Принцесса Синей Тюрьмы

      Когда этот кошмар завершился, я устало вздохнула и обратилась к Бачире, который прилип ко мне слева: — Да отцепись ты от меня! — с хрипом оторвала его руку. Парень, шутливо отходя от меня, с детским весельем показал язык. — Слушай, Бачира, почему ты дал пас в мою сторону? А если бы я не стал бить? Ты бы сам вылетел! Чем ты вообще думал? — М? — с непринужденной улыбкой, присев на пол, весело затараторил он: — Но я знал, что ты это сделаешь. По лицу было видно, что ты не упустишь возможности. — А? — наклонила я голову в бок, не понимая. — Ты же сам говорил в начале игры: «Значение имеет лишь результат». А значит, ты больше всех хотел блеснуть собой, так ведь? — глядя мне в глаза и раззадорившись, с улыбкой подмигнул он. — Ты мне понравился, поэтому я решил доверить тебе свою судьбу — и получил победу. Разве не круто? — «Этот парень… безумен. Впервые встречаю такую личность, но почему-то его детская игривость мне по душе. Этот парень интересный, с ним мне точно скучать не придется.» — Заразившись его настроением, я ухмыльнулась во все 32 зуба. — А знаешь, ты тоже неплох. Будем знакомы, Бачира Мегуру. — Хи-хи, я тоже рад, Наруми Рэн, — пристально разглядев меня, будто искал что-то, видимое только ему, проговорил он. — «Какой же ты интересный человек, Рэн! Иметь сразу двух монстров — это просто шикарно! Уже с нетерпением жду возможности сыграть с тобой.»       Кивнув друг другу, я вспомнила, где мы находимся, и устало перевела взгляд на раненого монаха, который, хватаясь за лодыжку, с недоверием в голосе пробормотал: — Тут что, и дальше будет происходить подобный абсурд? — Абсурд? — наконец-то подал голос Эго, всё ёще находясь на экране. Он жестикулировал руками, словно пытаясь донести что-то важное. — Ты прав, этот мир не терпит проигравших. Но знаешь, кого он ненавидит еще больше? Фальшивок. — Однако, попрошу объяснить, о каких фальшивках идет речь? — рыжеволосый, скрестив руки на груди, сделал шаг вперед, прервав объяснение. Его взгляд был настороженным и требовательным. — Хм… — Эго почесал затылок, а затем на его ладони вспыхнула голограмма с множеством цифр и графиков. Он продолжил: — Мы проводили не только отбор талантов, но и скрытую проверку на интуицию. Видите ли, я специально отобрал и тех, кто не имеет навыков футболиста, но умело маскируется под сильных игроков. Эти «бомбардиры» забивают голы благодаря всесторонней помощи своей команды, а не своим личным усилиям.       Он бросил взгляд на нас, словно проверяя реакцию, и продолжил: — В каждой команде, как и в вашей, было 12 человек. Среди них всегда находился один «мусор» — человек, не соответствующий уровню остальных. Но ваша задача заключалась в том, чтобы выявить жалкого камня среди необработанных алмазов. Это была второстепенная цель, и должен признать, что Рэн с ней справился. Хотя… — он сделал многозначительную паузу, глядя прямо на меня. — Без помощи двух ключевых игроков тебе бы это не удалось.       Рыжеволосый нахмурился, но ничего не сказал, ожидая продолжения. Эго жутко ухмыльнулся и добавил: — Однако… я хочу отметить одну особенность. Главный герой, бомбардир обладает качествами, которые невозможно сравнить ни с кем другим. И за выполнение этого особого задания… — его голос стал тише, словно он говорил что-то исключительно для нас. — Наруми Рэн получает один балл в виде гола. Поздравляю, один из трехсот неограненных алмазов. Что касается понятия «баллов», то поймете со временем. Слова очкарика заставили меня замереть. На экране замерцала цифра «1», подтверждая его слова. Это была награда, которой я не ожидала, но она стала доказательством моих усилий. — «Я смогла выделиться, круто!» — мысленно ликовала я, радуясь, что сумела в первый день заявить о себе, если не во всей Синей тюрьме, то в этой комнате -точно. — «Один балл… Интересно, можно ли будет использовать его как-то здесь? Посмотрим.»       Эго продолжил, его голос зазвучал сильнее и увереннее, а тон стал почти одержимым: — Бомбардирами мирового уровня приходится ежедневно сталкиваться с подобным, ставя свои жизни на кон. Ну, как вам? Понравилось впервые бороться за своё будущее? Страшно, или вас пробирает восторг? В Синей тюрьме это норма. Признайтесь! Вас же пробрало до мурашек? Рады, что смогли выжить?       Он касался своей груди, его взгляд горел маниакальной энергией, будто тот сам переживал каждый миг нашего испытания. — Такова победа на вкус, — продолжил ведущий, с холодной решимостью смотря на нас. — Хорошенько запомните это.       