляясь её раздумьям. — Если ты не пойдёшь, он подумает, что ты его избегаешь.       Рейнира вздохнула, запустив пальцы в свои светлые локоны. Усиленно думая, её лицо, наконец, озарилось от пришедшей на ум идеи.       — Ты пойдёшь вместо меня! – вдруг заявила она, быстро поднимаясь на ноги.       — Что? – я подумала, что ослышалась.       — Ты пойдёшь в Большой Зал и встретишь дядю. Скажешь, что я, конечно, хотела прийти, но не могу из-за занятий. Ему не помешает познакомиться с тобой ближе.       — Рейнира, он ждёт тебя, не меня, – я покачала головой, ощущая, как у меня внутри поднимается волнение. Деймон, с его резким характером и пристальным взглядом, всегда внушал мне лёгкий трепет.       — Именно поэтому ты должна пойти, – она заговорила с убеждённостью, словно это было самое логичное решение в мире. — Ты ведь знаешь, как он любит удивляться? Ну, вот, удиви его!       Я продолжала сидеть, непоколебимая в своём нежелании быть втянутой в эту авантюру.       — Я не думаю, что он будет рад меня видеть, – возразила я, пытаясь не выдать своего смущения.       — Вэйнис, – Рейнира сложила руки в умоляющем жесте и посмотрела на меня своими большими глазами, полными притворного отчаяния. — Ты же не хочешь подвергнуть меня наказанию от отца и септы Марлоу? Я же погибну!       — Рейнира…       — Ну, пожалуйста, – она наклонилась ближе ко мне. — Это не займёт много времени. Ты скажешь ему пару слов, передашь от меня приветствие, а потом сможешь вернуться сюда и посидеть под чардревом хоть до заката!       Я почувствовала, как её настойчивый и просящий взгляд рушит мою решимость. Она сложила руки, будто молилась о моей милости, и это выглядело настолько забавно и мило, что я не смогла удержаться от улыбки.       — Только ради тебя, – наконец сдалась я, вздохнув и поднявшись на ноги.       — Ты лучшая сестра! – радостно воскликнула Рейнира, бросившись ко мне, чтобы поцеловать меня в щёку. — Я обещаю, что ты не пожалеешь.       — Я уже жалею, – пробормотала я, наблюдая, как она быстро собралась и буквально унеслась в сторону замка, чтобы успеть на занятия.       Айрис стояла неподалёку, ожидая, пока я решусь идти.       — Отец знает, что он здесь? – спросила я вместо того, что на самом деле крутилось у меня в голове.       — Нет.       — Хорошо.       — Вы уверены, принцесса? – спросила она, заметив мою нерешительность.       — Нет, – честно ответила я, поправляя платье. — Но кто может устоять перед Рейнирой, когда она так смотрит?       Я пошла через двор, чувствуя, как с каждым шагом всё больше сомнений охватывают меня. Что я скажу? Как он отреагирует? В моей голове всплывали обрывки воспоминаний о Деймоне – его бархатный смех, саркастические замечания, властная осанка. Он всегда казался мне одновременно опасным и притягательным, как пламя свечи. Дядя Деймон... Младший брат моего отца. Он был лихим, дерзким, задиристым, амбициозным, импульсивным, очень рискованным и опасным человеком, порывистым и скорым на обиду. Был столь же обаятелен, сколь и вспыльчив. Дядя был известным и грозным воином, искусным в рыцарских поединках, охоте и фехтовании. С Вэйнис он общался меньше, чем с Рейнирой. Но Вэйнис запомнила, каким добрым он был по отношению к ней. От шептавшихся служанок маленькая Вэйнис узнала, что в тот же день, когда её разум повредился из-за увиденного, Деймон показательно повесил тело той самоубийцы и ещё нескольких слуг, которые не уследили, при входе в Красный Замок.       Когда я вошла в замок, воздух здесь был прохладнее. Слуги мелькали вдоль коридоров, но никто из них не останавливался, чтобы заговорить со мной. Никто и не обратил внимание на то, куда я иду.       На мгновение я остановилась у дверей, собираясь с духом.       — Что я делаю? – прошептала я себе, не зная ответа на этот вопрос.       