Сокрытое сердце

Путь сквозь облачный водоворот всегда проходит быстро. Волшебный поток не пропускает никого кроме бессмертных, поэтому души умерших попадают на другую сторону иным способом, о котором знают только вышестоящие ангелы и демоны. Пролетая через портал, Мисселина успела ощутить лишь то, как светлый шар энергии исчез из её рук. Облегченно вздохнув, девушка позволила потоку отнести себя к вратам школы. Двери в аудиторию учителя Александрия показались ей невероятно тяжелыми, а когда створы подались, её на мгновение ослепил яркий свет, льющийся из громадных окон. Класс представлял собой амфитеатр с двумя рядами парт, спускающихся вниз к кафедре преподавателя. На правом ряду расположились ангелы, на левом — демоны. Почти все ученики были на месте. Молодые люди томились в душном помещении и от длительного, ожидания чуть ли не лежали на партах: лишь Александрий сохранял гордую осанку и стоическое спокойствие, восседая на своем месте, как на престоле. Учителю, некогда носившему ранг господства, было около шестидесяти на вид, хотя за его плечами была уже не одна сотня лет. Он был в отличной физической форме, седина только-только коснулась его волос и бороды, а с собой он носил тяжелый золотой жезл под стать своему двухметровому росту. Этот ангел с выправкой старого вояки, строгий и жесткий во всех отношениях, с не улыбавшимся лицом и потускневшими глазами, скрывавшими какую-то невероятную трагедию, всегда казался Мисселине статуей высеченной из камня Серых скал. Душа ушла в пятки от одной мысли, что она могла опоздать на его урок, но тут чья-то рука приветливо замахала ей с нижних рядов: сестра звала сесть рядом. Мисселина поспешила спуститься к своему островку безопасности. — Тебе повезло, что ты не последняя опоздавшая, — улыбнулся Деллин, покосившись на учителя, листавшего «Небесную эклогу», школьный устав, до боли в зубах заученный всеми ангелами. — Вот именно, черепашонок! Садись скорее, — Мелина потянула младшую сестру за руку, усаживая на краешек скамьи, рядом с собой. Лучи солнца весело играли на веснушках родного лица, и ангел забавно жмурилась, пока рассказывала, как долго они с Деллином ждали её. Сестра, словно солнце, могла разогнать любые тучи, и Мисселина немного успокоилась. Теперь можно было хорошенько оглядеться по сторонам: она поняла, что скука одолевала лишь верхние ряды учеников, в то время как нижние сплотились вокруг Бердера и увлеченно слушали его разгоряченный рассказ о похождениях в монастыре, в котором он оказался предательски отравлен охмуренной им монашкой. В действительности все понимали, что история была выдумкой, иначе сидевшая рядом с ним та самая, новенькая демонесса отравила бы его по-настоящему. А слушали его, потому что Бердер имел популярность и некий авторитет в школьном обществе: все-таки один из лучших учеников школы и капитан команды по крылоборству. Бердер происходил из богатой семьи демона Карро, прославившейся тем, что склоняла человеческий род к жестокости, и достигшей такого влияния, что без их участия не происходил ни один крупный конфликт на Земле. В умении обретать правильные связи и приятелей ему не было равных, иначе бы экстравагантная особа, которая сидела рядом, не обратила бы на низкорослого, чертовски смазливого даже для ангелов, парня внимания. Бааль’фу́ми, или Бафи, как звали новенькую, обладала примечательной внешностью: длинные до пояса прямые волосы, глубокие угольно-черные, как гагаты украшавшие её шею, глаза и два тоннеля в носу, из которых элегантно струился дым, когда она покуривала трубку, преображая её загадочную ведьмовскую сущность в драконью. Впервые она появилась в школе в свои «семнадцать», в том возрасте, к которому бессмертные проводят, обучаясь, не