Drawn to the blood

В общественной больнице Форкса было не слишком многолюдно. Мы с Чарли нашли место для парковки прямо перед входом, и почти сразу после регистрации нас отвела в отдельную палату медсестра. Я передала ей данные о его страховке, стараясь не показывать отвращения, пока медсестра осматривала его руку. — Я никогда не был здесь пациентом, — проворчал Чарли медсестре, пока она раскладывала на поднос шовный материал. Она улыбнулась и похлопала его по плечу. — Я знаю, шеф. Но мы скоро отпустим вас домой. Вы смотрели игру «Сихокс» в прошлые выходные? Это была умелая переадресация, вопрос, который наверняка отвлечет помешанного на спорте Чарли. Я подперла голову локтем, наблюдая, как он начал обсуждать игру с медсестрой, которая согласно кивала и обсуждала тонкости различных игр, продолжая раскладывать материалы на поднос. Я была измотана, и я знала, что Чарли, должно быть, тоже - было около полуночи, - и я прикрыла зевок рукой, когда медсестра повернулась ко мне. — Хорошо, всё готово. Я сейчас позову врача. Это займёт всего несколько минут. Мы с Чарли оба кивнули, и медсестра ушла, закрыв за собой дверь. Чарли вздохнул, глядя на поднос с расходными материалами для наложения швов, как будто мог бы пожелать избавиться от них, если бы смотрел достаточно пристально. — По крайней мере, это твоя левая рука, — сказала я, откинувшись на спинку стула. Я всё ещё сжимала в руках кошелёк и ключи Чарли, и мои собственные руки начали слегка потеть при мысли о том, что ему нужно наложить швы. — Так что ты всё ещё можешь заполнять документы, держать пистолет и делать всё остальное, что делают полицейские. Чарли хмыкнул, оторвав взгляд от подноса. — Угу. Погоди, ты думаешь, я каждый день только этим и занимаюсь? Оформляю бумаги и размахиваю оружием? Я рассмеялся. — Да. И ничего другого. Чарли улыбнулся, и усталость немного сошла с его лица. Я отвернулась от двери и порылась в кармане пальто. Я нашла свои ключи, обменяла их на ключи Чарли и уже собиралась положить его бумажник поверх связки, когда в дверь постучали. — Шеф Свон. Рад вас видеть, — сказал мужской голос и резко замолчал. На мгновение я застыла. Затем повернулась. Карлайл — доктор, с которым я познакомилась в закусочной, — с его непринуждёнными манерами, сменившимися смутной странностью, — теперь стоял в дверях с застывшим выражением лица, держа в руках планшет, словно забыв, что он у него есть. — Что… — сказал Чарли, нахмурившись и посмотрев сначала на Карлайла, а потом на меня. Я поняла, что мы оба замолчали. — Эй, вы что, знакомы друг с другом? — Нет, — сказала я одновременно с Карлайлом, который сказал: «Да». Карлайл отмер, и на его лице вместо шока появилась лёгкая улыбка. Я наблюдала за ним, чувствуя, как хмурюсь сама. Он так легко мог изменить выражение своего лица, разгладить его. Это было похоже на то, как если бы из крана внезапно перестала течь вода, а поток эмоций оборвался, не успев начаться. Карлайл пересёк палату и протянул руку, чтобы пожать Чарли здоровую руку. — Мы лишь ненадолго встретились, — непринужденно сказал он. Чарли перевел подозрительный взгляд на меня, и я пожала плечами. — В закусочной, — подсказала я. — Хм, — сказал Чарли. Я видела, что его не удовлетворил мой ответ, но он снова повернулся к Карлайлу. — Как рука? — спросил Карлайл, надевая перчатки. Говоря это, он зацепил ногой табурет позади себя и сел, оказавшись на одном уровне с Чарли. Все это он проделал легким, плавным движением, словно занимался медициной с незапамятных времен. — Хорошо, — проворчал Чарли. — Я порезался. — Хм, — сказал Карлайл, взяв Чарли за руку. — Ты знаешь, что это такое? — Нет. Я доставал кошелёк из машины, и что-то меня порезало. Или укусило. Я не знаю. В общем, моя рука была вся в крови. Карлайл перевернул руку Чарли, отвернув от меня лицо. Он действительно был великолепен даже при ярком свете больничных ламп. Он выглядел как актер, играющий врача, почти слишком красивый, чтобы быть правдоподобным. Я оборвала эту