Его слова не пугали меня, напротив, они будоражили кровь. Он говорил так, словно распознал по моему лицу тот кайф, который я испытала, совершая решающий удар. — Каждый раз ваше эго будет расти и увеличиваться в масштабах, пробуя на вкус восхищение от сражения. И оно приведёт вас на вершину, как лучшего бомбардира в мире.       Эго сделал паузу, осматривая наши измотанные лица. — Продолжайте в том же духе, — добавил он, глядя на нас с экрана. — И, возможно, вы докажете, что достойны быть чемпионами. А теперь поздравляю: вы прошли экзамен на право жить в общежитии Синей тюрьмы. — Есть! — вскрикнули несколько человек, радостно взвыв от облегчения. Особенно те, кто едва справился с испытанием.       Я лишь ухмыльнулась, ощущая, как они все ликуют. — В этой комнате 11 человек. Все вы будете жить вместе, — подкинул мне инфу Эго, от которой волосы под париком буквально встали дыбом. — «Вместе?! Да вы издеваетесь?!» — пронеслось у меня в голове, и я с трудом сдержала гримасу недовольства. — «Я это, что, не смогу даже снять парик? Постоянно следить за собой? Как спать с таким зоопарком? А если они начнут храпеть? Или у кого-то будет манера по ночам тарахтеть зубами?»       Я украдкой взглянула на остальных. — «Всё, отлично. Гарантирую, кто-нибудь точно будет жевать с открытым ртом. А эти выходки, когда тебя будят посреди ночи, чтобы просто ‘поговорить’? Почему нас не поселили по одиночкам? Это же Синяя тюрьма, а не лагерь с дружеской атмосферой!»       Эго как будто прочитал мои мысли и в очередной раз ухмыльнулся с экрана: — Вам придётся привыкнуть друг к другу. Иногда работать рука об руку, порой предавать. Вы, соперники на пути к одной мечте. В Синей тюрьме, вы команда Z — основа выживания в Синей тюрьме. Однако не забывайте: ваш успех или поражение зависят только от вашего эго. — «Отлично, команда Z. Ну конечно. А если кто-то тут будет химичить с едой или забивать мне на нервы? Чувствую, это будет не просто испытание, а реальная война за место под солнцем и минуту тишины.»

***

      Шёл третий день нашего пребывания в колонии «строгого отжима», как я её прозвала. Другого названия и придумать сложно — из нас буквально выжимали пот и кровь в спортзале. Ну, не «из нас», конечно, а мы сами себя загоняли в могилу. Однако жаловаться было бессмысленно — это место создано, чтобы проверять границы возможного.       За эти дни я успела познакомиться со всеми ребятами из нашей комнаты. Хотя назвать это знакомством сложно — разговоры не задавались. Возможно, дело в том, что я прижала Киру и выпроводила его отсюда, а полученная награда только усилила их осторожность и желание держаться от меня подальше.       Да и моя привычка «исчезать», быть почти невидимой в разговорах, явно действовала на нервы. Они порой вздрагивали, когда я вдруг подавала голос, как будто слышали не меня, а воздух. Впрочем, это тоже устраивало.       Сейчас я вместе с Исаги, Игараши и Раичи сдавала беговой тест. Мы с Раичи бежали на бешеной скорости, почти синхронно переставляя ноги на дорожках, на подобии машин, заряженные на максимум. Двое остальных едва тащились, задыхаясь, а ведь мы бегали уже второй час. — Исаги, Игараши, как вы с такой подготовкой вообще решили стать нападающими? — ухмыльнулся Раичи, его хищный взгляд бросался из стороны в сторону. Он будто рвался не просто бежать быстрее, а раздавить соперников морально. — Лучше свалите отсюда, пока я вас плакать не заставил. — Заткнись… — прохрипел Игараши, захлёбываясь воздухом. И, не выдержав, блеванул на пол. — Ха-ха-ха! Неудачник! — хохотнул Раичи, оборачиваясь в мою сторону. — А тебя это тоже касается, мелкий! Чё ты тут вообще делаешь с таким ростом? Ты же тут как пыжик среди гигантов! — Хочу — стою, хочу — ухожу, — спокойно отозвалась я, спрыгнув с дорожки в одном прыжке и остановив таймер. Сдержанно улыбнувшись, я ткнула пальцем в циферблат. — Если считаешь меня слабым, докажи. Перебеги мой результат — тогда поговорим.       На экране тренажёра светилась цифра: 2 часа 43 минуты. Раичи чуть не слетел с дорожки, пытаясь взглянуть на цифры. — Буду ждать твоих свершений, — добавила я с полуулыбкой, вытирая лицо полотенцем. — «Черт, да кто этот мелкий такой? Ну ничего, я тебе уделаю, в два раза больше тебя пробегу!»       