одно десятилетие. Говорили, что древние и влиятельные рода могли позволить себе обучать отпрысков на дому, но как утверждала сама Бафи, такая перспектива её не устраивала, и она просто сбежала от тиранши-матери. Довершением демонической «элиты» был самый юный из своего поколения бессмертный, прошедший на этот этап обучения. Кстати, говоря, о нем… Дверь в аудиторию с грохотом распахнулась, привлекая внимание зевающих учеников. Последний опоздавший захлопнул пошатывавшиеся деревянные створки и, спустившись по ступеням, занял место рядом со своей группой. Александрий оторвался от книги. — Что тебя задержало, Геральд? Заблудился в трёх соснах? Демон, облаченный теперь в простую черную кофту с коротким плащом, вовсе не был беззащитен без доспехов: он открыто встретил тяжелый взгляд учителя, затем пригладил растрепанные волосы и просто ответил. — Позвольте уточнить, Вы спрашиваете про земные сосны или про те, что растут в Метатроновом бору? В классе послышались смешки. Александрий резко стукнул жезлом об пол, пресекая балаган: все стихли и выпрямились. — Прошу прощения, я действительно задержался, — громко обратился Геральд ко всем присутствующим. Александрий снова смерил его недовольным взглядом, но извинения было достаточно. Пора было уже начинать. — Кто-нибудь знает, где Альвин? — Там, где место всякому книжному червю, в библиотеке, — услужливо ответил Бердер. Демоны гаденько захихикали, кто-то из ангелов прыснул в кулак, предвидя, что ученику-потеряшке достанется по первое число. — Что ж, — преподаватель встал из-за стола, выпрямившись во весь свой огромный рост, и подошел к трибуне, — раз уж все в сборе: приступим. И потянулся долгожданный, мучительный разбор результатов экзамена, который для некоторых мог стать путевкой в свет. Все понимали, что демоны имеют больше шансов начать свой карьерный путь, так как Александрий имел собственное представление об идеале ангела, и большинство белокрылых учеников в него, конечно же, не вписывалось. Чтобы дать им понять насколько велико их различие с достойными образами ангельского совершенства, часто приводился в пример Фенцио, недавно выпустившийся и устремившийся вверх по карьерной лестнице, как огонь по веткам высохшего дерева. Пока нравоучения и замечания сыпались на головы участников других групп, Мисселина старалась не утонуть в гнетущей обстановке ожидания, в голову то и дело прокрадывались мрачные мысли: «Я не справилась, не только как ангел, но и как сестра. Мелина рассчитывала на меня». — Даже если сестра не будет сердиться, то мальчик... Девушка выдохнула, стараясь успокоиться, сжала край платья. «Ну вот, теперь в ушах зашумело, — ангел зажмурилась, — или нет…» Кто-то раздражающе перебирал пальцами по столу. Мисселина осторожно огляделась в поисках источника шума и краем глаза заметила, что сидевший за соседней партой Геральд стучал костяшками по парте. Как только её взгляд сконцентрировался на этом жесте, парень изменил положение рук и сложил ими пару знаков, а потом приложил ладонь к шее. «Ты в порядке?» — означала эта безмолвная пантомима. Ангел не сразу поняла, адресовался ли этот вопрос ей, потому что Геральд не смотрел на неё, а, казалось, внимательно следил за учителем. «Тебя спрашиваю», — неслышно проговорили бледные губы. Мисселина удивилась, легонько кивнула и, опустив руку под парту, два раза согнула кисть со сжатыми пальцами, — «да». Демон улыбнулся уголками губ и как бы невзначай задел ухо указательным пальцем: «Рад слышать». Наконец, очередь дошла до их группы. — Все ангелы потеряли свои смертные тела. Что за нонсенс! — басом звучал раздраженный голос Александрия. Мелина удивленно посмотрела на сестру: «Что случилось с тобой?» Их с Деллином "смерти" были спланированы