Спасти рядовую Штерн

Через секунды после неприятного рывка Кассандра оказалась в большой светлой прихожей где-то в Лондоне. Только успела оглядеться, как в коридор вышел Драко, одетый в черные магловские джинсы и черную же рубашку, закатанную до локтей. — Ну привет. — Его губы тронула легкая улыбка, когда он подошел к девушке. — Привет, — тихо выдохнула она, потянувшись к нему руками и привлекая к себе. — Я соскучилась. — Я тоже, — прошептал Малфой, целуя ее в губы. — Рад, что ты здесь. Затем отстранился, помогая Кассандре снять рюкзак. — Пойдем, покажу тебе квартиру. Мы находимся в магловской части центра Лондона. На квартире лежит сильная магическая защита, камин тоже перекрыт. Это мое личное убежище на всякий случай, о котором не знает даже мать. Аппарировать сюда и отсюда могу только я. Остальные могут попасть сюда исключительно с помощью порт-ключа, который при этом срабатывает только на определенных людей. То есть твоим кольцом не смог бы воспользоваться никто другой. Еще один порт-ключ есть у Блейза. Кроме него и тебя, здесь никто не бывал. Ну и, конечно, Викки, которая время от времени поддерживает здесь порядок и закупает продукты, если я сюда собираюсь. Малфой не стал рассказывать о том, что эту квартиру купил в свое время по его просьбе Забини, чтобы о ней наверняка не узнал Люциус. И в ней мулат вместе с Викки и своими эльфами тоже несколько раз выхаживал друга после очередных тренировок Темного Лорда. Кассандра с интересом следовала за парнем. — Квартира не очень большая. Там спальня. — Драко махнул рукой на закрытую дверь. — Но ее я покажу тебе немного позже. Гостиная, совмещенная с кухней, и мой кабинет. Вот, собственно, и он. Он открыл дверь, пропуская девушку внутрь, и включил свет. Комната была просторная. Коричневый кожаный диван, стеллажи с книгами, сейф, большой письменный стол из красного дерева, стоящий на мягком ковре. И огромные окна, за которыми светился огнями вечерний Лондон. — Здесь очень уютно. — Кассандра прошла к окну, невесомо проведя по пути пальцами по массивной столешнице и окинув взглядом книги. — И очень красивый вид на город. Драко бесшумно подошел сзади, обнял девушку за талию и положил подбородок ей на плечо. Затем потерся как всегда идеально выбритой щекой об ее щеку. — Рад, что ты здесь со мной. Такой нежный. — Я тоже, — тихо ответила она, любуясь огнями за стеклом. — Пойдем на кухню. Надеюсь, ты голодная? Я не знал, когда ты точно появишься, поэтому ничего еще не готовил. Но я сейчас быстро сделаю салат и пожарю нам стейки. Устроит? — Я помогу с салатом, — кивнула Штерн. В гостиной перед диваном и парой кресел уютно трещал камин. Высокий стол, явно использующийся как для готовки, так и в качестве обеденного, отделял собой кухню. На нем стоял бокал с красным вином и лежали вымытые овощи. — Мне здесь очень нравится, — улыбнулась Кассандра, подходя к столу. — Дай какую-нибудь миску для салата. — Сейчас. — Драко достал еще один бокал. — Тебе же налить вина? — Ага. Малфой чуть заметно усмехнулся, передавая Штерн наполненный бокал и миску. Кто бы мог подумать в начале учебного года, что спустя несколько месяцев она окажется на его кухне в Лондоне и они будут вместе готовить ужин. Что он вообще будет с кем-то готовить ужин, чувствуя себя настолько счастливым. Кассандра рассказывала про друзей, с которыми она провела пару дней в Германии, потом что-то про Нору, а Драко в это время до конца осознавал один простой факт, в котором на самом деле давно пора было признаться. Хотя бы себе. К этому факту вели тысячи моментов, начиная с игры в салочки на квиддичном поле. Он скучал по ней эти несколько дней, не видя ее. Дрочил на нее в душе, представляя, что все, что происходит с его членом, — это она. Думал о ней, раздраженно открывая прием в Мэноре с другой. Штерн занимала слишком много мыслей в его голове. И в конце концов он с утра ждал этого звука аппарации, отсчитывая чертовы часы, минуты и секунды. Он был влюблен в нее. После ужина они потягивали вино на диване около камина. Кассандра облокотилась на его плечо, и Малфой небрежно перебирал пальцами пряди ее мягких волос. — В Прагу мне нужно послезавтра в обед. Встреча займет пару часов. Поедешь со мной? — Поеду, — кивнула Кассандра. — Я была там очень давно, когда была маленькой. Погуляю и подожду тебя. — А завтра? Что ты хочешь делать завтра? — Если ты не против, я бы погуляла по Лондону. Я не была никогда здесь. — Серьезно? Тогда завтра проведу для тебя экскурсию по центру. Еще у меня на примете есть пара очень хороших магловских кофеен, тебе понравится. Вечером можем сходить куда-нибудь поужинать. — Давай в другой раз? Хочу завтра по пути домой сходить с тобой в магазин, купить продуктов и приготовить вечером пасту. Как ты на это смотришь? — Так мне еще больше нравится. — Драко протянул ей пустой бокал, который она поставила на журнальный столик рядом со своим, и притянул девушку обратно к себе, разворачивая ее тело и требовательно пальцем поднимая подбородок. — Поцелуй меня. Кассандра послушно потянулась к его губам, просовывая ладошку в отворот рубашки и поглаживая пальцами его ключицу, чувствуя, как моментально напрягается его тело в ответ. Закрыла глаза, ощущая запах мяты и терпкость вина на его губах. Мерлин, как же ей не хватало его эти дни. Этих поцелуев, этих касаний, этого дыхания, которое сейчас становилось общим, одним на двоих. Малфой притянул ее бедра ближе к себе, отвечая на поцелуй. Сдерживаясь, стараясь не торопиться, хотя уже давно хотел ее как проклятый, соскучившись по ней за эти чертовы несколько дней. Хотел опрокинуть ее на спину прямо на этом диване, сорвав с нее одежду и грубо войти в нее, просто приспустив свои джинсы, потому что уже не было сил терпеть. Сейчас же ощутить свой член в ней, с силой насаживая ее бедра на себя. Но он терпел, уговаривая себя не торопиться. У них впереди целая ночь, которую он так ждал. А следом еще несколько. И сперва он доставит удовольствие ей своим языком и пальцами — и