Тишина

Яркий солнечный свет бил прямо в лицо. Матильда поморщилась и села. Кровать показалась слишком мягкой. Она с трудом встала, потирая ноющую спину, подошла к окну, желая задёрнуть шторы, и обомлела. За окном отчётливо виднелась гора, окутанная снегом. Этот вид был до боли знаком. Родные окрестности Хоннлита? Матильда покачала головой и опустила взгляд ниже. Знакомый домик семьи Резерфорд находился слева, а прямо перед ней раскинулось пшеничное поле. Сомнений быть не могло: Матильда знала соседскую ферму как свои пять пальцев. Девушка задёрнула штору и нахмурилась. Что-то было не так. Хоннлит? Почему внутри так тревожно? Почему мысль о доме вызывает такую боль? Она развернулась и заметила, что в кровати, с которой она только что встала, спит обнажённый мужчина. Он лежал на животе, уткнувшись носом в подушку, и Матильда не без удовольствия рассмотрела его подтянутую фигуру. Кудрявые волосы, торчавшие в разные стороны, не оставляли сомнений в том, кем он был. — Каллен?.. Мужчина заворочался, и Матильда позволила себе рассмотреть перекатывающиеся мышцы на спине. Она пыталась понять, что происходит. Почему в голове такой туман? Каллен сел, перевернулся и прикрылся одеялом, потирая глаза. — Почему так болит голова? — глухо спросил он, смотря на неё и чуть щурясь. — Ощущение, словно я выпил вчера бочку эля. Матильда кивнула и сделала пару шагов навстречу. Только сейчас она почувствовала, что тело непривычно обтягивает практически невесомая ткань. Ноги были обнажены куда больше, чем подобает… Кому? Мысль оборвалась, и девушка поймала взгляд Каллена. Глаза мужчины округлились, а рот приоткрылся от изумления. — В чём дело? — Матильда поёжилась, ощущая себя голой. Каллен молчал, и она поняла, что он смотрит куда-то значительно ниже уровня её лица. Девушка возмущённо вздохнула, пытаясь отдёрнуть рубашку ниже, но опустила глаза, и мир вокруг покачнулся. Почему она сразу это не ощутила? Причина неудобства была очевидна сразу же. Ткань была натянута на округлившемся животе, и Матильда почувствовала, как к горлу подступает паника. — Я… Беременна? Она встретилась взглядом с Калленом, и тот просиял. Он вскочил на ноги, вынуждая девушку отчего-то зажмуриться, вихрем налетел на неё, подхватил на руки и закружил. — Дыхание Создателя, Тилли, какое счастье! Он поставил её на землю и принялся целовать в губы, шею, а затем, встав на колени, и живот. Когда его эмоции улеглись, он поднялся на ноги. Широкая счастливая улыбка не покидала его лица. — Что с тобой? Матильда закусила губу и посмотрела на него. Она ничего не понимала. Беременна?.. — Я не помню ничего. А ты? Каллен нахмурился, но затем лишь пожал плечами. — Какая разница? Тилли, у нас будет ребёнок! Ты только представь, он будет похож на нас, а мы будем любить его, заботиться! Я научу его орудовать мечом, ты — любви к книгам. Я уже чувствую себя невероятно счастливым, представляешь, что будет, когда малыш появится на свет? Матильда почувствовала, что на глазах выступили слёзы. — Мне просто казалось, это всё невозможно. Каллен притянул её к себе и пристально взглянул на неё. — Тебя что-то беспокоит? Где-то болит? — Нет, — Матильда покачала головой, всё ещё не улавливая сути. — Чувствую себя замечательно, только спину чуть тянет. — Давай пройдёмся? — мягко предложил он. — На воздухе тебе станет легче, и мы со всем разберёмся. Девушка кивнула. Осознание накатывало словно морские волны. Откуда ей знать, как выглядят морские волны?.. Она ведь ни разу за свою недолгую жизнь не покидала Хоннлит. Они оба оделись. Каллен не скрывал свою заботу и помогал ей с застёжками платья, хоть она прекрасно могла справиться и сама. Его глаза светились теплом, и когда Матильда глядела в них, ненужные вопросы отпадали сами собой. На крыльце Матильда осмотрелась. Дом определённо располагался на ферме Резерфордов. Она напряглась. Когда его построили? Почему она не помнит?.. Внезапно в поле её зрения показалась голова Кадена. Старший Резерфорд работал в поле, как и обычно. Почему она не заметила раньше?.. Едва она подумала об этом, отец Каллена заметил их и широко улыбнулся. — Доброе утро, отец! — жизнерадостно крикнул Каллен и направился в его сторону. Матильда, державшая храмовника за локоть, последовала за ним. Что-то упорно не давало ей покоя. — Утро? — крякнул Каден, стоило им обоим приблизиться. — Сохрани Создатель, сынок, если ты всегда собираешься спать так долго, как же ты станешь фермером? Я понимаю, что ты покинул орден, но… — В смысле покинул орден? — переспросила Матильда и ощутила на себе сразу два настороженных, одинаковых взгляда отца и сына. — Тилли, милая, ты хорошо себя чувствуешь? — с искренним беспокойством поинтересовался Каден, сводя густые брови. — Я хорошо знаю, беременным женщинам свойственны причуды, но… — Я люблю вас, дети. Финли, позаботься о них. Передайте Каллену… — Тилли? Девушка моргнула. Перед ней по-прежнему был Каден, с