или, по крайней мере, ожидаемы. Правильно примененная сила бессмертного позволяла взять на себя любую роль в театре земной жизни, будь то руководитель восстания или преданный друг. Вопрос в том, как далеко ты готов зайти, чтобы достичь желаемого. — А вам сильно радоваться не следует, — звучало уже в сторону демонов. — Бесконтрольная жестокость обернулась против вас самих: люди вместо того, чтобы сдаться, стали активнее сопротивляться. Помните, что во всем необходимо Равновесие, для этого в каждой тройке был человек из противоположной стороны. А теперь следующие замечания: Мелина и Геральд показали себя отлично. Адельхейду не хватило инициативности. Бааль’фуми справилась неплохо… — Неплохо? И это всё? После всего, что мне пришлось пережить? — Вскинулась Бафи: быть разорванной толпой не самый приятный опыт, знаете ли. Александрий посмотрел на дерзкую ученицу снисходительно: все-таки в школе недавно, хватит и одной назидательной лекции с указанием на то, что она такими темпами отправиться домой. — Во-первых, стратегическое решение принять роль «дезертира» принадлежало не тебе. Скажи спасибо Геральду, что тебе не пришлось непосредственно участвовать в сражении. Во-вторых, ты справилась с диверсией, но будь ты опытней, то смогла бы посеять панику среди народа и замок пал бы сам. В-третьих… — Кхм-кхм, насчет основных потерь мы поняли, а вот, что с дополнительными очками? — Бердер поспешил освободить уши подруги от нотаций, угрожающих растянуться на еще одну вечность. Учитель, видимо, вспомнил о замечании, которое не высказал: — Мисселина, — девушка послушно подняла глаза, — назови мне главные принципы, которыми руководствуются при выполнении заданий. Под строгим взглядом у девушки нервно дернулись крылья. Его занятия никогда не проходили для неё спокойно. — Равновесие, Разумность, Результативность, — чудом без запинки, произнеслись «рычащие» слова. — Какой из них подразумевает, что при выполнении заданий руководствуются разумом? — Второй… Александрий устало приложил руку к виску, на котором очертилась багровая венка и посмотрел на неё, как на человека, лично виноватого в развязывании самой Древней Войны. Ей стало не по себе, лучше было бы получить по голове золотым жезлом, чем вынести этот тяжелый взгляд. — Все три. Их опора разум, а не чувства. Как часто, как долго Мисселина не понимала учительской жестокой рациональности, от которой страдали все ученики. Она видела в этих речах отражение слов Геральда. Раньше Александрий лично тренировал его, подростком демон проводил много времени на его подготовках по борьбе. Он так поменялся с той поры. Возможно, именно это рассорило их тогда. Она подняла свои чистые голубые глаза, сопротивляясь давлению стального взгляда. — Но, учитель, если отказаться от чувств, то откуда возьмется сострадание и всё, чему должны учиться люди у ангелов и демонов? Как же Равновесие? — Сердце слепо, Мисселина. Ты должна управлять им, а не оно тобой. Девушка поникла. — Так, каков наш результат? — послышался голос Мелины, она взяла сестру за руку, пытаясь поддержать. — Демонам удалось завершить род Дюрана и настроить против Ранвьера местных жителей: это повлечет за собой определенные последствия… Все шестеро прислушались. –Но это не критично, они не повлияют на будущую политику графа, которая будет благотворна для простых людей в целом и в тоже время его вассалы останутся верны ему, а потому сегодня ангелы опускают чашу весов Равновесия в свою пользу. Мелина, Адельхейд, Мисселина, ваши кандидатуры отправятся на рассмотрение в Цитадель. Кто-то из демонов стукнул кулаком по парте и вышел из аудитории. Александрий, озвучив результат, ещё не собирался никого отпускать: –Однако учтите, … «Не помню, чтобы обязанность