Подобрав ещё одно, я протянула его Игараши. — Держи. И будь осторожен. Такие нагрузки на неподготовленный организм опасны, — сказала я, указывая на другой тренажёр для ног. — Лучше начни с укрепления мышц, а потом уже на дорожку возвращайся. — Ага… спасибо, Рэн, — пробормотал он, принимая полотенце и плетясь к указанному тренажёру. Скоро на дорожке остановился Исаги. Закончив пробежку, он тяжело дышал, едва держась на ногах. Я подошла к нему и протянула полотенце: — Исаги, возьми. — Спасибо… — немногословно забрал у меня ткань, и отвернувшись стал вытирать лицо. — «Мы уже 3 день не связали и пару слов между собой. Он больше с Игараши разговаривает, чем со мной», — с тяжелой досадой, я прикусила внутреннюю сторону губы, сжимая полотенце в руке. — «Он все еще в обиде на меня из-за Киры? С кем угодно, но с ним играть в молчанку я точно не хочу.… Мне кажется, что сама успела привязаться к нему… Может, я зря так переживаю? Или, наоборот, это моя вина, что он держится отстранённо? Что мне с этим делать?» — Парни, вы славно потрудились. И не обращайте внимание, — моё намерение поговорить прервал Куон, внезапно появившись с тремя бутылками воды в руках. Его голос звучал спокойно, даже ободряюще. — Исаги, Рэн, хотите воды? — Спасибо, Куон, — отблагодарил Исаги, принимая бутылку и тут же жадно отпивая. — Благодарю, — коротко ответила я, беря свою. Мой тон оказался неожиданно уважительным, что на секунду вызвало у Куона лёгкое удивление, отразившееся в его взгляде. — Всегда рад подсобить, — улыбнулся он, снова вернув привычное выражение лица, и указал на тест прыжков. — Как насчёт попробовать себя здесь?       Мы с Исаги переглянулись и, не задумываясь, согласились.       Заняв свои позиции, мы выстроились в линию. Синхронный толчок — и вот мы уже в воздухе. Парни быстро обратили внимание на то, что мой прыжок оказался выше их. — Что за… — пробормотал Куон, оглядев показания высоты. Его результат составил 68 см, мой — 69 см, а Исаги прыгнул чуть ниже нас, с результатом в 60 см. Мягко приземлившись, я опустилась в полуприсед, вытирая лоб рукой. Мне удалось удержать невозмутимый вид, но внутри я ощущала лёгкую гордость. — «Пусть небольшая победа, но всё же она моя,» — мелькнуло в голове, пока я украдкой бросила взгляд на Исаги, который, казалось, погрузился в свои мысли, оглядываясь на результаты. — Исаги как ты себя чувствуешь? А ты, Рэн? Ты так высоко прыгнул, даже меня переплюнул, несмотря на рост. — Ага, ты молодец — промолвил Исаги, не удосужившись посмотреть на меня. — «Что это ещё за новые намёки по поводу моего роста?» — мысленно закатила глаза и приподняла одну бровь, пытаясь понять, откуда у них такое удивление. — Ну так это норма. Ответила спокойно, но, видя их непонимающие лица, решила пояснить. — В каком смысле? — заинтересовался Куон. — А вы не знали? — я выпрямилась и, щёлкнув пальцем, принялась объяснять: — У футболистов с невысоким ростом есть преимущество: они зачастую прыгают выше за счёт более мощной мускулатуры ног. У них центр тяжести расположен ниже, а это помогает концентрировать силу для толчка.       Куон нахмурился, внимательно слушая, а я продолжила: — Поэтому многие игроки роста, как у Исаги, или выше имеют среднюю прыгучесть. А вот исключения, как ты, Куон, — тут я указала на него, чтобы подчеркнуть, что речь идёт о нём, — развивают не только прыжки, но и точное позиционирование. — И что это значит? — прищурился он, но я заметила, что ему всё-таки льстит мой комментарий. — Это означает, что ты позиционируешь себя как бомбардира с высоким уровнем подготовки. Твои прыжки не просто высоки — они рассчитаны на то, чтобы идеально перехватывать мяч. Это не только физическая подготовка, но и умение правильно выбирать момент.       Куон задумчиво кивнул, как будто услышал нечто, что и сам бы хотел о себе сказать. — Хм, может быть, ты и прав… — Может быть? — улыбнулась я. — Уверен, ты сам это знаешь. — «Вот значит как, на больше я и не смогу прыгнуть. Уверенность как ветром сдуло,» — мелькнуло в мыслях у Исаги, когда его улыбка дрогнула и приобрела натянутость.       За ней скрывалась тень обречённости — кажется, он начинал думать, что и здесь его навыков недостаточно.       Мне стоило усилий, чтобы не выдать своего желания поддержать его прямо сейчас. В его глазах была заметна растерянность, которую хотелось развеять. — «Я знаю, что у него есть потенциал. Просто он сам этого пока не осознаёт,» — подумала я, глядя на Исаги. Но лучше сказать это наедине, когда не будет посторонних. Здесь, в Блю Лок, любое слово, произнесённое не вовремя, может стать оружием в чужих руках.       Пока я сама следую своим принципам: молча выкладываюсь на тренировках и не раскрываю своих карт. Мы все здесь равны, и каждый день — новая битва. Если я хочу помочь ему, нужно делать это осторожно и незаметно.       Сжав в руках полотенце, я только кивнула ему: — Ты неплохо справился, Исаги. Главное — продолжай.       И он, кажется, чуть расслабился, не до конца веря, но принимая мои слова.

