Тишина

В рапортах слежки, которую Мередит установила за сестрой Хоука, Каллен упорно не находил полезной информации. Согласно бумагам Бетани вела себя образцово: она практически не покидала лачугу дяди в Нижнем городе, лишь изредка выходя наружу в сопровождении матери. Лиандра, мать Джареда и Бетани, всё пыталась добиться аудиенции у наместника, и пока ей это так и не удалось. Каллен отложил рапорт и утомлённо потёр глаза. Был поздний вечер, и только пара свечей спасала положение. Миновало уже несколько недель, как экспедиция отправилась на Глубинные тропы. Каллен предупредил Бетани, как и пообещал себе в день того досадного разговора с Мередит, но храмовника не оставляло стойкое ощущение, что рыцарь-командор своего добьётся. Он убрал рапорты в сторону и посмотрел в крохотное окно: темно. Ворота Казематов явно закрылись, и Каллену не хотелось прибегать к ухищрениям, чтобы покинуть Круг. Впрочем, за последние несколько недель кое-что в его жизни переменилось: у него появилась девушка. Каллен встретился с Элоизой в порту, когда был в патруле, и она дала наводку на вероятных рабовладельцев. Девушка родом из Хайевера, прибыла в Киркволл с первой волной ферелденских беженцев. С ней бежали мать и младший брат, и девушка считала важным заботиться о них. Элоиза была статной. Её облик разительно отличался от знакомых Каллену ферелденок: густые чёрные волосы, смуглая кожа, карие глаза и настороженный взгляд. По характеру девушка упрямо напоминала храмовнику Мередит, но само сравнение Каллен считал вопиющим: мало ли женщин, способных заткнуть за пояс любого одним только словом? Элоиза была не по годам проворная, и это вызывало уважение. До распределения в Круг Каллен любил задумываться об идеальной возлюбленной. Разумеется, он даже в столь молодом возрасте понимал, что у каждого человека есть изъяны, но разве нельзя было просто предаться мечтаниям? Совершенной ему виделась Матильда, подруга детства. Каллен представлял её и гадал, как она могла перемениться за годы разлуки, стала ли настолько же складной, как и её мать. Помимо мысленного дорисовывания образа он знал по длинным письмам, какой она человек, и у них нашлись общие мечты, интересы. Матильда рассказывала ему о прочитанном, а он ей. Элоиза была абсолютно иной. Она не стеснялась в выражениях, обожала танцы. Девушка помногу трудилась в порту, где торговала всякой мелкой утварью, которая попадала к ней прямо с кораблей. Если бы Хоук был в городе и спросил у Каллена, как ему удалось «завалить» такую девушку, храмовник бы не знал, что ответить. Сам-то он понимал: это Элоиза выбрала его, а не наоборот. Нет, конечно же, он не был против, хоть и осознавал, что вряд ли эти отношения продлятся долго: на минувшей неделе девушка не впустила его в дом, отругав на глазах у всего Нижнего города за то, что Каллен задержался на службе. Зато он наконец постиг, каково быть с женщиной. Объятия и ласки заставляли забыть о склочности Элоизы и её несовершенствах. Каллен был готов ей простить взрывоподобный хохот, когда та поняла, что стала для него первой. Смех она всё же постаралась возместить с лихвой. Мысли о ночах с девушкой заставили его ещё раз бросить взгляд в окно. Может повезёт, и он сможет выбраться? Каллен проглядел рапорты, удостоверившись, что ознакомился со всеми, пригладил вечно торчащие кучерявые волосы перед маленьким зеркалом и направился к выходу из башни, намереваясь всё же оказаться этой ночью в объятиях девушки.

