it hurts to breathe (xСоседи)

      День пролетел продуктивно и незаметно, маршрут домой оказался легок, Виктор ехал в полупустом автобусе. Добравшись до своих родных (съемных) пенат, господин Тейц наконец-то смог снять с себя маску абсолютного дружелюбия, надеть домашнюю удобную одежду, и погрузиться за настоящую работу за чашкой горячего молока.       Казалось, ниточка грядущего открытия неизбежно маячила где-то рядом, но от раза в раз ускользала сквозь пальцы. Мужчина, прикусив губу, сделал надрез скальпелем на безымянном пальце, и яркие красные капли начали образовываться на месте ранки. Он прислонил подушечку к предметному стеклу и провел по нему другим стеклышком. Прежде чем начать, стоило в очередной раз присмотреться к материалу. Запихнув палец в рот, мужчина посасывал пульсирующую подушечку, а второй рукой настраивал аппарат.       Вернувшись домой и начав рутинный анализ всего прошедшего, в голову Талиса вновь полезли мысли, недосказанные ранее. Эта бионика… Нет, здесь надо разбираться основательно. Это ведь может быть таким большим плацдармом для свежих идей! Особенно, если попробовать расширить познания об этом плацдарме больше, чем параграфами учебника. Джейс вскочил с любимого места в квартире и, прямо так, не переодевшись в домашнее, направился к выходу. Должна же быть польза от того, что странный профессор постоянно стучит об его потолок.       Взбираясь по лестнице, молодой человек жалел лишь о том, что не успел сам покопаться в материале. Следовательно, скорость мысли будет не такой высокой, как хотелось бы. Нужно будет прерываться на то, чтобы слушать объяснения, прежде чем их обсудить. И то, что преподавателю не мешало бы отдохнуть после первого рабочего дня, молодого учёного мало волновало.       Тук-тук-тук. Вновь та же дверь, что и вчера, но совсем по другому вопросу.       Кровь имела пренеприятное свойство быстро сворачиваться. Работать приходилось быстро, основательно и полностью погружаясь в процесс. Виктор склонился над головкой микроскопа и всмотрелся в изображение, как вдруг услышал стук.       — Да вы издеваетесь... — он мотнул головой в сторону соседней комнаты и вернул внимание к изучаемому объекту, — меня нет дома.       Стук повторился. Раздражение нарастало. Мужчина встал, выключил лампу и, чертыхнувшись, пошел открывать, неизменно отстукивая по полу тростью.       Два замка и металлическая цепочка, которую в этот раз никто не думал снимать с щеколды. Дверь не распахнулась, а открылась небольшой створкой. И какого было удивление Тейца, когда на пороге обнаружился сосед. Выражение лица с раздраженного сменилось на недоумевающее, после чего мужчина усмехнулся и склонил голову вбок.       — Снова стучу? Уж извините, но меньше ходить я не стану, — язвительность слетела с языка раньше, чем Виктор успел о ней подумать, — чем могу помочь, мистер Талис?       — Извините, что поздно, профессор Тейц, — у юноши хватило мозгов извиниться. Хотя, впрочем, на этом любезность закончилась, — нет, не стучите. В смысле, не по этому поводу. Мне интересно подробнее узнать о сегодняшней теме. Я не всё понял. Но мне необходимо разобраться. Можно?       Рвение, понимаете ли, не терпит отлагательств. Так что Талис стоял у приоткрытой двери словно щенок, очень явно желающий отправиться на прогулку. В данном случае, наоборот, в дом.       — Вы время видели? — уточнил Виктор, окинув серьезного лабрадора одним из самых своих тяжелых взглядов в арсенале, — для занятий есть учебные часы, чуть позже я объявлю о консультациях и тогда Вы сможете задать все интересующие Вас вопросы, юноша.       Мужчина ковырял пальцы на свободной от трости руке, расцарапывая сухие заусенцы. Раздражался.       — Сейчас Вам бы стоило пойти отдыхать, подготовиться к завтрашнему дню...       — Прошу вас, профессор, — продолжил настаивать Талис, поймав колкий взгляд и подавив его в плещущемся золоте собственных радужек, — это не терпит отлагательств. Я ведь не нагоню учебный процесс, если начну позже. Понимаете, у меня несколько своих проектов, поэтому времени посидеть и разобраться просто не найдётся, хотя я очень об этом сожалею.       