Выжившие

— Тони, у меня плохие новости, — Джеймс Роудс был серьёзен как никогда. Старк, впрочем, и так это знал — Роуди был на очередных учениях, где связи с внешним миром у их участников не было. Без исключений. Даже высшее командование сдавало все средства связи под роспись, и то, что друг вот так звонит ему, говорило о многом. — Генерал Росс создаёт новую службу по борьбе с чрезвычайными ситуациями в мире. Всё это под эгидой Совета Безопасности ООН. Кое-кто передал, что эта служба заменит Щ.И.Т. — Роуди нервно оглянулся, услышав приближающийся разговор, и заторопился, — тебе надо поскорее решить вопрос с легализацией. И вывести Кэпа и остальных из юрисдикции Щ.И.Т.а. Росс хочет предложить на рассмотрение ООН законопроект о регистрации мутантов и прочих сверхлюдей. И первым в списке будет Капитан Америка. Росс отчего-то уверен, что Роджерс согласится на этот ошейник. — Мы знаем про проект, — отозвался Старк. — Да, только это уже решённое дело. Говорят, его примут через месяц на заседании Совета в Вене. А ещё, — Роуди почти зашептал, — что всё это — с подачи Фьюри. Его несколько раз видели с генералом. Роудс неожиданно отключился. Видимо, его всё-таки спалили за неуставным общением. Какое-то время все молчали. Потом Старк заговорил, одновременно печатая на старкфоне указания Пепс: — Так, Кэп. Сейчас Пеппер пробьёт новости, и ты пулей летишь к Президенту. Нам нужно заручиться его поддержкой. — Если проект примет Совет Безопасности, то наложить на него вето не получится, — заметил Рамлоу. — Щ.И.Т. не существует, да и Мстители к нему не относятся по факту. Вы сами по себе. — Можно отклонить проект и вернуть его на доработку. К слову президента Эллиса Совет прислушается, — отмахнулся Старк, — нам сейчас главное не это. Нужно вывести инициативу Мстители из-под юрисдикции любых политический партий и прочих. И то, что Щ.И.Т. временно, именно, что временно, не исполняет свои обязанности, не имеет значение. Буквально все связывают Мстителей с Фьюри, это ведь он постарался их собрать. А Фьюри — это Щ.И.Т. Нам сейчас надо, чтобы решение об инициативе принял Президент. Что-то вроде спецназа особенных людей, чей глава будет отчитываться лично Президенту. Так будет легче лавировать среди политических интриг. — Ты хочешь создать что-то вроде Совбеза, но из супергероев? — удивился Рамлоу, — такое никто не позволит. Даже Щ.И.Т. не был полностью независим. К тому же, контроль вам необходим. — Учитывая, что Мстители в первую очередь граждане США, ни о каком международном статусе не идёт речи, — заметила из своего угла Хелен, даже не думая отрываться от чтения. — Все операции Мстителей либо были на территории, так или иначе подконтрольной Штатам, либо в странах третьего мира, на чьё мнение Штатам, уж простите, насрать. — Англия. Тор, — глухо высказался Барнс, и Рамлоу согласно кивнул. Та заварушка наделала много шума. — Тор инопланетянин по факту, — заметил Роджерс. — Но протесты Англия отправила США, — пожал плечами Рамлоу. — Ещё, как вариант, можно выступать как наёмникам. Только выше уровнем. — Нет. Это уронит престиж Мстителей, — тут же отказался Капитан. — Тони прав. Можно поначалу создать свою инициативу или переделать Мстителей. Открытый договор с Президентом, который можно будет в будущем расширить для участников из других стран. — Это утопия, Кэп, — покачал головой Рамлоу. — Сам знаешь, люди с трудом способны договориться в своей стране, а тут придётся учитывать разницу в менталитете и законах, иногда, неписаных. — Знаю, но всё можно изменить, — уверенно ответил Роджерс, — даже животные умудряются как-то сосуществовать друг с другом вполне мирно, значит, и с людьми получится. Не сразу, но мы подадим нужный пример. — Люди хуже, — хмыкнул Рамлоу, но спорить с вечным оптимизмом Кэпа особо не пытался. — Значит, решили. Роджерс, ты завтра же с помпой отправляешься в Белый Дом. А я пока сделаю твоим церберам документы. Ну и справки разные от врачей организую. Учитывая, что нигде не прописано, что Зимний Солдат это именно Барнс, будет легче. Выдадим твоего дружка за мутанта, и никто не прикопается к его способностям. Протез замаскирован. Так что, сделаем чистые документы и новую биографию. А со своим