только потом им обоим. И сейчас медленно и нежно продолжал ее целовать. Оторвался от губ девушки и неспешными поцелуями покрыл ее шею, отбросив назад волосы и чувствуя лихорадочно бьющуюся венку под своими губами. — Драко… — Штерн тихо выдохнула и потянулась к пуговицам на его рубашке. Ей хотелось касаться, гладить его напряженное горячее тело, когда он откликался на каждое ее прикосновение еле сдерживаемыми отрывистыми выдохами, которые обжигали кожу. Малфой отстранился и потянулся к палочке, лежащей на столике. — Я думаю, что пора показать тебе спальню, как я и обещал. — Он взмахом древка затушил огонь в камине и встал с дивана, протягивая руку девушке. — Пойдем. Она кивнула, нетерпеливо облизнув губы, и он потянул ее к той самой закрытой двери. В спальне царил полумрак, мягкий свет с улицы лился сквозь большое окно, и Драко не стал задергивать шторы. Он хотел видеть. Ее лицо, когда она снова будет кончать под ним, или ее тело, когда она будет двигаться на нем. Он хотел смотреть на это, запечатлевая в своей памяти. Мягко подтолкнул Кассандру к большой кровати, закрывая за собой дверь. Сделал шаг, подныривая ладонями под ее толстовку, гладя тело девушки, и только потянулся к ее губам, как она отклонилась назад и сама, выгнувшись в спине, одним быстрым нетерпеливым движением сняла с себя кофту, оставаясь в черном кружевном лифчике. — Черт, Гриффиндор, — ругнулся Драко, жадно смотря на ее тело. — Ты идеальная. — Сними рубашку, — тихо потребовала Кассандра, уже расстегивая верхние пуговицы. — Хочу тебя касаться. Малфой тихо рассмеялся и повел плечами, помогая снять и отшвырнуть черную ткань куда-то на пол. Прижал Штерн к своему обнаженному торсу, хаотично, но нежно проводя ладонями по ее плечам, спине, спускаясь к бедрам и поднимаясь обратно. — Так лучше? — усмехнулся он. — Да, — и потянулась к его губам, требовательно кладя левую ладошку ему на шею, а правой спускаясь к косым мышцам на животе. Нежность уже явно уступала желанию. Драко где-то, как в тумане, услышал тихий стук ее ногтей о металлическую пряжку его ремня, а потом звук расстегиваемой ширинки. Оторвался от губ Кассандры и помутневшим от желания взглядом посмотрел на ее закушенную губу и горящие таким же желанием глаза, когда ее ладонь скользнула в джинсы и обхватила член через боксеры. Тихо застонал и накрыл ее пальцы своими, сильнее сжимая и проводя ими вверх и вниз, помогая ей ему мастурбировать прямо через ткань. — Смотри, что ты со мной делаешь каждый раз, ведьма, — прохрипел Драко, быстрым движением расстегивая пуговицу и ширинку на ее джинсах. — Иди ко мне. Легко подхватил ее под ягодицы, поднимая и прижимая к себе. Штерн напрягла бедра, прижимаясь еще сильнее, чтобы хоть как-то почувствовать его через грубую ткань, и тихо застонала от нетерпения. — Сейчас, Гриффиндор, — зашептал Малфой ей в шею, делая шаг к кровати, упираясь в матрас коленом и аккуратно кладя девушку на спину, подталкивая ее выше. — Потерпи немного. Мерлин, сейчас. Быстро стянул с нее джинсы, восхищенно разглядывая черные кружевные трусики, сдерживая желание немедленно просто сдвинуть их в сторону, и, секунду помедлив, полностью разделся сам. Поднялся наверх, потянувшись за подушкой, и не выдержал — припал языком к ее груди, лаская сосок прямо через тонкую ткань лифчика, оставляя на кружеве влажные дорожки от слюны. — Драко… — выдохнула Кассандра, выгибаясь ему навстречу и запуская пальцы в платиновые волосы. — Еще… И он сходил с ума от этих слов. Спустил с ее плеч бретельки, открывая грудь и сразу обхватывая сосок губами, одновременно с этим прижимаясь стоящим членом к ее внутренней стороне бедра, пачкая нежную кожу выступившими капельками смазки. Штерн дернулась, почувствовав его прижатым к себе, и простонала: — Я хочу тебя сейчас, пожалуйста… Малфой отстранился, коротко покачал головой и приказал: — Приподними бедра, — и быстро просунул под них подушку. — Черт… — прошипела Кассандра, понимая, зачем он это сделал, уже опускаясь поцелуями к ее животу, и его дыхание опаляло кожу все ниже. Выгнулась навстречу его рту, когда почувствовала, что горячий язык прошелся по клитору через ткань, дразня, обещая. Сначала легко, а потом усиливая давление раз за разом. Он вылизывал ее прямо через кружевное белье, подстегивая ее возбуждение и свое собственное. — Драко, пожалуйста… — Штерн запустила одну руку в его волосы на затылке, а второй нетерпеливо потянула ткань вниз. — Чего ты хочешь? — тихо спросил он тягуче и хрипло, отстраняясь и помогая ей стянуть это чертово белье. — Скажи мне. Я хочу слышать. Она на секунду замялась, наверняка покраснев при этом, но потом возбуждение взяло верх. — …кончить от твоего языка… пожалуйста. С ума сойти. И он сразу же развел ее ноги шире, раздвинул пальцами мокрые складки, несколько раз толкнулся языком во влагалище, сдерживая стон от накрывшего возбуждения, а потом припал губами к клитору, жадно вылизывая и сразу набирая быстрый темп. — Господи… — выдохнула девушка, задрожав от удовольствия. — Да, так… Еще… И эти слова-просьбы вместе с тихими стонами били по ушам, впечатываясь в память, и он надеялся, что они останутся там навечно, пока трахал ее пальцами, раскрытую перед ним на кровати, и ускорял движения языком. Она привыкала к нему, привыкала к сексу с ним и постепенно училась говорить о том, чего она хочет и как, не подозревая даже, насколько ему нравилось слышать ее голос в такие мгновения. Хриплый, низкий, дрожащий, полный желания. Завтра. Он доставит ей долгое удовольствие завтра ночью, будет держать ее на грани так долго, пока она не начнет умолять его дать ей кончить, как тогда в кабинете, когда для него стало делом принципа доказать ее неправоту насчет трактовки рун, особенно когда она настолько порывисто начала реагировать на его прикосновения, наглые, требовательные, резко прекращающиеся, когда он понимал, что она вот-вот выйдет за грань, но еще нет. Но сейчас у него не было сил сдерживаться. После Рождества она отправилась домой, а потом — в эту чертову Нору, и он скучал, блять, как одержимый. И сейчас хотел получить то, чего ему не хватало. Ее. Кассандра прижала ладонью его голову ближе к себе и двинула бедрами навстречу. Она была уже на грани. Малфой не выдержал и все-таки на секунду прекратил, отстраняясь и самодовольно спрашивая: — Скучала по этому? Хотя ее смазка, обильно покрывающая пальцы, говорила все лучше любых слов. Она хотела его. — Да… — тихо простонала она, давя ему снова на затылок, чтобы он продолжил. — Пожалуйста, не останавливайся… так нужно… И он припал губами обратно, усмехнувшись от этого требования. Ускорился, практически сразу же чувствуя, как она начинает лихорадочно дрожать от его прикосновений. Видимо, ей тоже не хватало его эти дни рядом. Кассандра застонала, выгибая спину, уже кончая, так быстро, судорожно сгребая простыню пальцами. «Я должен почувствовать тебя на своем члене, немедленно. Пожалуйста». Малфой поднялся выше, чтобы сразу взять ее, такую раскрытую перед ним, но она, еще явно не пришедшая в себя после оргазма, мягко толкнула его в плечо, заставляя лечь на спину. Уперлась дрожащими руками в кровать и покрыла его шею и грудь рваными поцелуями, спускаясь ниже, не давая перерыва ни себе, ни ему. Ее руки уже лихорадочно скользили по его мышцам на животе, опускаясь все ниже, и ее горячее дыхание опаляло. Драко не сдержал стон, хотя, наверное, мог. Но не сегодня. Не сейчас, когда она явно хотела доставить ему удовольствие в ответ. Почувствовал, как ее ладонь обхватывает основание члена, а затем сразу ее губы сверху — дразняще посасывающие, не опускающиеся глубоко, скользящие только по головке. — Черт, — хрипло выдохнул он, не сдерживая прошедшуюся по телу дрожь от удовольствия. Штерн чуть отстранилась и явно постаралась вернуть неудобный вопрос: — Чего ты хочешь? Скажи. Можно было подумать, что у нее получится заставить его смутиться. — Я очень хочу, чтобы ты продолжила, но так меня надолго не хватит, потому что я пиздец как по тебе соскучился. Просто сядь сверху и дай мне тебя поиметь. Хочу быть в тебе, когда буду кончать, — признался он. Кассандра почувствовала, как эта фраза топит ее в желании, бьет по мозгам, и алкоголь уже горел в крови, подталкивая, не позволяя сдерживаться, сметая остатки рассудка в пыль, уступая обнаженному возбуждению. Она выдохнула, перекинула ногу через бедро парня и с тихим стоном подчинилась просьбе, опускаясь и чувствуя, как головка его члена раздвигает стенки влагалища. До конца, до упора. Она уже не разбирала, где чьи стоны, и, уперевшись ладонями в грудь Малфоя, отбросила назад волосы и сделала несколько поступательных движений бедрами. Драко облизал губы, не двигаясь, горящими глазами сквозь полумрак всматриваясь в закушенную губу той, которая сейчас доставляла удовольствие сама себе с помощью его члена, медленно поднимаясь и насаживаясь вниз до упора. Сама, без его участия. «Так охуенно». Но слишком мучительно, слишком медленно для того, кто безумно хотел ее трахнуть, успев вырвать крики удовольствия из ее легких, прежде чем кончит. Он впился пальцами в ее нежную кожу, начиная вскидывать бедра навстречу ее движениям. Раз за разом. Завтра он извинится, если останутся отметины, и уберет их простым заклинанием. Но сейчас он не мог сдержать себя. А она, судя по стонам, и не была против. — Блять, — прошипел Малфой сквозь зубы. Ему было недостаточно того, что он чувствовал. Быстрым движением швырнул девушку на спину на простыню, навалившись сверху своим телом и устраиваясь между ее ног. Обхватив рукой ствол члена, толкнулся обратно. Кожа к коже. Сильнее чувствовать. Больше касаться. Глубже, еще глубже. — Тебе хорошо? — хрипло спросил он в перерывах между хаотично разбросанными поцелуями, которыми он покрывал ее губы и шею, не переставая вбиваться в ее тело. Изредка отстранялся и смотрел на ее распухшие губы и прикрытые от удовольствия глаза. От удовольствия, которое доставлял ей он. Мерлин, пусть это навсегда останется в его памяти. Вместе с прерывистым дыханием обоих, обрывочными стонами и шлепками возбужденных тел. — Да, — выдохнула Кассандра, закусывая нижнюю губу, когда его ладонь сжала грудь, грубо кружа большим пальцем по ареоле соска. — Пожалуйста, еще. Не останавливайся. Драко и не мог. Возбуждение зашкаливало, и остатками сознания он понимал, что берет свое слишком грубо, переставая контролировать силу укусов на ее шее и сбиваясь с ритмичных поступательных движений. Ее нарастающие стоны и короткие слова-просьбы били по ушам, заставляя терять контроль над собой. И стоило ему почувствовать, что она на грани, он уже лихорадочно толкался в нее, стараясь при каждом толчке пахом давить на ее клитор, чтобы довести до оргазма. И почти сразу она застонала, облизывая и кусая кожу на его шее, бесконтрольно впиваясь ногтями в чуть влажную от пота кожу на его спине, усиливая этой точечной болью все ощущения, обостряя. — Драко… я… — проскулила Штерн ему в шею, прижалась еще сильнее и выдохнула. — Еще. Прошу. Так люблю тебя… Малфой грубо толкнулся еще несколько раз, прежде чем до него дошло, что именно она сказала. — Господи… моя… — изумленно и сбивчиво прошептал ей на ухо между уже хаотичными движениями, чувствуя, что они оба дошли до предела. Он — точно, особенно после этих слов. Не мог остановиться, не мог даже замедлиться. Кассандра судорожно прижалась к нему бедрами и до боли закусила кусочек кожи на его шее, сильно кончая со тихим протяжным стоном облегчения на выдохе. Он больше был не в состоянии сдерживаться, позволяя оргазму накрыть себя с головой. До своего собственного низкого неконтролируемого стона, до чертовых звездочек на внутренней стороне век, до разрывающегося от переполняющих эмоций сердца. Мерлин, пока он ее имел на своей кровати, она занималась с ним любовью. Отдавала всю себя, без остатка. Когда Драко немного пришел в себя, то осознал, что все еще лежит, навалившись всем весом на тело девушки, уткнувшись носом ей в шею, а она нежно гладит его ладошкой по линии