***

      Настало время обеда. Я направилась к четырём блокам, где выдавали еду. Система была довольно простая: каждому полагалась стандартная порция риса и мисо-супа. А вот первый блок, оснащённый сканером, определял дополнительное блюдо по рангу, указанному на нашей спортивной форме.       Когда подошла моя очередь, сканер просканировал цифры 294 на форме, и аппарат выдал мне небольшую порцию якитори. — «Ну, могло быть и хуже,» — подумала я, беря лоток. Онигири вместо курицы был бы куда менее привлекательным вариантом. Хотя эта система раздачи явно подталкивала к борьбе за улучшение ранга, меня это не сильно волновало.       Я всегда любила курицу, так что не придиралась к качеству. Получив свою порцию, я отправилась искать свободное место в зале, уже прикидывая, с кем придётся сидеть. Приметив свободный стол, я села туда и приступила к еде. — Эх, со мной даже никто сесть не хочет из нашей комнаты. Даже Исаги за эти три дня ни разу не подсел ко мне, — прошептала я себе под нос, ковыряя рис палочками. — «Ну ничего, мне… не привыкать есть одной…» — стиснула зубы, проглотив горькие воспоминания, что поднимались вместе с комком в горле. — Блин, у тебя куриные шашлычки! Вот повезло, а мне только маринованную редьку подают, — раздался позади знакомый голос, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности. — Боже, Игараши! Ты чего пугаешь?! — чуть не поперхнулась, поспешно глотая воду, чтобы успокоить горло. — Ой, сорри, не хотел, — парень виновато хихикнул, но всё равно без приглашения опустился на стул рядом со мной, поставив свой поднос. — Исаги, давай к нам сюда! — А? Э-э… Да! — синеволосый, растерявшийся от неожиданного приглашения, всё-таки подошёл и сел напротив меня. Неловко почесав шею, он старался не встречаться со мной взглядом, но я всё равно успела заметить, как его уши слегка покраснели. — Эм, ребята, вы чего? — неуверенно начала я, чувствуя себя странно от их внезапного внимания и не зная, как сформулировать вопрос, чтобы не задеть их. — М? Мы просто хотели сесть с тобой, — спокойно ответил Игараши, зачерпывая рис. — Однако тебя никак не могли найти в столовой за эти дни. Повезло, что я застал тебя. — И правда, меня редко кто замечает, — попыталась отшутиться я, но в голосе всё же проскользнула лёгкая грусть. — «Я уже и забыла, что «невидимость» действует почти всё время, когда я не разговариваю с кем-то.» — Тем более ты крутой парень, — заявил монах, хлопнув меня по спине с такой силой, что я едва не подавилась куском риса. — Ты нам стольким помогаешь и ещё так здорово оценил нас во время тех вышибал. Я до сих пор в шоке, что ты не стал выбивать меня с Исаги.       Я вздрогнула, услышав упоминание той игры. Мой желудок перевернулся, а перед глазами вновь возникли сцены из матча. Пытаясь взять себя в руки, я краем глаза заметила, как Исаги сжал губы в тонкую линию и, казалось, ушёл в себя. — «Почему он так реагирует? Может, из-за того, что я тогда…» — мои мысли начали путаться, пока я пыталась понять, что творится в голове синеволосого.       Я вздохнула, глядя на Игараши, и, собравшись с мыслями, обратилась к нему: — Игараши, ты не мог бы дать нам с Исаги немного времени? Нам нужно поговорить. Монах, услышав мои слова, тут же улыбнулся, явно понимая намёк. Он встал, оставив поднос с едой на столе, и, озорно хихикнув, заявил: — Ох, как не вовремя… Кажется, мне срочно нужно в туалет! С этими словами он ловко исчез из поля зрения, оставив нас вдвоём за столом. — «Хватит молчать. Надо что-то сделать. Или я так и буду мучиться, изводя себя догадками?» — внутренний голос требовал действия, но я всё ещё колебалась.       Я собиралась сказать что-то, извиниться перед Исаги за всё, что произошло с Кирой, но он первым нарушил молчание. — Прости, Рэн, — произнёс он тихо, не поднимая глаз.       Я застыла на месте. Он не выглядел злым, но в его голосе было что-то… тяжёлое. Я открыла рот, чтобы ответить, но он продолжил, как будто не мог остановиться. — Я не держу на тебя зла из-за Киры, правда. Мы даже с ним не были друзьями, а лишь простыми знакомыми, но даже меня повергло в шок то, что он не был настоящим футболистом, а лишь носил маску. Я понимаю, что ты действовал по интуиции. Просто… я чувствую, что мог распознать его раньше. Мог бы понять, что он не тот, за кого себя выдаёт. Если бы ты не заметил раньше и не помог, возможно, я сам бы вылетел. Ты меня спас, а после я побоялся заговорить с тобой, считая, что ты не захочешь сам идти на контакт.       