Пятая концовка или Повесть о двух неудачниках

Заснуть у Эмили, разумеется, не получается. Вместо этого она раз за разом прокручивает в голове поцелуй и беззвучно пищит в подушку, совсем как школьница, нашедшая в шкафчике записку от парня, который ей нравится. Ещё немного, и бабочки в животе превратятся в чёртов взрыв, и она окончательно двинется крышей. Хочется подорваться и пойти обсудить всё вот прямо сейчас, но Доу за прошедшую неделю устал не меньше, чем она, так что нужно дождаться утра. А пока нужно успокоиться и привести себя в чувство, а то она отдаст богу душу ещё до рассвета. Девушка распахивает настежь окно и высовывается из него. Ночная прохлада остужает разгорячённую голову и усмиряет шальные мысли. У Эмили получается спокойно выдохнуть. До утра она дотянет, а дальше должно быть проще. Она просыпается в шесть утра, слышит шаги на кухне и практически силой удерживает себя от того, чтобы выбежать в коридор. Но нет, ещё рано, Доу ещё наверняка не выспался, где твоя выдержка, Эмили? Посиди спокойно ещё часа два - три, ничего с тобой не случится. Внезапно с кухни раздаётся смачное "Блять", и вся выдержка летит к чертям. Девушка вмиг преодолевает расстояние от одной двери до другой, готовая ловить падающие предметы и спасать свою кухню и её обитателя. Джон оборачивается к ней и с привычной улыбкой сообщает: - В стол влетел. Эмили вздыхает с облегчением и, пользуясь случаем и послав остатки терпения, говорит: - Мне кажется, нам нужно обсудить вчерашнее. Парень резко становится серьёзнее, и для Эмили это что-то новое настолько, что она позволяет себе завороженно пялиться. - Я уже сказал тебе всё вчера. Я люблю тебя, - говорит он таким тоном, что у девушки ни на секунду не остаётся сомнений в правдивости его слов. Сердце стучит с невозможностью скоростью, и внутренний взрыв всё-таки происходит. - Я тебя тоже, - выдыхает она. Лицо Доу становится всё счастливее, и Эмили всерьёз задумывается, не помешался ли он окончательно. Обдумать эту идею как следует ей не дают: Джон буквально вжимает её в стенку, целуя так, что из головы вылетают все мысли, нежно и жадно одновременно. Девушка подаётся вперёд, обнимая его за шею и просто тает, цепляясь за своё неожиданно обретённое счастье. Наконец, у обоих сбивается дыхание и они отлипают друга. Эмили вытирает внезапно выступившие слёзы и спрашивает: - И что теперь будем делать? - Тюлениться, - отвечает парень, падая на диван, и тянет её за руку, роняя на себя. - Чего - чего? - переспрашивает она. - Тю-ле-нить-ся, - повторяет Доу, помогая ей устроиться поудобнее и укрывая их обоих пледом. - Это как? - с лёгким смехом уточняет Эмили. - А вот так, - говорит он, обнимая её за талию, и засыпает. Не дождавшись объяснений, девушка просто нежно улыбается, разглядывая спокойное и счастливое лицо напротив. "Ох уж эти грёбанные студенты!" "Боже, тюлени однозначно самые счастливые животные в этом мире". В подобном состоянии проходят все выходные. Они валяются в обнимку то на диване, то на кровати, и Эмили считает, что вселенная решила за эти два дня выплатить ей годовой долг серотонина. Мир внезапно расцветает всеми красками, и даже серое небо за окном не может загасить солнце, поселившееся в них обоих. - Доу, - девушка перебирает его волосы, заплетая их в маленькие косички, - скажи, ты панк? - Нет, - улыбается Джон. - Ты вообще относишься к какой-то субкультуре? - Ну, так-то ты сама говорила, что я эмо-кид, - смеётся парень, - А если честно, по-моему, все эти деления на группы - та ещё тупость. Я не отношусь ни к одной из них. Я - это я, Джон Доу. - Хорошая