мысль, раздраженная собой. — Что ж, — сказал Карлайл, немного подумав. — Это определённо нужно зашить. Вам также нужна прививка от столбняка, поскольку мы не знаем, чем вы порезались. Если только вы не делали её в последние пять лет. — Неа, — сказал Чарли. — Зато я помню свой последний удар. Чертовски больно. Карлайл слегка улыбнулся. — Метко сказано. К сожалению, это необходимо. — Ладно, — смирившись, сказал Чарли. — Делайте все, что в ваших силах, док. Карлайл кивнул, взглянув на меня. Наши глаза встретились, и я снова почувствовала, как краснею — «перестань», — сказала я себе, — и через мгновение он отвернулся, подойдя к набору инструментов для наложения швов. Чарли, не заметивший нашего взгляда, закрыл глаза. Его лицо было слегка сероватым. — Папа? Ты в порядке? — встревоженно спросила я. — А? — сказал он, открывая глаза. — Я в порядке, Беллс. Просто устал. — Мы можем подождать минуту, прежде чем я начну, — сказал Карлайл. — Спешить некуда. — Нет, — покачал головой Чарли. — Белла просто ненавидит кровь. И любые медицинские процедуры. — Папа, — смущённо запротестовала я. — Я в порядке. — Она потеряла сознание в школьной лаборатории по анализу крови, — сообщил Карлайлу Чарли. — И после того, как ей удалили зубы мудрости — верно, Белла? — Фу, — сказала я, качая головой. — Хватит обсуждать мои многочисленные унижения. Это было давно. Сейчас я нормально отношусь к крови. По-прежнему ненавижу её, но не падаю в обморок. Карлайл снова улыбнулся. —Хорошо. Вы оба нам не нужны в качестве пациентов. Чарли рассмеялся, и мы все замолчали. Карлайл сделал обезболивающий укол, а затем уверенными, ловкими руками зашил рану Чарли. Он работал быстро, и через несколько минут рука Чарли была обработана, зашита и перевязана. — Всё готово, — сказал Карлайл Чарли, убирая свои принадлежности. — Осталось только сделать прививку от столбняка, и тогда вы, ребята, можете идти. — Конечно, док. Мы подождём медсестру. — Я не буду её беспокоить, — сказал Карлайл. — Я сделаю это сам. Вернусь через минуту. Когда он ушёл и дверь за ним закрылась, Чарли посмотрел на меня. — Значит, вы познакомились? Я вздохнула. — Да, в закусочной. Он читал мою книгу — вторую по счёту. Он узнал меня и представился. Глаза Чарли расширились. — Хороший парень. Он нравится мне ещё больше, чем раньше. — Ты его знаешь? — спросила я. — Да, — сказал Чарли. — Он работает здесь уже несколько месяцев. Я несколько раз встречался с ним, когда мне приходилось привозить людей на ночную смену. Он кажется хорошим парнем. И отличным врачом. — Хм, — протянула я. Он был хорошим врачом. У него были простые, терпеливые манеры, и он был добр к Чарли. Но я всё равно не могла понять, что он делает в Форксе, и забыть о том, как странно он себя вёл в закусочной. — И ты не считаешь это странным? — спросила я. — Что он решил работать именно в Форксе? — Нет, — Чарли бросил на меня мрачный взгляд. — И не переноси на него свои городские предрассудки. Нам повезло, что он у нас есть. Я пожала плечами. Карлайл вошёл через мгновение — как раз вовремя, словно ждал паузы в разговоре, — с уколом от столбняка и планшетом в руках. Сделав укол и подписав все необходимые документы, Карлайл повернулся ко мне. — Белла, — сказал он. Я удивлённо подняла взгляд. — Можно тебя на минутку? Чарли выглядел таким же растерянным, как и я. — Ничего страшного, — сказал ему Карлайл. — Мне просто нужно сделать копию выписки для Беллы, раз она везёт тебя домой. Чарли не стал спорить, и я последовала за Карлайлом в коридор. Мы остановились у стола в другом конце коридора, где он взял распечатку и протянул её мне вместе с ручкой. Я прочитала её и немного расслабилась. Это были стандартные инструкции, как он и сказал. — Я уверен, что вы всё это уже видели, — сказал он, указывая на нижнюю часть листа, где нужно было поставить подпись. — Мы хотели бы, чтобы ваш отец пришёл к нам через двенадцать дней, чтобы снять швы. Если место укола заболит, можно приложить лёд, а при необходимости можно принять