На грани

Эти несколько мгновений тишины в кофейне ощущались, как вечность. Минджон пыталась сосредоточиться на еде, чтобы хоть как-то избежать взгляда Джимин и избавиться от нарастающего напряжения. Но мысли кружились вокруг одного — того момента, который Эри прервала своим появлением. Было ли это спасением или наоборот — ещё одним шагом к хаосу? Эри, казалось, не замечала странной атмосферы. Она продолжала говорить, вплетая в разговор детали своей жизни, свои впечатления о факультете, о проекте. Её голос был ровным и спокойным, словно она не находилась среди двух людей, которые едва сдерживали свои эмоции. — Я заметила, что ваш факультет очень… эмоциональный, — проговорила Эри с лёгкой улыбкой, поглядывая то на одну, то на другую. — Все такие разные, но как-то умудряетесь существовать в одной среде. Это впечатляет. Минджон хотела отреагировать саркастично, но сдержалась. Она знала, что любой лишний комментарий сейчас только ухудшит ситуацию. Вместо этого она подняла взгляд на Джимин, ожидая её реакции. Но та, как и раньше, сидела молча, словно её вовсе не касались слова Эри. — Мы просто привыкли, — неожиданно ответила Джимин, её голос был тихим, но уверенным. — В конечном счёте всё зависит от терпимости. Минджон не могла удержаться от удивлённого взгляда. Ей было странно слышать, как Джимин говорит о терпимости, учитывая их историю. Но она промолчала, не желая развивать этот диалог. Эри кивнула, словно соглашаясь, но её взгляд вдруг стал более пристальным, почти изучающим. Она посмотрела на Джимин, затем на Минджон, и в её глазах мелькнуло что-то, что заставило Минджон почувствовать себя ещё более некомфортно. Эри явно что-то заметила, что-то поняла, но не сказала ни слова. — Знаете, — Эри задумчиво откинулась на спинку стула, слегка качнувшись, — мне кажется, в каждой группе всегда есть кто-то, кто тянет на себя больше внимания. Как будто все неосознанно ждут, что именно этот человек сделает первый шаг или скажет что-то важное. Минджон напряглась. Её внутренний голос кричал, что эти слова имеют скрытый смысл, но она не могла понять, был ли он направлен на неё, на Джимин или на них обеих. — И кто это, по-твоему, в нашей группе? — спросила Джимин, поднимая взгляд на Эри. В её голосе звучала лёгкая нотка вызова. Эри улыбнулась, её губы изогнулись так, будто она уже знала ответ, но не хотела его озвучивать. — Я думаю, это не так важно. Главное, чтобы результат был хорошим, — ответила она нейтрально, снова погружаясь в свою еду. Минджон почувствовала, как напряжение внутри неё снова нарастает. Она больше не могла находиться в этой комнате, где всё казалось слишком спокойным, но в то же время слишком сложным. Ей нужно было пространство, чтобы прийти в себя. — Я, наверное, пойду, — резко произнесла она, вставая со своего места. — У меня ещё дела. Джимин лишь мельком взглянула на неё, не сказав ни слова. Эри кивнула, мягко улыбнувшись: — Конечно. Увидимся завтра. Минджон не ответила. Она быстро вышла из кофейни, чувствуя, как её захлёстывает чувство тревоги. Её шаги были быстрыми, почти торопливыми, словно она пыталась сбежать от того, что происходило внутри неё. Воздух снаружи был холодным и свежим, но он не мог избавить её от мыслей, которые продолжали крутиться в голове. Что-то было не так. Что-то явно происходило, но она не могла понять, что именно. Эри, Джимин, даже сама она — всё это казалось частью какого-то сложного уравнения, которое она не могла решить. И теперь её будущее казалось ещё более неопределённым, чем раньше. Минджон направилась в сторону своей студии. Ей нужно было работать. Работа всегда помогала ей успокоиться, вернуть