True Sapphire.

***

Утром, когда Ферайе просыпается, она не сразу понимает, что ее голова удобно располагалась на большой груди Атеша. Ее глаза медленно раскрываются, рука свободно вытягивается вверх, а на лице играет улыбка, но стоило пелене неведения полностью покинуть девушку, она в ужасе ахает, понимая что лежит прижатая к Атешу, его рука развратно расположилась на ее бедре, чуть задрав шелковый топ. У Ферайе начинает бешено колотить сердце в груди от исходящего от его тела тепла. Медленно опустив глаза на его руку, Ферайе аккуратно скинула с себя его руку и поспешила вскочить с кровати. Злость в отрицание того, что ей всю ночь нравилось спать на груди мужа, наполняла ее глаза, и чтобы выпустить ее наружу, девушка берет маленькую подушечку с кресла и запускает ее в мужчину от чего тот внезапно просыпается и в недоумении, изгибая густые брови смотрит на ее недовольное лицо. Эта женщина понимала, что она делает? Сначала она сторонится его, укладываясь, как сирота на самый край, даже не накрывшись одеялом, а потом, будучи сонной, продрогшая до пяток прибивается к его горячему телу, требуя согрева.  — Никогда не касайся меня! — она вскидывает указательный палец и встречается с его насмешливым взглядом.  «Ферайе, ты серьезно? Несколько дней назад, я чуть не овладел тобой, и ты была не против.» Именно это Ферайе читала в его горящем взгляде, и ей на какое-то мгновение становится не по себе, она не выдерживает и убегает в ванную комнату. К слову, на завтрак она тоже не спускается, желая поскорее свинтить из особняка и не попадаться Атешу на глаза. 

