Спасти рядовую Штерн

Девушка поднялась на совятню и зашла в вольер к птицам. — Кьянти, солнышко мое, для тебя есть одно небольшое дело. Из противоположного угла донеслось недовольное шипение, и Штерн обернулась. Черный филин раскрыл клюв, недовольно распахнул огромные крылья и буравил ее оранжевыми глазами. — Мой хороший, — изумленно выдохнула Кассандра. — Злишься, что меня давно не было? Прости, пожалуйста, что давно не навещала тебя! Мне нездоровилось, простишь? Орешек или два смогут искупить мою вину? Или три? Птица продолжала шипеть. — Только, пожалуйста, палец мне не откуси на первом орехе, — хмыкнула гриффиндорка. — Иначе остальные я просто физически не смогу тебе дать. Филин милостиво склевал фундук с ее ладони и сложил крылья. — Что, подружились наконец-то? — улыбнулась Кассандра. — А погладить можно? Он недовольно заворчал, но девушка бесстрашно протянула пальцы к его шее, и тот перестал грозно пушить перья и дал себя погладить. — Ну и что выпендривался так долго, мое золотце? — Штерн широко улыбнулась, почесывая его грудку и второй рукой доставая лакомства из мешочка. — Нравится же? Прости, твои любимые лягушачьи лапки привезут только завтра. Филин покладисто угукнул и, щелкнув клювом, потянулся к угощению. — Ну вот и что ж вы такие упертые оба? — Кассандра покачала головой и повернулась к своей сове. — Милая моя, отправишь для меня письмо? Неясыть готовно протянула лапку, позволяя привязать к ней маленький пергамент. «Сегодня в девять вечера в нашем кабинете?» Штерн выпустила птицу и, забив на то, что был день и она находилась в школе, закурила, наблюдая, как ее сова огибает Хогвартс, летя на другую сторону к подземельям, в комнатах которых окна сверху все-таки давали достаточно дневного света. Сегодня было обеденное время воскресенья, Драко получит ее письмо, когда вернется в свою комнату, если он сейчас не там. Потому что с того времени, как ее выписали в пятницу, она его эти два дня особо и не видела, словно он ее избегал. Она глубоко затянулась и медленно выпустила дым из легких. Она все помнила. Как он пришел к ней в Больничное крыло и признался, что приходил и в ночь, когда ее погрузили в искусственную кому после падения. Сознание было слабым, но она точно помнила, насколько сильно он сожалел о своих ошибках. Его измена с Паркинсон до сих пор больно резала по всем внутренностям, но они действительно были довольно давно не вместе, поэтому формально она не особо могла ему что-то предъявить, равно как и он ей. Она не успела рассказать ему в ответ, что за пару дней до вечеринки она сама на своем дежурстве целовалась с Голдштейном, пытаясь забыть его. Надеясь, что она готова двигаться дальше. Мерлин, как глупо. Словно она действительно могла забыть Драко за какой-то жалкий месяц. А потом резко оттолкнула когтевранца, глупо извиняясь и в конце концов рыдая на его плече. Энтони нужно было отдать должное, он сразу все понял. Разочарованно вздохнул и сказал, что подозревал, что у него не было шансов, да и не будет. И в итоге они так и разошлись друзьями. У нее было много времени, пока она лежала в палате и, скучая, смотрела в потолок в ожидании, когда после уроков к ней заглянут ее ребята или Блейз. Даже Тео навестил ее пару раз, галантно притащив явно украденные из первой теплицы и связанные в пучок по пути стебельки лаванды. Все остальные вызывали утомление. Не то чтобы она не понимала, что Малфой больше не придет, но каждый хлопок двери все равно вызывал разочарование. Конечно, еще была любимая Николь. На сестре вообще лица не было, когда ее пустили первый раз. Обычно вежливая со взрослыми Ника даже посмела огрызнуться на мадам Помфри, когда та намерилась ее через час выгнать, а потом прижималась боком к Кассандре, подвинув ту на кровати, и тихо удивленно спрашивала: — Серьезно? Он приходил, пока ты была в коме? И на следующую ночь пришел? В смысле не понимаешь зачем? Он же просто побыть с тобой хотел, да он тебя точно любит! Да его с этой Паркинсон вообще никто не видит вместе! Ни с Паркинсон, ни с кем-либо еще. В смысле откуда я знаю? Да