контроль. Но, к своему удивлению, она обнаружила, что студия была уже занята. На диване, в одной из её любимых зон, сидела Джимин. Минджон замерла в дверях, чувствуя, как её сердце начинает биться быстрее. Джимин подняла глаза, встретившись с её взглядом. На её лице было то выражение, которое Минджон видела раньше только несколько раз: смесь усталости и чего-то, что могло быть сожалением. — Я знала, что ты придёшь сюда, — сказала Джимин спокойно, откидываясь на спинку дивана. — Ты всегда приходишь сюда, когда не знаешь, что делать. Минджон хотела что-то ответить, но слова застряли у неё в горле. Она просто стояла, смотрела на Джимин, и чувствовала, как её привычный мир начинает рушиться. Оставшиеся часы работы над проектом прошли спокойно, и Минджон искренне наслаждалась процессом. Эри предлагала идеи, а Джимин дополняла их, и работа шла гладко. Минджон чувствовала, что Эри действительно старается. Её предложения были уместными, а поведение — тёплым и дружелюбным. Когда преподаватель объявил конец занятия, Эри первой начала собирать свои вещи. — Отлично поработали сегодня, — сказала она, улыбнувшись. — Думаю, наш проект получится потрясающим. Минджон улыбнулась в ответ: — Согласна. Спасибо за помощь. Эри кивнула и вышла из студии. Оставшись вдвоём, Минджон и Джимин продолжили собирать свои материалы. Минджон стояла у своего мольберта, пытаясь сосредоточиться, но взгляд Джимин, мелькающей неподалёку, буквально жёг её спину. Она глубоко вдохнула и повернулась к ней, сложив руки на груди. — Тебе обязательно мельтешить на каждом моем шагу? Это твой новый способ завоёвывать внимание? Джимин, склонившаяся над своим столом, лишь мельком бросила на неё взгляд. — Завоёвывать? Ох, Минджон, ты переоцениваешь себя. Я здесь исключительно из любви к искусству. Минджон хмыкнула, прищурив глаза. — Любовь к искусству? Удивительно, что ты ещё не расписалась на собственных ботинках. Это, кстати, было бы куда более креативно, чем то, что ты называешь искусством. Джимин подняла голову, её глаза искрились сарказмом. — Ты всегда такая ядовитая или это только для меня? Мне начинать волноваться, что ты ко мне неравнодушна? Минджон сделала пару шагов вперёд, её голос стал тише, будто она раскрывала большой секрет: — О, Джимин, если бы я была неравнодушна, ты бы уже почувствовала это. Но, увы, мне просто нравится наблюдать, как ты пытаешься выглядеть умной. Джимин отложила кисть, её улыбка стала чуть шире, почти вызывающей. — Ну конечно. Умной на фоне тебя? Ты слишком легко поддаёшься, Минджон. Даже скучно становится. — Скучно? — Минджон приподняла бровь, её тон сменился на притворно заботливый. — Ну, прости уж. Не знала, что ты ждёшь шоу специально для тебя. — Если это шоу, то оно точно не на мой вкус, — парировала Джимин, скрестив руки на груди. — Хотя, знаешь, я могла бы продать билеты. Люди любят смотреть, как ты пытаешься кого-то задеть, а сама выглядишь смешно. Минджон подошла ближе, теперь между ними оставалось лишь несколько шагов. Её голос был мягким, но с явной ноткой насмешки. — О, так ты ещё и бизнес-вумен? Тогда неудивительно, что у тебя такие завышенные ожидания. Только вот, к сожалению, я предпочитаю не тратить время на проекты, которые изначально обречены на провал. Джимин сделала шаг вперёд, их лица оказались почти на одном уровне. Её взгляд был изучающим, но губы растянулись в лёгкой усмешке. — А ты уверена, что это не ты здесь проект? Такой, знаешь, экспериментальный. Что-то вроде «как вывести Минджон из себя за пять минут». — Пять минут? — Минджон рассмеялась, покачав головой. — Ты слишком самоуверенна, если думаешь, что у тебя получится так быстро. — Я