тревогой всматривающийся в неё. Матильда посмотрела на мужчину, осознавая, сколь велико сходство между отцом и сыном. Во рту пересохло, и она сглотнула. — Тебе нехорошо? — с беспокойством поинтересовался Каллен, и девушка покачала головой. — Идите в дом, — Каден махнул головой в сторону. — Эдме четыре раза была беременна, вдруг чем поможет? — Хорошая мысль, папа, спасибо, — Каллен кивнул. — Береги её, — серьёзно кивнул старший Резерфорд, и Матильду замутило от этих слов ещё сильнее. — Пообещай позаботиться о моих детях! Она не поняла, как оказалась внутри отчего-то до боли знакомого дома. Аромат выпечки ударил в нос, и на глазах выступили слёзы. Да что же с ней такое? Девушка не помнила, как они оказались на кухне. Госпожа Резерфорд стояла у печи, что-то готовя и напевая под нос. Заслышав шаги, она обернулась, и внутри Матильды что-то оборвалось. — Эдме!.. — …Там мама. Её убили? — Я не знаю, милая, возможно просто ранена. — …Её больше нет. Мне жаль, друг. …Слух и зрение потихоньку возвращались, и Матильда встревоженно огляделась. Она была на кровати, принадлежавшей Эдме и Кадену. Рядом сидел Каллен, гладя её ладонью по лицу. Эдме склонилась над ней, ощупывая живот. — Всё в порядке. Обмороки бывают, просто нужно беречь себя. Тилли, у тебя что-то болит? — Нет, — девушка решительно покачала головой и села. Она посмотрела на Каллена, чувствуя, как всё сжимается внутри. — Тилли, я... Прости меня. — И ты прости. Из-за меня ты нарушил правило ордена. — Это... Это сейчас неважно. Я... Я давно хотел это сделать. — Это иллюзия, — тихо сказала Матильда, прочищая горло, и повторила ещё раз. — Иллюзия. Киркволл, пещера, демон желания. Каллен, услышь меня! Это всё неправда! — О чём ты говоришь? — Каллен встревоженно оглядел её ещё раз, как будто это могло помочь обнаружить что-то, чего не заметил ранее. — Тилли, ты точно в порядке? Мне кажется, надо навестить целителя. — Да, это было бы верно… — Замолчите оба! — вспылила Матильда и вскочила с кровати. — Каллен, мы в иллюзии демона! Я всё вспомнила! — Сынок, мне кажется, целитель нам не повредит, — негромко заметила Эдме, вставая с кровати. Она сделала пару шагов в направлении девушки. — Ты не причинишь мне вреда! — Матильда покачала головой, смотря той, кто не был матерью Каллена, в глаза. — Эдме умерла. Порождения тьмы напали на Хоннлит в царепуть тридцать первого. Эдме стала первой, кого мы потеряли в ту ночь. Я помню, как запрыгнула на Брана, чтобы он не побежал мстить порождению тьмы, против которого у него не было шансов. Повисла тишина. Лицо Эдме было непроницаемым. — Мама? Что происходит? — Каллен был не на шутку встревожен, и Матильда с горечью осознала: именно таким она и привыкла его видеть. Женщина вздохнула. — Счастливая жизнь не для тебя, Матильда? А ведь у тебя могло быть то, о чём ты мечтала. О чём вы оба мечтали! Здесь живы все, твой отец тоже! Девушка хмыкнула. Нервы были натянуты до предела. — Правда? Живёт припеваючи с моей матерью, которая в настоящем мире продала единственную дочь в бордель? Она зашнуровывала мне корсет в ночь моего «посвящения» и рассказывала, как особо отличиться, чтобы понравиться клиенту! Каллен тяжело вздохнул, встал, приблизился и развернул её к себе. Матильда заметила, как вокруг всё стало исчезать, словно окутываясь густым туманом. — Значит иллюзия? Создатель, Тилли, как ты поняла? А я… Я ведь поверил. Она ощутила, как он положил руку ей на живот, и её глаза наполнились слезами. — Значит, ты тоже об этом думала? — До того, как тебя распределили в Круг. И потом, — она опустила голову, чувствуя, как потекли по щекам слёзы. — Это было так глупо! — Я не знаю, — Каллен покачал головой. — Знаю лишь то, что и я надеялся на это. Не распределили бы меня в Круг, вполне вероятно, похожая жизнь и была бы у нас. И всё могло быть взаправду. — Прежде чем нас вернёт в настоящее, — Матильда прервала его мысли. — Ты должен кое-что знать. Я люблю тебя. И всегда любила, с самого детства. Когда я поняла, что это ты — рыцарь-капитан, я… Я не верила, что когда-либо увижу тебя вновь. Что ты способен принять моё прошлое и испытывать ко мне чувства. Если, конечно, тот поцелуй не был ошибкой. — Не был! Тилли, я тоже тебя люблю. И очень давно. И пусть мы не можем быть вместе, эти чувства никто не отберёт. Она кивнула и потянулась к нему, запечатлевая на губах поцелуй. Слёзы текли по щекам, и солёный привкус прибавлял горечи. — Я не хочу возвращаться, — прошептал он, и Матильда с трудом удержалась от желания встряхнуть его, привести в чувство. Сердце предательски ныло, вторя его желанию. — Я тоже. Но это неправильно. Возможно когда-нибудь это будущее мы сможем построить и там. Только без родных, которых уже не вернёт ни одна иллюзия. Каллен кивнул, принимая сказанное, но прижал к себе покрепче. Матильда не шевелилась, отчётливо понимая: что бы ни случилось дальше, вряд ли им скоро выпадет такая же возможность.