***

Темно-русая девушка скучающе сидела, попивая свой коктейль в одном из уличных кафе Ургюпа. Хазал не была в родном Ургюпе почти полтора года, и вот тоска вновь поманила ее обратно. Сотни забытых лиц за спиной, оставленные руки, покинутые мужчины, и как всегда ни гроша за спиной. Деньги в ее заначке совсем скоро закончатся, ведь девушка за это время привыкла жить на широкую ногу, не отказывая себе ни в чем. Устремив свой цепкий взгляд в сторону, в надежде подцепить какого-то парня, Хазал видит спешно идущий силуэт уже позабытой ею Ферайе.  — Ферош?! — голос Хазал громко срывается и черноволосая оборачивается. Ферайе узнала свою бывшую подругу, и как — то равнодушно пошла к ней на зов. На Хазал был надет по — взрослому откровенный комбинезон, что отмечает Ферайе в то время, как Йылмаз была облачена в лёгкую юбку — плиссе с высоким плясом чёрного цвета и приталенную блузку из хлопка светло-серого оттенка. — Здравствуй, Хазал. — сухо произносит Ферош и цепляется за стоявший алкогольный напиток на столе Хазал взглядом. — Как ты ? — Как видишь, я вернулась. — девушка развела руками и посмотрела на свободный стул. — Присядешь? Ферайе обреченно закатила глаза, ведь она спешно уходила в никуда, желая выгрузить все что переполняло ее, связанное с Атешем. Отодвинув стул, девушка облегченно плюхнулась и почувствовала, как ее живот напомнил о необходимости покушать. — У меня есть немного времени, я как раз не завтракала. — достаточно серьезно произносит Ферайе, давая Хазал возможность впервые за три года выйти на совместный контакт.  — Ты надолго вернулась? — заинтересованно бросает Хазал. Ферош из них двоих, всегда была самой хваткой. Быть может по старой дружбе, она поможет Хазал устроить жизнь снова в этом забытом месте? Или быть может, они помирятся и вдвоём, как и мечтали, рванут в Стамбул? — Надолго. Мы с Атешем приняли решение начать сначала и продолжить брак.— тяжело вздыхая произносит спокойный голос девушки, она движением своих тоненьких пальчиков подзывает официанта. — Греческий салат пожалуйста и зелёный чай с лимоном. Хазал удивлённо раскрывает рот, когда слышит, что Ферайе находится в отношениях с Атешем.  — Я и подумать не могла, что вы с Атешем когда-либо сможете стать парой, ведь ты так любила Ямана. Жизни без него не представляла. — недоумевая, болтала Хазал, качая головой все ещё не веря в происходящее. — И что же, ты теперь любишь Атеша? — Да. — срывается с губ Ферайе, и ей кажется, что эта ложь даётся ей легче всего, потому что в глубине ее груди, закрытое на замке сердце, кричало о том, что все было правдой. Ферош аккуратно поправила густую прядь своих волос, закидывая ее за плечо. За эти три года ее волосы стали значительно длиньше, как и лучше стал уход за волосами, благодаря стамбульским специалистам, стал более разборчивым.  —  А у меня все, как обычно, мы с Дамлой пытались открыть свой клуб в Кайсери, но не вывезли аренду, конкуренты оказались сильнее. Закрылись через семь месяцев. — разочарованно рассказывала Хазал, переодически делая глотки алкоголя из своего бокала.  — Ты же хотела карьеру модельера… — с грустью в голосе, наконец ответила Ферайе после того, как Хазал закончила. — Брось, Ферош, ты и без меня знаешь, что таким  бедным девушкам, как мы, не пробиться в мир моды, если нет больших связей. — Хазал смолкла, думая стоит говорить или нет, но все же решила сказать. — Посмотри на себя, ты наверняка, выиграла больше от факта того, что твой муж Атеш, а не от таланта модельера. И слова Хазал звучат жестокой правдой для Ферайе, как бы она не пыталась отрицать. Девушка бросила застекленный взгляд в сторону, вспоминая слова Атеша: «Твои контракты в Стамбуле, благодаря мне.» Если бы не Атеш и не его участие, быть может и не было бы тех трёх лет в Стамбуле. Не было бы той Ферайе, что уверенно следовала по жизни.  — Извини, я совсем забыла, что опаздываю… — внезапно очнувшись, выдаёт Ферайе, спешно вскакивая со стула. — Ты можешь покушать мой салат и выпить чай, я сейчас оставлю денежку. — Ферайе нервно опускает руки в сумочку, достав необходимую купюру.  — Вот, держи. Если что-то понадобится, ты можешь позвонить, я не меняла номер. Хазал непонимающе охватила девушку с ног до головы, проворачивая причину ее поведения. Быть может ей не стоило говорить про Атеша, принижая Ферайе? Почему Ферайе уходит, если сказала, что у неё есть время? Так много вопросов и ни одного ответа. Поджав пухлые уста, Хазал недовольно согласилась и проводила взглядом, уносящуюся фигуру Ферайе обратно в сторону, откуда она появилась.  — Я позвоню, обязательно! — Кричит громко девушка в след Ферайе.

Ничего не менялось.

