из тебя вышла бы отличная девчонка (как из любой другой)

Учитывая обстоятельства, всё прошло вполне успешно, заключает Азула, пока советники вождя торопливо перешептываются между собой. Ей доводилось делать вещи посложнее победы над парой посредственных бойцов, и уж точно за меньшее вознаграждение, чем возможность преподнести отцу перемирие, которое загонит Аватара в угол. Здесь же она даже не успела устать. Да, конечно, им ещё предстоит обсудить детали, но она и так знает, что сможет добиться выгодных условий. Племя Воды предоставило ей отличную возможность, и она собирается воспользоваться ею сполна. — Они не очень-то рады, Азула, — нервно шепчет Тай Ли, подходя к ней. — О, неужели? — отвечает Азула с коварной улыбкой, ничуть не обеспокоенная этим. Они и не должны радоваться, им достаточно делать всё, что она от них потребует. — Ну, или почти все, — добавляет Тай Ли, глядя через площадку в сторону Юи, которая, как Азула замечает, единственная во всем Племени Воды не так уж торопится демонстрировать эмоции всем и каждому. Остальные либо выглядят встревоженными, либо, как вождь, угрюмыми. Мэй просто вздыхает, вставая рядом с Азулой. — Скукота, — говорит она прямо. — И это — лучшее, что у них есть? — По всей видимости, — отвечает Азула, с презрительной гримасой изучая свои ногти. — Не хмурься, по крайней мере, тебе не пришлось выходить на ринг против принцессы. — А вдруг она умеет сражаться, — скептически произносит Мэй. — Я правда так не думаю, — говорит Азула. Почему так, она не имеет никакого понятия, но по всей видимости, Племя Воды населено идиотами, которые хотят, чтобы их принцесса не была способна возглавить войско или даже защитить собственную честь на дуэли. Если так подумать, кто тогда должен защищать её честь? Это что, теперь входит в обязанности Азулы? О духи, так и есть, разве нет? Нет, ну точно, это место сведет её с ума. — Какие-то проблемы? — повысив голос, спрашивает она и выступает вперед. Советники продолжают взбешенно шипеть друг на друга, а юноши, которых она победила, мрачно переругиваются между собой, и никто не обращает на неё внимания. Ну, по крайней мере, к ней поворачивается вождь, и это уже что-то. Они и без того всё усложняют. — Вы бесспорный победитель, — говорит вождь размеренно. — Девчонка не может добиваться руки принцессы! — рявкает один из советников. — Оу? — невинным тоном спрашивает Азула, чуть склоняя голову набок. — Тогда ради чего всё это было? Мужчина захлопывает рот. Ну, по крайней мере, он не настолько глуп, чтобы признать вслух то, что они просто хотели от неё отделаться, думает Азула. Учитывая предыдущие достижения этого племени, одно это граничит с гениальностью. — Ну, раз мы все с этим согласны, — приятно улыбаясь, говорит она и поворачивается к Юи, с преувеличенной почтительностью кланяясь ей. Юи, кажется, это застаёт врасплох, но она склоняет голову в ответ. — Это большая честь для меня. — Вы… отлично справились, принцесса Азула, — Юи говорит тихо, но очень отчетливо. Улыбка Азулы становится шире. Да, быть может, девчонка бесполезна, но во всяком случае она не устраивает сцен. — О, благодарю вас, принцесса Юи, — отвечает она ровно. — Она даже не из Племени! — громко жалуется один из юношей. — Она победила тебя, Ханн, — коротко обрывает его вождь, даже не взглянув в его сторону. — И причем с легкостью. Нет никаких сомнений в том, что принцесса Азула выполнила поставленные нами условия. Азула улыбается. За спиной она слышит, как Мэй выдыхает — наверное, с облегчением, и Тай Ли, которая совершенно точно выдыхает с облегчением. Она не сводит глаз с вождя, потому что по какой-то необъяснимой причине его слово в Племени Воды весит больше, чем слово Юи. Вождь делает заметное усилие над собой. — Мы готовы начать мирные переговоры, — объявляет он. Его советники кривятся. Несколько юношей бормочут что-то друг другу. Юи смотрит на Азулу и не делает ничего. . . . — Переговоры начнутся сегодня в полдень, — говорит отец Азуле и её свите. — Если вас это устраивает. — Разумеется, — произносит Азула с приятной улыбкой. Юи заметила, что она много улыбается, но все её улыбки очень разные. — Мы будем рады присутствовать. — Мы пришлем за вами, — объявляет отец. Юи предполагает, что он пытается отослать их обратно в покои, или, быть может, даже на корабль. — Как мило с вашей стороны, — отвечает Азула со всё той же приятной улыбкой и делает знак своей свите. Они все склоняются в — предположительно — вежливом поклоне, ведь кто разберёт этих девочек из Страны Огня. Потом Азула поднимается на ступеньку выше, протягивая ей ладонь. Юи настолько сбита с толку, что машинально повторяет за ней, не понимая, чего ожидать. Она делает это с небольшим запозданием, но Азулу, кажется, это не заботит, потому что она просто берет её за руку. Юи внезапно жалеет о том, что на ней перчатки, и затем Азула вновь наклоняется, удерживая её взгляд, и прижимает губы к тыльной стороне её руки. Она всё ещё улыбается. Но это какая-то другая, незнакомая Юи улыбка, и её губы оставляют алый след на перчатке. — Я с нетерпением жду долгого и плодотворного союза между нашими народами, — говорит Азула — наверняка обращаясь к вождю, но она всё ещё не сводит глаз с Юи. — Да, — едва удается вымолвить Юи, — не сомневаюсь, что мы будем весьма полезны друг другу. Азула отстраняется и затем со своей свитой покидает площадку. Стоит им удалиться из виду, как советники начинают спорить между собой. Юноши кипят от бешенства. Отец медленно выдыхает, после чего разворачивается к своим советникам. А Юи… Юи не знает, что делать. Она бросает взгляд на след на перчатке, затем на выложенные на шкуре ожерелья, которые никогда не наденет. Её глаза задерживаются на том, что принес Ханн. Прежде она не задумывалась о том, нравится ли ей хоть одно из них, но в то же время она знает, какое нравится ей меньше всего. Но теперь ни одно из них не будет ей принадлежать. Они все вернутся в лёд, и её шея останется обнаженной. Это хорошо, думает она. Это перемирие — гораздо лучший вариант для Племени, чем мог бы принести любой другой её союз. По крайней мере, если они всё-таки его заключат… Юи не будет принимать непосредственного участия в переговорах, разумеется — разве что пунктом в списке среди морских границ и торговых уступок. Но она не может не думать о том, что ей всё ещё хочется присутствовать при них. Ей хочется хотя бы этого. Это такая малость, думает она, в сравнении с тем, что ждет её всю оставшуюся жизнь. Она не знает, почему её так это волнует. Её присутствие ничего не изменит, но… Но. Она подавляет желание коснуться обнаженной шеи и прислушивается к тому, что говорят советники. — Мой вождь, разве можем мы выдать вашу дочь за принцессу, — возмущается один из них. — Ради мира заключались и более странные союзы, — говорит отец. — И в Стране Огня уж точно случались и более необычные браки, чем этот. Юи гадает, что он имеет в виду, но задать вопрос значит напомнить им, что она может их слышать, и потому она молчит. И она всё равно не ждет ответов — во всяком случае, не сейчас. Слишком много всего происходит, и слишком многие сейчас требуют внимания её отца. — Не мог же Хозяин Огня и впрямь предложить такое! — шипит другой советник. — Не думаю, что Хозяин Огня вообще в курсе, — говорит отец. — Похоже, что эта идея целиком исходит от принцессы Азулы. — Это ещё хуже! — говорит советник. — Как мы можем ожидать, что они сдержат слово?! — Полагаю, так же, как мы делали это и всегда, — отвечает отец устало. Юи старается не хмуриться, не совсем понимая, что он имел в виду. Они не могут знать, сдержит ли Страна Огня своё слово, разве не так? — Достаточно. Мы дали ей сразиться. Она победила. Теперь мы не можем пойти на попятную. — Но она же девочка! — возражают сразу несколько советников, и Юи прикусывает щёку изнутри, чувствуя, как пальцы невольно сжимаются. Просто... очевидно, что «девочка» означает нечто иное в Стране Огня. Очевидно. — Не волнуйся, Юи, мы этого не допустим, — говорит знакомый и нежеланный голос, и Юи осознает, что к ней подошел Ханн вместе с несколькими другими юношами. Она смотрит на них и внутренне собирается, приготовившись отвечать вежливо несмотря ни на что, потому что Ханн всегда умудряется сказать что-то, от чего ей не хочется быть вежливой, а ей нужно… Внезапно она медлит. Ей же теперь не обязательно ладить с Ханном, разве нет? Во всяком случае не больше, чем обязывают приличия. — Прошу