***

Матильда с наслаждением вынырнула из воды, позволяя усталым мышцам обрести покой. В башне Круга Старкхевена, где размещались основные силы храмовников полиса, находилась отменная купальня, отделанная, подобно всему городу, мрамором и золотом. Белинда Дарроу, сестра Альберта, взявшая девушку под крыло и сейчас вытиравшая волосы полотенцем, рассмеялась, наблюдая за счастливым лицом Матильды. — Я же говорила: вода расслабляет мышцы после тренировки. Девушка почувствовала, что сил нет совершенно, и лишь утомлённо кивнула. — Ты привыкнешь, — пообещала Белинда. — Но первое время будет тяжко, ты явно это заметила. — Уже месяц как, — Матильда легла на воду. — Но я рада. Чувствую, что мои навыки пригодятся на службе. Всё не напрасно. — Несомненно, — Белинда сняла полотенце с головы, и Матильда заметила, как её каштановые волосы с рыжиной переливаются при дневном свете, проникавшем в купальню через высоко расположенные окна. Матильда выбралась из воды и словила на себе изучающий взгляд. Белинда за месяц не дала понять, что в курсе, при каких обстоятельствах девушка попала в орден, но сразу же окружила такой поддержкой, что Матильду охватывали подозрения, но затрагивать стыдную тему она не осмеливалась. Альберт сдержал своё слово и той же ночью ушёл на беседу с госпожой Абето. Как именно прошел разговор, он сообщать отказался, но велел Матильде собирать вещи, а затем они беспрепятственно покинули бордель. Рыцарь-командор Джордж был немало удивлён, когда глубокой ночью его разбудили с новостью, что прибыл лорд Альберт Дарроу по личному вопросу, но не смог отказать наследнику высокопоставленного семейства. При разговоре между мужчинами Матильда не присутствовала, ожидая в коридоре и рассматривая причудливые мозаики, изображавшие историю Старкхевена. Когда Альберт пригласил её в кабинет, рыцарь-командор тепло приветствовал девушку, задав пару вопросов о серьёзности намерений, и потом поведал, что её ждёт и сколько времени займёт обучение. Матильда искренне поблагодарила храмовника за данный ей шанс. Тогда Альберт озвучил последнюю просьбу: ему почему-то хотелось, чтобы его сестра Белинда приглядела за Матильдой. Рыцарь-командор был не против. Таким образом девушка познакомилась с младшим отпрыском семейства Дарроу. Белинда оказалась похожа на Альберта, разница была лишь в женственных чертах лица и оттенке волос. Леди Барроу оказалась приветливой и чистосердечной девушкой. Матильда не переставала изумляться, как той удавалось найти общий язык со всеми в ордене. Она умудрялась найти подход даже к угрюмому рыцарю-лейтенанту Гордону, занимавшемуся обучением Матильды: за спиной рекруты нелицеприятно величали того «Мередит с хером». Белинда не была высокомерна, что вполне могло бы иметь место, учитывая её происхождение. Если бы не её поддержка, Матильда могла не справиться со свалившейся нагрузкой. Церковная школа Хоннлита отличалась от уровня ордена столь же значительно, как и её жизнь до наступления Мора от той, что она вела теперь. Рыцарь-командор дал чётко понять: обучение займёт не менее двух лет, но Матильде хотелось стать членом ордена как можно быстрее и начать приносить пользу людям. Она не спала до глубокой ночи, читая книги, а днём не жалела сил на тренировках. Лейтенант раскритиковал её навык владения кинжалами сразу же и подчеркнул: давать поблажки не в его правилах. Матильда о них и не просила, но промолчала, начиная учиться всему заново. Гордон был убеждён, что храмовник должен владеть всеми видами оружия, поэтому девушка училась держать тяжёлый щит в одной руке, а в другой — не менее увесистый меч. Тренировки с кинжалами проходили во второй половине дня. Матильда хотела верить, что её прошлый опыт приходил на помощь, но это было неправдой: Гордон обучал её с самых азов. Ближе к вечеру они направлялись на стрельбище, где девушка училась стрелять из лука. Наставник будто издевался: тренировки длились вплоть до момента, когда солнце пряталось за горизонт. В первый день Матильда попыталась возразить: как же она увидит что-то в лучах заходящего солнца? Гордон смерил её язвительным взглядом и поинтересовался: — Грин, ты собираешься просить магов крови повременить с боем до утра? Матильда умолкла и продолжила тренировку. Вечер она тратила на чтение необходимого и здесь упрямствовала, превосходя норму: ей хотелось научиться всему скорее. — Матильда? Девушка моргнула, возвращаясь в действительность, и бросила взгляд на Белинду. Храмовница широко и чуть иронично улыбалась, наблюдая за ней. Сходство с Альбертом стало едва различимым. — Извини, я задумалась, — Матильда выдавила из себя улыбку и принялась собираться. — О чём? — поинтересовалась леди Дарроу без малейшего намёка на злость. Матильда глубоко вздохнула. Неопределённость надоела. — Ты знаешь, как я очутилась в ордене? Белинда нахмурилась, а затем её лицо отразило сочувствие, и она кивнула. — Да. Берт рассказал всё как есть. — И ты… — Матильда недоумевающе взглянула на неё. — Ты так мне помогаешь. Неужели тебе не противно знаться с проституткой? Белинда резко покачала головой. — Не говори так! Ты попала в ужасную ситуацию! Мне жаль, что это с тобой случилось, и ещё и Альберт… — она вздохнула. — Как ты понимаешь, я не могу одобрять его посещений, но он… Не собирается пока жениться, хотя родители уже давно пытаются на него наседать. В любом случае, хвала Создателю, что он вытащил тебя оттуда. Я слышала, в Киркволле подобные истории не редкость, но в Старкхевене всегда был порядок. Когда правили Ваэли, а не этот их родственничек, я не слышала подобных жутких историй. — Спасибо, — с чувством отозвалась Матильда. — Для меня крайне важно, что ты не считаешь меня порочной. — Никто и не думает, вообще-то, — заметила Белинда. — Рыцарь-командор интересовался о тебе, и он рад, что ты бойко влилась в жизнь ордена, так как беспокоился, справится ли твой рассудок со всем недавним ужасом. Матильда печально улыбнулась. — Я была в отчаянии, пока Альберт не протянул мне руку помощи. Я очень благодарна, что он спас меня. — Он винит себя, — негромко произнесла Белинда. — Говорит, не простит себя за то, что не понял сразу. Матильда нахмурилась. Она не ожидала, что брат и сестра беседуют о ней, когда видятся. — Я говорила ему… — Я в курсе, — прервала её леди Дарроу. — Ты просто не знаешь его хорошо. Берти, он… Он очень славный. Ему небезразличны другие люди. — Кажется, тебе повезло с братом, — Матильда отвернулась и принялась одеваться. — Я так и не отблагодарила его за своё спасение. — Он был бы рад, но не хочет лишний раз напоминать о себе, — прозвучало из-за спины. Белинда, судя по всему, последовала её примеру. — Он должен навестить меня на днях. Если хочешь, поговори с ним. Девушка ничего не ответила, но понимала: так будет правильно. Через несколько дней им действительно удалось поговорить. Матильда видела, как взволнован Альберт их встречей, и сама ощутила лёгкое смущение. Она выразила сожаление, что не поблагодарила его за помощь раньше. Лорд Дарроу улыбнулся и ответил: он поступил так, как нужно, и ему жаль, что осознание пришло слишком поздно. Из его слов Матильда узнала, что госпожа Абето выгнала Терезу из своего заведения, но не ощутила ничего. — Я попросил выяснить, где теперь твоя мать, — негромко сказал Альберт. — Как я понял, ей пришлось устроиться в бордель победнее, но больше я ничего не знаю. — Жива и ладно, — Матильда почувствовала, как внутри разгорается с новой силой боль, так и не отпустившая после предательства матери. — Спасибо, Альберт. За всё. Тот кивнул. — Это меньшее, что я мог сделать, Матильда. Прости меня. И если… — он оборвал себя. — Забудь. — Что такое? — девушка с любопытством посмотрела на смутившегося молодого мужчину. — Альберт? — Если вдруг ты когда-то захочешь увидеться… Не для того… В общем, я буду рад, но пойму, если ты этого не сделаешь. — Увидеться? — с искренним недоумением переспросила Матильда. — Мы же и так будем видеться? Ты же навещаешь Белинду. Альберт покраснел, и девушка увидела, как непросто ему выражать мысли. — Да, именно это я и имел ввиду. Они тепло простились, и девушка направилась обратно в читальный зал, где проводила вечера. Что-то в Альберте вызывало симпатию.