челюсти. Тяжело дыша, отстранился, перенося вес на правую руку. — Ты… тебе понравилось?.. — Он немного нервно сглотнул, понимая, что был грубее, чем обычно, и при ярком свете ванной комнаты его отметины от пальцев и жестких поцелуев расцветут на ее нежной коже яркими пятнами. Кассандра кивнула, явно еще не пришедшая в себя. — Наверное, это был мой самый сильный оргазм. — Понятно, сам себе задрал планку, — удовлетворенно и с облегчением слизеринец потянулся к ее губам, постепенно восстанавливая дыхание. Он не мог ответить на сказанное, слова застревали в глотке, но чертовски сильно хотелось показать, как он к ней на самом деле относится. Окружить заботой в благодарность за эти слова, дать ей все, что он только мог. Она полюбила его. Изломанного, закрытого, ненавидящего весь этот гребаный мир. Прозвучало плоско и обыденно: — Сейчас я отнесу тебя в душ, смоем с себя последствия первого раунда. Потом по твоему желанию десерт с чаем — в холодильнике тебя ждут ванильные эклеры. Следом второй раунд, и только потом сон. Как тебе такой план? — Отличный план. Пять баллов Слизерину за эклеры. — Штерн мягко мазнула языком по его верхней губе. — И прости, я, наверное, оставила след тебе на шее, я уберу в ванной. Малфой только отмахнулся, понимая, что скорее сломает ее палочку, чем позволит коснуться багрового пятнышка на его белой коже. Как напоминание ее самых важных слов. *** — Привет… — Кассандра босиком зашла на кухню. — Очень вкусно пахнет кофе, я еще из спальни почувствовала. — На то и был расчет, — усмехнулся Малфой. — Я специально приоткрыл дверь, когда закончил делать завтрак. Так что ешь, и пойдем гулять. И я уже говорил, что тебе очень идут мои рубашки вместо пижамы? Хотя, если совсем откровенно, я бы все-таки предпочел, чтобы ты спала со мной совсем без одежды. — Драко, прекрати вгонять меня в краску, — фыркнула гриффиндорка, наливая себе кофе. Он не мог остановиться и невинно вскинул брови. — Просто странно стесняться спать без одежды после того, что мы сегодня ночью делали в спальне… Если ты вдруг что-то забыла, я с удовольствием готов напомнить тебе некоторые подробности, которые мне особенно понравились, например… — Драко! — Штерн почувствовала, как румянец все-таки начинает заливать ее щеки. — Ты просто невыносим! Малфой рассмеялся и примирительно вскинул ладонь. — Ладно, не буду больше. Тем более что по твоим пунцовым щекам и так видно, что все ты прекрасно помнишь. Девушка обреченно закатила глаза и потянулась к газете, которую он читал. — Дай сюда. Малфой непроизвольно промедлил, и Кассандра видела, как хорошее настроение моментально испаряется из его глаз. — Эй. — Она подняла бровь. — Что там? — Скитер, — процедил парень, нехотя отдавая газету. — Пишет о новогодней ночи в Мэноре. — Ого, так быстро вышло? — Штерн откусила кусок хрустящей гренки и закрылась газетой, читая статью. На первой полосе была большая колдография, на которой Драко в идеально сидящем на нем смокинге небрежно обнимал за талию очень красивую брюнетку с длинными волосами. На девушке было маленькое черное платье и высоченные каблуки, подчеркивающие идеальные ноги. Она кокетливо хлопала длинными ресницами и мягко поглаживала парня по плечу, улыбаясь в камеру и держа в другой руке бокал шампанского. Кассандра быстро пробежала глазами по статье. Скитер хватило суток, чтобы собрать полное досье на девушку и радостно поделиться им с читателями. В довесок к красоте брюнетка оказалась еще и с хорошим образованием, и из весьма состоятельной семьи. Журналистка на весь разворот газеты гадала, растопила ли та сердце наследника Малфой-Мэнора, раз открывала вместе с ним бал, и тот весь вечер оказывал ей знаки внимания. Нарцисса была тоже замечена в высшей благосклонности к спутнице Драко, и Скитер даже рискнула предположить, что, судя по всему, в Мэноре скоро может появиться новая хозяйка. Кассандра подняла глаза обратно на колдографию, с которой блондин смотрел на нее так, как умел только он: с прищуром, холодно и надменно. Штерн даже была уверена, что никто под оборотным зельем не смог бы обмануть ее, выдавая себя за него. Никто больше не обладал таким ледяным пренебрежительным взглядом, который, как показывала практика, только притягивал к себе внимание девушек. И на колдографии эти двое, надо признать, выглядели просто роскошно. Молодые, красивые, уверенные в себе — элита магического общества. Кассандра не к месту вспомнила их первую перепалку с Драко в коридоре, когда он насмешливо ткнул ей тем, что она приехала из какой-то деревни, и настроение совсем испортилось. Она вздохнула и свернула газету. Малфой внимательно смотрел на нее несколько секунд, а потом покачал головой. — Ты расстроилась. Прости. — Да нет, — отмахнулась девушка. — Просто… просто иногда мне кажется, что мы с тобой действительно из разных миров, и… что тебе больше подойдет кто-то вроде нее… Из разных миров… Она произнесла вслух то, о чем он раз за разом твердил себе осенью, убеждая каждый раз себя в том, что они никогда не смогут быть вместе. А теперь эта мысль засела у нее в голове сразу же после ночи, когда она сказала нечто очень важное. То, что он потом хотел еще раз обязательно сорвать с ее губ, еще раз услышать, но уже когда ее разум не будет замутнен вином и желанием, как вчера. Так какого, блять, черта?! — Что за глупости ты говоришь?! — Драко с громким стуком поставил на стол чашку, резко встал со стула, подлетел к Кассандре и почти грубым рывком дернул на себя. — Да что ты… — выдохнула Штерн, когда он сильно прижал ее к себе. — Значит так. — Малфой сухо сглотнул, стараясь говорить уверенно и ровно. — Я… я не хочу это больше слышать. Тебе до сих пор, что ли, не очевидно, что мне нужна только ты и что я хочу только тебя? Что вообще значит, что мне подойдет кто-то больше? Как тебе вообще пришло это в голову? — Ну… просто… — промямлила девушка. — Ты правда очень красивый. — Мерлин, — вздохнул парень. — Спасибо, но дальше-то что? — Ну и она тоже… и каблуки… — Ты себя вообще