Другие приключения (рабочее название)

Кочевникам приходилось несладко. Из-за града стрел, который Эльвинг обрушил на них, они запаниковали. Казалось, что в них стреляет целый отряд профессиональных лучников. И каждая стрела находила свою цель: уже в первую минуту боя эльф выбил из седел не меньше двадцати врагов. Леонор внутренне посетовал на невероятную меткость Эльвинга: такими темпами кочевников вовсе не останется, и ему не на ком будет выместить плохое настроение. И тут же, будто подслушав мысли мага, слева на него кинулся узкоглазый воин на приземистой лошади. Слева? Ну, это он зря. Для многих противников мага становилось неприятной неожиданностью то, что он был левшой. Леонор спокойно подождал, пока кочевник подскачет поближе. Ближе…еще…отлично! Маг резко дернул повод коня, развернулся влево и с математической точностью рубанул врага по шее. Сталь сабли тут же окрасилась алым, кочевник захрипел, из перерезанного горла хлынула кровь. Лошадь, почуяв, что на холку ей капает еще теплая кровь, коротко заржала от страха и понеслась куда-то в сторону от битвы. Уже мертвый кочевник, как тряпичная кукла, болтался у нее на спине. Леонор слегка усмехнулся. Вот чего ему не хватало! Еще двое накинулись на него. Он резко выслал Снежка вперед и, как только поравнялся с нападающими, поднырнул под руку одного, точным движением вспорол ему живот и повернулся ко второму. Время, как всегда бывало в боях, замедлилось. Мозг превратился в холодную машину, с математической точностью оценивающей действительность. Отразить удар сверху, выхватить из ножен длинный кинжал, всадить его кочевнику в сердце, быстро вынуть. Тело с глухим стуком падает на землю. Краем глаза отметить движение сзади. Обернуться. Еще один, с ятаганом, уже замахнулся. Но сбоку подбирается другой… Сосредоточиться, резко поднять температуру в определенной точке пространства. Лицо первого вспыхивает. Да, вся органика горит. Об этом говорили на уроках химии. Даже отсюда чувствуется тошнотворный запах горелого мяса; даже отсюда, сквозь шум битвы, слышен вой кочевника, ослепленного адской болью. Да, это больно – гореть. Жестоко? Нет. Просто магу надо поддерживать форму. Так, теперь второй. Математика. Он будет рядом через три, два, один… Сейчас! Одним точным движением отрубить руку, сжимающую меч, и повернуться к новому противнику… Внезапно Леонор похолодел: в Энинга, засев в засаде, целился лучник! Черт! Если этого рыцаря убьют, магу не поздоровится. Резко развернуть Снежка в сторону лучника, на ходу всадив кинжал в живот попавшемуся под руку кочевнику. К Синдару кинжал, потом найдет. Вот он, лучник, сидит на земле – саблей не дотянуться. И уже готов спустить тетиву! Снежок – семисоткилограммовая машина для убийства – во весь опор скачет прямо на него. Тот замечает опасность слишком поздно. Лицо кочевника белеет, он пытается отскочить в сторону. Не успевает. Дикий вопль ужаса, смешанного с болью, разрезает воздух. Слышен треск черепа, хруст ломающихся костей, рвущихся мышц, хлюпанье крови под копытами… Надо потом помыть копыта Снежку, конь Леонора не может ходить грязным. Бесформенная масса, которая секунду назад была человеком, остается позади. Маг оглянулся в поисках новой цели. Все эмоции ушли: маг не чувствовал ни радости по поводу убийств врагов, ни – тем более! – горечи и вины за их смерть. Они сами напросились. Плевать на то, что где-то там, далеко, у кочевников остались семьи, друзья и тому подобная сентиментальная чушь. Да, после своих первых боев во время Двухлетней войны Леонор еще слегка терзался подобными размышлениями, но потом осознал простую истину: для врагов он был никем. Они не думали о том, что он хочет жить, что кто-то каждый день молится, чтобы он вернулся. На войне закон прост: не убьешь ты – убьют тебя. А Леонор не хотел, чтобы его убивали. Ему было ради чего жить. Так что магу не было жалко врагов. Из всех чувств сейчас остался только азарт, греющий кровь, заставляющий сердце биться чаще, дающий силы снова и снова поднимать саблю. О, да, только ради этого и стоило отправляться в это отвратительное путешествие – ради того, чтобы снова почувствовать себя живым! Леонор с холодной усмешкой на губах повернулся к следующему противнику… Дана сражалась страстно, яростно, с воинственной улыбкой на губах. Она ни в коем случае не наслаждалась убийствами, о нет! Просто она не могла жить без ярких эмоций, таких, что бьют прямо по оголенным нервам, от которых сердце бьется в два раза быстрее. Эмоций, которые нужно было выплескивать из себя, чтобы они не разорвали на части. А битва давала девушке такую возможность. Где можно с такой кристальной ясностью почувствовать прелесть жизни, как не на пороге смерти? К тому же, этот бой был абсолютно честным: у врагов было ровно столько же шансов уцелеть, как и у нее. Так что нет смысла испытывать вину за их смерти; Дана и друзья помогали меньшим силам китежан одолеть более сильных кочевников. Те сами на них напали, и вины Даны в этом не было. К тому же, Дана старалась не думать о чем-то плохом: такова была ее жизненная позиция; да, в мире есть зло, но зачем же думать о нем? Нужно жить сегодняшним днем и сечашним моментом! Так почему бы не отбросить лишние сомнения и не сосредоточиться на битве? Дана огляделась. На нее, с кривой саблей наперевес, скакал рослый кочевник. Сиррка лишь крепче сжала рукоятки мечей. Воин поднял саблю, чтобы снести девушке голову…Но не успел: левый меч отклонил удар, а правый вонзился в бок кочевнику. Тот захрипел – меч задел легкое – и неловко, будто мешок с картошкой, свалился на землю. Но этого Дана уже не видела: ее окружило четверо врагов. Зря это они. На глазах кочевников изогнутые мечи сиррки будто ожили, движения их были так быстры, что иногда взгляд не успевал за ними. Вот Дана уклоняется от удара сверху и разрубает ногу кочевника. Легким движением пятки разворачивает Асфалота боком к другому врагу, наносит удар сверху вниз – кочевник валится на землю с перерубленным плечом. Но тут же на его место встает следующий, перевешивается через шею коня и пытается насадить голову сиррки на копье. Она перерубает древко и всаживает острие меча прямо в глаз врага. Быстро вынимает; кончик меча испачкался в чем-то сером. Ничего, скоро его закроет свежая кровь. Кочевник визжит от боли, его лошадь шарахается в сторону, Дана уклоняется от очередного удара. Перерубает вражескую шею. Потому что нечего нападать на девушку! Удары сыплются со всех сторон, Дана ужом вертится в седле. Положение ухудшается: ее взяли в кольцо, она буквально чувствует, как в спину ей нацеливается копье… И тут Асфалот, ее умный, лучший на свете Асфалот, поднимается на дыбы, ударами копыт выкидывая двух врагов из седел. Кажется, у обоих проломлены черепа. Спасибо, мальчик! Дана сгибает позвоночник чуть ли не пополам – недостижимый трюк для обычного человека – и синхронным взмахом мечей отрубает врагу обе руки. Когда его тело найдут, это будет жуткое зрелище. Кольцо разрублено, враги на расстоянии удара меча мертвы. Дана быстро огляделась: вроде бы, все идет гладко. Стоп, что?! Что Далила делает в бою, ей же сказали сидеть в укрытии! Да, она, кажется, отлично фехтует, но совершенно не смотрит по сторонам! А сзади подбирается ухмыляющийся кочевник… Недолго думая, Дана сильным ударом пятками выслала коня вперед. Нельзя позволить подруге погибнуть! Сиррка бросила быстрый взгляд в сторону. И похолодела. В Леонора, занятого поединком с настоящим великаном, целился лучник! Дана заметалась, не зная, что делать. Кого спасать – Леонора или Далилу?! Они оба ее друзья! Времени нет, лучник натягивает тетиву, ятаган поднимается над головой девушки! И тут… Руку с ятаганом пронзил метательный нож. Энинг! Кто еще метает ножи с такой ловкостью? А стрела уже готова сорваться с тетивы… До лучника слишком далеко, Дана не успеет доскакать до него!.. Эмоций не было, и это пришлось очень кстати. Если бы они возобладали над холодным расчетливым разумом, Леонор точно умчался бы как можно дальше от этого гиганта: кочевник был на две головы выше мага. Но паника не могла пробиться сквозь ледяной щит, который Леонор мысленно возвел вокруг мозга, поэтому он постарался как можно быстрее развернуть Снежка так, чтобы оказаться к кочевнику левым боком – так врагу придется тянуться к магу через шею коня. Отлично, получилось! Черт, что?! На поле битвы есть еще один левша?! Чертову мать ему в глотку! Это плохо. На Леонора сверху обрушился мощнейший удар, способный разрубить мага до половины. Так. Отклонить удар. Рука явно отбита, но на боль нет времени. Еще удар – теперь снизу вверх. Уклониться. Ятаган чиркает по краю высоких сапог. Рука кочевника, не встретившая сопротивления плоти на своем пути, по инерции поднимается вверх. У мага есть секунда, пока она не опустится. Секунда. Всего секунда. Целая секунда. Перехватить саблю и со всей силы ударить рукоятью в определенное место на ноге. Есть еще секунда – пока кочевник обездвижен резкой болью. Да, Леонор ниже его, но в этом его спасение. Сабля с трудом входит в бок врага: мышцы его твердые, как камень. Впрочем, его это не спасает. На костюме Леонора расцветает алое пятно чужой крови. Кочевник роняет ятаган на землю, но он еще жив. Не давая ему опомниться, Леонор точным ударом сносит ему голову. Отвратительное зрелище. Но в то же время оно приносит глубокое удовлетворение. Враг мертв, Леонор жив. И ни одной царапины. Внезапно что-то быстро чиркает по голове и по затылку и шее стекает теплая струйка. Резко обернувшись, Леонор не поверил своим глазам: на земле, хрипя и пуская ртом кровавые пузыри, лежал лучник. Из груди его торчал, едва заметно вибрируя, изогнутый меч. Очень знакомый меч. Дана?! Быть того не может! Маг быстро обернулся в ту сторону, откуда прилетел меч. Сиррка вертелась на своем коне, отбивая одним клинком удары кочевников. Она спасла его?! Зачем?! Неважно, об этом можно подумать позже. Дана расправилась с последним врагом и обернулась к Леонору. Их взгляды встретились. Маг слегка наклонил голову в знак благодарности; девушка широко улыбнулась ему и ответила кивком – всегда пожалуйста! И тут же на нее буквально налетел кочевник на мощной гнедой лошади; Дану спасли только рефлексы опытного воина: она резко отклонилась назад, и меч кочевника просвистел в каком-то сантиметре от ее глаза. Вот теперь положение становилось, мягко говоря, не очень.