Войдя в Большой Зал, невольно задержала дыхание. Как и всякий раз, когда оказывалась здесь. Пол сделан из мрамора тёмного цвета. Потолок поддерживают огромные колонны. С правой стороны находятся галерея, ведущая в другие помещения замка, а слева – несколько окон с витражами. Напротив дверей, на возвышении, к которому ведут ступени из грубого чёрного камня, стоял трон. Железный Трон. Поднимаясь по лестнице и даже просто сидя на троне, нужно соблюдать осторожность, чтобы не пораниться о торчащие лезвия. Громадный, громоздкий, чёрный, искривлённый. Железный Трон сооружён кузнецами, которые молотами сбивали друг с другом наполовину расплавленные, сломанные, скрученные мечи, вырванные из рук мертвецов или добровольно отданные побеждёнными врагами.       Символ завоевания.        Железный Трон возвышался над залом, мрачным памятником славы и крови. Его клинки, из которых он был выкован, блестели в лучах заходящего солнца, проникающего через высокие витражи. Каждый выступ, каждая острая кромка мечей, оплавленных в драконьем пламени, казались угрожающими, напоминая о жестокости власти. Но в этот момент мой взгляд был прикован не к трону, а к фигуре, которая вальяжно восседала на нём.       Деймон Таргариен держал себя так, словно это место принадлежало ему по праву. Его длинные белоснежные волосы спадали на плечи, а чёрное, без единого украшения одеяние только подчеркивало его властный облик. Он опирался локтем на подлокотник, держа голову на кулаке, и казался одновременно расслабленным и опасным. Его взгляд сразу нашёл меня, едва я вошла в зал, будто он почувствовал моё присутствие ещё до того, как я переступила порог.       Я заставила себя не отводить глаз. Выпрямив спину, гордо подняв голову, я медленно шла к трону. Внутри меня всё сжималось, но я не могла позволить себе показать это. Я знала: Деймон оценивал меня, изучал, как хищник. И чем ближе я подходила, тем больше его взгляд наполнялся интересом.       — Вэйнис, – протянул он, его голос прозвучал низко и лениво,— а где же наша дорогая Рейнира?       Я остановилась, сделав реверанс, но ощутила, как кровь приливает к щекам.       — Она попросила передать, что занята уроками, дядя, – ответила я, стараясь говорить ровно.       Он приподнял бровь и ухмыльнулся, уголки его губ изогнулись в язвительном выражении.       — Какой длинный язык у септ, – бросил он, откинувшись на троне. Его глаза блеснули холодным огоньком. — Но если её нет, я рад видеть хотя бы тебя. Расскажешь мне, как поживает моя семья?       Я почувствовала, как сердце ускорило свой бег. Эта встреча, казалось, будет намного сложнее чем я думала.       — Почему вы сидите на троне, дядя? – вместо ответа на его вопрос я задала свой, пытаясь увести разговор в другую сторону.       Деймон, как всегда, не выдал ни капли смущения. Одну руку он положил на подлокотник, а другой невозмутимо коснулся рукояти своего меча, будто бы случайно.       — Просто сижу, – ответил он небрежно. Затем, сменив тон на более значительный, он добавил на валирийском: — Однажды этот трон может стать моим. Он был выкован в пламени Балериона, дракона Эйгона Завоевателя.       — Если вас раньше не казнят за измену, – ответила я на том же языке. Валирийский давался мне легко, благодаря урокам матушки, и я видела, как в его глазах мелькнуло удивление.       — Значит, ты действительно изменилась, – произнёс он, прищурившись. — Ты не та тихая девочка, которую я помню. Я слышал, что лечение пошло тебе на пользу, но не ожидал таких результатов.       — Мне ещё многому предстоит научиться, но я стараюсь, — спокойно ответила я, чувствуя, как его слова задевают меня. — А что заставило вас вернуться, дядя?       — Скука, – протянул он, медленно вставая с трона и спускаясь по ступеням. — И слухи.       — Турнир в честь будущего наследника? – уточнила я, не сводя с него глаз.       — В честь меня, – усмехнулся он, приближаясь.       — В честь сына короля, – поправила я, чувствуя, как внутри всё сжимается от его пристального взгляда.       — Я так и сказал, – произнёс он, будто даже не заметил моего возражения. Остановившись передо мной, он слегка склонил голову, изучая моё лицо. — Но пока сын не родится, я остаюсь вашим проклятьем.       — Вы были бы... строгим правителем, – осторожно заметила я, всё ещё говоря на валирийском, на случай, если нас могли подслушивать.       Его губы изогнулись в улыбке.       — Ты так считаешь? – спросил он с насмешкой. — Визерис, и не только он, кличит меня чуть ли не вторым Мейгором Жестоким. Но между нами есть одна большая разница.       — Какая же?       — Я люблю свою семью, – произнёс он, на мгновение его голос стал мягче, искреннее. — И ради неё я могу быть мягким. Милосердным.       Я почувствовала, как эта неожиданная откровенность заставляет меня усомниться в его образе.       — Тогда, если бы вы были королём, я бы сидела у вас на коленях и останавливала дурные приказы, – сказала я, чувствуя, как уголки губ непроизвольно поднимаются.       Его громкий, раскатистый смех эхом разнёсся по пустому залу.       — Пожалей своего отца, – произнёс он сквозь смех. — Визериса хватит удар, если он увидит подобное.       Я улыбнулась.       — У меня для тебя подарок, – вдруг произнёс он с лёгкой, почти хищной улыбкой. В его руке поблёскивало что-то тёмное. Сначала я не могла разглядеть, что именно, но потом свет факелов отразился в металлических изгибах, и я увидела: это было колье. — Знаешь, что это?       Его голос звучал мягко, но в нём угадывался скрытый вызов.       — Валирийская сталь, – прошептала я, заворожённо смотря на вещь в его руках.       Колье выглядело необычно – тонкие звенья чёрного металла соединялись в изысканную цепочку, а в центре висел сверкающий кроваво-красный камень. Валирийская сталь… Даже в книгах, которые я читала с матушкой, о ней говорилось с восхищением. Это был не просто металл. Легенды утверждали, что кузнецы древней Валирии плавили её в драконьем пламени и закаляли магическими заклинаниями.       — Верно, – одобрительно кивнул Деймон. — Как и мой меч Тёмная Сестра.       Мечи из валирийской стали необычайно прочны, легки и остры. Даже случайно притронувшись к острию, нетрудно порезаться до крови. Я знала, что этот меч был его гордостью, оружием, с которым он не расставался. Его упоминание заставило меня снова взглянуть на колье, ощущая, как в горле пересохло.       — Дядя, но...       — Повернись, – прервал он меня.       Его тон был таким, что я не смогла возразить. Это не была просьба – это был приказ. Немного колеблясь, я всё же развернулась к нему спиной. Его шаги были едва слышны, но я чувствовала его приближение. Он подошёл ближе, настолько, что я ощутила его дыхание у себя на шее. По моей коже пробежали мурашки, и я закусила губу, стараясь сохранять спокойствие.       Любой другой на моём месте, наверное, подумал бы, что поворачиваться спиной к Деймону Таргариену – поступок неразумный. Но я знала: несмотря на все слухи, несмотря на его дерзость и мрачную славу, он никогда не причинит вреда своей семье. Или, по крайней мере, мне хотелось в это верить.       — Теперь у нас обоих есть по частице нашего наследия, – тихо произнёс он, его тёплые, сухие пальцы осторожно застегнули цепочку на моей шее, касаясь кожи. Его прикосновения были почти обжигающими, и я изо всех сил старалась не вздрогнуть. Руки дяди почему-то задержались на моих плечах чуть дольше, чем нужно. Я почувствовала, как его взгляд прожигает мою спину, но, прежде чем я успела что-то сказать, он отступил назад.       Я обернулась к нему, и, взглянув на его лицо, увидела на нём довольное выражение.       — Прекрасно, – хрипло произнёс он.       Я замерла, мои пальцы невольно дотронулись до колье. Оно казалось тяжёлым, как и всё, что касалось нашей семьи и её наследия.       — Дядя, это колье предназначается не мне, – произнесла я, наконец собравшись с духом. — Вы хотели подарить его Рейнире.       Деймон приподнял бровь, словно не понимая, к чему я клоню.       — Она не пришла, а ты здесь. Почему бы не подарить его тебе?       — Потому что это неправильно, – ответила я твёрдо, удивляясь собственной смелости. — Мне не нужен подарок, который предназначался не мне.       