Убиваю чудовищ

      Ояката-сама был человеком лет двадцати пяти. Невысокий, с лицом, покрытым какой-то язвой: заражение охватило большую его часть, в том числе глаза, отчего он передвигался с помощью поддержки. Одет он был в белую одежду, почти как Жрецы Вечного Огня, разве что без красных элементов. Своим видом Ояката-сама напоминал какого-нибудь пророка, страдающего за грехи человечества. Его глаза, которые уже ничего не видели, были серебристого цвета, как отражение месяца в воде. Когда-то они были наполнены жизнью, ведьмак был в этом уверен, но сейчас сияли как две бездонные котловины. На лице Оякаты была лёгкая улыбка, почти счастливая, в отличие от той же Шинобу, что натягивала уголки губ при любом удобном случае. Лидер организации закашлялся в платок, который обагрила кровь. Катриона, чахотка, туберкулёз, — названия были разными, но суть оставалось той же. Ведьмак прекрасно знал все эти симптомы — эпидемию в Вызиме он не забудет никогда. Но для него людские болезни не были страшны, так что он пережил это время.       Но в этот раз, судя по всему, «Катриона» была приправлена родовым проклятием: «От неё ведь не теряют зрение. Была бы тут Шани, она бы подсказала, что делать.» — подумал мужчина. Но к сожалению или счастью, ведьмак был убийцей чудовищ, а не врачом.       Все столпы встали на колени, замолкнув. Кроме одного, кто чисто физически не мог это провернуть — под сапогом на шее было не очень-то удобно. Геральт сделал вывод, что Глава пользовался большим авторитетом. «Интересно, почему? Он даже на охотника самого низшего ранга не похож, что уж говорить о столпах.»       — Геральт-сан, рад вас видеть. Не потрудитесь объяснить, почему вы удерживаете моё дитя? — задал вопрос Ояката-сама.       Ведьмак хмыкнул. Голова заболела, но он решил не обращать внимания.       — Я тоже рад встрече. Давно хотел задать вам парочку вопросов. Что до этого недоразумения… — Белый волк сильнее прижал Санеми, пытающегося вырваться, — ваши «дети» едва только что не убили беззащитных мальчика и девочку-демона, хотя приказ был ясен и понятен. Какая поразительная дисциплина.       Ояката-сама перевёл свой безжизненный взгляд на Столпов, которые сжались до такой степени, словно хотели провалиться под землю.       — Это правда, дети мои? — спросил он, чеканя каждое слово.       — Все, кроме Шинобу Кочо, Гию Томиоки, и той девушки с розовыми волосами. Прости, не знаю имя, — добавил ведьмак. — Они пытались уговорить дождаться вас, но тщетно.       — Спасибо, Геральт, — поблагодарил глава, — бездействие всегда хуже действия, даже столь… Радикального. Отпустите моего ученика, пожалуйста.       — С условием: поводом нашего недопонимания стала сестра-демон этого мальчика. Действительно, на слово и я сам бы с трудом поверил, но можно это продемонстрировать, — беловолосый отпустил охотника, тот встал, шипя от боли. — Пусть докажет, что демонам нельзя верить, и они все едят людей.       Тот взял короб, кинул его в тень поместья, после чего вспорол себе руку. Ведьмак всё это время стоял рядом, смотря, как бы тот чего не выкинул. Крышка медленно приподнялась, и миниатюрная девочка поднялась, смотря на истекающее кровью запястье.