портить даже самую маленькую хорошую новость, была прописана в уставе», — пошутила про себя Мелина. — Это не значит, что вы удостоитесь ранга или места. «Вы уже сделали все для этого», — сверипел Бердер. — И если кого-то из вас не примут, - лицо учителя явило мрачное подобие улыбки, - будете учиться вечность до следующего экзамена. Свободны! Мелина, видя, как Бердера распирает злоба, озорно подмигнула ему и, развернувшись на своем месте, демонстративно протянула кулачок сестре и Деллину: «Gloria et Victoria!», — стукнули трое. Бердер и Бафи встали и молча ушли. *** Вечерняя прохлада гуляла среди колоннад заднего двора, где высвободившиеся из душных лап экзаменатора ученики толпились кучками, обсуждая результаты. Большое количество ангелов было расстроено: «Ещё год до следующего экзамена ждать!», «Хотя бы не вылетели», «Александрия хлебом не корми, дай кого-нибудь выпереть из школы», «Раньше было хуже». Настроение противоположной стороны отличалась большим торжеством. Демоны обсуждали чужие результаты, перешептывались, посматривая на отдельно держащуюся троицу. Геральд молча стоял, прислонившись к колонне, Бафи раскуривала индейскую мраморную трубку, а Бердер, поправляя пуговицы с фамильными символами на своем дорогом жилете, запоминал, от кого доносились смешки за их спинами. — Да уж, мы для этих болванов главное представление на сегодня, — самодовольно улыбнулся красноглазый демон. — Волноваться так за чужой провал, какая прелесть. Его ухмылка искривилась, а зубы заскрипели от злости. — Плевать, — резко бросил Геральд. Демон был мрачен и раздражен. В таком настроении легко было нарваться на драку. — Не понимаю, с чего вам так переживать? Бафи затянулась, выпустила пару арок дыма и передала трубку Геральду, мол, расслабься, me prieteno. — Подождать год не так сложно. Да даже несколько лет. — Точно, это же твой первый раз, — Бердер шаловливо приобнял подругу за талию и благосклонно улыбнулся. Бафи, игриво ухмыльнувшись, ткнула ему в щеку своим острым черным ноготком, мол, давай без намеков. — Здесь дело в другом, смерть моей души, — Бафи закатила глаза: все знают, что у демонов нет души. — В том, чтобы спускаться на землю, можно найти развлечение, но, поверь, оно быстро тебе наскучит. — Надеешься, что-то измениться, если ты получишь ранг? — Геральд, задумавшись о чем-то своем, успел надымить вокруг себя целое облачко, и теперь сверкал голубыми глазами из серого тумана. — Как думаешь, ради чего все это было? Бафи не поняла, спрашивал ли он её или задавал вопрос самому себе, но, заметив, что Геральд сейчас кончает весь табак, решила забрать у него трубку, как вдруг перед ней возникло белокрылое нечто. Мисселина давно наблюдала за троицей. Мысль о том, что человек, который приободрил её в аудитории, сейчас не в самом лучшем расположении духа, не давала ей спокойно поздравлять других учеников с прохождением экзамена. Завершение столь сложного задания не могло её не радовать, и она хотела поделиться этой радостью с другими. А все, что было на земле... пусть остается на земле. Девушка подошла к демонам без тени сомнения и без задней мысли, что раздразненные хищники могут растерзать маленького голубя. — Бафи, верно? — Мисселина обратила свое приветливо сияющее лицо на демоницу, с которой столкнулась. Черные глаза сверкнули, как разворошенные угли в печи. Девушка, посмотрев на ангела сверху вниз, гордо улыбнулась и ответила: — Да. — Это ведь был твой первый экзамен? У нас большая редкость, когда его проходят настолько хорошо в первый раз, — ангел ласково улыбнулась, и Геральду показалось, что в их кругу стало немного светлее. Колечки дыма стали меньше. Демон всё еще держал в зубах трубку, которую Бафи пыталась вернуть. Ну, как