***

— Алейна! — нервозно кричит Яман в проеме прихожей, когда видит потрепанную жену, едва стоявшую на ногах. — Что ты, черт возьми, вытворяешь? Алейна театрально снимает с себя туфли, швыряя их в сторону. Яман никогда не интересовался ею. Почему же сейчас он закатывает ей истерику?  — Любимый… — кудрявая девушка, издеваясь тянется к мужчине и дышит на него невозможным перегарищем.  От одного только запаха у Ямана кривит лицо, он старается не дышать, подхватывая гулявшую всю ночь жену, чтобы никто из живущих в особняке, не увидел ее в таком состоянии. Но Яману в этой ситуации оставалось только молиться, Алейна никак не поддавалась, тащить ее по лестнице, не создавая шума, становилось невозможным.  — Яманым, мой Яманым! — песней протянулся голос Алейны уже между дверьми комнат особняка. — Мой Яманым, скажи мне, что любишь меня! Яман уже мысленно вспомнил Аллаха десять раз и помолился ему о своей грешной душе, ведь была бы его воля, он бы скинул эту придурковатую девицу прямо с лестницы.  — Алейна, тише! Если дедушка увидит, тебе не поздоровится. — Шипит Яман и немного припирает девушку к стене, он так устал тащить ее, оставалось немного, дойти до конца к двери комнаты, чтобы спрятать этот ходячий позор.  И все прошло бы спокойно, если бы на другом конце из двери, не появился силуэт его старшего брата Атеша. Как всегда с иголочки и при параде, брат смотрел на возникшее перед ним зрелище. Яман злился на Атеша. Злился в самого детства, с того самого момента, когда Атеш уехал в Америку, поднялся на ноги самостоятельно и добился высот, в то время когда они с Оканом были прижаты тиранией деда Омера. В своей бесполезности и никчёмности Яман тоже винил Атеша, ведь он, как старший брат, не сделал ничего, чтобы помочь им с Оканом, как считал Яман. Он всегда делал вид, что ему не все равно, и сейчас его приближающиеся шаги, Яман воспринимает, как создание видимости беспокойства. — Давай, я помогу тебе, Яман. — тихий голос Атеша уже звучит рядом с Яманом. Пьяная Алейна, наконец поднимает глаза и с косой радостью, уже готова плюхнуться на Атеша. — Брат Атеш! — Алейна в прямом смысле рушится на Атеша и тот подхватывает ее. — Я так рада за вас с Ферайе! Руки Ямана сжимаются в кулаки, он едва заметно сжимает зубы под закрытыми губами, а затем переваливает Алейну на себя. — В этом нет необходимости, лучше займись своей женой. — в голосе Ямана прозвучала колкость и злоба. Атеш закатил глаза и аккуратно отпускает Алейну. Этот идиот так и не сделал никаких выводов, и Атешу уже кажется, что его брат никогда не повзрослеет. — Моя жена с самого утра на ногах и занимается делами, в то время, как ты не в состоянии даже уследить за Алейной, и понять почему эта несчастная девушка в таком состоянии приходит домой.  Мужчина не выдерживает и высказывает все младшему брату, ведь Яман, как и всегда винил всех, кроме себя, не видел в происходящем следствий своих поступков. Если бы он не мучил Алейну с самого начала, не втягивал ее в этот брак и не продолжил бы давать надежду, Яман уже давно бы был свободен. Яман ничего не отвечает, лишь спешно волочет Алейну в сторону своей комнаты, чтобы больше никто кроме Атеша не увидел ее в таком состоянии. Атеш не решается бросить брата в этой ситуации и доходит до комнаты, помогая открыть дверь.  Яман скидывает Алейну на кровать и спешно выскальзывает из комнаты, чтобы дать брату достойный отпор.  — Зато вы с Ферайе настолько счастливы, что даже не стыдитесь своей любви.  В голове Атеша сразу же вспомнился вечер того самого дня, когда они с Ферайе были в Зимнем саду и чуть ли не придались любовным утехам.  — Так вот, что тебя беспокоит, Яман… — с издевающейся усмешкой, произносит Атеш. Яман взрывается, бросаясь на Атеша, и ответ не заставляет себя ждать. Атеш буквально отталкивает от себя Ямана и тот несильно впечатывается в стену. — Успокойся парень, ты слишком напряжен. Там в комнате твоя жена, я думаю тебе стоит заняться тем, чтобы привести ее в порядок. — поправляя на себе темно-синюю рубашку, сдержанным голосом, молвит Атеш. — У дедушки вечером годовщина свадьбы с госпожой Шермин. Алейна должна быть в порядке.  Засунув руки в карманы своих брюк, Атеш быстро направился по ступенькам, он очень спешил в офис, ведь в качестве подарка на годовщину дедушки, Атеш собирался принести выгодный контракт сотрудничества. 

