Спасти рядовую Штерн

Драко кивнул и через секунды уже выходил из камина на какой-то кухне в глубинке Германии. — Ждем, — коротко бросил Снейп. — Сейчас кто-нибудь придет, так как камин активировался. Нам нужно, чтобы они были в курсе и показали дорогу к замку аврорам. Блондин еще не успел толком оглядеться, как в кухню вошел высокий широкоплечий парень с большим ящиком с овощами и изумленно уставился на прибывших. — Якоб! — вместо приветствия бросил декан Слизерина. — Где Август? — Мистер Снейп! — удивленно воскликнул тот, ставя ящик на стол, и сразу нахмурился. — Он… наверное, в своей спальне, он в последнее время не очень хорош по здоровью и в основном лежит в комнате. Винодельня на мне сейчас… — Что с ним? — недовольно громыхнул Снейп, обходя стол. — Так когда старшенькая, в смысле Кассандра, с ним поругалась полностью, так он совсем занемог, — растерянно ответил тот. Малфой нахмурился, глядя на висящую на стене напротив камина одну из колдографий, с которой ему радостно махала рукой и улыбалась во весь рот примерно четырнадцатилетняя светловолосая девочка, держа за руку свою еще более младшую сестру. Их за плечи обнимала очень красивая женщина греческой внешности — их мать. Судя по словам Якоба, Забини не врал о том, что она полностью оборвала связь с родным отцом, который не принял ее выбор. «Она из-за тебя от семьи, которая не приняла Пожирателя, отрекаться начала, а ты все с помолвкой угомониться не мог, кретин». Разговор прервало медленное шарканье тапочек, и на кухню зашел почти старик: седые волосы, морщинистое лицо, сгорбившаяся походка. — Якоб, камин почему-то активировался… мы же никого не ждем… — Он уставился на декана Слизерина и почти благоговейно произнес: — Мистер Снейп… что вы здесь делаете? — Август, — Северус сделал шаг к нему. — Не буду тебе врать и перейду сразу к делу. Кассандру похитили Пожиратели. И мы думаем, что она с большой вероятностью сейчас в Браунштайне. Минут через десять сюда прибудут авроры из Лондона, и ваша задача провести их к замку, конечно, лесом. Справитесь? А мы, — кивнул он в сторону Драко, — выдвинемся прямо сейчас. Старик растерянно опустился на стул, ошарашенный новостью, и Малфой мысленно выматерился — от него толку не было. Уставился на парня, которого Снейп назвал Якобом, надеясь, что хотя бы тот не впадет в ступор. Декан Слизерина в этот момент взял двумя руками парня за отворот рубашки и тряхнул. — Якоб! Кассандру похитили! Ты сможешь провести авроров к замку незаметно, когда они появятся? Тот моргнул, а потом, видимо, осознал наконец происходящее и выдохнул: — Да я сейчас же с вами пойду! Как же вы это вдвоем в целое логово Пожирателей сунетесь? Вы же даже не знаете, сколько их там… — Не пойдешь! — прорычал Снейп голосом, от которого холодела кровь. — Я думаю, что они только начинают собираться, и мы пока можем успеть быстро ее вытащить. Нам нужно, чтобы кто-то после нас незаметно и максимально быстро провел к замку целую толпу авроров. Август явно не в состоянии никого проводить. Вся моя надежда на тебя! И в подтверждение его слов старик в голос зарыдал: — Моя доченька!.. Моя Кассандра! Ее же там убьют, а она даже не простила меня за сделанное… Господи! Мистер Снейп, спасите мою девочку! У меня же только она и Николь остались, нет никого больше!.. — Он вскочил и подбежал к декану Слизерина, хватая того за руки. — Август! Сядь и успокойся. Авроры будут через десять минут максимум. — Снейп быстро стряхнул с себя мужчину. — Мы с мистером Малфоем уже выдвигаемся. Мы найдем ее и вытащим, если она там. Якоб, Кассандра говорила тебе, откуда в замок ведет тайный ход? — Да, показывала, — сосредоточенно кивнул парень, собираясь. — Мы попробуем попасть в замок через него, и ты тоже поведешь авроров к проходу. Сам в битву не лезь, оставь это лучшим боевым магам, сгинешь еще. — Вот еще! — внезапно громыхнул тот. — Вы извините меня, мистер Снейп, но я и у вас обучение проходил, и у Кассандры в отряде был. Я ее никогда не оставлю. В это время Август растерянно повел головой, пытаясь понять услышанное, и наконец-то бросил слезящимися глазами осознанный взгляд на Драко. Блондин надменно вздернул подбородок и искривил губы в злой ухмылке. Отец Штерн только сейчас понял, кто именно пришел вместе со