у меня же девчонки постоянно обращают на него везде внимание! Поговори с ним, Касс, я же видела, как он смотрел на тебя на Хэллоуине и после смотрел каждый раз. Я не знаю, как объяснить, папа на маму так всегда смотрел, когда думал, что она не видит… Кассандра сглотнула появившийся ком в горле и громко фыркнула, обняв в ответ сестру и назвав ее маленькой сплетницей. — И никакая я не сплетница. Я просто хочу быть в курсе всего происходящего в школе, — возмутилась Николь, а потом скользнула взглядом по шее сестры и обиженно надула губы. — Ну и почему ты сняла цепочку? Я надеялась, что мы будем парно их носить. Штерн растерянно провела пальцами по ямке между ключицами и нахмурилась, вспоминая. — Точно. Я не снимала ее. — Девушка быстро дотянулась рукой до тумбочки, открыла верхний ящик и выудила оттуда тонкую сверкающую золотом нить. — Помфри сняла, когда они лечили меня, а я забыла надеть обратно. Поможешь? Ника кивнула, и через несколько секунд Кассандра уже касалась пальцами привычно лежащей между ключицами буковки, как и всегда за последний месяц с грустью вспоминая того, кто ее подарил. *** Девочкам она пока не рассказывала про ее разговор с Драко, ей нужно было разобраться дальше самостоятельно. В этом помогали предписания Помфри, настаивающей на прогулках на свежем воздухе после выписки. Штерн мысленно отметила безалаберность Аврората, который ослабил защиту Хогвартса, но зато она в пятницу спокойно прогулялась до домика Хагрида, где ее радушно напоили настолько горячим чаем, что она обожгла себе все губы и язык, и потом из-под полы показали какое-то существо, в котором даже она была не до конца уверена, что это за гибрид. А затем прошлась за стенами школы по зимнему лесу, так как до уроков ее допустили только к понедельнику. Мысли в голове постепенно приходили в норму. Все становилось простым в этом заснеженном пятничном и субботнем лесу. Она теперь точно знала, что Драко без нее было тоже крайне паршиво. Да, они сильно потрепали друг другу нервы, но она старалась принять то, что им, благой Мерлин, всего по восемнадцать лет — пусть и истрепанные, и быстро повзрослевшие за последние два года, они тупо не научились решать многие проблемы, которые должны были учиться решать в своем возрасте, а не грязнуть в войне. Она давно признала тот простой факт, что любила его. И не могла так просто забыть те теплые вечера и в заброшенном кабинете, и в его квартире Лондоне, когда им было так хорошо вместе. И это хотелось сохранить настолько сильно, что оно перечеркивало все остальное, так что она все-таки отправила Кьянти с коротким письмом, надеясь, что он придет — захочет прийти — и что они смогут справиться с этим. Вместе. Штерн только застегнула теплую зимнюю мантию перед выходом из школы, как ее окликнули: — Кассандра! Она сразу нахмурилась. Голос был знакомым, но он никогда не называл ее по имени. — Паркинсон? Чего тебе? — обернулась и немного удивленно вскинула бровь, наблюдая слизеринку, голову которой обрамляло аккуратно уложенное каре, хотя еще только вчера ее волосы доходили почти до поясницы. Так радикально подстричься? С чего вдруг? — Тебе даже идет, — от неожиданности ляпнула она, в принципе не соврав. — Спасибо, — пробурчала Пэнси хмуро в ответ и прищурилась. — Ты пройтись? Я заметила, что ты стала гулять после выписки из лазарета. Могу я составить тебе компанию? — Э-э-э… нет. Я хотела погулять одна, да и не сильно-то мы подруги для компании, не находишь? Брюнетка подошла, закусывая губу и нервно оглядываясь на пустой коридор. — Нам нужно поговорить. — И о чем же? — вскинула бровь Штерн. — О Драко, — нахмурилась Паркинсон. — О Драко нам тоже не о чем говорить, — равнодушно пожала плечами Кассандра в ответ. — Мы с ним давно расстались, и я не особо представляю, какие у нас с тобой могут быть общие темы для разговоров. — Да пойдем уже, — нетерпеливо заявила Пэнси, подталкивая ее к выходу. — Ладно, — сдалась та, выходя на морозный ветер. — О чем именно ты хотела поговорить? — Пойдем за стену, пройдемся, — буркнула брюнетка, идя вперед быстрым