***

Сознание возвращалось урывками. Сперва ощущение собственного тела, затем слух. Всё тело ощущалось так, словно он целый день провёл в тренировках. Наконец Каллен распахнул глаза. Он лежал на земле, вокруг было темно. Повернув голову, он заметил рядом лежавшую Матильду. Светлые волосы девушки выбились из косы, разметавшись в разные стороны. Глаза закрыты. — Тилли? Девушка ещё была без сознания, и Каллен сел, окончательно вспомнив, где они и в какой опасности. Он поднял глаза и увидел парящего над ним демона желания. — Как вам удалось? — прошипел он низким, подобно мужскому, голосом. Матильда рядом застонала и с трудом села. Она уставилась на демона и выругалась. Каллен с трудом подавил неуместное желание засмеяться, такой нелепой казалась ситуация. — Всё ты, — обратился демон к девушке. — Могли бы оба обрести счастье! — Ага, и скорую смерть, — парировала Матильда. Каллен поднялся на ноги и помог встать девушке. Та с благодарностью кивнула и перевела взгляд на противника. Не заметить страх, сковавший её черты, было невозможно. Демон не предпринимал попытки атаковать, и это тревожило храмовника. Каллен уже знал коварство и силу демона желания. У них с Матильдой не было ни малейшего шанса, вздумай они вступить в бой. — Предлагаю сделку, — заметил демон. — Один из вас добровольно отдаёт мне своё тело, второй же не умрёт. Либо это случится с вами обоими. Каллен посмотрел на Матильду, но та едва заметно покачала головой и обратилась к демону: — А что же ты не вселился в того мага, что призвал тебя? — А зачем? — Каллену подумалось: умей демон смеяться, это бы сейчас и произошло. — На них вышел храмовник. Я скрылся, ожидая, когда он покончит со всеми, чтобы овладеть им, но тут оказались вы. Моложе, здоровее. Куда лучший вариант. — Твою ж мать! — послышалось откуда-то сзади. Каллен наклонился вбок и увидел Хоука. Позади друга, как и всегда, были его спутники. Андерс выхватил посох и послал в демона молнию. Каллен и Матильда, не сговариваясь, достали оружие. Пока они наносили удары, в голове рыцаря-капитана была только одна мысль: «Хоук опять спасает мою шкуру». К счастью, вшестером одолеть демона удалось, хотя бой и занял много времени. Каллен взглянул на оставшуюся от противника слизь, и его замутило. — Опять ты спас меня, — выдавил он из себя, с трудом переводя дыхание. Хоук, которого и сам изрядно вымотал бой, лишь махнул рукой. Андерс оказался единственным, кто выглядел так же, как и в самом начале сражения. Это вызывало у Каллена вопросы, но он твёрдо решил подумать об этом позже. — Где Алрик? — наконец спросил он, смотря поочерёдно на Хоука и его спутников. — Ему удалось поймать мятежников? Джаред вздохнул, но Андерс опередил его. — Алрик мёртв. — Вы убили храмовника? — негромко поинтересовалась Матильда. Каллен заметил, как её глаза расширились от ужаса. — Что случилось? Каллен не был уверен, что хочет слышать ответ. Хоть Алрик был крайне неприятным и фанатичным храмовником, всё же он был частью ордена, важным звеном. Потеря такого воина не могла вызывать радости, но всё же Каллен непроизвольно подумал: теперь многие маги вздохнут спокойно. — Он хотел усмирить девчонку, Эллу, — нехотя заметил Джаред. — Та на коленях умоляла его пощадить, что она непричастна к побегу и не маг крови. Алрику было всё равно. Нас он тоже слушать не пожелал, не оставив выбора. Если это важно, Алрик напал первым. — Вы убили одного из самых преданных Мередит храмовников, — негромко проговорил Каллен. — Вы понимаете, чем это чревато? — А ты осознаёшь, сколько крови на руках Алрика? — взорвался Андерс, он за миг сократил расстояние между ним и Калленом, и ткнул его пальцем в грудь. — Скольких магов он усмирил ни за что? — Так не бывает! — рявкнул Каллен в ответ. — Тебе лучше отойти от меня, Андерс, пока не наговорил и не сделал лишнего. На свободе ты только благодаря заступничеству Хоука. Попадись тебе другой храмовник, давно бы уже был в Круге! — Ты мне угрожаешь? — Андерс скривился. — Перестаньте! — Джаред встал между ними и серьёзно посмотрел на обоих. — Мы не должны ругаться. — Это ещё почему? — Как минимум, потому что нам нужно решить, что делать! Каллен прав, Андерс! Мы убили храмовника. — Не забудь добавить, что отпустил магов, которые заверили, что не прибегали к магии крови, — неожиданно прибавил молчавший до этого момента Фенрис, и Хоук потёр лоб ладонью. — Мы в жопе, — красноречиво заключил он, и Каллен с удивлением понял: Хоуку впервые стыдно. Похоже, на сей раз друг и правда перешёл черту. Матильда покачала головой и обратилась к Каллену: — И что нам делать? Постараемся догнать? Если бы он знал ответ, всё было бы намного проще. — Сколько магов погибло? — Мы насчитали тела восьмерых, — вмешался до сих пор молчавший Варрик. Гном хмурился. — Элла сказала, половина из сбежавших действительно была магами крови. — Значит, остальные погибли ни за что, — тихо проговорила Матильда. — И Алрик об этом явно догадывался, — Хоук кивнул. — Смерть магов — его рук дело. Слушайте, я знаю, вы двое — не такие храмовники. Но поймите и меня: на месте