Его слова повисли в воздухе, и я почувствовала, как тяжело ему говорить. Он не винил меня за поступок, но винил себя за то, что не смог сам распознать опасность. — Не нужно себя винить, — тихо сказала я, стараясь передать ему свою уверенность. — Ты не мог знать, Исаги. Мы все ошибаемся. Тем более именно я принял позицию от Бачиры, так что ты не виновен. Ты старался выиграть в этой «гонке» и смог, ты молодец.       Он слегка кивнул, но глаза всё равно оставались туманными от мыслей. — Я знаю, но если бы не ты… — Он сделал паузу, сжимая руку на подлокотнике стула. — Я просто… рад, что ты был рядом, когда всё это случилось.       Я молчала, не зная, что ещё сказать, однако мысль сама пришла в голову. — Исаги, можно я спрошу тебя кое-что?       Тот кивнул, но видно было, что он немного насторожился, готовясь к тому, что я могу спросить. — Почему ты не стал принимать помощь от меня в тот момент? Когда я предлагал тебе… помочь, ты же мог… просто согласиться, не тянуть всё на себе и зарываться в пучине страха?       Синеволосый на секунду замолчал. Его взгляд стал ещё более сосредоточенным, как будто он пытался скрыть какую-то эмоцию. Затем он резко сжал кулак на подлокотнике, но не было видно страха, только какое-то смущение, скрытое под тяжёлым выражением лица. — Я… не хотел, чтобы ты… чтобы ты остался помеченным, — сказал он тихо. Порозовевшие щеки он пытался скрыть, почесывая затылок. — Ты ведь так старался, ты не должен был страдать из-за меня. Я не хотел, чтобы ты оказался в этой пропасти, даже если мне было тяжело. Просто… впервые я повстречал человека, с которым у меня схожие намерения, и когда мы синхронизировали движения, когда мы были на одной волне… я искренне обрадовался. Ты стал мне другом. Я просто… хотел, чтобы мы прошли через это вместе. Чтобы мы остались здесь… как-то так…       Я ощутила, как его слова коснулись меня. Он говорил искренне, с такой глубокой теплотой в голосе, что мне стало немного трудно дышать. Я молчала, не зная, как правильно ответить. Его слова, в которых он пытался защитить меня от того, что сам переживал, звучали настолько честно, что это сразу тронуло моё сердце. — Исаги, спасибо… — от моей благодарности синеволосый оторопел. — «Меня впервые кто-то захотел уберечь от опасности, не считая семьи, хотя для меня она и не была страшной. Выкрутился бы с лихвой.»       Он улыбнулся, но в его глазах всё ещё пряталась некоторая тревога. — Рэн? — Я рад, что повстречал тебя, — с открытой улыбкой, зажмурив глаза, я сказала, держа палочки рядом с ртом. — Теперь мы друзья, но и соперники на пути у одной цели. О большем я и мечтать не мог — что встречу подобного себе. Ты меня поразил тогда, аж до мурашек. Спасибо.       Он слегка наклонил голову, и на его лице появилась ещё одна искренняя улыбка. — Мы только начинаем, — ответил он, как будто подбадривая меня. — И не надейся, что я уступлю тебе. — Я только и жду этого. Посмотрим, кто останется на вершине, — указала я на него палочками, с крупицами азарта в глазах. — «Его глаза…» — на секунду парень потормошил головой, жмуря глаза. — «Только что мне показалось, что его глаза заискрились, как драгоценные камни. Почудилось?» — Исаги, ты чего? — пережевывая курочку, спросила я с улыбкой. — Нет, ничего, — он отвернулся в бок, показывая, как его уши налились краской. — «Хм? С ним точно всё в порядке? Странный он какой-то в такие моменты…»       Меня позабавила его реакция, пока я тайком улыбалась, пряча это за очередным кусочком якитори.       Через несколько минут вернулся Игараши, заметив что мы оба улыбаемся, видимо сам был рад что мы разрешили наши проблемы. Он, как всегда, первым набросился на еду, ведь мы приостановили трапезу чтобы его дождаться, схватив палочки и сразу принявшись за редьку. Откусив кусочек, он на секунду замер, а потом завил, как будто это был не деликатес, а наказание: — Мой ранг такой низкий, что мне приходится есть всякую редьку, а не что-то стоящее. Не знаю, кто придумал эту систему, но это явно несправедливо.       Я сдержала улыбку, наблюдая, как он продолжает вертеть редьку между палочками, видимо пытаясь найти в этом хоть какое-то утешение. Всё-таки, когда человек слишком долго страдает от однообразной пищи, он начинает искать смысл даже в самых маленьких жестах.       