Снейпом спасать его дочь. Тот самый Малфой, заклейменный в этом доме позорной печатью Пожирателя, из-за которой тут, судя по всему, действительно был скандал между отцом и дочерью. А в следующую секунду слизеринец еле сдержался, чтобы удивленно не вскинуть брови, одновременно стараясь подавить некоторую появившуюся брезгливость и отвращение, когда старик теперь кинулся к нему, хватая за руки, чуть ли не пытаясь поцеловать их, лепеча, и явно не определившись, как к нему обращаться: — Мистер Малфой… Драко… мальчик мой… Прости меня, я так виноват перед вами обоими… спаси ее, прошу тебя, спаси. Мистер Малфой, верните мне мою девочку, умоляю! Мне же жизни без нее нет! Она же вас так любит, это же должно что-то значить для вас, раз вы здесь! Спаси ее, пожалуйста… дочка моя… «Мне тоже нет без нее жизни, в этом я согласен». Якоб, закончивший препирания со Снейпом касательно боя, бросился к блондину и оторвал от него плачущего старика. — Идите! — выкрикнул он. — Можете на меня положиться, я все сделаю! Удачи вам! Декан Слизерина быстро кивнул и метнулся из кухни, Драко рванул следом за ним, сжимая палочку в руке. На крыльце дома Снейп рявкнул лохматой собаке, которая выскочила к нему из конуры, радостно виляя хвостом: — Джек, позже! — И пес обиженно и напряженно гавкнул в ответ. Малфой удивленно покачал головой. Злобный и нелюдимый декан тут действительно был почти как дома, судя по всему. И его здесь хоть и боялись, но явно уважали и любили. Вот уж чудо чудное, что он, смотревший на студентов Хогвартса исключительно со злобой и пренебрежением, знал кличку собаки, живущей на винодельне где-то в глубинке Германии. На винодельне Кассандры. Драко быстро оглянулся. Он был у нее дома в первый раз. Она здесь росла, а потом сама здесь всем управляла. Это был ее дом. И, видит Мерлин, он сделает все, чтобы вернуть ее сюда. К ее виноградникам, к ее младшей сестре, к ее явно больному старому отцу и собаке по кличке Джек. И в конце концов вернуть ее в Хогвартс. К нему. Неважно, захочет она быть с ним или нет. Но он будет ежедневно видеть ее в гриффиндорской форме за столом своего факультета, а остальное сейчас не имело значения. Только он виноват в случившемся, и, Мерлин, пусть это все еще можно исправить… Снейп хмуро сообщил, что до замка, который возвышался вдали, идти десять минут по дороге, но на половине пути они пойдут в обход, пробираясь к тайному входу, чтобы их не заметили, и замолчал. Вскоре они уже шли по довольно густому лесу, иногда продираясь через кустарник. На контрасте с еще заснеженной Англией казалось удивительным, что тут совсем не было снега и температура уверенно держалась выше нуля. — Драко… — из уст Снейпа это прозвучало так внезапно, что тот изумленно вскинул бровь. Декан к нему обращался по имени очень редко. В основном Малфой слышал свое имя, находясь в полубреду после пыток или во время агонии, когда его мышцы скручивал очередной яд. — Я правильно понимаю, что ты винишь себя во всем произошедшем? Он помолчал несколько секунд, переваривая услышанное, и честно ответил: — Вы даже представить себе не можете, насколько сильно. — Аналогично, — кивнул бывший Пожиратель и холодно пояснил: — Ты не мог знать, насколько далеко способна зайти мисс Паркинсон, а я должен был догадаться. Еще на третьем курсе как ее декан я был уведомлен, что Помфри поставила ей диагнозом неврастению и также отметила начинающееся обсессивно-компульсивное расстройство, направленное больше на обсессию. И только теперь я понимаю, что уже после ее обсессия стала направленной именно на тебя, равно как и то, насколько она оказалась сильной. И это уже не влюбленность и тем более не любовь — это психическое заболевание. Поскольку с ней было внешне все хорошо, я не был вправе в принципе докладывать кому-либо о ее болезнях, а уж тем более не родственникам. И что-то мне подсказывает, что ты о них тоже не знал. Драко напряженно отрицательно покачал головой, а Снейп продолжил: — Я не считаю себя в праве лезть в ваши отношения с Кассандрой, но сейчас, наблюдая, во что все это вылилось, наверное, мне стоило тебя предупредить, что мисс Паркинсон… м-м-м… скажем так, нестабильна. Да и вообще следовало догадаться, что зла на самом деле желали не Поттеру, а Штерн. — Он резко и зло