шагом. — Мне не прям сильно хочется, чтобы нас видели вместе, сама понимаешь… Кассандра хмыкнула и последовала за слизеринкой, поравнявшись с ней за стеной Хогвартса. — И о чем ты хотела поговорить? — Что у вас с ним? — отрывисто спросила Пэнси, продолжая идти дальше. — Ничего, — пожала плечами Штерн. Она однозначно не собиралась говорить о ночных визитах Драко к ней в Больничное крыло. — Я же уже сказала. Мы расстались больше месяца назад, и он вернулся к тебе. Это все. — Да не вернулся он ко мне, — воскликнула девушка. — Я тоже так думала, пока не увидела, как он чуть не вытряс душу из Поттера, когда узнал, что ты свалилась с метлы. Кассандра нахмурилась. Девочки ей не говорили ничего такого, видимо, не желая лишний раз упоминать имя Малфоя. — А потом он пришел ко мне с разговором… Ну и, короче, мы не вместе. Снова. А ведь мы встречались с четвертого курса! — расстроенно выплюнула Паркинсон. — Я всегда думала, что в конце концов выйду за него замуж, из каждой новой коллекции в журналах свадебные платья подбирала себе. Представляла, какое будет торжество в Мэноре. Штерн прикусила себе язык со своим вопросом про его потенциальную помолвку с Асторией. Пэнси и так все явно знала, просто старательно игнорировала. — Может, ты слишком зациклилась на нем? — осторожно спросила она. — А сама-то? — зло фыркнула брюнетка. — Просто так с метлы навернулась? Кассандра уткнулась в шарф, неразборчиво пробормотав «туше». — Ты же и сама знаешь, насколько харизматичным и обаятельным он может быть, если этого хочет. Да даже если особо не старается, когда соблазняет. А ты точно в курсе, как он это умеет. За ним просто невозможно не пойти и не хотеть этого снова, не желать снова поймать на себе его взгляд, когда он хочет именно тебя. Кассандра вспоминала Драко, но во всех их столкновениях, начиная с первого поцелуя, помнила только честную, голодную открытость, желание, чередующееся с ледяными надменными взглядами и борьбой. Паркинсон говорила о чем-то другом. Да, он позволял себе игриво мурлыкать рядом с Кассандрой, когда они уже были вместе какое-то время, и каждый раз это вызывало у нее тысячи мурашек по коже. Действительно, это было нечто настольно захватывающее и подчиняющее, что у нее самой отпадали вопросы, почему почти каждая хотела оказаться в его постели. Что-то чрезмерно самоуверенное, даже наглое, соблазняющее, иногда пошлое, но через которое с ней каждый раз все равно всегда прорывалось голое и прямое: «Иди ко мне, смотри на меня, тебе хорошо?». Но пока они шли к отношениям, он действительно не пытался ни разу тупо соблазнить ее, применив эту какую-то харизму и обаяние, о которых говорила Паркинсон. Он честно шел к ней таким, какой он есть. Драко… — Ты не представляешь, каких трудов мне стоило обратить на себя его внимание и каких трудов стоило удерживать его рядом с собой. Но я справлялась. Мы были самой красивой парой в Хогвартсе. И были бы самой красивой парой на обложке любого журнала после выпуска из школы, когда он перестал бы быть студентом и начал вести полноценную нормальную светскую жизнь, укрепляя влияние своей семьи. Я точно знаю, что он не женился бы на Астории, раз его отца и Темного Лорда больше нет. И оставалась только я. И осталась бы, если бы в этом чертовом году ты не появилась в этой школе. — Почему ты вообще считаешь, что он хотел и был готов на ком-то жениться? — не выдержала Штерн. — Это неважно. Если бы ты не появилась, мы до сих пор были бы вместе. И рано или поздно он бы на мне женился, я уверена. Я ему подходила. Лучше, чем кто-либо еще. Я научилась подстраиваться под него и его желания, научилась чувствовать его настроение. И рано или поздно он бы сделал мне предложение, никуда бы не делся. У нас была бы идеальная свадьба в Мэноре, знаешь, такая, где куча белых цветов, гостей и журналистов. И он стал бы окончательно и навсегда моим. Малфои никогда не разводятся. Но появилась ты. Они шли по заснеженной дорожке в лесу. Ветер стих, приглушенный ветками деревьев, остались только трескучий мороз под подошвами обуви и облачка при дыхании, равные