***

Холодный воздух пробирал до дрожи, и Каллен пожалел, что не поддел под доспех что-то более теплое. Рекрут Хью, сопровождавший его в этом вечернем патруле, молчал, однако весь его внешний вид практически кричал о холоде и желании вернуться в Казематы. Нижний город был на удивление тих. Каллен не слышал ставшей давно привычной ругани, лязга оружия и криков о помощи. — Как-то тут сегодня слишком спокойно, — озвучил вслух мысли рыцаря-капитана Хью, и Каллен почувствовал, как внутри разрастается тревога: что-то явно было не так. — А я уже думал, мне показалось, — напряжённым голосом заметил Каллен. Он внимательно огляделся по сторонам. Отсутствие людей действительно бросалось в глаза. Вдали показалась нетвёрдо шагающая фигура. Рыцарь-капитан присмотрелся и узнал: это был Самсон. Бывший храмовник заметил их и направился к ним. — Тихий вечер, неправда ли? — поинтересовался мужчина, и Хью громко цокнул языком. — Опять будешь деньги клянчить? — полным презрения голосом поинтересовался рекрут. — Не пробовал зарабатывать как-то более достойно? — Я бы с радостью, — Самсон холодно посмотрел на него. — Да вот только кроме того, как махать мечом для ордена, я ничего не умею. А без лириума ты не так силён, как хотелось бы. — Но лириум лишь помогает нам контролировать магию! — неожиданно вмешался Каллен и поймал на себе насмешливый взгляд мужчины. — Это тебе сейчас так кажется. А когда лириумная зависимость схватит за горло, ты не сможешь даже поссать нормально, пока не сделаешь нужный глоток этой дряни. Каллен ощутил страх. — Почему орден не обеспечивает тебя лириумом? — Потому что рыцарь-командор считает, что выгнанным он не положен, — хмыкнул Самсон. — Тебе не рассказывали мою историю? Каллен покачал головой. — Что же ты такого сделал? — О, страшное! — мужчина засмеялся, только в этом не было ни капли веселья. — Я помогал одному магу, приносил для него письма с воли. Мередит узнала и с позором выгнала меня. Не поленилась собрать весь орден, чтобы показать глубину моего падения. Каллен ощутил недоверие. — Тебя выгнали за такое? Но… — Ты тут недавно, — Самсон улыбнулся. — Хотя мне одна птичка напела, что ты уже стал рыцарем-капитаном, значит, должен быть умным парнем. Держи ухо востро, Мередит найдет, за что наказать. — Пока вроде не за что, — парировал Каллен. — Правда? А в том квартале Мередит разве не твою подружку арестовывает? Которая отступница, сестра Хоука. — О чём ты? — горло Каллена сжалось от тревоги. — Говори скорее! — Уже сказал, — Самсон пожал плечами. — Поспеши, хотя сомневаюсь, что ты сможешь что-то сделать. Мередит Стеннард не любит, когда ей мешают. — Спасибо, — выдавил из себя Каллен. Он вытащил из внутреннего кармана несколько монет и сунул Самсону, не посмотрев сколько. — Пойдем, Хью! — велел он. — Нужно узнать, в чём дело!

***

Небольшой двор, в котором располагались три небольших двухэтажных здания, был полон храмовников. Каллен увидел их ещё издалека и ускорил шаг. Когда он приблизился, то увидел, как в середине двора стоит Мередит. Её лицо светилось от самодовольства. Перед ней стояла Бетани Хоук, которую обнимала за плечи мать. Лиандра плакала. — Это ошибка, рыцарь-командор, уверяю вас! — явно не в первый раз увещевала женщина. — Моя дочь — не отступница! — Госпожа Хоук, хватит, — скучающе парировала Мередит. — Мне доподлинно известно, что вы лжёте. Ордену только не хватало весомых доказательств, но сегодня мы получили их, когда ваша дочь применила магию, чтобы спасти ребёнка, которого пытался ограбить гном. Она заморозила преступника на глазах у моего храмовника. — И поэтому не арестовал меня лично, а побежал за вами? — поинтересовалась Бетани, её глаза сверкали от гнева. — Мама, не унижайся перед ней! Это ничего не изменит. — Ты — моя дочь, я не уберегла тебя, — плакала Лиандра. Каллену стало не по себе. Он не раз слышал от Хоука, какой сильной женщиной была его мать. Потеряв любимого мужа, а затем и сына Карвера, Лиандра каким-то чудом держалась и не теряла надежды, спустя долгие годы оказавшись в родном городе. — Я не советую тебе хамить, — заявила Мередит, складывая руки на груди. — Ты и так неплохо устроилась в моём городе, наворотив делов со своим братцем! Если будешь плохо себя вести, помяни моё слово, я найду способ добраться и до него! — Вы же прекрасно знаете, что мы остановили пропажи храмовников! — разозлилась Бетани. Ей явно хотелось выставить Мередит в дурном свете перед рекрутами, и Каллен не мог не признать: ход был хорош. Жаль, что с последствиями разбираться всё равно ему, а не рыцарю-командору. — И это ваша благодарность? — Моя благодарность — те два золотых, которые вы получили, — процедила Мередит; Каллен видел, как злилась женщина. — Из-за таких, как вы, город полон преступников и магов крови! — Каких, ферелденцев? — Бетани не сдавалась. — Вы это хотите сказать, рыцарь-командор? Брови Мередит взлетели от слов девушки. — Молчать! — рявкнула рыцарь-командор, теряя терпение. — Можешь поверить, Бетани Хоук, каждое лишнее слово дорого обойдётся не только тебе, но и твоему братцу, если тот вернётся с Глубинных троп! У тебя есть время собрать вещи до утра, — Мередит оглядела храмовников, и её взгляд упёрся в Каллена. — Рыцарь-капитан Каллен заберёт тебя в Круг утром. Если тебя не окажется на месте… Впрочем, я не совершу ошибку. Паксли, Рувена, вы остаётесь здесь следить, чтобы девчонка не сбежала! Договорив, Мередит направилась прочь. Каллен заметил адресованную ему довольную усмешку рыцаря-командора». Внутри него плескались отчаяние и жалость к семье Хоук.