Из-за того, что в руке у нее остался лишь правый меч, она не могла быстро дотянуться до шеи или бока напавшего слева кочевника. Пока она лишь парировала удары и старалась не попасть под ятаган, но долго так продолжаться не могло. Можно, конечно, дать команду Асфалоту, и ее умный конь отскочит назад, но…Это будет бегство! Да, лишь на мгновение, но бегство! Ну, нет, пусть она рискует жизнью, но ничто не заставит ее хоть на секунду отступить! Эти мысли подбодрили Дану, она даже попыталась перейти в наступление, как вдруг на ее меч обрушился невероятной силы удар: кочевник явно не был слабейшим среди своих соплеменников. Рука тут же противно заныла и рефлекторно опустилась вниз. Дана не успевала ее поднять, а кочевник уже замахнулся!.. Внезапно в гнедую лошадь воина врезалось что-то аспидно-черное размером с медведя. Конь?.. Снежок?! Да, это был он; Снежок буквально протаранил низкую лошадку кочевника: на всем скаку врезался в нее мощной грудью, вытянулся и укусил ее прямо за шею! Лошадь взбрыкнула, кочевник пошатнулся, коротко взвизгнула сабля… Безголовое тело упало под ноги Асфалота. Все это произошло с такой молниеносной быстротой, что Дана не успела ничего осознать. Вот над ней заносит меч кочевник, а через пару мгновений он лежит мертвым на земле, а на его месте – мрачный Леонор на своем огромном жеребце. -С-спасибо… - с трудом произнесла Дана: дыхание у нее сбилось после такой резкой остановки привычного ритма битвы. -Я всегда возвращаю долги,- пафосно отозвался маг. Дана огляделась. Леонору удалось снять магическую защиту кочевников, и теперь на помощь росичам пришел новый отряд. Оставшиеся в живых степняки со всех ног удирали в степь. Битва была окончена. -Пойду кинжал поищу…- пробормотал маг, сразу потеряв к сиррке всякий интерес. – Снежок, стой тут. Он легко слез с коня и отправился на поиски своего оружия. Дана вздохнула – слишком быстро все закончилось! – толкнула пятками Асфалота и поехала в сторону друзей. К счастью, все они уцелели в этой схватке. Буефар как раз представил своих спутников Ладигору – командиру отряда росичей, – и только собирался завязать разговор, как неподалеку раздался какой-то шум, конское ржание и чей-то крайне раздраженный голос. Не узнать его было невозможно: -А ну, отошёл от него живо!!! Да как ты вообще посмел?! Что?! Укусил?! И поделом! Ты наверняка сам лез ему в рот своими грязными лапами! И молись, чтобы он ничем не заразился от тебя! Если мой конь заболеет, я тебя из-под земли достану и в нее же закопаю! По частям! ​ ​ -Что тут у вас происходит? – путешественники и Ладигор подошли к разгневанному магу. Тот нависал над росским воином, который не знал, куда деть руки с готовым арканом. -Что происходит? Да этот… Попытался поймать моего Снежка! И ещё врёт, что он его укусил! - то, что на руке росича явно проступали следы лошадиных зубов, мага не волновало. Он повернулся к Снежку. Конь представлял жуткое зрелище: густая грива разметалась, глаза горели адским пламенем, тяжелое дыхание вырывалось из мощной груди. Было ясно, что этот конь убьет и покалечит всех, кто посмеет к нему приблизиться. И тут Леонор сделал то, чего от него никто не ожидал. Маг тихонько свистнул – Снежок навострил уши, тряхнул головой и подошел к хозяину – и ласково заговорил с еще не успокоившимся конем. -Ох, ты мой маленький бедный мальчик…Этот тупой солдафон тебя напугал, да? Да? Бедненький ты мой… Он тебя хотел арканом изловить, а ты не дался, да? Умница моя… Но ты помнишь, что я тебе говорил? Ты можешь есть людей только по моей команде. Помнишь? Ах ты, замечательный конь… Ну все, все, успокойся, я тебя в обиду не дам… Вот и умница, хороший Снежок. Держи морковку. Самое странное в этом монологе было не то, что конь успокоился, принял морковку из руки хозяина и в знак благодарности слегка укусил его за плечо. Всех, в том числе и Дану, поразил тон Леонора, когда он разговаривал со своим конем; такого ласкового голоса от мага никто никогда не слышал, да что там – даже предположить нельзя было, что мрачный высокомерный Леонор вообще способен на доброту и жалость к кому-то. И Дана готова была поклясться, что во время этих слов на губах мага промелькнула слабая улыбка, а хмурая складка между бровей слегка разгладилась. Постойте, что он там говорил по поводу поедания людей?.. Все же гневная вспышка мага (вполне обоснованная, по мнению преклоняющейся перед лошадьми Даны) поставила всех в очень неудобное положение; Снежок знатно укусил росича, а портить с ними отношения никому из отряда не хотелось. Леонор уже и сам понял, что наговорил чего-то не того, но все же встал перед своим конем, будто защищая его от всего мира, с видом: «Извиняться не собираюсь, мне все равно, что будет дальше, мой конь дороже всех вас, вместе взятых!». -Кхм…- Неловко произнес Буефар. – Я прошу прощения… -Подождите.- Перебил его Ладигор и удивленно обратился к Леонору: -Ваш конь…Какой он породы? Мне кажется, или это галльский фриз? -Именно он,- горделиво подтвердил маг. – Между прочим, по мнению многих, они почти во всем превосходят даже кайеналей. Он бросил надменный взгляд на Дану; та лишь сжала кулаки. Интересно, кто эти «многие»? И как это Снежок может быть хоть в чем-то лучше ее Асфалота? Да, галльских фризов, как это ясно из названия, выращивают лишь в Галлии, а в других странах можно купить – и то за огромные деньги – лишь помесь. И да, фризы считаются одной из красивейших пород в мире; к тому же, они необычайно высокие, выносливые и быстрые. А если учесть, что их называют «лошадьми одного хозяина», то есть конь всю жизнь будет верен одному всаднику, такое чудо хочет себе почти каждый конник. Единственный минус этой породы – необузданный и горячий нрав. Дана слышала, что при неправильном воспитании такие лошади могут действительно стать невероятно опасными для всех окружающих; так что не было ничего удивительного в том, что Снежок, по словам Леонора, в детстве откусил кому-то два пальца. А то, что маг специально натаскивал его на людей, Дану совсем не изумляло: чего еще можно ожидать от такого человека, как Леонор? -Как же вы его достали? Насколько я знаю, галльские коневоды не разрешают вывозить своих лошадей за пределы страны. -У меня там есть...полезные связи. – Уклонился от ответа Леонор. Не говорить же, что Снежка он вывез незаконно? Ладигор внимательно посмотрел на него; маг ответил ему совершенно непроницаемым взглядом. Наконец, тысяцкий слегка склонил голову в знак уважения к коню…или его хозяину. Скорее всего, первое. -Вы можете поручиться, что ваш конь больше никому не причинит вреда? -Если никто не даст ему повода. -Хорошо. Митрогор (так, видимо, звали пострадавшего росича), в следующий раз будь осторожнее. Если увидишь такого взбешенного коня, лучше не подходи. С этими словами Ладигор повернулся к шагавшему к ним богатырю, которого путешественники запомнили с битвы… *** Гребцы дружными ударами весел гнали ладью вверх по течению реки. После весьма…бурной реакции Ильи Муромца на неосторожные слова Энинга по поводу его имени прошло, казалось, совсем немного времени, а ладьи уже успели отойти на порядочное расстояние от места битвы. Леонор стоял, облокотившись на борт, и задумчиво рассматривал воду, расступающуюся перед резным носом корабля. В самой речной воде ничего интересного не было, интересным было место, в которое эта река должна была привести путешественников. Китеж. Леонор был в нем всего несколько раз: два раза по работе и один – по приглашению своего университетского знакомого. Маг понятия не имел, зачем Ростислав пригласил его на свою свадьбу; они никогда не были особенно близки. Но Леонор навсегда запомнил китежские застолья и был не уверен, что