пыталась… Она протянула руку в требовательном жесте, на который Геральд не обращал внимания, из-за чего демоница снова обратила свой горящий взор на белокрылого вторженца. — О как мило! — Зловещая улыбка показалась на её лице. — Тебе нравиться? Утешать проигравших, наверное, так удобно с высоты своего пьедестала. Мисселина растерялась. – Это не то, что я имела в виду… Но на помощь сестре пришла, заметившая её пропажу, Мелина. За ней подошел и Деллин. –Мне очень жаль людей, которые не умеют признавать поражение, — ангел положила руку на плечо сестры и, умудрившись посмотреть на Бафи так же, сверху вниз, хотя ростом она была не выше Мисселины, закончила: — И я бы сказала это даже будучи проигравшей. Бердер желчно рассмеялся. — Наша звездочка забыла, что никогда не падала? Или тебе напомнить про турнир? Напомнить, как ты сжульничала? — Лжец! Стыдно быть таким злопамятным! — Стерва! Мисселина уже успела пожалеть, что решила начать этот разговор. Эти двое своей перепалкой обратили внимание окружающих: теперь не только демоны наблюдали за их кругом, ангелы заинтересованно следили за действиями своей «звезды». Мало, кто мог поставить Бердера на место, но Мелине удалось однажды хорошенько проучить его, что запомнила вся школа. Он люто ненавидел её за это, но умело скрывал свою ненависть: имидж не позволял признать унижение. — Не ты ли пустила мне стрелу в ногу?! — Вспоминая раненное в битве колено, надрывался Бердер. — Мстительная дрянь! Дело могло зайти дальше взаимных оскорблений, но Геральд придержал за плечо разошедшегося демона. — Ублюдок! — вступился за свою девушку Деллин и заслонил её собой, хотя Мелину это возмутило не меньше, чем слова Бердера: обратившись в пылающее солнце, она бы не отпустила демона невредимым. — Вы заслужено потерпели поражение! Признайте это! — А это интересно, — Геральд, окруженный разозленными демонами, казалось, единственный сохранял спокойствие. Он выдул черную струю дыма и, отдав трубку Бафи, подошел поближе к ангелу. — Скажи мне, чем мы его заслужили? — Тебе перечислить все, что ты натворил, демон? Зло всегда будет наказано, насколько бы много вы его не причинили людям. Геральд едко усмехнулся на эту банальную фразу, отштампованную в каждом рыцарском трактате и в башке у этого «храбреца». — А ведь и правда, мы же демоны! Убийцы и злодеи! — Резко расправив черные крылья, парень возвысился над Деллином и злобно схватил его за рубашку, приподняв над землей так, что тот еле мог дышать. — У тебя дерьмо вместо мозгов, если ты думаешь, что на нас можно вешать чужие грехи! Мелина попыталась успокоить их: — Довольно! Это уже слишком! Но демон не разжимал хватки, пока не обратил внимание на вторую сестру. Мисселина в страхе закрыла рот ладонью и с мольбой смотрела на него. Опять этот взгляд… Ни слова осуждения, ни просьбы. Лишь сжимающий сердце, испуганный взгляд. Раздражение ещё сильнее исказило его лицо. Почему ты ничего не скажешь? Почему просто смотришь? Ты ведь была такой храброй, когда… И он вспомнил её слабые руки, держащие мальчишку, и это нелепо сверкающее солнце на пятнах крови. Лишь белых крыльев он не видел, потому что отвернулся. Как же отвратительно… этот белокурый идиот прав. Гнев отступал, покрываясь жгучим плющом сожаления. – Нам хватает и своих собственных грехов, – бросил в лицо Деллину демон и оттолкнул его. Ангел не устоял бы на ногах, если бы не удержавшая его подруга. Геральд выпрямился, сложив грозные крылья, и, отряхнув рукава своей кофты, направился прочь с заднего двора, но, отойдя не так далеко, напоследок кинул одной из ангелов: — Лучше бы ты следила за своей сестрой, Мелина. У неё хорошо получается попадать в неприятности. Девушка, услышав замечание, проводила парня и ушедших за ним