по цвету и консистенции облакам на затянутом небе. — Пэнси, зачем ты мне это все вообще говоришь? — вздохнула Штерн, подавив в зародыше фразу, что не разводиться и не изменять — принципиально разные вещи. — Ну я поняла, что ты рассказала мне про то, как ты видела дальше свои отношения с ним. Но от меня-то ты что хочешь? В чем смысл разговора? Та облизнула губы, пропуская гриффиндорку перед собой, потому что заметенная дорожка была уже слишком узкой для двоих, и зло прошипела, когда блондинка сделала шаг вперед и повернулась к ней спиной: — В том, что тебе не место рядом с ним. И, если ты исчезнешь окончательно, он вернется ко мне. Петрификус Тоталус! — Она резко вскинула палочку, выхваченную из кармана мантии, и направила ее в спину Кассандры, которая успела дернуться от этого голоса, наполненного злобой и отчаянием, но сразу же замерла, закованная в заклинание. «Какого хрена происходит?!» Пэнси обошла ее, проваливаясь в снег около тропинки, и выплюнула ей в лицо: — Просто сдохни наконец-то уже, блять! Он — мой! — Штерн видела, как в ее глазах быстро разгораются огонь и безумие. — Не понимаю, какого черта вы все не погибли еще в Хогсмиде! Ты испортила мне всю жизнь своим появлением здесь, как ты этого еще не поняла, сука ты тупая?! Она повернула какое-то массивное кольцо на пальце, что-то тихо пробормотав, и почти сразу сбоку раздался хлопок аппарации. Кассандра мысленно застонала — они же вышли за защищенную часть Хогвартса. Здесь можно было трансгрессировать. Все быстро вставало на свои места. Как можно было повестись на эту совместную прогулку?! Но кто бы подумал, что именно Паркинсон и была той самой «крысой», которая сдала тогда Поттера и их всех Пожирателям, как сейчас выяснялось, с одной единственной целью — избавиться навсегда от Штерн. Скрип продавливаемого снега под тяжелыми ботинками и мужской голос прервали ее мысли: — Мисс Паркинсон, наконец-то. Мы и так слишком долго ждали. — Как смогла, так и сделала, — огрызнулась та куда-то в сторону голоса. — Думаете, легко было ее увести ото всех, чтобы никто нас не видел? Забирайте ее быстрее и проваливайте, пока нас не заметили! — Вы точно уверены, что Поттер побежит ее спасать? — Однозначно! Это же Поттер, безрассудное геройство по отношению к друзьям у него в крови. А он в этой суке души не чает, как и все остальные, уж поверьте. — Лучше бы вы сразу его привели, — вздохнул голос. — Я вам и привела его в Хогсмиде, но вы сами все проебали! Забирайте ее! — взвизгнула Паркинсон. — У нас уговор: я вам привожу Поттера, а вы делаете так, чтобы эту тварь никто никогда больше не видел! И я не шучу! Вам нужно будет ее убить! Мужчина хмыкнул: — Ох уж эта женская ревность. А вы отчаянная, мисс Паркинсон. Но я вас понял, ее никогда больше никто не увидит, можете не переживать. Кассандра лихорадочно придумывала пути отступления, стараясь унять сильно бьющееся сердце и обрабатывая полученную информацию. Эмоции мешали. Убивать ее пока не будут, она должна стать приманкой для Гарри. Но в парализованном состоянии путей отступления, к сожалению, особо не было. Мужской голос был очень знакомым, но подсознание блокировало воспоминания. И милосердно блокировало бы и дальше, но появившийся Пожиратель встал прямо перед ней, достал из ее кармана палочку, отчего девушка мысленно выругалась, поскольку отчаянно надеялась, что про нее они забудут. А потом он отступил на несколько шагов назад, снял маску и весело произнес: — Гутен таг, фройляйн. Вот мы снова и встретились. Если бы Кассандра могла, она бы скорее всего закричала. Она искала его по всей Германии, как только посчитала, что она готова, и не могла найти. А сейчас все равно стоит перед ним беспомощная, как и в тот раз. От шока и гнева на глазах проступили слезы. — Рада меня видеть, моя сладкая? — хмыкнул тот, поднимая палочку. — Фините Инкантатем! Империус! Штерн успела только резко дернуться, а потом замерла, безуспешно пытаясь вытолкнуть из головы накатившее спокойное блаженство. «Подойти ко мне», — раздался в голове голос, и она медленно сделала