этих магов могла быть моя Бетани. — Бетани хватило бы ума не бежать с ними, — парировала Матильда и улыбнулась. — Не всем так повезло с храмовниками, как ей с тобой, — заметил Джаред и продолжил, заметив скептическое выражение лица девушки: — Вообще-то я не пытаюсь тебя задобрить! С другими Бетани была напряжена, я же вижу! — Возможно дело в этом, — кивнул Варрик. Гном широко улыбался, а в его глазах застыл смех. — А может в том, что ты не пытался в кои-то веки залезть к одной-единственной из храмовниц под юбку, Хоук? — И это далось мне не так и легко! — с бравадой парировал Джаред. — Между прочим, Матильда — весьма обворожительная особа, которая… — На этом закончим, — вмешался Каллен, требовательно смотря на друга. Хоук кивнул. — И что делать-то? Храмовник посмотрел на Матильду. Девушка смотрела на него так же вопросительно, как и Хоук. — Часть магов сбежала, часть была убита. — Ты хочешь повесить на них убийство Алрика? — в голосе Матильды отчётливо послышалось возмущение. — Нет, — заявил Джаред. — Алрик напал на нас, и это правда. Он хотел усмирить невинную девушку! — Да, которая сбежала, — саркастически улыбнулась Матильда. — Стала бы? — Насчёт этого можно не беспокоиться, — на удивление спокойно ответил ей Андерс. — Я жил в Круге много лет и знаю: если шанс выпадет любому магу, им воспользуются. И будут правы, говоря откровенно. Свобода стоит того, чтобы за неё бороться. Каллен поджал губы, но понимал: Андерс прав. Только трус вернётся обратно, когда есть хоть призрачная возможность обрести свободу. — Тогда нам ничего не остаётся, кроме как вернуться в Круг. Джаред, ты готов взять на себя смерть Алрика? — Да, — серьёзно кивнул Хоук. — Я не буду валить это на павших магов. Что мне грозит? — Если Варрик и Фенрис подтвердят, что Алрик напал первым, то ничего, — Каллен вздохнул. — Мередит за последнее время много слышала об агрессии Алрика, маги начали жаловаться. Хоук кивнул. — Тогда нужно выдвигаться. Чем быстрее покончим с неприятным разговором с Мередит, тем лучше.

***

Бессонная ночь, а затем и долгие разбирательства с Мередит окончательно добили Матильду. В какой-то момент, когда рыцарь-командор яростно отчитывала Хоука, её глаза закрылись. Через какое-то время она почувствовала осторожное прикосновение. Открыв глаза, она увидела перед собой броню и поняла, что её куда-то несут. Приглушённый свет обозначил местоположение: один из коридоров башни. Матильда подняла глаза и заметила Каллена. Храмовник выглядел крайне усталым, но он улыбнулся, увидев, что она проснулась. — Я нёс тебя в келью. Ещё неизвестно сколько это всё продлится, Мередит разрешила тебе отдохнуть. — Как великодушно с её стороны, — Матильда прикрыла глаза и прижалась щекой к прохладной поверхности брони рыцаря-капитана. Вспомнив о приличиях, она дёрнулась: — Я сама дойду, Каллен. — Не говори ерунды, — она слышала по голосу, что он улыбается. Соблазн оказался велик, и Матильда сдалась. В конце концов, его поступок был приятен. После пережитого хотелось разрешить такое проявление заботы. Каллен принёс её к двери кельи и мягко поставил на каменный пол. Девушка смущённо улыбнулась. — Спасибо, Каллен. — Не за что, — он больше не улыбался, пристально изучая её взглядом. — Отдохни, Тилли. Я зайду к тебе, как только всё закончится. Мне кажется, нам надо поговорить. Матильда кивнула. Пережитое в иллюзии демона мелькало перед глазами, и было мучительно смотреть на Каллена в доспехах храмовника, осознавая, что ничего быть не может. Рыцарь-капитан, судя по всему, подумал об этом же. Он огляделся по сторонам, наклонился к ней и поцеловал, крепко прижимая к себе. Матильда обхватила его руками, ероша кудрявые волосы. Поцелуй был волшебным, и девушка почувствовала, как в груди поднимается волна желания. Каллен внезапно отстранился, и она поняла, что не одинока в своём порыве. Он провёл рукой по волосам, растрепав их, и выругался. — Мы не должны… Матильда почувствовала горькое разочарование, но кивнула. — Каллен, ты не для этого покинул отчий дом в тринадцать. Ты хотел стать храмовником. Не стоит нарушать правила ордена из-за меня. — Это так сложно, Тилли, — прошептал он. В его глазах плескалась боль. — Я не переставал думать о тебе все эти годы, а когда увидел… Создатель, за что нам эти испытания? Девушка кивнула. — Что если бы я просто отправилась в Киркволл после спасения из борделя? Я не стала бы храмовницей, и тогда мы могли быть вместе. — Из тебя вышла отличная храмовница, — горько заметил Каллен. — Это правда твоё. Не вини себя, ты не знала. — То, что я вступила в орден, спасло меня. Мне кажется, иначе я бы погибла. Каллен прижался лбом к её и вздохнул. — И что мы будем делать? — Точно не нарушать правила ордена. Мы сделали это уже дважды. Я не хочу, чтобы ты ставил под удар то, к чему так долго шёл. — И что ты предлагаешь? — тихо спросил он. — Нам нужно постараться и какое-то время не пересекаться лишний раз. Боль утихнет и тогда… — А утихнет ли? — перебил её Каллен, мрачно улыбнувшись. Она отстранилась и с грустью посмотрела на него. — Как раз проверим.