Тут я решила немного разрядить атмосферу и предложила свою порцию шашлычков парням, не сдерживая улыбку. Они мгновенно оживились, их глаза загорелись, и монах забрал первый шашлычок, так быстро, что я чуть не засмеялась от его энтузиазма. Они словно не могли поверить, что наконец-то могут поесть что-то другое, не только редьку и нато.       Исаги, искренне обрадовавшись моим предложением, повернулся ко мне с вопросом: — Правда? Нам можно?       Его голос был полон надежды, и в этом вопросе явно звучала лёгкая настороженность, как будто он боялся, что я передумаю и заберу шашлычки обратно. Я усмехнулась и, подмигнув, ответила: — Конечно, берите. Я всё равно столько не съем. А вам будет полезней питаться чем-то, кроме редьки и натто. Вы уж меня простите, но ваше тело не настроено на такие изыски, как редька с нато, так что лучше немного подкрепитесь.       Парни с благодарностью принялись за шашлычки. Они буквально на глазах становились более живыми, не скрывая своего удовольствия. Видно было, что для них это настоящий праздник, и они наслаждались каждым кусочком, словно это было что-то редкое и ценное. Исаги тоже не мог скрыть улыбки, когда он, не ожидая, прикусил кусочек шашлычка и радостно покачал головой, явно ощущая вкус мяса на языке.       Я наблюдала за ними с лёгким удовлетворением, понимая, что даже такие маленькие вещи могут принести настоящую радость, если ты умеешь делиться. Хотя правильней сказать, то что ты имеешь кого-то с кем можно поделиться. — «Я и не думала, что в компании товарищей можно так радоваться»,— эхом разносилось в голове, улыбаясь яркой улыбкой, одновременно наслаждаясь едой и общением с ребятами. — «Давненько я не была в такой тёплой атмосфере с союзниками.»       Слова были искренними, и, судя по их реакции, ребята это заметили. Но стоило мне уделить внимание, как Игараши начал пристально на меня смотреть, будто пытаясь разгадать загадку. Его взгляд стал слишком уж сосредоточенным, и я ощутила, как внутри начала нарастать лёгкая нервозность. — Эм… что-то не так? — спросила я с лёгкой неуверенностью, стараясь держаться подальше от его внимательного взгляда. В голове же пронеслось: — «Неужели он догадался, что я девушка? Нет, это невозможно. Я же снимала парик в туалете перед ужином, чтобы волосы не потели зря. Или он сполз? Я ведь знатно тормошила головой… Чёрт, что он разглядел?» — А ты точно тот Рэн, что был на вышибалах? — внезапно произнёс он, насупив нос с таким выражением, будто пытался обвинить меня в каком-то обмане. — Конечно, — ответила я, чуть моргнув от неожиданного вопроса. — Тот Рэн был грозным и невероятно жёстким, а сейчас ты такой добрый, заботливый и щедрый, будто другой человек! Ты точно не головой ударился? — Нет, это я всегда такой, — поспешила заверить его, на мгновение растерявшись.       Игараши покачал головой, словно отказываясь принимать мой ответ. — Да не может быть, чтобы ты и тот чокнутый с вышибалов были одним и тем же человеком. Вы как небо и земля! — воскликнул он, схватившись за голову с преувеличенным ужасом, будто перед ним разверзлась бездна. — Вообще-то мне обидно, знаешь ли, — ответила я, нахмурившись, но не удержав лёгкую улыбку. — Вот даже сейчас, — указал на меня Игараши, когда я, набив рот едой, жевала с видом маленького кролика, — как парень может так мило есть? Словно ангел и демон в одном человеке. — «Ангел и демон…» — мысленно повторила я, едва не подавившись от неожиданности.       Сравнение заставило меня на секунду замереть, но затем я быстро взяла себя в руки, стараясь не показывать смятение. — Игараши, тебе не кажется, что ты слишком драматизируешь? — пробормотала я после того, как справилась с очередным кусочком. — Да ничего я не драматизирую! Ты то суров и решителен, то вдруг милота сам по себе. Это сбивает с толку, знаешь ли, — он покачал головой, глядя на меня с видом исследователя, пытающегося разгадать загадочную головоломку. — Ну уж извини, что мой стиль поведения не укладывается в твои шаблоны, — я фыркнула, делая вид, что мне всё равно. Но где-то глубоко внутри его слова задели меня.       Сравнение с ангелом и демоном казалось настолько странным и неожиданным, что я не могла перестать обдумывать его. — «Может, в этом и есть что-то правдивое… Ведь и правда, мне приходится быть разной: то мягкой и открытой, то суровой и скрытной. Но кто я на самом деле? Ангел? Демон? Или просто человек, балансирующий на грани?»       Эта мысль так и осталась не высказанной вслух, но я знала, что где-то в глубине души она останется со мной надолго.

