Риск

      Нефритовый дворец всегда был символом тишины, едва уловимого шелеста страниц, размеренных шагов прислуги и еле уловимого звона монет. Тут, бывало, даже приезжие торговцы невольно подгибали колени от нагнетающего молчания. Служанки говорили исключительно шепотом, дабы ненароком не помешать самой Воле Небес. Нин Гуан уже второй час ерзала в кресле. Солнце близилось к горизонту, а про обед она по обыкновению забыла. Нервно закусив губу, наклонилась, чтобы ни одна служанка не увидела ее слабости, и попыталась прочитать хоть строчку договора. Их невозможно читать, финансовые расчеты хотелось переложить на служанок, ведь ждать Монетный двор больше не намерен. Дискомфорт накрывал Нин Гуан периодически за последнее время, и в какой-то момент она не выдержала, резко зацепила тонкий листок для писем, обмакнула перо в чернила.       — Передайте в срочном порядке, — отчеканила Нин Гуан, протягивая запечатанный конверт.       — Будет исполнено, госпожа, — учтиво поклонилась служанка, забирая и мельком пробегая взглядом по адресату. — Но… Госпожа, Вы уверены…?       — Более чем, — Нин Гуан оперла щеку на ладонь, надеясь, что не покраснела при столь постыдной мысли. Она ведь уже не шестнадцатилетняя девчонка, но с ним всегда было иначе. — Не теряй времени.       Как только служанка поднялась вверх по лестнице, Нин Гуан не выдержала и еще раз поерзала в кресле, чувствуя тугой узел внизу живота. Она попыталась сконцентрироваться на последних отчетах, гадая, придет ли он. Он всегда приходил, стоило ей только намекнуть, отправить письмо или послать служанку лично, но в конец рабочего дня иногда не хватает сил дойти до постели, не то что подниматься во дворец. Но Нин Гуан нутром чувствовала, что сегодня он не может не появиться.       — Госпожа Нин Гуан! К Вам Господин Ли, — немного запыхавшись, вбежала в кабинет служанка.       Нин Гуан дернула головой, ранее углубившись в собственные мысли. Она привстала, уже готовая лично встретить его, но одернула: как ни крути, а перед служанками она обязана держать лицо. Быстро облизав губы и поерзав по креслу, она сделала вид, что лишь вглядывалась в документы, сухо кивнув.       — Сопроводите в мою спальню.       Служанка поклонилась и быстро ушла, а Нин Гуан тяжело вздохнула: ей казалось, что этот сладостный кошмар никогда не закончится. Она чувствовала себя слабой и сексуально уязвимой, проклиная эти периоды в месяце. И кто вообще их придумал…?       Заходя в комнату, она невольно ухмыльнулась: Чжун Ли уже ослабил галстук. Знал, зачем она его позвала.       — Присылать мне письмо вечером в будний день было очень рискованно, Гуан, — она привыкла к его объёмному низкому голосу. Чжун Ли не двинулся, дразня ее и проходясь пальцами по столешнице комода.       Пальцы… Нин Гуан сглотнула, на секунду назвав себя окончательно помешанной, зависимой от фигуры напротив. Кто же виноват, что ее организм не может подчиниться даже самой Воле Небес?       — Так что? — продолжил Ли, без стеснения разглядывая ее, застывшую у стены.       Нин Гуан приблизилась к нему, кладя руки на плечи и спускаясь до локтей. Не отводя взгляд, чувствуя, как ее прожигал горячий янтарь, она закусила губу, и прекрасно помнила, как это могло сводить ему крышу.       — Мне казалось, фраза «сходи в душ обязательно» явно все сказала за себя.       — Но мне хочется услышать это от самой госпожи Нин Гуан.       