прощения? — отвечает она, пока не зная, что делать с этой мыслью. — Она жульничала, разумеется, — фыркнув, говорит Ханн. — Победить всех нас разом? Да не может такого быть. Юи просто смотрит на него. Она даже не знает, что на это сказать. Они все видели, как Азула победила их; как она могла сжульничать? Едва ли она сделала что-то против правил. Она вообще едва шевельнула пальцем. Ей просто не потребовалось. — В честном бою всё было бы иначе, — соглашается другой юноша. Юи не представляет, что где они видят нечестность в том, чтобы выйти на ринг с боевыми палицами и магией воды против безоружной девушки. Во всяком случае, нечестность была уж точно не со стороны Азулы. — Мой отец всё сказал, — говорит она, складывая руки перед собой. Ханн хмурится, другие юноши что-то бормочут между собой. Юи на мгновение прикусывает язык, но затем… — И, конечно, если бы она жульничала, кто-то из вас бы это заметил. — Что это должно значить?! — возмущенно вскидывается Ханн. Юи вновь обращает на него взгляд. Не смей говорить со мной в таком тоне, не произносит она вслух, потому что он всегда говорил с ней именно так. Но… — Вам стоит вернуть свои ожерелья в лёд, — говорит она, кивая в сторону слуги, который всё ещё держит шкуру с ними. Оставить обручальное ожерелье после поражения — дурной знак. — Я не хочу, чтобы духи разозлились на вас из-за этого. Несколько юношей косятся на неё с опаской. Она игнорирует их. Если им кажется, что из-за своих волос она знает о мире духов больше других — что ж, пусть будет так. В конце концов, это едва ли не единственное, в чём люди прислушиваются к ней. Она, разумеется, не знает ничего особенного. Просто те же истории, что и все. — Я тебя умоляю, быть не может, чтобы мы и вправду заключили этот мир, — говорит Ханн с презрительной гримасой, отмахиваясь от нее. Но другие юноши уже потянулись за своими ожерельями. — У неё даже нет на это права! — Похоже, она уверена в обратном, — говорит Юи. Так ли это на самом деле, знает только Азула. И если нет — что ж, тогда зачем Хозяину Огня вообще присылать её сюда? — Она принцесса, а не политик, — говорит Ханн. Юи он… не нравится. Больше, чем следовало бы, наверное. В конце концов, он никогда ничего такого ей не делал, но… — Мой отец всё сказал, — повторяет она ровно, потому что очевидно, что Азула не такая принцесса, как она. Совсем не такая. — Твой отец скоро поймет, что совершает ошибку, — хмурится Ханн. Юи он не нравится. Какое ему дело? Он станет вождём независимо от того, поженятся они или нет; нет никого, кого отец или совет могли бы выбрать вместо него. Ханн — сильнейший воин поколения, и происходит из могущественной семьи, так что все и без того ожидают, что он станет следующим вождём. Какое значение имеет то, что она может выйти за кого-то другого? — Он делает то, что считает лучшим, — говорит она, чуть вскидывая подбородок и сжимая ладони так сильно, как только можно без того, чтобы стало заметно напряжение в её перчатках. Вот и причина не жалеть о них, пожалуй. Если серьезно, она слышала о вещах похуже, чем брак ради мира. И если учесть, из чего она выбирает… Нет, это несправедливо. Она ничего не знает об Азуле. Она понятия не имеет, будет ли брак с ней лучше, чем брак с Ханном — хотя она в принципе не имеет представления, как вообще возможен брак с другой девочкой независимо от того, добилась Азула её руки или нет. Как это вообще работает? У них не будет детей, внезапно понимает она. Это… что-то, о чём она ещё не думала. — О, да ладно тебе, — презрительно говорит Ханн, и Юи вновь прикусывает щеку. Она и впрямь… Он такой… Она не просто так просила духов избавить её от брака с Ханном, и, похоже, что они с ней согласились. И если из-за этого ей придется чем-то пожертвовать, значит, так тому и быть. Она не проявит неблагодарность. Она станет хорошей женой для Азулы, что бы это ни значило. Юи хочет сказать об этом Ханну. Она хочет выплюнуть ему это прямо в лицо, сказать, что она молила об этом; что это то, чего она хотела, и что она сделает всё, что есть в её невеликих силах, чтобы всё получилось. Но её слова ничего не изменят, и это недостойно принцессы. Так что она сдерживается. Но ей очень хочется. . . . Мэй бросает кинжалы в ледяную стену, Тай Ли выполняет растяжку, а Азула игнорирует их обеих, диктуя письмо своим писцам. Ну, если точнее, одному писцу. Пройдет достаточно времени, прежде чем письмо доставят, но оно всё равно достигнет Страны Огня раньше, чем они сами. Обычно она не утруждает себя регулярными отчетами — у неё есть приказы, и она знает, как исполнить их так, чтобы отец остался доволен результатом — но кому-то нужно подготовить всё к прибытию её жены, и это точно будет не Азула. Откровенно говоря, она бы предпочла написать напрямую дворецкому и слугам, но она рассудила, что правильнее было бы написать матери. Не то чтобы у них были хорошие (или вообще какие-либо) отношения, но именно Леди Огня следует сообщать о пополнениях в семье. Заботиться обо всём, что с этим связано — её прямая обязанность. Она действительно предпочла бы написать слугам. Это кажется ей более целесообразным. Её мать не перестанет считать, что она монстр, только потому что она ведёт себя подобающе. На какие жертвы она идет ради семьи. — Подготовьте подходящие покои во дворце, — диктует Азула, периодически отвлекаясь на важные мысли о мирных переговорах и том, что она из них выжмет. — Азула! — встревает Тай Ли, Азула машинально вскидывает на неё взгляд. Тай Ли застыла прямо в середине довольно болезненной на вид растяжки. Её лицо кажется обеспокоенным. — Ну что? — спрашивает Азула раздраженно. — Э-э-э… — отвечает Тай Ли, выпрямляясь с гримасой, которая, очевидно, относится не к упражнению. — Она же остановится в твоих покоях, разве нет? Азула… делает паузу. — Звучит удручающе, — говорит она. — И зачем это нужно? — Ну… Она же станет твоей женой? — говорит Тай Ли. — Разве Племя Воды не расстроится, если ты, ну… не будешь относиться к ней как к жене? Азула просто смотрит на неё. Тай Ли переступает с ноги на ногу, нервно улыбаясь. — Думаю, это их огорчит, — произносит Тай Ли. — Честно говоря, мне плевать, — отвечает Азула. — Э-э… Ты уверена? — спрашивает Тай Ли. Азула хмурится. Что это за вопрос такой? — Это же политический брак, — говорит Мэй с привычной скукой в голосе, продолжая вертеть нож между пальцев. — Всем будет наплевать, если принцесса поселится в каких-то других покоях. — Но в Племени Воды всё не так, как в Стране Огня, — говорит Тай Ли, прикусывая губу. — Разве мы не должны, э-э… убедиться в этом? Предварительно? — О духи, — говорит Азула, потирая переносицу. — Если мне придется поселить эту девчонку в своих покоях, я же не буду ничего успевать. — В смысле, может, это и не потребуется? — спрашивает Тай Ли с осторожностью. — Я просто подумала, что, ну… нам стоит сначала проверить. — Отложи это письмо, — раздраженно приказывает Азула, делая жест писцу. Что бы там не думало Племя Воды, она не собирается селить Юи в своих покоях, но не дай духи её матери взбредет в голову мысль, что ей следует это сделать. У Тай Ли отвратительно хорошая интуиция на всё, что может прийти в голову матери — то, о чем Азула даже не подумает — и обычно она поднимает эти вопросы с той же неуверенностью, что она продемонстрировала сейчас. Проклятье. — Ты же не думаешь, что их и правда будет это волновать, — говорит Мэй со скепсисом. — Кто знает, — отзывается Азула, потирая переносицу. Ей бы не пришлось бы с этим разбираться, не реши она вместо слуг написать матери. Вот тебе и награда за усилия. — И, что важнее, кто знает, что взбредёт в голову моей матери насчёт того, что волнует Племя Воды. Её всегда посещают идиотские идеи вроде этой. — А, — произносит Мэй. — Если потребуется, я лично приобрету ей дом в городе, — говорит Азула с отвращением. — В смысле… Ты вроде как и так обязана это сделать, разве нет? — озвучивает Тай Ли. — Если ты не дашь ей остановиться у себя в покоях. Она же, э-э… будет твоей женой. То есть, Зуко же не стал бы просить твою мать отселить Мэй в отдельные покои, так ведь? — Я полезна, — говорит Мэй с раздраженной гримасой. — А насчёт девчонки — не уверена. — Но она может быть полезна, — отвечает Тай Ли, прикусывая губу. — В смысле… мы же не знаем. — На какие жертвы я иду ради семьи, — хмуро бормочет Азула, прожигая взглядом потолок. Чем она может быть полезна? Кто вообще знает, чему Племя Воды учит своих