***

Наступила глубокая ночь, и все ребята разложились на футонах, спали мирно. Ну да, конечно! Некоторые так громко храпели и сопели, пуская слюни, что я не могла сомкнуть глаз ни на минуту. К тому же парик, стягивающий мои волосы, доставлял жуткий дискомфорт. Хотелось просто застрелиться и покончить с этими мучениями, но резких движений делать было нельзя — моя маскировка могла слететь в любой момент. — Почему они не могут спать нормально, как, например, Чигири? — пробормотала я, чувствуя, как от раздражения начала дергаться бровь. Хоть что-то меня радовало — я могла спать без бинтов, ведь покрывало надежно скрывало мою грудь и глаза могли отдохнуть от линз. Никогда бы не позволила себе спать так, как сейчас развалился Игараши. Тихонько поднявшись с кровати, я аккуратно обошла парней, стараясь не шуметь, взяла бинты и контейнер с линзами, который висел у меня на шее. Быстро забежав в туалет, я вставила линзы и вновь обмотала грудь бинтом. Осмотрев себя в зеркале, убедилась, что все в порядке, и вышла из комнаты. — «Всё равно нормально уснуть не получится, так хоть потренируюсь», — раздумывала я, направляясь к футбольному полю. В ночной тишине мои шаги звучали громче, чем обычно. Футбольный полигон был освещен только ярким светом прожекторов, который делал его почти идентичным дневному. Взяла мяч, лежащий у края поля, и начала аккуратно вести его по траве. С каждым ударом ногой я чувствовала, как напряжение постепенно уходит, а мысли становятся более ясными. — Ночь — идеальное время, чтобы побыть собой, — прошептала я, отбивая мяч в стену и ловко возвращая его к себе. Этот момент принадлежал только мне… или, по крайней мере, был моим. До того, как в мою голову прилетел мяч и ударил прямо по затылку. Я шикнула от боли, потирая ушибленное место, и резко обернулась в сторону, откуда прилетела «атака». — Ай! — недовольно воскликнула я, заметив фигуру, стоявшую неподалеку. — Ты?! Передо мной стоял Бачира, его неизменная улыбка сияла даже в свете ламп. Он жонглировал мячом между ног, а потом ловко подкинул и поймал его одной рукой. — Рэ-эн, — протяжно произнес он мое имя, по своему обыкновению растягивая звуки. — Тренируешься? — Да, — кивнула я, продолжая потирать затылок и не отрывая взгляда от его непринужденной улыбки. — Раз так, то давай сыграем вместе! — «Как ребенок, ей-богу», — подумала я, глядя на его энтузиазм. Этот запал невольно вызвал у меня улыбку, и я дала согласие. Мы начали разминаться, попеременно разогревая мышцы и разминаясь с мячом. В какой-то момент я решила завести разговор. — Бачира, мне кое-что не дает покоя, — сказала я, наблюдая, как он неутомимо подбрасывает мяч. — М? — Он наклонил голову вбок, разминая руки, словно ребенок, внимательно выслушивающий сказку. — Когда мы играли в вышибалы, ты отдал пас мне, а не Исаги. Но ведь он тоже мог пробить. — Ну да, — ответил он так спокойно, словно это был очевидный факт. — Почему ты решил, что именно я смогу пробить? На мгновение Бачира задумался, его взгляд устремился вверх, как будто он искал ответ в потолке. Затем он медленно улыбнулся, словно вспоминая что-то важное. — М-м-м… видишь ли… — начал он, растягивая слова, как будто не спешил делиться своей тайной. — Во мне живет монстр. Я нахмурилась, чувствуя растерянность. Вокруг Бачиры начал скапливаться странный дым — коричневого оттенка, смешанного с серым. Я застыла, не понимая, что происходит, и мысленно пыталась найти объяснение этому явлению. — Монстр, говоришь? — тихо переспросила я, сглотнув вязкую слюну, застрявшую в горле. Голос едва не дрогнул. — «Он изменился за какие-то секунды… Эти глаза, этот странный дым… Я одна это вижу? Или со мной что-то не так? Я схожу с ума?» — Да, — спокойно подтвердил он, голос стал ниже, почти шепотом, но в нем звучал азарт. Его глаза буквально горели. — Когда я играю в футбол, монстр говорит мне: «забей мяч, используй больше финтов, играй ярче». Его движения с мячом стали плавными, как у хищника, выслеживающего добычу. Он вел мяч то вправо, то влево, меняя траекторию с такой лёгкостью, что мне едва удавалось следить за ним. — «Вот же черт, он действительно как будто слышит этот свой голос», — подумала я, стараясь не терять сосредоточенности. Пока я сосредоточенно следила за мячом, неожиданно потеряла концентрацию, когда лицо Бачиры оказалось слишком близко. Настолько, что наши лбы соприкоснулись. — В тот момент монстр сказал мне: «Отдай пас Рэну или Исаги. В них тоже живут монстры, но лучше дай пас Рэну, ведь в нем сразу два сильных монстра», — его голос звучал спокойно, но дыхание опалило мои губы, и это странное ощущение заставило меня замереть. Легкий дриблинг увел его к другой половине площадки, где он остановился. — Монстр? У Исаги и у меня? И их два… — повторила я, пытаясь осмыслить услышанное. — Когда я играю, я просто слушаю его голос. Вот и всё, — он повернулся ко мне с привычным, безмятежным выражением лица. В этот момент я заметила, что странная дымка, окружавшая его, исчезла. — «Исчезло? Что это вообще было?» — мелькнуло у меня в голове. — Ты ведь тоже слышишь