***

Эту ночь Каллен провёл в доме Гамлена Амелла в Нижнем городе. Он понимал, что его ждёт Элоиза, но не мог оставить Бетани в беде. Конечно, особо ничем он помочь не мог. Он сидел в общей комнате, служившей семье гостиной, и даже принял от Гамлена стакан с малоприятным содержимым, пока вполуха слушал плач Лиандры и тщетные попытки Бетани успокоить мать. Никто не винил его. Каллен понял это сразу, как только открыл рот, оказавшись внутри их дома. Бетани покачала головой. — Я знаю, что это не ты. Ты предупреждал. Всё в порядке. Меньше всего Каллену в это верилось, но сила девушки восхитила его. —…Мы с Малкольмом всеми силами старались тебя уберечь, а я не справилась! — плакала Лиандра. Каллен ощутил боль и сделал ещё один глоток из стакана, тотчас закашлявшись. — Какие мы нежные, — бросил Гамлен, но храмовник проигнорировал попытку задеть его. Мысли обратились к матери. Каллен помнил красивую улыбку Эдме и полные обожания взгляды отца, которыми он неизменно провожал жену. Мудрость и поддержка Эдме, её сила и проницательность. В Каллене бушевал стыд. Он так был поглощен пережитым в Цитадели Кинлох, что даже не оплакал утрату родителей как следовало. Они дали ему жизнь, поддержали желание стать храмовником. Его тоскливые мысли прервала распахнувшаяся дверь из комнаты, в которой находилась Бетани и её мать. Лиандра вышла, тихо прикрыла её за собой и пояснила: — Пусть поспит. Каллен кивнул. Лиандра не сводила с него задумчивого взгляда. — Ты же Каллен? Друг Джареда и Бетани? Храмовник кивнул. — Леди Хоук, простите, я сделал… — Зови меня Лиандрой, — женщина выдавила из себя улыбку и села напротив него за обшарпанный стол. — Джаред говорил, что ты достойный молодой человек. Тебе не в чем себя винить. — Спасибо, — с чувством ответил Каллен. — Это много значит для меня, леди… Лиандра. — Ты ведь откуда-то недалеко от Лотеринга? — неожиданно спросила женщина. — Хоннлит, верно? Каллен с удивлением кивнул. — Как вы запомнили? Лиандра пожала плечами. — Я всегда помню, что рассказывают мне дети. Джаред, Карвер, Бетани… А что с твоей семьёй? Им удалось спастись от Мора? — Брату и сёстрам да, — тихо ответил Каллен: вопрос Лиандры вызвал в нём новый приступ стыда. — Родители погибли. — Мой мальчик, мне так жаль! — леди Хоук прижала ладонь к губам. — Это ужасно! Я понимаю твоё горе. Мой Карвер погиб, когда мы бежали… Да ты и сам наверняка слышал об этом от Джареда или Бетани. Каллен кивнул, не найдя слов для ответа. — Не терзайся, — Лиандра улыбнулась, и храмовник встретился с ней взглядом. Глаза женщины были полны тепла и заботы. — Мередит всё равно бы добралась до Бетани. Рыцарь-командор — страшная женщина. Каллен ощутил сомнение. Он понимал несправедливость ситуации, но лишь потому, что дорожил дружбой с Хоуками. Как храмовнику, поступок Мередит казался правильным. Это несоответствие внутри рвало Каллена на части. — Позаботься о моей девочке, — тихо попросила Лиандра. — Она добрая и не заслуживает к себе дурного отношения. Каллен кивнул. Это было то единственное, чем он мог помочь женщине.

***

Утром Бетани выглядела так, словно едва ли сомкнула глаза хоть на несколько минут. Каллен мог её понять. Несмотря на радушное предложение Лиандры поспать, он отказывался раз за разом. Ночь прошла за разговорами о прошлой жизни; женщина тоже не пожелала отдыхать. Каллен взял вещи девушки. Ему оставалось лишь наблюдать, как вновь плачет Лиандра, сжимая в объятиях младшую дочь. Из боковой комнаты раздавался громогласный храп Гамлена. Скрежет замка заставил всех резко обернуться к двери. Она раскрылась, являя усталого Джареда. Повисла тишина, а затем Лиандра громко ахнула и заплакала ещё сильнее. Тёплая семейная встреча после долгой разлуки отравлялась присутствием храмовника, и Каллен понимал: это лишь вопрос времени, когда Джаред задаст логичный вопрос. Разумеется, так и вышло. Хоук повернулся к нему, и Каллен заметил, что под глазами друга залегли круги от усталости. — Я очень рад тебя видеть, — улыбнулся Джаред. — Но что ты здесь делаешь в такую рань? Повисла тишина. Каллен ощущал нервозность и беспокойство. Нужных слов не находилось. — Он за мной, — нарушила молчание Бетани. — Мередит вчера поймала меня на магии и велела Каллену привести меня в Круг утром, дав время собраться. — Что? — глаза Хоука полыхнули от ярости, а кулаки сжались сами собой. Лицо мужчины перекосилось. Каллену подумалось, что друг на него сейчас набросится. — Он тут ни при чём! — с жаром проговорила Бетани и схватила брата за руку. — Послушай, Мередит пригрозила мне. Если я не подчинюсь, у тебя будут проблемы! — У меня? — Джаред перевёл взгляд на сестру, и его губы перекосились в усмешке. — Это мы ещё посмотрим! Я не дам этой ведьме забрать тебя! — Уже поздно, — решительно возразила Бетани, несмотря на грусть в голосе. — Это решено. Мередит поймала меня с поличным. Ты сам знаешь, что я отступница. Нам нечего ей противопоставить. — Как ты подставилась? — Джаред сложил руки на груди. — И почему ты не защитил её? — он бросил взгляд на Каллена. — Мне казалось, ты пообещал! — Я делал всё, что в моих силах, — негромко ответил рыцарь-капитан. — Мередит вознамерилась запереть Бетани в Круге сразу же, и я не мог ей помешать. Я делал всё, что мог: читал рапорты приставленных к Бетани храмовников, в них не было ничего подозрительного. Если бы ситуация накалилась, я бы постарался как-то помочь. Мередит словно обвела меня вокруг пальца, усыпив мою бдительность. — Знаешь, Каллен, мне кажется, не стоило ставить тебя между нами и орденом, — внезапно заметила Бетани. — Это нечестно. Прости. По лицу Джареда было сложно понять его ощущения. Лиандра добавила: — Каллен — достойный молодой человек. Он не сделал бы чего-то, что навредило бы нашей семье. Хоук кивнул, из его груди вырвался тяжёлый вздох. Казалось, он очень устал после долгого пути в Киркволл. — Но так я этого не оставлю! — он ткнул пальцем Каллену в грудь. — Передай Мередит, что я сегодня же приду в Казематы! — Джаред перевёл взгляд на сестру. — Бет, я обещаю, я постараюсь сделать всё, что смогу! — Я знаю, — Бетани грустно улыбнулась, обняла его и посмотрела на Каллена. — Нам пора.