Молодой человек сцепил руки за спиной и покачивался на пятках. Настаивал.       — Вы ведь не сильно устали? Я надеюсь, — «ну пожалуйста» — вот чего просили эти глаза, заглядывая в щель двери. О каком тайм-менеджере речь? И о каком уважении чужого отдыха, которым так рьяно руководствовался Джейс, пока вчера шёл на разборку. Если работа пойдёт, то он согласен пребывать хоть в жерле взрывающегося Везувия, лишь бы процесс подпитывал вечно голодный разум.       Вздох. Перед носом Джейса Талиса закрылась дверь и, кажется, это тот момент, когда тебя без слов послали в пешее эротическое. Тут либо стоять бараном и продолжать терроризировать соседа, либо ретироваться униженным и побежденным. Дверь открылась через несколько секунд, которые Виктор возился с щеколдой. Мужчина молча провел рукой вглубь коридора, предложив тем самым войти в свою обитель.       — Проходите на кухню. Я сейчас закончу и подойду к Вам. Но имейте ввиду, мистер Талис, это разовая акция просто потому, что я Вам симпатизирую. Вы действительно хорошо показали себя на занятии, — мужчина закрыл дверь на все те же замки, словно находился не в квартире, а в секретном отсеке Пентагона.       — Спасибо. Спасибо вам большое, — щенок растекся в искренней улыбке. Голливудской, разумеется, не меньше, куда же без этого. День слегка помял костюм и потрепал молодого человека, но не лишил его природного обаяния.       Под стук трости человек в синей пижаме удалился дальше по коридору, мимо кухни и сразу в комнату, чтобы через нее добраться до лаборатории. От крови необходимо было избавиться, лампы отключить, а чистые чашки Петри с питательной средой убрать в небольшой холодильник под столом. От шифоньера в лице студента же ожидалось, что он проявит толику терпения и подождет ученого на кухне, а не начнет пихать свой смуглый нос в чужие дела.       Джейс зашагал следом, даже остановился напротив поворота на кухню. Но не утерпел. Разумеется, куда этот нос денется без чужих дел. Ведь там происходит самое интересное! Виктору следовало бы прихлопнуть любопытный шнобель дверью. Однако, пока вор не пойман, в эту самую дверь тихонько заглянули, вызнавая, какими же склянками звенит профессор. Не кружками же.       О нет, далеко не кружками.       Химическую посуду насухо протерли спиртовой салфеткой и убрали в кейс. Виктор выключал все источники света, чтобы не прожигать электричество, и Джейс как раз успел застать момент, когда мужчина аккуратно складывал материал.       — Я же, кажется, сказал ждать меня на кухне, — заметив боковым зрением любопытное движение, профессор поднялся с колена и, закрыв холодильник ногой, направился аккурат к дверному проему, — мистер Талис, вы наглеете.       Виктор выставил руку к дверному косяку, преграждая путь внутрь домашней лаборатории.       — Да, извините, — Джейс неловко усмехнулся, пока глаза метались то к профессору, то к тёмной комнате за дверью, — мне это уже говорили. Просто стало интересно над чем вы работаете.       То, что Виктор и сам что-то исследовал — это аксиома, все люди науки стремятся выйти за рамки простого обучения, ограничивающегося лекциями и практической работой. Оставалось только выяснить, над чем именно трудится по ночам его преподаватель.       — Не твоего ума дело, — раздраженно бросил мужчина, шагнув вперед и толкнув тем самым студента в грудь плечом, — вы хотели позаниматься, идемте.       Он прошел вперед, направившись теперь уже точно к кухне. Включил в ней свет, лампочка под потолком несколько раз неприятно моргнула, прежде чем зажечься. Едва различимая глазом пульсация освещения напрягала глазые мышцы, но на это можно не обращать внимания, когда уже успел привыкнуть к особенностям съемной квартиры.       — Чай? Могу сделать горячего молока, — предложил не очень-то радушный хозяин, вынимая с верхней полки две простенькие чашки, — кофе у меня нет, не пью.       Джейс невольно сощурился, всего на секунду. Он-то не привык, что в апартаментах что-то работает не как часы. Впрочем, молодой человек и так достаточно распустил язык, так что обращать внимание на мигающую лампочку было бы верхом кощунства.       — Жалко. Тогда можно чаю? — мимоходом проскользнула мысль о том, как можно работать по ночам без кофе. Не занимая наглости, Талис опустился на место за столом, поставив на столешницу локоть, чтобы рука помогала жестикуляцией. Люди любят жесты, а не только слова. Активных ораторов лучше понимают, так что невольно пришлось воспитать привычку сопровождать речь действием.       — Можно чай, — согласился Виктор, разливая по чашкам заварку. Чай пах жасминовыми цветами и горькой жаркой Кенией, хотя Цейлон был бы здесь уместнее. Виктор мало разбирался в чае, предпочитая оставлять выбор за него. В случае с заваркой этот выбор всегда делали люди в чайных лавках, которые консультировали и продавали товар. Так что не исключено, что неразборчивому клиенту просто толкали то, что хуже всего продается. Чашки залили кипятком и в свою мужчина добавил половину кружки молока, разбавляя горячий напиток.       — Спасибо, — Джейс забрал кружку.       — Вода, молоко, сахар? — предложение, впрочем, сразу же подкрепилось действиями. Сахарницу пододвинули ближе к студенту, молоко оставили на столе, а на фильтр с холодной водой даже кивнули, намечая его расположение. Сосед снизу отмахнулся, будучи слишком сконцентрированным, чтобы распалиться на добавки.       — Мне интересно послушать о конструкции нанороботов. Изнутри системы, из первых уст. Я не совсем понимаю, на каком уровне сейчас находится технология, и что можно усовершенствовать. Я понял про виды устройства и способы движения. Но не до конца осознаю особенности их применения помимо медицины. Чем они должны отличаться от обычных роботов в других сферах, это ведь большой расход материала, который затем, после выполнения задачи, самоликвидируется? Или нет? — Талиса понесло. Пожалуйста, поставьте ему мозги на место или хотя бы положите в них знаний, чтобы речь не состояла из одних только вопросов.       — Какой у Вас основной профиль? Я имею ввиду, на кого учитесь? — полюбопытствовал Виктор, сев напротив и пододвинув к себе свою чашку. Сделал глоток, не распаляясь на ответы вот так сразу. Худой, взъерошенный и очень домашний, мужчина сейчас мало походил на преподавателя и еще меньше на ученого.       — Мехатроника и робототехника. У меня диссертация на тему: «повышение точности технологических роботов на основе применения прецизионных двухдвигательных следящих приводов», — не без гордости сообщил, вообще-то, уже магистр.       — Занятно, что Вас заинтересовали нанороботы и более тонкие структуры, когда Ваш профиль подразумевает совершенно другой пласт работ, — заметил Виктор, прогревая горло чаем. Простывать, несмотря на еще теплую осень, не хотелось, — прошу меня извинить.       Он вдруг поднялся, что-то вспомнив, и полез в один из кухонных шкафчиков. Налил стакан воды, положил рядом с ним горсть каких-то таблеток и, разделяя их по одной, выпил. После вернулся обратно за стол.       — Меня много что интересует, — успел ответить Джейс. И даже не солгал, потому что несмотря на профиль работы, дилетантом широкого профиля ему быть не хотелось. Хотелось быть профессионалом. Проводив взглядом принятые лекарства, молодого человека, разумеется, заинтересовало и это, но совсем уже скакать с темы на темы было кощунством для обоих. Тем более, на темы щекотливые. Решено было остановиться на науке.       Виктор вернулся за стол и принялся допивать чай. У него вообще были очень тесные отношения с напитками, но последние всегда заканчивались раньше, чем ученому бы того хотелось.       — Да уж, я вижу, — можно заприметить нотки сарказма в голосе. Он прятал их в чашку, выискивая последние капельки. После отставил кружку в сторону и положил локти на стол, подперев сомкнутыми пальцами подбородок, — из первых уст Вы вряд ли сможете узнать о нанороботах, поскольку все специалисты базируются в другом университете. Там не обучают студентов.       Виктор улыбнулся, опустив взгляд от идеального экземпляра человечества на свои ногти.       — Представьте себе среды, не пригодные для жизни как таковой или являющиеся просто опасными конкретно для человечества. И представьте, как маленькая машина, которая способна преодолевать большие расстояния и углубляться настолько сильно в изучаемый объект, пробирается в такую среду без сопротивления или урона для корпуса. Она не успевает перегреться, не успевает окислиться или разложиться, не подвержена коррозии. Она выполняет заданную функцию, передает всю необходимую информацию людям и разрушается без вреда для окружающей среды, — пояснение Тейца живое и яркое, с примесью личного.       — Совсем без урона? Это же лишает её коэффициента сопротивления. Невозможно. А если возможно, то, напротив, утяжеляет образец дополнительным уплотнением на корпусе, — Талис размышлял собственными категориями. Молодой человек ёрзал на стуле, наблюдая за мимикой собеседника и напрочь пропуская то, куда ускользает его взгляд. А между прочим, мог бы проследить и посмотреть на красивые руки. Нет, не сейчас! Он прихлебнул чай, невзначай обжигая нёбо. Поморщился, но внимательно слушать не перестал.       — Разумеется, не совсем без урона, но за счет малого объема материала он минимизируется. Впрочем, это тема для размышления, — Виктор вновь улыбнулся, оказываясь, на проверку, довольно активным на мимику человеком.       — У нанороботов во многих сферах, кроме медицины, как я сегодня и говорил, есть преимущества. Я ответил на Ваши вопросы?       — У меня появляется ещё больше вопросов, профессор. Жаль, что вы специалист не этой темы. А какой, кстати? Если преподаёте бионику, то вероятно, речь о моделировании живого из неживого. Только вот чего именно?       — Моя докторская степень была защищена другой темой, однако, тоже связанной с биологией не меньше, чем бионика. Я кибернетик. «Управление антропоморфным механизмом на основе неполных данных средствами нейронных связей». Преимущественно, тема о разработке протезов, создание искусственных мышц, чтобы уменьшить нагрузку на сохранившийся сустав и ткани пациента.       — Почему тогда не кибернетика, а бионика? В смысле преподавания, — с живым интересом диалог закручивается в новый виток. Талис похож на энергию в банке. Бесконечно активничал, покачивая стол.       — В том числе и кибернетика, у меня две дисциплины, — Виктор изучал взглядом соседа, всматриваясь в широкую фигуру и типично американский идеал красоты. Мальчишка был хорош собой и, безусловно, знал об этом. Но умалять эстетическое совершенство Виктор не мог, так что позволял себе полюбоваться.       — Я читал про такие протезы. Это была тема одной из конвенций при университете. Поднимался один вопрос, на который я предложил вариант решения, однако никто не смог прояснить, где именно я не прав. А для изготовления образца вуз не может предоставить ресурс. Может быть, при учёте темы вашей докторской, вы укажете на неточность. Идея заключается в следующем: если сигнал энергопотенциала мышц считывается датчиками и направляется в процессор для преобразования в движение протеза, то систему можно усилить, — видно, как учёному не хватало письменной поверхности. Рассказывать без зарисовок получалось не так летяще.       — Ресурс действительно высок, это дорого. Найти не такие дорогостоящие материалы для проводимости на данном этапе изучения просто не представляется возможным, но мои коллеги занимаются этим.       — Моя мысль заключается в том, чтобы сделать промежуточный этап в виде процессора более мощным. Да, не стационарным, вмонтированным в протез, но автономным, не проигрывающим в компактности. Потребуется не больше спичечного коробка, чтобы увеличить скорость и объём приёма сигналов. Связать с устройством посредством спутникового соединения на короткую дистанцию. Носить в кармане, к примеру. А если в освободившиеся место в облицовке добавить дополнительный ряд считывающих датчиков, то вся конструкция станет сильнее и плавнее, — молодой человек в отношении науки и собственных идей начинал ощущаться говорящим на равных, не как студент с профессором. Он двигал ногами, привставал на стуле и знаменовал точки в заключение большими глотками чая. А ещё, учитывая, как далеко уходила мысль от изначального запроса к беседе, Талис просто любил трещать.       