когда-нибудь захочет это повторить: он всегда старался избегать больших толп людей, а уж когда увидел список гостей из ста пунктов, чуть в обморок не упал. В итоге маг вытерпел только два дня из запланированных семи и тихо улизнул. Впрочем, его ухода никто из разгулявшихся гостей не заметил. И вот теперь он возвращается в этот чересчур гостеприимный город. Надо ещё опасаться главы княжеской службы безопасности – патриарха Серафима; помнится, несколько лет назад он сильно прищемил хвост господину Нарнаху, да так, что пришлось срочно и надолго сворачивать почти всю деятельность компании в Китеже. А Леонору, разумеется, «повезло» (как это с ним обычно и бывало), именно в это время оказаться в столице княжества. Кажется, на него даже обратила внимание стража… Впрочем, маг быстро ускользнул, чуть-чуть перенаправив их внимание на некоторых своих «доброжелателей»; конечно, не очень правильный поступок с точки зрения морали, но Леонор не такой дурак, чтобы благородно принимать весь удар на себя. В компании служили люди намного более скользкие и бесчестные, чем он, которые убрали бы его при первой возможности. Он просто опередил их, что в этом дурного? В любом случае, даже считая ту историю со свадьбой, у Леонора не было каких-либо приятных воспоминаний о Китеже, так что возвращаться туда совсем не хотелось. Впрочем, разве кто-то его спрашивал? Так, надо напомнить себе не слишком высовываться перед патриархом; вполне вероятно, что его портрет все же фигурировал в том деле сколько-там-летней-давности. Всегда нужно соблюдать осторожность. Кстати о ней… До Леонора откуда-то сверху донёсся знакомый голос. Маг поднял голову, закрывшись рукой от солнца. Ну, разумеется. Дана, кто же ещё. И кто ее пустил на самую верхушку мачты, в воронье гнездо? А, ясно, она успела подружиться с юнгой. О, вот она перегнулась через край. Вот нащупала ногой ступеньку веревочной лестницы… И тут же сильный порыв ветра, будто в насмешку над сирркой, унес тонкую реечку - единственную ее опору. Дана покачнулась и повисла на руках на высоте десяти метров от твердой деревянной палубой. Даже прищурившись от бьющего в глаза солнца, Леонор мог увидеть, как напряглись руки Даны, как она задергалась в тщетной попытке найти опору. Через край вороньего гнезда перегнулся молоденький рыжеватый юнга с побелевшим лицом и протянул сиррке руку. Если она за него схватится, - подумал Леонор, - они вместе вниз улетят. Юнга-то щуплый какой-то…Интересно, упадет Дана или нет? Было бы интересно посмотреть, что от нее останется после падения с такой высоты. Нет. В этом удовольствии магу тоже было отказано. Ветер качнул лестницу в другую сторону, Дана нащупала под собой рейку и, облегченно переведя дух, встала на нее обеими ногами. Уже через секунду она, широко улыбаясь, что-то рассказывала юнге; видимо, утверждала, что это – лучшее, что могло с ней произойти на корабле. Пфех. По мнению Леонора, лучшее, что может произойти на корабле – это если вообще ничего не произойдет. К чему этот ненужный риск? И все же, какие разные у людей могут быть жизненные ценности: благоразумные люди понимают, что жизнь у них одна и оберегают ее. А некоторые…личности ни в грош ее не ставят. А потом удивляются, почему над ними читают молитвы и говорят что-то вроде: «Он ушел из жизни так рано…». Леонор уже собирался погрузиться в привычные размышления о жизни и смерти, как вдруг его уединение (насколько человек вообще может уединиться на корабле, полном людей) было прервано двумя росскими воинами. -... и главное, они терпеть друг друга не могут, а родители их со свадьбой торопят. -Да-а, это плохо, когда вот так заставляют...Не повезло Яру. -Может, стерпится-слюбится? -Ну, не думаю. Хорошо, что развестись всегда можно... -Не по-божески это... -А жить и детей растить без любви - это что же, по-божески? -Пусть уж Яр сам решает. Но, по-моему, раз женился, так и живи, что ж поделать. -Но... Росичи прошли мимо, но их разговор подкинул Леонору новую пищу для размышлений. Действительно, разводы Церковью не запрещались, но относились к ним неодобрительно. И если мужчина ещё мог найти новую жену, то для женщины статус "в разводе" служил своеобразным клеймом; камнями за это, разумеется, не забивали, но смотрели на нее как на зачумленную: не смогла семью сохранить, значит, с ней точно что-то не так. А выйти второй раз замуж для нее было сродни чуду. Что это за Яр такой, которого родители заставляют жениться? Своей воли что ли у него нет? Заставляют жениться... Где-то Леонор уже это слышал, причем недавно... Нет, не жениться, а выйти замуж... Точно! Дана сбежала из дома, потому что ей отец навязывал мужа. Она ещё говорила, что развод у них запрещен. Тогда понятно, если переубедить отца не удается, почему бы и не сбежать... Хотя лучше бы дома сидела и крестиком вышивала, чем рядом с магом мелькать. Стоп. С каких это пор у сирров запрещен развод? Насколько Леонор помнил, с этим у них особых проблем, в отличие от Китежского княжества, не возникало; единственное условие было то, что желание развестись должны были выразить оба супруга. Развод запрещен только у... Только... У царских особ! Леонор похолодел, перед глазами все поплыло и маг судорожно вцепился в борт корабля. У царских особ... Значит, Дана... О, черт-черт-черт!!! Если это правда, то Леонор всю дорогу насмехался и язвил над принцессой! По спине мага змеёй проползла струйка холодного пота. Он вспомнил, как называл прическу Даны вороньим гнездом; как язвил, что разума у нее не больше, чем у тумбочки; как нелестно отзывался о ее коне; как... Черт! И что теперь делать?! А если она отдаст приказ четвертовать его?! Ох, ну за что?.. Так, спокойно. Маг постарался выровнять сбившееся дыхание. Спокойно... Пока с ним ничего страшного не произошло, верно? Дана - человек отходчивый, незлобивый... Может, все и обойдется? Нужно просто ненадолго придержать язык, а дальше...посмотрим. И, кстати, нельзя забывать про то, что это - всего лишь догадка Леонора, основанная на одной фразе Даны; а с учётом того, что язык у нее не страдает наличием костей, это может быть обычной оговоркой. Не стоит заранее паниковать. Надо лишь аккуратно вызнать у нее, правда ли это. Как узнать - это уже другой вопрос, об этом можно будет подумать позже; сейчас для мага главное не подавать виду, что он что-то заподозрил; и не дергаться в присутствии Даны от осознания того, что он находится рядом с королевской особой. -О чем задумался? Леонор всё-таки дернулся. Дана появилась, откуда он не ждал: сверху. Уцепившись за какую-то верёвку рукой, ногами и хвостом, сиррка висела, слегка раскачиваясь, в полуметре от мага. У него возникло сильное желание толкнуть ее, чтобы она закачалась из стороны в сторону, как маятник; усилием воли маг сдержал этот порыв, отпустил борт корабля и натянул на лицо непроницаемую маску. - О смысле жизни и бренности всего сущего. Такой ответ устроит? -И зачем, по-твоему, мы живём?- заинтересованно спросила сиррка. - Каждый сам решает. -А ты? У тебя какой смысл жизни? Маг задумался. Дана терпеливо, что было ей совсем не свойственно, ждала ответа. Ей было очень интересно, что скажет этот непонятный человек. -У меня... Наверное, у меня их несколько. Мне так кажется. -А разве так бывает? Леонор слегка дёрнул правым плечом. Насколько Дана успела его узнать, этот жест означал: "на глупые вопросы я не отвечаю". -Ясно. Значит, бывает. И что же это за смыслы? -Работа, Снежок, я сам. - У Леонора было ещё два пункта в этом списке, но их он озвучивать не хотел. -Что значит "ты сам"? Смысл жизни - в самой жизни? Как-то слишком расплывчато звучит. -Не в жизни. Скорее, в избегании смерти. Я пока нужен себе живым. Мозг Даны зацепился за это слово. Пока? Пока нужен живым? А что будет, когда станет не нужен? Но такой вопрос сиррка все же решила не задавать: она не была уверена, что хочет услышать на него ответ. -А ты? Боюсь предположить, для чего ты живёшь. Мне кажется, ты существуешь только для того, чтобы влезать в чужое личное пространство и портить мне жизнь. - Не удержался Леонор. Дана беззаботно пожала плечами; это было непросто сделать, вися вниз головой, но у нее получилось. Да, она признавала, что иногда может прервать чьи-то мысли, но ведь это из чистого интереса! -Жизнь ты портишь себе сам, своим пессимизмом и унынием. Никогда не пробовал смотреть на мир чуть-чуть веселее? -Обойдусь. -Как хочешь... А живу я для радости. -Чьей? -Радости всех. Меня, моих друзей, всех остальных. Если мне радостно, я стараюсь, чтобы все радовались тоже. Зачем думать о плохом, если можно просто наслаждаться жизнью? -Как можно не думать о плохом, если весь мир вокруг наполнен завистью, жадностью, глупостью и всеми возможными пороками? Если все время нужно быть настороже, чтобы не умереть в расцвете лет? -А вот так - не думать и все! Конечно, в жизни случаются разные неприятности... -Смерть, болезни, голод, нищета... -...