головорезом сам решай, — С этими словами Старк технично слился, явно собираясь зависнуть либо в мастерской, либо в кабинете. Хелен тоже ушла к себе. У неё как раз в разгаре была онлайн-дискуссия по поводу прочитанной научной статьи. Оставшаяся троица переглянулась, и Рамлоу тут же не отказал себе в удовольствие хищно оскалится Кэпу в лицо. Тот смотрел по-прежнему спокойно, будто между ними всё давно улажено. Барнс тихо вздохнул: — Это будет сложно. *** Стив проводил Хелен взглядом, осторожно погладил Баки по ладони живой руки и обратился к Рамлоу: — Что ты думаешь об этой ситуации? — Что это ёбаный пиздец, — хмуро ответил тот, — Росс не оставит эту затею. Он с этим проектом уже столько лет носится, всё не может простить, что Беннер тогда смог от армейских смыться, а потом Щ.И.Т.у достался. А ты у него и вовсе «как бельмо на глазу». Он же с самого начала хотел тебя у Фьюри увести. Что-то там заливал про патриотизм и долг стране. И он точно от провокаций не откажется. Я уверен, что что-то на Зимнего у него есть. Слишком рьяно он вперёд прёт. Роджерс кивнул, признавая правоту его слов, и тут же добавил: — Я про другое. Мне… жаль, что так вышло… Со С.Т.Р.А.Й.К.ом. Действительно жаль. Их посмертно признали невиновными в исполнении приказов Министра Обороны и выдали тела родным. И меня больше беспокоит, что ты сам думаешь, — он помахал рукой в воздухе, — обо всей сложившейся ситуации. Знаешь, когда я узнал, что на меня, хоть и частично, но воздействовали, я был… разочарован. Рамлоу откинулся на спинку дивана и медленно выдохнул сквозь сжатые зубы. Ярость, боль и какая-то детская обида на мгновение захлестнули с головой, мешая трезво мыслить. Он поймал сочувственный взгляд Барнса и почувствовал, как узел в груди стал меньше. — Я бы хотел тебя ненавидеть за их смерть, — легко признался он, — и плевать мне на свободу выбора и прочую хуйню. — Хотел бы? — Роджерс смотрел как-то по-человечески понимающе. Рамлоу никогда раньше не видел у него такого взгляда. Видать, и вправду мозги тому неплохо засрали. — Ты без меня беспомощен, — напомнил он очевидное. И Роджерс улыбнулся по-новому, открыто, и ощутимо расслабился. Барнс непонимающе переводил взгляд с одного на другого. Между этими двумя явно было что-то личное, что-то своё. Но как-то реагировать на это он не собирался. Он же не дурак. У каждого человека полно связей, и глупо ревновать одного важного ему человека к другому. Вместо этого он заметил: — Я убрал того, кто знал о кодах Зимнего. И тетрадь, где они были написаны. Тот наёмник, о котором ты говорил, Брок. Он все сделал. — А, Тейлор, — кивнул Рамлоу, — ему можно доверять. На сторону он работать не станет. — Наташа принесла мне дело Зимнего Солдата через несколько дней после провала «Озарения», — задумчиво заметил Роджерс, никак не реагируя на то, что его друг заказал убийство человека. Впрочем, Рамлоу никогда не верил в святость того, кто выживал в Великую Депрессию в иммигрантском квартале, а потом участвовал в войне. Роджерс тем времен продолжал так же задумчиво, — У меня есть подозрения, что ни к кому за помощью она не обращалась в этом деле. Слишком много всего вскрылось за эти месяцы. Брок, — он впервые рискнул назвать его по имени, — насколько Фьюри был в курсе дел Пирса? Они были друзьями, если я не ошибаюсь. — Нет, я бы знал, будь это не так, — уверенно ответил тот. — Но у одноглазого могла быть информация. Шпионская организация же. А русской я бы не доверял при любых раскладах. Красная Комната была создана при содействии Щ.И.Т.а. Гидра с детьми не работает. — А ты? — нахмурился Барнс. С одной стороны, Командир прав — Гидра никогда не проводила опыты на детях, но с другой — сам Рамлоу. — Мне было шестнадцать, — напомнил он. — По закону это уже возраст согласия. — Только тебя не спрашивали! — если бы не Роджерс, Барнс не смог бы усидеть на месте от возмущения. — Я этого не помню, — возразил Рамлоу и совершенно неожиданно выгнулся в судороге. Сознание просто смело потоком видений. — Я не соглашался! Я ни на что не соглашался! — верещал в голос этот мудила, его напарник. Брок прижался к стене, сливаясь с тенями. В голове царил сумбур. Он никак не мог вспомнить, ни где он, ни что вообще