безрецептурное обезболивающее. Пожалуйста, позвоните мне, если у него возникнут какие-либо необычные ощущения. Проблемы со швами, жар, чувствительность к свету, обострившееся обоняние, проблемы со сном… Я рассеянно кивала, готовая все подписать, но при его словах остановилась. — Подождите - чувствительность к свету? Проблемы со сном? Это из-за вакцины? Тогда я подняла глаза. Карлайл наблюдал за мной, его глаза были сосредоточены на моем лице, и я впервые поняла, что мы стояли близко друг к другу - слишком близко. В коридоре было темно и тихо, темнота сгущалась вокруг нас. Глаза Карлайла тоже были темными, а лицо напряженным, как будто он давал мне инструкции, от которых зависел вопрос жизни и смерти. Это было странно, как и все в нем, и у меня перехватило дыхание, и я инстинктивно отступила назад. На мгновение мы оба застыли, Карлайл не сводил с меня глаз. Затем он сделал вдох и отступил на шаг. — Да. Из-за вакцины. Но, пожалуйста, позвоните мне, если у него возникнут какие-либо симптомы. — Позвонить вам? — спросил я, не заботясь о том, что это может прозвучать грубо. — Позвонить вам лично, а не в больницу или клинику? — Да. Я нахмурилась, глядя на него. Он не улыбался. Он был серьёзен, и я испугалась. Я подумала о Чарли, о крови на его руке и усталости на его лице, и страх внезапно сменился гневом. — Зачем? — спросил я. — Если это всё стандартно, зачем просить меня позвонить вам лично? Его лицо ничего не выражало. — Просто, пожалуйста, — сказал он. — Позвоните мне, если с ним случится что-то необычное. Вы можете позвонить в больницу и попросить соединить меня с ним. Тогда я увидела, что под его непринужденными, отработанными манерами он выглядел измученным. Его глаза были затуманены, кожа бледна, и пока он говорил, его глаза отводились от моих, как будто он осматривал коридор в поисках какого-то невидимого преследователя. Прошла секунда, затем другая. Затем он перекинул взгляд на меня, и чары рассеялись. — Мне нужно вернуться к пациентам, — сказал он, отворачиваясь. — Ты знаешь, где меня найти. С этими словами он ушёл.

***

На следующее утро я позвонила Анджеле. — Алло? — выдохнула она после второго гудка. — Привет, — сказала я, подходя к окну и прижимая телефон к уху. — Извини, что звоню так рано. — Чарли ушёл рано, не обращая внимания на мои причитания по поводу его швов. Солнце только взошло, утренний туман всё ещё стелился над деревьями. — Все в порядке, — сказала Анджела. Затрещали помехи, как будто она настраивала телефон. —Подожди. Я включаю громкую связь. Я еду на работу. — Я подождала, потом она снова вышла на связь. — Ладно, в чем дело? — Я даже не знаю, — начала я. — Прошлой ночью случилось кое-что странное. — Страннее, чем мёртвые коровы? Я поморщилась. — Нет. Да. Я не знаю. Чарли поздно вернулся домой и вышел к своей машине. Он обо что-то порезал руку — мы не знаем, обо что — и ему нужно было наложить швы, поэтому я отвезла его в больницу. Ему наложили швы и сделали прививку от столбняка, но потом врач дал ему странные указания при выписке. Наверное, я слишком много думаю об этом. — Странные в чем? — Спросила Анджела. — Он сказал мне следить за чувствительностью к свету, обострением обоняния и проблемами со сном. Но ничего из этого не было в инструкции. Я проверила. И он попросил меня позвонить ему напрямую, если у Чарли возникнут какие-либо из этих симптомов. Анджела промолчала, и я продолжила: — Это звучит так глупо. Я уверена, что у него была причина просить меня следить за этими вещами. Я не врач… Анджела снова меня перебила. —Белла. Тебе не нужно оправдываться передо мной. Если ты говоришь, что это было странно, значит, это было странно. — Фух, — сказала я, плюхнувшись в кресло и вытянув перед собой ноги. — Спасибо. Я уверена, что это ничего не значит. Но всё это кажется мне… — Странно? — Спросила Анджела. — Да. Анджела громко вздохнула даже через телефон. — Я знаю. У меня такое же чувство. Всё просто странно, Белла. Я вернулась домой и попыталась рассказать