принцесс? — Ладно. С этим мы будем разбираться уже в Стране Огня. А сейчас достаньте новый свиток, начинаем другое письмо. — Ого, правда? — спрашивает Тай Ли. — Правда, — отвечает Азула, затем поворачивается к писцу. — Записывай. Не на Высоком Пламенном. «Дорогая принцесса Юи…» . . . В послеполуденный час Юи остаётся в своей комнате одна, совершенно расстроенная. Она попыталась последовать в зал советов за своим отцом, но он отослал её прочь. Она понятия не имеет, что там происходит, или о чём они говорят, или как она проведет остаток своей жизни. Вскоре она узнает об этом, и всё же… Юи вдыхает. Выдыхает. Пытается успокоиться. Напоминает себе, что она скоро узнает. Нет смысла пытаться продавить его; нет смысла выставлять себя нетерпеливой или инфантильной перед лицом своей будущей… жены? Наверное, следует называть её женой. В конце концов, «муж» будет звучать слишком странно. …Азула, кажется, одобряет давление на людей — во всяком случае, если это делает она сама. Будет ли Азула против, гадает она, если Юи тоже попробует? Нет. Не имеет значения. Она не настолько глупа, чтобы ставить всё под угрозу из-за призрачного шанса, что неподобающее поведение не возмутит Азулу так, как Ханна или любого другого из юношей. Даже если Азула сама ведёт себя так, и её поведение… В Азуле нет ничего неподобающего. Юи не представляет, что ей делать с этой мыслью. Она в принципе не представляет, что делать, кроме как вышагивать по своей комнате, снова и снова, пытаясь не выдать свою нервозность на случай, если кто-то войдет к ней. Служанка, или дворецкий, или… кто угодно. Если бы их брак был хоть немного романтичным, она могла бы ожидать, что к ней войдёт Азула. Очевидно, она из тех, кто мог бы так поступить. Азула совершенно точно знает, чего хочет, и без колебаний переступит прямо через то, что будет стоять у неё на пути. Она не похожа ни на одну принцессу, о которых Юи доводилось слышать, но, говоря откровенно, Юи в основном слышала о принцессах Племени Воды. О принцессах Страны Огня… нет, не особенно. Она вдыхает. Выдыхает. Успокаивается. Она может подождать. Всё в порядке. Если ей нужно будет о чем-то знать, кто-нибудь придёт и сообщит ей. Сейчас ей следует только ждать. Кто-то стучит, и Юи напрягается, но заставляет себя выпрямиться и поворачивается ко входу. — Вы можете войти, — говорит она, и длинный тканый гобелен, который закрывает проём, отодвигается, когда входит слуга со свитком в руках. Юи могла бы подумать, что письмо от отца, но для этого ещё слишком рано. Переговоры только-только начались. И она не могла не заметить, что печать на свитке из ярко-алого воска. — Ваше высочество, принцесса Страны Огня прислала вам письмо, — подняв свиток, произносит слуга, явно чувствуя себя неуютно. — Ясно, — говорит Юи, чувствуя, как сердце подскочило и забилось где-то в горле. — Можете оставить его на столе. Я прочту, когда у меня будет время. Немедленно. Она собирается прочесть его немедленно. Она хочет попросить слугу остаться, чтобы она могла сразу же написать ответ, даже если она понятия не имеет, что там написано. Она сдерживается. По какой-то причине это ощущается… странным. Как секрет — но, конечно, это совсем не секрет, это совершенно естественно для помолвки. Даже Ханн писал ей пару раз, хотя при виде его писем она никогда не ощущала себя… вот так. Предвкушение. Она чувствует предвкушение. Слуга кланяется и оставляет письмо на столе. Едва он исчезает из виду, Юи торопится через всю комнату и хватает свиток. Она заставляет себя вскрыть его медленно и осторожно, чтобы не повредить в спешке. Восковая печать выглядит как всполох пламени, что её ни капли не удивляет. Наверное, стоило бы подождать, прежде чем читать письмо. Ей следовало бы сначала показать его отцу. Следовало бы… сделать много чего, пожалуй. Но никто не говорил ей, что делать, если Азула напишет ей, так что, ну… Она может делать, что пожелает, разве нет? Юи вскрывает печать и разворачивает свиток. Письмо короткое, деловое и, разумеется, совершенно лишено всякой деликатности или нежности, а ещё в нём угадывается слабая нотка самодовольства; почерк настолько безупречный, что он наверняка принадлежит писцу, а не самой Азуле. Дорогая принцесса Юи, сообщает он на Благородном Водном диалекте. Юи задается вопросом, умеет ли Азула читать или писать на Благородном Водном диалекте, хотя сама Юи весьма посредственно знакома с Высоким Пламенным наречием. И всё же — возможно, это её почерк. Возможно, она написала это письмо сама. Прошу простить меня за то, что занимаю ваше время, но я склонна полагать, что именно с вами мне следует проконсультироваться в данном вопросе. — «В данном вопросе»? — Юи моргает, склонив голову набок. — «Проконсультироваться»? Что ж, это явно не любовное послание, но, разумеется, она этого и не ждала. И уж точно не ждала, что с ней будут «консультироваться». Поскольку совершенно очевидно, что вы компетентны, продолжает письмо, и Юи останавливается прямо на середине, чтобы… моргнуть. Поскольку совершенно очевидно, что вы компетентны, перечитывает она. Это самая неочевидная вещь, которая вообще только может прийти ей в голову. Разве только Азула знает, что её одарили духи, и ссылается именно на это. В таком случае да, в этом есть смысл. Должно быть, речь об этом. Поскольку совершенно очевидно, что вы компетентны в этом, мне необходима ваша помощь в ратификации этого перемирия, сообщает письмо. Несмотря на то, что я постаралась как можно лучше изучить придворные порядки и обычаи Племени Воды, я не знакома с вашими традициями касательно брачных обрядов. Меньше всего мне хотелось бы по незнанию оскорбить или принизить важность нашего союза. Это соглашение жизненно важно для наших народов, и я не желаю ставить его под угрозу. Если вы согласны помочь мне, прошу, сообщите подходящее место и время встречи. Юи опускает письмо. Она невидящим взглядом смотрит в стену. Что? Просто… что? Она же не может быть серьезна. Азула говорит так, будто всё это в их власти, но это не… Ну. Во власти Азулы, с запозданием вспоминает она. Похоже, что довольно много всего сейчас зависит от Азулы. Определенно больше, чем от неё. Но, разумеется, Азула должна понимать это после последних двух дней. Не может же она правда думать, что у Юи есть какая-то по-настоящему важная информация. Юи ничего не знает. Предположим, она знает что-то. Но этого недостаточно, чтобы быть полезной. Она снова смотрит на письмо. Слова, написанные безупречным, явно не принадлежащим Азуле почерком, остаются неизменными. Искренне ваша, принцесса Азула, дочь Хозяина Огня Озая, сообщает письмо, и Юи понятия не имеет, что она только что прочла. …Азула и правда её, твердит голос внутри Юи. В каком-то смысле. Всё идёт именно к этому, разве нет? Нет. Не совсем. Не только. Просто… Юи вдыхает. Выдыхает. Пытается успокоиться. Она перечитывает письмо. Второе перечитывание не приносит ей больше понимания. Ей кажется важным ответить на него, но она не знает, как на такое ответить. Технически, Страна Огня всё ещё им не союзник, но уже и не враг, и, возможно, ей не стоило бы помогать другой стране в устройстве этого союза, но разве они не должны все вместе объединиться ради его заключения, и, конечно, успешный союз пойдет на пользу всем, и, конечно… Юи ни в чём не уверена, но она откладывает письмо и отправляется на поиски чернил. . . . На полуденной встрече Азула чудесно проводит время за бессмысленными разговорами с советниками, которые по кругу талдычат ей одно и то же. Вождь Арнук говорит немного, но когда он и решает вставляет что-то, Азула удерживается от своих жестких контраргументов и старается возражать ему мягче. В конце концов, нет смысла выводить из себя человека на троне до того, как он подпишет бумаги с обязательствами, даже если всё его правительство состоит из идиотов. Всё племя, насколько Азула успела увидеть. В конце концов, они прерываются на ужин, и в покоях Азулу ждет письмо. Оно от Юи, разумеется. Азула самодовольно усмехается и вскрывает печать. Она совсем не знает девчонку, но уже уверена в том, что добьётся от неё того, что ей нужно. Это будет несложно. Ну, в конце концов, разве когда-то было иначе? Азула просто мастер в том, чтобы добиваться того, что она хочет. Всё, что ей нужно — это разобраться, куда надавить. — Это было так скучно, — мрачно бормочет Мэй, в то время как Тай Ли со стоном падает лицом в шкуру. В обычной ситуации Азула не стала бы брать их