но, по-моему, нет никакого смысла думать о них заранее и пытаться что-то предугадать. Жизнь ведь абсолютно непредсказуема! Может, на корабль сейчас упадет метеорит, и мы все утонем; а может, из реки поднимется морской царь, увидит Далилу, насмерть влюбится в нее, превратит её в русалку и сделает королевой! -Это маловероятно. По двум причинам. -Маловероятно, но возможно!- возразила Дана. - А что за две причины? -Во-первых, морской царь - если предположить, что он существует - не может жить в реке. Во-вторых, я сомневаюсь, что он прельстится Далилой. Она явно не в его вкусе. -Откуда ты знаешь?! -При всех ее недостатках, она не похожа на треску-переростка. -О. Это комплимент Далиле? -Не знаю. Я не умею расточать любезности. И не люблю. -Я уже заметила, - улыбнулась Дана. - Так вот, я говорю о том, что жизнь - штука непредсказуемая, и пытаться все предусмотреть - абсолютно бесполезное занятие. Лучше потратить время на что-то более полезное, например, на...это! Смотри! Оп-ля! Дана, едва не задев Леонора, с силой качнулась на верёвке, одновременно совершая какие-то манипуляции хвостом и свободной рукой; её старания увенчались успехом: сиррка начала медленно вращаться вокруг своей оси. Взмахи руки и хвоста становились все резче, девушка вращалась все быстрее и вскоре начала походить на крутящееся веретено. Маг стоял и равнодушно наблюдал за этой картиной. Да, Дане это занятие явно доставляло удовольствие: сквозь вихрь русых волос виднелась широкая улыбка сиррки, но, по мнению Леонора, разговор был не закончен. Он хотел прояснить одну деталь. Маг дождался, пока Дана на секунду повернулась к нему лицом и сказал: -Тем не менее, кое-что предугадать все же можно. Возьми хоть дождь: видишь на небе тучи - возьми с собой плащ. Или эту неприятность, по-твоему, тоже нужно игнорировать? -Подумаешь - дождь! Не сахарная, не растаю!- весело отозвалась Дана, заходя на новый круг. - А плащ я и так везде с собой ношу. -Вот видишь... -Не вижу! Я ношу его не для того чтобы спасаться от дождя, хотя и для этого тоже, а просто потому что он мне нравится. Да и как на жизнь может повлиять обычный дождик? -Ты промокнешь, заболеешь и умрёшь в страшных мучениях. -А я закалённая! Оп-ля! - Ещё один круг. -С тобой невозможно общаться. -Из-за того, что я думаю не так, как ты? Леонор вздрогнул. Наверное, в этом был виноват свежий ветер, задувающий в уши, но магу показалось, что последнюю фразу Дана произнесла другим тоном, отличным от ее привычного веселого, беззаботного. Она сказала эти слова как-то... серьёзно? До этого момента магу казалось, что слова "Дана" и "серьезно", стоящие рядом, - это нонсенс. И тем не менее... Их взгляды встретились и Леонор слегка сжался от внезапного, почти неуловимого, иррационального страха: на него смотрела не Дана, а кто-то другой, более проницательный, более опытный...Это было непонятно, неестественно и потому - пугающе. Маг привык считать девушку поверхностной и легкомысленной особой, и такая резкая перемена в ее характере подействовала на него как внезапный ледяной душ. Но прошла секунда - и во взгляде Даны вновь заплясали смешинки, глаза чуть посветлели, ровно настолько, чтобы из них ушла пугающая своей серьёзностью глубина. Перед магом, покачиваясь на верёвке, вниз головой висела привычная, знакомая Дана. Леонор мог бы сказать, что все это было наваждением, фантазией разыгравшегося воображения, игрой света, в конце концов, если бы не отголоски этого неуправляемого страха перед неизвестным. Но нужно было что-то отвечать, и отвечать быстро, чтобы Дана не заподозрила, что ее вопрос выбил мага из колеи. -Разумеется, нет. Просто ты чересчур легкомысленна. -А ты чересчур мрачный! -Я не мрачный, а серьезный. А ты - несерьёзная. Не-серь-ёз-на-я! И ты ошибаешься, думая, что в этой жизни ничего нельзя предугадать. Предугадать можно всё, только одни люди понимают это и сами управляют своей жизнью, не надеясь на всякие там "счастливые случаи", собственное везение и невероятно удачные совпадения; а другие слишком ленивы или ограничены для того чтобы чуть-чуть напрячься, проанализировать ситуацию, просчитать все возможные варианты развития событий и выбрать наиболее подходящий. Эти люди просто плывут по течению и даже не пытаются управлять своей жизнью. Терпеть не могу таких вот индивидов. -И эти "индивиды" - все, кроме тебя, я правильно понимаю? -Почти все. -К твоему сведению, я управляю своей жизнью. О-ох, Леонор, я всего лишь хотела сказать, что не стоит напрягаться и стараться предугадать вообще всё! Нужно просто жить и радоваться жизни, а все проблемы решать по мере их поступления, только и всего! Давай не будем ссориться на пустом месте и просто решим, что в этом вопросе мы не сходимся, хорошо? - Дана примирительно улыбнулась. Леонор несколько секунд с подозрением смотрел на нее, стараясь найти какой-то подвох в ее словах, но в конце концов вынужден был признать, что сиррка просто не хочет раздувать конфликт. Ладно, пусть так. Не стоит портить себе настроение ещё больше. Маг мрачно кивнул. -Хорошо. Но я всё равно остаюсь при своем мнении. -В этом я не сомневаюсь!- рассмеялась Дана. - Переубедить тебя - задача сложная, я это уже поняла. Но сложно - это все же не невозможно! С этими словами Дана грациозно спрыгнула на палубу и чуть ли не вприпрыжку помчалась к своему новому знакомому юнге: он обещал научить ее вязать морские узлы. Леонор мрачно посмотрел ей вслед и снова погрузился в свои мысли. Странный получился разговор. Вроде ни о чем, но в то же время... И почему это он так разоткровенничался? Давно такого не было. Леонор привык держать свои мысли и чувства при себе, не показывая их посторонним; но Дана ухитрилась не только разговорить его, но и заставила (заставить Леонора делать что-то против его воли?! Невозможно!) рассуждать о смысле жизни, да не чьей-нибудь, а его собственной! Как ей это удалось? Может, она владеет гипнозом?.. Ерунда. Магии в ней ни на грош. А если... Мысль сверкнула в голове Леонора подобно молнии. Если его догадка верна, и Дана - принцесса, может ли быть так, что он на подсознательном уровне понимает, что на ее вопросы нужно отвечать, как на вопросы человека более высокого происхождения? Нет, это уже чересчур. Леонор, у тебя точно развивается паранойя. Но как тогда объяснить то, что он в который уже раз ввязался в спор, без которого вполне можно было обойтись? Пока ответа на этот вопрос маг найти не мог. Ну хорошо, оставим это. И что же нового он узнал?..По сути, ничего. Леонор и до сего дня подозревал, что Дана относится к жизни крайне несерьёзно; живёт для счастья, как же. Пфех. Только он почему-то не становится более счастливым от общения с ней. Скорее ещё больше разочаровывается в жизни. Он не понимал Дану, даже после этого разговора, он не понимал, как можно жить, не просчитывая все наперед, не думая о том, что будет завтра, послезавтра, через неделю. Это казалось магу верхом глупости и безответственности. Этот разговор - на удивление откровенный и честный с его стороны - не помог Леонору разобраться в Дане, а лишь запутал ещё больше. Единственное, что маг знал точно - они полные противоположности во всем. *** Дана во все глаза рассматривала Китеж с корабля: золочёные купола церквей, сверкающие в лучах утреннего солнца, высокие, иногда в четыре-пять этажей, деревянные терема с резными наличниками на окнах и фигурками коней на крышах (за одно это сиррка готова была полюбить этот город), строгие дома в византийском стиле, сложенные из белого камня, толпы людей, снующих в порту и прогуливающихся по широким улицам- все это придавало городу праздничный вид. И Дане не терпелось пройтись по этим улицам, рассмотреть здания, поговорить с людьми, узнать последние новости... Сиррка, как могла далеко, высунулась за борт, чтобы не пропустить ничего интересного. Вот несколько бородатых купцов быстро разговаривают, то и дело указывая на стоящие в гавани корабли: видимо, обсуждают, как долго придется ждать, пока Днепр будет освобождён от войск Слава; вот старый моряк с белесым шрамом во всю щеку курит длинную трубку, выпуская из нее кольца дыма; вот рыжая ободранная кошка прокралась к рыбацкой лодке и выжидает удобного момента, чтобы утащить одну рыбину из-под носа усатого рыбака в синей косынке... Жизнь била ключом, и девушка уже представляла, как будет здорово погулять по улицам Китежа. Тем временем ладьи направились к причалам для военных судов. На берегу из уже ожидал невысокий человек лет пятидесяти - шестидесяти с длинной седой бородой. Он ловко перепрыгнул на ладью и направился прямо к компании путешественников. Дана услышала шепот Энинга: -Этот человек - патриарх Серафим. По совместительству - глава службы безопасности княжества. До сиррки донеслось тихое ругательство, которое, несомненно, произнес Леонор; краем глаза девушка заметила, что он старается встать так, чтобы быть как можно дальше от патриарха. Но, поскольку маг был выше всех в отряде, спрятаться у него не очень получилось. Интересно, чего это он так заволновался? Дане Серафим показался очень хорошим человеком; он явно был очень умён и проницателен, а ей нравились умные люди. В то же время у сиррки не было ощущения опасности, исходящей от этого человека; разумеется, она не могла тягаться с даром рыцарского камня Энинга, но множество лет, проведенных в почти непрерывных боях, выработали у нее своеобразный инстинкт, который безошибочно (практически во всех случаях) подсказывал ей, стоит бояться того или иного человека, или нет. -Приветствую вас, дети мои. - Произнес патриарх и осенил всех крестным знамением (сзади раздался презрительный "пфех"). А дальше, после вроде бы обычных фраз последовало то, что возмутило сиррку до глубины души: -...