***

Ферайе стоит посреди спальни, уже успокоившись от испуга, что выходивший из особняка Атеш мог ее заметить и вернуться. Ей хотелось скрыться, ведь внутри играла огненная буря. Черноволосая красавица садится в кресло и смотрит на собственное отражение, что в моменты уединения выдавало все ее истинные чувства. Почему она не убежала? Почему она не сделала ничего, чтобы противостоять Атешу? Почему ее разум в моменты близости бьет молотом словами о том, что Ферайе хочет быть с Атешем, что ее губ жаждут его поцелуя.  На туалетном столике перед зеркалом стояли флакончики из темно-коричневого и чёрного стекла. Все они принадлежали Атешу. Ее тонкие пальцы с особой бережностью берут один тяжёлый флакон в руки и раскрывают. Чтобы лучше раскрыть аромат, девушка пшикает им в сторону и принюхивается. Это был запах Атеша, в последние дни он пользовался именно этим парфюмом. На мимолетное мгновение, Ферайе представила, что если, они с Атешем будут очень близки, как мужчина и женщина, то она тоже будет пахнуть Атешем. Она точно сойдёт с ума с этим мужчиной.  Стук в дверь. Девушка вздрагивает. Если это Атеш вернулся и попытается вновь испытывать ее, то у Ферайе уже нет сил держать его на расстоянии, она сдастся на все его уловки. Недоверчиво она последовала к  двери, поставив обратно флакон с духами Атеша. Стоило двери приоткрыться, как Ферайе увидела перед собой госпожу Гюльфем, державшую в руках свою любимую кошку. — Ферайе, я пришла поинтересоваться все ли хорошо с пошивом рубашки. — объясняет женщина, видя немного взволнованный вид невестки. И Ферайе облегченно выдыхает, открывая дверь шире, позволяя свекрови войти. — Да, все идёт хорошо, через пару дней, вы сможете ее уже примерить. —  бросая взгляд на манекен с белой рубашкой, подтвердила Ферайе.  Но кажется госпожу Гюльфем привела к ней вовсе не рубашка.  — Ферайе, Атеш все также добр к тебе? — и женщина пристально смотрит на девушку, которая сразу же опустила глаза. Добр ли был к ней Атеш? Очень интересный вопрос, и Ферайе сразу же одобрительно кивает, пропуская в памяти все фрагменты прошедших дней за исключением некоторых конфронтаций и полёта на шаре, где он вынудил ее вновь стать его женой с угрозой разрушить ее карьеру модельера. — Да, у нас все хорошо. — наконец подтверждает Ферайе, а внутри противоречия. Все ли было так хорошо, как она заверяла? Столько вопросов и так мало ответов. Ферайе хочет спросить. А что потом? Сейчас Атеш заставил ее вернуться.  Что будет дальше? Они так и будут жить на противостоянии и спорах? — Завтра мы должны поехать смотреть помещение под ателье.  — Ферайе… — начинает достаточно напряжённо, Гюльфем. — Я очень хорошо знаю своего сына, он никогда не возвращается туда, где был покинут, поэтому, будь осторожна, Атеш теперь никогда тебя не отпустит. — слова женщины не были предупреждающим звоним, скорее наставляющим, отныне Ферайе придётся идти с ее сыном до конца, как и мириться с особенностями его сложного характера. — Почти четыре года назад, он оставил свою бывшую девушку Мелис за свадебным столом. Одна ее ошибка, Ферайе. — женщина выдерживает лёгкую паузу. — Атеш навсегда ее оставил.  Ферайе задумчиво сдвигает брови от слов госпожи Гюльфем, акцентируя на каждом слове. Если Атеш оставил свою бывшую из-за ошибки, то почему Ферайе стала той, кого он вернул? От ужасного осознания, что мужчина решил отомстить ей и сделать ее жизнь до конца пыткой, девушка вздрагивает. — Но тебя он вернул, он продолжает заботиться о тебе. Знаешь, — женщина подсаживается ближе и кладёт по-матерински руку на руку девушки. — Тебе может показаться, что Атеш не тот, какой раньше, но я вижу, что он очень любит тебя, Ферайе. И это тянется очень давно. — женщина внезапно смолкает, чтобы не выдать тайны прошлого. Она просто не имела права, ведь если она расскажет, Атеш никогда не простит ее, ей тяжело далось его прощение после обмана с болезнью. — Когда-нибудь ты узнаешь, дочка, но я хочу, чтобы ты знала, что в его сердце всегда была только ты, Ферайе. Ферайе уже собиралась задать свекрови все вопросы, родившиеся в ее голове, но госпожа Гюльфем внезапно поднялась, и похлопав, подбадривая Ферайе по плечу, собралась уходить. — Готовься к праздничному ужину, ты должна быть красивой.  Бросает Гюльфем, прежде чем скрыться от невестки полностью. 