просто мастер, — Джимин приподняла бровь, её голос звучал насмешливо. — Ты, видимо, не в курсе, что терпение — моя самая сильная черта. Минджон снова скрестила руки, её голос стал ниже, почти шепотом. — Терпение? Забавно, но я вижу, как ты нервничаешь. Даже кисть держишь так, будто вот-вот сломаешь её. — Нервничаю? — Джимин насмешливо рассмеялась. — Это ты так успокаиваешь себя, чтобы не заметить, как твои уши краснеют? Минджон притворно охнула, прижав руку к груди. — Ах, как ты наблюдательна! Ты ведь, наверное, всё это время только и делаешь, что смотришь на меня. — Ну, прости, что ты такая яркая. Иногда приходится. Тяжело не замечать. Минджон подошла ещё ближе, их плечи почти соприкоснулись. Её голос стал чуть тише, но в нём звучала явная провокация. — Так что же тебя больше раздражает, Джимин? То, что ты не можешь перестать на меня смотреть, или то, что я это знаю? Джимин не сдвинулась с места, её взгляд стал более напряжённым, но уголки губ всё ещё подрагивали от сдерживаемой улыбки. — Раздражает? Это слишком громкое слово. Но, знаешь, ты, наверное, единственный человек, который умудряется раздражать и развлекать одновременно. Минджон прищурилась, её улыбка стала шире. — О, Джимин, а я начинаю думать, что тебе просто нравится играть со мной в эти словесные перепалки. Признайся, ты ведь даже ждёшь их? — Жду? — Джимин хмыкнула, её тон стал ещё более саркастичным. — Если я их и жду, то только потому, что это напоминает мне, насколько ты беспомощна без моих ответов. — Беспомощна? — Минджон рассмеялась, её глаза сверкнули озорством. — О, поверь, я всегда выигрываю в этой игре. Просто ты слишком гордая, чтобы это признать. Джимин улыбнулась шире, её голос был низким и насмешливым. — Выигрываешь? Хорошо, пусть будет так. Только помни: каждый раз, когда ты думаешь, что победила, это потому, что я тебя отпустила. Минджон сделала шаг назад, глядя на Джимин с явным вызовом. — Ты можешь отпускать сколько угодно, но я всё равно знаю, что ты вернёшься за ещё одной игрой. Потому что, признайся, Джимин, ты просто не можешь от меня отказаться. Джимин закатила глаза, но её улыбка выдавала лёгкое удовольствие от этой перепалки. — Ты неисправима. — И ты это любишь, — бросила Минджон, прежде чем развернуться и вернуться к своему месту, оставив Джимин с её мыслями и едва заметной улыбкой на лице. Минджон вернулась к своему мольберту, но её мысли, как всегда, не отпускали. Эти разговоры с Джимин… Они выбивали её из колеи, но вместе с этим наполняли странным, даже тревожным удовольствием. Всё это — постоянные перепалки, её язвительные взгляды, дразнящие комментарии — дико раздражало, но не было способа остановиться. Минджон не могла признаться даже себе, что в какой-то момент это стало не просто привычкой, а чем-то большим. Чем-то, что заставляло её сердце биться быстрее, а её собственную непоколебимость размываться. Она глубоко вздохнула, пытаясь вернуть себе сосредоточенность, и снова взяла кисть. Картина перед ней не была готова, но в голове было так много мыслей, что она едва успевала следить за тем, что происходит на холсте. Звуки шагов раздались снова — чёткие, уверенные. Минджон не повернулась. Она знала, кто это. Это могла быть только Джимин. И, как бы она ни старалась, не могла избавиться от ощущения, что каждый её шаг, каждое слово, каждое движение было будто бы выставлено на обозрение. — Ты ушла, а я думала, тебе нравится получать ответ, — произнесла Джимин, её голос был мягким, но с какой-то неуловимой, едва уловимой серьёзностью. Это был момент, когда Минджон поняла: игра, которая только что казалась лёгким подшучиванием, теперь могла закончиться совсем