Бену о мёртвых животных, но это прозвучало совершенно безумно. Кто был тот врач? — Его зовут Карлайл, — сказала я. Его имя прозвучало странно, когда я произнесла его вслух при свете дня. — Карлайл Каллен. Кажется, он работает в Форксе уже несколько месяцев. Я уже встречалась с ним. — Когда? — Когда я только приехала сюда. Я зашла в закусочную, и он представился. Тогда он тоже был немного странным, — я рассказала Анджеле то же самое, что рассказала Чарли. Когда я закончила, она снова замолчала. — Подожди, — наконец сказала она. — Я просто паркуюсь. И думаю. Ты можешь написать полное имя Карлайла? — Хорошо, — сказал я. — Зачем? — Я собираюсь навести о нём справки. Просто чтобы узнать, откуда он, бла-бла-бла. Если он настоящий. — Настоящий? — Я рассмеялась. — То есть он не серийный убийца, выдающий себя за врача? — Белла, — серьёзно сказала Анджела. — Ты писательница. Ты знаешь, каким извращённым может быть человеческий разум. Я проверю его, просто на всякий случай, и начну проверять случаи смерти животных. Чтобы узнать, есть ли в округе похожие случаи. — Хорошо, — сказала я, качая головой. — Я тоже посмотрю, что смогу найти. Я продиктовала ей имя Карлайла. Мы попрощались и повесили трубку. Несколько минут я сидела, глядя в окно. Я была рада, что позвонила Анджеле, но нервное напряжение не проходило. Внезапно я пожалела, что у меня нет нормальной работы, которая позволила бы мне выходить из дома и общаться с людьми. Но у меня был дедлайн. Я собрала свой ноутбук, блокнот и термос с кофе и направилась к пикапу. Если я не хотела сидеть дома и писать, то могла бы, по крайней мере, сделать это в библиотеке. Я переключала радиостанции, пока ехала, просматривая номера местных станций. Не знаю, что я искала — новые случаи гибели животных? Сообщения о странных врачах, которые вызывали беспокойство у писателей? В конце концов я сдалась и выключила радио, а остаток пути проехала в тишине. В библиотеке я за три часа написала четыре тысячи слов и выпила почти весь свой кофе. Книга продвигалась хорошо, и я подумала, что если буду усердно работать, то закончу её меньше чем за два месяца. Я позволила себе ненадолго представить, что будет дальше — возвращение в Нью-Йорк, избавление от остального хлама Мэтта, — а потом решила пока не беспокоиться об этом. Аренда была оплачена, по крайней мере, на данный момент, и Майя не даст квартире сгореть в моё отсутствие. Мы втроем жили вместе с первого курса колледжа, и я подозревала, что часть Майи была взволнована, когда Мэтт ушел. Он был, если честно, обычным парнем и соседом по комнате ниже среднего. Я выбросила из головы все заботы реальной жизни и вернулась к печатанию. Написав еще тысячу слов, я решила, что пришло время сделать перерыв. Я закрыла свой ноутбук и направилась в переднюю часть библиотеки, думая попросить у библиотекаря рекомендацию к книге. Когда я подошла к столу, библиотекарь выжидающе посмотрела на меня. Она показалась мне знакомой, и я подумала, что видела её во время своих последних визитов домой, хотя и не могла вспомнить её имя. Я открыла рот, чтобы попросить рекомендацию, но тут мне в голову пришла другая мысль. — Я надеялась, что вы поможете мне провести исследование по истории города, — сказала я вместо этого. — Конечно, — ответила библиотекарь, вставая из-за стола и поправляя очки. — Какой-то конкретный период времени? Думаю, нет, — сказала я. — Может быть, что-то с восьмидесятых годов? Я не совсем понимаю, что ищу. Она подвела меня к ряду компьютеров, а затем указала на заднюю комнату. — Эти компьютеры имеют доступ к городской базе данных, включая газеты с 1991 года. Если вам нужно что-то более старое, у нас есть аппарат для микрофильмирования в задней комнате. — Ух ты, — с восхищением сказала я. — Я никогда не видела таких в реальной жизни. Только читала о них в детективных романах. Она рассмеялась. — Что ж, если вам нужны реликвии, у нас в Форксе их предостаточно. Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится. Я поблагодарила её и занялась поисками. Я бесцельно пролистывала базу данных в течение часа, выбирая случайные термины. Я надеялась, что библиотека не отслеживает историю моих поисков — термины «обескровливание», «скот», «лишение крови» и «чувствительность к свету» наверняка внесли бы меня в какой-нибудь список наблюдения, — но я не нашла ничего, кроме нескольких статей 2003 года, в которых обсуждался разлив химикатов, приведший к гибели скота в окрестностях Порт-Анджелеса. Я уже собиралась сдаться и пойти за новым стаканом кофе, когда зазвонил мой телефон. Я посмотрела на экран. Анджела. Я побежала к выходу из библиотеки, на ходу подхватив сумку. — Секундочку, — прошептала я в телефон. — В библиотеке. Выхожу на улицу. — Хорошо, — прошептала Анджела в ответ. — Извини, — сказал я, оказавшись снаружи. — В чем дело? — Я кое-что раскопала. Я всё ещё изучаю вопрос с домашним скотом, но я быстро поискала информацию о твоём враче. — О, хорошо. Что ты нашла? — Он подходит. Если не считать безумно благородного происхождения — степень бакалавра в Йеле, степень доктора медицины в Гарварде — всё выглядит довольно просто. Он из… — пауза, вероятно, пока Анджела сверялась со своими записями, — Коннектикута. Его семья родом из Англии. Ни судимостей, ни даже штрафов за парковку. В общем, он кажется обычным хорошим парнем с Восточного побережья. — Ладно, — сказала я. — Значит, ничего странного. — Ну, я этого не говорила, — ответила Анджела. — На самом деле, есть две странные вещи. Во-первых, угадай, чем он занимался в аспирантуре? — Эм, не знаю. Лечил людей? Вводил вакцины? Я практически слышала, как Анджела закатывает глаза. — Нет. Занимался прикладной иммунотерапией. — Ладно, и что дальше? — Применимая иммунотерапия для лечения анемии, особенно после массивной кровопотери. Довольно странно, не так ли? И, возможно, немного связано с тем, что мы наблюдаем в городе? Я прокрутила это в голове. — Да, наверное. Думаешь, он пришёл сюда из-за этого? — Не знаю. Если так, то это странное совпадение. Но это довольно необычно, не так ли? — Да, — сказала я, пиная камень носком ботинка. — Это так. Подожди, ты сказала, что было две странные вещи, верно? Что за вторая? Анджела вздохнула. — Я не знаю. Это не столько веское доказательство, сколько просто ощущение. Просто его прошлое кажется слишком… чистым. Я не могу найти ничего о его семье, кроме базовых профилей его родителей — кстати, оба уже умерли — и его исследований. У него вообще нет социальных сетей, и он почти не присутствует в интернете. Ничего до получения им степени бакалавра. То, что у него есть, — чистое, аккуратное. Почти... изготовлено. — Произведено, — сухо сказала я. — То есть придумано. — Нет, — сказала Анджела. — Я этого не говорила. У него есть диплом и медицинская лицензия, и он явно реальный человек. Но его присутствие в интернете лишено всего того, что обычно можно найти с помощью поиска. Сейчас век информации — у каждого из нас есть крошечные фрагменты истории, которые можно найти, обрывки данных, из которых состоит жизнь. Но у него ничего нет. Он как призрак. — Хм, — уклончиво ответила я. — Это странно. Но я не знаю, что мы можем с этим сделать. Как ты и сказала, всё это кажется неправильным. — Да, — сказала Анджела. Мы оба немного помолчали. — Думаю, пока мы просто оставим это. Я продолжу расследование смертей животных, а ты просто наберись терпения. И, наверное, позвони мне, если у Чарли появятся какие-нибудь странные симптомы. — Да, — сказала я. После паузы я добавила: — Обрывки данных. Это странно поэтично. Можно я возьму это для романа? Анджела рассмеялась. — Только если ты упомянешь меня в благодарностях. После того, как мы повесили трубку, я позвонила Чарли на мобильный, но попала сразу на голосовую почту. Я вздохнула, убрала телефон в сумку и направилась домой. Я подумала о словах Анджелы, о словах Чарли и о том, что мы все чувствовали, что происходит что-то странное. Что бы это ни было, у меня было ощущение, что всё только начинается.