Ладигор много рассказывал о тебе и твоих спутниках, правда, он считает вас шпионами либо Византии, либо Слава, специально организовавшего спектакль с приходом на помощь. Что?! Их принимают за шпионов?! Как они смеют! Они же спасли жизнь отряду Ладигора, а разве могут спасители быть врагами спасённых?! Дана уже открыла было рот, чтобы вмешаться, но ее опередила Далила: -Но ведь ваш отряд атаковали кочевники, а не войска Слава. Вот именно! Дана хотела сказать то же самое. Ну, почти. На самом деле, она хотела возмущённо объяснить, что никакие они не лазутчики, а очень хорошие люди, которые просто едут по своим делам. К счастью, выяснилось, что патриарх на самом деле не считал их за шпионов, а был прекрасно осведомлен о том, кто они; если точнее, кто такой Энинг. Видимо, вся их маскировка пошла насмарку; впрочем, Дана не сильно об этом сожалела: скрытность, впрочем как и враньё, ей категорически не нравились. Вот что ей нравилось, так это приглашения на праздники, поэтому, услышав о том, что сам великий князь ждёт их в гости, сиррка воспряла духом. Наверняка на торжестве будет множество интересных людей, с которыми будет очень здорово познакомиться! К тому же, Дана никогда не была не только во дворце, но и в самом Китеже; а с учётом того, что праздники у росичей могут длится по целой неделе, у нее будет достаточно времени, чтобы осмотреть весь город. Прекрасно! Прекрасная погода, прекрасные новости, прекрасная жизнь!.. Китеж Дане понравился. Даже очень. Она вспомнила извилистые, поросшие травой, улицы её родного Беллетайна и признала, что в Китеже ориентироваться намного проще: главные улицы были прямыми, как стрела, и только переулки, насколько поняла Дана, позволяли себе изгибаться под всевозможными углами. А дома!.. Девушка крутила головой во все стороны, стараясь, чтобы она не слетела с плеч: смешение архитектурных стилей создавало ощущение, что путешественники из русского Китежа попадали в византийский Константинополь, а через два дома - снова в княжескую столицу. Сиррка снова вспомнила дома в родном городе: выстроенные вокруг толстых полых внутри деревьев, так, что могучий ствол рос прямо внутри дома, они чем-то напоминали русские избы, за исключением того, что дома сирров были двухэтажными, причем второй, меньший этаж, располагался прямо внутри ствола дерева; крышей для дома служила крона, а если ветви были слишком тонкими или редкими и не могли защищать от дождя, вызывался специальный маг, который за небольшую плату выращивал дополнительные ветки. Она вспомнила просторный дом Тристана, в котором всегда пахло пряностями и сушеными травами: отец её приятеля разбогател на торговле с людьми. Вспомнила, как в дождливые дни они сидели на вершине дерева и читали по ролям - так было интереснее - книги, которые им задавали учителя. Вспомнила и... пожалела об этом. -Что?! Тристан?! Но, папа! Я не люблю его, он для меня всего лишь приятель! -Дана, я тебе повторяю в десятый раз: нам нужна эта свадьба. -Кому это "нам"?! -Мне. Отцу Тристана. Тебе... -Мне она нисколько не нужна! -Дана, она нужна для твоего будущего. В твоём возрасте уже пора думать о замужестве, а Тристан - идеальная партия для тебя. У его отца большие связи среди людей, и таким шансом нельзя пренебрегать. Чем он не нравится тебе? Не пьет, не курит, из хорошей семьи, воспитанный, вы знаете друг друга с детства, в конце концов! -Папа, он хороший человек, но он... Никакой, понимаешь?! Ни-ка-кой! Он не хочет пробовать что-то новое, открывать новые места, рисковать, ввязываться в приключения... Он скучный! -Дана, это называется не "скучный", а надёжный. Он собранный, спокойный, рассудительный молодой человек. Может, тебе уже пора повзрослеть и перестать искать ненужные приключения на свою...эмм... голову? -Я взрослая! Я просто не хочу за него замуж! Он наверняка после свадьбы скажет мне: "Сиди дома и крестиком вышивай, да не забудь пятерых детей родить!" Я хочу быть свободной, понимаешь? -Дана... Я понимаю, что тебе непросто привыкнуть к этой новости. Но надолго откладывать нельзя, отец Тристана хочет уладить это...дело как можно скорее. А насчёт свободы... Мне кажется, что до этого времени я достаточно много позволял тебе, разрешал творить то, за что другим детям полагалась хорошая порка. Ты уже не маленькая девочка, и тебе пора начать думать не только о своих желаниях, но и о желаниях других. -Я могу думать о них, но не делать то, что меня заставляют! Я хочу выйти замуж, я даже не против пятерых детей, но я хочу полюбить своего мужа, а не жить с ним просто потому, что так было нужно! -В этой жизни не все получается так, как ты хочешь. Иногда нужно смириться с ситуацией. -Но... -Всё. Данаида, мне надоели эти разговоры. Ты выйдешь замуж за Тристана. Воспоминания вынырнули из памяти внезапно, поднялись из глубины, оттуда, куда девушка старательно их закапывала. Нет-нет-нет! Это вспоминать совсем не нужно! Это же очень, очень плохие воспоминания, а разве Дана может позволит чему-то подобному омрачить ее жизнь? Нет, конечно! Нужно гнать от себя плохие мысли, гнать как можно скорее! Девушка сосредоточилась... Та-ак... Кыш, плохие мысли, убирайтесь вон из моей головы! Надо срочно подумать о чем-то другом, например, о...джемах! Да, джемы! Абрикосовые, апельсиновые, яблочные джемы, из лимона, ананасовые, малиновые, из черники, из фиников... Фух, кажется, отпустило. Дана перевела дыхание и незаметно огляделась: не заметил ли кто? Но нет, все ее друзья были заняты своими делами. Замечательно! Теперь, когда все негативные чувства ушли, можно было продолжить рассматривать город; так Дана и поступила, стараясь не обращать внимания на неприятный осадок, оставшийся после этих воспоминаний. Ей нужно радоваться жизни, а не думать о плохом. Пусть этим занимаются люди, подобные Леонору, уж они-то просто созданы для того чтобы омрачать жизнь окружающих своим присутствием. Не хватало ещё, чтобы мрачные мысли завладели головой Даны! *** Как только слуги взяли коней путешественников и проводили друзей в княжеский терем, Дана и Далила попала в цепкие руки служанок. Смешливые девушки в длинных льняных сарафанах провели их в просторную комнату с простым убранством, видимо, служившую примерочной. Служанки на секунду скрылись за ширмой в углу, а когда показались вновь, Дана и Далила синхронно ахнули. И было от чего! Русские девушки держали в руках два бальных платья, сшитых на заказ, да каких! Одно, бледно-лиловое, с широкими рукавами и корсетом, явно предназначалось Далиле. Та ахнула от восторга: её поистрепавшаяся простая одежда не шла ни в какое сравнение с этим прекрасным нарядом. Дана же не разделяла ее радости и скептически осматривала платье, которое было сшито для нее. Ярко-оранжевого, апельсинового цвета, сшитое из струящейся ткани, оно было короче одеяния Далилы и спускалось чуть ниже колен (и на том спасибо: сиррка терпеть не могла длинные, в пол, платья); платье было без рукавов и держалось лишь на атласных лентах, которые, по задумке, должны были лежать чуть ниже плеч девушки. И, конечно, к нему прилагались туфли. Туфли?! На каблуках?! Ну нет, Дана ни за что не встанет на это дьявольское изобретение! У нее уже был неприятный опыт общения с каблуками, и не один: каждый раз когда она вставала на них и пыталась танцевать, она либо сильно подворачивала ногу и падала, либо случайно наступала на подол платья, рвала его и, опять-таки, падала. Лоб девушки слишком часто встречался с полом по вине таких вот туфель, а сегодня, в День Рождения наследного князя Китежа, ей меньше всего хотелось опозориться и растянуться на полу на радость гостям. Дана всегда была счастлива порадовать людей, но не таким же способом! -Скажите, а можно я не в этих туфлях пойду? У вас нет случайно каких-нибудь запасных балеток или сапог или ещё чего-нибудь без таких высоких каблуков? -Миледи, вы хотите прийти на бал в сапогах?!- глаза у служанки чуть не вылезли за пределы лица. -Ну-у, это было бы слишком хорошо. Я имею в виду, нет ли у вас чего-нибудь менее травмоопасного? -К сожалению, миледи, нет. Эти туфли делались на заказ специально для этого платья. Поверьте, миледи, эти каблуки на самом деле очень устойчивые, вы их даже не почувствуете. -Мне все так говорили...