***

Каллен преодолел последние ступени к величественному зданию церкви и потянул на себя массивную дверь. Его шаги отозвались эхом в просторном зале. Он с облегчением констатировал, что в дневное время людей практически не было. Свет мягко заливал светлый зал, и впервые за последние дни он ощутил покой на душе. Со дня разговора с Матильдой прошло две недели. Иногда Каллен даже принимался считать количество часов, которое они не разговаривали, но сегодня заниматься этим ему не хотелось: это был день рождения его матери, и Каллен надеялся, что молитва отвлечёт от тоски по девушке. Он шёл прямо к статуе Пророчицы, которая устремлялась ввысь. Каллен смотрел в безмятежное лицо Андрасте, в котором ему всегда виделись надежда, понимание и безграничное добро к людям. Вера помогала; порой Каллену казалось, что без неё он бы давно сошёл с ума. Подойдя ближе и наконец опустив взгляд, он заметил перед Пророчицей коленопреклонную храмовницу. Длинная коса светлых волос не оставляла сомнений в личности — это точно Матильда. Каллен почувствовал досаду. Он знал: его мать всегда тепло относилась к подруге своих детей, и было глупо даже не предположить, что и Матильда не захочет почтить память Эдме. Он вспомнил расписание храмовников и вздохнул: как можно было не учесть, что и у девушки свободно дневное время? Ему не хотелось мешать ей в такой момент, и он решил помолиться в другой части церкви. Стараясь ступать бесшумно, он поднялся по мраморной лестнице на верхний ярус церкви и неожиданно заметил Себастьяна Ваэля. Каллен не очень часто пересекался с ним в гостях у Хоука, но наследный принц Старкхевена вызывал в храмовнике симпатию. С тех разов, что им удавалось вести беседы, Каллен сделал вывод, что у него и Себастьяна много общего. Разумеется, речь шла не о происхождении; здесь любые сравнения неуместны и попросту смешны. Себастьян был младшим сыном правителя Старкхевена, которого отправили на службу в Церковь. После трагичной гибели всей правящей семьи Себастьян стал прямым наследником. По иронии судьбы это произошло как раз за несколько месяцев до того, как Себастьяну было нужно принести обеты; в противном случае у него не осталось бы ни единого шанса. Каллена привлекали в Себастьяне нечуждые ему самому качества: искренняя вера в Создателя, жажда справедливости и порядочное отношение ко всем, с кем тому приходилось сталкиваться. Каллен знал: Хоук помогает Себастьяну. К наследному принцу часто посылали наёмников с целью уничтожить последнего из Ваэлей. Наследный принц Старкхевена стоял у высокой книжной полки, негромко беседуя с незнакомым Каллену мужчиной. Тот стоял спиной, и рассмотреть его не представлялось возможным, однако очевидно, что одет собеседник Себастьяна весьма прилично. На мужчине была чёрная кожаная броня из хорошего материала, за спиной висела пара кинжалов. У незнакомца были короткие каштановые волосы. Несмотря на скромную длину, они изысканно вьющимися волнами обрамляли голову. Стало очень любопытно, как незнакомец приводит их в порядок, ведь что бы Каллен сам не пытался сделать со своими неуправляемыми волосами, те неизменно брали верх. Неожиданно Каллен поймал на себе взгляд Себастьяна. Ваэль улыбнулся ему, кивая в знак приветствия. Не подойти теперь было неудобно, и Каллен направился к ним. — Себастьян, рад встрече, — храмовник протянул Ваэлю руку, и тот пожал её. — Взаимно, Каллен, — Себастьян тепло улыбнулся. — Позволь представить моего друга детства, лорда Альберта Дарроу из Старкхевена. Он помогает мне отомстить за семью. Альберт, это рыцарь-капитан Каллен. Возможно, ты слышал о нём от Хоука. — Пока не довелось, — Дарроу улыбнулся, и Каллен наконец получил возможность как следует рассмотреть незнакомца. У него были светло-карие глаза, длинный тонкий нос и густая короткая бородка. Черты лица были правильными. — Рад знакомству. Каллен пожал протянутую руку. — И я. Не хотел отвлекать, подошёл поздороваться. — Ничего страшного, — живо возразил лорд Дарроу. — Я очень рад новым лицам. Дело в том, что я нахожусь в Киркволле инкогнито, вся знать Старкхевена полагает, что я направился по семейным делам в Маркхем. К счастью, друг Себастьяна Хоук предложил мне приют, и я не смог отказаться. — Это очень похоже на Джареда, — Каллен понимающе хмыкнул. — Вам уже довелось познакомиться с леди Хоук? — О да, — с энтузиазмом кивнул Альберт. — Будь эта женщина лет на двадцать-двадцать пять моложе, я без малейших раздумий женился бы на ней. Она знакома со мной второй день, но я уже каким-то образом разрешил называть меня Берти. Меня никто не зовёт так за исключением матери и сестры. Леди Хоук — невероятно милая особа. Причитает, что я очень худой, и уже несколько раз поинтересовалась, почему я до сих пор не женат. Каллен засмеялся. О матери Джареда и Бетани среди друзей Хоука ходили легенды. Лиандра обладала невероятной способностью очаровывать каждого. — Знакомо. Я постоянно слышу о собственной худобе. — Как и мы все, — вздохнул Себастьян. — Не удивлюсь, если к ужину она приготовит свой знаменитый пирог с ягодами. — Она уже пообещала, — лорд Дарроу широко улыбнулся. — Невероятная женщина! Право слово, я без ума. — Ну этому я не удивлён, — хмыкнул Себастьян и пояснил для Каллена: — Альберт известен своей любовью к женщинам и слывёт самым перспективным женихом Старкхевена. Впрочем, ты ни разу так и не влюблялся всерьёз, насколько я помню? Лорд Дарроу неожиданно посерьёзнел, и Себастьян приоткрыл рот от изумления. — Не хочу об этом говорить. — Вот это да! — Ваэль покачал головой. — Не могу поверить своим глазам! Обычно ты куда охотнее обсуждаешь женский пол. — Я расскажу, когда будет о чём, — Дарроу поднял руки вверх. — Пока могу сказать, что мне разбили сердце, но я не теряю надежды. — Я знал, что это произойдёт рано или поздно, — усмехнулся Себастьян. — Впрочем, не буду тебя смущать. Каллен, как дела в Круге? Храмовник пожал плечами. — Ты, наверное, и так слышал, чем обернулся прошлый побег магов. Мередит вне себя, так что я практически не покидаю Казематы, только для патрулей. Всё хочу заглянуть к Джареду, но пока никак. — А сегодня вечером? — неожиданно вмешался Альберт. — Я был бы рад общению. Интересно, как обстоят дела в ордене здесь. Каллен насторожился. — В связи с чем? — Моя сестра — храмовница, — поспешно пояснил лорд Дарроу. — Она служит в Круге Старкхевена, с детства мечтала об этом. Наша семья не чужда ордену, мы поставляем ордену материалы для доспехов во всей Вольной Марке, в том числе и в Киркволл. — Достойное занятие, — Каллен ощутил, что его настороженность сходит на нет. — Я постараюсь присоединиться вечером, если, конечно, смогу поменяться патрулем. Буду рад. Храмовник пожал руки собеседникам на прощание и направился к миниатюрной статуе Пророчицы в противоположном конце церкви. Он предался молитве о матери, которая всегда слыла мудрой и праведной женщиной. Когда он покинул церковь спустя какое-то время, то с лёгким разочарованием отметил: Матильды уже не было. Каллен ощутил тоску. Девушка занимала все его мысли. Всё его существо разрывалось на части: одна часть хотела быть с ней, несмотря ни на какие правила, другая же понимала её правоту. Всё выглядело слишком сложно, чувства не уходили, а лишь усиливались, вызывая боль и желание быть рядом.