иначе. Минджон даже не взглянула в её сторону. Она продолжала работать, стараясь не поддаваться этому давлению. Но что-то внутри неё сжалось. — Ты всегда думаешь, что знаешь, что мне нравится, но ошибаешься, Джимин, — ответила она, даже не пытаясь скрыть лёгкое раздражение. В её голосе не было привычной уверенности, будто Джимин снова заставила её сомневаться. Джимин, не торопясь, взяла кисть и аккуратно вытерла её салфеткой. Каждый её жест был таким спокойным, таким размеренным, что Минджон начинала ощущать, как эта спокойная уверенность Джимин начинает её выводить из себя. — Ты сама не знаешь, что тебе нужно. Но я бы хотела узнать, если вдруг решишь мне рассказать, — сказала она, снова с едва заметной насмешкой в голосе. Минджон заставила себя встретить её взгляд. На этот раз в её глазах было не раздражение, а нечто более глубокое — неуверенность, которая проскользнула в её ответ. — А если я решу не рассказывать? — её слова были резкими, но в голосе звучал скрытый вызов. Джимин слегка прищурилась, её улыбка стала чуть шире, чуть более загадочной. — Тогда я продолжу искать. Как всегда, — её голос стал даже более мягким, как будто она уже предугадывала, что Минджон снова не сможет удержаться. Минджон почувствовала, как её дыхание становится тяжёлым. Она знала, что не могла просто уйти от этой игры. Джимин никогда не отступала, и, возможно, Минджон тоже не могла бы. Но это ведь не значит, что она должна показать это. — Ты не устала? Или ты просто не можешь оставить меня в покое? — она постаралась звучать как можно холоднее, хотя сама чувствовала, как внутри всё накаляется. Джимин задержала взгляд, прежде чем ответить. — Может, я и не устала. А может, я просто не могу позволить себе тебя упустить, — сказала она с лёгкой улыбкой, на этот раз уже не скрывая истинных намерений. Минджон не смогла сдержать лёгкий смех, возвращаясь к холсту, но в её улыбке было что-то опасное. Щёки слегка покраснели, но она сделала вид, что это не имеет значения. Как будто вся эта ситуация не касалась её. Как будто ей вообще не было важно, что Джимин продолжала следить за каждым её движением. — Ты правда думаешь, что ты единственная, кто может играть в эту игру? — Минджон сказала тихо, но слова словно висели в воздухе, зная, что они значат гораздо больше, чем просто раздражённый комментарий. Джимин шагнула чуть ближе, их плечи почти коснулись. Минджон почувствовала её присутствие, ощутила, как воздух между ними становится плотным, наполненным какой-то неясной энергией, которая была сложнее любого словесного обмена. — Я не играю, Минджон. Я просто выбираю, кого побеждать, — ответила Джимин, и её голос был полон решимости. Минджон посмотрела на неё, зная, что сейчас, возможно, нужно сделать выбор. Но какой бы он ни был, она уже знала, что никакой победы в этой игре не будет. Они могли бы продолжать встречаться взглядом до бесконечности, и это всегда будет оставаться тем же странным, но волнующим танцем. — Ладно, — Минджон наконец улыбнулась, но улыбка была полна чего-то темного, скрытого. — Побеждай. Но помни, каждый раз, когда ты думаешь, что выиграла, ты просто ещё больше углубляешься в эту игру. Джимин молча кивнула, её взгляд стал серьёзным, почти интригующим. Они обе знали: эта игра только начиналась. Минджон вернулась к своему мольберту, но мысли не отпускали её. Она не могла не думать о Джимин — её словах, её взгляде, том, как всё это заставляло её сердце биться быстрее. Всё это было настолько запутанным и противоречивым, что Минджон начинала терять самообладание. Обычно она бы уже давно ушла от этой ситуации, сделала бы вид, что ничего не произошло. Но сейчас