шаг, отчаянно сопротивляясь. — Хрена ты сильная, — удивленно поднял брови Пожиратель. — Хотя это еще и по нашей встрече в Хогсмиде было видно. Жалко, что ты меня тогда не узнала, фройляйн. — Может, вы уже уберетесь отсюда?! — прошипела Пэнси. — Потом поговорите! Еще раз повторю, меня никто не должен тут видеть! Мужчина цокнул языком, смотря куда-то вверх ей за спину, прямо за верхушки деревьев. — А поздно, милая. Ты уже привела за собой «хвост», — и дернул на себя Кассандру, разворачивая ее и закрываясь ее телом. — Стой смирно, сука. Ступефай! Паркинсон резко обернулась, рефлекторно вскидывая палочку, а потом побледнела так, словно у нее из организма откачали всю кровь, а вместе с ней и жизнь. Трясущиеся пальцы безвольно разжались, роняя древко в снег. Это был конец. — Драко… — прошептала она обескровленными губами, наблюдая, как Малфой уворачивается от брошенных в него заклинаний, а потом, подняв щит, мягко спрыгивает в снег, отбрасывает метлу и вскидывает палочку, целясь в Пожирателя, закрывшегося Кассандрой. — И что это у нас тут за вечеринка, на которую меня не позвали? — зло и вкрадчиво спросил он. *** Обычно в воскресенье не было никаких игр, и поле было условно закрыто. Но он хотел полетать. Это оставалось единственным, что, кроме алкоголя, могло помочь прочистить мозг. Особенно после того разговора с Кассандрой в Больничном крыле, когда она под обезболивающими так глупо попросила его остаться и не отдернула руку от его прикосновения. Он больше ни разу не пришел в лазарет, а после ее выписки избегал ее в Большом зале как мог, приходя очень рано или слишком поздно, чтобы случайно не столкнуться с ней. Хотя бы до конца выходных. Ее теплые карие глаза умели обращаться холодом, и он не готов был это вынести. Он тупо боялся столкнуться с ней взглядом и не увидеть там ничего, кроме презрения и равнодушия. И хотел запомнить ее глаза замутненными, но смотрящими прямо и просящими остаться рядом с ней в последний раз, пока она не заснет. Драко курил на трибуне, когда заметил внизу две фигуры, выходящие из дальнего крыла и медленно поворачивающие к лесу. Вместе. Несовместимые. Штерн и Паркинсон. Нахмурился. Как они вообще могли оказаться рядом? Слабо представлялось, что Касс когда-либо сама подойдет к Пэнси. Да и наоборот тоже, но зрение его не подводило. Он вздохнул, вспомнив недавний разговор с Паркинсон, когда он все-таки второй раз снова закончил эти недоотношения. Она рыдала, обвиняла Кассандру во всех смертных грехах, ни словом не задев при этом мудацкое поведение его самого, а потом внезапно резко все-таки успокоилась, и он тихо выдохнул с облегчением, надеясь, что это окончательная точка. А сейчас они, наверняка, просто случайно или не очень столкнулись, решив обсудить одного и того же кретина, который испортил им обеим жизнь, и заодно прогуляться. Бывает же, что бывшие начинают общаться, имея одну общую наболевшую тему для разговоров. Но мозг упорно продолжал анализировать. Нет. Штерн не стала бы. Она слишком закрытая даже для своих друзей. Но зачем эта прогулка могла быть нужна Пэнси? В голове отстучали слова Забини: «Она отправила Кассандре гной бубонтюбера… И да, удачи тебе с Пэнс, которая на самом деле люто нестабильна, и я сейчас не шучу, один раз она уже пыталась покалечить Кассандру». Малфой попытался отмахнуться от них, было глупо предположить, что Паркинсон хочет причинить гриффиндорке вред серьезнее, чем коробка с гноем, который в свое время получала даже Грейнджер. Да и не смогла бы в принципе. До Штерн еще хрен доберешься, не получив сразу щедро сдачи в ответ. Но какой-то червячок беспокойства от того, что он увидел их вместе, никуда не уходил, а Драко уже давно привык не игнорировать свои инстинкты. И докуривая, принял решение, что он просто на расстоянии за верхушками деревьев убедится, что все в порядке, и вернется. Да, глупо, но кто же узнает об этом. Малфой испепелил окурок и поднял руку, призывая лежащую рядом метлу. *** — …ну так мне кто-нибудь ответит на заданный вопрос касательно вечеринки? — Он холодно поднял бровь, стараясь