происходит. Обучение — пришла смазанная мысль. — Нужно выжить. Напарник-таки нарвался, и его голос перешёл в совсем уж ультразвук. Брок затаил дыхание, наблюдая, как высоченный мужик, обряженный как коп из старых фильмов, прожаривает паникера странным шокером. Потом он наверняка захочет осмотреть местность, значит, надо его отвлечь… Оба супера, не сговариваясь, бросились к нему. Рамлоу был без сознания и бился в припадке так сильно, что его пришлось удерживать вдвоём, опасаясь, что он навредит себе. Барнс подсунул ему между зубов рукоятку одного из ножей, что таскал с собой всегда и везде. — Я вызвал медиков, — произнёс Джарвис, — бригада уже в пути. Роджерс осторожно водил руками по напряжённому телу, нажимая на нужные точки. Судорога сошла на нет, тело Рамлоу расслабилось и обмякло на диване, но в себя он не приходил. Дверь в гостиную распахнулась, впуская врача и двух медбратьев с инновационными носилками, и суперам пришлось отступить в сторону, чтобы не мешать их работе. — Как ты? — тихо спросил Роджерс у бледного Барнса. Тот молча покачал головой. Внезапный приступ «непойми-чего» у Командира привёл его в ужас. *** — Что у вас опять случилось?! — Старк, как истребитель, влетел на медицинский этаж. — Похоже на кому, — Хелен устало помассировала виски, — мы подключили Рамлоу к аппаратуре. На всякий случай. Нужно ждать Беннера, тот лучше всего ориентируется в подобных вещах. — А с чего вообще всё началось? Нормально же было, — Старк наскоро проглядел жизненные показатели головореза на голоэкране, но комментировать не стал. Он был механиком, а не врачом, и о человеческом теле знал только необходимый минимум для оказания первой помощи. Старк вообще не считал нужным лезть в чужое поле деятельности. У каждого свои таланты. Никто не способен знать и уметь всё. — Это память, — мрачно высказался незамеченный до этого Барнс. Он забился в угол палаты и зыркал оттуда прозрачными глазами, как никогда напоминая Зимнего. Роджерс держался рядом с дружком, явно встревоженный таким резким откатом. — Эй, Белоснежка. Спокойнее, — Старк примирительно поднял руки ладонями вверх. — Это ведь хорошо, что он начинает вспоминать. И поверь моему опыту, лучше уж так, когда рядом есть люди, способные помочь. Брюс вернётся через пару дней, а до того твоему Командиру ничего не угрожает. Джарвис будет бдить за ним как дракон за принцессой. — Сэр, это не совсем верное сравнение, — чопорный голос дворецкого совершенно неожиданно разрядил обстановку, заставляя участников разговора против воли расслабиться, — но вы правы. Мистер Барнс, вам не стоит беспокоиться. Тело мистера Рамлоу в полном порядке. Мозг не проявляет никаких патологий. Активность мозговых волн в пределах нормы. Это больше похоже на некое подобие летаргии. Но волноваться действительно не о чем. Барнс отрывисто кивнул и задумался. Торчать в палате было бессмысленно и опасно для психики самого Барнса. Он не настолько в себе, чтобы рассуждать трезво в такой ситуации. Но и вернуться на их с Рамлоу этаж было невозможно. До этого он точно знал, что с Командиром всё в порядке — детоксикация уж никак не угрожала жизни и рассудку. А тут, несмотря на уверенность остальных, сам Барнс не чувствовал ничего подобного. — Бак, — тихо позвал его Роджерс, — пойдём? Можешь пока побыть на моём этаже. Там, знаешь, пусто, а вдвоём будет чуточку легче ждать. Барнс помнил, что мелкий никогда один не оставался. Даже когда его мать работала. Он никак не мог вспомнить её имя, да и свою семью толком не помнил, но то, что касалось Роджерса всплывало в памяти вот такими подробностями. — Да. Хорошо. — Отказываться Барнс не собирался. Вместе точно будет легче дождаться Беннера. Да и профессор Уэсли советовал поговорить с Роджерсом начистоту. *** Доктор Грегори Джонатан Пим в свое время, лет сорок назад, был легендой. Он и сейчас ей оставался. Но в очень узких кругах. Самого Беннера с профессором познакомила бабушка Джулия, взявшая рано осиротевшего Брюса к себе. Миссис Дрейк человеком была общительным и поддерживала связи и с политиками, и с коллегами-учеными различной направленности. И сейчас Брюс очень нуждался в его помощи. Он знал, что тот был и остался гением в квантовой