было иначе. Эта постоянно возникающая близость между ними, то напряжение, что витало в воздухе, делали всё намного сложнее. Она снова взяла кисть, стараясь сосредоточиться на холсте, но тут же почувствовала знакомые шаги, приближающиеся сзади. Взгляд Джимин снова ощущался как тяжёлое присутствие, заставляя её неосознанно напрячься. — Ты ушла, а я думала, тебе нравится получать ответ, — тихо сказала Джимин, её голос звучал так спокойно, что Минджон не могла понять, что на самом деле скрывается за этой мягкостью. Минджон вздохнула, но не повернулась. Она не собиралась показывать, что её что-то задело. — Ты всегда думаешь, что знаешь, что мне нравится, но ошибаешься, — ответила она, стараясь скрыть всякое сомнение в голосе. Джимин не торопилась отвечать, лишь слегка повертела кисть в руках, вытирая её об салфетку. Её взгляд не отходил от Минджон, и та не могла избавиться от ощущения, что она была под пристальным вниманием. — Ты сама не знаешь, что тебе нужно. Но я бы хотела узнать, если вдруг решишь мне рассказать, — её голос был лёгким, но с каким-то скрытым интересом. Минджон вновь встретилась взглядом с Джимин, не в силах отвести глаза. На мгновение ей показалось, что всё вокруг исчезло, оставив только их две. В её глазах проскользнул вызов, но всё это начинало ощущаться чем-то большим, чем простая перепалка. — А если я решу не рассказывать? — спросила она, не пытаясь скрыть свою сомнительную уверенность. Джимин улыбнулась чуть шире, её глаза стали более внимательными, почти изучающими. — Тогда я продолжу искать. Как всегда, — ответила она, не отрывая взгляда. Минджон снова почувствовала, как что-то внутри неё сжимается. Джимин не отступала, она всегда оставалась рядом, и это нервировало, но одновременно и привлекало. — Ты не устала от этого? — Минджон попыталась вернуть разговор к лёгкому сарказму, но в её голосе уже была заметна нотка беспокойства. Джимин сделала шаг вперёд, так что между ними почти не осталось пространства. Минджон ощутила её дыхание, и это заставило её нервы напрячься ещё сильнее. Она пыталась сохранять дистанцию, но Джимин не позволяла этого. — Может, я и не устала. А может, я просто не могу позволить себе тебя упустить, — тихо сказала Джимин, её голос стал чуть более серьёзным. Минджон не могла сдержать лёгкую усмешку, но её руки стали чуть нервничать. Всё в этом моменте было неправильным — и в то же время слишком захватывающим. — Ты правда не можешь уйти? — Минджон произнесла это с вызовом, но в её глазах была не только настойчивость. Чувство, что её контроль ускользает, не давало покоя. Джимин подошла ещё ближе, теперь они стояли почти впритык. Минджон почувствовала, как её сердце колотится быстрее. Это было так близко, что её мир внезапно сузился до этих нескольких секунд. — Нет, не могу. И ты ведь тоже знаешь, что не хочешь, чтобы я уходила, — произнесла Джимин, её улыбка стала лёгкой, почти невидимой, но она точно почувствовала, как слова резали воздух. Минджон стояла молча, не зная, как реагировать. Всё внутри неё кричало, что нужно отступить, сохранить лицо, вернуть себе контроль. Но было невозможно игнорировать то напряжение, что ощущалось между ними. Всё это было так близко, так остро. — Ты не можешь просто оставить меня в покое, правда? — тихо сказала Минджон, чувствуя, как её голос дрогнул. Джимин не ответила сразу. Она лишь посмотрела на Минджон с лёгкой, почти невидимой улыбкой. Их взгляды встретились, и в этот момент всё остальное перестало существовать. Минджон уже не была уверена, что хочет, но она знала, что ничто не сможет вернуть её назад. Минджон сделала глубокий вдох, пытаясь вернуть себе немного