выиграть время. Сердце пыталось разбить изнутри грудную клетку от ужаса происходящего, и демоны все до последнего уже сорвали глотки, когда он спрыгивал в мягкий снег и отшвыривал метлу. Драко сходу жестко подавил это. Сейчас было нельзя, сейчас было не время для эмоций, иначе он проиграет, а ему нужен был исключительно трезвый и холодный рассудок, потому что на кону стояла жизнь Кассандры. И не приведи Мерлин он позволит бездумному гневу или страху за нее хоть на секунду затопить сознание. Пока он в полете уворачивался от заклинаний, пазлы болезненно вставали на место. Щелк, щелк. Без эмоций. Он ошибся. Щелк. Забини был прав насчет нестабильности Паркинсон, ошибаясь на Хэллоуине в одном: она не закончила на коробке с гноем. Она и была той «крысой», которая слила время и местонахождение Поттера с одной единственной целью — чтобы Штерн тоже зацепило. Щелк, еще один кусочек мозаики встал. Потом пришлось оставить эту идею, так как авроры окружили школу. А затем не было и нужды, потому что он расстался с Кассандрой и сам добровольно к ней вернулся. Чтобы бросить ее снова и теперь наблюдать, как Пэнси решилась закончить начатое и на этот раз просто отдать Штерн Пожирателям, видимо, в качестве наживки для Поттера. — А я тебя знаю, — хмыкнул приспешник. — Ты же щенок Люциуса Малфоя, тот самый предатель, о котором писали все газеты и на которого Темный Лорд ошибочно возлагал большие надежды. — Не могу ответить взаимной любезностью. — Драко ухмыльнулся. — Я вообще понятия не имею, кто ты. Какая-то мелкая сошка, да? В этот момент ноги Паркинсон подкосились, и она упала на колени в снег. По белому лицу катились слезы ужаса. — Драко… прости меня… — еле слышно прохрипела девушка. — Пэнси. — Он произнес это тихо, даже не поворачивая головы в ее сторону, но она вздрогнула от звенящей стали в его голосе. — Зачем ты это сделала? — Я… я просто думала, что если ее не станет, то ты опять вернешься ко мне… Малфой почувствовал, как все-таки теряет связь с реальностью, будучи не в силах принять тот факт, что Паркинсон действительно могла совершить настолько чудовищный поступок, по сути пойдя на убийство, причем даже не только Кассандры, но и всего «Золотого Трио», или кто бы там еще типа Джинни оказался бы рядом, чтобы вернуть его. — Смертельная сила любви! — Пожиратель рассмеялся, приставив палочку к горлу Кассандры и повернув голову к еле живой остолбеневшей Паркинсон. — Так ты ради младшенького Малфоя, оказывается, так старалась, потому что он влюбился в эту фройляйн? Ну ничего себе! — Как насчет отпустить ее и в обмен убраться отсюда живым и здоровым? — холодно предложил Драко мужчине. — Ах, детки мои, детки, это такой тесный мир, вы даже представить не можете… — тот повернулся обратно к слизеринцу, напряженно держа палочку, и показательно подмигнул. — То есть теперь ты ее трахаешь? Ну и как она тебе после меня? Скажи, сладкая девочка. Хоть и строптивая, мне ее тогда пришлось научить послушанию. Но, как я смотрю, ей так понравилось раздвигать ноги перед Пожирателем, что она подсознательно выбрала тебя, серьезно? Малфой на долю секунды прикрыл глаза, осознавая, кто именно стоит перед ним, все-таки теряя в гневе контроль над собой. Она не смогла отбиться от него… Демоны не позволили упасть в пропасть, раньше его сознания огрызаясь оскаленными зубастыми пастями в попытках спасти Кассандру, сохраняя рассудок за него. И он вывел руну Протего, вообще не понимая, как успел, спасая себя от боевого заклинания, которое летело к нему, пока он пытался осознать услышанное. Хрипло выдохнул и жутко засмеялся: — Я рад, что ты знаешь, кто я. Потому что именно от моей руки ты примешь смерть, наконец-то воссоединившись окончательно со своим ненаглядным Лордом, — пообещал он и насмешливо прищурился. — И знаешь, ей что-то ты не особо понравился, может, потому что ты настолько ничтожество, что только силой можешь взять, что тебе хочется? Точно, мы же еще в начале разговора выяснили, что ты просто мелкий приспешник, о существовании которого твой любимый Волан-де-Морт даже и не знал никогда. Что