на встречу, оставив в покоях, но после сегодняшнего утра она хотела слегка утереть Племени Воды нос. Не самое мудрое решение, откровенно говоря, но это не повлияет на исход переговоров, так что она позволила себе слегка развлечься. Если Племя Воды не знает, что делать с девочками, что ж — пусть они попробуют разобраться, что делать с девочками. Азула игнорирует бормотание Мэй и стоны Тай Ли, чтобы развернуть письмо и начать изучать его, но немедленно сталкивается с проблемой — Юи, по всей видимости, написала ответ на Благородном Водном, что… ну, писец составил письмо именно на нем, так что, наверное, это было справедливо. — Проклятье, — говорит она. Она уже отослала писцов обратно на корабль. Она не рассчитывала, что Юи напишет ответ на том же языке, на котором письмо было написано, что было большим промахом с её стороны — на чём же ещё она могла ей ответить? Девчонка даже не умеет сражаться — кто может поручиться, что они научили её Высокому Пламенному? С точки зрения Азулы, это было бы первым полезным предметом в её обучении, но Племя Воды, очевидно, слишком упрямо, чтобы это понять. — Что не так? — спрашивает Тай Ли, отрывая голову от подушки. — Ничего, с чем бы я не могла справиться, — отвечает Азула и выходит в коридор, не потрудившись снять свою броню. Она ловит движение в конце коридора и едва успевает заметить пару девочек в синем, которые заворачивают за угол. Она почти удивлена — она видела здесь не так уж много девушек. Юи, разумеется, и ещё пару служанок, но не девочек, лишенных конкретной задачи и занимающихся чем пожелают. Странно, думает она и следует за ними. В конце концов, они во дворце; если уж они не читают на Благородном Водном, то что тогда они тут делают? Возможно, это девочки на побегушках или служанки, предполагает она, или дети местной знати. И уж точно она с большей охотой спросит у них, чем у стражника. Оказывается, девочки ушли недалеко. Более того, они стоят прямо за поворотом и взвизгивают от неожиданности, когда она заворачивает за угол. Азула поднимает бровь, затем улыбается им приятной улыбкой. — Привет, — говорит она. — Я — принцесса Азула, дочь Хозяина Огня Озая. Девочки отвечают ей взрывом недоверчивого хихиканья и тут же поспешно зажимают себе рты. Они обе одеты в синее, как и все остальные здесь — кроме пары людей, носящих фиолетовое — и кажутся очень юными. Не ровесницы Азуле — лет двенадцать, может быть. — Мы знаем, — говорит одна из них. Её волосы заплетены в необычной манере, хоть и менее сложной, чем у принцессы Юи. — Этим утром вы вышвырнули Ханна за пределы площадки. — Сегодня утром я вышвырнула нескольких за пределы площадки, так что вам нужно говорить точнее, — отвечает Азула. Девочки снова хихикают, и на этот раз в их смехе звучит удивление пополам с возмущением. Ей следовало привести Тай Ли, думает Азула смиренно, но продолжает удерживать на лице приятную улыбку. — Полагаю, вы можете уделить мне минутку? — Минутку? — говорит одна из девочек. Её волосы распущены, и в них виднеется всего пара бусин. Азула задается вопросом, есть ли за этим какое-то значение. Она знает, что Племя Воды наделяет особым смыслом почти все предметы одежды, но она понятия не имеет, что именно это значит. Во всяком случае, это выглядит гораздо сложнее, чем обычный пучок. Она гадает, что означают волосы Юи. Сначала она думала, что это какой-то парик, но оказавшись рядом с ней поняла, что волосы настоящие; она не представляет, что они делают, чтобы придать им такой цвет, и сколько на это уходит времени. — Да, — говорит она, отметая эти мысли как незначительные, и поднимает руку с письмом. Если это и имеет значение, она разберется с этим потом. — Боюсь, что я получила письмо, которое не в силах прочесть. Быть может, кто-то из вас умеет читать Благородный Водный? — Не я, — качая головой, говорит вторая девочка, в то время как первая нервно поправляет одну из своих кос. — Я брала уроки, — говорит она. — В смысле, беру уроки. Я читаю на нем лучше, чем говорю. — Какая невероятная удача, — говорит Азула, улыбаясь шире и протягивая ей письмо. Девочка берет его, устремляя на него сосредоточенный взгляд и хмурясь. — Оно… э-э, адресовано вам, — говорит она. — Естественно. Кто-то извиняется за задержку ответа и благодарит за письмо, и… Просит о встрече в… о! Это от принцессы Юи! — Ну, я очень на это надеюсь, — говорит Азула сухо, и девочки, краснея, снова хихикают. — Там сказано, что вы поженитесь, — замечает вторая. — Да, ради этого и были эти вышвыривания за пределы площадки сегодня утром, — соглашается Азула, затем поднимает бровь, многозначительно глянув на письмо. — Где конкретно она хочет встретиться? — Ой! — первая девочка снова краснеет, опуская глаза в письмо. — Э-э… Она хочет встретиться сегодня вечером в ледяных садах. — А, мне следовало догадаться, — говорит Азула, не имея никакого понятия, где они вообще находятся. — Ещё что-то? — Нет, — говорит девочка, качая головой. — На этом всё. — Эм, — нерешительно начинает вторая, и Азула улыбается ей той же приятной улыбкой на тот случай, если она хочет сказать ей что-то важное. — Вы правда не пользовались магией огня сегодня утром? А, что ж, ничего важного. — О нет, пользовалась, — говорит Азула. — Я регулировала температуру своего тела. Было слегка прохладно. — А вы так умеете? — спрашивает девочка. Азула едва удерживается от снисходительного взгляда в её сторону — стала бы она так говорить, если бы не умела? — И всё? — спрашивает вторая. — Правда? — Да, — отвечает Азула. — И всё. — Вы невероятны, — выдыхают обе в унисон и густо краснеют. Азула едва подавляет вздох. Хотя, конечно, эти две будут поумнее многих мужчин, которых она тут встретила, этого не отнять. — Я знаю, да, — сообщает она. — Но они не то что бы показали себя достойными соперниками. — Ханн — лучший воин Племени, — говорит первая девочка, и, ага, наконец-то важная информация. Азула улыбается шире. Полезно знать, кто считается здесь «лучшим» — и это, что неудивительно, означает «посредственный». — Да что вы говорите, — произносит она легко. — Нет, серьёзно. Расскажите мне всё. . . . Юи ожидает Азулу в ледяных садах, в основном потому, что она пришла сюда сразу же после того, как отправила письмо. Ей не хотелось сидеть без дела в своих покоях — хотя сейчас она сидит без дела в садах, так что это не особо лучше. И всё же ей кажется, что разница есть. Создаёт впечатление, будто она чем-то занята, так что это лучшее, на что она сейчас способна. Она всё ещё не понимает, почему Азула считает, будто она — та, к кому стоит обратиться за помощью. Может быть, она не понимает, как мало принцесса в Северном Племени Воды может знать на самом деле. Может быть, она просто… Нет, думает Юи, вспоминая лукавую улыбку её алых губ. Она не думает, что Азула написала ей так в письме исключительно по доброте душевной. Она вообще не уверена, что Азула была к ней добра — или бывает такой в принципе. Она не похожа на такого человека. Но она надеется, что в Азуле есть хотя бы капля доброты. Иначе… в конце концов, им придётся проводить вместе много времени. Юи не настолько глупа, чтобы ждать чего-то от этого брака, но ей бы хотелось хотя бы проводить время с кем-то, с кем она могла бы поладить. Конечно, Азула должна быть лучше, чем Ханн и его рутинная, беспечная жестокость. Пришлось бы сильно постараться, чтобы быть хуже него, думает Юи про себя, хотя она искренне надеется, что духи не воспримут эту мысль как вызов. Она недостаточно знает о девочках из Страны Огня, думает Юи, чтобы знать, чего ждать. Она ждёт, пока не наступает вечер, тяжелый и холодный, толком даже не зная, чего ждёт, когда Азула вступает в залитый лунным светом двор, и сердце Юи подпрыгивает в груди. — Надеюсь, что я не заставила вас ждать, — говорит Азула с легкой улыбкой. — Нисколько, — отвечает Юи сквозь ком в горле. — А… Добрый вечер, принцесса Азула. — Добрый вечер, принцесса Юи, — говорит Азула всё с той же улыбкой. Она пересекает двор, и Юи встаёт, чтобы приветствовать её. Азула… вообще-то, ниже, чем могло бы показаться, отмечает Юи с удивлением. Но каким-то образом её присутствие наполняет собой весь сад. — Благодарю вас за скорый ответ. — Разумеется, — отвечает Юи, стараясь не таращиться на неё уж слишком сильно. Она станет её женой. Они проведут вместе остаток их жизней. Они… Вообще-то, она не уверена, что они будут делать дальше. — У вас были… вопросы? — удаётся вымолвить