позиция, - поддерживает Эмили, - А почему ты всегда улыбаешься? - Потому что все самые глупые вещи в мире совершаются с серьёзным лицом, - объясняет Доу, - а я не хочу натворить глупостей. - Знаешь, а в этом есть смысл, - девушка перекатывается на спину и смотрит в потолок, - но почему ты тогда продолжаешь совершать эти самые глупости? - Потому что так получается, - легко отвечает парень, - хотя я честно стараюсь их избежать. Аудиокнигу за эти два дня девушка даже не открывает, зато они досматривают сериал, комментируя каждую сцену и откровенно угарая с главных героев: "Такие овощи, блин, чисто мы с одноклассниками." В целом, жизнь не переворачивается с ног на голову, просто становится несколько светлее и ярче. В понедельник Доу приносит ей пригоршню мятных конфет и ветку яблони с ещё не распустившимися цветами. Девушка долго умиляется этому подарку, пока они с Джоном целуются в подсобке. Во вторник у него всего одна пара, так что он успевает закончить со всеми своими делами до вечера, и они шатаются по городу вплоть до полуночи. Доу напевает какие-то песни, странно, но на редкость смешно шутит, а Эмили слушает весь этот бред и покупает им картошку фри и колу (она такое питание не одобряет, но иногда можно). Домой они вваливаются уставшие до чёртиков и очень счастливые. В среду утром девушка наконец решает поговорить на давно волнующую её тему. - Зачем ты это делаешь? - спрашивает она, бережно проводя пальцем по одному из порезов. - Потому что хочу, - пожимает плечами Джон. - А если честно? - Вредная привычка, ещё со времён школы. Кто-то курит, кто-то пьёт, кто-то колется, а кто-то режется. Задача одна - получить кайф, попортив свой организм. И если алкоголизму и курению уже не одно тысячелетие, то селфхарм - явление новое, и потому пугающее, - поясняет Доу. - Понятно, - бурчит девушка, - Попытайся завязать с этим, пожалуйста. - Постараюсь, - парень обнимает её и целует в висок, - мне нравится, как ты обо мне заботишься. Это утро вообще кажется идеальным: тучи, продержавшиеся несколько дней, рассеиваются, и под действием солнечных лучей по всему городу, как по команде, расцветают яблони. Даже та веточка в пластиковой бутылке на подоконнике в магазине. Эмили любуется розоватыми цветами, когда в открытое окно влетает пчела и садится на один из них. - Интересно, откуда в городе пчёлы? - рассуждает Доу, облокотившись на подоконник и наблюдая за мохнатым насекомым. - Кто их знает, - хмыкает девушка, расставляя товары по полкам. На улице раздаётся рокот мотора. Эмили поспешно заканчивает раскладывать пачки чипсов и возвращается на кассу. Гость, а точнее гостья скромного заведения снимает мотоциклетный шлем и встряхивает копной пшеничных волос. Эмили проклинает вселенную. Лицо у Мириам усыпанно веснушками в соответствии с месяцем на календаре, а в синих глазах как всегда затаилось озорное пламя. Кажется, что они разговаривали друг с другом последний раз не год назад, а позавчера, настолько ничего не поменялось: на Мире всё та же толстовка с логотипом универа, из-под которой выглядывает воротник белой рубашки - до обеда она сто процентов успела сгонять в тысячу разных мест по совершенно разным поручениям и поучаствовать в каком-нибудь официальном мероприятии. Наверное, если бы все люди имели такую продуктивность, то у человечества сейчас были бы колонии на Марсе. Эмили очень хочет раствориться в пространстве прежде чем Мира поймёт, кто перед ней. Но та, по всей видимости уже знает. - Привет, Эмили! - звонко здоровается она, и девушка просит Господа дать ей сил на этот разговор. - Привет, - отвечает она, - Как