***

      Я и не помнила, когда появился этот человек. По-моему, он пришёл вместе с Танджиро, тогда, ночью. Когда всё это случилось… Он хотел убить меня, я набросилась на них, совершенно не контролируя ни тело, ни разум. Жажда крови делала это. И вдруг я почувствовал холод. Этот седой мужчина мог убить с первого удара, даже не раздумывая. Но потом… Что-то в нём щелкнуло. Он защитил меня от того охотника, дрался с ним, совершенно не боясь.       «Чтобы убить её, тебе придётся пройти через мой труп», — фраза эхом отдалась в голове, повторяясь много раз. Хрипловатый голос все говорил и говорил её. Снова и снова. Этот мужчина был готов нас защитить даже ценой своей собственной жизни. Я смутно помню это… Иногда это появлялось в голове, словно воспоминание из детства, промелькнувшее, которое невозможно ухватить. Но теперь… Я вижу всё ясно.       Людей надо защищать, иногда — даже чудовищ. Потому что непонятно, кто и когда прячется за этими масками. Люди за чудовищами, или чудовища за людьми.       Он не был похож на человека, но сделал человечный поступок. Этот мужчина мне показал, что надо помогать другим. Он не бросил нас тогда. Я просто… Просто не могу его подвести.

***

      Незуко раздумывала около минуты. Капля за каплей падали на пол, раздавался глухой стук о дерево. Юноша-столп смотрел на это зрелище кровожадными глазами, предвкушая скорейший срыв. Все молчали. Ояката-сама вновь закашлялся, нарушая мёртвую тишину. Громадные розовые глаза взирали на руку. Слюны текли, как будто демоница впервые видела кровь. Но потом она резко отвернулась. Столп встал в шоке, Геральт вздохнул: этот цирк ему порядком надоел.       — Не напала за два года, так и не напала бы и сейчас. Удивительно… Будучи чудовищем, поступила человечней, чем вы. Столпы, верховные Охотники… — проговорил и сплюнул ведьмак.       — Что произошло? — Ояката-сама повернулся к одной из девочек, сопровождавших его.       — Демон отвернулась, не стала кусать господина Санеми.       — Вот как, интересно. Что бы тут произошло, если бы Геральт не вмешался? Я был о вас лучшего мнения, дети мои, — промолвил Ояката-сама, пристально глядя своими незрячими глазами. Столпы стушевались, таращась себе под ноги. — видно, я переоценил вас.       — Это неважно сейчас. У меня больше претензий к вам, нежели к ним, — вмешался Геральт. Камень, неожиданно прилетевший со стороны, он поймал не глядя. Затем хмыкнул. — Неплохой валун.       — Не смей перебивать Оякату-сама, — подросток, до этого не подававший голос, лет четырнадцати с длинными тёмными волосами с осветленными кончиками, недовольно глядел на ведьмака.       — Я смотрю, вы не поняли. Что ж, давайте проясним. — разозлился Геральт, сжав камень в руке. — Я не ваша прислуга, я не вхожу в стан охотников. Я не буду заниматься раболепием, кланяться каждому посредственному мечнику, не встречавшемуся с реальной угрозой. У меня нет никакого уважения к вам, вашим действиям и надуманному авторитету. Вы — единственные убийцы чудовищ, поэтому неудивительно, что вы возомнили себя лучшими охотниками за ними. Можете дальше играть в героев перед мальчиком и девочкой, которые слабее вас, пока Кибуцуджи Мудзан просчитывает следующие ходы. Убийство пятой низшей луны явно не будет оставлено незамеченным. Хотите заслужить уважение — думайте головой, а не одним местом. Держи, — Геральт подбросил камень, слабо придав тому импульс знаком Аард, но и этого хватило, чтобы опрокинуть подростка и оставить тому синяк, попав прямо в лоб. — Ояката-сама, отпустите Танджиро с Незуко. Они толком не отдыхали за последние сутки.       — В поместье бабочки. Надеюсь, ты не против, Кочо, — лидер тихо обратился к какуши, остававшимся в позе поклона. В ту же секунду один из них схватил короб, другой — за руку Танджиро, и они умчались. Камадо в последнюю секунду успел повернуться, махнуть и улыбнуться Геральту, мол: «Всё в порядке, удачи тут». Как только те скрылись за поворотом, Ояката-сама снова повернулся к ведьмаку.       — Что вы хотели мне высказать?       — Можно на «ты». — ответил ведьмак, — По пунктам?       — Можно и так, — пожал плечами Глава.       Геральт присел, достал фляжку, пригубил из нее. Затем достал меч и точильный камень, принялся полировать меч. Все столпы взирали на это с большим удивлением: среди них, насколько было известно Геральту, не было принято заниматься уходом за оружием самостоятельно.       — Почему в организации одни молодые члены? — начал беловолосый.       — Старые столпы подали в отставку, кто-то из них обучает новобранцев, — ответил Ояката-сама.       — Они должны быть здесь. Процент смертности высок, подготовка ужасная, в первые миссии умирает большинство мечников. Столпы — сильные, а что ещё важнее, мудрые и умные вояки, имеющие опыт. Эти, — ведьмак кивнул в сторону остальных, — не потянут такую ношу. Ты можешь быть сколько угодно талантливым, но низшая луна — и тебе конец. Новички должны работать первое время в парах, а не бродить по всей стране в одиночку, уповая на слабость противника. Старики должны тоже участвовать в миссиях, особенно с начинающими, чтобы оказывать им поддержку. Пункт второй: вы издеваетесь?       — Что? — переспросил глава.       — Повторю ещё раз — вы издеваетесь? Я видел много самоубийц, но чтоб настолько… Вот это что? — Геральт указал на форму розоволосой, с её выпирающими «элементами» в виде бюста и бедер, которые были едва прикрыты короткой юбкой. Девушка залилась краской. — Вы участвуете в показе мод или в убийстве монстров? Где самые примитивные доспехи? Любая атака: ткань, какой бы крепкой ни была, разлетится, оголяя ваше тело. Вам нужны лёгкие доспехи: я заметил, в большинстве случаев члены вашей организации полагаются на маневренность. Но защита должна быть, и это не обсуждается.       — Геральт, проблема в том, что у наших кузнецов нет чертежей…       — Не волнует. Они обеспечивают вас мечами? Обеспечивают. Вы их взамен защищаете? Защищаете. У них что, нет даже чертежей вековой давности? В конце концов, я могу помочь: есть зарисовки. Пусть работают, тогда состав мечников не будет уменьшатся так часто.       — Ладно, я запомню это, — кивнул Ояката-сама.       — Последнее: уровень столпов откровенно слаб — нужны дополнительные тренировки, и не дыханий, а обычного боя. Ещё ножи, арбалеты, бомбы, ловушки и всяческие другие штуки. Мечник, не использующий посторонние средства, всегда отважен и честен, но не всегда жив. Предположим, сломается ваша катана, и что дальше? Они у вас хрупкие, я пополам погну, что уж говорить о демонах…       — Почему ты нас вообще поучаешь? Пришёл, не понять откуда, устроил драку, нагрубил Главе, а теперь ещё советы раздаёт, — Геральт повернул голову к мужчине с серёжками. Тот гордо смотрел на него, задрав нос.       Ведьмак разозлился: он не хотел никому ничего доказывать.       — Я — машина для убийств. Если все ваши возраста сложить, я буду старше. Я дрался не только с демонами, но с тварями поопасней. Хочешь проверить? — спросил ведьмак, наклонив голову.       — Пф, если ты застал Санеми врасплох, это ничего не значит, — хмыкнул беловолосый. — Я блестяще разрушу твоё раздутое эго.       — Узуй, не советую, — Санеми попытался их остановить, но тщетно.       — Во-первых, прекрати болтать, — Геральт достал стальной меч, прокручивая его в руке, — во-вторых, до первой крови.       Не успел никто ничего сделать, как бой начался. Тенген Узуй, именно так звали этого мужчину, жёстко прессовал Геральта, заставляя отражать атаки двух сцепленных мечей. Слева, справа, сверху, снизу, слева, справа, выпад — сражение походило на какой-то безумный танец. Столп прыгнул, ударяя — Арондит остановил клинки. Противник теснил ведьмака: клинки больше походили на колеса повозки, что ехала от невезучего торговца по склону, лишая прибыли. Удары были быстрые, но не сильные. Геральт безукоризненно держал оборону, выжидая момент. Узуй сбавил темп, выдыхаясь, ведьмак сделал выпад вперёд, разрубая цепочку, связывающую мечи. Затем принял стойку и использовал «вихрь». Столп продержался две минуты: паршивость ситуации для него состояла в том, что и убежать было нельзя — в спину пырнут. И прыгнуть тоже не было возможности — остался бы порез на руке. Удары вновь и вновь обрушивались на юношу, а ведьмак даже не устал. Блок начал подрагивать, а натиск оставался тем же. Этот стиль буквально прижимал к земле. Блок упал: косой удар пришелся на плечо. На всё сражение Геральт потратил три минуты своего времени, которые предпочел бы провести по-другому.       — Замечательно. Ещё кто-то желает попробовать? — ведьмак повернулся к присутствующим, — или займёмся более важными делами?       Желающих не нашлось.       Тенген Узуй уселся, промыв рану спиртом, который дал Геральт и поправляя обмотку, которую повязала Кочо на плечо. Санеми хрипло заржал над ним, издеваясь и говоря про «разрушенное эго». Все столпы сидели, ведьмак стоял, прислонившись к стене.       — Геральт, после твоей выходки ты должен будешь заменить Шинадзугаву. Ему нужно будет время на восстановление, — констатировал глава.       — Ничего мне не нужно… — попробовал возразить Шинадзугава, но текущая из его сломанного носа кровь не была с ними солидарна в вопросе отдыха.       — Заткнись уже и делай, что велят. Хорошо, Ояката-сама, — кивнул ведьмак. — Но я так просто не работаю.       — Как и раньше: питание, место для ночлега, ингредиенты и немного денег? — спросил лидер.       — Назначите ещё тренировки Танджиро, Иноске и Зеницу. Попадёмся против высшей луны — мне их помощь пригодится. В конце концов, и я не всегда могу быть рядом, — Геральт зевнул, потянувшись.       — Шинобу-сан, ты возьмёшь это на себя? — предложение, от которого невозможно отказаться. Голос очаровывал, успокаивал, дарил душевное умиротворение.       — Для меня это большая честь, Ояката-сама! — улыбнулась девушка.       «Да, вопрос как у Эмгыра. Найдёшь Цири? Да или да, конечно? Отличие в том, что сейчас они действуют по своей воле. Странно… Кажется, я всё понял.» — на ведьмака снизошло озарение.