ей. — Несколько, верно, — говорит Азула. — Если у вас есть время ответить на них, разумеется. — Есть, — отвечает Юи, потому что теперь время это вся её жизнь. Раньше у неё были занятия, конечно, образование и обучение, как быть хорошей женой вождю племени, но теперь… Теперь всё это уже позади. — Чудно, — говорит Азула, всё ещё улыбаясь, и Юи садится, чувствуя легкую слабость в коленях. Азула кланяется ей, затем опускается на скамью рядом с ней. Юи понятия не имеет, как к этому относиться. — Я… полагала, что вы возьмете с собой свиту, — говорит она неуверенно. — А мне стоило? — говорит Азула, приподнимая бровь. — Что ж… в обычных обстоятельствах, нас бы не отпустили без… сопровождения, — отвечает Юи, окинув взглядом пустынные сады. Прошло немало времени с тех пор, как она была наедине с незнакомым человеком. Более того, она даже не может вспомнить, когда такое случалось в последний раз, за исключением того короткого времени, что ей потребовалось, чтобы отвести Азулу и её свиту в зал советов вчера. Но возможно, что в Стране Огня сопровождение вообще не требуется. Во всяком случае, Азулу этот концепт, кажется, забавляет. — Вы думаете, что они правда подходят для этой роли? — спрашивает Азула. Она вновь одета только в свою броню, без куртки или шубки, и Юи гадает, почему ей не холодно. Может, девочки из Страны Огня вообще не мерзнут. — Полагаю, что нет, — отвечает Юи, не совсем уверенная, так ли это. Она не задумывалась об этом, честно говоря. Она просто… не ожидала, что окажется наедине с Азулой. — Я не подумала о том, чтобы привести кого-то, потому что мы вы дворце… — Думаю, всё в порядке, — небрежно говорит Азула, взмахнув рукой. — В конце концов, мы не делаем ничего предосудительного. — Это так, — помедлив, соглашается Юи и складывает руки на коленях. И Азула не мальчик, так что… Наверное, это и правда не имеет значения, так ведь? И они всё равно скоро поженятся, так что… Может быть, это и должно иметь значение, думает она, но не озвучивает эту мысль Азуле. — У вас были… вопросы? — повторяет она после паузы, и Азула улыбается. — Один или два, — отвечает она. — Как вы понимаете, мне бы крайне не хотелось попасть впросак. — Я понимаю, да, — говорит Юи, хотя про себя думает, что Азула смогла бы справиться с любой неурядицей. Азула похожа на человека, который мог бы справиться с чем угодно. Ей хотелось хотя бы чуточку быть такой, думает она и затем отбрасывает эту мысль. Она справляется со своими обязанностями. Это всё, что от неё требуется. — Для начала, я полагаю, что в обычной ситуации на ваших принцессах женятся принцы, — говорит Азула, явно этим позабавленная. — Да, — отвечает Юи, хотя ей и кажется, что Азула могла пошутить. Ну, или… попыталась это сделать. — Таким образом мы ратифицируем союзы между нашими племенами. И… между странами, разумеется. — Не то что бы такое случалось часто. Северный Полюс находится несколько в стороне от других народов, и обычно его не волнует состояние их дел. Юи даже не может вспомнить, когда в последний раз кто-то находил себе супруга вне племени — точно не за последние два поколения, если не дольше. — Ну разумеется, — говорит Азула легко, скрещивая ноги перед собой и отклоняясь назад, опершись на ладони. По какой-то причине Юи наблюдает смену её позы с напряженным вниманием, которому она не может дать объяснения. — В Стране Огня подобное не практикуется — очевидно — но в этом мы готовы пойти вам навстречу, в интересах «новой дружбы» наших народов. — Да, — снова произносит Юи, сжимая пальцы в перчатках. Её накрывает очень странным желанием потянуться и взять Азулу за руку, кажущуюся такой обнаженной на контрасте с ледяным воздухом. Но её ладони даже не покраснели от холода, и Азула всё ещё не кажется замерзшей, так что Юи не может понять причину подобного порыва. — Что ожидается от меня как от вступающего в семью супруга? — спрашивает Азула. — Ну… соблюдение и поддержание союза, конечно, — говорит Юи, рассеянно коснувшись своего оголённого горла. Нет, ей не придётся носить обручальное ожерелье. Это не входит в традиции Страны Огня. — И, ах… забота о своей… обо мне. Она чувствует себя глупо, озвучивая это вслух. Но это ожидалось бы от её мужа, так что теперь этого будут ждать и от Азулы. — И что, скажите на милость, подразумевается под этим? — спрашивает Азула, приподнимая бровь. — Полагаю, вам не придётся охотиться на оленеланей, чтобы прокормить племя, — говорит Юи с легкой иронией. — М-м-м, да, это слегка не в моём стиле, — тянет Азула. Она изучает свои ногти. Насколько Юи может судить, они безупречны — безукоризненно подстрижены и подпилены так, чтобы их кончики были удивительно острыми. — Вам когда-нибудь доводилось пробовать столетнее драконье яйцо? Это довольно вкусно. — Нет, не доводилось, — отвечает Юи, немало озадаченная. Не может же ему и правда быть сто лет. И разве драконы не, ну… исчезли? — От вас ожидается, что вы заберете меня с собой, когда покинете Северный полюс, и обеспечите мне позицию, достойную моего… положения. И ожидается, что я должна подарить вам сына, но для нас, полагаю, это будет, э-э, несущественно. — Скорее всего, — говорит Азула. — Пускай детьми занимается Зуко. У меня есть заботы и поважнее. — Думаю, что так, — говорит Юи. Да, у них обеих будут более важные заботы, особенно если ни одной из них не нужен наследник. Им нужно будет трудиться на благо их народов. Она задается вопросом, что за человек невеста Зуко. Мэй. Она надеется… ну. Она хотела бы, чтобы они были подругами, если это возможно. Вряд ли ей будет из кого выбирать в Стране Огня. Не то чтобы у неё было много друзей в Племени Воды, конечно. — Мы поженимся здесь, — говорит она, складывая руки. — Я не уверена, захочет ли ваш отец провести церемонию и в Стране Огня, но… ну, по традиции нас должны поженить одновременно с подписанием союза. — Похоже, что у вашего народа довольно много всего традиционного, — замечает Азула. — Да, — Юи отвечает ей слегка озадаченным взглядом, не совсем уверенная, что это должно значить. — Хм-м-м, — протягивает Азула, вновь возвращаясь к изучению ногтей. Они всё ещё безупречны. Юи всё ещё чувствует странное желание накрыть её ладони своими. — Как вы думаете, захочет ли ваш отец провести церемонию и в Стране Огня? — спрашивает она нерешительно. — Не могу сказать, я ещё ни разу не женилась, — отвечает Азула беспечно. Юи снова не уверена, шутит она или нет. — Но, полагаю, что моя мать может, такое вполне в её духе. — На что похожи свадьбы Страны Огня? — спрашивает Юи, потому что она хочет знать и потому что это кажется вполне безопасной темой. Азула пожимает плечами. — По моему опыту, они времязатратные и роскошные до безвкусия, — говорит она. — Надеюсь, нам не придется испытать это на себе. На что похожи свадьбы Племени Воды? — Они… традиционные, — произносит Юи за неимением лучшего. Азула смеётся, и её сердце делает странный кульбит в груди. — Э-э… и будет пир, разумеется. И дары. — Дары? — спрашивает Азула. — Вы имеется в виду для нас или между нами? — Для, — отвечает Юи. — И, ну, есть обручальное ожерелье, если это член племени, но… — Обручальное ожерелье? — Азула поднимает бровь, глядя на нее. — Это не имеет значения, — говорит Юи, снова почувствовав, насколько обнажённым ощущается её горло. — Если юноша хочет на тебе жениться, он должен сделать его своими руками, вот и всё. — Хм-м, — снова протягивает Азула. — Она должна быть совсем скоро, — говорит Юи, решив, что лучше сменить тему. — Я имею в виду свадьбу. Если только не возникнет трудностей с мирным соглашением. — О нет, никаких трудностей не будет, — говорит Азула, и её рот изгибается в очень самодовольной улыбке. Юи на миг задается вопросом, согласились ли бы с ней её отец и его советники. Она не знает, что испытывает по этому поводу, и уж тем более не знает, что чувствует при виде улыбки Азулы. . . . Юи говорит ещё какое-то время, Азула в нужные моменты хмыкает и задает вопросы, чтобы она продолжала говорить, так что в конце концов Азула составляет вполне ясную картину сразу по нескольким вопросам, например, о свадебных традициях и о характерах вождя и Юи. Она всё ещё не может сказать, что девчонка её чем-то впечатлила, но, в конце концов, она и не обязана. Юи верна долгу и нетребовательна, и Азулу заботит только это; вряд ли она будет проблемной женой. Ещё ей на удивление трудно польстить, особенно для той, кто должна быть прекрасно осведомлена о собственной ценности. Но