выдохнул. — Но когда видишь связку Золотого мальчика и Пожирателей, сложно, блять, даже представить, что может быть какая-либо другая причинно-следственная связь. Если бы я только это понял, это могло бы нас уберечь от того, что мы сейчас имеем. — Она послала Кассандре коробку с гноем, я в какой-то момент узнал это, а потом в какой-то другой момент, скажем так, забыл об этом или предпочел забыть, — горько выплюнул Малфой. — Я и сам должен был догадаться, что Пэнси способна на такое, а мои отношения с ней тупо подтолкнули ее на все, что она сделала. И все это кругом только моя вина! — Самый простой и логичный вариант оказался правильным, — пробормотал Снейп, вспоминая разговор со Штерн касательно адресанта коробки, а затем холодно бросил: — Ты можешь винить себя в чем угодно. Это твое дело и твоя совесть, но поступки Паркинсон, которая приняла решение убить «Золотое Трио» и всех, кто мог бы быть с ними в Хогсмиде, ради смерти Кассандры, — не твоя вина. Ты не знал, что она больна, и знать не мог. Равно как и то, что она организовала это похищение. Поэтому здесь тебе винить себя не в чем. Снейп явно выделил слово «здесь», и Малфой вздрогнул, хоть и так знал, в чем ему еще себя следует винить. — Что будет с Паркинсон? — бросил он, уже подходя к стене замка за профессором. — Азкабан, я полагаю. Суд примет во внимание ее диагнозы, — пожал плечами декан. — Так. Я думаю, что никто из Пожирателей точно не знал, когда именно план Паркинсон сработает, и поэтому они только сейчас начнут собираться здесь, если мы, храни нас Мерлин, не ошиблись с местом. У нас есть шанс вытащить ее быстро. Он кинул прожигающий взгляд на Малфоя, оценивая его состояние, и тот пожал плечами, скрывая волнение. Вздернул подбородок и совершенно спокойно ответил, сжимая палочку побелевшими от напряжения пальцами: — Я готов. Открывайте проход. *** Кассандра дернула цепи, которые приковывали ее кандалами к стене, сплюнула кровь из разбитой губы, уже успев получить удар по лицу от давнего знакомого, наконец-то вытерла текущую из носа кровь и громко заявила: — Я убью тебя при первой возможности, и не сомневайся в этом, ублюдок. — Грязный ротик, — засмеялся Пожиратель. — Ты все-таки скинула Империус, сильная фройляйн. Ну, давай поговорим, пока ждем остальных, а они уже очень скоро будут. Скучала по мне? — Не особо, — усмехнулась та, моментально скрывая дрожь в теле. В ней даже спустя два года прорывались воспоминания о животном ужасе от первой встречи, и это нужно было подавить. — Но я долго искала тебя, мразь, и только дай мне шанс — я убью тебя. — А вы знакомы? — с интересом спросил еще один Пожиратель, находящийся в зале с Кассандрой и ее насильником. — Ага, — хмыкнул тот. — Больше пары лет назад я подарил этой строптивой сучке незабываемую для любой девственницы первую ночь, а вот сейчас мы снова встретились, но за это время она успела подружиться с Поттером и станет славной приманкой для всего «Золотого Трио». Какой тесный мир. — Ой ли незабываемую, — отреагировала сразу Штерн, презрительно ухмыльнувшись. — Все пыхтел на мне, кончить пьяным никак не мог. Да, а еще мне теперь есть с чем сравнивать, и знаешь, член у тебя просто капец маленький. Незнакомый ей Пожиратель засмеялся, а ее насильник сорвался и подскочил к ней, наотмашь ударив по лицу. — Знай свое место, сука! Та только сплюнула на каменный пол новую порцию крови и издевательски громко расхохоталась: — Что, правда глаза колет, ублюдок? Тот взбешенно поднял руку снова, но второй приспешник его остановил. — Эй, не забывай, что это приманка, которую мы очень долго ждали, не покалечь ее сильно. Да и девчонка реально смазливая, может, мой член ей потом тоже понравится, у меня-то большой, а я не сильно хочу ее переломанную и избитую трахать. — Да легко. — Он отступил, явно старательно игнорируя еще один подкол про размер, и поднял палочку на смеющуюся девушку, которую на самом деле внутренне совершенно не радовала перспектива быть изнасилованной снова. Но, скованная цепями, без палочки, она могла использовать как оружие только словесное унижение и издевки. — Круцио! Кассандра держалась первое время как могла, но потом закричала от бесконечной боли, которая словно рвала все мышцы, ломала кости, перекручивала внутренние