Она на секунду закрыла глаза, усмиряя неожиданный гнев — перепады настроения последние сутки, — и лишь вымученно подняла уголок губ. Кисть прошла ниже и сжала драгоценные длинные пальцы. Зная прошлое их обладателя, никак иначе, чем золотыми, их не назовешь. Чжун Ли накрыл ее щеку, спустился к губам и нежно поцеловал, ловя момент ее прикрытых глаз. Его кисть крепко сжали, переплетая пальцы. Нин Гуан поддала возглас в нетерпении, пуская вторую руку еще ниже и наконец-то накрывая пах. Ли наслаждался ее смущением, попыткой все скрыть под маской безразличия. Проводя не первый вечер с Гуан, он знал, что прятаться она будет исключительно душой, тогда как ее тело было согласно на любые игры.       — Как же это понимать? — прошептал Чжун Ли, когда она погладила орган, слегка сжимая.       Нин Гуан ухмыльнулась, но уже чувствовала, как ее нижнее белье чуть намокло.       — Ли, я… — поднимая на него глаза, Гуан теряется. — Мне просто необходима… Необходима эта услуга.       Чжун Ли не сдержал томного выдоха, стоило ей приблизиться, грудью вжимаясь в рубашку. Умение Гуан отключать голову и поддаваться порывам всегда манило его.       — Контракт был заключен, и я обязан его выполнять, — вспоминая соглашение полугодовой давности и его небольшой подпункт, прошептал Чжун Ли невесомо целуя ее еще раз.       Они жарко поцеловались, и Нин Гуан оказалась прижатой к низкому комоду. Когда копчик уже заболел, она слегка оттолкнула увлекшегося Ли и села. Гуан на секунду робко отвернулась, на что мужчина тихо усмехнулся. Она нахмурилась, дрожащей рукой накрывая его голову. Осознание, что он старше, опытнее, смелее не покидало ее уже который раз.       — Ты так дрожишь… — не сдержался Чжун Ли, первым делом не снимая последнюю ткань, а ладонью накрывая живот. Нин Гуан напряглась, прерывисто вздохнула и прикусила губы, когда он надавил на низ.       — Поторопись, я и так потратила на ожидание уйму времени, — Гуан старалась сохранить самообладание, спрятаться под непринужденностью, но алеющие щеки сказали все за нее.       Тем более, Чжун Ли давно знал, как вывести эту девчушку на потерю самоконтроля.       — Всенепременно, моя дорогая.       Он открыто наслаждался ею, понимая, что у них еще много всего впереди. Хотелось проникнуться белоснежными бедрами, по которым струилась ткань, расшитая золотом. Нет, янтарем…       Влажное пятнышко на белье вызвало легкую улыбку, и Чжун Ли прижался губами чуть выше, где предположительно находится клитор. Осознание, что Нин Гуан ждала все это время, нарочно мучила себя только потому, что хотела этого с ним, не давало покоя, и Чжун Ли настойчиво проходил губами по промежности, только потом заметив изменения.       На секунду поднял взгляд, сталкиваясь с ее застенчивостью и личиком, прикрытым ладонью. Чжун Ли пальцем надавил на клитор сквозь ткань, вызывая еле уловимые поскуливая и аккуратно прошелся вдоль линии трусов.       Она гладкая. Даже не намека на волосы, которых он не стыдился, всегда ублажая Гуан, охотно любя каждый сантиметр кожи.       — Как ты это сделала? — выгнул бровь Чжун Ли, понимая, что ранее не видел такой гладкости. Он знал, что девушки могли бриться, но волосяных луковиц здесь не было и в помине, словно эта часть тела всегда была такой. Гуан заметила его быстрый, жадный взгляд, еле сдержала возглас, когда пальцы прошли по мокрой ткани. В мыслях пробежало, что не у нее одной рот наполнился слюной от этой картины.       — Меня посетил торговец из Сумеру в прошлом месяце и подарил баночку, так называемой, смеси смолы. Сказал, что она не раздражительна на коже, а особенно на моей, — она не сдержала ухмылки, спустила руку и зацепила край трусов. — Думаю, вы, господин Ли, как настоящий ценитель, приглянетесь к результату. Она оттянула ткань, почувствовала горячее дыхание на всей промежности. Чжун Ли медленно поднял взгляд, сталкиваясь с едва уловимой боязливостью Гуан — все-таки, это первый раз, когда она экспериментирует и сама показывает это мужчине. Не прерывая зрительного контакта, он размеренными поцелуями очертил лобок, не удержавшись пройти языком до клитора, что было так смело и уверенно, выбивая из Нин Гуан нервный выдох.       — Несомненно, Воля Небес, это одно из лучших произведений искусства, увиденных мною, — стягивая вдоль бедер влажные трусы, произнес Чжун Ли, а во взгляде ни тени сомнения. Для нее это стало откровением: осознание, что за шесть тысяч лет жизни он с искренностью выделил ее, пронзило глубже, чем когда-либо. Пока Нин Гуан застыла, он поднялся на ее уровень, оставляя целомудренный поцелуй на губах. — Но еще больше бы тронуло, зови ты меня Мораксом.       Это была его слабость. Чжун Ли — имя смертного, оболочка, в которой он проводит свое время, а Моракс — нечто личное, скрытое от других и доступное архонтам, адептам и только одной смертной. Однако только смертная могла так произносить его имя, что пускала мурашки по телу.       — Подумать только, Моракс, — выдохнула Нин Гуан в губы, хватая его руку и протягивая к макушке, — ты так отстранён от другого имени, что не принимаешь в постели?       Он знал, что значит его кисть рядом с блестящей спицей и тугим пучком. Нин Гуан никому не позволяла брать за звенящий благодаря камням конец и наблюдать падение золотых локон на лопатки. Никому, кроме ее бога.       — Мх, момент осознания, кто перед тобой, тебя заметно расслабляет, — оскалился Чжун Ли, пододвигаясь ближе к заветным складкам.       Она хотела вновь съязвить, но та грубость, которой Ли наградил ее в следующую секунду, вызвала лишь дрожание в груди.       — Ах…! — закатила глаза Гуан, когда Чжун Ли широко и с нажимом мазнул языком по промежности.       Целиком, одним движением Ли окончательно свел ее с ума, сжал ногу под коленом и задрал, невольно открывая прекрасный вид на промежность, что была темнее тона кожи. Руки Гуан не слушали ее, и удалось только пододвинуться навстречу, а Чжун Ли с внутренним ликованием огладил бархатный живот, вновь припадая к половым губам. Ощущения смешались от того, насколько искусно язык задевал клитор, проходился ко влагалищу, собирая смазку. Жидкости много, Ли активно ласкал клитор частыми движениями, пока Нин Гуан еле сдерживала себя, чтобы не навалиться на него полностью.       — Моракс…       Она трепетала, слабыми руками опираясь на столешницу, и раздвинула ноги шире, натянув ткань платья. В голову закралась мысль порвать его, как можно скорее избавиться, чтобы Ли сильнее втянул клитор, небрежно мажа языком и не забывая спускаться ко входу во влагалище.       — Постой, я не… — шептала Гуан, задирая голову и жмурясь. Мозг хотел вытеснить столь возбуждающий взгляд из головы, не привязываться к этим ощущениям морским узлом, но ее кисть уже сжала его волосы у корней, направляя ближе к себе. — Ах, еще раз, пожалуйста…       Он не сдержался и промычал, часто проходясь языком по головке клитора, стальной хваткой сжал ее бедра. Кисть дернулась к животу и выше, только достала до ребер в суматохе, но Гуан сама положила ее на грудь, пока прикрытую платьем. Но это только пока.       Она чуть двинула бедрами, почти заскулила, ведь Чжун Ли ласкал ее так, как, пожалуй, не делал ни один редкий мужчина в ее жизни. Гуан была уверена, что отсутствие волос сыграло ей на руку, возбудив его еще сильнее.       — «Пожалуйста» что? — часто дыша и пронзая взглядом чистую шейку, прохрипел Чжун Ли.       Даже на такое короткое мгновение он не оставил промежность без внимания, поглаживая мокрым пальцем клитор. Нин Гуан скривилась: он, негодник, развращал ее с каждой встречей. Она напряженно втянула воздух, робко сжимая его волосы у корней и смущенно процедила: «Моракс, пожалуйста, оближи там еще раз». Чжун Ли ухмыльнулся, а Нин Гуан казалось, что от перевозбуждения она не дотянет до главного.       Наигравшись, Чжун Ли дал ей отдышаться, большими пальцами погладил красные щеки, не удержался и горячо поцеловав Нин Гуан. Она тут же ответила, слабыми руками обвивая шею, позволяя его юркому языку проникнуть в рот. Гуан не млела от поцелуев так сильно, как расслаблялся, отдавался процессу полностью Чжун Ли. Пожалуй, прелесть даже бывших богов в том, что они точны в фетишах и чувствительных местах, а своим пассиям уделяют уйму тактильного внимания. Влажный, жадный поцелуй вынудил Нин Гуан саму положить его руки на свою грудь, намекая уделить внимание и ей. Вечером встреч у нее не было, потому еще пару часов назад она охотно избавилась от бюстгальтера, чтобы Ли мог как можно скорее до нее дотронуться.       Ее кисть в то время прошлась вниз по крепкой груди, цепляя пуговицы жилета: о, Архонты, как же великолепно, что он снял свой дурацкий плащ, как только закрылась дверь. Ли, как только рука была внизу живота, сразу счел в неловких поглаживаниях, чего она добивается.       — Не стоит, сегодня ублажать весь вечер буду я, — прошептал Чжун Ли, и она облизнулась, когда заметила тот самый огонек в его глазах.       Нин Гуан повалили на кровать и, только стоило ей расстегнуть жилет и безжалостно избавиться от рубашки, Чжун Ли попросил ее закрыть глаза. Она разочарованно скользнула взглядом по подтянутому животу, не успев даже разглядеть всегда чарующую дорожку волос, стоило мужчине мельком расстегнуть ширинку.       — Что ты задумал? — сгорая от нетерпения, все же отвернувшись, воскликнула Нин Гуан. Сознание подсказывало ей самые непристойные картины, и она была уверена: одна из них точно окажется реальностью.       — Терпение, Воля Небес, — Чжун Ли не прекращал этих попыток раздразнить, но ей уже было все равно.       Все еще прикрывая глаза, Гуан торопливо стянула перчатки, где в сгибе локтя уже было мокро. Чжун Ли видел только ее спину, но странное шарканье моментально прекратилось, стоило упасть на пол и меховой части вокруг шеи. Скрытые пуговицы и застежки крепились в виде камешка спереди и нескольких над лямками на спине. Нин Гуан, пальцами скользила по платью, сминала его и долгожданно освобождала шею от хоть и любимой шёлковой ткани, но сейчас совершенно не нужной.       — Ты же говорил, что будешь ублажать меня сам, — поясняла она, чувствуя, как вздрагивает грудь, стоит ей на ощупь стянуть ткань вдоль тела. Она сложилась на бедрах и, о Архонты, как же она любила это одеяние за то, что оно обтягивало ее и в тоже время прекрасно тянулось. — А по итогу покинул меня и что-то делаешь без моего ведома в моей спальне. Ты хоть представляешь, как сейчас подводишь меня и насколько ценно то, что ты видишь перед собой?       