***

Год спустя. Старкхевен, Вольная Марка — Ты как, готова? Матильда улыбнулась Райлену, храмовнику, которого недавно повысили до рыцаря-капитана. Последние месяцы именно он взял на себя обучение девушки, и с ним ей стало намного спокойнее после неприятного Гордона. Райлен был мягче по природе, но его требовательность ничуть не уступала предыдущему наставнику. С ним Матильда обрела уверенность в собственных силах. Именно Райлен поспособствовал тому, что девушка закончила обучение раньше. Он убедил рыцаря-командора: Матильда действительно готова служить. Они неторопливо двигались по коридорам башни, направляясь в зал, где пройдёт ритуал — последний на пути в орден. Всю неделю Матильда проходила через бдение, и сегодня должна ощутить на губах вкус лириума. Почему-то только это её и тревожило. — Райлен, ты помнишь, как впервые тебе дали лириум? Храмовник остановился и посмотрел на неё, затем улыбнулся. — Это невозможно забыть, Матильда. Похоже на глоток новой жизни. — Глоток новой жизни, — повторила девушка и широко улыбнулось. — В моём случае это было бы просто прекрасно. Они продолжили путь, но она ощущала на себе взгляд храмовника. Повернув голову вправо, она заметила: Райлена словно раздирают какие-то мысли. — Всё в порядке? — поинтересовалась она, и тот кивнул, явно ощущая неловкость. — Я не хочу лезть не в своё дело, но слышал, что когда ты патрулировала город перед бдением, что-то произошло. Матильда покраснела. Воспоминание было не из приятных. — Это не связано с орденом, — уклончиво сказала она. — Я встретила мою мать, которая предлагала себя прохожим на улице возле борделя. Райлен вздохнул. Разумеется, он явно знал о том, как его подопечная попала в орден. — Сочувствую. Она тебя узнала? Матильда кивнула. Её взгляд стал отстранённым, словно девушка погрузилась в мысли. — Всего год, а она так изменилась, — негромко сказала она. — Когда наступил Мор, мне было восемнадцать, а ей всего тридцать четыре. Рано родила. Сейчас же я сразу увидела: она много пьёт, вид потасканный. Когда мать усмехнулась, я заметила, что у неё не хватает пары зубов. Жизнь явно к ней сурова. — Вы поговорили? — Матильда видела, как сложно давалось Райлену задавать эти вопросы, но их отношения — наставника и подопечной — были доверительными. — Да, — выдохнула она. — Мама посмеялась надо мной в доспехах. Сказала, надеялась, что я стала служанкой в доме лорда Дарроу, а тот меня… В общем, она считала, что я живу в достатке при богатом мужчине. А я-то, дурочка, не оправдала и здесь её ожиданий: последовала примеру Каллена, стала храмовницей. — Кто такой Каллен? Матильда ощутила досаду: она никому в ордене не рассказывала о друге детства. За этот год она успела обменяться парой писем с Мией и знала: новостей о Каллене так и нет. Мия не сдавалась и продолжала писать в Цитадель Кинлох в надежде на какой-то ответ. В письме Матильда не стала расстраивать подругу и рассказывать, почему именно решила стать храмовницей. В ответ Мия написала: «Делай то, что сделает тебя счастливой. И не пропадай, пожалуйста». — Друг детства, жил на соседней ферме, — нехотя ответила Матильда. — Уехал на обучение в тринадцать лет. — И где он сейчас? — Андрасте его знает, Райлен, — девушка покачала головой. — Он служил в Круге Ферелдена до восстания, а затем перестал отвечать на письма. Орден безмолвствует. Если бы он погиб, явно бы сообщили? — Конечно, — Райлен задумался. — Странно. Может, мы сможем что-то выяснить? Матильда пожала плечами. Они подошли к двери в большой зал башни, и её сердце замерло в ожидании. Целый год день за днём она с упорством шла к поставленной цели и сегодня, наконец, станет полноценным членом ордена. В зале царил полумрак. Она увидела рыцаря-командора Джорджа, стоявшего в окружении других храмовников. Райлен встал к ним, а девушка направилась в центр зала. — Сегодня мы приветствуем в ордене новую сестру — Матильду Грин, — громогласно заявил рыцарь-командор. — Она попала к нам совсем взрослой, но неистово трудилась ради того, чтобы пополнить наши ряды. По традиции Матильда зачитает нам два фрагмента Песни Света — один, который читает каждый из нас, а второй на свой выбор. И пусть они напомнят о святости возложенной на нас ответственности. Матильда едва слышно прочистила горло и нараспев заговорила, повернувшись к братьям по ордену: — Благословенны те, кто встаёт Против зла и скверны и не отступает. Благословенны хранители мира, Защитники справедливости. Не было слова Для небес и земли, для моря и неба. Была только тишина. Затем Голос Создателя вымолвил Первое Слово, И Слово Его стало всем: Сном и мыслью, надеждой и страхом, Безграничными вероятностями. И из него сотворил Он своих перворождённых. И молвил им: По облику Моему Я создал вас, Вам даю я власть Над всем сущим. По вашей воле Да свершится всё. Когда она закончила, то поймала несколько взглядов. Белинда, хоть и с присущей девушке серьёзностью, подмигнула ей. Райлен по-доброму улыбался. — Повернись и встань на колени. Матильда подчинилась. Рыцарь-командор Джордж держал в руках серебряную чашу, наполненную лириумом. — Лириум — бесценный дар для ордена. Он открывает нам глаза на тьму, даёт силу и решимость в борьбе. Мы, храмовники, стоим на страже света, несём правду и защиту во имя Создателя. Ты готова принять этот дар, Матильда Грин? — Готова. Она приняла из рук рыцаря-командора чашу и, прикрыв глаза, сделала глоток. Райлен оказался неправ. Лириум был не просто глотком новой жизни. У неё возникло стойкое ощущение: до этого момента она иссыхала от жажды, а теперь, вместе с лириумом обрела полноценность, стала новой версией себя. Она открыла глаза и посмотрела на рыцаря-командора. Тот бережно забрал у неё кубок и взамен дал небольшую деревянную коробочку. Матильда про себя предположила, что там лежит всё необходимое для приёма лириума. — Встань, храмовница Матильда Грин. Девушка подчинилась и осмотрелась. Храмовники, теперь ставшие ей полноценными братьями и сёстрами по ордену, улыбались. — Все свободны, — подытожил Джордж, и все потянулись на выход. — Рыцарь-командор? — девушка подошла к нему. — Уже известно, где я буду служить? — Нетерпение — не самая лучшая черта для храмовника, — ворчливо заметил рыцарь-командор, но, дождавшись, пока все выйдут, продолжил: — Я хотел поговорить с тобой завтра. — Почему не сейчас? — Тебе разве не хочется это с кем-то отпраздновать? — Я всё успею, — Матильда усмехнулась. — Просто уже хочется знать. — Что же, — Джордж сложил руки на груди. — Ты можешь остаться здесь или перейти служить в Церковь Старкхевена. Кроме того, рыцарь-командор Киркволла раз в несколько месяцев присылает запросы на храмовников, но Киркволл — сложное место. Я не собираюсь предлагать тебе этот вариант. — Сложное место? — Матильда улыбнулась. — Рыцарь-командор, я готова отправиться в Киркволл. Я… Я очень признательна ордену и вам лично, что вы приняли меня и дали шанс на новую жизнь. Моя вера сильна и оберегает меня, судя по всему. Но… Поймите меня верно. Я бы хотела покинуть Старкхевен. И если это Киркволл, Создатель с ним, я искренне готова. Джордж нахмурился, между его бровями залегла морщинка. — Ты абсолютно уверена? Девушка кивнула. — Что же, будь по-твоему. Я напишу письмо в Киркволл, и ты можешь отправляться. — Спасибо, рыцарь-командор! — с чувством сказала девушка. Её лицо озарила счастливая улыбка. Она искренне радовалась, что была услышана. После всего пережитого ей, как никогда, хотелось оказаться в новом, совершенно незнакомом месте.