демонов оскорбленным взглядом: «Сопляк! Ростом с рунический столб, а сам младше меня на кто бы знал сколько лет», - и показала ему в спину язык. Учителя бы осудили её за такой детский поступок, но сейчас ей было не до возмущений. Мелина, убедившись, что Деллин в порядке, подошла к сестре. Теплыми ладонями она обхватила опечаленное бледное лицо. — Эй, — ласково сказала ангел. Мисселина подняла затуманенные от слез глаза, и Мелина осторожно заглянула в них с желанием разделить горечь её переживаний. — Ты еще не рассказала мне, что с тобой случилось. Но сестра не в силах была рассказывать: слишком много произошло за день. — Может, тогда хочешь развеяться? Слетаем на небольшую прогулку? Что скажешь? Мисселина вытерла стоявшие от усталости слезы в глазах и кивнула. — Деллин, ты не против, если я тебя покину? — Конечно, нет, любовь моя. Мелина чмокнула парня в щеку, и, взявшись за руки, сестры упорхнули с заднего двора, как две синички с ветки. *** Чтобы увидеть, как умирающее солнце окрашивает небо в удивительные розовые оттенки, которые существуют только среди цветов на затерянных островах Океании, сестры поднялись над облаками. Облака своей воздушностью напоминали выглядывающий из «коробочки» хлопковый пух, но стоило запустить в них руку, как ладонь утопала в белом тумане и покрывалась росой. Тогда Мисселина поеживалась от приятных мурашек и вдыхала свежесть прохладных горных ручьев. Как часто шутил их отец: «Попробуй с утра окунуться в первое попавшееся облако — сразу проснешься!» Эта прохлада вызывала у ангела, как ни странно, теплые воспоминания. Они были связаны с человеком, с которым их детские игры в «облачные снежки» всегда заканчивались для неё поражением, но она была бы не против проиграть снова, лишь бы разморозить его застывшее сердце. — Сестрёнка, смотри! Мелина указала на удалявшееся от них здание школы: издалека оно казалось маленьким розовым замком, украшенным сверкающими разноцветными стеклышками, которые дети обычно отыскивают на берегу и хранят, как сокровище. Сейчас острые башни не пронзали небо своими шпилями, а покорно держали его, как на ладонях. — Да-а, — восхищенно протянула Мисселина, — она такая сказочная. — Только в такое время. С утра — строгая, ночью — мрачная. — Успеешь соскучиться, — лукаво улыбнулась младшая сестра. Мелина, виртуозно сделав петлю, развернулась в полете на спину и уверено заявила: — Ха! Ну, уж нет, даешь свободу прошедшим экзаме-е-ен! — И она рванула вниз к парящему острову с джунглями. Мисселина поспешила за ней, стараясь догнать. Среди густых зарослей была единственная лётная тропа, проходившая над рекой. Эта небольшая речушка начиналась водопадом и им же заканчивалась, перетекая с одного острова на другой, словно из чаши в чашу. Легенды говорили, что в джунглях прятались разные диковины: старая па́года, построенная когда-то давно ангелами и хранящая какие-то древние артефакты, странноватые каменные статуи и обвитые растениями пузатые фигурки духов, видимо, изготовленные непринятыми на небесах и потерянными здесь душами-странниками. Мелина внезапно раскрыла крылья. Поток воздуха послушно отбросил её назад, и она, схватив сестру за руку, по-хулигански крикнула: «А теперь полетели быстрее!» Они устремились вперед к водопаду, ветер свистел в ушах и пронизывал их насквозь. Мисселина поняла, что хочет сделать сестра, но рядом с ней ей не было страшно. Мелина, вольная как птица, умела заражать духом свободы. Ангелы на скорости, развернувшись перпендикулярно вверх, рассекли бурлящую водную гладь водопада и оставили за собой фонтан брызг, едва не промокнув. Довольные простым озорством, они полетели обратно. Теперь со спокойной душой можно было выспаться перед завтрашним Выпускным балом.