в зеркало видела? И при чем тут каблуки? — Он нахмурился. — Прости, но теперь я вообще тебя не понимаю… — Я бы не смогла танцевать с тобой вальс на таких каблуках. Малфой почти затравленно выдохнул: — Вообще не понимаю в чем проблема, если ты можешь под свое любое длинное платье надеть кроссовки, как ты и делаешь… ну или балетки, я уж не разбираюсь в названиях вашей обуви. И какое это имеет отношение к твоей фразе, что мы из разных миров? Штерн подняла голову. Он действительно не понимал, беспокойно вглядываясь в ее глаза, и Кассандра постаралась непринужденно рассмеяться, прижимаясь обратно к его груди. — Прости. Я… сама не знаю, что на меня нашло. И правда, глупости какие. «Дура. Вот правда. Почти закатила истерику на ровном месте». — Касс… — Он все еще был сбит с толку. — Все точно хорошо? Прости, я понимаю, что тебе неприятна эта статья. Просто поверь мне, что я никому не оказывал там никаких знаков внимания… Скитер как всегда в своем репертуаре. Я не знаю, что ты успела напридумывать себе, но… Мерлин, что ты делаешь? Девушка нырнула ладошкой под его футболку, чуть царапнув кожу ногтями, и теперь гладила его напрягшийся пресс, очерчивая подушечками пальцев контуры мышц. — Ничего. Не отвлекайся на это, — и подняла руку выше, проводя по груди. — Я говорю, что… Касс, прости, но я не смогу внятно ничего сформулировать, пока ты не перестанешь так меня трогать. Ты и так выглядишь слишком сексуально в моей рубашке, но теперь мой мозг вообще отключается. Штерн чуть отстранилась и медленно расстегнула на рубашке верхнюю пуговицу, проведя по открывшейся коже подушечками пальцев и наблюдая, как его глаза сразу же темнеют от желания. — Так лучше? Может, мне ее вообще тогда снять, раз в ней я выгляжу слишком сексуально? На каком-то подсознательном уровне Кассандра понимала, что она делает. И ей это очень не нравилось. Она пыталась заявить свои права на Драко самым простым и старым как мир способом, доказав самой себе, что он принадлежит ей. Хоть сейчас, хоть в этот момент, хоть в таком формате, потому что в него просто невозможно было не влюбиться. И она прекрасно помнила, что именно она сказала ему сегодня ночью. И когда эти слова сорвались сами собой первый раз, ей хотелось повторять их снова и снова, потому что они являлись чистой неприкрытой правдой и потому что ее уже настолько жгли чувства изнутри, что она не знала, как еще это выразить, кроме как коротким сорвавшимся с губ «люблю тебя». И в серых глазах в ответ зарождались вихри, щедро сдобренные не только похотью, но и чем-то еще, чем-то глубже, голодным, обнаженным — чем-то, что сложно выразить словами, хотя она-то уже догадывалась чем. Хотела бы догадываться. Хотела бы надеяться. Малфой поднял руку и почти до боли сжал ее подбородок. «Не смей отворачиваться. Смотри на меня». — Касс, ты мне просто пиздец как сильно нужна, — почти прошипел он, выворачивая себя наизнанку. — Прошу тебя, больше не смей в этом сомневаться. Она кивнула, потянувшись своими губами к его губам… и в следующую секунду резко дернулась от громкого хлопка аппарации, чьего-то вскрика и звона каких-то стеклянных банок, упавших на пол. Драко рефлекторно дернул ее в сторону, закрывая собой, а потом сразу рявкнул: — Викки, какого черта?! Кассандра из-за его плеча увидела домашнего эльфа в зеленом платьице, шляпке и перчатках, которая от неожиданности уронила пакеты на пол, собственно этим падением и вызвав грохот, и теперь тряслась от резкого выкрика, широко распахнув глаза и тихо пролепетав: — Хозяин… Все еще перепуганная девушка схватила Малфоя за руку, опасаясь, что на маленькое существо сейчас опустится лютая кара, возможно с побоями, потому что в голове молнией пронеслись рассказы Гарри об отношениях их друга эльфа Добби и семейства Малфоев. Она никогда не поднимала с Драко тему отношений его семьи и прислуги. Просто не приведи Мерлин, если он способен ударить беззащитного эльфа. Она ни за что не позволит ему ее ударить. Но Драко с силой отвел руку назад, не позволив ей вмешаться. — …Хозяин сам виноват, — дрожащим голосом домовик выдавила полностью предложение, и Кассандра открыла рот. — Хозяину следовало предупреждать, что он будет тут не один. А так он напугал и бедную Викки, и бедную мисс… Мисс?! Хозяин привел домой девушку?! Но хозяин же никогда не водил домой девушку… — Викки, спасибо тебе, блять, большое! — рявкнул снова Драко. — Мало того, что напугала тут всех до полусмерти, так еще и выставила это в таком свете, словно я гей и вожу сюда исключительно мужиков! — Опять хозяин сквернословит! — внезапно подбоченилась та, которую Малфой назвал Викки. — Да вы своим криком так напугали мисс, что ставлю два кната, что она хотела броситься к Викки на защиту! Хозяин, где ваши манеры?! Стыдно должно быть, что так позорите род Малфоев. Штерн, все еще открыв рот, наблюдала за разворачивающейся словесной перепалкой. «Она в нормальной одежде, и у нее, видимо, есть личные деньги. Она свободный эльф», — отстучали мысли в мозгу. Но то, что домовик в принципе мог себе позволить так разговаривать с тем, кого он называл и считал хозяином, при этом добровольно не прижигая себе пальцы, разум пока еще принять не мог. — Ой, не надо тут мне опять затирать про славный род Малфоев, — скривился Драко, подходя к эльфу, поднимая с пола пакеты и ставя их на стол. — Сколько раз просил. «Он сам поднял что-то, что уронил эльф, и так спокойно, словно в этом не было ничего необычного», — стукнуло снова в голове. Та насупилась, явно оставшись при своем мнении. — Банки не разбейте. Но хозяин и правда сказал только, что праздники проведет здесь. Викки бы никогда так не появилась, если бы могла предположить, что он тут не один. И представьте уж для мисс наконец-то Викки. Некрасиво получается и неловко. Малфой почти официально процедил сквозь сжатые зубы: — Кассандра, прошу познакомиться, это Викки, мой личный эльф, которая, как ты уже могла заметить, крайне своевольна, невыносима, постоянно мне хамит и любит появляться