***

Вечер приближался, за окном начало темнеть, оставалось совсем немного до семейного ужина. Ферайе уже приводила себя в порядок, стоя в ванной комнате, замотанная одно полотенце. Приподняв ногу на ванну, девушка усердно наносила лосьон с нежным цветочным ароматом на уже чистую кожу. Ещё не немного процедур ухода и девушка сможет надеть своё вечернее, чёрное платье длины мини, что висело на вешалке у двери. Одно из ее произведений искусства. Классическая модель, с совершено дорогой подачей. Плотная ткань, открытые плечи и глубокий вырез в груди, единственное чего не было у Ферайе к этому платью, так это подходящего украшения на шею, из-за чего образ в этом платье казался неполным.  Поставив баночку с лосьоном на полку, Ферайе вздрагивает от звука двери и появившегося в ней Атеша. Повернувшись девушка, сразу же забегала глазами, видя перед собой мужчину, раздетого до брюк с небрежно взлохмаченными волосами. — Я думал, ты уже готова. — коротко бросает его голос, и он, как ни в чем не бывало закрыл дверь, следуя к ванне. — мне нужно вымыть голову, я займу немного времени.  Кажется, укладка на его волосах теперь не поддавалась работе, поэтому мужчина, чтобы не выглядеть на вечере нелепо и небрежно, решил спасти ситуацию помывкой головы. — Тебе помочь? — неожиданно срывается с ее губ то, что пронеслось в голове. Атеш смотрит на неё заинтересованным взглядом и недолго думая, соглашается, кивнув с одобрением. Атеш включает для себя допустимую температуру воды и наклоняется  под поток воды, снятого с крепления душа.  Девушка располагается сзади, принимая ручку душу, пока Атеш наливает в свою ладонь достаточное количество пенистого шампуня. Он вымыл голову очень быстро, стряхивая линии воды, что стекали вниз. Ферайе боязно протягивает ему полотенце, пока он пристально смотрел на неё, сквозь мокрую челку, с которой скатывались капли воды. Атеш забирает махровое полотно, и Ферайе уже собирается выскочить от греха подальше, она до сих пор удивлена, как он не ответил на ее концерт утром. Не успевает.  — Помоги мне высушить волосы. — протягивая полотенце жене, просит Атеш, а другой рукой притягивает ее обратно к ванной. — Ладно. — сбивчиво звучит от Ферайе, а глаза разбегаются по его рельефному телу со сложными эскизами чёрного цвета от плеча до предплечья. Эти татуировки придавали ему сексуальности. Она никогда не видела его в такой интимной откровенности. Пальцы не подчиняясь, тянутся к чёрной линии, изучая. Но резко отдёрнувшись уже от спустившегося перед ней мужчины, чтобы ей было удобно вытереть ему волосы, Ферайе опустила темное махровое полотенце ему на голову, начиная аккуратно массировать, чтобы не повредить ему волосы. Дыхание перехватывает, ей становится тяжело дышать, и Атеш издевательски кладёт ей свои горячие руки на колени. Она разочаровано мычит, осознавая, что опять повелась на его очередную уловку. Негодяй! Ферайе хочет вскочить и выбежать скорее, но оказывается пригвозждена его прикосновениями. Его руки с особой нежностью поглаживали ее ноги, подбираясь к полотенцу, которое заканчивалось на ее бедрах. Робость овладевает девушкой, она тихо дышит, уводя взгляд в сторону, и это не остаётся незамеченным от Атеша, он чуть приподнимается и приближается к девушке, поднимая руку с правого бедра к ее щеке. Он действует на неё мгновенно, она закатывает глаза, как ненормальная, от его нежности и тепла.  Сдержаться уже не мог и Атеш, захватывая полураскрытые губы жены в затяжной поцелуй. Руки Ферайе уже мертвой хваткой не держатся на скрывающем ее теле полотенце, обвивая шею мужчины. Язык тела выдал ее с потрохами, и цепкие пальцы мужчины уже распахнули большое махровое плотно откидываясь назад. Атеш прижимается к Ферайе сильнее, чтобы ее кожа чувствовала его жар, внизу живота у Ферайе уже затягивается в пружину возбуждение. Она ахает от пламени его ладони, накрывшей ее оголенную грудь, громко выдыхая. Нет, она сейчас будет умолять его прекратить. Они не могут. Нельзя. Но все свои слова в попытке озвучить, Ферайе нервно проглатывает и уже готова взвыть от желания, чтобы Атеш прекратил медлить или отпустил ее.  Отпускать он ее явно не собирался. Чуть оторвавшись от ее манящих и уже воспламенённых губ, Атеш выпрямился в полный рост, и развёл ноги Ферайе в стороны, и мгновенно принялся расстёгиваться застежку собственных брюк. Ее воспламенённые губы тянутся к нему, обхватывая его торс ножками. Она безумно жаждала его. 