Мистер Тейц вздохнул, отвел взгляд, чтобы не нервировать молодого человека, и продолжил, задумчиво вглядываясь в дверной проем и темноту коридора.       — Что до твоей идеи... Ты упускаешь из вида человеческий фактор. Переносной процессор мало того, что может просто потеряться из-за неосторожности, он лишается корректной связи с образцом в условиях отсутствия сети. Мы, таким образом, лишаемся автономности протеза. Выгоднее будет добавить это усиление в корпус, потеснив некоторые детали, вроде амортизатора, и запитать машину от выработки энергии за счет человеческой терморегуляции. Но и в этом случае мы имеем риски, поскольку в условиях пониженных температур протез потеряет дееспособность. Ну и, конечно, жертвовать амортизацией — плохой вариант, — он вернул острый взгляд желтоглазому юноше и горячно, ярко эмоционировал, подавшись вперед на обсуждение, — у Вас гибкий ум, — отметил Тейц.       Джейс же присосался взглядом к фигуре напротив, наплевав на личное пространство и комфорт. К чему держать маску спикера на презентации, когда диалог походит на танцевальную импровизацию, где нужно ловить чужие мысли, заглядывая собеседнику в рот.       — Да, человеческий фактор… — молодой человек задумался, однако идеи не бросил, — но с корректностью связи я могу поспорить. Двухканальная персональная сеть, через спутник, а лучше, через протокол типа блютуз или ИК-порт. Программа нужна своя, чтобы сигнал не сбивался от ближайших устройств. Если вы предлагаете оставить передатчик в корпусе, то вопрос дееспособности в низких температурах можно решить изменением материала для обшивки. Ещё можно добавить изоляцию на электронные элементы. Резина или пенополистиролы.       Талис разогнался, добившись того, чтобы кухня наполнилась мыслями, которые и должны наполнять любое помещение, где собираются гении.       — Мне нравится ваша прагматичность. Обычно, мне не хватает кого-то здраво осаждающего полёт мысли, когда я захожу слишком далеко, — учёный невзначай потёр шею, замахнувшись рукой за спину.       Темы всё ещё переходили, переливаясь друг в друга. Пока, на стадии в рамках обсуждения, им не нужна была обязательная письменная фиксация. Впрочем, продолжать всё равно хотелось. И желательно было дойти до момента, когда какая-то из мыслей окажется достаточно здравой, чтобы её проверить.       Время неумолимо утекало, лишая здорового сна и заслуженного отдыха. Работа, вставшая на эту ночь, зудила в подсознании, пока таблетки накручивали Виктора на часовой механизм. Они нагружали организм сонливостью, и мысль постепенно ускользала. Наконец, ученый зевнул, прикрыв рот ладонью.       — Мы отошли далеко от темы нанороботов. Мне, к удивлению, была приятна Ваша компания, но Вам пора отдохнуть, — объявил Виктор, поднявшись из-за стола. Неизменное цоканье костыля о пол знаменовало движение.       — Я не..! Простите. Да, я занял ваше время, — Джейс вскочил со стула и одним движением придвинул его к столу.       — Доброй ночи, молодой человек. Спасибо за беседу, я давно не встречал такого живого ума. Если будет время, заходите на консультации, я буду рад, — Джейсу протянулась узкая, узловатая ладонь. Виктор предложил пожать руку перед тем, как распрощаться, в знак искренней благодарности за проведенное время. Пусть и не с пользой, однако, послужившее глотком свежего воздуха. Ржавые механизмы необходимо было вовремя смазывать, так что мистер Талис пришел как нельзя в пору, — в следующий раз расскажите мне о Ваших проектах, интересно будет ознакомиться.       — Обязательно! Если вам интересно. О, я хотел бы показать кое-что, хочу, чтобы вы взглянули со своей стороны, — юноше почему-то захотелось считаться с мнением соседа-профессора. Этот человек казался удивительным: со своими идеями, совсем не банальными, как свежая головоломка, — спасибо и вам. И извините за вчерашний вечер, — ладонь пожали, искренне улыбаясь.       Джейс ушел, попрощавшись, уже ближе к утру.       Как видно, у Талиса не находится слов благодарности, хотя обычно самыми разнообразными словами он привык блестяще жонглировать каждый день.       

Простите, мистер Тейц, от вас теперь легко не отделаются.