опять же, Племя Воды, кажется, мало во что ставит своих принцесс, так что, возможно, Азуле не стоило ожидать этого от них. Честно говоря, это просто смешно, но она разберётся с этим. Она разбиралась с вещами и посложнее. Юи знает о свадебных обрядах Племени Воды гораздо больше, чем Азула знает об обрядах Страны Огня, но справедливости ради, только одна из них готовилась вступить в брак в ближайшем будущем. Азула предполагает, что ей придётся изучить несколько свитков на эту тему, когда она вернётся домой — ну, или просто предоставить дело матери. Она не особенно переживает о том, что будет представлять из себя их свадьба, или захочет ли отец повторить церемонию; ей гораздо интереснее прощупать Юи и узнать больше о характере вождя. — Возможно, они потребуют от вас отправиться на охоту в день свадьбы, — нерешительно произносит Юи, и Азула едва удерживается от хохота. Она твёрдо уверена, что Юи не имеет в виду охоту на котолис. И уж точно не на драконов. — Это было бы увлекательно, — говорит она позабавленно. Она будет крайне не впечатлена, если они и правда попробуют навязать ей это. У неё есть дела поважнее, чем удовлетворять поставленные в последнюю минуту условия. — Это просто, ну. Обычай, — говорит Юи, чуть нервно стискивая ладони. Она не так очевидна в своих реакциях, как советники вождя, но кое-что всё же выдаёт её эмоции. Как и у всех людей, разумеется. — На рассвете мужчины отправляются на охоту, и муж должен принести домой трофей, чтобы благословить свадьбу, а женщины должны приготовить свадебный пир. И, ну… — Я в этом сценарии муж, да, — соглашается Азула с усмешкой. — Вы же принцесса. Неужели они правда ждут, что вы будете готовить? — Ну, нет, — отвечает Юи. — Я буду просить благословения у духов. И одеваться. — Одеваться? — Азула поднимает бровь. То, как Юи это произнесла, подразумевает за собой целый процесс. — Я же принцесса, — говорит Юи, всё ещё стискивая ладони. — От нас ждут, что мы должны выглядеть определенным образом. — М-м, правда, — отвечает Азула, лениво размышляя, как, по их мнению, должна будет выглядеть она. Она не привезла более церемониальную броню чем та, в которой она была сейчас — в конце концов, она всегда одевается в своё лучшее — но она не собирается одеваться в синее. Она точно не собирается проводить полдня, облачаясь в одежды; она уж скорее согласится на охоту с мужчинами, что бы это не значило. Ну, только если от неё не ждут, что она вооружится копьем. Оружие — это не её стезя. Она же не Зуко, в конце-то концов; ей не нужны такие костыли. Оружие может оказаться в её руках, только если она забирает его у поверженного противника. — Я правда не знаю, что они могут потребовать от вас, — говорит Юи, и Азула легкомысленно отмахивается от нее. — О, я уверена, что мы разберемся с этим, — произносит она. — Как долго у них займет подготовка к свадьбе? — Я… — Юи колеблется, затем отводит взгляд. — Недолго, я думаю. Они уже готовились выдать меня за Ханна, так что мои одежды уже готовы, а пир спланирован. — Хорошо, — говорит Азула, и затем вспоминает, — Ханн — это лучший воин племени? — Да, — говорит Юи, выглядя удивленной — наверное, что она об этом знает, или, наоборот, что она об этом не знает. — Он всегда был лучшим. — Оу? — говорит Азула с вежливой улыбкой. Если он правда лучшее, что может предложить его поколение… скажем так, она не впечатлена. Впрочем, если быть честной, эти люди в принципе её пока не впечатлили. — Он станет следующим вождём, — говорит Юи. Азула с трудом удерживается от фырканья. Что ж, во всяком случае, в будущем контролировать Племя Воды будет легко. Она уже предвидит, что мальчишка будет бесполезным лидером. Он слаб, он заносчив, и его «соратники» ничем не лучше. Она не может представить, как вождем может стать тот, кто даже не смог отстоять в бою руку своей невесты. Зуко победил бы его, даже если бы ему связали одну руку за спиной. «Лучший», как же. — Полагаю, так и будет, — говорит Азула, потому что слабый вождь точно не повредит авторитету Страны Огня. По крайней мере, до тех пор, пока он способен понимать, что его превзошли. — Значит, свадьба будет совсем скоро. Хм, полагаю, что в таком случае я стану мужем раньше, чем мой дорогой братец. — Его невеста… она хорошая? — спрашивает Юи, и это настолько абсурдный вопрос, что Азула не может удержаться от смеха. — Точно нет, — говорит она. — «Хорошая» Леди Огня была бы совершенно бесполезна. Она никогда не понимала, кто вообще подпустил её мать к королевской семье, и неважно, кто на тот момент был наследником. Уж что-то, а её дядя при первой же возможности бросался в гущу битвы, и это нужно было учитывать в долгосрочной перспективе. — Оу, — говорит Юи, прикусывая губу. — Истинная Леди Огня должна быть готова защитить свою честь и честь нашего народа, — произносит Азула, лениво размышляя, почему она спросила, «хорошая» ли Мэй у Азулы, а не у самой Мэй. Но это неважно. — Никто не хочет, чтобы на этой позиции оказался хороший человек. — Почему нет? — спрашивает Юи. — Потому что нам нужен тот, кто победит, — отвечает Азула с хищной улыбкой. Для неё это кажется очевидным. Юи снова прикусывает губу, мельком глянув на свои ладони, и затем вновь на Азулу. — Значит, вы тоже не хороший человек, — говорит она. По крайней мере, девчонка способна сделать простейшие логические выводы — в отличие от абсолютного большинства в этом племени. — И близко нет, — соглашается Азула. — М-м, — говорит Юи. Её эмоции не так-то просто прочесть, но она кажется озабоченной. Азула понятия не имеет, почему. — Я… полагаю, я это знала. — Неужели? — Азула поднимает бровь. — Хорошая девочка не смогла бы добиться моей руки, — говорит Юи рассеянно, складывая ладони на коленях и глядя куда-то в глубину сада. — Хорошая девочка вообще не стала бы ни с кем драться, и уж точно не с мальчиками. — Уверяю вас, принцесса Юи, я самая нехорошая девочка, которую вам доведется знать, — говорит Азула с ещё одной хищной улыбкой. Долгий миг Юи смотрит на неё, её выражение лица на удивление непроницаемо, и затем склоняет голову. Это не то чтобы кивок, но и не не-кивок. — Да, — говорит она. — Полагаю, так и есть. . . . Азула оставляет её, и Юи ещё долгое время сидит в садах, прежде чем поднимается и отправляется в свои покои. Она… всё ещё чувствует себя странно. Словно отстранившись от самой себя. Но не так, как это обычно с ней бывает. Часто она заставляет себя отстраниться, потому что только так может справиться. Прямо сейчас… Прямо сейчас ей следует делать что угодно, чтобы не думать о бритвенно-острой улыбке Азулы, или о том, как необычно она чувствовала себя, сидя с ней на этой скамье в залитой лунным светом темноте. Странно и небезопасно и… странно. Азула нехороший человек. Она сама сказала ей об этом. Юи гадает, что же тогда она за человек. Кто-то, кто сражается, это без сомнения. Сражается с мальчишками, перебивает королевских советников и даже не носит куртку. У кого есть свита, в которой она явно не нуждается. Кто-то с лукавым взглядом и прирожденной внимательностью. Она совсем не такая, как Юи. Но она и совсем не такая, как Ханн. И если бы не она, то, ну… По пути в свои покои Юи смотрит на луну, гадая, что именно духи сочли подходящим для неё. Она слышит шепотки, прокатывающиеся по коридору, и навостряет уши. Обычно она бы проигнорировала что-то подобное, но они шептались о… — Вы видели принцессу Азулу этим утром? — спрашивает шептун, и кто-то хихикает, сдавленно и едва слышно. — Она победила Тонрака и Юту! — говорит кто-то. — Она победила Ханна! — Давно пора, — добавляет шептун. Они говорят очень тихо, но ледяные стены разносят эхо их слов так, чтобы Юи могла их расслышать. Но не узнать никого из говорящих. — Хотела бы я это увидеть, — вздыхает ещё один голос. — Наверное, это было великолепно. — Так и было! — говорит шептун. — Даже маги воды не могли с ней справиться. — Вот бы это увидел мастер Пакку, — бормочет кто-то, и сразу несколько смеются. — Он бы никогда не простил, что они продули девчонке. — О, теперь они будут вкалывать неделями. — Вот и славно! Юи смотрит на луну за окном, слушая шептуна и остальных. Она отмечает, что они все девочки. Она никогда не слышала, чтобы девочки говорили так. Неужели такие разговоры совершенно естественны, и они так общаются, когда её нет рядом, или же… С тех пор, как она встретила Азулу, она много думала о том, что хотела бы сказать. Быть может, она не единственная, на