Ещё чуть-чуть и они точно сгорят. 

Если бы не голос за дверью. — Господин Омер уже ждёт всех за праздничным столом!  — доносится громкий голос служанки. У них снова не получилось и их разочарованные взгляды встречаются друг с другом. Атеш спускается губами к ее шее, оставляя легкий поцелуй , нащупывая внизу полотенце, в которое была укутана Ферайе. — Ночью мы продолжим. — его губы уже шепчат ей надежду над ухом, и девушка заметно улыбается, он вновь заворачивает ее в полотенце. — Одевайся и выходи, я жду тебя в комнате.  И его слова дают ей видимую мотивацию, она спешно натянула сначала белье, затем шёлковые колготки и своё потрясающее платье. Выскакивая из ванной через десять минут, Ферайе взволнованно бросается к туалетному столику за красивой заколкой, чтобы закрепить свои уже расчёсанные густые волосы.  Она чувствует на себе острый взгляд Атеша, понимая, что если они сейчас не выйдут из комнаты, то останутся здесь до самого утра. — Чего-то не хватает… — тихо произносит мужской голос. Ферайе уже боится, что начинаются его новые игры, но как только мужчина останавливается за спиной, в отражении зеркала, она видит в его руке красивую и длинную коробочку. Он вновь делает ей подарки, как раньше, и Ферайе благодарно с облегчением улыбается. — Я сегодня увидел его, проезжая мимо ювелирного, подумал, что тебе подойдёт. — доставая колье из белого золота со сверкающими камушками вокруг синего Сапфира. — Я говорил, что Сапфир — украшение исключительно для тебя, любовь моя. — он закрепляет украшение на ее шее и целует ее в губы с такой жаждой, что у Ферайе сердце из груди вот-вот вырвется. — Пойдём, дедушка будет злиться, если мы опоздаем. — Атеш останавливается сам и смотрит на распаленное лицо жены, которая провалилась в другую реальность. Подставляя руку, чтобы Ферайе продела свою, они наконец выходят из комнаты, направляясь за праздничный стол.