в самый неподходящий момент. Девушка наконец-то закрыла рот, присела на корточки, радуясь, что не успела до конца минуту назад расстегнуть рубашку и что та вообще доходила ей почти до середины бедра, и протянула руку эльфийке. — Очень рада с тобой познакомиться. Я — Кассандра, меня не надо звать мисс, просто по имени. — Это бесполезно, — бросил Драко, явно со злобой запихивая пучок салата в холодильник. — Даже для Викки это перебор все еще. Та присела в реверансе, церемонно придерживая по бокам юбку, а потом быстро благодарно сжала в ответ пальцы Штерн и почти благоговейно заявила: — Викки — хороший эльф. Викки очень благодарна за теплоту, но будет вас звать «мисс» или «мисс Кассандра». Мисс хотела заступиться за эльфа, Викки это очень ценит, мало кто так заступается за эльфов, но хозяин никогда не обижает Викки, — и внезапно подмигнула. — Сквернословит только часто слишком. Викки не может не сказать, что очень рада видеть мисс тут — и такую красивую! — Спасибо, — пробормотала девушка. — И спасибо тебе за зелья для сна. — Так они были для мисс?! — Эльфийка аж подпрыгнула и потом сокрушенно добавила: — Если бы Викки только знала, то добавляла бы в зелье корень фиалки, чтобы оно было вкуснее… Драко уперся ладонями в кухонный стол и грозно прошипел: — То есть для меня по умолчанию ты даже не пыталась варить такое зелье? Викки пожала плечами. — Простите, конечно, хозяин, но это на пару часов дольше, да и приглядывать за ним надо. Откуда у честного трудящегося эльфа есть лишнее свободное время? Парень обреченно махнул рукой и язвительно прокомментировал: — Я тебя понял, действительно, что уж там стараться ради меня. А тут время сразу нашлось. Домовик повернулась к Кассандре и, еще раз подмигнув, прошептала: — Викки сварит для мисс следующую партию очень хорошо. Мисс и хозяин сегодня в Лондоне? Викки может приготовить ужин? Викки очень хорошо готовит. — Спасибо, я сама, не беспокойся, — отмахнулась девушка. Эльфийка нахмурилась. — Мисс, это негоже!.. Штерн ей подмигнула, и та сразу пошла на уступки, поняв, почему ее помощь не требуется. — А что мисс будет готовить? Викки с удовольствием закупит хотя бы продуктов. — Мы тоже сами, — улыбнулась Кассандра. Домовик неодобрительно покачала головой, но потом улыбнулась в ответ. — Викки очень рада, что мисс Кассандра здесь. И хозяин явно очень рад — Викки не обманешь, как бы он там ни зыркал, — и повернулась к блондину. — Викки вернется через пару часов, потому что у нее появилось много срочных дел, но потом наведет здесь порядок. — Лучше бы ты просто сразу явилась через пару часов, — недовольно буркнул Малфой. Эльф фыркнула и с громким хлопком растворилась в воздухе, отвесив напоследок еще один реверанс гостье. Штерн удивленно покачала головой. — Драко… — Что? — Что это сейчас было? Как… она так действительно хорошо к тебе относится и без страха? Малфой внезапно зло хмыкнул: — Спасибо, Касс, за сформированное обо мне общественностью мнение. Но, знаешь, если не пиздить домовиков по всякому поводу и без повода, да и вообще не пиздить, а относиться к ним нормально, то вот так и получается. Как преданный друг, который все по недоразумению зовет тебя хозяином, потому что это уже заложено поколениями в крови. — Черт. Прости. — Девушка прикрыла глаза. — Я не хотела, чтобы это так прозвучало. Просто… я слышала про Добби… Нижняя челюсть Малфоя напряглась. — Не напоминай мне о нем. Викки стала моим личным эльфом с рождения, и когда я подрос — мне было тогда семь лет, по-моему, — и понял, что к чему, то ее наказания дома прекратились. Я тупо пришел к отцу с наглой фразой «вассал моего вассала не мой вассал». И он это пиздец оценил, предоставляя мне ее дальше самостоятельно карать за проступки. Первый раз мне даже пришлось ее показательно жестоко выпороть, доказывая, что я готов и буду контролировать своего эльфа. — Драко болезненно дернулся от своих же слов. — Она меня простила, когда, собственно, мы с Добби и латали ее раны на вонючей подвальной кухне эльфов в Мэноре. Мерлин, там было так паршиво, а я смог поменять там все только после того, как вступил в наследство… Да если быть честным, она и не винила бы меня и так. Но после этого наши отношения стали выстраиваться выше уровня «хозяин — раб». В каком-то смысле я уже дал ей какую-то защиту и свободу. Но Добби был вассалом не просто семьи, а лично Люциуса. И его я не мог так защитить, а ведь именно тогда, в тот вечер, мне кажется, он понял, что такое свобода. Или начал понимать. Я терпеть не могу твоего Золотого мальчика, но когда он обманом сунул через моего любимого папочку Добби носок, я, блять, с облегчением выдохнул, потому что я не догадался до этого, а принятая от меня одежда для Добби не сработала бы, потому что он не был моей личной собственностью. Пара вечеров Круцио были бы жалкой платой за его свободу. Но прямо дать ему вещь тупо бы не получилось, а подсунуть ему что-то через отца… я реально не подумал, что это может сработать. И главное, за что я, блять, благодарен твоему Поттеру, что тот действительно освободил нашего эльфа, который хотя бы умер свободным… Решение сделать это с Викки на случай, если со мной что-то случится, стало очевидным. Она не должна была вернуться в собственность моего отца. В тот вечер, когда я насильно всовывал ей перчатку матери в руки, она рыдала, не понимая, почему я отрекаюсь от нее. Я думал, что она убьется о мою тумбочку, пока я не объяснил, что она может остаться со мной и что я хочу, чтобы она осталась со мной, и что я ее не прогоняю, а это все — тупо маскировка на тот случай, если со мной что-то случится. Кассандра потрясенно выдохнула, а Драко грустно ухмыльнулся: — Да нет, еще хуже было, когда она осознала, что к чему, и потом пыталась самоубиться об угол этой же тумбочки от благодарности. Вот это был реально пиздец — и я не преувеличиваю. Зато теперь она восстановилась и оголтело покупает перчатки, оставаясь при этом приличным эльфом, который считает, что она не зарабатывает столько