органы в фарш. А когда все закончилось, вместе с вязкой кровавой слюной на каменный пол, на котором она лежала, насмешливо выплюнула дрожащим голосом, смотря замутненным взглядом на второго Пожирателя: — Ну точно мелкий, раз он так злится, скажи! Она услышала, как тот снова громко засмеялся, пробормотав: «Смелая девчонка», — а следом опять прилетело Круцио от убийцы ее мамы. Когда ее знакомый палач вскидывал палочку, в голове вспышкой рявкнул голос Драко: «Я найду тебя! Где угодно, блять! Просто дождись, слышишь?!» и затопило отчаяние, против которого робко стоял только крохотный огонек надежды. «Драко, найди меня, пожалуйста. Я не выберусь отсюда сама, к тебе. Но ты же даже не знаешь, где меня искать, хотя я в двух шагах от собственного дома, адреса которого ты тоже не знаешь». Но это все еще была война. И, пока кончик палочки вычерчивал Непростительное, Штерн сама задавила этот эгоистичный огонек внутри себя, насильно убивая надежду, потому что так было правильно, потому что уже топило другое осознание и другая боль — что последует за тем, если Малфой каким-то чудом сдержит обещание и найдет ее, сунувшись в логово самых отбитых Пожирателей. «Драко, любимый, прости мне эту секундную блажь, но на самом деле лучше бы ты не приходил, как и Гарри с друзьями по плану приспешников. Пожалуйста, не ищите меня, никто из вас. Не ведитесь на их угрозы убить меня. Я обычная безымянная рядовая в этой войне, а вас тут всех действительно убьют. Из-за меня. Умоляю, не приходите. Не ищите меня. Я больше не готова никого хоронить из близких». Кассандра успела надменно вздернуть подбородок. Больше она ничего не боялась, больше ей нечего было терять. Она не доставит удовольствия своим палачам видеть страх в ее глазах. А затем снова закричала от боли. Но на этот раз пытка продолжалось даже недолго. Ее мучитель внезапно оборвал заклинание, и оба Пожирателя вскинули палочки по направлению ко входу в главный зал замка. Штерн попыталась приподнять голову, обессиленно лежа на полу, закованная в цепи, и не поверила своим глазам, увидев в проеме этих дверей очень дорогих ей людей, которые все-таки пришли, чтобы забрать ее домой. Так быстро. Северус и Драко. Со свистом начали раздаваться боевые заклинания. Малфой нашел ее, как и обещал. — Драко… — Она привстала, опираясь на дрожащие ладони. Блондин бросил быстрый взгляд на девушку, убеждаясь, что она в порядке. Они слышали ее крик, подбегая к главному залу: обычно так люди кричали, находясь под Круцио. Но они успели. Он успел. И скоро заберет ее отсюда. — Который из них? — рявкнул Снейп, молниеносно выводя руну за руной. — Слева, — прошипел Малфой в ответ, тщательно выбирая швыряемые им заклинания, которые с наименьшей вероятностью сильного поражения могли бы отрикошетить в Кассандру, так как животное, разрушившее ее жизнь, стояло совсем недалеко от нее. Если в ближайшие минуты не появятся новые приспешники, то исход боя был очевиден. Никто в этом зале не мог равняться мастерством с двумя бывшими Пожирателями, двумя слизеринцами: деканом и его префектом. Снейп приложил второго приспешника Ступефаем, тот отлетел к стене и больше не двигался. Еще пара заклятий, и Драко выбил палочку из рук насильника Кассандры. Тот растерянно сделал шаг назад, выхватывая из-за пазухи палочку девушки, которую блондин сразу же узнал, как минимум потому, что столько раз сам накладывал ей на них очищающее, просто поскольку именно эта палочка валялась где-то на полу ближе, чем собственная. И сейчас ее моментально постигла участь предыдущей. Снейп и Малфой очень похоже кривили губы, делая несколько шагов вперед. Драко на секунду снова бросил ледяной сосредоточенный взгляд на Кассандру, простой руной Алохоморы освобождая ее из цепей, которые с громким лязгом упали в тишине на каменный пол. Вторым движением швырнул ей ее палочку, которую та поймала прямо в воздухе и начала медленно подниматься на еще дрожащих ногах, но уже собираясь. Час ее расплаты пришел. — Штерн, не лезь! — прорычал Малфой, поняв, к чему именно она готовится, и она, опешив, вскинула на него глаза, обжигаясь о серые ледяные вихри. Когда-то давно на самой первой вечеринке он остановил ее ровно этой же фразой, и тогда по нему было видно, что он еле сдерживал себя. Разница