его? Голос монстра. И не одного, а целых двоих, — уверенно произнес он, словно знал обо мне больше, чем я сама. — Я? Не знаю… я никогда особо об этом не задумывался, — ответила я, пытаясь скрыть сомнения. — «О чём он вообще говорит? Хотя… тогда, в тот день, я действительно почувствовала что-то странное. Будто сила наполняла меня, и всё вокруг становилось чётким. Может, это то, что он называет монстром? Но почему он говорит, что у меня их два?» — Месси, Криштиану Роналду и другие великие игроки… У каждого из них в сердце живет монстр. Это доказательство того, что ты бомбардир, — Бачира с легкостью подкидывал мяч, переходя в непринуждённый тон. — По крайней мере, я так считаю. И твой монстр тоже есть. Нет, даже два, и оба такие сильные, но такие разные, как и ты. Он подкинул мяч высоко в воздух, звук удара о бутсу прозвучал глухо, словно бьющийся барабан. Его лицо сменило выражение, с беззаботной улыбки на серьёзное. — Монстры — это твоё отражение. И знаешь, твои умения зацепили меня с самого начала. Его взгляд стал острым, почти проникающим, как будто он видел во мне то, чего я сама ещё не понимала. — Так что, Рэн, я рад, что оказался здесь, — сказал он, возвращая взгляд к потолку и присаживаясь на траву. Его голос стал тише, почти задумчивым, будто он обращался не только ко мне, но и к самому себе. — Ведь я встретил тебя… Его слова заставили меня замереть. В груди что-то кольнуло, но я тут же отмахнулась от этого ощущения, пытаясь сосредоточиться на происходящем. Хмыкнув, и села рядом с ним на пол. Мы оба смотрели в потолок, который казался одновременно близким и бесконечно далеким. На поле царила странная тишина, нарушаемая только нашим дыханием. — Скажи, а почему ты так сильно увлечен этим? — неожиданно спросила я, склонив голову и заглядывая ему в глаза. — Я имею в виду, игра, победа, эта странная философия о монстрах. Ты правда так видишь этот мир? — Хм… — он на мгновение задумался, его веселое лицо стало серьезным. — Ты знаешь, Рэн, для меня всё это — игра. Но не простая, а игра на выживание. Тут либо ты побеждаешь, либо становишься ничем. Каждый раз, когда я вижу игрока, у которого горят глаза, я знаю: с ним будет интересно. А ты… — он наклонился ближе, улыбаясь, — ты словно магнит для таких, как я. Я почувствовала легкий трепет, но тут же отмахнулась от странного ощущения, пытаясь сохранить невозмутимость. — Так значит, ты используешь меня, чтобы развлечься? — притворно нахмурилась я, сложив руки на груди. — Да ну, не так уж и страшно, правда? — засмеялся он, хлопнув себя по коленям. — Ты ведь тоже не против? Я хотела ответить что-то колкое, но, поймав его взгляд, вдруг поняла: он действительно верит в то, что говорит. Его детская непосредственность и искренность сбивали с толку, но в то же время очаровывали. — Может быть, — улыбнулась я, отворачиваясь. — Посмотрим, что ты скажешь после следующей игры. Мы оба рассмеялись, и вдруг тишина вокруг перестала быть такой гнетущей, словно её заполнила наша лёгкость. — О, ребята, вы тоже пришли потренироваться? — раздался знакомый голос. На пороге футбольного поля стоял Исаги, с характерным дружелюбным выражением лица. — Угу, — синхронно кивнули мы с Бачирой, переглянувшись и снова рассмеявшись. Позже мы втроём продолжили тренироваться, и, как всегда, Бачира не упустил возможности завести разговор. Он с энтузиазмом стал рассказывать Исаги о «монстре», который живёт в каждом из нас. Исаги сначала слушал с недоверием, но вскоре его взгляд стал задумчивым. — Монстр, говоришь… — пробормотал он, будто обдумывая слова. Не успел я толком уловить его настроение, как Исаги, будто поддавшись новому порыву, рванул к Бачире, пытаясь отбить мяч. Синеволосый сделал стремительный финт, прокатился по земле и в мгновение ока перехватил мяч ногой, оставив Бачиру позади. В этот миг я заметил нечто странное. В его глазах вспыхнула та же дымка, только не коричнево-серая, как у Бачиры, а глубокого синего цвета. — «Опять этот дым! Да что за чёртовщина?» — промелькнуло в моей голове, и бровь нервно дёрнулась. — «Это у всех теперь какие-то ауры, дым и монстры? Палитра красок сумасшествия…» Исаги, видимо, ничего не замечая, продолжал разгон с мячом, а Бачира лишь улыбался, словно всё происходящее было совершенно естественным. Намереваясь выхватить мяч, мы трое неожиданно притормозили, когда над футбольным полем раздался громкий голос из мегафонов: — Результаты физических тренировок проверены. Пожалуйста, проследуйте в свои комнаты для обновления ранга. Мы переглянулись, и, хоть желание продолжать игру всё ещё бурлило в воздухе, пришлось подчиниться. Бачира и Исаги двинулись вперёд, обсуждая что-то о своих баллах, а я осталась немного позади, пытаясь переварить услышанное. — «Любопытно, какой ранг дадут мне?» — думала я, следуя за парнями. — «Я ведь почти не выкладывалась, даже против Бачиры и Исаги использовала едва ли 5% своих сил. Может, это и хорошо — не привлекать внимания, пока это не потребуется. Но всё же…» Я невольно улыбнулась, чувствуя лёгкое волнение. — «Посмотрим, что там мне насчитали.»