В его глазах мелькнуло раздражение. Он сделал шаг ко мне, и я почувствовала, как воздух между нами сгустился.       — Я сказал – возьми, – его голос стал твёрже, приказывающим.       Но я не собиралась уступать. Моё сердце стучало так громко, что казалось, будто его биение эхом отдаётся в стенах зала, однако я не отвела взгляд.       — Я не боюсь вас, дядя, – сказала я спокойно, хотя внутри всё дрожало. — И я не приму ничего, что мне не принадлежит.       На его лице появилось что-то неожиданное. Интерес? Удивление? Я не могла точно сказать, но это определённо был не гнев.       — Не боишься? – переспросил он с лёгкой усмешкой, делая ещё один шаг ко мне.       Прежде чем я успела что-то ответить, он протянул руку, снял одно из своих колец и схватил мою ладонь.       — Тогда возьми это, – сказал он, надевая кольцо на мой палец.       Я замерла, ошеломлённая его внезапным жестом. Это было простое, но элегантное кольцо из той же валирийской стали. Оно идеально село на мой палец, словно было сделано для меня.       — Теперь это подарок только для тебя, – произнёс он, и в его голосе прозвучало что-то новое.       Я посмотрела на кольцо, потом снова на него, чувствуя, как горячая волна смущения и негодования поднимается внутри.       — Почему вы так настаиваете?       — Потому что я могу, – спокойно ответил он.       Я хотела возразить, но не смогла найти слов. Вместо этого я лишь опустила взгляд на кольцо, пытаясь понять, что означает этот жест. Нервно заправила прядь волос за ухо, пытаясь собраться с мыслями.       — Мне… мне нужно идти, – выпалила я слишком быстро. Голос звучал натянуто даже для меня самой.       Деймон прищурился.       — Уходишь? Мы ведь только начали беседу, племянница, – его голос звучал спокойно, но я заметила лёгкий намёк на разочарование.       Я торопливо покачала головой, стараясь объясниться:       — Простите, дядя. Я не хочу показаться невежливой, но я не могу задерживаться… Вы не обидитесь? Мы толком и не поговорили.       Я заметила, как одна из его светлых бровей чуть приподнялась, и в его взгляде вновь промелькнуло что-то трудноуловимое.       — Обижусь? – переспросил он с ленивой улыбкой, склонив голову чуть набок. — Нет, Вэйнис, я вовсе не из тех, кто обижается.       Его слова звучали странно мягко, но я чувствовала, что в них скрыта какая-то ирония.       — Этот разговор дал мне больше, чем ты можешь представить, – добавил он серьёзнее, вглядываясь в моё лицо так, будто пытался что-то прочитать между строк. — И, честно говоря, ты меня… удивила.       Я не знала, как ответить. Мне хотелось спросить, что именно его удивило, но я понимала, что задерживаться больше не могу. Я лишь кивнула, чувствуя, как ноги начинают понемногу слушаться, и сделала несколько шагов к двери. Зал казался бесконечным. Каждый шаг отдавался эхом, и я не могла избавиться от ощущения, что его взгляд всё ещё прожигает мою спину. Когда я почти достигла выхода, его голос вновь прервал мои мысли.       — Знаешь, Вэйнис, – произнёс он негромко, но так, что слова отчётливо донеслись до меня. — Я рад, что пришла именно ты, а не Рейнира.       Я остановилась. Стараясь сохранить хладнокровие, я обернулась через плечо и коротко кивнула:       — Мне тоже наша беседа доставила удовольствие, дядя.       После этого я быстро покинула зал, чувствуя, как с каждым шагом воздух становится легче, а сердце – спокойнее. Когда дверь за мной закрылась, я остановилась в пустом коридоре, опираясь на холодный камень стены. Моё лицо пылало, а пальцы невольно касались кольца. Его поверхность была гладкой и прохладной, но сама мысль о том, что оно теперь принадлежит мне, вызывала странное чувство.       — Как же странно, – прошептала я самой себе, но тут же почувствовала, как на губах расползается глупая улыбка. Эта улыбка была нелепой, но я ничего не могла с собой поделать. Меня всё ещё потряхивало, но где-то глубоко внутри я осознавала, что что-то изменилось.