***

      В следующие полчаса ведьмаку стало очень скучно, он задремал и был разбужен Томиокой, трясущим его за плечо. Когда все ушли, Геральт выходил последним. Ояката-сама уже поднялся, как его окликнули. Медальон подрагивал, волк сердито скалился, словно живой, обнажив зубы.       — Не держите меня за дурака, магию я умею распознавать легко. На первый раз прощаю, — Геральт говорил тихо, чтобы ушедшие вперед столпы ничего не услышали. — Но если ещё раз полезете мне в голову — отрублю вашу.       Мужчина, пребывая в шоке, медленно обернулся, и, наверное, если бы он видел, его глаза бегали бы от ужаса.       — А, ещё кое-что, совсем запамятовал, — протянул ведьмак. — Вашим «невмешательством в естественный порядок вещей» вы сгубили кучу жизней на той горе. Там был демон, непосильный мальчишкам и девчонкам, что только научились держать клинок. Я думаю, их братьям и сёстрам было бы интересно услышать о вашем бездействии.       Геральт выдержал паузу, внимательно наблюдая за Главой, что оперся о дверь поместья. Он весь дрожал.       — Но я не стану этого делать. Я пришел сюда не для того, чтобы исправлять вашу организацию. Не обольщайтесь: всё, что я советовал вам, было сделано исключительно для блага тех мальчишек, с которыми я путешествую. Не пришел я и чтобы убить Мудзана. У меня есть свои интересы, как и у вас. Не путайтесь под ногами, обеспечивайте меня всем тем, чем я скажу, и не вздумайте играть со мной. В противном случае порог этого поместья вспенится от вашей крови и крови столпов, которые, несомненно, попытаются мне помешать. Я этого не хочу.       Ведьмак развернулся, махнул рукой.       — До встречи, Ояката-сама. Готовьте на убой и дальше своих подчинённых, готовых за вас лезть хоть в огонь, хоть в воду. Но со мной в эти игры не играйте. Мне хватило.       Геральт вышел с территории в абсолютной тишине. Лишь когда ворота за ним с грохотом захлопнулись, он выдохнул.       «Сейчас в поместье бабочки, там высплюсь, а потом…» — подумал Белый Волк, но его думы так и остались думами.       — Геральт-кун, можно вас на минутку? — девушка с розово-зелеными волосами бежала к нему, улыбаясь и завороженно смотря на него, как на какую-то диковинку. Обычно так выглядели дети, которые хотели подержать меч ведьмака.       «Что. Черт побери. Всем. От меня. Надо?», — ведьмак закатил глаза. Но одно его немного радовало: Здешние охотники не были бездушными монстрами, которым плевать на своих собратьев.