контроля. Но все, что она чувствовала, это то, как близость Джимин проникает в её мысли, в её тело. Она хотела отступить, сделать шаг назад, но не могла. Это напряжение, эта игра между ними, как будто было единственным, что сейчас существовало. И она знала, что не могла просто уйти. Джимин шагнула вперёд, её плечо едва касалось плеча Минджон. Это было неожиданно, почти неестественно близко, и Минджон почувствовала, как её тело напряжено до предела. Она пыталась не показывать, как сильно это её задевает. Она всегда держала дистанцию, но сейчас всё было иначе. Минджон сделала шаг назад, но всё равно не могла избавиться от ощущения, что она не контролирует происходящее. Джимин стояла так близко, что она могла почувствовать её дыхание. Каждое её слово как будто проникало в самую глубину, и это не давало покоя. Она пыталась сохранить дистанцию, но с каждым моментом это становилось всё сложнее. — Ты правда думаешь, что сможешь меня отпугнуть таким тоном? — сказала Джимин с едва заметной улыбкой, её взгляд был уверенным, почти вызывающим. Минджон хмыкнула, но в её голосе уже не было той привычной агрессии. — Я не пытаюсь тебя отпугнуть. Я просто не собираюсь тратить время на ненужные разговоры, — ответила она, снова сосредоточившись на холсте. Но Джимин не отступала. Минджон чувствовала, как её присутствие буквально заполняет пространство, не давая спокойно работать. Каждое движение, каждый взгляд Джимин заставляли её думать, хотя она и не хотела этого признавать. — Ты действительно так думаешь? — Джимин стояла чуть ближе, чем прежде, и её голос стал немного тише. — Ты ведь всё равно не можешь избавиться от того, что я рядом. Минджон почувствовала, как её нервы напрягаются. Она сделала вид, что не слышит, но внутренне её это задело. Она, как всегда, пыталась сохранить холодность, но это стало сложнее. — Это не ты мне мешаешь, — отрезала Минджон, но в её голосе появилась неуверенность. Джимин ничего не ответила сразу. Она просто смотрела на Минджон с таким выражением, как будто пыталась разглядеть, что скрывается за её словами. В этой тишине Минджон почувствовала, как время как будто замедлилось. Это всё казалось странным и напряжённым, но почему-то оставалось невозможно отойти. Минджон заметила, как Джимин слегка наклонилась, будто бы для того, чтобы рассмотреть её работу, но на самом деле это был ещё один способ быть ближе. — Знаешь, мне никогда не надоедает наблюдать, как ты пытаешься сохранить дистанцию, — сказала Джимин, её голос стал тихим, но с нотками сарказма. — Ты уверена, что так удобно? Минджон не могла сдержать лёгкое раздражение. — Я не обязана объяснять тебе свои действия, — коротко ответила она, стараясь скрыть то, что чувствовала. Это было не просто, но она не собиралась показывать свою слабость. Джимин не сразу ответила, только подняла бровь, словно подначивая Минджон. Каждое её движение было продуманным, и Минджон чувствовала, как её терпение начинает истощаться. — Нет, ты не обязана. Но ты ведь тоже знаешь, что тебе не нравится, когда я рядом, — продолжила Джимин с лёгкой улыбкой, смотря прямо в её глаза. Минджон, не зная, что ответить, снова вернулась к своему холсту, но на этот раз её кисть двигалась менее уверенно. Всё это странное напряжение, которое заставляло её чувствовать себя уязвимой, было невыносимым. — Ты не знаешь, о чём говоришь, — сдержано сказала она, но в её голосе уже не было прежней уверенности. Джимин не смущалась. Она оставалась рядом, хотя и не пыталась приблизиться ещё больше. Минджон знала, что Джимин не уйдёт, и как бы она ни старалась, это не изменит того, что что-то в их взаимодействии было теперь неизбежным.