кого Азула так повлияла. Но это такая странная мысль, и она совсем не объясняет того, что её заставляют чувствовать изогнутые в улыбке губы Азулы, будь эта улыбка приторной, или легкой, или хищной. Это не объясняет, почему она не ушла, когда поняла, что они остались без сопровождения. Это не объясняет… вообще ничего. Что-то в Азуле кажется ей особенным, но Юи не смогла бы сказать, что именно, даже если бы от этого зависела её жизнь. Она высказывает своё мнение, возражает чужому, побеждает соперников в честном бою, как будто это легче легкого, и улыбается этой улыбкой… А Юи хочется сказать то, чего бы она никогда не сказала в обычных обстоятельствах, и подслушивать чужие разговоры, только потому что все они о ней. — Говорят, что она женится на принцессе Юи, — говорит шептунья, и Юи совершенно точно нужно уйти, но она остаётся. — Вот и хорошо, — говорит другой голос. — Даже кто-то из Огня будет получше Ханна. — Но она же девчонка! — говорит другая девочка, и шептунья фыркает. — А как ты думаешь, чем занимаются мальчики, когда они все на охоте? — говорит она. — Почему девочки не могут так же? Другие девочки взвизгивают от возмущения и восторга, и лицо Юи пылает. Она немедленно поворачивается и уходит. Она не так много знает о жизни за пределами дворца, меньше, чем следовало бы, но она знает, что делают мальчики, когда они на охоте. Все знают об этом. По какой-то причине ей не приходило в голову применить ту же логику в отношении себя и Азулы, хотя это должно быть очевидно. Но это политический брак, так что Азула наверняка даже не подумает о чём-то таком, а Юи… Внезапно Юи только и делает, что думает об этом, и какая-то её часть очень хочет знать, думает ли об этом и Азула. . . . — Ты с ней поговорила? — спрашивает Мэй. — Нет, я провела весь вечер в этом ледяном подобии сада просто потому, что свежий воздух полезен для здоровья, — тянет Азула. Мэй фыркает. — Что она сказала? — с любопытством склонившись к ней, спрашивает Тай Ли. — Они уже начали приготовления к свадьбе, так что ждать осталось недолго, — говорит Азула. — Она ждёт свадьбу? — возбужденно спрашивает Тай Ли, подпрыгивая на месте. — Ты поцеловала её? — Я её что? — от неожиданности подавившись воздухом, переспрашивает Азула, и Тай Ли замирает, недоуменно моргая. — Поцеловала её, — повторяет она. — Вы же были на свидании, разве нет? — Это было не свидание! — говорит Азула возмущенно, затем на секунду медлит, и… — Оу. — Поверить не могу, что ты её не поцеловала! — восклицает Тай Ли. — Она же такая хорошенькая, Азула! И она твоя невеста! — Наверное, она ждала, что ты поцелуешь её, — говорит Мэй. Азула ругается на Высоком Пламенном. — Не ждала она ничего такого! — говорит она. — …А ты знаешь, как выглядят люди, которые ждут поцелуя?— спрашивает Тай Ли слегка скептически, и Азула снова ругается. Если она пропустила такие сигналы, то заслуживает того, чтобы её выкинули в треклятый океан и оставили там дымиться. — Не ждала она поцелуя, — твёрдо повторяет она. — Она едва знала, как со мной разговаривать, вряд ли она собиралась со мной целоваться. — Но ты при всех поцеловала ей руку! — говорит Тай Ли. — И вы были без сопровождения! Конечно, она ждала поцелуя! — Проклятье, — бормочет Азула, со смутным ужасом понимая, что Тай Ли может быть права. Юи и впрямь поглядывала на её губы, разве нет? А Азула посчитала, что та слишком нервничала, чтобы смотреть ей в глаза. Но в её защиту, абсолютное большинство людей не решается смотреть Азуле в глаза. — Я же не мальчик. — Ну, поскольку Племя Воды смирилось с этим… — Мэй пожимает плечами, вертя нож между пальцев. — И ты ведёшь себя как мальчик, — соглашается Тай Ли. — И она их принцесса. Они не ждут, что в качестве мужа будет выступать она. — Я не мальчик, — повторяет Азула с сомнением. — Ну, очевидно, что они не знают, как справляться с девочками вроде нас, — говорит Мэй. — Очевидно, — повторяет Азула. — Но это и хорошо, — произносит Тай Ли. — Тебе нужно, чтобы она хотела от тебя поцелуя, вы же женитесь! — Мы заключаем перемирие, Тай Ли, — говорит Азула с раздражением, бросая на неё выразительный взгляд. — Едва ли это причина целовать кого-то. — Но это романтично, — замечает Тай Ли. Азула смотрит на неё долгим взглядом. Тай Ли слегка сникает. — Это перемирие, — повторяет Азула, и Тай Ли хмурится. — Которое заключается через брак, — произносит она. — Ты же хочешь, чтобы она была счастлива, разве нет? — Нет, не особенно, — говорит Азула, хотя разумеется, ей будет удобнее, если Юи не будет совсем уж несчастна. Это, однако, не равняется «счастлива». Мэй снова фыркает, и Тай Ли складывает руки, прижимая их к груди. — Азула! — упрекает она. — Ты можешь хотя бы попытаться быть романтичнее? — Нет, — отвечает Азула. — Но тебе стоит! — говорит Тай Ли. — Она не выйдет за тебя, если ты не будешь мила с ней! — Не думаю, что у неё вообще есть выбор, — возражает Мэй. — Возможно, — соглашается Тай Ли. — Но если её отец подумает, что она несчастлива, то под этим предлогом он может отозвать перемирие. — Чудно, — говорит Азула с недовольной гримасой, потому что это, увы, действительно весомый аргумент. Но опять же, они собирались выдать её за Ханна, и судя по тому, что она о нём слышала, Юи вряд ли была счастлива от этого союза. И всё же… — Ну, я её не поцеловала, так что теперь поздно рассуждать об этом, — сообщает она. — Нет, ничуть! — возражает Тай Ли. — Тебе нужно снова написать ей! Или прислать подарок! — Подарок, — повторяет Азула изумленно. Тай Ли, кажется, немного смущена, но поскольку это Тай Ли, она продолжает упрямо стоять на своём. — Да, — говорит она. — Что-то романтичное, понимаешь? Чтобы она знала, что ты хорошо провела с ней время. — Тай Ли, — устало сжав переносицу, говорит Азула. — Ты же это не всерьёз. — Она же девочка! — произносит Тай Ли. — Девочкам нравится такое. — Мне нет, — говорит Азула. Она не может придумать ничего менее привлекательного, чем получить от кого-то «романтичный» подарок. И уж точно не от кого-то, кого она едва знает. — Я про то, что романтичным девочкам нравится такое, — говорит Тай Ли. — Приятно знать, что мальчик думает о тебе, даже когда тебя нет рядом, понимаешь? — Я всё ещё не мальчик, — повторяет Азула с сомнением. — В этом есть смысл, — со вздохом говорит Мэй, всё ещё крутя нож между пальцев. Азула со смутным чувством раздражения понимает, что Мэй, как единственная в этом разговоре, у кого в данный момент есть молодой человек, действительно может что-то в этом понимать. Хотя Тай Ли, разумеется, тоже бывала в отношениях — по той странной прихоти, по которой Тай Ли в принципе что-то делает. Проклятье. — Ну и что я вообще могу подарить ей? — говорит Азула с досадой. — Не можем же мы сбегать на местный рынок и спросить там, что бы могло годиться в подарок принцессе. — Ну, а что ей в принципе нравится? — спрашивает Тай Ли, склонив голову набок. — Мне-то откуда знать? — откликается Азула. — Ты же говорила с ней! — возражает Тай Ли. — И я могу рассказать тебе, как она реагирует на стрессовую ситуацию и относится к личным границам, но это не имеет никакого отношения к её предпочтениям в подарках, — говорит Азула. Тай Ли вздыхает. — Она вообще ничего не упоминала? Даже всякие традиционные вещи? — уточняет она. — Ты же расспрашивала её, что из себя представляет традиционная свадьба Племени Воды, так ведь? — Так, но все, что она упоминала, это мертвые животные и украшения, — отвечает Азула и затем медлит, раздумывая. — …Мёртвые животные — это не романтично, Азула, — говорит Тай Ли с болезненной гримасой. Азула хмурится, глядя на неё. — Чтоб ты знала, я вообще-то думала в сторону украшений, — сообщает она. — Она сказала, что если юноша хочет на тебе женится, он должен сделать тебе ожерелье. — О! Как миленько! — восклицает Тай Ли, заметно оживившись. Азула закатывает глаза. — Ювелир из меня примерно такой же, как и пряха, — напоминает ей она. — Твоя мать удостоверилась, чтобы слуги упаковали твою шкатулку с украшениями, — замечает Мэй как бы невзначай. — Аргх, неужели? — кривится Азула. Шкатулка была у неё исключительно из-за идиотов вроде её дяди, считавших, что когда-нибудь она может захотеть иметь украшения, и эту она оставила только потому что это фамильная реликвия от матери её матери, а у Азулы и так хватает проблем в отношениях с матерью без попыток выбросить бесполезное барахло в озеро. Не то чтобы она не думала об этом как минимум пару раз. Это же не