***

Матильда долго раздумывала, стоит ли нанести визит лорду Дарроу. Он иногда навещал её в башне и не делал ничего выходящего из ряда вон, хотя девушка видела, что симпатична ему. Всё это время, даже поглощённая утомительным обучением, она не прекращала думать о Каллене. Но он был так далёк, что образ утратил ясные очертания. Конечно, Альберт не вызывал у неё того юношеского трепета, который неизменно был с ней, стоило прийти письму от Каллена. Проанализировав ситуацию, Матильда пришла к выводу: наверное, так не бывает во взрослом возрасте. Альберт был хорош собой. Карие глаза, высокие скулы, тёмные волосы. Он обладал располагающей улыбкой и умел поднять расположение духа. И всё же он не был Калленом. Матильда злилась на себя за эти неуместные сравнения. Она выбрала свой путь — стать храмовницей. Ни о каких отношениях и речи быть не может. Хотя Белинда как-то заметила противоположное: не запрещалось иметь связь, главное, что не внутри ордена. Разумеется, девушка не собиралась делать ничего возмутительного. Она просто намеревалась навестить своего покровителя и поблагодарить его, тем самым доказав, что оправдала ожидания. Это было, по её мнению, честно. И сейчас, пройдя церемонию посвящения и стоя в доспехах перед дверью небольшого здания в богатейшем квартале города, она всё ещё сомневалась, но всё же постучала в дверь. Через несколько секунд послышались шаги, и вскоре дверь открылась. На пороге стоял Альберт. Он с удивлением посмотрел на Матильду, а девушка растерялась: она ожидала, что откроет прислуга, но никак не сам лорд. — Матильда? — Альберт пришёл в себя быстрее и широко улыбнулся. — Какая приятная неожиданность! Проходи! Девушка вошла, всё ещё злясь на себя. — Я считала, у наследника второй семьи после Ваэлей должна быть прислуга. Альберт рассмеялся. — У меня есть приходящий помощник, но по вечерам я один. Удивлён, что ты меня навестила. Белинда сказала, где я живу? — Я не помешаю? — девушка вспомнила о приличиях. — На самом деле я просто хотела сказать, что сегодня меня официально приняли в орден. И поблагодарить за спасение. Альберт сложил руки на груди. — Что же, я поздравляю тебя. Ордену храмовников несказанно повезло. Составишь мне компанию за ужином? Девушка почувствовала, как быстро забилось сердце. — Я не думаю, что это хорошая идея. — Почему? — на лице Альберта отобразилось недоумение. — Мы просто поужинаем, а затем я проведу тебя до башни. — Я теперь сама могу себя защитить, — напомнила Матильда, но улыбнулась. — Точно, — Альберт усмехнулся. — Не стой, пойдём, я умираю от голода! Незатейливая манипуляция сработала, и девушка последовала за ним. Сев, она с изумлением отметила, что лорд сам накрывает на стол. — Давай помогу. — Не стоит, — мужчина улыбнулся, ставя перед ней тарелку. — Боюсь, я не ждал гостей, поэтому придётся довольствоваться традиционным старкхевенским пирогом. — Я его успела полюбить за год, — с благодарностью сказала девушка, и Альберт сел напротив. — Так каким оружием ты овладела? — поинтересовался он. Матильда хмыкнула. — Благодаря наставникам всеми. Но отдаю предпочтение по-прежнему кинжалам, ничего не могу с собой поделать. В дальнем бою лук. — Необычно для храмовницы, — улыбнулся лорд Дарроу. — И всё же это подчёркивает твою уникальность. Матильда смутилась и огляделась. Столовая была небольшой, но уютной. Всё отделано тёмным деревом, горел камин. Альберт плавно завёл разговор, рассказывая о своих буднях. Он пытался найти в Старкхевене союзников, которые могли бы протянуть руку помощи Себастьяну Ваэлю и убедить того выступить как преемник отца против узурпировавшего власть дальнего родственника. Несмотря на серьёзность беседы, Матильда внимательно слушала, чувствуя, как избавляется от напряжения. Вместо этого она впервые за долгое время испытала ощущение домашнего тепла. — Кто бы мне сказал два года назад, что я стану храмовницей, а также буду сидеть в доме лорда из Старкхевена и общаться с ним наравне, я бы ни за что не поверила, — искренне призналась Матильда. Альберт улыбнулся. — Я тоже не думал, что Создатель столкнёт меня с удивительной девушкой, да ещё и таким страшным образом. Но я не жалею ни на миг, что мы встретились. Матильда кивнула, её взгляд скользнул по комнате, остановившись на огне в камине. Пламя отбрасывало тёплые тени, создавая атмосферу уюта. — Знаешь, — начал Альберт. — Мне всё кажется, что ты боишься общаться со мной. Скажи мне, что не держишь зла и не видишь во мне страшного человека. Матильда улыбнулась и решительно посмотрела в глаза лорду. — Как я могу на тебя злиться? Ты спас меня, Альберт, дал шанс начать новую жизнь. Всё, что я испытываю к тебе, это глубокая благодарность. — Это много для меня значит, — медленно проговорил он. — Я до сих пор не могу простить себя. — Мы оба знаем, кто виноват, — твёрдо возразила Матильда. — Я ни в чём тебя не виню. — Только это и даёт мне надежду, что когда-нибудь ты посмотришь на меня другими глазами. Девушка ощутила смятение. Брови непроизвольно нахмурились. — О чём ты? Альберт поднялся на ноги и заходил по комнате. Было видно, что лорд весьма взволнован. — Я всё время о тебе думаю, Матильда. С нашей первой встречи. Ты для меня больше, чем девушка, которую я вытащил из борделя. Я успел неплохо узнать тебя за этот год, и мне нравится, какая ты рассудительная, добрая, небезразличная. Ты всегда готова прийти на помощь. Девушка подняла взгляд на лорда, её глаза блестели. Волнение переполняло её, но она пыталась сохранять спокойствие. — Альберт, я… — начала она, но не смогла найти нужных слов. Что она могла ему сказать? Что завтра покинет Старкхевен? Что бессмысленно даже признавать притяжение между ними? Он шагнул ближе, его голос стал мягче. — Ты не обязана отвечать. Я просто хочу, чтобы ты знала, как много для меня значишь. Матильда встала, её сердце билось так сильно, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Она приблизилась к