***

Улицы Киркволла шумели. Вокруг сновали торговцы, жители города, стремящиеся по своим делам. Матильда старалась не обращать на них внимания, всё ещё погружённая в мысли о матери Каллена. Эдме всегда была к ней добра и охотно принимала в своём доме. Статная и привлекательная женщина с добрыми глазами искренне любила свою семью, но нашла место в сердце и для соседской девочки, которая часто проводила у них время. Эдме учила готовить не только дочерей, но и Матильду, помогала Мие с подготовкой к свадьбе, давая советы по семейной жизни. Матильда всегда прислушивалась к мудрой женщине, и было жаль, что её не стало так резко. Девушка миновала ворота Казематов, всё ещё в мыслях о госпоже Резерфорд, но внезапно заметила на площади фигуру Бетани. Магичка увидела её и направилась навстречу. — Где ты была? — без обиняков затараторила девушка. — Я тебя обыскалась! Мы же должны сегодня отправляться домой, ты же не забыла? — Не забыла, — Матильда покачала головой. — Не волнуйся, скоро пойдём. Мне нужно немного времени. — Что с тобой? Вопрос огрел её по голове. Матильда вздохнула, пожимая плечами. — Я в порядке. Просто ходила в церковь помолиться в одиночестве. Карие глаза Бетани недоверчиво блеснули. — Когда ты мне расскажешь, что произошло в пещере? После того дня ты сама не своя. Только идиот бы не заметил, что вы с Калленом практически перестали общаться. Все храмовники это обсуждают. — Я… — Матильда почувствовала, что перед глазами всё поплыло: морально сложный день и ситуация с Калленом не могли не быть причиной для грусти. Бетани ахнула, заметив реакцию храмовницы, огляделась по сторонам, схватила девушку за руку и потащила куда-то вправо. Оказавшись в укромном уголке двора, она сложила руки на груди и велела: — Рассказывай. Матильда осмотрелась: они были в той части двора, где никто и никогда особо не проводил время. Вокруг были лишь каменные невысокие стены, наследие тевинтерской архитектуры: империя наложила весомый отпечаток на Киркволл. Храмовница знала: стоит завидеть в этом уголке Казематов магов, нужно немедленно выяснить, что происходит. Мередит не могла допустить праздного шатания подопечных, это не было в правилах рыцаря-командора. — Ты не думаешь, что нам зададут вопросы, обнаружив здесь? Бетани хмыкнула и покачала головой. — Я же с тобой. Не пытайся сменить тему, Матильда, расскажи мне! — Это займёт слишком много времени, — храмовница вытерла со щеки слёзы и сделала тщетную попытку улыбнуться. — Со мной всё нормально. В глазах Бетани промелькнула нескрываемая злость. — Кажется, мы говорили, что доверие важно. — Что ты хочешь знать? — Матильда вздохнула, стараясь подавить раздражение. — Что я влюблена в Каллена? — Это не новость, извини, — Бетани тихо рассмеялась и погладила её по плечу. — Мы с Джаредом сразу это поняли. Как и то, что твои чувства взаимны. Каллен очень изменился с тех пор, как ты прибыла в Киркволл. Это особенно заметно рядом с тобой. — В какую сторону? — В лучшую, — серьёзно ответила магичка. — И в чём проблема? Матильда поджала губы. Она успела начать сомневаться в решении рассказать Бетани. «Как будто что-то способно измениться», — подумала она. Впрочем, в мысли сразу проникли друзья: Мия и Брансон, всегда готовые выслушать и поддержать. Матильда подумала о том, сколько раз они поддерживали друг друга, даже если и не приходили к конкретному решению. Это придало ей уверенности, и она решилась: — Храмовники не могут состоять в отношениях друг с другом, это противоречит уставу ордена. Бетани закатила глаза. — По-моему только вы двое придерживаетесь этого правила. Все маги прекрасно знают, кто с кем спит. Я удивлена, как Мередит в упор этого не видит. Хочешь грязных подробностей? — Он хотел стать храмовником с самого детства! — Матильда проигнорировала вопрос, но улыбку сдержать не смогла. — Я не имею права отбирать у него эту мечту! — О чём ты? Матильда провела рукой по волосам и вздохнула. — Хорошо, я расскажу, что произошло в пещере. Бетани внимательно выслушала её. Когда храмовница закончила, магесса рванула к ней и заключила в объятия. — Мне так жаль, что вам обоим пришлось через это пройти. — Это не всё, — Матильда выдохнула, отстраняясь от магички, и посмотрела ей в глаза. — Я думаю, что Каллен нарушил бы правило, но причина в другом. Ты спрашивала не раз, почему я решила вступить в орден, а я всегда уклонялась от ответа. Раз уж мы обсуждаем весьма личные вещи, я хочу чтобы ты знала всю правду. Предупреждаю: ты можешь развернуться и уйти. Я пойму. Бетани нахмурилась. — Я сомневаюсь. Но проверь меня. Матильда рассмеялась и потёрла рукой лоб. Глядя подруге в глаза, она наконец выдавила: — Я работала в борделе в Старкхевене. Была шлюхой. — Что? Матильда