- мрачно пробурчала Дана. Осторожно, стараясь не делать резких движений, она надела туфли и выпрямилась. Полузабытые ощущения вернулись, и она была совершенно им не рада: чувство, что она стоит на полу, опираясь на него только кончиками пальцев, было очень неприятным: Любой более-менее сильный толчок мог вывести Дану из равновесия. К тому же, в туфлях, в отличие от ее сапог, не было специального кармашка для ножа! Без оружия Дана чувствовала себя раздетой и не имеющей ни малейшей возможности себя защитить в случае чего. Да, она могла сражаться и без оружия, но много ли можно сделать, когда ты стоишь в таком неудобном положении? Дана попробовала сделать пару пробных шагов, и у нее, на удивление, это получилось! Неужели так работает мышечная память? Или это все гены? Сиррка уже увереннее прошлась из одного угла комнаты в другой. Неужели у нее наконец получилось?! Нет. Не получилось. Дана по привычке слишком быстро развернулась, запуталась в ногах, неловко замахала руками в попытке удержать равновесие и непременно упала бы, если бы подбежавшая служанка не поддержала сиррку. -Я же говорила! Ну не могу я нормально двигаться на этих ходулях! -Да брось, Дана, ты скоро привыкнешь, - попробовала успокоить подругу Далила. - В крайнем случае, не будешь танцевать, и все. Просто постой у стенки или за столом посиди. -Но... -Так, кажется, нас уже зовут. Давай, соберись! Поверь, это не так сложно, как кажется. Думай о бале как об очень полезном опыте. С этими словами Далила элегантно выплыла из примерочной; Дана тоскливо посмотрела ей вслед: -Вообще-то я хотела сказать, что до бального зала ещё дойти надо... Тяжело вздохнув, сиррка отпустила руку служанки и поковыляла к выходу. Следующие часы должны были стать настоящим испытанием. Когда Дана, стараясь ступать как можно изящнее, вошла в общую комнату, все друзья уже были в сборе. Сиррка тут же направилась к большому, в полный рост, зеркалу в золочёной оправе, стоящему в углу комнаты. Дана подошла, покрутилась, внимательно рассмотрела себя и довольно улыбнулась: платье без рукавов позволяло во всех подробностях рассмотреть извилистый шрам, змеившийся по левому плечу сиррки. В последний раз, когда она наряжалась подобным образом, на ней было платье, сшитое по последней сиррской моде: с длинными широкими рукавами, длиной до пола и с цветастым платком, обязанным вокруг пояса на манер второй юбки. Рукава, к большому недовольству Даны, скрывали ранение, которым она хотела похвастать перед гостями. У сирров это было не принято: считалось, что боевым отметинам место в бою, дома же Дана должна была носить платья с длинными рукавами, чтобы не принести туда даже отголоски войны. Но здесь же не сиррская столица, верно? И здесь нет этих дурацких правил. Как же хорошо во внешнем мире!.. Довольная Дана повернулась к друзьям: -Ну, как я вам? -Великолепно, - промолвил Буефар. - Вы с Далилой будете настоящим украшением праздника. Рон и Эльвинг подтвердили его слова восторженным вздохом. Леонор промолчал, только выразительно закатил глаза. -Одну минуту. - В комнате появился запыхавшийся Энинг. - Далила, думаю, этого тебе и не хватало. А это тебе, Дана. -Энинг, где ты это взял?! - потрясённо воскликнула Далила. - Это же стоит кучу денег! -Спасибо огромное! - Дана решила не задавать вопросов, а последовать принципу "дают - бери". Подарок был поистине королевским: искусно вырезанный гребень из редкой изумрудной сосны, увенчанный белым цветком лилии из серебра; края лепестков украшали маленькие блестящие камушки, в которых Дана с удивлением узнала невероятной чистоты бриллианты. После некоторых манипуляций сиррке удалось более-менее прочно закрепить гребень в высокой причёске, которую сделала ей служанка буквально за минуту. Да, гребень с драгоценными камнями - это вам не новая пара носков (хотя от них бы Дана тоже не отказалась, разумеется, если бы они были полосатыми). Да и к каблукам девушка вроде начала привыкать... Если она не будет делать резких движений, у нее появится неплохой шанс продержаться до конца праздника. Настроение, до этого лежавшее где-то на уровне носков туфель девушки, тут же поднялось до самых кончиков ее ушей. Дана повернулась к друзьям, и ее довольная улыбка слегка увяла: Леонор стоял в углу и мрачно взирал на нее. На лице его была написана такая мина, будто он откусил сладкое аппетитное яблоко, а оно вдруг превратилось в самый кислый в мире лимон.С чего бы это? Вроде бы не было никаких причин для недовольства. Хотя... Разве Леонору когда-нибудь нужна была причина, чтобы быть недовольным? -Ты чего такой мрачный? - спросила Дана и тут же пожалела об этом: маг окинул ее таким презрительным взглядом, что сиррке захотелось тут же оказаться где-нибудь в другом месте. -Костюм. - Леонор всё-таки снизошёл до ответа. -А что с ним не так?- удивилась девушка. Элегантный тёмно-синий костюм магу несомненно шел. -Он не черный. - Ты же не на похоронах, а на Дне Рождения! - Без разницы. Из-за тебя я каждый день хороню сотни нервных клеток. Чтоб ты знала, они не восстанавливаются. Что на это ответить, Дана не придумала, поэтому просто пожала плечами и направилась к Далиле - посмотреть на украшения подруги. Леонор остался мрачно подпирать стену. Буквально через несколько минут к друзьям подошёл церемониймейстер и пригласил к главному входу в парадный зал... -Ее Высочество принцесса Пармская! Сказать, что Дана была удивлена - значит ничего не сказать. Она буквально почувствовала, как глаза у нее лезут на лоб от изумления. Далила - принцесса?! Ничего себе! Невероятно! Хотя... Дана вспомнила, с каким достоинством ее подруга держала себя, с каким спокойствием воспринимала все неприятности, как элегантно и изящно она присела в реверансе перед Великим князем... Действительно, все это время она вела себя как подобает принцессе. А Парм... Сиррка слышала про это королевство и про его захват Сверкающим. Значит, вся семья Далилы погибла?.. Какой кошмар... Нужно сейчас же расспросить подругу обо всем, стараясь не касаться темы семьи. Дана чуть ли не подпрыгивала от нетерпения, пока церемониймейстер представлял её друзей: из-за широкой спины Леонора, стоящего перед ней, сиррке ничего не было видно; она боялась, что, как только она потеряет из видимости Далилу, ту тут же окружат гости и не дадут Дане и слова сказать. Наконец, настала очередь Даны, церемониймейстер представил ее гостям (они тут же с интересом уставились на нее: многие из них видели сирра первый раз в жизни), девушка, стараясь не запутаться в ногах, вошла в бальный зал и тут же отправилась на поиски подруги. *** Леонор стоял в углу зала и сумрачно оглядывал толпу гостей. Он ненавидел большие скопления людей; каждый из присутствующих - его потенциальный убийца. Пару раз к нему подходили важные вельможи и пытались завязать разговор, но мрачного взгляда и нескольких резких фраз, сказанных ледяным тоном, хватило, чтобы от Леонора все отстали. Буквально через несколько минут после того как он спровадил куда подальше последнего знатного гостя, мимо мага, почти коснувшись его широкими рукавами платьев, старательно смеясь, прошли две подруги - блондинка и брюнетка, удивительно похожие друг на друга. Брюнетка стрельнула в сторону мага накрашенными глазами, блондинка опустила голову и слегка покраснела. Леонор дождался, пока они снова - явно специально! - пройдут мимо него, и, когда девушки снова посмотрели в его сторону, вылил на них водопад самого лучшего презрения, которое он только смог изобразить. Подруги синхронно округлили глаза, синхронно вскинули головки и синхронно же слились с толпой, изображая оскорбленных невинностей. Пфех. Разукрашенные куклы. Туда им и дорога. Кстати о разукрашенных... Леонор нашел в толпе гостей Дану - та как раз спрашивала что-то у Далилы. Видеть сиррку в платье было непривычно; порой магу на доли секунды казалось, что стройное тело, затянутое в ярко-оранжевый шелк принадлежит кому-то другому, а голову Даны на него просто криво приклеили. Девушка, спокойно щеголяющая в потрёпанных штанах, тунике с подпалинами на подоле и вороньим гнездом на голове, никак не ассоциировалась с той леди, которая сейчас хохотала над какой-то шуткой в середине зала. Да, наряд ей несомненно идёт, это маг, не понаслышке знакомый с миром моды, сразу заметил. И да, когда Дана впервые предстала перед ними в этом наряде, он на пару секунд задержал взгляд на вырезе ее платья. И что? Нечего было делать его таким глубоким. Но, как бы Дана не одевалась, какие бы украшения не втыкала себе в прическу, внутри она останется той же раздражающей сирркой - обычной странницей или же... принцессой. Этот вопрос надо прояснить, и как можно скорее. То, что в их небольшом отряде окажутся сразу две королевские особы было маловероятно, но проверить не помешает. Только как бы так пробраться к Дане сквозь толпу гостей, чтобы не пришлось ни с кем общаться?.. На счастье Леонора девушка, видимо, узнала от Далилы все, что хотела, и начала оглядывать зал в поисках новой жертвы. Через несколько секунд она заметила мага (сделать это было непросто: он постарался как можно сильнее слиться со стеной), глаза её раскрылись от радости, она плотоядно (так показалось Леонору) улыбнулась и направилась к нему. Краем сознания маг отметил, что походка у девушки какая-то странная: она явно пыталась шагать широко, как и привыкла, но в то же время будто боялась каждого нового шага. Смотрела она исключительно себе под ноги, будто выискивая в гладком полу какие-то трещинки или сучки, о которые можно запнуться. Интересно, с чего бы это?.. Нет, совершенно не интересно. На то, чтобы перейти не очень большой зал, Дане потребовалось не меньше минуты; за это время маг успел заскучать. Но идти навстречу - значит распрощаться с прекрасной, твердой, надёжной стеной, с которой Леонор успел сродниться. Наконец, девушка преодолела расстояние между ними; маг с неудовольствием отметил, что теперь, после смены сапог на туфли, она стала ростом с него самого; значит, смотреть на сиррку свысока будет проблематично. -Ну... Как дела?