***

      Геральт не был знатоком в общении. Дружелюбие в принципе являлось антонимом к слову «ведьмак», но он старался поддерживать хорошие отношения с людьми, которые были ему небезразличны. Порой его называли хорошим другом, и это его удивляло. По его мнению, он дружить абсолютно не умел. Вечно пропадал, вечно был где-то далеко.       Поэтому, когда толком незнакомая ему девушка подошла, он впал в прострацию. Не из-за её половой принадлежности, а из-за того, как она с ним общалась. Настолько лучезарного человека надо было ещё поискать. Наверное, лишь Танджиро с Цири обладали таким же талантом.       Мицури Канроджи была невысокого роста, с зелено-розовыми волосами, миловидным личиком и объемными формами. Одета она была в лёгкую одежду, не стесняющую её движения от слова совсем. Хвойные глаза светились, смотря на Геральта. Она по-доброму улыбалась, не как Шинобу, через улыбку которой сквозила фальшь. Девушка схватила его за руку, крепко держа её.       — Геральт-кун, меня зовут Мицури Канроджи, мне девятнадцать лет. Давайте дружить! — весело проговорила она скороговоркой настолько быстро, что Геральт едва уловил суть.       — Ну… Давай, что ли, — ведьмак впервые за долгое время немного растерялся.       — Замечательно! Тогда пойдёмте, я постригу сперва вас, а потом и юного Камадо. Такой мальчик, просто замечательный! Был готов героически броситься на нас, защищая свою сестру! Я бы так не смогла, — взяв Белого Волка за руку, девушка бежала впереди, попутно рассказывая всякую чушь. Поток мыслей был неисчерпаем, поэтому ведьмак сдался, не предпринимая больше попыток сказать что-либо.       Он и не понял, как они очутились в поместье бабочки; Мицури махнула рукой стоявшим на входе и о чем-то спорящим (о чем, Геральта совершенно не интересовало) Шинобу и Гию, проворковав о том, какие они милые вместе, и вошла в поместье. Девушка кликнула одинаковых девочек, встречавших их, и велела приготовить воду. Те радостно кивнули и убежали. Поместье было чуть побольше, чем у Тамаё, в таких же цветах. Ведьмак подумал, что все эти дома строили одни и те же люди. Наконец, они очутились в какой-то комнате: зеркало отражало его усталое лицо, перед ним стоял стул и столик, на котором лежали всякие парикмахерские принадлежности. Однако сперва Геральту были выданы рубашка и штаны и был дан приказ отправляться мыться. Белый Волк вздохнул, немного пожалев, что согласился на эту авантюру, но ничего не попишешь. Вскоре он был в ванне, по меркам его времени, это была настоящая роскошь: только богатые дворяне да императоры могли иметь такую. Раздевшись, он погрузился в горячую воду. В комнате была приятная полутьма, заходящее солнце едва пробивалось сквозь решетчатое окно, в воздухе витал запах каких-то целебных трав. Мышцы расслабились впервые за долгое время, и Геральт почти уснул, но в дверь постучались.       — Геральт-кун, вы еще долго? — тонкий голос Мицури разрезал тишину поместья.       — Иду, уже иду, — ведьмак вылез из воды, надел выданные вещи, зевая. Вытершись полотенцем, он вышел из комнаты и уселся на стул, смотрясь в зеркало. Мокрые, немного спутанные волосы были до плеч, борода, порядком отросшая, напоминала ему его друга Золтана Хивая.       «Что-то я постарел» — усмехнулся ведьмак, чуть грустно улыбнувшись.       — Я хотела вас спросить, Геральт-кун. Как мне к вам обращаться? У вас есть фамилия? — девушка расчехлила ножницы.       — Зачем тебе? — спросил тот.       — Ну, я же должна к чему-то «сан» прибавлять.       — Если тебе несложно, называй меня Геральт-кун или просто — Геральт. Это вполне меня устраивает, — ведьмак пожал плечами.       — Хорошо, Геральт-кун, как скажете…       — И давай на «ты». Мне так проще.       — Как пожелаешь, Геральт. Итак, как будем стричься? — Мицури улыбнулась, повертев в руках ножницы. Её косы вильнули из стороны в сторону, красиво развеваясь.       — Чуть укороти волосы до середины шеи, потом дай мне резинку. Я соберу их сам. С бородой тоже справлюсь.       Пять минут прошло в молчании, ведьмак успел задремать, но Мицури задала вопрос, вырвав его из царства Морфея.       — Откуда ты прибыл, Геральт-кун? На собрании ты говорил, что сражался не только с демонами, — девушка аккуратно стригла волосы, параллельно успевая болтать.       — Эти земли очень далеко отсюда, вряд ли вы их знаете. Дикий край, — ответил Белый Волк. — да, встречал я разных чудовищ. Не буду всех перечислять, слишком много. Можешь не верить, твоё дело.       — Что ты! После Санеми-сана я охотно верю в это! Ты правда считаешь, что мы слабые? — поинтересовалась она.       — Я видел дыхания в действии и знаю, на что они способны. Но без опыта ведения боя вам конец при встрече с высшей луной. — ведьмак задумчиво глядел в зеркало. — Я сражался с третьей, почти победил, но я мутант, проживший ни один десяток лет, а вы обычные дети по сравнению со мной. Некоторые его приёмы невозможно отразить, будучи человеком. Этим же ублюдкам сотни лет, они убили не одного столпа. Я думаю, на них нужно ходить парами. Так есть хоть какой-то шанс.       — А, так ты мутант? Я-то думала, что у тебя с глазами какие-то проблемы! Как тебе это удалось? — Мицури поджала губы, думая, как лучше заплести хвост.       — Путём мук и страданий. Поверь, ты ни за что не захочешь повторить мой путь. — твердо сказал Геральт, — Нам приходилось не жить, а выживать. Порой, днём без продыху — некоторым нашим чудовищам было плевать, светло или темно за окном. Ночью — тоже заказ на каких-нибудь потусторонних существ. Иногда уснуть не дают, а иногда неделями ищешь заказ, чтобы себя прокормить. У нас не было лидера, который обеспечивал всем. По крайней мере, не стало. В применение шло то, что купил, что украл, что нашёл и собрал.       — Но вы же герои! Люди вас любили? — наивно поинтересовалась девушка.       — Да, не представляешь как, — съязвил ведьмак, — Если любовью можно считать угрозы и гонения, вместо убийства, то да, любили.       — Но… Почему? — удивилась Мицури.       — Сложно это всё. Нас было, за что ненавидеть. Кучу причин. Слушай, спасибо тебе, но я правда устал. Ты уже закончила? — Геральт решил не развивать тему. В конце концов, он не был знаком с девушкой так долго. Танджиро он обещал рассказать хоть что-то два года. Ведьмак никогда не открывался незнакомым людям.       — Да! Вот, тебе нравится?! — девушка радостно захлопала в ладоши, переводя тему и смотря на результат своей работы. Геральта всё устраивало — сам бы он так не смог.       — Спасибо. Как мне тебя отблагодарить? — он смотрел на девушку в отражении.       — Не стоит, Геральт-кун. Мне говорили, чтобы подружиться с людьми, достаточно им помочь и поговорить с ними! Это основные два правила! Так что, мы — друзья? — Мицури легко подпрыгнула и подмигнула в предвкушении ответа.       — Конечно, а то как же, — ведьмаку ничего не оставалось, как согласиться. Но он-то особенно и не был против. Девушка ему нравилась, добродушные люди всегда ему симпатизировали.       «Была бы тут Цири… Наверное, они бы стали лучшими подругами, которых у нее, к сожалению, не было.»       — Ура! Я познакомлю тебя потом с остальными. Вот увидишь, они хорошие ребята! — от радости девушка повернулась вокруг своей оси.       — Жду не дождусь, — устало пробормотал Белый Волк.       — А, стой, Геральт-кун, последний штрих. Вот… — она велела наклониться, вплетая какой-то розовый цветок ведьмаку в волосы. — Теперь мы точно друзья!       — А… Ага. — Геральт шокировано поправил его, дабы тот не падал.       — Ты будешь бриться? — поинтересовалась Мицури.       — Чуть покороче, не хочу смотреть на голое лицо, — он принял бреющие принадлежности от девушки.       — Почему? Я уверена, тебе идёт! — уверенно сказала Канроджи.