между этими событиями была только в том, что тогда это была мелкая межфакультетная стычка, а теперь он себя уже абсолютно не сдерживал, и даже ее пробрала непроизвольная дрожь от того, сколько жестокости могло быть и было сейчас в этих сверкающих ртутью глазах. — Я запрещаю тебе вмешиваться! Девушка растерянно перевела взгляд на Северуса и натолкнулась на такую же бурю в черных глазах. Там горело Адское пламя. Снейп медленно кивнул ей, показывая, что он полностью согласен со своим студентом. И у нее внутри все заледенело. Они оба хотели защитить ее от применения Непростительного, фактически требовали этого, забирая ее самый главный бой на себя. Драко понимал, что Кассандра ждала этой мести больше двух лет и, не раздумывая, применит Аваду в ответ за смерть своей мамы и жителей ее деревни. И он не собирался ей позволить использовать такую темную магию и нести потом на себе ее отпечаток. Она ни у кого не заберет жизнь, даже у ее собственного насильника и убийцы ее матери. С нее хватит этой войны, а у него еще оставались свои невыполненные обещания, которые он дал этому ублюдку. Слизеринец сделал еще шаг вперед и прищурился, глядя на Пожирателя. — Напомнить тебе наш недавний разговор, а конкретно — почему именно я рад, что ты знаешь мое имя? Я же предлагал тебе отпустить ее и убраться куда подальше, но ты не захотел. И очень зря. «Потому что именно от моей руки ты примешь смерть, — дословно вспомнилось обещание. Жгло Адским пламенем под кожей хуже любой черной метки. — Именно от моей, больное животное, смеющее силой и страхом брать других, невинных, нетронутых. Упивающееся безнаказанностью, которую тебе даровал твой сраный Лорд. Скольких еще беззащитных ты вот так поимел? Но теперь ты справедливо получишь в ответ то, что тебе не по зубам». Тот отступил и вскинул ладони, лихорадочно бегая глазами по двум напряженным суровым лицам. — Ты не убьешь меня, щенок Люциуса! Не сможешь! А я… я сдаюсь, и вы должны доставить меня в Азкабан! — Авроров тут нет, чтобы куда-либо тебя доставить, — пожав плечами, холодно заметил Снейп. — Ты — насильник и убийца, — резко выплюнул Драко, озвучивая свой приговор. — Никто из нас не мог защитить ее в том октябре, но теперь я здесь, и ты, мразь, больше никогда ей не сможешь навредить. Просто отправляйся к своему Темному Лорду и сдохни вслед за ним, как истинно верный приспешник. Малфой прикрыл глаза, собираясь и отпуская своих демонов, которые уже давно с воплями и хрипом натягивали цепи до предела, перетирали чешуйчатые шеи в кровь, рвались вперед с одной единственной целью — защитить, закрыть навсегда все ее гештальты, отомстить за нее, чтобы никто больше никогда не смел к ней притронуться против ее воли. И цепи лопнули, раскрошились в прах, в ничто, выпуская все самое темное, что сидело внутри него, терпеливо ожидая своего финального часа. Рука не дрожала, когда он поднял палочку, направляя ее в грудь Пожирателю. Сдохни, мразь. — Авада Кедавра! — рявкнул Малфой, выводя запретную руну и слыша, как громким рыком по ушам в унисон бьют такие же слова Снейпа, звук в звук, буква в букву. Два зеленых луча синхронно вырвались из палочек, ударяя в грудь Пожирателю смерти и отшвыривая его уже бездыханное тело к дальней стене. Драко медленно опустил руку, смотря на неподвижно лежащее тело, и затем повернулся к Кассандре. Он сделал то, что считал правильным сделать, став при этом на ее глазах убийцей, хоть и ее насильника. Он не жалел. Видит Мерлин, он не жалел. Жалел только о том, что у него не было времени перед Авадой пытать эту мразь Круцио, пока тот бы не сошел с ума от бесконечной боли, вымаливая своими криками все, что он и такие же, как он, забрали у этой девочки: невинность, маму, лучшего друга, потерянные годы, которые ее ожесточили, ту жизнь, которой она могла бы и должна была жить… Но хоть он и знал, что она сама готова была пойти на Непростительное, если бы ей все-таки хватило гнева и сил — а ей бы наверняка хватило, — Малфой все равно поднял на нее глаза, тяжело дыша, стараясь скрыть страх и не понимая, как она будет относиться к нему теперь. Он и Снейп действительно могли просто оглушить того Ступефаем и отправить в Азкабан для последующего Поцелуя дементора, но они, не сговариваясь, не стали этого делать, потому