Ее голос манящий, низкий. Она никогда не стонала высоко и заливисто, как неуклюжие девушки, а лишь позволяла собою играть, зная свою выгоду. На поверхности все так, но в глубине Нин Гуан никогда не хотела притворно высоко стонать, позволяя слуху Моракса довольствоваться ее природным низким тембром. Впрочем, он ничего не ответил даже на такую ярую провокацию, лишь тихо усмехнулся и шорохи продолжились. Нин Гуан не поворачивалась, а позволяла Чжун Ли довести начато до конца. Рядом с ним она уверена, что все потраченное время окупится сполна. Наконец-то платье снято: она совсем обнаженная, опираясь назад и не спроста убрав волосы на грудь, ждала Моракса. Шорохи стихли, она почувствовала, как прогнулась кровать. Нин Гуан сделала напряженный вздох, ощущая его близкий контакт, но выдохнуть не успела.       — Я надеюсь, что созданное в подарок тебе, о Воля Небес, несомненно стоит и времени, и ценности, — прошептал Ли, кистями пробегая по бокам, прямо к тяжелой груди. Он не сдержался и поцеловал плечико, слегка показав зубы. — Открывай глаза. Гуан первым делом, лишь ответно накрыв ладонь Чжун Ли, обернулась через его плечо и широко раскрыла глаза. У соседней стены она увидела оголённую рельефную спину, длинный хвост, который она готовилась распустить и… Саму себя, немного красную, взъерошенную, но чертовски довольную.       — Только не говори мне, что…       — Да, я хочу ублажать тебя и видеть все в отражении.       Зеркало с золотой рамой, благородным драконом, тянущимся по ней, а в самом стекле белоснежная кровать и Воля Небес, обнаженная, разгоряченная ласками, которую Ли посадил впереди себя.       Она не выдавила и слова далее. Будто ей перекрыли кислород, заменив на сладостный запах мускуса. Моракс пах терпко, даже тяжело — ни один парфюм не повторит запах, о Архонты, ее бога.       Ее грудь сжали обе ладони, одна из которых все еще была накрыта Нин Гуан. Она встрепенулась, сразу облокотилась на Чжун Ли, открывая еще больший вид на мягкий живот и совершенно гладкий лобок. Несмотря на прошедшее время, любоваться им он не переставал.       Крепкие ноги Ли оказались по бокам от ее собственных, а руки, поглаживающие тазобедренные косточки, сложили картину в голове в полноценный пазл.       — Значит, Моракс хочет, чтобы я сидела на нем весь вечер? — ухмыльнулась Нин Гуан, оглядываясь и понимая, что на ее теле только одна рука, тогда как вторая опиралась на постель.       Пожалуй, лучше вида из зеркала и не придумаешь.       Тонкий палец лишь наполовину вошел в Нин Гуан, вынуждая ту отвернуться — нет, смотреть так открыто за этим процессом для нее было слишком, — и сладко вздохнуть. Смазки предостаточно, нет, даже много, что Моракс чуть ли не во всех подробностях описал ей на красное ушко, а после еще и игриво укусил. Нин Гуан цыкнула, увернувшись и ее ладонь медленно прошла вниз, как следует поглаживая упиравшийся в копчик член. Ровный, неимоверно горячий и не особо большой — идеальный для нее, особенно сейчас, когда никакого желания на растяжку не было у обоих. Активно проходясь пальцами по члену, Нин Гуан закусила губу, что не укрылось от Чжун Ли.       «И не надо, пусть смотрит, пусть наслаждается, — ответило сознание, затуманенное тугим узлом в низу живота».       Она привстала, переглянувшись через стекло с Ли и безмолвно прося поддержки в столь одновременно возбуждающем, но и смущающем откровении голых тел. Его грубая рука мазанула по клитору, спускаясь к белоснежной ладони и помогая вставить головку. В мыслях Гуан не переставало находиться жгучее желание сейчас же развернуться и прильнуть губами к члену: точно так же, как Ли любил ласкать ее промежность, Гуан хотелось радовать его в ответ.       Гуан закусила губу, сдерживаясь, когда отрывисто промычала и почувствовала член полностью. Она поддалась назад, облокачиваясь на Чжун Ли. Приподнимаясь и начав аккуратно двигаться, Нин Гуан не смотрела, однако не сомневалась, что у него другие планы на эту ночь и он сделает все, чтобы Воля Небес была удовлетворена, но и выполнила его прихоти.       — Взгляни, дорогая, — прошептал Ли на ухо, пальцами зарываясь в пряди на макушке. Гуан оглянулась через плечо на него, продолжая хмурится при каждом толчке. — Ну же, я хочу, чтобы ты увидела себя.       Простонав, она все-таки столкнулась со взглядом в зеркале, застыв. Взъерошенные волосы волнами опадали на плечи, прикрывая грудь, бешеные красные глаза чуть намокли от ощущений. Гуан, вздрогнула, чувствуя, как член проник до основания и только открыла рот.       — Я… Я… — потерялась она, совсем забыв, в какой момент начала вести такую двойную жизнь и срывать с себя маску, становиться чувствительной, жаждущей внимания девушкой только в такие минуты. — Моракс, это, это…       — Оно возбуждает, да? — Ли будто прочитал ее мысли, заводя руку под живот, чуть надавливая. Нин Гуан еле слышимо простонала, тут же закрыв рот рукой. — Ну что ты?       — Не я виновна в том, что ты так развращаешь меня, — она жадно глотнула воздуха, стоило приподняться.       — Разве развращаю? — ладонь мягкой линией прошлась по животу и вверх, где накрыла половинку груди. — Посмотри, ты и сама так сладко втягиваешь, что просто не оставляешь выбора. Ты сама позвала меня, сама раздела и даже сейчас главенствуешь. Ну, и где же разврат с моей стороны?       Нин Гуан лишь злостно вздохнула, не найдя никаких аргументов, но в следующий момент всхлипнула, когда обе руки оказались на теле. Одна сжала напряженный сосок, а другая надавила на бок, спускаясь ниже. Ли поцеловал дрогнувшую шею, его кисть окончательно окунулась в жар, стоило коснуться клитора и слегка надавить. Протяжный, низкий стон в ответ, отчаянное движение тазом и то, как Нин Гуан оперлась назад, чуть расставляя ноги под давлением пальцев: все это отразилось в зеркале и будто застыло в памяти. Чжун Ли давно позабыл, насколько сокрушимым может быть женское тело, как ее обладательницы могут почти гипнотизировать своих избранников.       Ведь в глубине души Моракс был тронут, что сама Воля Небес поставила кого-то выше, чем Нефритовый дворец и состояние.       — Остановишься — я с собой не совладаю, — зашипела Гуан, прерывая его поток мыслей, и чуть привстала. — Двигайся, я… — на клитор сильнее надавили круговыми движениями. — Я не могу больше…       Он собрал все силы и терпение, что еще оставалось, опираясь одной рукой на кровать, а другой ускоряя движения на обжигающей складке. Нин Гуан больше не сдерживалась, стонала открыто и желанно, подмахивая бедрами и зажмурившись, если верить зеркалу. Их общая связь, энергия, перетекавшая по венам, сейчас отражалась в стекле, была такой же крепкой, в самой настоящей золотой раме. Пожалуй, покои Нин Гуан в этом вопросе самое настоящее золото — никто даже не посмеет зайти, чувствуя неконтролируемый запах секса, витавший уже за дверью.       — Пожалуйста, Моракс… — уже не отдавала отчет, о чем молила Нин Гуан, опираясь двумя руками по сторонам и слегка закинув голову. — Ох, Моракс, Моракс, я…! Чжун Ли ускорил движения пальцами, что есть силы двигаясь с ней в унисон, помогая дойти до пика сразу, без промедлений. Влаги много, она уже отпечаталась на постели, шлепки частые и громкие — Гуан впускала до упора, почти не сжималась, наоборот, пыталась расслабиться.       