ты меня нашла? - Ну, знаешь, связи, все дела, - усмехается Мириам. "Связями" в понятии Миры является личное знакомство практически со всеми в университете, так что Эмили вполне считает это объяснением. Возможно, кто-то когда-то зашёл сюда, а потом рассказал кому-то другому, а тот - третьему, и так эта информация дошла до Мириам, бессменной участницы общественной жизни журфака. - Давно ты здесь работаешь? - спрашивает она, оглядываясь по сторонам и натыкаясь на Доу, который смеривает её любопытным, но слегка недоверчивым взглядом, - Не очень тут обстановка, - бормочет она, делая вид, что не замечает третьего присутствующего. - Зачем пожаловала? - несколько грубовато говорит Эмили, что повергает Миру в недоумение. - Эмили, ты чего, мы же друзья... - Мы были бы друзьями, - перебивает её Эмили, - Если бы вы не бросили меня в этой дыре год назад. А теперь или покупай что-нибудь, или сваливай восвояси. Глаза Мириам загораются праведным гневом, как бывает всегда, когда кто-то оскорбляет её идею. Эмили чувствует, что воздух вокруг них двоих начинает электризоваться. Джон напрягается, по всей видимости, пытаясь понять, что делать в такой ситуаци. - Мы не собирались тебя бросать, - с укором цедит Мира, - Просто у Кловер был рак. Эмили застывает. Вашу же мать. - Пробей пожалуйста, - сухо говорит Мириам, кладёт на прилавок коробку печенья, рассчитывается и уходит не сказав больше ни слова. А у Эмили подкашиваются ноги. Она судорожно опирается на кассу, стараясь дышать. Доу легонько трясёт её за плечи: - Ты не знала. Ты ни в чём не виновата. Не виновата. Да, не виновата, но могла поинтересоваться. Не виновата, но могла бы помочь. Не виновата, но могла не хамить старой знакомой. Не виновата, но могла сделать бесконечное множество вещей лучше, чем сделала в конечном счёте. Пока девушка пребывает в неком трансе, её приобнимают за плечи и ведут в подсобку. Джон запирает дверь, отгораживая их от внешнего мира, и усаживает Эмили к себе на колени. - А вдруг, - девушка выходит из полуобморочного состояния, - она умерла? - Тогда, думаю, ты бы узнала обо всём раньше. Да и к тому же эта рыжая не была похожа на человека, недавно кого-то похоронившего, это даже такой долбоёб, как я понять может - парень укладывает подбородок ей на плечо, - Если ты сейчас начнёшь загоняться, я тебя укушу. Эмили издаёт беззвучный всхлип, содрогаясь всем телом, и Доу крепче прижимает её к себе, шепча на ухо: - Ну серьёзно, зай, не надо. Всё будет хорошо. - Зай? - девушка перестаёт плакать и оборачивается к нему. - Нравится? - парень расплывается в улыбке. - Да, - отвечает она, слабо улыбаясь в ответ. - Тогда не плачь, - Джон позволяет ей развернуться, а потом аккуратно целует, положив ладонь ей на щёку, - Ты у меня самая лучшая. Ты вообще самая лучшая. - Правда? - Эмили накрывает его пальцы своими. - Правда, - повторяет он и целует её снова. Остальная неделя проходит более менее без происшествий, не считая утренних щекотушек, когда Доу отказывается идти на первую пару и шуточных поединков за место у окна в автобусе, которые обычно выигрывает Джон (Эмили, как взрослая девочка, уступает приз тому, кто младше). Правда, в пятницу парень заявляет, что ночевать не останется. "На меня снова навалилась сучья учёба" - объясняет он, и, получив обещание не трогать его до воскресенья, благополучно исчезает. В воскресенье, возвращаясь из продуктового, Эмили обнаруживает, что входная дверь приоткрыта. Она осторожно заходит и замирает в состоянии шока. На полу в коридоре - дорожка из маленьких красных капель. "Что за херня?" Из ванной доносится шум воды, и