что на их взгляд ему уже не было больше места на этой земле, после того что он сделал с ней. Декан Слизерина не стал останавливать своего префекта от Непростительного, принимая его выбор и его решение, но и не мог сам остаться в стороне, подстраховывая и делая свой собственный выбор. Хогвартс с его правилами и запретами больше не существовал сейчас. Только у Снейпа был огромный кредит доверия и любви своей протеже, а сам Драко теперь претендовал на то, что она свяжет свои отношения с Пожирателем, человеком, который ее предал, а теперь — еще и убийцей. Хоть он и понимал, что сделал бы это снова и снова, приняв эти запретные слова на себя вместо нее любой ценой. Пусть она никогда к нему и не вернется. Он сделал то, что считал правильным, чтобы защитить ее, как мог, как обещал. Кассандра широко распахнула глаза и тихо выдохнула, настолько тихо, что он распознал только по движению ее разбитых в кровь губ: — Драко… И он не выдержал, первым шагнул навстречу к ней, не получив никакого подтверждения, что она не боится его теперь, не веря, что она не испугалась того, что увидела. Возможно, его имя, сорвавшееся с ее губ, было шепотом ужаса. Но она была жива, и он не смог себя сдержать. Либо можно было предположить, что в тот раз в Больничном крыле она просила его остаться, накачанная наркотиками, а теперь адреналином. Внезапно она вскинула палочку, и на долю секунды Малфою показалось, что древко указало на него, защищая хозяйку от такого монстра, — он уже видел, как она непроизвольно чуть подалась назад, когда он рявкнул, чтобы она не лезла, и точно знал, что она лицезрела в тот момент сразу всех его демонов, рвущихся с цепей, тех, что он старательно от нее скрывал все это время. — Отойди! — напряженно крикнула она, делая шаг в сторону, и одновременно с этим по ушам ударил крик Снейпа. — Убираемся отсюда немедленно! — и сразу выругался. — Блять, антитрансгрессионное! Малфой моментально обернулся и вскинул палочку, увидев появляющиеся в дверном проеме черные фигуры в масках. Сразу сбоку от него в Пожирателей пронеслись ледяные иглы Кассандры, поражая и замедляя на секунды сразу трех. Драко успел непроизвольно отметить, что девушке явно по вкусу пришлось это заклинание, с которым она впервые познакомилась словно сто лет назад на их дуэли в Хогвартсе. Ему понадобилась секунда, чтобы вдогонку бросить Экспульсо, откидывая сразу всех взрывной волной вглубь коридора. Но следующие прибывшие были уже наготове, издалека заслышав звуки боя. Одновременно с этим вспыхнул камин в углу, и Снейп швырнул в том направлении Сектумсемпру, перемещаясь ближе к нему, чтобы блокировать появляющихся оттуда Пожирателей. «Где носит этих ебаных авроров? Мы так долго не продержимся», — мелькнуло в голове у Драко. Подтверждая его мысли, Кассандра чертыхнулась. За секунду до этого к ней летели острые клинки, и она не успела поднять щит, уворачиваясь от лезвий. И, видимо, не особо успешно, потому что боковым зрением Малфой заметил, что она прижала ладонь к правому плечу. Они быстро сдавали позиции. Кто-то из Пожирателей отрывисто рявкнул: — Девчонку не трогать! Она нужна живой! Убейте сперва главного предателя! Он предал нашу кровь, своего отца и все дело Лорда, который ему доверял больше, чем кому-либо! А затем и второго! Внутри Кассандры все похолодело. Он говорил о Драко, а следом они убьют Северуса, оставляя в живых лишь ее одну. Без них. И почти сразу, следуя приказу и группируясь, несколько приспешников синхронно начали блокировать атаки Снейпа и Штерн, а остальные сосредоточились на Малфое. И она молилась всем богам, чтобы никому из них не хватило сил и концентрации бросить Аваду. Он отбивался. Все еще. Отступал шаг за шагом вглубь зала, но поднимал щиты и огрызался заклинаниями, выстаивая уже против, Мерлин, доброго десятка Пожирателей. Их стало слишком много. Приманка на Поттера привлекла сюда одновременно все остатки магов, поддерживающих Темного Лорда, и они все еще прибывали, сразу ввязываясь в бой. — Где твои авроры? — отчаянно выкрикнула она Северусу. — Скоро будут! — рявкнул тот. — Держитесь! Но почти сразу в Малфоя полетел смертоносный зеленый луч, по ушам ударили выкрикнутые кем-то непростительные слова, и Кассандра, рефлекторно взметнув щит, обернулась, чувствуя, как