уставилась в пол и начала рассказывать историю целиком: о том, как переменилась мать после смерти отца, как они бежали от Мора, почему Тереза решила отправиться в Денерим, а затем и прочь из Ферелдена. Когда Матильда дошла до поступка матери и госпожи Абето, Бетани грязно выругалась, качая головой, и девушка заговорила уже увереннее. Она рассказала об Альберте, не упоминая его по имени, о том, как он понял, что Матильда находилась в борделе не по собственной воле, и как в итоге попала в орден. — Создатель, через сколько же дерьма ты прошла! — выдавила Бетани, в её глазах застыли слёзы. — Мне так жаль, Матильда! А этот мужчина, он?.. — Что? — храмовница смутилась. — У вас с ним что-то было после?.. — Один раз, — нехотя призналась Матильда. — Я… Это сложно, Бетани, он лорд, у нас ничего не может быть! Я думала, что в Киркволле начнётся новая жизнь, но если бы я продолжила думать о нём, возможно, я бы и решилась на нечто большее. А в Киркволле я встретила Каллена, — мрачно подытожила она. — Тут никаких любовных романов не нужно, — заключила Бетани. — А что за лорд? Себастьян его может знать? — Да, — Матильда кивнула. — Не расспрашивай меня больше, а то я наговорю лишнего. Не хочется бросать на него тень. — А зовут хоть его как? Просто любопытно. — Альберт, — нехотя ответила Матильда. — Больше ничего не скажу. — Спасибо, что рассказала, — Бетани сжала ладонь храмовницы. — Тебе стало немного лучше? Мама всегда говорит: горе, разделённое с кем-то, становится вполовину легче. — Стало, спасибо, — Матильда тепло улыбнулась. — И спасибо, что не осудила меня. — Я не знаю, кто бы осудил, — магичку передёрнуло. — Ладно, давай отправимся домой? Тебе пойдёт на пользу вечер вне Казематов. Матильда хмыкнула и кивнула. Она испытывала невероятную признательность к Бетани. Хоть она и не могла представить раньше дружбу с магом, но была рада, что всё складывается именно так. Поддержка Бетани значила очень много, впервые за долгое время Матильда не чувствовала себя порочной.

***

— Круг Старкхевена однозначно лучше: у них отсутствует страх перед рыцарем-командором, в ордене царит уважение между храмовниками… — Зато в Киркволле железная дисциплина! Мередит… Джаред Хоук отпил из бокала и посмотрел на Варрика. Гном, сидевший рядом с ним, неустанно следил за спором между Калленом и Альбертом Дарроу. Почувствовав взгляд Джареда, Варрик отвлёкся на него и хмыкнул. — Тебя тоже не покидает чувство, что эти двое — как две стороны одной медали? — Я даже не думал, что это возможно, — согласился Хоук, стараясь подавить усмешку. — Словно близнецы. Одинаково занудные. — Думаю, слово «въедливые» подойдёт больше. И такие различия во внешности! — Варрик задумчиво посмотрел на оживлённо спорящих мужчин. — Это нужно записать. Мне кажется, эта сцена просто обязана появиться в «Трудной жизни в Верхнем городе». Только какой между ними может быть конфликт? — А какие обычно бывают? — Хоук сделал ещё глоток терпкого красного вина и задумчиво посмотрел на друга. Варрик нередко рассуждал с ним о своей писательской жизни, и Джареду это было крайне интересно. Лишь одно негласное правило существовало между друзьями: имени Хоука или намёка на него в книгах Варрика быть не должно. — Те же, что и в жизни, — Тетрас порылся во внутреннем кармане и достал оттуда небольшой блокнот, перо и маленький пузырёк с чернилами. — Политика, власть, торговля, деньги, женщины. К сожалению, читателей, как правило, привлекает последнее. — Их можно понять, — Хоук с интересом посмотрел на Альберта. — И именно женщина была бы уместна, — вздохнул Варрик, обмакивая перо в чернила и начиная быстро писать. — Поскольку этим двоим делить нечего. — А женщины? — Хоук фыркнул. — По-моему давно понятно, в кого влюблён рыцарь-капитан. — А вот если бы она и лорд Дарроу оказались знакомы… — А ещё говорят, что женщины любят сплетни, — Лиандра, мать Джареда, опустилась рядом с Варриком и подмигнула гному. — Варрик, от тебя не ожидала! — Обижаете, леди Хоук! — притворно оскорбился Тетрас, не переставая писать. — Это не сплетни, а идеи для книги! — Буду с нетерпением ждать, — Лиандра улыбнулась и посмотрела на оживлённо спорящих мужчин. Хоук охотно согласился на просьбу Себастьяна, чтобы его старинный друг, желающий помочь принцу обрести власть в Старкхевене, остановился в доме Джареда. Лорд Альберт Дарроу оказался приятным гостем. Он не был заносчив, с ним всегда находилось что обсудить. К тому же и Лиандра с радостью окружила гостя заботой, и тот оказался очарован гостеприимством леди Хоук. — Ладно, давай прекратим этот спор, — Альберт поднял руки вверх, показывая собеседнику, что сдаётся, и Джаред почувствовал, что его уважение к гостю продолжает расти. Каллен, уже