Альберту и посмотрела ему в глаза. — Альберт, я тоже думаю о тебе, — призналась она. — Но я не уверена, что готова даже хотя бы помышлять о чём-то между нами. Ты удивительный человек, который не побоялся скандала и спас из борделя дочь фермера, беженку. Лорд мягко взял её за руку и привлёк к себе. — Я понимаю, — тихо произнёс он. — И я не хочу тебя торопить. Но знай, что я всегда готов быть рядом, если ты пожелаешь. Матильда чувствовала тепло его руки. Близость крепкого тела не пугала. Она ощутила предвкушение и поняла, что хочет быть с ним здесь и сейчас, без оглядки на грядущее. Она привстала на цыпочки и нежно поцеловала его. В этот момент всё вокруг перестало существовать. Альберт обнял её, отвечая на поцелуй с той же страстью и лаской. Матильда ощущала, как он держал её, как будто боялся отпустить. Они стояли так несколько минут, упиваясь близостью друг друга. Наконец она отстранилась. — Я не хочу, чтобы это что-то для нас меняло, — призналась Матильда. — Но сейчас я хочу быть с тобой. Альберт улыбнулся и бережно провёл рукой по её щеке. — Как скажешь, так и будет, — ответил он. — Если ты уверена… Она кивнула. — Мне нужно знать, почему ты… Это ведь не способ выразить мне благодарность? Матильда поразилась скорости своего ответа. — Я правда хочу узнать, каково это — быть с тобой. Забыть на нынешний вечер, что я стала храмовницей, а ты — наследник влиятельной семьи Старкхевена. Просто побыть вдвоём. Без планов на будущее и напыщенных фраз. Взгляд Альберта являл сложные чувства, которые она не могла постигнуть, но мужчина кивнул и потянул её за руку. Матильда последовала за ним, впервые за всю жизнь не испытывая страха от предстоящей близости. Альберт привёл её в спальню и на секунду отпустил, зажигая свечи. Девушка огляделась. Комната лорда мало чем разнилась от столовой: то же тёмное дерево везде. На стене висел портрет, и Матильда приблизилась, рассматривая людей. Полотно показывало семью Дарроу, это угадывалось в мгновение ока: Альберт, совсем ещё юноша, рядом с ним маленькая Белинда, проказливо улыбавшаяся. Позади детей стояла пара. Взгляд лорда Дарроу-старшего был строг, но сходство между ним и сыном было безусловным. Мать Альберта смотрела с полотна с таинственной улыбкой. Женщина выглядела уверенно, она была изысканно одета, а на шее виднелось прекрасное ожерелье, словно переливающееся даже на картине драгоценными камнями. Альберт заметил, что Матильда заинтересованно изучает портрет, и приблизился к ней. Он встал рядом, не нарушая её пространства, и ласково коснулся плеча. — Моя семья, — сказал он тихо. — Родители и сестра. Я горжусь тем, что они делают для нашей семьи, но всё равно есть что-то тёплое в том, как картина передаёт их характеры. Матильда кивнула, её глаза снова встретились с его. — Они выглядят благородно, — заметила она. — В особенности твоя мама. Альберт улыбнулся, и их взгляды пересеклись на миг, полный безмолвного понимания. Он коснулся её руки, и Матильда ощутила, как её дыхание становится более прерывистым. Он бережно повернул её к себе, а его пальцы скользнули по запястью девушки. — Ты точно этого хочешь? — мягко спросил он. — Я… — начала Матильда, но слова не давались. Вместо этого она внимательно изучила его серьёзное лицо. Во взгляде Альберта было что-то освобождающее и честное. Она почувствовала, как её сердце наполняется решимостью и желанием идти до конца. Девушка кивнула. Альберт улыбнулся и приблизился, обнял её и поцеловал. Его поцелуй был бережным и искренним. Матильда ответила на него с той же страстью, забыв о сомнениях и страхах. В этот момент они существовали только друг для друга. Альберт неторопливо провёл её к постели и медленно раздел, избавляя от доспехов и покрывая тело поцелуями. Матильда почувствовала себя расслабленной, когда он уложил её на мягкие подушки, а сам лёг рядом. Его касания были осторожными, но уверенными, и девушка порой забывала, как дышать. Огрубевшая от тренировок кожа всё равно оказалась восприимчива к поцелуям, которыми Альберт покрывал каждый сантиметр тела девушки. Когда они слились в единое целое, Матильда улыбнулась, смотря Альберту в глаза. Он был серьёзен, решителен, и это порождало в ней ещё большую волну желания. Она не знала, сколько миновало времени, когда всё закончилось. Всё ощущалось по-новому, восхитительно, а наслаждение всё ещё разливалось в теле. Альберт лёг рядом и бережно поцеловал её. Он больше не выглядел серьёзным, был расслаблен и блаженно улыбался. Утро пришло непростительно быстро. Матильда поднялась на ноги и поймала на себе полусонный взгляд Альберта. Мужчина сел, потирая глаза. — Тебе надо возвращаться в такую рань? Останься ещё. — Мне нужно вернуться в башню, — покачала головой девушка. Пришла пора признаться, и она на одном дыхании выпалила: — Сегодня я отправляюсь служить в Киркволл. Реакция Альберта вызвала изумление. Она ожидала ярости, возмущения или хотя бы обиды во взоре. Лорд Дарроу же расхохотался, запрокидывая голову назад. Девушка опешила. — Моя изумительная Матильда, ты правда полагаешь, что Киркволл станет преградой? Что сможешь сбежать от меня и, что более важно, от себя? Она сглотнула. — Альберт, ты та часть Старкхевена, которую я точно не хотела бы забывать. — И не забудешь, — он поднялся на ноги, привлёк девушку к себе и поцеловал. — Ты можешь считать, что твой отъезд меняет всё, но скоро ты удостоверишься, что ошибаешься. Куда бы ты ни отправилась, мне хочется верить, что я буду с тобой хотя бы в мыслях. Пока Матильда шла по полусонному городу, его слова не выходили у неё из головы. Она знала, что Альберт имел в виду, ведь с самого детства в душе с ней всё время был Каллен. В том, что кто-то окажется способен его заменить, она искренне сомневалась. Впрочем, теперь её ждало будущее в новом городе, где она точно сможет начать жизнь с чистого листа, принося пользу людям. Быть может, и мысли о Каллене наконец оставят её в покое.