физике, но из дневников бабушки мог предполагать, что профессор знает нужного человека. Сразу же после войны СНР на волне эйфории вербовала нацистских и гидровских ученых. Вот одним из таких был некий доктор психологии. Миссис Дрейк в своих записях отзывалась о нем в самом негативном свете, а, учитывая, что она всегда была дамой сдержанной, вот Брюс и запомнил его. Имя со временем стёрлось из памяти, но вот появился Рамлоу, и многое встало в этой истории на свои места. До Сан-Франциско джет долетел за рекордные полчаса, и нет, Беннер даже близко не был пилотом. Но он был другом гениального механика, а Джарвис контролировал по сети все, что создал Старк. И в первую очередь, джеты и прочее летающее снаряжение. Сам профессор был ему, в принципе, без надобности. Брюс только хотел уточнить, жив ли ещё интересующий его человек. И сразу вернуться, так как Джарвис уже успел ему сообщить о новой проблеме. Джет приземлился в каком-то парке и скрылся под невидимостью, а сам Брюс, плохо знающий этот старый и внешне сонный город, направился к выходу из парка, направляемый чутким искином. Страсть Старка к технике и технологиям порой принимала странные формы. Вот и сейчас голос Джарвиса звучал из маленькой пуговицы-чипа. Брюс ещё выскажет этому неуемному энтузиасту за паранойю. Вызванное любезным искином такси доставило его прямо к дому профессора Пима. Само собой нужный адрес тоже нашел Джарвис. И вот Брюс стоит возле двери в самый обычный дом и чувствует только усталость. Всего пара вопросов и он вернётся в Нью-Йорк, где он явно нужнее. Дверь распахнулась ещё до того, как он нажал на звонок, и внутри недовольно заворчал Другой. Брюс со своим альтер-эго был согласен — сюрпризы они оба не любили. Он потоптался в коридоре, но в доме было до странного тихо, хотя Другой отчётливо чувствовал присутствие человека рядом. — Профессор Пим? — неуверенно окликнул Беннер, вглядываясь в сумеречный коридор, — меня зовут Брюс Беннер. Я знаю о вас и ваших работах из дневников Джулии Дрейк. Мне нужно задать вам вопросы об одном из ваших коллег. Яркий свет, зажегшийся в коридоре, резко ослепил, и Брюсу понадобилось время, чтобы успокоить Другого и не позволить вырваться наружу. Потому он не сразу рассмотрел и расслышал невысокого худощавого мужчину в возрасте, стоявшего возле незамеченной ранее двери, которой по сути там и быть не должно было. Коридор был коротким и вёл по прямой в маленькую прихожую. Через арку виднелась лестница на второй этаж. И везде старая массивная мебель, портьеры и книги. И вот эта дверь Беннера поразила особенно сильно, так что он не сразу смог вклиниться в монолог эксцентричного профессора. — Джулия Дрейк! Помню эту чертовку! Она разнесла мою теорию квантового мира в пух и прах! — Профессор открыл так поразившую Брюса дверь, ведущую, внезапно, в кабинет. Похоже, планировкой дома тот занимался сам. Пока хозяин и гость устраивались в креслах возле книжных шкафов, забитых снизу доверху, Брюс успел десять раз пожалеть, что вот сорвался и прилетел. Лучше было бы попросить Джарвиса о поисках нужной информации. — Итак, вы, полагаю, и есть то юное дарования, внук прелестной Джулии? Кажется, я читал некоторые ваши работы. В частности разбор опытов с сывороткой во Второй Мировой. Так что вас сюда привело, молодой человек? Брюс кашлянул — давно его никто так не называл. Помолчал, собираясь с мыслями: — Я пытаюсь помочь человеку, потерявшему память. У меня есть очень веские основания подозревать, что там могут быть замешаны не только НЛП и препараты, влияющие на сознание. Профессор с живейшим участием слушал его довольно краткий пересказ. И выводы, из него выходящие. Брюсу казалось, что после отставки из собственной компании старику банально скучно. — И я вспомнил, — продолжал Брюс, — что бабушка уже упоминала подобные симптомы у нескольких человек, официально лечившихся у него. Вы можете что-нибудь рассказать об этом? Профессор Пим продолжительное время молчал, глядя в никуда. Потом поднялся из кресла и подошёл к одному из шкафов. Долго искал там что-то и, наконец, вернулся обратно с объёмной папкой в руках. — Вот здесь всё, что вам может быть интересно. Тот человек, о котором вы спрашивали, имел отношение к Гидре, но доказано это не было. Он вполне официально эмигрировал из Германии в США в 1949 году и почти сразу же был завербован в Щ.