В один момент она задвигалась почти отчаянно, замерла на секунду, но пальцы Чжун Ли все еще хаотично скользили по клитору, отчего ножки задрожали. Нин Гуан нахмурилась, широко открыв рот и даже не простонав — в такой момент напряжения во всем теле… — запрокинула голову. Ли промычал ей на ухо, понимая, как ей сейчас хорошо, но руку с клитора убрал, аккуратно утянув ближе к себе все тело. Они сидели молча совсем немного, пока Гуан проморгалась, пытаясь вернуть себе хоть долю здравого смысла, а Ли старался не подавать виду: из-за оргазма она сжимала его внутри и доводила до сумасшествия. Чжун Ли только приоткрыл рот, чтобы попросить привстать и позволить ему закончить на ее спину или живот, но Гуан быстро прочитала это во взгляде через зеркало и только немного поерзала, выбивая у него почти поскуливания.       — Тихо, сначала закончишь ты, — прерывисто дыша, объяснила она и попробовала привстать с члена.       Моракс не успел опомниться, как Гуан уже твердо поставила руки по бокам от его ног и уверенно насадилась полностью. Вздох сквозь стиснутые зубы не заставил себя долго ждать, а, заглянув в зеркало, Ли понял: она разгорелась окончательно, сжигая алыми глазами и смелыми движениями его совсем.       Чжун Ли не успел сообразить, как издал хриплый возглас, стоило Нин Гуан начать двигаться быстрее, отчаянно махала бедрами, не спуская взгляда с отражения. Она ухмыльнулась, рвано дыша, когда Ли не сдержал низкого рычания и сильнее сам поддался глубже. Драконья сущность в нем — нечто восхитительное.       — Гуан, я прошу тебя… — он заломил брови, пытаясь поднять ее.       Нин Гуан сразу поняла, что Моракс неимоверно близок к разрядке и ей правда стоило привстать и, как твердил разум, просто помочь ему рукой, но… В ней давно поселилось это чувство исключительной преданности — на слово «любовь» она не решалась — и ей хотелось сохранить его в себе подольше. Не только чувство, но и самого Бога. Быть может, даже пойти на неоправданный риск, но эта преданность, без сомнений, стоила бы того.       Потому она одним движением села до основания, наваливаясь назад, чтобы Чжун Ли видел все так же, как и она.       — Я, кажется, готова, — дыхание сперло, но Гуан все же нашла его ухо губами, продолжив почти молить его. — Моракс, я хочу… Пожалуйста, сделай… Сделай это внутрь. Чжун Ли на секунду опешил, осознавая, что его Воля Небес имела ввиду. Они никогда так не делали и, уж тем более, не говорили.       — Гуан, я не знаю, что стоит за этим, — он положил руку на ее живот, пытаясь вразумить, но лицом уткнулся в изгиб шеи. — Не совершай потенциальных ошибок, я ведь не могу сдержать себя, так будь ты…       — Неужто я не стою того, чтобы пойти на риск? — тихо спросила она, остановившись и подняв его голову на себя. — Моракс, неужто я абсолютно не достойна стать твоей потенциальной ошибкой?       Он застыл. Казалось, и время вокруг застыло, а он непрерывно смотрел на Гуан. Ее смелый взор, абсолютная непоколебимость и заметное сомнение, страх оказаться отвергнутой. Страх, что ее преданность станет невзаимной, стоило только заявить о своеволии.       И Моракс не знал, как быть с тем, что отразилось в его груди.       Пересечение взглядов продолжалось лишь несколько секунд — так быстро к Чжун Ли пришло осознание — а после он зажмурился, сильнее прижавшись к ней. Ли носом уткнулся в копну волос, начиная самостоятельно опускать ее на член. Гуан проскулила, сжимаясь внутри и помогая как можно быстрее дойти до разрядки. Они вернули тот быстрый темп, и Гуан все также постанывала, уже изрядно устав. Чжун Ли содрогнулся, сажая ее до основания, низко простонав Гуан в самое ухо, отчего она блаженно закрыла глаза. Он ведь даже не предупредил ее, что насадил до упора и сейчас большинство спермы определенно увеличивало риск. Нин Гуан заметно ослабла, чувствуя необыкновенное наполнение, лишь накрывая чужую руку на своем бедре. Их синхронное тяжелое дыхание стало последним в этом особенном громком часу.       