ж тут говорить, что ты только беззащитных девчонок можешь силой брать. А, ну и это тоже логично, твоя внешность оставляет желать лучшего… Да и любовник ты явно так себе… Драко не мог напасть, потому что Пожиратель закрывался Кассандрой. Но мог позволить себе еще раз издевательски рассмеяться, растягивая разговор и поднимая щиты в ответ на летящие вместе с руганью проклятия. Лихорадочно ища решение, потому что тот мог трансгрессировать в любой момент. Вместе с ней. Черт пойми куда. Он бросил быстрый взгляд на девушку, которая явно находилась под Империусом, и не мог понять, почему она до сих пор не сбросила с себя это Непростительное. Он же знал, что она может. На последних тренировках Грюм и Снейп неоднократно накладывали это запрещенное заклинание на студентов, обучая борьбе с ним. И Штерн всегда прогибалась под ним, как и все, но уже почти сразу стояла, распрямив плечи и сверкая глазами, показывая, что она не поддалась и поборола сильнейшие чары. Но сейчас она с болью в замутненных глазах смотрела прямо на Драко, сжав челюсти, и из ее носа тонкой струйкой текла кровь, показывая, что она отчаянно боролась с Империусом изо всех сил. Конечно, Мерлин. На тех тренировках Кассандра не была сломленной морально, а сейчас в довесок она еще только восстанавливалась после сильных физических травм, и ей тупо не хватало сил сбросить с себя Непростительное. Но кровь из носа доказывала, что она борется и слышит. Слышит его. — Ладно, увлекательная беседа, детки, но мне пора, — зло хмыкнул Пожиратель. — Тем более что у вас двоих тут явно намечается интересный разговор. Не буду мешать. Малфой, опять теряя контроль над ситуацией, одновременно хрипло крикнул Кассандре, стараясь скрыть отчаяние в голосе: — Я найду тебя! Где угодно, блять! Просто дождись, слышишь?! И она кивнула. Нашла в себе силы кивнуть в ответ, за долю секунды до аппарации успела, исчезнув с громким хлопком в морозном зимнем воздухе с Пожирателем смерти, ее насильником, убийцей ее мамы. Опустилась мертвая тишина. Казалось, что даже птицы в лесу притихли и сами деревья не трещали на холоде своими ветками, смолкли и порывы ветра. Драгоценные секунды отсчитывались тихими редкими выдохами Драко, пока он принимал решение, что делать дальше, и пытался снова задвинуть эмоции куда-то вглубь себя. Резко повернулся к сидящей на снегу Паркинсон и тихо угрожающе прошипел: — Просто скажи мне, что ты знаешь, куда он ее забрал… — Драко… — Она истерично прижала руки к груди. — Мне так жаль… я… — Да похер мне, что там тебе, блять, жаль! — рявкнул он. Рванулся к девушке и, схватив ее за отвороты мантии, легко поднял и встряхнул, словно куклу. — Где она?! — Драко… прости меня… я не думала, что ты так появишься, — залепетала Пэнси, явно окончательно отъезжая от реальности. — Ты не должен был знать. Я просто хотела, чтобы ты вернулся ко мне, а ее вообще никогда и не должно было быть в этой школе… Я просто хотела, чтобы… — Смотри на меня! — теряя терпение, сходя с ума и отсчитывая каждую потерянную секунду, выкрикнул он. Хлестко. Больно. Режуще. — Куда он ее забрал?! Паркинсон вздрогнула, захлебываясь слезами. — Прости меня, Драко… ты не должен был появиться тут… я не знаю… он что-то говорил про юг Германии, но я не уверена… — Простить?.. — Он задохнулся и разжал побледневшие от напряжения пальцы. Сделал шаг назад, отступая от снова осевшей в снег девушки. — Ты была готова убить тупо ради того, чтобы я принадлежал тебе, причем похер сколько людей полегло бы тогда в Хогсмиде или какие пытки их бы ждали! Я был бы следующим в этом списке, если бы у нас что-то пошло не так, чтобы я, блять, вообще никому не достался?! Ты прикалываешься?! Пэнси потерянно всхлипнула и забилась на снегу в истерике. Малфой взлохматил волосы и призвал метлу, резко вспрыгивая на нее и через секунду устремляясь в сторону Хогвартса. Ему нужен был Снейп. Он не снижал скорости, когда сумасшедше несся по коридорам школы под удивленные взгляды редких студентов, кое-где чиркая прутьями о стены на поворотах. Заметил шокированное лицо Макгонагалл около