***

Ферайе начинает заметно волноваться, когда видит, что все уже сидят за столом и пустуют только их места, но господин Омер был в поднятом настроении духа и с улыбкой встретил их. — Садитесь дети, мы ждали вас.  Атеш заботливо отодвинул для нее стул и Ферайе аккуратно присела. — Все только вас ждали, даже к ещё не притрагивались. Могли бы на праздник дедушки не опаздывать. — осуждающе раздался голос Ямана, он бросил  вызывающий взгляд на Атеша. — Ты знаешь, Яман, я в эти дни много трудился для того, чтобы подготовить для дедушки подарок. — размеренный голос Атеша раздаётся без всякой ненависти к брату. — Я подписал контракт со крупным холдингом из Стамбула и они приобретают всю нашу продукцию на полгода вперёд. Этого хватит, чтобы полностью перекрыть все долги Гюльсоев. — Атеш переводит взгляд на Ферайе, что взволнованно бросает на него свои глаза. — Ты прав, что я женатый человек, и прежде всего не должен лишать своего внимания мою прекрасную женушку. — Атеш не останавливается и решает завести Ямана ещё сильнейше, когда берет тоненькую ручку Ферайе и оставляет на ней короткий поцелуй. Он продолжает дальше. — Дедушка поймёт нас с Ферайе, ведь он тоже женат на прекрасной женщине. — Атеш раскрывается в улыбке, видя как дедушка одобрительно кивает и смотрит с любовью на свою супругу Шермин. — Ты не думал, Яман, что может тебе, иногда тоже стоит задерживаться в одной, комнате с твоей чудесной женой? — Атеш достаточно спокойно переводит взгляд на удивленную за столом Алейну, что была уже в достойном состоянии, чем с утра. Алейна смотрит на Атеша с некой благодарностью, хоть кто-то сказал, что Яман ведёт себя с ней, как настоящий засранец.  — Никто не осудит тебя за это, Яман. Это нормально. — Атеш был как всегда спокоен, видя, как лицо Ямана наливается чернотой и готово изрыгнуть яд. — Но это не значит, что у тебя есть право осуждать наше желание с Ферайе быть мужем и женой друг другу. Глаза Ферайе разбегаются, она стыдливо пальчиками касается желобка между губой и носом, чуть не проглатывая язык. Атеш только что подтвердил всем, что они опоздали по причине того, что были близки. А в голове предательски вылезают приватные картины того, как Атеш целовал ее в ванной, одно только осознание, что он охотно взял бы ее в ванной, и то как его горячее дыхание обещало ей продолжение ночью.  Ферайе, громко, чуть ли не давится и притягивает к себе стакан с водой. Всем становится все понятно. Делая глоток воды, она уже готова провалиться от стыда, но спасает ситуацию, обращаясь к дедушке Омеру и Шермин. — Я желаю вам долгих лет счастья, пусть все трудности обходят вас стороной, пусть всегда между вами царят любовь, понимание и гармония.  Шермин умиляется ее словам, расплываясь в улыбке. — Ооо, девочка, ты такая милая и какое у тебя чистое сердце.  — благодарно кивая, подмечает Шермин. Но кажется, этого недостаточно, чтобы предотвратить накалявшуюся ситуацию между Яманом и Атешем , что метали взгляды друг на друга. — Вы должно быть пошутили, госпожа Шермин? — насмешливо раздаётся голос Ямана. Атеш уже знает, что Яман собирается ударить его через унижение Ферайе. — Чистое сердце у Ферайе с нечистоплотной репутацией? Атеш вскакивает со стула и несётся на Ямана, который уже готов принять удар. Приблизившись к Яману, Атеш запустил ему кулаком по лицу, и брюнет сразу же пошатнулся, заливаясь нездоровым смехом, а потом поднимается и несётся уже с ударами на Атеша. Завязывается драка, все начинают паниковать и кричать, бросаясь к братьям. — Прекратите. — в какой-то момент Ферайе оказывается между Яманом и Атешем. Она смотрит на обоих виновато-опечаленным взглядом, видя разбитые отметины с кровью на лицах обоих. Ее темный и обеспокоенный взгляд останавливается на Атеше, она берет его под руку. — Пойдём в комнату. — говорит, утягивая супруга за собой, но недолго останавливается. — Дедушка, простите, мы испортили вам праздник. — она извиняется перед Омером и Шермин, но Омер лишь одобрительно машет рукой, чтобы она успокоила Атеша. — Все в порядке дочка, иди успокой своего мужа.  Ферайе облегченно выдыхает , утаскивая за собой Атеша, который был вот-вот готов обратно броситься на Ямана, который провоцировал его своим смехом. 

