Трёхглавый змей: Хранители

      Зелёная вспышка ослепила их на мгновение. Всё случилось слишком быстро. Тело Вульфа навзничь рухнуло на пол, тяжело ударившись о камень. Мара осела рядом, ничком падая на его грудь.       Ещё несколько мгновений чёрные путы продолжали удерживать Себастьяна и Оминиса в воздухе. Себастьян не переставал кричать. Его голос, срываясь на хрип, эхом раздавался в пустом помещении, но никто не отвечал. Оминис не издавал ни звука и, казалось, умер вместе с Марой.       Как только их ноги снова коснулись земли, Себастьян, поскользнувшись на гладком каменном полу, бросился к Маре, но в нескольких шагах от неё замер, как вкопанный. Он увидел, как сотрясались её тонкие плечи.       — Она жива. — Прошептал он, в его голосе звучало отчаяние и едва заметная надежда, как будто он сам не верил в собственные слова.       Оминис, так и не сдвинувшийся с места, поднял голову. На секунду ему показалось, что Себастьян сходит с ума от горя, но тихий, едва уловимый звук достиг его ушей. Он подбежал к другу и схватил его за плечо. Но что-то останавливало их обоих. Что-то заставляло их оставаться в стороне.       Тихие всхлипывания Мары превратились в плач. Она плакала громко, горько, навзрыд, отчаянно сжимая в побелевших пальцах мантию Вульфа. Слёзы стекали по её лицу, оставляя солёные дорожки на коже, а в груди зияла огромная, всепоглощающая чёрная дыра.       Всё это время Вульф был её помощником, её наставником. Он помог ей понять и научиться контролировать свою магию, помог ей почувствовать, что она не одна. Поддерживал её в трудные моменты. Помогал им всем. А теперь он мёртв. Даже несмотря на то, что он оказался монстром, который использовал её для того, чтобы добиться собственных целей, для Мары всё это было по-настоящему. Он был для неё настоящим.       Справившись, наконец, с необъяснимым ступором, Себастьян и Оминис опустились на колени по обе стороны от неё. Себастьян мягко обнял Мару за плечи дрожащими руками, осторожно отцепил её пальцы и бережно притянул к себе. Они оба не понимали до конца, что произошло, и почему Вульф вдруг решил их убить. Но увиденного было достаточно, и Себастьян не хотел, чтобы она к нему прикасалась. Мара не сопротивлялась.       Она продолжала плакать, пока слёзы не иссякли, как и её силы. Оминис и Себастьян прижимали её к себе, с замиранием сердца отмеряя каждую секунду. Никто из них не знал, как именно работает Непреложный Обет, и как быстро должна наступить смерть от его нарушения. Но чем больше проходило времени, тем реальнее казалось невозможное: по какой-то причине Обет не сработал.       — Почему я жива? — Тихо спросила Мара, когда её дыхание выровнялось.       — Разве это имеет значение? — Отозвался Оминис. Он всё ещё находился в оцепенении, и всё происходящее казалось ему нереальным, но он не понимал, в какой именно момент оно стало таким.       — Мерлин, Мара… — Себастьян прижался щекой к её макушке и зажмурился, с трудом сдерживая слёзы. Он обнимал её так крепко, словно опасался, что, если ослабит хватку, она исчезнет, растворится, как призрак. Глубоко внутри него всё ещё оставалась страшная пустота, которую он почувствовал, когда увидел её падающей рядом с телом Вульфа. На какое-то мучительное мгновение ему показалось, что он потерял её навсегда, что её не стало, что эта зелёная вспышка отняла у него всё. — На секунду я подумал, что тебя больше нет…       — Да, я тоже. — Мара глубоко, прерывисто вздохнула, окончательно успокаиваясь.       Она высвободилась из объятий, но только для того, чтобы посмотреть на них. Убедиться, что они здесь, что это всё реально, что они живы и с ними всё в порядке. Её взгляд остановился на Себастьяне, который нежно касался её щеки с тревогой в глазах.       — Что случилось с Вульфом? — Тихо спросил он.       Мара снова бросила взгляд на застывшие, уставившиеся в пустоту синие глаза профессора.       — Это даже не его настоящее имя. — С горечью в голосе ответила она и достала из-за пазухи своё личное дело, протягивая Себастьяну. — Все эти истории про Джека Потрошителя и про магического вампира были правдой, и это был он. Я нашла его личное дело. И ещё кое-что…       Она замялась, глядя как Себастьян быстро просматривает фотографии с мест преступления.       — Что? — Мягко поторопил её Оминис.       — Хранители не убивали всех Древних магов, как он говорил, — на неё тяжёлой, холодной волной накатывало осознание всего, что они совершили. — Только тех, кто представлял опасность. Они не собирались убивать меня до того, как решили, что все эти преступления — моих рук дело. Им и в голову не могло прийти, что кроме меня здесь может быть ещё один Древний.       — Значит, ничего этого бы не случилось, если бы не он, — мрачно подытожил Себастьян. — Он использовал нас, чтобы уничтожить Хранителей. Чтобы он мог и дальше свободно совершать свои преступления.       — Мы только что убили двенадцать ни в чём не повинных человек, — Мара опустила взгляд на свои руки.       На мгновение повисла тишина.       — Не так уж они и невинны, — вдруг тихо сказал Оминис. Мара посмотрела на него с удивлением — таких слов можно было ожидать от Себастьяна, но не от него. — Ты говоришь, что нашла его личное дело. Значит, он всё это время был у них под носом, а они его проморгали, повесили его преступления на тебя, и готовы были убить. Они собирались убить тебя, Мара, — с нажимом добавил он. — Без суда и следствия, даже не убедившись перед этим, действительно ли ты совершала всё это. Тревес убил профессора Шарпа и не моргнув глазом повесил убийство на тебя. Это не те люди, которых стоит жалеть.       — Ничего этого не было бы, если бы Хранители выполняли свою работу как надо, — подтвердил Себастьян.       — И за это они заслужили смерти? — горько усмехнулась Мара.       — Нет, — Себастьян поднялся на ноги и помог подняться ей и Оминису. — Не заслужили. Но они загнали нас в угол и не оставили нам другого выбора. За что и поплатились.