внутреннего двора Хогвартса, но не замедлился. Декан Гриффиндора не могла ему ничем помочь. И через какую-то минуту он уже отбросил метлу и вломился в кабинет зельеварения, отчаянно надеясь, что их декан будет там. Снейп удивленно оторвал голову от лежащего перед ним пергамента и только успел открыть рот, как Малфой уже преодолел половину кабинета. — Кассандру похитили! — рявкнул Драко, стараясь максимально коротко и убедительно рассказать произошедшее. Снейп был кем угодно, но не дураком. — Человеком, который слил в декабре информацию о местонахождении Поттера в Хогсмиде, была Паркинсон, которая договорилась с Пожирателями о выдаче Поттера взамен на то, что они заодно убьют Штерн. Это не сложилось, а теперь Пэнси обманом вывела Касс за школу, куда аппарировал Пожиратель и забрал ее, чтобы использовать как наживку для приманки Поттера! Паркинсон сказала, что они трансгрессировали скорее всего на юг Германии. Это был тот ублюдок, который ее изнасиловал, а рядом с их деревней был какой-то замок! У меня это, блять, единственный вариант, где ее искать в первую очередь! Просто назовите мне камин! Снейп встал, переваривая информацию и бледнея с каждой секундой. Потом отрывисто бросил: — Вы уверены в своих словах? — Я был там, когда он аппарировал с ней, подчиненной Империусу! Паркинсон осталась где-то там за стенами школы недалеко от квиддичного поля. Мы теряем время! Они не убьют ее, пока им нужен Поттер, но я даже боюсь представить, что с ней будет, когда Пожиратели соберутся! Ее забрало то животное, которое ее изнасиловало! И я не знаю, где ее искать! Вариантов, кроме этого замка, у меня нет! Декану Слизерина нужно было отдать должное. Он больше вообще ничего не спросил, взметнулся из-за стола к потухшему камину, на ходу разжигая его, и коротко кивнул. — Да, начнем с этого замка. Швырнул в пламя горсть порошка, вызывая профессора по защите от темных искусств, и стоило там появиться лицу Грюма, рявкнул: — Аластор, поднимай немедленно всех своих авроров! У нас похищенный студент — Кассандра Штерн. Ее насильно аппарировали куда-то под Империусом, скорее всего, на юг Германии с целью наживки для Поттера. Информации мало, но я лично почти уверен, что она в замке Браунштайн. Проверим сперва его, а потом будем думать, что делать дальше. Я сейчас направлюсь туда, в ближайший известный мне камин недалеко от замка — «Weinkeller Stern». Это дом Штерн, собственно. Вас там встретят и покажут дорогу к замку. Я выдвигаюсь немедленно, уже потом спрошу с тебя, где были твои хваленые авроры раньше, и какого, блять, черта около школы нет патруля. Кстати. Направь нескольких в Хогвартс. Нужно задержать Пэнси Паркинсон, именно она была утечкой информации, судя по всему, и ее нужно задержать и допросить. Лицо Грюма в камине, мягко говоря, охренело на пару секунд, а потом он собранно ответил: — Принято. Мне нужно десять минут, и мы будем там. Снейп кивнул и повернулся к своему префекту. — Мистер Малфой, я так понимаю, что вы собираетесь направиться со мной сейчас, хотя я вообще не имею права вас брать с собой? И я уж молчу про то, что в принципе следовало бы дождаться хотя бы поддержки авроров. Драко почти задохнулся. — Я не стану сидеть в Хогвартсе! С ума сошли?! Вы просто не посмеете меня остановить. — Я знаю, — огрызнулся Снейп. — Вы совершеннолетний, но вы все еще мой студент, за которого я несу ответственность. Я понимаю, что удержу вас тут, только приложив Ступефаем, поэтому я хотя бы должен сказать, что вы пойдете, принимая на себя все риски того, что мы с вами столкнемся с целым гнездом Пожирателей и не факт, что вообще вернемся живыми. Помимо этого… — Ага, сказали. Потом договорите! — нетерпеливо прорычал Драко, перебивая своего декана. — При всем уважении, мы сейчас тупо теряем время. Я ей обещал, что найду ее, а мы тратим время на пустые разговоры! Снейп сухо кивнул, и в его темных глазах скользнуло одобрение. Он зачерпнул ладонью горсть летучего пороха и передал мешочек Малфою. — Следуйте за мной. Камин туда я всегда держу открытым на всякий случай. «Вайнкеллер Штерн».