Пятая концовка или Повесть о двух неудачниках

На этот раз она просыпается вовремя и надеется, что небушко в награду за пунктуальность даст ей день без головной боли. «Не-а» — отвечает небушко посылая на весь город поганую погоду, а несчастной Эмили — низкое давление и желание скинуться с крыши. Девушка выбирается из-под тёплого одеяла и осторожно отпирает дверь: кто знает, может новый сосед ещё спит, а будить его всё-таки не хочется. На кухне что-то падает под аккомпанемент ругательств, что враз опровергает все её предположения. — Доброе утро.. — Эмили заходит на кухню и видит Доу, вытирающего с пола молоко. — Доброе, — отвечает тот, — прости, я молоко пролил. Кстати, я нашёл у тебя хлопья и подумал, что ты, наверное, тоже будешь не против, — на столе красуются две чашки кукурузных хлопьев с молоком и Эмили чувствует себя последней сукой за запертую дверь и все вчерашние придирки. «Боже-ёже, какое же ты чудо» — проносится в голове у девушки, но вслух она говорит лишь «спасибо». — Мне вот интересно, — спрашивает Эмили после завтрака, — а почему ты не можешь на тусу-то пойти? Светящийся от счастья ещё минуту назад Джон сникает и утыкается взглядом в стол: — Да, так. Не ладим мы с ними в общем. И вообще, ни с кем в универе не ладим. Паршиво немного. К тебе вот пришлось напрашиваться. Ещё раз извини за беспокойство. — Ничего страшного, — вздыхает Эмили, домывая последнюю тарелку. Парня становится всё больше жалко с каждой секундой. Кажется, они чем-то даже похожи: оба одиноки, как мозг в голове, оба фрики, обоих жизнь запихала в самую задницу. Погода на улице приходить в себя не собирается, и первое что встречает Джона и Эмили на выходе из дома — гребучий ветер дохера метров в секунду, перемешанный с ливнем. — Убейте меня кто-нибудь...— молит девушка, когда они всё же добираются до остановки. — Не надо так говорить, — произносит Доу, не менее промокший и замёрзший, — а то хрен его знает, вдруг кто-то тебя услышит. — Ты на что-то намекаешь? — недоверчиво смотрит на него Эмили. — Нет, — пожимает плечами он, — просто предполагаю. В автобусе они прощаются, желают друг другу удачи, и Эмили выходит на своей остановке. К тому моменту, как она добирается до тёплого магазина, у неё, несмотря на ветровку и свитер, обмерзает всё: руки, ноги, лицо. Девушка готова отматерить сраный апрель с его переменчивой погодой, но приходится придержать всё своё недовольство, отогреться и встать за прилавок. Как назло, спустя пятнадцать минут погода наконец успокаивается, тучи рассеиваются, и с небес через большие окна в помещение спускается радостное весеннее солнышко. С зелёных листьев капают ленивые капли, воздух влажный и чистый, и спустя пару часов Эмили не выдерживает и выходит на улицу — якобы покурить. Курить она, несмотря на всё своё невезение и популярность сигарет среди однокурсников и сменщиков, так и не начала, чем очень сильно гордилась. Девушка прислоняется к стене, закрывает глаза и вдыхает окружающую её красоту. Внутри что-то вспыхивает предчувствием счастья, заставляя иррационально улыбаться. «Прямо как Доу» — проносится в голове у девушки. — Наслаждаешься солнышком? — раздаётся неподалёку знакомый голос. Эмили хмыкает. Лёгок на помине. Доу тоже прислоняется спиной к стене и поворачивается к ней: — Доброго дня. Можно я тут у тебя потусуюсь, а? — У тебя сейчас вроде должны быть пары, — девушка отлипает от стены, отходит чуть дальше (личное пространство пожалста) и скрещивает руки на груди. — Не, уже кончились, честное слово.— улыбается Доу, и за непрошибаемым взглядом психа непонятно, врёт он или нет. — Ладно, заходи.