***

      — Знаешь, Геральт? Меня занимает один вопрос. — Йеннифер поправляла прическу, пока они шли на похороны Брана.       Солнце уже село, и последние отблески света отражались в водах Скеллигского моря. Его спутница была чертовски привлекательна: невысокого, но и не низкого роста, длинные чёрные волосы развевались на ветру, на почти идеальной талии сидело черное платье, фиалковые глаза сияли, а розовые сахарные губы так и манили к себе прикоснуться. Геральт иногда не понимал, за что ему досталось такое счастье. Но красивая внешность не до конца сочеталась с характером: немного язвительным, колючим, непонятным. Часто от его подруги нельзя было понять, чего ожидать. Поэтому Геральт решил действовать аккуратно.       — Хм? — наклонил голову ведьмак, разглядывая её черты лица, пытаясь угадать, что в них прячется: очередная шутка или глупый вопрос, который выведет его из себя. Но ничего из этого не последовало.       — C чего ты вдруг отрастил бороду? — неожиданно поинтересовалась женщина.       — Даже не знаю. — немного удивился вопросу ведьмак. Он правда этого даже не заметил.       -Ммм… — задумчиво протянула Йеннифер, — Тебе идёт.

***

      Геральт легко улыбнулся, вспомнив это. Мицури это заметила и тоже улыбнулась, глядя ему в глаза, которые ведьмак не поднимал. Ведьмак ей нравился: большой и мощный, добрый и отважный. При этом к ней он относился как к ровне, не зазнаваясь, хотя и был сильнее её и остальных. Это её всегда привлекало в людях. Честность, доброта и открытость. «Думаю, первым делом его первым делом нужно было познакомить с Химеджимой-саном» — подумала Канроджи, что-то прикидывая.       — Нет, я думаю, мне так будет лучше, — решительно сказал он.       — Хорошо, Геральт-кун. Я тебя понимаю, если бы я тоже слушала все советы насчёт моей внешности…       — Если бы я тоже это делал, меня тут вообще не должно было быть. Ещё раз спасибо и до встречи, — ведьмак наклонил голову, прощаясь. Вдруг девушка подошла и обняла его.       — Геральт-кун, почему ты так удивлен? Я так делаю со всеми друзьями. — Мицури подняла свой взор, пересекаясь с удивлённым взглядом ведьмака.       — Не состыкуется твой образ с другими из вашего народа, кого я встречал, улыбнулся ведьмак, легко прижав её к себе, — Научишь меня, как правильно дружить?       — Обязательно!       Так ведьмак сделал первый шаг навстречу столпам.