у нее останавливается сердце. «Увернулся. Он увернулся. Опять. Господи…» Но после этого Драко не выдержал напора летящих в него заклинаний. Не успел поднять Протего, и в его грудь одновременно ударило как минимум несколько лучей, отшвыривая его далеко назад и кидая с силой на каменный пол. «Силу действия Ступефая можно приумножить, если несколько магов одновременно выпустят его в цель. Это может оказать чрезвычайно сильный эффект и даже убить волшебника», — отстучало у Кассандры в голове из учебника, и от этого уже холодело все внутри. Точно так же умер его собственный отец, не справившийся с массовой атакой авроров, если верить «Пророку». Она на секунду позволила себе опять обернуться, не глядя швырнув Сектумсемпру и закрывшись Протего. Драко лежал на полу с упавшей на лоб прядью платиновых волос, а из его рта сочилась струйка крови. Он не двигался. Палочка валялась где-то далеко. Она почти закричала, хотя по факту это, наверное, был только тихий секундный хрип. Она не могла броситься к нему и, словно загнанный в угол зверь, яростно продолжала бой, прокручивая где-то в голове на подсознании как мантру, как молитву: «Он не умрет, не умрет, Мерлин, он не умрет». Было очевидно, что бой вот-вот закончится. Они не выстояли и втроем, а теперь их осталось двое. И когда отчаяние затопило ее разум почти полностью, а сил оставалось совсем на грани, наконец-то за спинами торжествующих Пожирателей замелькали лучи заклинаний и послышались крики. — Авроры… — тихо выдохнула Кассандра и приложила одного из обернувшихся на шум Пожирателей Ступефаем. Те заметались, и за их редеющими на глазах рядами девушка среди пришедших за ней заметила Грюма и Якоба — ее Якоба, который смело пошел вытаскивать ее отсюда. — Аластор! — громыхнул Снейп сразу после того, как ему удалось достать еще одного противника. — Какого черта так долго?! — Антитрансгрессионные накладывали на замок, — рявкнул тот в ответ с ноткой оправдания, параллельно отшвыривая одним взмахом палочки со своего пути двух приспешников. — Чтоб хоть десять минут продержались. Всех, блять, тут разом окончательно накроем! Расчетливый Грюм решил рискнуть их жизнями, чтобы получить возможность обрубить махом голову всем оставшимся Пожирателям. Авроров было много, и она не могла больше ждать. Кинулась к Малфою, без сознания лежащему у дальней стены, пригнулась от летящего рикошетом какого-то заклинания и упала рядом с ним на колени, приподнимая его голову и плечи, обнимая на грани истерики. На виске парня блестела кровь от удара при падении, стремительно окрашивая его восхитительные мягкие белые волосы в пугающий темно-красный цвет. Он еле заметно дышал. — Драко, господи… — Она не знала, что ей делать и чем ему помочь, и почти срывалась в плач. — Драко… очнись! Прошу тебя! Господи… ты же не можешь… «Умереть» так и не сорвалось с разбитых губ. Слишком страшно. До паники, до крика, до бесконечного отчаяния. — Драко, прошу тебя… Его ресницы чуть дрогнули, и он приоткрыл замутненные глаза, издав легкий стон. Но она даже не успела выдохнуть с облегчением, как он сипло закашлялся кровью, выталкивая из горла кровавые сгустки. Кассандра задохнулась от страха. *** Нещадно болел висок, а грудь была явно вся переломана. При каждой попытке вдоха легкие пронзала боль от сломанных осколков ребер. По крайней мере именно так он диагностировал свое состояние ошметками сознания, которое готово было вот-вот его покинуть, когда он выкашливал что-то горячее из горла, отчаянно стараясь не захлебнуться. И, судя по всему, сознание покидало его окончательно, бесповоротно и навсегда. Когда ты уже десятки раз после пыток думал, что ты умираешь, волей-неволей научишься понимать ускользающим рассудком, когда ты на грани. Даже не рассудком, а какими-то древними инстинктами, чем-то животным, когда раненый зверь уже точно знал, что на этот раз он больше не доползет до своего логова и не залижет раны, потому что эта — смертельная. А сейчас он был далеко за этой гранью и старался удержать себя от падения в беспросветную холодную тьму, которая уже уверенно облизывала его сердце, потому что его опять держало незаконченное важное дело. Самое последнее и самое важное, которое он должен был успеть сделать. Сквозь теряющееся сознание