И.Т., хотя я до сих пор недоумеваю, зачем им понадобился психиатр. Его имя Рудольф Густав Вернике. Профессор психологии и психиатрии. Я мало его знал. Он получил должность в Щ.И.Т.е и стал главой проекта «Вальридер», но, опять же, я вам тут уже ничем помочь не могу. — Когда он умер? — Брюс бережно принял папку. — Я же могу это забрать? — Конечно, мне всё это ни к чему, — махнул рукой профессор. — И я не знаю, что вам ответить. Я вообще не уверен, что он умер. — Спасибо, профессор. Вы мне очень помогли! — Брюс горячо поблагодарил старика и поспешил на выход. Материалы можно будет изучить в джете. *** — Располагайся, — обвёл рукой Стив свои апартаменты в Башне. Не то, чтобы ему нравилось жить одному в таких огромных комнатах. Но вот студию Тони ему оборудовал отличную. О такой можно было только мечтать. Да и рисовать Стив всегда любил, о чём вспомнил только после переезда в Нью-Йорк. А сейчас ему хоть будет с кем поговорить. Тони не так уж и часто отлучался из своей мастерской. Мисс Поттс тоже частенько была занята. Общения же с людьми, несмотря на волонтёрство и интервью, Стиву сильно не хватало. Самого обычного общения. Барнс коротко кивнул и немедленно обошёл всю территорию, чтобы потом вернуться к Роджерсу, возящемуся на кухонном острове. — Помочь? — хрипло спросил Барнс, надеясь занять себя хоть чем-нибудь. — Если тебе не трудно, — кивнул Стив, чистящий овощи. Они в спокойном молчании вместе приготовили обед и поели. Стив вымыл посуду, Баки помог, вытирая её и ставя на место. Наступило то неловкое время, когда некогда близкие люди встретились и теперь мучительно искали новые точки соприкосновения. — Расскажешь о себе? — тихо спросил Стив, устроившись в любимом кресле в гостиной. Баки оккупировал диван и теперь грозно сопел оттуда. Стив понимал, что тот сильно переживает за Рамлоу, он и сам беспокоился за этого мудака, но всё равно видеть такие живые эмоции после той непроницаемой мины во время столкновения, было непередаваемо. Барнс некоторое время сверлил его взглядом, но постепенно расслабился, совершенно не чувствуя даже намёка на угрозу. — Перед самым «Озарением» Командир дал мне контакты некоторых людей и предупредил, если дело будет швах, валить сразу и подальше от Штатов. У него всегда была хорошая интуиция. Там меня приняли, — Бак чуть оживился, рассказывая, без имён и названий, как и где жил и чем занимался. О работе с психологами. О том, как решил привести себя в порядок. Как искал информацию о Рамлоу. О том, что успел в последний момент, и о словах самого Рамлоу в Лагосе тоже рассказал, но уже подробно. Роджерс изредка задавал вопросы. Потом сам уже начал рассказывать, что тогда произошло в Вашингтоне. Про фальшивую смерть Фьюри. Алгоритм Золы и прочее. Барнс слушал молча, хотя у него явно на языке вертелись ехидные комментарии по поводу профессионализма горе-героев. — Хорошо, что смог выбраться, — под конец высказался Стив, — и Рамлоу. Мы с ним не были друзьями, хотя он временами так явно меня опекал, что даже мне заметно было. Знаешь, мне впервые было так… обидно, когда я узнал, что он и его отряд в Гидре. Я привык, что они всегда прикроют мне спину. А тут как пыльным мешком по голове ударили. Баки неожиданно встал, подошёл к сидящему Стиву и крепко обнял. Стив только судорожно вздохнул, позволяя себе впервые за эти месяцы проявить настоящие чувства. Они перебрались на диван и Стив стал неторопливо рассказывать Баки всё, что помнил о семье Барнсов. Баки засыпал его вопросами, сразу признавшись, что практически ничего не помнит о времени до плена. Не то, чтобы для самого Барнса все эти воспоминания были особенно важны, но он всё-таки предпочитал если не помнить, то знать. Да и рассказ Роджерса здорово помогал занять время. Они «таким макаром» проговорили весь день. После ужина Стив ушёл к себе в студию, а Барнс остался в гостиной, включив огромную плазму. Заснуть он всё равно не сможет, пока Командир не придёт в себя. Впрочем, для Зимнего бодрствовать столько времени проблемой не было. Проблемой было ждать и не иметь возможности помочь.