денег, сколько ей платят. И на каждый лишний подсунутый ей галлеон я утром на тумбочке получаю херову тучу кнатов на сдачу. Хотя она выхаживала меня каждый раз после тренировок Реддла, сама валясь с ног от усталости, но следя за мной. Как иронично, у меня двое самых близких друзей — Блейз и Викки, а она все еще упорно зовет меня хозяином… — Драко… — Кассандра подошла к парню. — По ее общению с тобой со стороны видно, что она считает тебя семьей, и ты и есть ее семья, какая разница, как она тебя называет. Прошло не так много времени, дай ей еще чуть-чуть — она привыкнет. Он вздохнул: — Она слишком много делает для меня даже без моих просьб и слишком добра ко мне. Даже сейчас я боюсь представить, куда она усвистала, а ведь она явно что-то задумала… И вечером по возвращению с прогулки Штерн заливисто хохотала, когда обнаружила в коридоре несколько огромных напольных ваз с шикарными белыми розами, а потом еще по несколько таких же в гостиной, кабинете и спальне. На островке, отделяющем гостиную от кухни, выстроилась огромная арка из белых орхидей, да и на каждой ровной поверхности в принципе стояло по вазочке с цветами. Ароматических свечей в гостиной и кухне девушка сходу насчитала штук десять. Постель и пол в спальне были усыпаны каким-то совершенно безумным количеством лепестков красных роз, а количество свечей вокруг больше подходило для какого-нибудь ритуала. — Пиздец, — коротко прокомментировал ситуацию Драко, заглянув в спальню. — Вот что бывает, когда твой личный эльф выходит из-под контроля. А самое ужасное, что нам придется их все поджечь, иначе она расстроится, увидев нетронутые фитили. Кассандра фыркнула: — Ничего себе нас сегодня романтическая обстановка ждет. — Однозначно это будет самый варварски великолепный секс в моей жизни, — пробормотал Малфой, с сомнением смотря на лепестки роз, под которыми даже не было видно покрывала. — А потом мне придется тебя убить, потому что количество свечей тут явно больше подходит для жертвоприношения… *** — Мерлин, Драко, да ты можешь просто попробовать и не выпендриваться? Это очень вкусно! — Вот еще, — фыркнул парень. — Я не собираюсь есть какие-то странные магловские блюда, купленные, собственно, в туристическом магловском месте, да еще и с непонятным названием. Они шли по Карлову мосту в сторону большого парка около Пражского Града. Кассандра откусила кусочек теста, присыпанного сахаром и грецким орехом. — Это трдельник, — терпеливо повторила она. — Ты так активно жуешь, что, по-моему, половину гласных пропустила в этом слове, иначе я и не знаю, как объяснить этот странный набор звуков. — Малфой насмешливо поднял бровь, дразня ее. — Тем более ты вся обсыпалась этой сахарной пудрой. Мое пальто этого не переживет. Штерн вздохнула. Действительно, Драко Малфой в дорогом черном классическом пальто с поднятым воротником, начищенными туфлями, в брюках, о складки которых можно было порезаться, и со своими светящимися на заходящем зимнем солнце белыми волосами совсем не представлялся идущим с куском выпечки со смешным названием. Кассандра насупилась, издалека заметив, как стайка идущих навстречу девушек кинула восторженные взгляды на ее спутника, подталкивая друг друга локтями и открыто перешептываясь. Да даже она сама в своей симпатичной бежевой парке смотрелась с ним как-то совершенно неуместно, что уж там было говорить про несчастный трдельник. Малфой внезапно сменил гнев на милость и накинул ей на плечо руку. — Ладно, давай сюда попробовать, только отломи сама, я не собираюсь брать это в руки. Штерн оторвала кусочек вкусно пахнущего теста, чуть отряхнув присыпку, и протянула ему. — Я же сказал, что не собираюсь брать это в руки, — насмешливо повторил парень, приостанавливаясь и с вызовом смотря ей в глаза. Ну конечно. — Ты как кукушонок, — улыбнулась Кассандра, протягивая выпечку выше, которую Драко весьма охотно принял из ее рук, легко мазнув языком по пальцам так, что она подавила желание сухо сглотнуть, непроизвольно отмечая, что девушки, идущие им навстречу, теперь завистливо на нее покосились. — Вкусно? Драко слизнул с губ остатки сахарной крошки и вздохнул: — Вкусно… Касс, ты и сама, скорее всего, поняла, что в мою родословную затесались вейлы и не один раз — последний, например, в лице моей прапрабабушки. Хоть они и всегда передавали свою наследственность исключительно по женской линии, все очень сильно все равно перемешалось. Во мне текут отголоски крови вейл, я в принципе буду всегда привлекать внимание — просто потому что. Пожалуйста, не реагируй на это. За этим ты не замечаешь, сколько мимо нас проходит парней, которые смотрят на тебя, и мне это тоже не особо нравится. Потому что ты моя… А вот это недоразумение из теста действительно внезапно вкусное. Отломи мне еще немного, пока мы не дошли до следующей палатки. Штерн тихо засмеялась, прижимаясь к нему плечом и отрывая еще кусочек лакомства. — А в Женеве тебе, кстати, придется попробовать сырное фондю. Малфой обреченно закатил глаза, но потом прищурился. — Раз это что-то сырное, то к нему явно подходит красное сухое вино, значит, я согласен. *** Драко небрежно отряхнул пальто от сахарных крошек, выбросил салфетку в мусорку и прикурил. — Что ты хотела бы делать после окончания Хогвартса? — внезапно равнодушно бросил он. Кассандра была не готова к такому вопросу и нахмурилась. — Драко, мы же даже еще не определились с летом… — При чем тут лето? — Он откинулся на спинку лавочки, смотря куда-то перед собой. — Чем ты в принципе хотела бы заниматься после школы? Штерн помолчала некоторое время. Он вслух задавал слишком неудобные вопросы, которые она только-только робко начинала задавать себе. С начала их отношений прошло еще слишком мало времени, чтобы можно было что-то планировать и на что-то надеяться. Но сейчас она знала Малфоя уже достаточно неплохо, чтобы понимать, что за этим своим безразличием он явно ждал открытого разговора. И она осторожно ступила на тонкий лед. — Понимаешь… вообще я, скорее