открывший рот для очередного аргумента, поднял брови, но протянул гостю руку, и мужчины скрепили договорённость рукопожатием. Хоук ощутил потребность вмешаться. — Ну наконец-то! Я думал, вы никогда не закончите. — Прошу прощения, — Каллен, кажется, вспомнил о приличиях и посмотрел на Джареда. — Мы не хотели. Интересно послушать, как устроена жизнь в других Кругах, мне ведь есть с чем сравнить. — Берти, ты совсем не ешь! — вмешалась Лиандра, требовательно смотря на лорда Дарроу. Хоуку стало смешно, а Варрик рядом с ним громко хихикнул, так и не оторвав перо от блокнота. — Исправляюсь, леди Хоук, — Альберт улыбнулся женщине, и Хоук ощутил желание закатить глаза. — А где Себастьян? — задал он вопрос лорду Дарроу, и тот перевёл взгляд на него: — Хочет удостовериться в верности моих сведений. — Ты проделал колоссальную работу, — кивнул Джаред. — Себастьяну повезло, что у него в Старкхевене всё это время был такой надёжный союзник. — Лучше бы его семья осталась жива, — Альберт нахмурился и покачал головой. — Ваэли были верными и надёжными правителями моего города. Я и мой отец были поражены, когда никто не выступил против этого самозванца, который с чего-то занял трон. — То есть, семья тебя поддерживает в том, что ты делаешь? Альберт кивнул и серьёзно посмотрел на него: — Разумеется, возникни противоположная ситуация, меня бы это не остановило. Мы с Себастьяном были друзьями в детстве, пока его не отправили на обучение в церковь. Такие вещи не забываются. — Согласен, — решительно вмешался Каллен. — Это весьма благородно с твоей стороны. Но что будет, если тебя поймают? — Всё окажется так, что мой отец ни о чём не знал, — ответил Альберт, пожимая плечами. — Тогда моей сестрёнке-храмовнице придётся покинуть орден и встать на моё место. — Ты так спокойно об этом говоришь, — Варрик наконец оторвался от блокнота и посмотрел на гостя. — Чему быть, того не миновать. А так я знаю, что делаю всё, чтобы добиться справедливости. — Что ж, в моём доме тебе всегда рады, как ты уже заметил, — Джаред отсалютовал Альберту бокалом, показывая, что пьёт за него. — Безусловно, — Лиандра улыбнулась гостю, подтверждая сказанное сыном кивком. — Ах, Берти, будь ты женат, и не думал бы лезть в такие политические заговоры! — Мне очень льстит, леди Хоук, что вы так заботитесь о моей личной жизни, — Альберт негромко рассмеялся. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но почему твой отец не приложил руку к тому, что его наследник до сих пор не обзавёлся семьёй? — Потому что отец уважает мой выбор, — Альберт повторил это уже явно не в первый раз, и Джаред ощутил лёгкий стыд перед гостем: порой Лиандра заходила слишком далеко в своих расспросах. Из всех знакомых из новой жизни в Киркволле лишь его мать оказалась достаточно смелой, чтобы поинтересоваться у Варрика, почему арбалет гнома назывался Бьянкой. Снаружи хлопнула входная дверь, и Джаред с облегчением выдохнул. Когда Бетани возвращалась домой из Круга, внимание Лиандры переключалось на дочь, и оставалось надеяться, что так случится и на сей раз, несмотря на присутствие гостя. Дверь в столовую распахнулась, и он заметил сестру. Бетани выглядела спокойно и улыбнулась, заметив сидящих за столом. Как и ожидал Джаред, мать тотчас вскочила на ноги, обнимая дочь. — Моя сестра Бетани Хоук, маг Круга Киркволла, — представил Джаред, вставая. — Бет, это лорд Альберт Дарроу из Старкхевена, наш гость. Он помогает Себастьяну. — Рада знакомству, — Бетани очаровательно улыбнулась, и от Хоука не укрылось, как внимательный взгляд сестры изучил весьма привлекательного лорда. — И я рад, — Альберт встал, приблизился к девушке и с уважением поклонился ей. Он вытянул правую руку вперёд, и когда Бетани подала свою, коснулся воздуха над ладонью губами. Хоук некстати вспомнил о реакции Каллена на подобное приветствие Матильды и не смог сдержать улыбки. Бетани прошла вперёд, приветствуя всех, включая Джареда, а затем обернулась к двери. Хоук заметил храмовницу, которая вошла следом за сестрой. Что-то в выражении лица девушки практически кричало о шоке. Матильда была бледной и не отрывала взгляда от лорда Дарроу. Это заинтересовало Джареда, но он вспомнил о приличиях. — Храмовница Матильда Грин, — представил он её Альберту и внезапно замер. Лорд Дарроу тоже переменился: на его губах играла счастливая улыбка, карие глаза как-то по-особенному блестели. Джаред ещё не видел друга Себастьяна таким. — Альберт? — тихо спросила Матильда, смотря на мужчину, и Хоук услышал краем уха, как Варрик снова достаёт свой блокнот. — Следующая часть «Трудной жизни в Верхнем городе» получится сказочной! Глядя на вытянувшееся лицо рыцаря-капитана Каллена, Джаред подумал, что гном определённо был прав.