девушка в несколько шагов проходит коридор, стараясь не вляпаться в кровь, и нараспашку открывает дверь. - Ой, - вздрагивает Доу, промывающий водой царапину на тыльной стороне ладони. Дохера длинную царапину, из которой постоянно сочится кровь. - Что за херня случилась, солнце? - спрашивает ошарашенная девушка. - Я хотел нарезать салат, а нож соскочил, - разводит руками Джон, и на пол падает ещё одна капля крови. Внутренний голос Эмили истерически ржёт. Салат он хотел нарезать блять. - Ты меня так когда-нибудь доведёшь до сердечного приступа, - бормочет она, доставая из шкафа перекись и бинт, - Давай руку. Парень протягивает травмированную конечность, позволяя обработать рану и кривится, когда девушка льёт на неё перекись: - Жжётся. - Потерпи, - девушка дует на порез, заставляя парня начать лыбиться ещё шире. - Спасибо, - мурлычет парень, когда она обматывает бинтом его ладонь и целует больную руку. - Не за что, - отвечает Эмили, - В следующий раз будь аккуратнее, окей? Ужинают они молча. Эмили переодически ловит на себе уже привычный влюблённый взгляд, и почему-то краснеет. Может потому что за проведённую в одиночестве субботу она успела улететь в мир не совсем приличных фантазий с участием её парня, а может потому что на этот раз этот взгляд имеет иную окраску. А может быть, из-за сочетания этих двух факторов. - И всё-таки ты идеальна, - наконец озвучивает свою мысль Доу, когда они вдвоём моют посуду. - Чего? - поднимает глаза Эмили. - Умная, красивая, заботливая. И первую помощь окажешь, и ужин приготовишь. Ты вообще хоть что-то не умеешь? - Ну знаешь, - девушка улыбается уголком губ, - насчёт "красивой" ты немного загнул. Я конечно, ничего, но явно не красавица. - Мне лучше видно, - говорит парень. - Да я и в универе была среднячок, а теперь ещё пару лишних килограммов набрала, - продолжает Эмили, - в толстовках это не настолько заметно, а вот в рубашках... - осекается она, понимая, что зажата между столешницей и чужим телом. Джон убирает в сторону её волосы и прижимается губами к шее, резко кусая и заставляя девушку рвано выдохнуть. На бледной коже расцветает лиловое пятно. - Я же говорил, - улыбается парень, рассматривая свою работу, - что укушу, если будешь загоняться. Эмили становится жарко до невозможности, укушеное место и щёки попросту горят, но она до последнего старается сохранять самообладание. - Кровь уже давно остановилась, - указывает она на повязку. Парень стаскивает бинты и кладёт их на столешницу, а затем запускает тёплые пальцы под её толстовку: - Продолжим? - Продолжим, - выдыхает ему в губы девушка. "Как же хорошо" - думает Эмили, ощущая тёплые ладони на своих бёдрах, целяясь за чужие плечи и плавясь под чужим телом. Кажется, что именно в этот момент полной власти тел их души тоже сцепляются воедино, не оставляя возможности существовать по отдельности. Теперь они - одна плоть, одна жизнь, одна сущность. И от этого становится ещё лучше, ещё сильнее хочется любить этого воистину волшебного парня. - Солнце, это было просто великолепно, - уставшая девушка откидывается на подушку, восстанавливая дыхание. На ключице и плече остаются ещё два фиолетовых пятна. - Ну что, теперь ты считаешь себя красивой? - как ни в чём не бывало спрашивает Доу, падая рядом. На его плечах тоже несколько засосов и пара-тройка царапин. - Возможно, - отвечает Эмили, - Боже, ты лучшее, что случалось в моей жизни. - Пиздец у тебя жизнь, - улыбается парень, обнимая её, а потом шепчет, обдавая ухо тёплым дыханием: - Я люблю тебя и всегда буду любить. Навеки. До самой смерти. Эмили верит каждому его слову.