всего, вернусь в Германию… Так получилось, что там теперь моя винодельня. Отцу уже не хватает сил и цепкости управлять ей, а продавать я ее не хочу и не буду. Это наследие и доход моей семьи. Да и в принципе я не хочу ее продавать. Николь еще нужно время доучиться в Хогвартсе, ну и в целом это все не для нее. Я бы хотела, чтобы она потом, скажем так, выпорхнула из гнезда и занималась тем, что ей нравится. Я не могу взвалить на нее как на младшую сестру обязанности семьи. Это все — моя ответственность. — Гриффиндор, — Драко глубоко затянулся сигаретой, — я не услышал ответа на свой вопрос, чем бы ты хотела заниматься после школы. При всем моем понимании к ситуации и уважении к тебе, ты слишком сильная ведьма, чтобы зарывать свои таланты на винодельне. И ты это знаешь. Никогда не поверю, что ты не хотела бы заниматься чем-то еще. Лед стал еще тоньше, и Кассандра вздохнула. — Аврорат. Там куча направлений. И по изучению заклинаний, и по созданию новых, и защита от темных искусств. И целый отдел по опасным зельям. И работа с опасными животными. Там есть все, что мне интересно и где я пригодилась бы. — Главное управление находится в Лондоне, — заметил Малфой, продолжая расслабленно сидеть на скамейке, но непроизвольно сжал челюсти, все ближе подбираясь к основной цели разговора. Он не собирался отпускать ее в Германию, позволив этим отношениям закончиться вместе с окончанием последнего учебного года, и не хотел пробовать то дурацкое, что называлось «отношениями на расстоянии», которые скорее всего тоже ни к чему хорошему бы не привели. Поэтому он планировал хотя бы пока просто вложить ей в голову мысль о каких-то поисках решений для них дальше. Кассандра нахмурилась. — Я думала об этом, но… мне придется искать больше рабочего персонала на винодельню и управляющего, чтобы поддерживать там жизнь, да и за отцом нужен присмотр, он сильно сдал за последние два года… Это все очень непросто… В голове Малфоя все было предельно просто. «Оставайся со мной в Англии. Я найду тебе и постоянного управляющего, и сколько тебе нужно работников на твою винодельню. Тебе вообще не придется ни кната больше вкладывать в это дело, просто предоставь это мне вместе со всеми расходами. Главное — не уезжай. Пожалуйста, не уезжай после Хогвартса». — Теоретически… — продолжила девушка свою мысль, — при каком-то раскладе, если получится, я рассматривала возможность все-таки подать резюме в Аврорат и, если меня примут, переехать в Лондон и снять небольшую квартиру, но это об этом еще рано говорить, до выпуска еще полгода, нужно все тщательно обдумать и подбить финансы. — Тебе не нужно ничего снимать, — сорвалось у Драко с языка, слава Мерлину, хоть уверенно и спокойно сорвалось. — Ты можешь жить в моей квартире в Лондоне сколько захочешь. «Идиот. Куда ты несешься? Ты же ее сейчас просто спугнешь своим предложением». И Штерн действительно нахмурилась. — Драко… — Что? — Он расслабленно пожал плечами и точным щелчком отправил окурок в мусорку. — Просто подумай над этим, вот и все. Ладно, пойдем, уже скоро восемь, а у нас еще бронь в твоей какой-то дурацкой магловской забегаловке с какими-то дурацкими поездами… *** После прогулок в Праге, фондю в Женеве, после совместных ужинов в небольшой квартире в Лондоне, которые всегда сопровождались смехом и вином, после кофе в кафешках, пока замерзшие ладони отогревались о чашки или руки друг друга, туго завязанный вокруг белого воротника гриффиндорский галстук и новое расписание предметов казались очень странными и чужеродными. Штерн была искренне рада вернуться в Хогвартс, увидеть друзей и даже получить снятые десять баллов от декана Слизерина за то, что она слишком вертелась на уроке, пытаясь дослушать рассказ Гарри о том, как они в Норе изводили садовых гномов, которые, видимо, впали в какую-то спячку от пары дней холодов, а потом решили массово активизироваться. И хозяйственная Молли властно припрягла всех обитателей Норы к их поимке, включая трех бравых авроров, приставленных Грюмом. Но эти каникулы словно толкнули Кассандру на что-то важное дальше — на то, что могло ее ждать после окончания школы. Эти насмешливые разговоры на Карловом мосту, этот дурацкий трдельник, теплые серые глаза, бокалы с красным вином около камина, его смех, когда она отвлеклась опять же из-за него и после ругалась из-за пережаренных креветок к пасте. Приподнятые темные брови, сигареты и открытые разговоры. Это все было еще почти вчера, когда она расстроенно прощалась с Драко, пропуская напоследок сквозь пальцы его мягкие волосы, а он насмешливо и многообещающе шептал: — Гриффиндор, ну что ты, увидимся завтра в Хогвартсе. И на утро после завтрака он уже ждал ее в коридоре вместе с Блейзом, и она чуть с удивлением смотрела, отвыкшая видеть его в слизеринской форме. Тогда Кассандре пришла в голову странная мысль, что, если бы у надежды был цвет, он был бы зеленым. «Ты можешь жить в моей квартире в Лондоне сколько захочешь», — как какое-то обещание продолжения вот этих вечеров вместе, когда после чувственного и размеренного или наоборот быстрого и грубого секса они спали вместе, обнимая друг друга, а утром — кофе, который он варил ей каждый раз сам, и завтрак. И после — все что угодно. По крайней мере, Драко так обещал, прижимаясь носом к ямке за ее ухом. И строго выполнял ее желания, иногда закатывая глаза или вскидывая насмешливо брови, ругаясь и тяжело вздыхая. Но все равно покорно лез с ней в кабинку колеса обозрения или терпеливо стоял в очереди за билетами в музей истории магии, потому что она не была раньше в Лондоне и очень хотела успеть все посмотреть. Кассандре не хватало его рядом, когда она засыпала в первую ночь в Хогвартсе, и она хотела верить, что и ему ее — тоже. Надеялась, что и дальше каждое утро она будет видеть его в Большом зале и, если робко заглянуть на несколько месяцев вперед… что она не вернется в Германию после окончания школы, что он не отпустит. И надежда в груди все больше сияла зеленым слизеринским цветом.