— сдаётся девушка. Парень улыбается ещё шире, хотя куда уж, и проходит вслед за ней в магазин. Эмили занимает привычную позицию на кассе, а Доу забирается на подоконник, устраиваясь поудобнее: — Может быть поговорим? — О чём? — спрашивает Эмили. — Ну не знаю, книги, фильмы, хобби... — пожимает плечами Доу. — На кого ты учишься? — На программиста, — отвечает парень и вздыхает, — правда, последнее время учиться вообще не хочется. А ты, ну, училась на кого-нибудь? — Ага, на юриста. — девушка мысленно проклинает себя за то что выбрала болезненную тему, но отступать некуда. — Ну и как, закончила? — Где там. Вылетела на третьем курсе, — говорит Эмили, и, чтобы уж сразу на добивание, добавляет, — за дебош и драку. — Ого, — у Доу загораются глаза, — А ты опаснее, чем кажешься. А с кем подралась? — С бывшим, — девушка с лёгкой усмешкой ловит себя на мысли, что ей не так уж и трудно об этом говорить, как она думала. Вероятно, время частично залечило рану. — Ого, — восхищается Джон, — а ты смелая! — Я была пьяна вхлам. И эта драка разрушила мою жизнь. — время временем, но Эмили всё равно немного стыдно за своё поведение. — Да ладно тебе, — парень спрыгивает с подоконника и подходит к прилавку, — Просто, чтобы ты знала, жизнь чертовски сложно разрушить. Ты не подумай, я тебе сочувствую, но видишь ли… Мы же ещё живы, так? Значит, у нас есть шанс. Ну, я надеюсь. Эмили хочется плакать от той искренности, которая сейчас наполняет голос и глаза Доу. Неужели можно настолько любить жизнь после того, как она довела тебя вот до такого состояния? Чёртова фантастика. — Я тоже надеюсь, — соглашается она. Чисто из поддержки. И немного потому, что ей самой тоже хочется верить в то, что не всё потеряно.А затем спрашивает: — А Джон Доу — это твоё реальное имя? — Ну разумеется нет, — смеётся парень, — ну типа у меня правда фамилия Доу, но мои родители, слава богу, нормальные люди и не стали надо мной издеваться. Меня зовут Ален. А Джон Доу — это кличка, ещё со времён школы. Но согласись так… Загадочнее, правда? — парень облокачивается на прилавок и наклоняется к Эмили. — Ну, есть немного. — улыбается девушка, внезапно понимая, что в гораздо меньшей степени чувствует дискомфорт от подобных вторжений в её воображаемое силовое поле. Однако всё-таки чувствует, — отодвинься, пожалуйста. — Прости, — Джон (Ален?) Доу выпрямляется и проводит рукой по волосам, на секунду теряясь, но тут же возвращаясь в норму, — Вообще, в школе было классно. У меня даже были друзья. И не только друзья, — парень смотрит в окно, будто бы вспоминая прошлое, — знаешь, вот это всё: совместные тусовки, прогулки по крышам, костры летом. — Скучаешь? — спрашивает Эмили, хватаясь за что-то близкое и понятное ей. — Есть немного. Но знаешь, оставаться дома было бы бессмысленно. Учиться там негде.То есть, конечно, универ есть, но он такой себе. Вот я и решил сюда перебраться. Здесь, конечно, одиноко, но ничего, порой так даже лучше — сам себе трубадур, сам себе господин, — Доу снова улыбается и разводит руками. Эмили тоже улыбается, чувствуя, как с каждой новой фразой её восхищение новым знакомым только усиливается: о такой независимости от людей она могла лишь мечтать. Не то чтобы Эмили постоянно старалась кому-то угодить, но она вряд-ли бы решилась бросить всю свою прошлую жизнь ради учёбы. А Доу смелости хватило. Везёт же. Они проводят за пустой болтовнёй ещё несколько часов: обсуждают превратности студенческой жизни, любимые вкусы энергетиков.Эмили выясняет, что Джону (называть его Аленом как-то не получается) двадцать лет, он, в свою очередь узнаёт её возраст («Получается, я младше тебя?" "Прикинь, да, лол»),устраивают классический спор технари против гуманитариев, потом Доу вспоминает, что у него сегодня дополнительные занятия и уносится. Перед тем, как он покидает магазин, девушка спрашивает: — Сегодня ты…? — Ночую у себя, не переживай, — отвечает парень уже в дверях, — хотя, подожди. Может номерами обменяемся? — Давай, — соглашается Эмили. Они сохраняют номера, Джон салютует, хлопает дверью и исчезает. Эмили какое-то время смотрит на новый контакт в телефонной книге, а потом запирается в подсобке, откидывается на спинку кресла и воет сквозь зубы. Она не влюблена. Вот совсем. Честно. Или не совсем честно. «Он в любую секунду может оказаться конченным мудаком» — напоминает мозг. «А вдруг не окажется!» — сопротивляется сердце. Эмили, мастер компромиссов, соглашается с обоими: «Вот если окажется, тогда и будем думать».