- начала Дана. Что за идиотский вопрос. Разумеется, хуже некуда. -До отвратительности паршиво. -Зачем же так сразу? По-моему, здесь очень весело. А Далила - принцесса, вот это новость! Ты знал? Нет, не знал, конечно. Да никто и не думал!.. Я ее уже обо всем расспросила, только о семье не спрашивала, ну, знаешь, какая там история произошла... Не знаешь?! Давай я тебе расскажу! Значит, так... -Ты не представляешь, насколько мне наплевать. Принцесса? Да хоть Папа Римский. Все одно. -Далила не может быть Папой, хотя бы потому что она девушка,- объяснила Дана. -Ты вообще знаешь, что такое сарказм? Все. Пора. Сейчас самое время. Момент истины. На миг Леонор засомневался; он не был уверен, что хочет знать, благородных кровей Дана или нет. Что будет, если окажется, что он всю дорогу насмехался над знатной леди?.. Но маг тут же отогнал сомнения. Незнание хуже любой правды. -Хорошо, оставим Далилу, - обманчиво дружелюбно начал он. Будь Дана повнимательнее, она обязательно заметила бы такие резкие перемены в его тоне. Но она, видимо, решила, что Леонор в мгновение ока превратился в вежливого и тактичного собеседника. - Ты лучше скажи: как твой отец, король сирров, отпустил тебя одну, без сопровождения, во внешний мир? Разве при дворе это уже считается нормой? -Нет, он был не особенно против. И, кстати, у нас нет титула "король"; правитель называется Великим Вождём. Папа об этом... Ой! Дана резко хлопнула по рту ладонью и с каким-то суеверным ужасом во все глаза уставилась на Леонора: она поняла, что проболталась. Маг же в этот момент очень хотел провалиться сквозь пол, прямо в подвалы терема. Можно ещё глубже. Он был прав! Нет, конечно, приятно, что он в который раз убедился в своей догадливости, а Дана так глупо прокололась, но все же это было плохо. Очень плохо. -Значит ты - дочь короля, - медленно произнёс он. - Не многовато ли принцесс на квадратный метр? -Если точнее, титула "принцесса" у нас тоже нет...-обречённо проговорила сиррка. - А как ты..? -Догадался. -Ясно. Ты же никому не расскажешь? Ну пожалуйста!- Дана умоляюще посмотрела на мага и даже просяще сложила руки. Тот быстро оглянулся вокруг: привлекать внимание в данной ситуации было совершенно излишним; но нет, все гости были заняты своими делами. Леонор слегка напрягся и окутал их с Даной завесой тишины; теперь они могли слышать все, что происходит в зале, но их слова не были слышны никому; заодно маг постарался обмануть всем зрение, чтобы гости смотрели куда угодно кроме определенного угла зала. -Предположим, не расскажу. -Спасибо!- Дана явно успокоилась. А вот Леонор - нет. Теперь надо было срочно придумать, что делать. А что делать? Извиняться. Бррр... Он ненавидел просить прощения, последний раз, когда кто-то смог добиться от него слова "извини" был...Нет, кажется, его вообще не было. -Кхм... Дана... То есть Ваше Высочество... -Такого обращения у нас тоже нет... -Можно я договорю?! Спасибо. Так вот, Ваше...Дана. В общем, отношения у нас были... не очень и я хотел бы попросить прощения за то, что... За все, что я наговорил тебе, то есть Вам, во время всего этого похода. Вот. Вроде всё. По мнению Леонора, извинение вышло вполне пристойным. Оно даже походило на искренние слова раскаяния. -Ты...извиняешься?!- Дана недоверчиво уставилась на мага. -Именно. Разве это не заметно? -И ты серьезно чувствуешь вину за то, что сказал, будто грива Асфалота пахнет как двухнедельный труп? И за все остальное? -Конечно. - Леонор прекрасно знал, что сейчас на его обычно безэмоциональном лице написано чистое раскаяние. Главное не переборщить. Дана задумчиво посмотрела на него. -А тебе не кажется странным, что извиняешься ты только сейчас, когда узнал, что я - Дочь Вождя и явно стою выше тебя по происхождению? Если бы ты испытывал муки совести, разве не логичнее было извиняться после каждого нашего спора? Чёрт. С каких это пор Дана из пустой болтушки превратилась в проницательного человека, который может различать закономерности в событиях? -Не вижу ничего нелогичного. Я просто... извиняюсь оптом. За всё разом. Глупая отмазка, но может сработать. Наверно. Дана ещё несколько секунд внимательно смотрела на мага. У Леонора возникло очень неприятное ощущение, что его мозг тщательно просканировали. Наконец после томительной паузы, которая, как ему показалось, длилась не меньше года, сиррка пожала плечами и улыбнулась: -Хорошо. Будем считать, извинения приняты. Ты не будешь танцевать? Сейчас как раз вальс будут играть. -Не танцую. -Почему?! По-моему, это здорово! Мне очень нравится, как платья шуршат: вшуух, вшуух, вшух-вшух! Магу очень хотелось сказать что-нибудь по поводу умственного развития человека, который во время танца обращает внимание не на то, куда надо ставить ноги, а на то, как шуршат платья, но тут же прикусил язык. Он не хотел, чтобы такой подвиг, как извинения, пропал даром. И потом, не рассказывать же Дане о настоящей причине? -Не танцую, и все. Такой ответ устроит? -Не-а. Знаешь, что?!- сиррка хитро посмотрела на мага. - Твои извинения не будут засчитаны, пока ты не повальсируешь со мной! От такого удара под дых Леонор на мгновение потерял дар речи. И не только от того, что слова "повальсируешь", скорее всего, не существует. Это просто нечестно! Он извинился, наступил своей гордости на горло, и после этого она смеет ставить ему какие-то условия?! Просто неслыханная наглость! Вот это и называется - попал. Но, может, ещё получится как-нибудь выкрутиться? -Дана, сама подумай: как я, человек не благородного происхождения, могу танцевать с прин...хорошо-хорошо, с Дочерью Вождя? По-моему, тебе стоит найти для вальса какого-нибудь дворянина. Дана беззаботно пожала плечами. -Какая разница? О моем титуле знаем только мы, так что почему бы тебе не сделать вид, что ты даже не догадываешься о нем? А если не умеешь танцевать - так и скажи! Леонор задохнулся от возмущения. Он умеет танцевать! Просто давно не практиковался. И если Дане так уж приспичило - пожалуйста! Но если он не рассчитает силы и случайно сломает ей кисть, она будет сама виновата. Дана не знала, зачем пригласила Леонора на танец. По всем правилам этикета именно со стороны мужчины должно поступать приглашение, но она понимала, что, если она хочет растормошить мага и вытащить его из темного угла, где он засел подобно ядовитому пауку, придется взять дело в свои руки. То, что он догадался, кто она такая, было не очень хорошо; с другой стороны - разве это что-то меняет? Какая разница - Дочь Вождя она или обычная путешественница? Да и какой прок от ее титула, которым Дана не очень-то и дорожила, здесь и сейчас? Не он помог ей уцелеть в бесчисленных боях, не он спасал ее от урагана в Ройзинге, не он помог ей выплыть при наводнении в Заречье, не он оберегал ее от ятаганов и стрел кочевников буквально сегодня утром. Будь она хоть трижды Дочерью, разве может поменяться отношение друзей к ней? Да, Дана не собиралась светить своим положением в обществе: во-первых, общество, в котором это положение имело значение, осталось далеко позади, за многие месяцы и километры от нее; а во-вторых, она хотела забыть его и не вспоминать как можно дольше. Незачем жить прошлым, нужно помнить, что есть лишь настоящее. И в этом самом настоящем имеет значение лишь злой взгляд Леонора, которым маг старательно пытался испепелить девушку. Чего он так разозлился? Да, конечно, шантаж - это плохо и все такое, но здесь ведь не было шантажа, был лишь ма-аленький шантажик! Так что Дана проворно схватила мага за локоть и потащила его к остальным гостям; буквально через пару минут музыканты должны были заиграть вальс, который ей особенно нравился. Леонор, что-то недовольно бурча, брёл за ней, всем своим видом показывая, что главная его мечта сейчас - оказаться как можно дальше отсюда. В центре зала от готовых к танцу пар было не протолкнуться, поэтому сиррка и маг встали с краю, подальше от всех. Зазвучали первые отрывистые ноты, и Дана требовательно уставилась на своего мрачного кавалера: -Ну? Так и будешь стоять? Напоминаю, что для начала ты должен хотя бы за руку меня взять. Неужели это так сложно? На лице Леонора промелькнуло очень странное выражение: смесь злости, нерешительности, брезгливости и даже, кажется, страха. Он окинул девушку взглядом, будто