и боль он слышал свое имя, ее плач и какие-то просьбы. Это могло значить только одно: они выстояли и дождались подкрепления авроров. Она будет жить и вернется домой и в Хогвартс. Жаль, что его там уже не будет, но он теперь точно знает, что она жива и что с ней все будет хорошо. Драко и так давно холодно и расчетливо поставил крест на своей жизни, прекрасно понимая, что одновременно у Пожирателя и предателя было не так много шансов пережить войну, но он справился, получив в итоге в награду то, о чем вообще не смел никогда мечтать. Сейчас все казалось таким простым. Без этой херни: обид, гордости, закрытости и тупых разговоров в пустом кабинете о предательстве. Все было абсолютно просто. Он должен был любить ее с первого дня, как она появилась в его жизни, с первого ее шага к нему, сопровождающегося словами: «Я не сказать хочу, а сделать». Он не справился с этой очевидной задачей. Но ничего страшного, это уже неважно. Главное, что она жива, осталось только еще ненадолго удержать сознание, чтобы все закончить. Малфою удалось немного откашляться, и он тихо обрывисто просипел, стараясь сфокусировать взгляд, чтобы увидеть ее в последний раз, и надеясь, что она услышит его. — Касс… говорил же уже… не надо… плакать из-за меня. Но она зарыдала еще громче, обнимая, гладила ладонью его щеку и лепетала через слезы что-то о том, что он не посмеет ее оставить, что больше она никого не потеряет на этой войне и что скоро прибудет помощь. Он закашлялся снова, судя по ощущениям, выхаркивая перемолотые Ступефаем внутренности и опять захлебываясь кровью. И чувствовал, как одновременно на его лицо падают горячие частые капли из глаз девушки. «Прости, Гриффиндор, но с таким не выживают». Силы заканчивались. Удерживать сознание и отчаянно бьющееся сердце, которое уже уверенно обволакивал холод, становилось все сложнее. — Драко, прошу тебя! — рыдала Кассандра, обнимая его. — Не оставляй меня… не оставляй! Прошу тебя!.. — Касс… послушай… все хорошо. Я жалею… об одном… в Лондоне я не ответил тебе… — попытался сделать вдох поглубже, и разорванное легкое сразу отдало кровавую пену, пошедшую изо рта. Оставались секунды его отмеренного времени. Как несправедливо. Но он успеет. — хотя… люблю тебя, Гриффиндор… так сильно… Успел. Он успел со своим признанием. И это было для него еще одной наградой. В своей никчемной и перемолотой всеми кому не лень жизни у него получилось урвать себе немного счастья, получилось почувствовать, что значит быть живым. Успел полюбить в ответ и открыто первый и последний раз в жизни сказать об этом, зная, что его тоже любит та самая, невероятная, с чудесными янтарными глазами, которой никогда не должно было быть в Хогвартсе, но она была. Больше незавершенных дел не осталось, и Драко почувствовал, как его сердце делает удар… еще один медленный удар, наверное, уже последний… глупое сердце… а потом холод и тьма. Его глаза закрылись, а напряженные плечи безвольно расслабились. Кассандра оторопело секунду-две всматривалась в выступившую кровавую пену на его губах, а потом отчаянно закричала. Надрывно, захлебываясь, теряя себя в бесконечной боли, из которой не было выхода, в которой она моментально сходила с ума, понимая, что на этот раз не вынырнет, не выкарабкается, не переживет. Второй раз на ее коленях умирал человек. Сперва самый близкий и единственный друг, а теперь тот, кого она так бесконечно любила. — Северус! — Она почти ничего не видела, затопленная отчаянием и слезами. Но почти сразу к ней метнулась черная фигура, падая рядом с ней на колени, а она кричала, безудержно продолжая захлебываться горем. — Северус! Спаси его! Прошу тебя, спаси! Ради меня, умоляю! Верни мне его!.. Зрение еле фокусировалось от застилающих глаза слез, и это было даже милосердно, потому что она и так уже почти сошла с ума, видя бездвижного Драко, залитого кровью, с испачканным красным виском, чувствуя тяжесть его головы на своих коленях, судорожно прижимая его к себе. Снейп напряженно быстро проводил палочкой над телом Малфоя, а она эти долгие секунды была на гильотине, словно сама находилась между жизнью и смертью, понимая, что поплатится рассудком, если… Ее наставник медленно опустил палочку и растерянно покачал головой. Кассандра закричала, срывая легкие.