***

Киркволл, Вольная Марка Каллен стоял во дворе Казематов, наблюдая за обстановкой. День шёл своим чередом, и он позволил себе окунуться в воспоминания минувших месяцев. Бетани стала магом Круга, и Джаред не один день подолгу беседовал с Мередит, прежде чем рыцарь-командор добилась желаемого: найдись у неё какие-то для него поручения, Хоук беспрекословно обязан подчиниться. Скрепя зубами, гордому мужчине пришлось согласиться, а Бетани приобрела уникальную для Круга Киркволла возможность — проводить один день в неделю дома под надзором храмовника. Семейство Хоук переселилось в старинный особняк в Верхнем городе, который испокон веков принадлежал семье Лиандры. Джаред определённо разбогател после экспедиции. Первое время отношения между ним и Калленом оставались натянутыми, пока Джаред в конце концов не простил его, и всё вернулось на круги своя. Рекрутов в ордене не прибавлялось, как бы ни пыталась привлекать их Мередит. После пропажи храмовников, с которой минул уже год, им катастрофически не хватало людей. Пути Каллена и Элоизы разошлись около полугода назад, но он абсолютно не расстроился. Познав плотское наслаждение, храмовник понял, что отношения либо не должны мешать службе, либо их не стоит иметь. Из мыслей его вырвала фигурка у ворот Казематов. Каллен пригляделся. Это была девушка в доспехах. Длинные светлые волосы струились по плечам, а передние пряди заплетены в тонкие косы, собранные в одну позади. «Готов поспорить, ферелденка», — решил для себя рыцарь-капитан. Каллен не мог от неё оторваться. Неизвестная храмовница была красива: тонкие губы, белоснежная кожа и серьёзный, изучающий, словно тяжёлый взгляд. Девушка изучила башню и устремилась к входу. Вдруг она посмотрела прямо на него, и Каллен, к своему удивлению, ощутил, как сердце пропустило удар. Она до боли напоминала повзрослевшую Матильду, и он глубоко вздохнул, стараясь успокоить дыхание. Незнакомка отреагировала необычно: брови едва заметно приподнялись, а рот приоткрылся. Девушка торопливо отвела взгляд и поспешила в башню.