прикидывая, а стоит ли оно того, тяжело вздохнул и аккуратно, кажется, даже не дыша, взял ее за руку. И тут же стиснул ее так, что Дана зашипела от боли. Что за...?! Впрочем, длилось это всего лишь пару мгновений; почти сразу на лице мага отразилось удивление, он как-то странно посмотрел на девушку и ослабил хватку. -В следующий раз не делай так. - попросила Дана, морщась от остатков боли. -Надеюсь, следующего раза не будет. Говорил Леонор слегка невнятно из-за сжатых до скрипа зубов. Чего он так напрягается? Все же отлично! Не считая того что он по непонятной причине чуть не сломал ей руку. Над нарядными па́рами полились звуки вальса, Леонор отмер и наконец-то вспомнил, что его задача на ближайшее время - вести партнёршу в танце; Дана вынуждена была признать, что он действительно танцует очень неплохо, по крайней мере, этот вальс. Правда, он старался держаться так, чтобы как можно меньше касаться девушки, но протестовать против ее узкой ладошки на своем плече не мог, да и убирать руку с талии сиррки было бы нарушением всех возможных правил этикета. Пока Дана машинально прислушивалась к шуршанию платьев, а маг упорно смотрел куда-то поверх ее левого уха, сиррка решила повнимательнее рассмотреть своего кавалера. Так уж получилось, что у нее была отвратительная память на лица: каждый день в ее жизни появлялось столько новых знакомых, то запомнить их всех не представлялось возможным. Если бы её друзей - весь отряд Энинга - смешали бы с толпой, она вряд ли смогла выделить их из общей массы народа; Дана больше обращала внимание на детали одежды или внешности, а не на общую картину: она не помнила лица Далилы, но помнила темную овальную родинку у нее на шее; она не смогла бы воссоздать в памяти портрет Энинга, но в мельчайших подробностях смогла бы описать его рыцарский обруч. Леонора же она никогда не разглядывала, и потому лучше помнила морду Снежка, чем внешность его хозяина. И как раз сейчас был идеальный момент, чтобы восполнить пробел в знаниях. Чтобы разглядеть лицо мага, Дане все же пришлось чуть запрокинуть голову: даже сейчас он был выше нее. Выяснилось, что кем-кем, а уж красавцем в привычном понимании этого слова его нельзя было назвать; для этого у него были слишком высокие и острые - казалось, о них можно порезаться - скулы, слишком кривой, будто его несколько раз ломали, нос и слишком безэмоциональное выражение лица. А что там с глазами? Мама часто повторяла, что глаза - зеркало души. Что ж... Глаза у Леонора были карие...наверно. Потускневшие, будто от времени, они были какого-то странного неопределенно-темного цвета; прочитать в них хоть какие-то эмоции было практически невозможно - настолько маг умело скрывал свои мысли. Переведя взгляд чуть выше мрачной вертикальной складки между темных бровей, Дана вздохнула с едва заметной завистью: будь у нее такие же густые волосы, ей бы не пришлось искать рецепты масел, которые могли бы придать хоть какой-то объем ее шевелюре. Кстати, сиррка не заметила ни одного седого волоска на голове Леонора, что довольно странно, с учётом его возраста (сколько там ему? Шестьдесят? Или больше?). Волосы его можно было с большой натяжкой назвать каштановыми, хотя они были того же тусклого оттенка, что и глаза; но ни малейших признаков седины Дана найти не смогла. И ещё её занимал один вопрос, про который она вспомнила только сейчас: за все время их совместного путешествие сиррка ни разу не видела, чтобы Леонор брал в руки расчёску; тем не менее, волосы его всегда были уложены в благообразную прическу, которую обычно носили судьи. Как это возможно? Дане после сна приходилось тратить не меньше десяти минут на то, чтобы распутать свалявшиеся за ночь пряди. А тут - такое! Надо бы потом вызнать, как у мага получается сделать так, чтобы из прически не выбивался ни один волосок; может, есть какое-то специальное заклинание?.. И почему это он изучает лепнину на потолке, а не ее, Дану?! Между прочим, он с ней танцует, а не с потолком! И ещё делает такой вид, будто она его силком из угла вытащила! Ах, да... Леонор выдохнул только ближе к середине вальса. Все проходило на удивление гладко: обычно, когда до мага без его на то желания дотрагивался кто-то посторонний, мышцы тут же сводило жесточайшей судорогой, а руки сами собой тянулись к кинжалу или сабле. А тут... Странно как-то. Леонор очень, очень не любил странностей; на Дану он старался лишний раз не смотреть, хотя и чувствовал, что она сверлит его пристальным взглядом чересчур больших глаз. Скорее бы все это закончилось... Как приятно было стоять в том темном углу подальше от чужих глаз!.. Ну почему телепортацию ещё не изобрели? Тем временем настал момент для элемента вальса, который Леонор терпеть нее мог: перепрыжки. Нет, разумеется, это называлось как-то по-другому, но про себя маг именовал это наказание перепрыжкой. Суть заключалась в том, чтобы поднять партнёршу в воздух, повернуться на сто восемьдесят градусов и по возможности аккуратно поставить ее на пол. Держать кого-то на весу, чувствуя, что в тебя вцепляются длинные острые ногти (почему-то магу в вальсе всегда доставались девушки с длинными крашеными ногтями. Крашеными! Брр..) - ощущение не из приятных. Да ещё и опустить на пол нужно так, чтобы дама не наступила на подол собственного платья! Тут нужна была поистине математическая точность. Да, по математике у мага всегда была твердая пятерка, но каждый раз (к счастью, их было немного) ему было не по себе от близости опасности. Дана, видимо, тоже готовилась к перепрыжке, или как там она называется, но волновали ее совсем другие вещи: -Ааа... Мы не упадем? Ты же сможешь меня поднять? У меня конечно лишнего веса нет, это все мышцы... -Я недавно наблюдал, как ты в один присест проглотила десять пирожков с яблоком. Ты уверена, что они отложились именно в мышечную ткань? Дана слегка покраснела. -Нехорошо считать куски за кем-то. -Нехорошо съедать чужие пирожки. Я разогрел их для себя, отошёл на две минуты за книгой, и за это время ты успела съесть их все. Может, я чего-то не понимаю, но такое количество мучного должно вредить фигуре. Дана покраснела ещё больше. -Мышцы весят больше...всего остального. Ты не надорвешься? Леонор хмуро посмотрел на нее. Она сомневается в его силе? Ну хорошо. Как раз настал момент для перепрыжки - надо все же уточнить у кого-нибудь, как это называется; маг развернулся ровно настолько, насколько надо, покрепче ухватил Дану, чтобы случайно не выскользнула, и без проблем поднял ее в воздух. Веса в ней оказалось не так много, как можно было подумать, глядя на чересчур пухлые щеки и фигуру, далёкую от пресловутых 90-60-90; хотя назвать Дану толстой или даже полной язык не повернулся бы ни у кого. Про таких кажется говорят "все при ней". Все же она оказалась легче, чем Леонор ожидал, и это не могло не радовать. Правда, он слегка не рассчитал силы. Сиррка ойкнула от неожиданности, когда поняла, что висит в воздухе намного выше чем требуется для вальса, и тут же машинально вцепилась в плечо Леонора, как в единственную точку опоры. Тот поморщился: пусть ногти у девушки по остроте не напоминали акульи зубы, приятного было мало. Но все плохое рано или поздно кончается, поворот был сделан идеально, Дану удалось поставить на пол аккуратно, так что самую сложную часть вальса можно было считать выполненной. Маг уже хотел облегчённо выдохнуть, как вдруг... -Вот чёрт! Дана сделала два шага, споткнулась и начала заваливаться назад. Разумеется, намертво вцепившись в своего кавалера. Леонор честно постарался удержаться на ногах, но произошло то, что и должно было произойти в такой ситуации: они врезались в другую пару. Маг только успел заметить, как Дана случайно заехала хвостом прямо в глаз даме в пышном салатовом платье. -Пр'стите-звинит' пжлста! - только и успела промолвить сиррка, а маг уже поскорее тащил ее в другой конец зала, молясь, чтобы кавалер салатовой дамы не успел оглянуться. Увернувшись от нескольких пар, которые, в отличие от них, спокойно кружились в вальсе, он остановился в стороне от остальных танцующих и прожёг Дану яростным взглядом. -Это что сейчас такое было?! Ты в курсе, что чуть не оставила без глаза дочь главного княжеского советника?! -Я не виновата, что она из воздуха умеет сгущаться! -Скажи, у тебя сколько ног - две или двадцать?! Чему вас только там, во дворцах, учат, если ты простейший вальс не в состоянии исполнить? -Это все каблуки!.. Леонор хотел сказать ещё что-то, но тут в другом конце зала раздался какой-то грохот, плеск и испуганный крик: -Ты хотел убить маму! Так, ну и что там происходит? Почему-то маг не сомневался, что в этом как-то замешан милорд. И он не ошибся. Непонятным образом этот рыцарь понял, что в вине княгини был тэлбот и не нашел ничего лучше, чем метнуть в нее кинжал! Просто замечательно. Интересно, как он выкрутится, да и выкрутится ли вообще? Будет просто великолепно, если их всех посадят в тихую уютную тюрьму как главных подозреваемых. Так и знал, что в Китеже мне не место, - обречённо вздохнул Леонор.