***

— Атеш, в самом деле, вы что с Яманом устроили? — недовольно уже в комнате, бросает Ферайе и идёт к аптечке.  Толкая мужа сесть на кровать, он взволновано открывает коробочку и ищет вату с кровоостанавливающим средством.  — Он оскорбил тебя, Ферайе, что я должен был сделать? — напряжённо бросает Атеш в сторону Ферайе, видя как та заботливо мочит ватку жидкостью из пузырёчка. — Промолчать и не провоцировать его дальше. — ее слова оказываются не тем, что он был готов услышать, поэтому она прикладывает ватку к разбитой губе, чтобы он проглотил собственную вспышку и не сказал ей лишнего.  — То есть ты не поддерживаешь моего поступка? — через несколько секунд, раздаётся обиженно со стороны Атеша. — Ах, я совсем забыл, что ты никогда не принимала мою сторону.  Ферайе закрывает глаза и качает головой. Он снова ее неправильно понял. — Атеш, перестань, я не об этом. — она уже достаточно устала от выяснения с ним отношений за последнее время, и сегодняшние минуты в ванной дали ей надежду, что они оставят все позади.  — А о чем? — он не слыша ее, усмехается и резко убирает от неё руки. — Может о том, что за эти три года, ты ни разу не позвонила мне, Ферайе?  Последний вопрос звучит в ее сторону с уже не скрытой болью, сегодняшний день грозился стать неудачным, как и вечер.  — Атеш, я не могла этого сделать! — Ферайе уже не выдерживает и криком бросает ему в ответ. — Неужели, ты думаешь, что я не пыталась?  Она встаёт с кровати, отходя в сторону, запуская руки в волосы. Она пыталась, несколько раз в полном одиночестве, пыталась набрать его номер, она сгорала от тоски узнать, как его дела и жизнь, но не могла из-за чувств самоистязания и угрызения совести.  — Но ты не сделала ни одной попытки, и сейчас говоришь, что пыталась, хотя я все это время знал, как ты и чем ты живешь… — Атеш разочарованно вздыхает и опускает глаза, прежде чем сказать. — Уходи, Ферайе, я хочу остаться один.  Он прогоняет ее? Что? Ферайе неожиданно смотрит на него непонимающим взглядом, но не теряется, бросается к сумочке. Она снова останавливается и смотрит на мужчину в надежде, что он просто бросил пустые слова. — Я сказал тебе уходить! — его голос сводится в злое шипение и совершенно недобрый взгляд в ее сторону. — Как пожелаешь. — а в глазах чуть ли не наливаются слёзы. Зачем он это делает? Почему они не могут сесть и поговорить? Решить между собой все вопросы. Девушка тяжело выдыхает и спешно мчится к двери, которую открывает и обиженно хлопает с большой силой, чтобы мужчина слышал. Не зная как и почему ноги не повели ее на задний двор в сторону пристройки, где жил отец, а вывели на улицу к главному входу особняка. Осиротело глядя по сторонам, она вдруг подумала куда ей идти. Куда она пойдёт в такое время? Может ей стоит поймать такси и поехать в ближайшую гостиницу? Столько вариантов и одни сомнения.  Неожиданно Ферайе видит перед собой машину Боры Бакырджи, и что-то щёлкает у неё в голове, она направляется прямиком в его машину.  — Отвези меня отсюда. — забирая все шансы на какие-либо вопросы, сквозь слёзы лепечет девушка, уже сев на свободное сидение. Машина сразу же заводится с громким ревом проносясь вперёд.