Зов неугасшей любви

Вернуться к нему она не собиралась, поэтому решила на сегодня закончить дела и, наконец, позволить себе немного отдыха. Сейчас, отдых в её понимании был — хамам. Горячая ванна, которая всегда расслабляла её тело, несколько бокалов вина для успокоения мыслей, и наконец завершающий массаж, что снимал последние остатки усталости. Покинув султанские покои, Кёсем направилась в свои. Хаджи, терпеливо ожидавший её у дверей, сразу получил приказ: — Подготовьте хамам. Евнух, поклонившись, тут же удалился. В своих покоях Кёсем сняла тяжёлые украшения и переоделась в лёгкий халат. Её личный хамам находился совсем близко, поэтому она сняла халат, и обмотавшись лишь полотенцем, покинула покои. Войдя в хамам, она оглядела просторное помещение, наполненное паром и ароматом розовой воды. Всё было подготовлено безупречно, как всегда. — Уходите, оставьте меня одну — тихо, но твёрдо приказала она служанкам. Оставшись одна, она медленно сняла полотенце, открывая своё нагое, стройное тело, и сразу скользнула в горячую воду. Лепестки роз покрывали поверхность, а их сладкий аромат наполнил воздух, проникая в каждую клеточку её существа. Просто пролежав с закрытыми глазами несколько минут, Кёсем позволила себе отрешиться от всех забот. Она медленно протянула руку к бокалу вина, что стоял на мраморном подносе у края ванны. Сделав небольшой глоток, она закрыла глаза, наслаждаясь насыщенным и терпким вкусом. Но её покой и тишина оборвалось, внезапно она услышала шелест. Кёсем султан всегда любила горячие ванны, почти кипяток, и из-за густого пара в помещении было невозможно разглядеть, если кто-то находился в другом конце хамама. Но страх — это не то чувство, которое она знала. Спокойно, и с достоинством, она медленно подняла голову, её острый взгляд обвел комнату. — Кто здесь? — её голос прозвучал твёрдо, не дрогнув ни на секунду. Ответа не последовало, как она и ожидала. Лишь звук капель, падающих с мраморных стен, нарушал глухую тишину. Снова воцарился покой. Она позволила себе подумать, что ей просто послышалось. Вернувшись в прежнюю позу, она расслабила плечи и снова опустила голову на край ванны, ощущая прохладный мрамор на своей коже. Сделав ещё один глоток вина, Кёсем прикрыла глаза, чтобы не дать беспокойным мыслям нарушить её редкие минуты уединения. Но через мгновение шум повторился, на этот раз чуть громче. Теперь не было места мыслям, что это ей просто послышалось. В глубине души она уже чувствовала страх, всё-таки она очень значимая персона, и врагов у неё достаточно. Покушения на её жизнь можно было ожидать в любой момент, в любом месте. Однако снаружи она сохраняла абсолютное спокойствие, не позволяя страху, или как она считала, слабости — взять верх. Она глубоко вздохнула и открыла глаза, но не успела разглядеть лицо того, кто уже наклонился к ней. Её настигли горячие, настойчивые губы, которые сразу принялись её целовать. Она инстинктивно попыталась вырваться, но, затем, узнала его, до боли знакомый запах и прикосновение бороды. Не раздумываясь, она резко погрузилась под воду, чтобы прекратить этот поцелуй. Вылезая с другого конца ванны, она повернулась к нему, злая и раздражённая: — Ты в своём уме, как ты умудрился попасть сюда? Как ты зашёл в гарем? Мустафа Кеманкеш стоял напротив неё, ни капли не смущённый её гневом. Его взгляд был уверенным, почти вызывающим. — Твоя спокойность меня зашкаливает, Кёсем султан, — ответил он, слегка усмехнувшись. — Сейчас сюда придут служанки. Уходи немедленно. — Ты волнуешься за меня? — спросил он с едва заметной насмешкой. — Кто ты такой, чтобы я волновалась за тебя? — её голос зазвенел льдом. — Я думаю только о себе. Очевидно, что подумают, обо мне, если тебя увидят здесь, в моём личном хамаме. — Пусть думают, что хотят, мне всё равно — он сделал шаг вперёд, и его голос стал мягче, но настойчивее. — Или ты боишься самой себя? — Уходи! — громко приказала она, игнорируя его слова. Он подошёл ещё ближе, не обращая внимания на её угрозы. — Ты могла бы кричать, звать на помощь, но почему-то молчишь, Кёсем. Почему? Её прекрасныем, аквамариновые глаза сузились от гнева, но она не нашла, что ответить. А заметив это, Кеманкеш спокойно, ни капли не смущаясь, тоже опустился в ванну, оказавшись напротив неё. Его уверенность раздражала Кёсем, но она старалась сохранить невозмутимый вид. Уйти она конечно могла бы, но позволить ему снова увидеть её нагой она не собиралась. Угрозы и приказания тоже были бессмысленны — она знала, что на него это не подействует. — Что ты делаешь? — спокойно спросила она, глядя ему прямо в глаза. Кеманкеш не ответил. Он медленно приблизился к ней, заставляя воду в ванне, выплёскиваться через край. Остановившись всего в нескольких сантиметрах от неё, он заглянул в её глаза, как будто искал ответы. — Мы не закончили наш разговор. Я не получил ответ на свои вопросы. — По-твоему, хамам — подходящее место для бесед? — Для бесед — нет, но для кое-чего другого — вполне, — сказал он, и сразу же, его губы накрыли её. Поцелуй был жадным, настойчивым, словно он боялся, что это его последний шанс. Его руки скользнули по её плечам, затем обвили её талию, погружая её в его прикосновения. Сначала Кёсем хотела оттолкнуть его, но внезапно что-то внутри неё сломалось. Она устала сопротивляться, и в этот раз, позволила себе поддаться этому мгновению. Его ладони, нежные и настойчивые, словно умели находить те места, где её тело требовало утешения. Она закрыла глаза, сейчас существовали только они двое, окутанные горячим паром хамама. Его губы перемещались с её губ на шею, оставляя горячий след, от которого её тело покрывалось мурашками. А ладони скользнули ниже, касаясь её талии, затем обвили её бедра. Она не сопротивлялась — напротив, сама потянулась к нему, обнимая за плечи, утягивая его ближе. Вода плескалась вокруг, отражая их страсть. Кёсем уже не думала о том, что правильно, а что нет, она больше не контролировала ситуацию. Он поднял её, посадив на край ванны, и его губы тут же вернулись к её губам. Не срывая поцелуй, они слились в единое, забыв о всём, кроме друг друга. Кёсем, чувствуя его тепло и силу, отстранилась, запрокинув голову назад. Из её груди вырвались пока тихие, едва сдерживаемые стоны, наполняя горячий воздух хамама.