Глубокая ночь была за окном, когда они обессилено рухнули на кровать, тихо рассмеявшись. Моракс, поправив влажные от длительного горячего душа волосы, посмотрел на нее, лежавшую на спине ровно как и он, тихо смеявшуюся с воспоминаний о вечере. Он приподнялся, рукой очертил волосы и заправил за теперь красное от перепада температуры ушко, лишь слабо улыбаясь. Гуан тоже стихла, внимательно ловя его взор и не отпуская. Да и сможет ли Воля Небес отпустить Бога Контрактов? Тут только два варианта: либо ее сделка, либо его контракт.       «Но ведь сделка совсем не экономическая, — мечтательность разморила Нин Гуан, и она только отодвинула одеяло, залезая и утягивая Ли за собой».       Она устроилась на его груди и ощутила острое смущение, перебирая вечер в голове. Чжун Ли глубоко дышал, отвернувшись, видимо, тоже думая об этом. Гуан понимала, что, раз уж начала это, то и продолжать стоило ей, но одно ее беспокоило…       — Слушай, я… — тихо начала Нин Гуан, привставая на руках. Он тут же повернулся, словно ждал этого и для надежности крепче прижал к себе за талию. Ее волосы упали на одну сторону, Чжун Ли тут же запустил в них пальцы, не спуская сосредоточенный взгляд с ее лица. — Почему ты так отреагировал, когда я… Попросила тебя сделать это внутрь? Все-таки, тебе уже не первая тысяча лет, ты явно знаешь эти женские уловки, но…       — Ты не права, — тут же перебил ее Чжун ли, поднимаясь на локтях следом. — В моей жизни было лишь несколько женщин. Они не раз просили меня, выразимся так, оплодотворять их, но, будучи богом, это все сложно осуществимо, и, признаюсь, я отказывался отчасти по этой причине. Я совсем не ожидал от тебя такого, Воля Небес, — на его лице возникла легкая улыбка, которая будто открыла Моракса по-новому для Гуан. — Но я уже не бог и мне неизвестно, когда закончится мое время, так что мне в любом случае нужно мириться со смертной жизнью. А значит, и ценности рисков мне стоит поменять. И к тому же повторюсь, я не знаю, когда умру, так что хочу дать тебе все, даже если придется поменяться в некоторых решениях.       — Значит, я… — на вдохе произнесла она, распахнув глаза. — Неужели, я настолько важна для тебя?       Ли только кивнул, утягивая обратно на подушки.       Несмотря на давно блестевшие за окном звезды, они продолжили разговаривать обо всем, что только можно: Чжун Ли делился опытом из жизни, а Нин Гуан старалась подстрекнуть, но в какой-то момент заикнулась о том, что и он важен ей. Гуан понимала, что для него она как открытая книга, но мысль, одна единственная тонкая мысль, что Воля Небес — первая на его счету, к кому он привязался, не давала покоя.       Нин Гуан уснула поздно, чувствуя жар под собой, потому одеяло осталось смятым где-то у ног. Чжун Ли смотрел на ее изгибы, плавные и аккуратные, словно волны Облачного моря, механически поглаживая спину. Она такая смелая, изголодавшаяся по богу и не бравшая во внимание никого другого, тяжелым камнем засела в голове этого самого прошлого бога.       И даже Моракс не знал, чем закончится эта ночь для завтрашнего дня. Но, когда наступило утро, и он приоткрыл глаза, Нин Гуан уже не накрывала его грудь, а лежала рядом, повернув голову к широкому окну и поглаживая обеими руками живот.       Нет, Моракс и представить не мог, чем обернется эта ночь для целого будущего.