генеральский кинжал или какая-нибудь реликвия, принадлежавшая Созину. Просто легкомысленная безделушка, которая не пригодилась ей ни разу в жизни, и… Так, стойте-ка. — Неужели, — повторяет Азула задумчиво, наконец-то уловив, на что намекала Мэй. — Хм. — О-о, точно! — говорит Тай Ли, посветлев лицом. — У тебя там есть какое-нибудь симпатичное ожерелье? — Понятия не имею, я не заглядывала туда несколько месяцев, — пренебрежительно отмахнувшись, говорит Азула. Она вообще-то даже не уверена, когда она в последний раз открывала ее. Скорее всего, когда ей это вручили и она открыла подарок в надежде найти хоть что-нибудь интересное. — Но должно же там быть хоть что-то подходящее. — Ну, так давайте узнаем! — говорит Тай Ли, и Азула вздыхает. — Раз уж надо, — отвечает она. Что ж, учитывая обстоятельства, с этим можно разобраться прямо на месте. Они оставляют свои покои, чтобы отправиться на корабль, где Азула заставляет экипаж перевернуть всё вверх дном, пока они наконец не находят шкатулку. По горлу прокатывается долгий вопросительный звук, пока она внимательно рассматривает её. Это всё ещё легкомысленная побрякушка, но она находила применение и более странным вещам. Дарить принцессе украшения — это почти нормально. Не то чтобы Азула была из таких принцесс, разумеется, но Юи, очевидно, относится к их числу. Она открывает шкатулку, и, кто бы мог подумать, прямо сверху кипы украшений покоится ожерелье — тяжелая золотая цепь с выгравированным изображением солнца в центре, украшенным алыми камнями. — Хм, — говорит она, задумчиво склоняя голову набок и рассматривая его. Как же это кстати, думает она, хотя и несколько иронично. Но как бы то ни было, это и правда подарок, достойный принцессы. . . . Наступает утро, и Юи, услышав стук, отворачивается от окна со словами «вы можете войти». В её покои входит слуга; он кажется озадаченным. Юи подавляет желание нахмуриться. — Да? — спрашивает она. — Ваше высочество, принцесса Страны Огня прислала вам письмо, — говорит слуга практически тем же тоном и в том же ритме, как он произнес эти слова в прошлый раз. Он поднимает свиток, скрепленный красным воском. — Оно, э-э… тяжелое. — Тяжелое? — Юи моргает. Это же просто свиток, разве нет? Она подходит ближе, беря его в руки, и слуга прав — оно тяжелое. Как странно, думает она, но всё ещё не позволяет себе нахмуриться. Она почти бездумно вскрывает печать, не слишком-то осторожничая, и свиток разворачивается одновременно с тем, как что-то выскальзывает, падая на пол. Это ожерелье. Юи… моргает. Она смотрит на него. Оно золотое и выглядит тяжелым. В нём рубины, и оно украшено гравировкой в виде солнечного диска. Юи задается вопросом, знает ли Азула… но нет, она не может. Она гадает, что, во имя океана, это может значить. Слуга наклоняется, поднимая ожерелье, и она принимает его. — Благодарю вас, — говорит она и затем смотрит в письмо. Боюсь, что я не сделала его своими руками, но зато оно принадлежало моей бабушке, сообщает незнакомый колючий почерк, не на Благородном Водном. Надеюсь, это искупит мои несуществующие познания в ювелирном деле. Юи таращится на письмо. Таращится на ожерелье. Оно от Азулы. Оно от Азулы, но она, конечно, не имела в виду… Нет, думает она, стискивая цепочку ожерелья между пальцев. Это именно то, что Азула имела бы в виду, разве нет? — Благодарю вас, — снова говорит она слуге, и он кланяется, после чего оставляет её одну. Юи ещё один долгий миг смотрит на письмо, затем вновь на ожерелье. Сегодня она одета в лиловое. С этим цветом оно будет сочетаться просто кошмарно. Но она всё равно его надевает. . . . Азула видит Юи всего какой-то краткий миг по пути к столу переговоров — она сидит на другом конце двора, и, кажется, занята тем, что просто смотрит в пустоту. Её охватывает странное желание подойти и узнать, надела ли она ожерелье, но если честно, Азула едва ли ждёт, что она правда это сделает. Ей просто хочется проверить. В конечном итоге, она всё же подходит, потому что ей нужно хоть немного нравиться Юи, и это, без сомнения, требует некоторых усилий. Обычно людям Азула не нравится. Она вкладывает всю себя в то, чтобы так и оставалось. — Принцесса Юи, — приветствует она, слегка кивнув ей, и Юи моргает, вскидывая на неё взгляд. Она, как с лёгким удивлением отмечает Азула, надела ожерелье. — Принцесса Азула, — кивая в ответ, произносит Юи, чуть касаясь выгравированного в центре солнечного диска. — Благодарю вас за подарок. — Не совсем соответствует традиционному обручальному ожерелью Племени Воды, но мне показалось, что это будет уместно, — с улыбкой отвечает Азула. — Полагаю, мы просто будем считать его ожерельем Страны Огня, — произносит Юи. Она не улыбается, но её глаза смягчаются. До этой минуты Азула, вообще-то, не осознавала, что взгляд Юи был не очень-то мягким. Юи не слишком выразительна в своих реакциях. — Полагаю, что так, — отвечает она, всё ещё улыбаясь. Юи продолжает смотреть на неё. Какое-то время она молчит, затем чуть склоняет голову. — Да, — говорит она. Азула как раз собирается попрощается с ней и отправиться восвояси — потому что обычно ей проще сохранить приязнь людей, если она проводит с ними как можно меньше времени, да и к тому же, над ней маячат дела и проект мирного соглашения — но затем Юи берет её ладонь в свою и целует её, прижимая мягкие сухие губы к тыльной стороне ладони Азулы, прямо к коже. Азула… медлит, всего лишь на миг, и едва удерживается от того, чтобы нахмуриться. То же самое она проделала совсем недавно, но что-то в этом ощущается… странно. По какой-то причине, её ладонь ощущается очень тёплой, но не так, как это обычно бывает от магии огня. Не может быть, чтобы перчатка Юи была настолько тёплой. Юи отстраняется. Она не выпускает её ладонь. — Удачи вам сегодня, — говорит она, и Азула улыбается ей, потому что если откровенно, она способна улыбаться несмотря ни на что — даже несмотря на это странное, необъяснимое чувство. — О, мне она не понадобится, — говорит она. — Но тем не менее, это любезно с вашей стороны. Юи издает тихий звук, и её глаза мельком опускаются вниз на улыбку Азулы. Азула задается вопросом, неужели она правда ждёт поцелуя. Она… вообще-то, ни разу не целовалась до этого, так что тут могут возникнуть проблемы. Она не очень-то знает, как это делается. Но опять же, она справлялась с вещами и посложнее. — Возможно, мы увидимся совсем скоро, принцесса Юи, — говорит она, склоняясь в подобии поклона, и Юи чуть склоняет голову набок, глядя на неё из-под белоснежных ресниц. Вообще-то, поцеловать её было бы легко. Не нужно никаких усилий. Позиция для этого почти идеальна. Азула... не делает этого. Она выпрямляется чуточку поспешнее, чуточку скованнее, чем обычно, вновь чувствуя это странное ощущение, но продолжая улыбаться. Юи всё ещё поглядывает на её губы, стискивая её ладонь чуть крепче, чем до этого. Затем она отпускает её и вскидывает взгляд, встречаясь глазами с Азулой. У неё, кстати говоря, очень красивые глаза. В какой-то момент Азуле придется ей об этом сказать. В конце концов, это звучит как очень «романтичное» замечание. — Я была бы рада, — говорит Юи, и Азула понятия не имеет, как ответить на это. . . . Азула уходит, и Юи наблюдает за ней до тех пор, пока она не пропадает из виду, и только после этого поднимает ладонь, чуть касаясь пальцами губ. Они покалывают. На какой-то миг ей почудилось, будто Азула вот-вот… Просто… на миг ей почудилось, вот и всё. Юи оглядывает двор, а затем поднимает глаза к небу, где ещё слишком рано для того, чтобы показалась луна. Она всегда знает, где она, — или во всяком случае, ей кажется, будто знает. Она задается вопросом, не смеются ли над ней духи, и почему из всех возможных вариантов Азула подарила ей ожерелье с солнечным диском. Может быть, это единственное, что у неё было. Или она не думала об этом. Может, она хотела продемонстрировать свои права, или что-то доказать, или… Лицо Юи пылает, и она не знает, что ей об этом думать. На миг — на краткий миг — она страстно желает, чтобы её догадка о том, что Азула собиралась сделать, была верна. Или чтобы Юи была смелее, чтобы сделать это самой. Юи смотрит на свои руки, чувствуя, как всё ещё пылает лицо, и вспоминает идеальный след губ Азулы на своей перчатке. Она чувствует вес её ожерелья на своей шее, где ей уже никогда не придётся носить ничьё иное. Она думает о том, что она просила у духов, и задается вопросом, чем же они всё-таки её одарили.