***

      Выйдя из комнаты, Геральт направился по длинному коридору. Солнце уже село, лампы на стенах приятно светили, убаюкивая. Но, покой ведьмаку только и мог, что сниться. Он влетел в Столпа, который на плече носил змею. Если говорить откровенно, то он беловолосому вообще не понравился. Маска на пол-лица, глаза разного цвета, но это ещё ничего. Характер оставлял желать лучшего.       — Эй, смотри, куда прёшь. — разозлился парень, — Ослеп, что-ли?       — Извини, устал я, вот и не заметил, — Геральт всеми оставшимися немногочисленными силами старался не вступать в конфликт.       — Тут дело не в усталости, а в полном неуважении. Ты — самозванец, знай своё место, — разозлился оппонент, — Грубишь главе, ставишь условия, делаешь, что хочешь. Сумасшедший какой-то. И почему Ояката-сама не приказал тебя убить?       — Ты мне будешь поучать про сумасшествие, когда у самого змея на плече сидит? — вопросительно поднял бровь ведьмак. Пресмыкающееся сердито зашипело, блеснув красными янтарными глазами. — Серьёзно? Тебе не хватило примеров двух твоих братьев по оружию? Безнадёжно. Я иду спать, отойди, пожалуйста, я не в настроении.       — Ладно, ступай своей дорогой, — сказал столп Змеи и в последний момент схватил ведьмака за плечо прежде, чем тот ушёл, — Мне плевать на твою жизнь, делай что хочешь. Но если ты хоть пальцем тронешь Мицури… Я выпотрошу тебя.       У Геральта появилось резкое желание сломать эту руку, держащую его, но он сдержался, лишь кивнув. Столп отпустил его и отправился в сторону комнаты Канроджи. Ведьмак вздохнул настолько устало, насколько это вообще в принципе было возможно, и пошёл в спальню.       «Похоже, одно из «правил дружбы» работает с перебоями.» - подумал Геральт.

***

      Что дёрнуло ведьмака подняться ночью, он не имел понятия. Просто в какой-то момент организм решил, что с него хватит спокойного сна и пробудил мужчину. Последний потёр разболевшуюся голову, встал, в надежде попить воды и снова заснуть, но ничего не нашел. Точнее нашел — пустой графин. Видно, его не ждали в гости на ночь, и служанки в суматохе забыли его наполнить. Геральт видел колодец во дворе, и это было единственным выходом. Он надел штаны, поправил медальон и вышел из поместья.       На улице было прохладно, время было примерно три часа ночи - уже появилась роса. Птицы ещё спали, и мертвая тишина нарушалась лишь скрипом забора, шуршанием в траве каких-то насекомых и водой, бултыхающейся в колодце. Ветер дул порывами, качая деревья глицинии. Они шелестели, иногда клонясь ветками к земле.       Всё это напоминало ведьмаку деревню Белый Сад в Неверленде, когда туда после заказа на полуденницу прибыл ведьмак. Люди еще спали, корчма была закрыта, слышен храп крестьянина из избы, которому утром вставать и идти в поле. Даже петухи спали, тихо квокая во сне. Лишь шумели яблони и другие деревья, лепестки только появившихся цветов кружили в воздухе. Умиротворение.       Геральт набрал воду. Он поднял ведро, поставил на землю кувшин, налил до краёв. Взял его, после чего выпрямился, посмотрел сторону, где на первый взгляд никого не было, и произнёс:       — Тоже не спится, а, Кочо?